Художественный мир поэзии для детей XX века

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

федеральное государственное автономное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Северный (Арктический) федеральный университет имени М.В. Ломоносова»

Кафедра педагогики начального образования и социальной педагогики

Институт педагогики и психологии курс второй группа

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

По дисциплине Детская литература

На тему Художественный мир поэзии для детей XX века

Архангельск 2013

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Художественный мир поэзии для детей XX века

Заключение

Анализ сказки Корнея Ивановича Чуковского “Крокодил”

Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ

Являясь неотъемлемой частью художественной литературы, детская литература служит важнейшим каналом воспроизводства духовности человека.

Процесс осознания и принятия ценностей начинается с самого раннего детства. Важнейшим средством формирования ценностной системы подрастающего поколения всегда являлась детская литература. Как известно, детская литература - произведения, написанные специально для детей с целью формирования их мировоззрения, эстетических запросов и расширения кругозора. Строго говоря, детская литература - это то, что создано специально для детей. Но юные читатели берут многое для себя и из общей литературы. Так возник еще один пласт - детское чтение, т. е. круг произведений, читаемых детьми.

Воспитательное значение детской литературы очень велико. Ее особенности определяются воспитательно-образовательными задачами и возрастом читателей. Основная ее отличительная черта - органическое слияние искусства с требованиями педагогики.

История научного освоения русской детской литературы тоже сравнительно молода. Как указывает И. Арзамасцева, «первый научно-критический опыт исторических очерков детской литературы был предпринят П. В. Засодимским в 1878 году», а «первый фундаментальный труд вышел только в 1948 году - это ``История русской детской литературы'' А.П. Бабушкиной» [1, с. 6].

Заслуживают внимания и вышедшие в последние годы биографические и библиографические справочники по детской литературе (например: Кузнецова Н. И., Мещерякова М. И., Арзамасцева И. Н. Детские писатели. М., 1995; Русские детские писатели начала ХХ века. М., 1997; Писатели нашего детства: 100 имен: Ч. 1 - 3, М., 1998, и др.) [4; 6]. Одна из основных целей этих книг - помочь воспитателям и родителям сориентироваться в потоке вновь открытых имен и произведений, которые вводятся в уже сложившийся круг детского чтения.

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ МИР ПОЭЗИИ ДЛЯ ДЕТЕЙ ХХ ВЕКА

В специальной научной литературе по данному вопросу существует научно обоснованная периодизация истории детской литературы. История детской литературы делится на четыре эпохи:

I. Древнерусская литература для детей IХ - ХVII веков.

II. Древнерусская литература для детей IХ- ХVII веков.

III. Детская литература ХIХ века.

IV. Детская литература ХIХ- начала ХХ века.

V. Советская детская литература ХХ века.

IV. Постсоветская детская литература конца ХХ века - начала ХХI века [1, с. 17].

Детская литература 20 века, литература «серебряного века» внесла свой вклад в развитие поэзии для детей. Многие поэты-символисты писали стихи для детей. Например, А. Блок издал 2 сборника стихов для детей: “Круглый год” - для читателей младшего возраста, “Сказки” - для среднего возраста. Сборник “Круглый год” составлен по образцу народного календаря: открывает сборник стихотворение “Вербочки”, закрывает - “Рождество”. Каждое стихотворение книги характеризует определенное время года, христианские праздники. Для “Сказок” Блок отобрал стихотворения с мотивами русской мифологии: “Гамаюн, птица вещая”, “Сын и мать”, “Колыбельная песня”.

Стихи и других поэтов вошли в круг детского чтения: В. Брюсова, К. Бальмонта, О. Мандельштама, Н. Гумилева, С. Городецкого. Н. Гумилев в стихотворении “Детство” стирает границы между растительным, животным и человеческим царствами. Ребенок для Гумилева - соединительное звено от царства растений к царству людей. Образ детства, традиционно связанный в русской литературе с образом родины, дополнен в его творчестве идеями и мотивами интернационального единства человечества. В детских журналах были опубликованы его стихи: “Маркиз де Карабас”, "Лесной пожар”, “Капитаны”[1, с. 180].

Именно к 20-30-м годам относится становление принципиально новой литературы для детей, ведущее место приобретают темы социалистического строительства, покорения природы, формирования новой морали. К концу десятилетия, когда многие ощущали предвоенную напряженность, детская поэзия в России стала активно осваивать интернациональную тематику. В детской поэзии 30-х годов появились произведения таких поэтов, как С. Кирсанов (“Поэма о Роботе”), А. Твардовского (“Ленин и печник”), Б. Корнилов (“Как от меда у медведя зубы начали болеть”), Э. Багрицкий (“Смерть пионерки”), 3. Александрова (`Гибель Чапаева”), О. Берггольц (“Пионерская лагерная”, “Песня дочери”), С. Михалков (“Дядя Степа”), А. Барто (“Над морем звезды”) [1, с. 182].

