Донские писатели о М.А. Шолохове

Размещено на http://www.allbest.ru/

Донские писатели о М.А. Шолохове

Осипова Т.О.

Ростов-на-Дону

Тема "Шолохов и донская литература" широка. Остановимся лишь на двух, на наш взгляд, весьма важных ее аспектах: донские писатели как летописцы жизни М. Шолохова, исследователи его творчества и традиции М. Шолохова в донской прозе.

Среди литераторов Дона, постоянно заявлявших о своей принадлежности "шолоховской" школе, безусловно, выделяется В. Закруткин, которого с автором "Тихого Дона" связывали многолетние дружеские отношения. Интересна в связи с этим надпись, которую в 1960 г. Шолохов сделал на экземпляре "Поднятой целины", подаренном Закруткину и хранящемся в Кочетовском государственном доме-музее писателя: "Одному из самых родных моему сердцу друзей по войне и писательскому творчеству - Виталию Закруткину, которого крепко, по-мужски люблю, и в которого столь же крепко верю…" [1].

Впервые Закруткин встретился с Шолоховым летом 1935 г. Этому знаменательному событию в его жизни предшествовала встреча, не менее важная для будущего писателя. Будучи аспирантом ЛГПИ им. А.И. Герцена, он приехал навестить родителей в г. Серафимович (бывшую станицу Усть-Медведицкую), где и познакомился с автором "Железного потока". В свою очередь А.С. Серафимович попросил Закруткина отправиться в Вешенскую, чтобы передать Шолохову письмо. Три с половиной часа, проведенные в доме Шолохова, показались будущему писателю "коротким мгновением". Узнав, что Закруткин получил направление на работу в Ростовский пединститут, Михаил Александрович выразил уверенность в том, что они будут часто встречаться. Однако их следующая встреча произошла лишь через десять с лишним лет, вобравших в себе не только военные испытания, но и личную драму самого Закруткина. В апреле 1938 г. он, заведующий кафедрой русской литературы РГПИ, вместе с другими сотрудниками по ложному доносу был арестован как "немецкий шпион". В 1939 без суда был освобожден и восстановлен в должности.

В. Закруткин - автор ряда статей о жизни и творчестве Шолохова, а в 1965 году увидела свет его книга "Цвет лазоревый: Страницы о Михаиле Шолохове", представляющая собой сплав мемуаристики, литературно-биографического исследования и лирико-публицистического очерка. Автор повествует о своих встречах с великим писателем, о роли Шолохова в его писательской судьбе, приводит высказывания читателей - маститых литераторов и простых казаков - о "Тихом Доне", "Поднятой целине", "Судьбе человека". И в то же время в книге ощущается стремление автора оценить творчество Шолохова с позиций литературоведа. Отсюда достаточно часто встречающиеся в "Цвете лазоревом" высказывания об образном строе шолоховской прозы, ее лексическом богатстве.

Являясь главным героем книги Закруткина, Шолохов окружен в ней писателями-современниками. Это и А.С. Серафимович, одним из первых угадавший в молодом донском литераторе "художника божьей милости" [2], и С.Н. Сергеев-Ценский, отметивший, что Шолохов "владеет всеми сокровищами русского языка, как полновластный хозяин" [3], и др.

В 1977 г. в автобиографическом очерке "От земли к земле" писатель вновь обратился к Шолохову, выделив наиболее дорогие для себя черты его творческого гения: "твердость и постоянную последовательность мировоззрения, глубокую народность, любовь ко всему живому" [4].

Большая роль в развитии донской "шолоховианы" принадлежит и старейшему ростовскому писателю М. Никулину. В 1930-е годы он активно сотрудничал в ростовском журнале "На подъеме", принимал участие в организованной журналом дискуссии по докладу Н. Янчевского "Реакционная романтика", в котором подвергался идеологической критике "Тихий Дон". В частности, Никулин резко выступал против утверждения Янчевского о том, что "Шолохов холуйски почтительно описывает белых генералов…" [5], что в романе четко прослеживается контраст: "черные краски - большевикам, светлые тона - белым" [6]. Никулин же твердо уверен: великий гуманизм автора "Тихого Дона" призван "мирить" всех. Как отмечал современный исследователь творческого наследия Н. Янчевского Н. Мининков, "в этой части выступления Никулина проявилась смелость и критическая настроенность к господствующим тенденциям в советской литературной критике… идея примирения принципиально расходилась с идеей классовой борьбы" [7].