Детская поэзия 20--30-х годов стала неотъемлемой и органичной частью художественной литературы России, что особенно отчетливо проявилось в творчестве К. Чуковского, В. Маяковского, С. Маршака.

К.И.Чуковский (1882 -- 1969) -- один из основоположников детской литературы XX века, исследователь психологии детства «от двух до пяти». Был он, кроме того, блистательным критиком, переводчиком, литературоведом. К.Чуковский доказывал, что любой ребенок обладает огромными творческими возможностями, даже гениальностью; ребенок -- величайший труженик на ниве родного языка, который, как ни в чем не бывало, ориентируется в хаосе грамматических форм, чутко усваивает лексику, учится читать самостоятельно. Взрослым, а особенно детским писателям и педагогам, надо бы не наклоняться к детям, а стать детьми: если «мы, как Гулливеры, хотим войти к лилипутам», то мы должны «сами сделаться ими» [1, с. 182].

Свою книгу “От двух до пяти” К.И. Чуковский писал на протяжении шестидесяти с лишним лет. Создание ее началось с разговора о детской речи, а со временем книга превратилась в фундаментальный труд о самом ребенке, его психике, об освоении им окружающего мира, о его творческих способностях. Глава «Заповеди для детских поэтов» -- это обобщение и собственного опыта работы для детей, и работы коллег -- Маршака, Михалкова, Барто, Хармса, Введенского и др., а также опора на образцы лучших детских книг -- ершовского «Конька-горбунка», сказки Пушкина, басни Крылова.

К. Чуковский делает главный вывод: народная поэзия и словотворчество детей совершаются по одним законам. Детский писатель должен учиться у народа, который в течение «многих веков выработал в своих песнях и сказках идеальные методы художественного и педагогического подхода к ребенку». Второй учитель детских поэтов -- сам ребенок. Прежде чем обращаться к нему со своими стихами, необходимо изучить его вкусы и потребности, выработать правильный метод воздействия на его психику. Дети заимствуют у народа и страсть к перевертышам, к «лепым нелепицам». Поэт доказывал педагогическую ценность перевертышей, объяснял, что ребенок потому и смеется, что понимает истинное положение дел. Смех ребенка есть подтверждение успешного освоения мира. У ребенка жизненная потребность в смехе -- значит, читая ему смешные стихи, взрослые удовлетворяют ее.

Огромное значение Чуковский придавал тому, чтобы в каждой строфе был материал для художника. Зрительный образ и звук должны составлять единое целое, из каждого двустишия должен получаться рисунок. Он назвал это качество «графичностью» и поставил первой заповедью для детского поэта.

Вторая заповедь гласит о наибыстрейшей смене образов. Детское зрение воспринимает не качества вещей, а их движение, их действия, поэтому сюжет стихов должен быть подвижен, разнообразен.

Третья заповедь: «...Эта словесная живопись должна быть в то же время лирична. Необходимо, чтобы в стихах была песня и пляска». Дети тешат себя «сладкими звуками» и упиваются стихами «как музыкой». Чуковский называл такие стихи детей «экикиками». Стихи для детей должны приближаться к сути этих экикик.

Крупные произведения не будут скучны детям, если они будут цепью лирических песен: каждая песня -- со своим ритмом, со своей эмоциональной окраской. В этом заключается четвертая заповедь для детских поэтов: подвижность и переменчивость ритма.

Пятая заповедь: повышенная музыкальность поэтической речи. Чуковский приводит в пример детские экикики с их плавностью, текучестью звуков, не допускающие скопления согласных. Неразвитой гортани ребенка трудно произносить что-нибудь вроде «Пупс взбешен»: это с трудом произносит и взрослый [3, с. 305].

Согласно шестой заповеди рифмы в стихах для детей должны быть поставлены на самом близком расстоянии друг от друга. Детям трудно воспринимать несмежные рифмы.

По седьмой заповеди рифмующиеся слова должны быть главными носителями смысла. Ведь именно эти слова привлекают к себе повышенное внимание ребенка.

«Каждая строка детских стихов должна жить своей собственной жизнью» -- восьмая заповедь. «У ребенка мысль пульсирует заодно со стихами», и каждый стих в экикиках -- самостоятельная фраза; число строк равняется числу предложений.

Особенности младшего возраста таковы, что детей волнует действие и в их речи преобладают глаголы. Эпитет -- это уже результат опыта, созерцания, подробного ознакомления с вещью. Отсюда девятая заповедь детским поэтам: не загромождать текст прилагательными.

Десятая заповедь: преобладающим ритмом стихов для детей должен быть хорей -- любимый ритм детей.

Стихи должны быть игровыми -- это одиннадцатая заповедь. В фольклоре детей звуковые и словесные игры занимают заметное место, так же как и в народной поэзии.

К произведениям для детей нужен особый подход, но чисто литературные достоинства их должны оцениваться по тем же самым критериям, что и любое художественное произведение. «Поэзия для маленьких должна быть и для взрослых поэзией!» -- это двенадцатая заповедь Чуковского.

Тринадцатая заповедь: «...В своих стихах мы должны не столько приспособляться к ребенку, сколько приспособлять его к себе, к своим "взрослым" ощущениям и мыслям». Чуковский назвал это стиховым воспитанием. То есть, говоря словами психологов и педагогов, необходимо учитывать зону ближайшего развития.

Заповеди Чуковского не являются непререкаемой догмой, о чем предупреждал сам их автор. Изучив, освоив их, детскому поэту следует начать нарушать их одну за другой [3, с. 306].

В свете этих заповедей следует рассматривать и поэтическое творчество Чуковского для детей, тогда станет понятен необычайный успех всего, что создано им, начиная с первой стихотворной сказки «Крокодил», затем - «Айболит», «Федорино горе», «Мойдодыр», «Краденое солнце», «Перевертыши» и др. Чуковский опирается на устнопоэтическое творчество народа, но не следует ему буквально, а трансформирует отдельные детали и приемы. Непростую задачу нравственно-эстетического воспитания человека К. И. Чуковский выполнял не один [1, с. 183].

В 20-е годы в детскую поэзию пришли В. Маяковский, С. Маршак, А. Барто, принеся много интересного, но и впадая в обусловленные эпохой крайности (излишняя политизация, лозунговость, воспевание «нового человека» и т.д.) [4, с. 124].

Например, в творчестве В.В. Маяковского (1893--1930) значительное место, наряду с произведениями для взрослых, заняли книги, адресованные детям. Тем самым поэт подчеркнул равноправное положение той части поэтической работы, которая была осуществлена им в детской литературе. Главное время в его стихах для детей -- будущее взрослое. Отсюда -- постоянное соотнесение сегодняшнего поступка, сегодняшней черты характера с тем, что пригодится ребенку как человеку будущего.

Поэзия Владимира Владимировича Маяковского не боится открытой, целенаправленной морали и четкого разграничения добра и зла, положительного и отрицательного. Эту поэтическую и педагогическую задачу выполняет стихотворение «Что такое хорошо и что такое плохо?» (1925). Стихотворение относится к жанру дидактического рассказа в стихах. Маяковский находит новые приемы для создания беседы-поучения, так, инициатива беседы идет не от взрослого, а от ребенка.

В стихотворении «Кем быть?» (1928) творческое отношение человека к своему долгу, гуманистическая направленность труда, активное приближение будущего составляют единое звено проблем. Маяковский стремится воспитать у детей дошкольного возраста активное отношение к труду, к жизни [4, с. 125].

В поэтическом творчестве С. Я. Маршака (1887--1964) отражены принципы таких жанров устного народного творчества, как прибаутки, дразнилки, считалки, потешки, скороговорки. «Детки в клетке», «Сказка о глупом мышонке», «Багаж» и «Веселые чижи» (в соавторстве с Д. Хармсом), «Мороженое», «Цирк», «Вчера и сегодня», «Пожар», «Дом, который построил Джек», «Петрушка-иностранец» -- это только немногое из написанного в 20-е годы. Стихотворения цикла «Детки в клетке» -- лаконичные, юмористические, игровые. Они невелики по объему: две, четыре, редко восемь строк. В них даются конкретные, четкие черты облика или повадок животных. В своих стихах, адресованных детям, Маршак развивает их чувства и разум.

Тема счастливого детства в творчестве Маршака -- магистральная, потому что она объединяет основные проблемы: проблемы ребенка в коллективе, отношений детей и взрослых, природы и нравственности и др. Проходит эта тема через все работы С.Маршака в детской литературе. Маленькие дети у Маршака любознательны и активны, дружелюбны и раскованны. Они увлеченно играют («Мяч», «Усатый-полосатый»), охотно участвуют в делах старших («Разноцветная книга», «Праздник леса», «Круглый год»), готовятся к большой жизни, осваивая мир («Хороший день», «Карусель», «Про гиппопотама», «Великан», «Дети нашего двора»). Образ движения, роста -- характерный для Маршака образ в стихотворениях на тему счастливого детства [4, с. 126].