Никулин - автор целого ряда очерков, посвященных творчеству Шолохова, в первую очередь, роману "Тихий Дон", которые в 1982 он объединил в книге "Раздумья над страницами "Тихого Дона". Книга состоит из двенадцати очерков, большинство которых представляет собой авторские размышления о судьбах основных героев "Тихого Дона": "Наталья Коршунова", "Последние дни Ильиничны", "Тернистый путь Пантелея Прокофьевича" и др. В первом же очерке Никулин повествует о довоенной встрече Шолохова с начинающими литераторами Ростова-на-Дону, участником которой он был. И хотя, по его словам, "память не сохранила всех тех вопросов, которые были заданы писателю", на всю жизнь он запомнил шолоховские слова: "Правда жизни - не просто списывание с действительности, а отображение самого главного в ней и в интересах народа. И чем сильнее художественно отображена эта правда, тем нужнее она народу, тем большую пользу принесет ему" [8].

Велика роль М.А. Шолохова и в творческом становлении писателей послевоенного поколения. Примечательна в этой связи судьба Б. Куликова. В 2004 году, через одиннадцать лет после смерти Куликова, увидела свет его работа "При пике и на коне…": Воспоминания о Шолохове", над которой автор работал без малого год - с июня 1987 по март 1988 гг. Куликов подробно рассказывает о своей единственной встрече с Шолоховым в январе 1964 года, о той роли, которую сыграл великий писатель в его судьбе, приводит высказывания Шолохова о В. Закруткине, А. Калинине, В. Фирсове и др.

Размышляя о месте Шолохова в национальной культуре, Куликов писал: "Шолохов был для меня гением, примером беззаветного служения родному Народу, Правде, Искусству. Его реализм, его необъяснимое умение рисовать вымышленных героев так, что ни на йоту не сомневаешься в их реальном существовании, его поэтические картины донской природы - ставят его выше живших до него величайших художников" [9].

Литераторам "донской роты" удалось сказать свое слово и в отстаивании имени Шолохова как автора "Тихого Дона". Так, например, безусловной удачей книги Калинина "Время "Тихого Дона" Г.С. Ермолаев считает проведенные в работе "обоснованные параллели между "Тихим Доном" и ранними рассказами" [10], что, безусловно, сыграло позитивную роль в решении "шолоховского вопроса".

П. Лебеденко, один из старейших донских писателей, в 1990 году направил в редакцию журнала "Дон" письмо по поводу публикации в "Вопросах литературы" некоторых разделов изданной в Париже в 1975 году книги Р. Медведева "Куда течет "Тихий Дон". Упрекая автора, в отсутствии объективности, в подтасовке фактов, Лебеденко заявляет, что попытка Медведева вновь заявить о Ф. Крюкове как авторе "Тихого Дона" - "болезненная фантазия человека, одержимого идеей доказать недоказуемое" [11]. донский писатель шолохов летописец

В том же 1990 году в журнале "Дон" была напечатана статья Б. Куликова "Жить болями народа", в которой автор протестовал против тех, кто поднял руку "на светлую память о великом писателе", резко критиковал А. Венкова, автора книги "Печать сурового исхода", за то, что он "фактически реабилитирует Троцкого и всю политику "расказачивания" [12].

Однако проблема литературных традиций не может быть ограничена лишь высказываниями писателей о своих предшественниках. При всей значимости перечисленных работ о М. Шолохове, более важным остается вопрос о влиянии художественного мира автора "Тихого Дона" на творчество их авторов.