С. В. Михалков откликался на важные события в жизни страны. Он известен как писатель, умеющий разговаривать с детьми («А что у вас?», «Мимоза», «Про Фому»). Обычно в основе юмористического стихотворения поэта лежит здоровая нравственная идея. Так, стихотворение «А что у вас?» на первый взгляд представляет собой неприхотливую запись с натуры непринужденной болтовни случайно собравшихся ребятишек («Дело было вечером, делать было нечего»). Разговор сначала течет неторопливо и бесцельно, детская неустойчивая мысль перескакивает с предмета на предмет. Но вот в разговоре появляется ведущая тема -- разгорается спор, чья мама важнее, лучше, и поэт подводит читателя к главной мысли, что разнообразные дела, которыми заняты матери, достойны уважения, любви.

Имя веселого, доброго и мудрого героя тетралогии «Дядя Степа», «Дядя Степа -- милиционер», «Дядя Степа и Егор», «Дядя Степа - ветеран» уже стало нарицательным. Михалкову удалось создать обаятельный образ взрослого человека -- благородного, гуманного, отзывчивого старшего друга «всех ребят со всех дворов» [4, с. 127].

В творчестве А. Барто (1906--1982) также ощущается стремление освоить все лучшее, что уже было достигнуто в области детской литературы. В 1928г. появляется знаменитая книжка А. Барто для маленьких «Братишки», посвященная детям разных народов, отцы которых погибли в борьбе за свободу и счастье людей. Написанная в жанре колыбельной песни, эта книжка гуманистична по содержанию, заключенному в доступную детям, конкретную, образную форму. В цикле песен, которые поют четыре матери у колыбелей своих детей, создаются портреты то «черненького братца», то «желтого братишки, косоглазого мальчишки», то «третьего братика», «светло-шоколадного»; то «белого мальчонки». Эта книжка поэтессы стала значительным событием в детской литературе. Много раз издавалась она и в нашей стране, и за рубежом [4, с. 128].

К сильным сторонам творчества А. Барто относятся юмористические и сатирические мотивы многих ее стихотворений. А. Барто широко пользовалась средствами юмора и тогда, когда она рассказывала маленьким детям об игрушечных зайке, мишке, бычке, лошадке (цикл «Игрушки»). Каждая игрушка в изображении поэтессы приобретает индивидуальность. Игрушки у Барто -- полноправные участники детской жизни, друзья малышей. В творчестве А. Барто раскрывается поэзия детской личности, начиная с самого раннего возраста, когда ребенок едва начинает ходить («Машенька»). Малыш в этот период -- открыватель мира, он только получает самые первые впечатления. Ритмическая и интонационная структура стихотворений Барто, адресованных детям дошкольного возраста, рассчитана на восприятие маленького читателя. Стихи для дошкольников естественны, динамичны, близки к разговорным. В художественных образах поэтесса стремится обратить внимание маленького читателя на то, что происходит в его родном городе, стране. Так появляются стихотворения с конкретными указаниями места действия и с точными зарисовками событий: «На станции «Сокольники»...» («Мы едем на метро»), «В огнях «Охотный ряд»...», «Сегодня площадь Пушкина в серебряном дожде...» («Что случилось на каникулах»); «На Красной площади» [4, с. 130].

В создании стихов для детей в 20-30 гг. принимают участие представители различных литературных групп, кружков: пролеткультовцы, новокрестьянские поэты, футуристы, группа ОБЭРИУ. Группа ОБЕРИУ расшифровывается как «объединение реального искусства». Так назвали свою группу молодые ленинградские литературы Даниил Хармс, Александр Введенский, Юрий Владимиров, Николай Заболотский и др. На вопрос, почему есть буква «у», они отвечали, что по поговорке: Потому что потому, что кончается на «У». Они оставили заметный след в истории русской поэзии. Основываясь на фольклорных и классических традициях, на лучших достижениях поэзии, обэриуты утвердили необходимость веселой поэзии для детей, построенной на игровой основе, создавали подлинные произведения поэтического искусства для детей. Творчество Хармса и Введенского положило начало целому направлению в мировом искусстве-литературе абсурда. Их творчество пережило свое время. Их талант все чаще находит своих почитателей в лице современных поэтов - метафористов - А.Еременко, А. Парщикова, И. Иртеньева и др. Среди детских поэтов их последователями были: Б. Заходер, Э. Успенский [1, с. 157].

В годы войны детские книги продолжали выходить. Особенно активно развивалась публицистика: агитационные стихи. В начале войны С. Михалков написал «Быль для детей», в которой он объяснил детям смысл войны, создал образ русского человека, воюющего за правое дело. С. Маршак пишет «Почту военную». Многие поэты создавали в стихах образы детей-сирот. Часто появляется образ ребенка-мстителя. Например, в стихотворении З. Александровой «Партизан» (1944) мальчик, потерявший мать, остается в отряде, чтобы отомстить за нее. Много для детей пишет в годы войны Л. Кассиль: «Сын полка»(1944), «Дорогие мои мальчишки» (1944) [5, с. 29].

Детская поэзия второй половины XX века развивалась в соответствии с двумя тенденциями: с одной стороны, процветала патриотическая лирика, воспевание советской действительности и счастливого советского детства, с другой стороны - возрождалась поэзия игровая, та, которая наследует традиции Д. Хармса. В первом случае стихи обращались, как правило, к социальной стороне жизни детей - пионеров и октябрят, предметом изображения являлись занятия простых советских школьников и дошколят [1, с. 191].

А вот в игровой поэзии открывался другой мир, мир детства, где дети - это просто дети, и им интересно всё то, что они видят вокруг. Стихотворения того времени напоминают весёлую игру, они изобилуют приёмами, восходящими к фольклорным шуткам-прибауткам, небылицам-нелепицам. Яркими красками раскрашена повседневность. Самые обыкновенные вещи вдруг становятся особенными: оживают игрушки («Резиновый ёжик» Юнны Мориц), домашние животные превращаются в странных существ («Чучело-мяучело» М. Яснова), сказки читаются «наоборот» («Принцесса и Людоед» Сапгира, «А может быть, ворона» Успенского). Все эти события вызывают удивление, радость, восторг - как в стихотворении «Первый снег» Г. Сапгира:

детский творчество поэтический маршак

Рано-рано выпал снег.

Удивился человек:

"Это снег?

Не может быть!

На дворе?

Не может быть!

На траве?

Не может быть!

В октябре?!

Не может быть!!!

Неужели это снег?" -

Не поверил человек.

Стихотворение - это игра, поэты используют самые разные приёмы: изменение ритма, повторы, форму диалога, вариативность линий сюжета. Такие «игровые» стихи создают ощущение праздника. Способность углядеть необычное в обыденном разукрашивает детскую жизнь в самые яркие краски - именно этому способствуют стихи Юнны Мориц, Эдуарда Успенского, Олега Григорьева [4, с. 131].

В конце XX века детская литература и литература пытается освоить новую реальность, обратиться к новым темам, найти новые выразительные средства, дабы приспособиться к тенденциям современности. С другой стороны - современная детская литература, в частности, поэзия продолжает развитие в направлении, оформленном в XX веке: нынешние писатели и поэты идут по стопам своих предшественников. Главная особенность детской литературы, поэзии в XX веке - изображение ребёнка как полноценной личности, познающей многогранность окружающего мира.

Так же, как детские писатели и поэты прошлого века, современные авторы обращаются к фольклорным традициям. Очень популярен жанр детской сказки, в которой так или иначе обыграны фольклорные образы и сюжеты. Главные герои детских стихов - по-прежнему дети и животные. Сохраняются темы отношений со сверстниками и взрослыми.

Следует, пожалуй, отметить книгу «Вредные советы» Григория Остера, который также является «папой» котёнка по имени Гав и мультика про 38 попугаев. До выхода «Вредных советов» в нашей стране для детей так не писал никто. Автор книги считает, что если есть дети, которые всё делают наоборот, то советы им нужно давать не полезные, а вредные - так оно эффективней. Книга - сборник советов на все случаи жизни, если быть точнее - детской жизни, в которой каждый может набедокурить. Особенно эти детские стихи забавны тем, что в них отсутствует рифма, есть только размер. Во всех «советах» автор сочетает юмористическую и сатирическую поэзию, когда-то подшучивает, когда-то иронизирует. Но никогда не делает выводов - выводы юный читатель должен сделать сам [4, с. 132].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обобщая вышеизложенное, отметим следующие существенные моменты:

Определено, что именно к 20-30-м годам относится становление принципиально новой литературы для детей, ведущее место приобретают темы социалистического строительства, покорения природы, формирования новой морали. К концу десятилетия, когда многие ощущали предвоенную напряженность, детская поэзия в России стала активно осваивать интернациональную тематику. В детской поэзии 30-х годов появились произведения таких поэтов, как С. Кирсанов («Поэма о Роботе»), А. Твардовского («Ленин и печник»), Б. Корнилов («Как от меда у медведя зубы начали болеть»), Э. Багрицкий («Смерть пионерки»), 3. Александрова («Гибель Чапаева»), О. Берггольц («Пионерская лагерная», «Песня дочери»), С. Михалков («Дядя Степа»), А. Барто («Над морем звезды»).