Это влияние стало важным фактором в творческом становлении А. Калинина, уже в первом произведении которого, романе "Курганы", посвященном коллективизации в казачьем крае, ощущается влияние "Поднятой целины". Не случайно, А.С. Серафимович, прочитав книгу, пригласил Калинина в гости и встретил его словами: "Здравствуй, молодой Шолохов" [13]. И в дальнейшем, в романах "Суровое поле, "Цыган", повестях "Эхо войны", "Возврата нет" Калинин успешно развивает творческие традиции своего учителя в литературе, особо выделяя народность и гуманизм Шолохова, его веру в человека.

Произведения Шолохова оказали большое влияние на творческое развитие В. Закруткина, о чем неоднократно писали литературоведы и критики. Так, например, В. Петелин отметил шолоховские традиции в художественной реализации Закруткиным основного творческого замысла романа "Сотворение мира": "…на судьбах различных представителей семьи Ставровых проследить коренные изменения, происходящие в стране" [14]. О влиянии "Судьбы человека" на повесть "Матерь Человеческая" писал А. Метченко, выделяя главное, что объединяет эти произведения: "понимание типического как феноменального, неповторимого" [15].

Не менее значительна роль шолоховских традиций и в произведениях Б. Куликова, как поэтических, так и прозаических. Как отмечали критики, будучи "очень современным писателем", он в своих книгах "Мои дорогие люди", "Быстрина", "Облава" и др. выразил "горячую сыновнюю любовь к Дону, к его былинной истории, к старинным песням и обычаям донских казаков… В этом плане все сходились во мнении, что Борис Куликов - "писатель шолоховской школы" [16].

Интересно в этой связи и поэтическое творчество Куликова. Причем, как отмечали исследователи, в стихах Куликова, в отличие от произведений других донских поэтов, почти нет развернутых характеристик великого писателя, но "присутствует как нравственная и художественная атмосфера частица художественного шолоховского мира" [17]. Это ощущается и в стихотворении "Земля донская", эпиграфом к которому стала строчка из старинной казачьей песне "Чем, земля донская, ты украшена?", хорошо известной по эпиграфу к "Тихому Дону", и в стихотворении "Донские песни", посвященном Шолохову.

Безусловно, тема "Михаил Шолохов и писатели Дона" широка и многоаспектна, ее дальнейшая разработка явится важным этапом дальнейшего исследования вопроса о специфике преломления шолоховских традиций в русской литературе ХХ века.

Литература

1. Шолохов М. Надпись на книге "Поднятая целина" // Фонды Кочетовского государственного дома-музея В.А. Закруткина. - Ед. хр. 4636.

2. Закруткин В.А. Цвет лазоревый: Страницы о Михаиле Шолохове. - М., 1975. С.11.

3. Закруткин В.А. Собр. соч.: В 3 т. Т. 1. Ростов-на-Дону, 2008. С.34.

4. Янчевский Н. Реакционная романтика // На подъеме. - 1930. - №12. - С. 147.

5. Мининков Н.А. Николай Леонардович Янчевский: историк, писатель, революционер. Ростов-на-Дону, 2007. С. 109.

6. Никулин М. Раздумья над страницами "Тихого Дона". Ростов-на-Дону, 1982. С. 7.

7. Куликов Б.Н. "При пике и на коне…": Воспоминание о Шолохове // Дон. - 2004. - №1. - С. 229.

8. Ермолаев Г.С. Михаил Шолохов и его творчество. СПб., 2000. С. 363.

9. Лебеденко П. Кому это нужно? // Дон. - 1990. - №2. - С. 174.

10. Куликов Б. Жить болями народа // Дон. - 1990. - №3. - С. 148.

11. Шульц С. Калинин Анатолий Вениаминович // Русские писатели 20 века: Биографический словарь. М.. 2000. С. 327.

12. Петелин В.В. Виталий Закруткин: Литературный портрет. М.. 1969. С. 107.

13. Метченко А. Кровное и завоеванное: Из истории советской литературы. М., 1975. С. 475.

14. Котовсков В. Стремя в стремя. Ростов-на-Дону, 2004. С. 140.

15. Ковалева А., Радецкая М. Образ М. Шолохова в советской поэзии // Вопросы русской литературы: Республиканский межвузовский сборник. Вып. 2 (46). Львов, 1985. С. 26.

Размещено на Allbest.ru