Выявлено, что детская поэзия 20--30-х годов стала неотъемлемой и органичной частью художественной литературы России, что особенно отчетливо проявилось в творчестве К. Чуковского, В. Маяковского, С. Маршака.

Детская поэзия второй половины XX века развивалась в соответствии с двумя тенденциями: с одной стороны, процветала патриотическая лирика, воспевание советской действительности и счастливого советского детства, с другой стороны - возрождалась поэзия игровая, та, которая наследует традиции Д. Хармса. В первом случае стихи обращались, как правило, к социальной стороне жизни детей - пионеров и октябрят, предметом изображения являлись занятия простых советских школьников и дошколят.

А вот в игровой поэзии открывался другой мир, мир детства, где дети - это просто дети, и им интересно всё то, что они видят вокруг. Стихотворения того времени напоминают весёлую игру, они изобилуют приёмами, восходящими к фольклорным шуткам-прибауткам, небылицам-нелепицам. Яркими красками раскрашена повседневность. Самые обыкновенные вещи вдруг становятся особенными: оживают игрушки («Резиновый ёжик» Юнны Мориц), домашние животные превращаются в странных существ («Чучело-мяучело» М. Яснова), сказки читаются «наоборот» («Принцесса и Людоед» Сапгира, «А может быть, ворона» Успенского).

Показано, что в конце XX века детская литература и литература пытается освоить новую реальность, обратиться к новым темам, найти новые выразительные средства, дабы приспособиться к тенденциям современности. С другой стороны - современная детская литература, в частности, поэзия продолжает развитие в направлении, оформленном в XX веке: нынешние писатели и поэты идут по стопам своих предшественников. Главная особенность детской литературы, поэзии в XX веке - изображение ребёнка как полноценной личности, познающей многогранность окружающего мира.

• анализ сказки к.и. чуковского "крокодил"
• Сказки и стихи Корнея Ивановича Чуковского составляют целый комический эпос, нередко называемый «крокодилиадой» (по имени любимого персонажа автора). Произведения эти связаны между собой постоянными героями, дополняющими друг друга сюжетами, общей географией. Перекликаются ритмы, интонации. Особенностью «крокодилиады» является «корнеева строфа» -- размер, разработанный поэтом и ставший его визитной карточкой:
• Жил да был Крокодил.
• Он по улицам ходил,
• Папиросы курил.
• По-турецки говорил, --
• Крокодил, Крокодил Крокодилович!
• «Корнеева строфа» -- это разностопный хорей, это точные парные рифмы, а последняя строчка не зарифмована, длиннее прочих, в ней и сосредоточен главный эмоциональный смысл. Впрочем, автор иногда переходил и к другим стихотворным размерам, резко меняя ритм и интонацию стихов. Рождение сказочного мира Чуковского произошло в 1915 году, когда были сложены первые строфы поэмы «Крокодил». Опубликована она была в 1917 году в детском приложении к еженедельнику «Нива» под названием «Ваня и Крокодил», с огромным количеством рисунков. Публикация произвела настоящий переворот в детской поэзии. Однако после Октября «Крокодилу» и его автору пришлось тяжко. Н. К. Крупская, занимавшая крупные государственные должности, объявила эту сказку «вредной», поскольку «она навязывает ребенку политические и моральные взгляды весьма сомнительного свойства». Чуковский не раз заявлял, что никаких намеков на политику в «Крокодиле», как и в других его сказках, нет. Однако ребенка захватывает открытое содержание сказки, он не ищет в ней политических намеков [1, с. 182]. Основная тема в анализируемом нами произведении - тема Свободы: вернувшийся из поездки в Петроград в свою родную Африку Крокодил Крокодилович призывает своих собратьев подняться на борьбу с людьми-поработителями, рассказав о судьбе своего племянника, который умер недавно в петроградском зоологическом саду, успев перед смертью сказать:
• Не проклинаю палачей,
• Ни их цепей, ни их бичей,
• Но вам, предатели-друзья,
• Проклятье посылаю я!
• Вы так могучи, так сильны -
• Удавы, буйволы, слоны, -
• Мы каждый день и каждый час
• Из наших тюрем звали вас,
• И ждали, верили, что вот
• Освобождение придет[2, с. 199].
• Главная идея произведения - с помощью сказочного текста, написанного как бы для детей и в то же время не только для них, критически проанализировать саму действительность.
• Сюжет повести прост и ясен. Воодушевленные призывом Крокодила, поведавшего своим африканским друзьям о судьбе своего несчастного племянника, погибшего в петроградском зоосаде, звери решают идти войной на «проклятый Петроград», где «в неволе наши братья за решетками сидят». Звери захватывают город, в него победоносно вступает «крокодилово полчище» и начинается оккупация Петрограда. Только «доблестный Ваня Васильчиков» не убоялся «крокодилова полчища» и с помощью игрушечного пистолета мальчик разгоняет войско оккупантов. Однако животные в качестве заложницы берут в плен девочку Лялю, гулявшую по Таврической улице. Звери предлагают людям компромисс - вернуть Лялю в обмен на освобождение всех «пленных зверей» и их «мохнатых деток». Ваня Васильчиков, ведущий переговоры со звериной ратью от имени людей, признает требования животных обоснованными:
• Вашему народу
• Я даю свободу,
• Свободу я даю!
• Я клетки поломаю,
• Я цепи разбросаю…[2, с. 201]
• Почему однако именно отрок Ваня Васильчиков оказывается победителем Крокодила и «крокодилова полчища»? Потому, видимо, что Ваня является единственным в поэме человеком, который умеет говорить на одном языке с животными. Когда городовой обращается к Крокодилу со словами о том, что «крокодилам тут гулять воспрещается», Крокодил, очевидно, не понимая обращенных к нему слов, проглатывает городового «с сапогами и шашкою». Но стоит лишь заговорить Ване Васильчикову, как произнесенные этим отроком слова «Ты, злодей, пожираешь людей…» производят на Крокодила ошеломляющее впечатление, он тут же перестает быть агрессивным и покоряется отроку. Крокодил не ожидал, что среди населения Петрограда найдется человек, который говорит на одном с ним языке. Этот необыкновенный дар, не свойственный людям, принуждает Крокодила безоговорочно подчиняться.
• Образ Вани строится на былинных мотивах богатырской удали и силы, тогда как образ Крокодила пародирует литературно-романтического героя. Сравним его с книжными «наполеонами»:
• Через болота и пески
• Идут звериные полки,
• Их воевода впереди,
• Скрестивши руки на груди...[2, с. 2001]
• Образ Крокодила Крокодиловича лишен скучной однозначности: то он рядовой обыватель, то злодей, то примерный семьянин, то пламенный борец за свободу, то, наконец, приятный «старик». Несмотря на противоречия образа, автор с почтением и симпатией относится к Крокодилу, рад знакомству с ним, а «кровожадной гадиной», «яростным гадом» Крокодил представляется Ване Васильчикову и трусливым петроградцам. Неоднозначен и образ Вани: то он -- мужественный герой, то беспощадный усмиритель звериного восстания, то барин, как должное воспринимающий услужливость обезоруженных зверей.
• Вместе с тем Чуковский всячески возвеличивает его фигуру, Крокодила же, наоборот, снижает до уровня трусливого обывателя. Крокодил только и может, что произнести пламенную речь, зовущую зверей в поход на Петроград. Однако он отнюдь не является отрицательным героем, и тому есть множество подтверждений: петроградцы первые начали задирать Крокодила, а он «с радостью» возвращает всех, кого проглотил; для всех родных и друзей он привез подарочки, а детям Тотоше и Кокоше -- елочку; и в праздник Крокодил помнит о страданиях в неволе звериных братьев и сестер[1, с 184].
• Добро и зло в «Крокодиле» не разведены так резко, как это обычно бывает в сказках. Маленькому читателю предоставляется возможность самому рассудить по справедливости двух обаятельных героев. Конфликт разрешается в соответствии с детским идеалом безопасной дружбы с дикими зверями: Петроград теперь -- райский сад зверей и детей.
• Природа страха в сказках Чуковского связана с художественной категорией этого жанра - категорией чудесного. В народных сказках всегда присутствует чудесное злое начало и чудесный добрый конец, где чудесная злая сила может испугать ребенка. К. Чуковский сохраняет верность сказочным принципам, но он представляет читателю чудесную страшную силу в ином образе. В его сказках, злая сила оказывается совсем и не страшной, поскольку всегда с ней справляется самый маленький и слабый герой. У К. Чуковского, моменты страха всегда окружены юмором, иронией или пародией, а в конце все переживания вознаграждаются радостью (Например, "страшная история" про "девочку Лялечку", завершающаяся её чудесным спасением "удалым героем" Ваней Васильчиковым).
• В сказке К. Чуковского присутствует следующая система образов:
• Петроград в поэме Чуковского перестает быть человеческим городом, он теперь - большой, самоуправляемый зверинец. В городе установлена нечеловеческая власть.
• Крокодил. В его образе соединились и революционная, и реакционная репутация. Его образ - своеобразная метафора государства.
• Ваня Васильчиков, герой, может спасти весь народ от злодея.
• Народ, изображенный трусливым, сам не знающий, как найти спасение из сложившейся ситуации.
• Изобразительно-выразительные средства, которые использует в детских произведениях Чуковский, опираются на написанные им заповеди для детских поэтов. Среди них графичность, т.е. в каждой строфе, а порою и в каждом двустишии должен быть материал для художника, ибо мышлению младших детей свойственна образность:
• Оглянулся Крокодил
• И барбоса проглотил.
• Проглотил его вместе с ошейником.
• Словесная живопись по Чуковскому должна быть лирична:
• Он вбегает в трамвай,
• Все кричат:- Ай-ай-ай!-
• И бегом,
• Кувырком,
• По домам,
• По углам:
• - Помогите! Спасите! Помилуйте! [2, с. 203]
• В анализируемом нами произведении можно наблюдать повышенную музыкальность поэтической речи, плавность, текучесть звуков:
• Только Тотошеньке,
• Только Кокошеньке
• Не подарил
• Крокодил
• Ничегошеньки [2, с. 2002].
• Рифмы в сказке "Крокодил" поставлены на самом близком расстоянии:
• Все от страха дрожат,
• Все от страха визжат.
• Лишь один
• Гражданин
• Не визжал,
• Не дрожал --
• Это доблестный
• Ваня Васильчиков [2, с. 199].
• Анализ текста сказки К. Чуковского показал, что стихи не загромождены прилагательными. Так как ребенка по - настоящему волнует в литературе лишь действие, важно быстрое чередование событий:
• Жил да был
• Крокодил.
• Он по улицам ходил,
• Папиросы курил,
• По-турецки говорил, --
• Крокодил, Крокодил Крокодилович! [2, с. 198]
• В тексте сказки мы можем наблюдать такой литературный прием как аллюзия. У Чуковского так описывается рассказ Крокодила о впечатлениях от поездки в Петроград:
• И встал печальный Крокодил
• И медленно заговорил:
• - Узнайте, милые друзья,
• Потрясена душа моя,
• Я столько горя видел там,
• Что даже ты, Гиппопотам,
• И то завыл бы, как щенок,
• Когда б его увидеть мог.
• Там наши братья, как в аду,
• В зоологическом саду [2, с. 199].
• Новаторский характер сказки К. Чуковского предполагает необыкновенную открытость детского произведения для самых разнообразных элементов фольклорных и литературных жанров. В сказках К. Чуковского элементы традиционных фольклорных жанров сказочной и несказочной прозы изменяются в такие образы, которые представляют опасность, побуждают к активному действию и пугают своей необычностью.
• Новаторский характер сказки К. Чуковского предполагает:
• 1. Использование, в написании детского произведения самых разнообразных элементов фольклорных и литературных жанров.
• 2. Чуковский первый детский автор, который дал детям первый опыт серьезных переживаний.
• 3. Динамичность действия в поэтическом произведении [3, с. 316].
• “Крокодил” Корнея Ивановича Чуковского - это поэтическая сказка, а главная цель сказочника -- воспитать человечность.

• СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Арзамасцева, И. Н. Детская литература: учебник для студ. высш. пед. учеб. заведений / И. Н. Арзамасцева.- Москва: Академия, 2008. - 576 с.

2. Боголюбская М.К., Табенкина А.Л. Хрестоматия по детской литературе: Учеб. пособие для пед. уч-щ / Сост. М.К. Боголюбская, А.Л. Табенкина; Под ред. Е.Е. Зубаревой. - 9-е изд., перераб. - М.: Просвещение, 1998. - 464 с.

3. Детская литература: Учебник / Е.Е. Зубарева, В.К. Сигов, В.А. Скрипкина и др.; Под ред. Е.Е. Зубаревой. - М.: Высш. шк., 2004. - 551 с.

4. Кузнецова Н.И., Мещерякова М.И., Арзамасцева И.Н. Детские писатели: Справочник для учителей и родителей. - М.: Изд. Баласс Лтд, 1995. - 159 с.

5. Николаева С.А. Дети и война. - М.: Детская литература, 1991. - 160 с.

6. Писатели нашего детства: 100 имён: 4 кн., 1-3. - М.: Либерия, 1999. - 430 с.

Размещено на Allbest.ru