А.С. Пушкин и декабристы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Экзаменационный реферат по литературе

Тема: «А.С. Пушкин и декабристы»

ВВЕДЕНИЕ

В своем капитальном труде Милица Васильевна Нечкина писала «Ни Пушкина нельзя понять без декабристов, ни декабристов без Пушкина». Взяв для своего реферата тему «Пушкин и декабристы» я лишь только убедился в ее словах.

Я изучил эту тему, потому что мне захотелось побольше узнать о творчестве и друзьях - декабристах А.С.Пушкина. Изучив круг людей, окружавших Пушкина, их взаимное дружеское отношение, любовь к родине, нельзя не поверить, что он не был декабристом, хотя глубоко разделял и «проповедовал» их идеи. Тема интересна тем, что все окружение Пушкина, с кем бы они ни дружил, были выдающимися деятелями культуры и политики. Интересно наблюдать, как великие люди умели дружить и уважать друг друга, но еще интересней наблюдать, если их чувства искренние, без лести.

Пушкин утверждал идеал высокого беззаветного служения Отчизне, свободе. Считал чувство свободы неотъемлемым от чувства собственного достоинства, уважения к себе и другим. Поэт видел свой долг в том, чтобы помочь людям, достичь высоты полного духовного освобождения. Тема славы Отечества стала на первом месте в поэзии Пушкина.

Тема дружбы и любви, верности и преданности является преданным спутником нашей жизни. Среди многих жизненных ценностей Пушкин ставил на одно из главных мест дружбу, чувство товарищества. Был щедрым и в любви. Любовь составляла для него неотъемлемую часть бытия, без которой жизнь теряла свою прелесть.

Сейчас молодых людей считают «потерянным поколением», но это можно отнести к людям и более старшего возраста, поэтому тема патриотизма, любви, преданности и верности всегда была и будет актуальна.

Нам всем есть чему поучиться у Пушкина и его друзьях-декабристах, узнать, что такое настоящие дружба и настоящий друг.

ЧАСТЬ I

После наполеоновских войн многие ожидали, что в истории России начнутся новые времена. Солдаты и офицеры, познакомившись с более свободной жизнью европейских народов, в новом свете воспринимали печальную российскую действительность. Крепостные крестьяне, побывавшие в ополчении, испытавшие все тяготы походной жизни, смотревшие смерти в глаза, с тяжелым разочарованием убеждались, что они не заслужили даже свободы. «Мы проливали кровь, - говорили они, - а нас опять заставляют потеть на барщине. Мы избавляли родину от тирана, а нас опять тиранят господа».

Александр I понимал необходимость перемен. В частных беседах он говорил, что крестьян надо освободить. Прочитав антикрепостническое стихотворение А.С.Пушкина «Деревня», где звучали обличающие высказывания на положение крепостных.

«…Везде невежества убийственный позор…

…И труд, и собственность, и время земледельца

Склоняясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,

Здесь рабство тощее влачится по браздам

Неумолимого владельца…»

Император Александр I велел благодарить поэта за добрые чувства, которые оно внушает. Однако стихотворение было, напечатало не полностью, а именно исключили ту часть, в которой и находились обличающие высказывания. Также было заменено и название. Первая часть опубликована подзаголовком «Уединение». Однако вторая часть не осталась безызвестной, она получила широкое распространение в свитках.

Проект освобождения крестьян Император поручил составить Александру Андреевичу Аракчееву. Проект под его руководством был составлен, но ликвидация крепостного права могла растянуться лет на 200.

Пушкин написал стих «На Аракчеева»:

«Всей России притеснитель,

Губернаторов мучитель

И совета он учитель,

А царю он - друг и брат.

Полон злобы, полон мести,

Без ума, без чувств, без чести,

Кто же он? Преданный без лести,

«----------« грошевой солдат».

«Совета» - Совет высший правительственный орган; для своего герба Аракчеев взял девиз «Предан без лести». Особенно убийственная последняя строка эпиграммы, бросающая в лицо Аракчееву то, что было широко известно, но о чем никто не осмеливался гласно сказать: всесильный временщик сам находился в полном подчинении у простой, наглой и злой крепостной девки (в подлиннике употреблено еще более резкое слово), Настасьи Минкиной, его «домоправительницы» и любовницы, которая позднее за жестокое обращение с дворовыми была ими убита.

Война 1812 г., социальное недовольство, царский произвол, усиление крепостного права, насильственное введение военных поселений, недовольство в армии - вот причины, по которым начали возникать тайные общества будущих декабристов в этой общественной атмосфере.

В 1815 г. несколько офицеров Семеновского полка устроили «Артель»: в складчину готовили обеды, играли в шахматы, вслух читали иностранные газеты, обсуждали вопросы политики. Александр I lдал знать, что такие «сборища» ему не нравятся. И офицеры поняли, что они не могут рассчитывать на гласное обсуждение животрепещущих вопросов русской жизни.

В феврале 1816 г.возникла тайная офицерская организация, названная «Союз спасения». Ее возглавил полковник генерального штаба, 24-летний Александр Муравьев, позднее в нее вступил Иван Пущин. «Трудится для блага России» - так кратко сформулировал главную цель общества один из его основателей Иван Якушкин. За два года существования общества в него вступило около 30 человек, в большинстве своем офицеры победоносно прошедшие всю Европу до Парижа.

Через два года в 1818 г.его заменило новое общество «Союз благоденствия». Новый «Союз» носил более открытый характер, при нем существовали различные филиалы, в различных городах. Существовал и литературно-политический филиал - «Зеленая лампа», его основателем был Н.В.Всеволожский. Известно, что в нем участвовали, но не были членами Пушкин и Дельвиг.

Пушкин как многие передовые люди не был членом тайных обществ, но, безусловно, разделял и широко распространял декабристнические идеи своими смелыми стихами. Впервые поэт познакомился с будущими декабристами, обучаясь в лицее, впоследствии среди членов тайных организаций было много его знакомых и близких друзей, как в Петербурге, так и на юге, в Кишиневе, в Одессе.

Декабристы уважали царя-реформатора Петра I, не зря они вышли именно к его памятнику. Пушкин именно Петра поставил в пример новому Императору Николаю I, который после воцарения удалил Аракчеева, и все решили, что теперь, когда эта страница перевернута, Николай будет править мудро и справедливо.

пушкин тайный общество декабрист

В надежде славы и добра

Гляжу вперед я без боязни.

Начало славных дней Петра

Мрачили мятежи и казни.

………………………………

Самодержавною рукой

Он смело сеял просвещенье.

Не презирал страны родной:

Он знал ее предназначенье.

………………………………

Он всеобъемлющей душой

На троне вечный был работник.

Семейным сходством будь же горд;

Во всем будь пращеру подобен;

Как он, неутомим и тверд,

И памятью, как он, незлобен.

Также Пушкин увидел связь между казнями восставших стрелецких полков при Петре I и казнью восставших декабристов.

«…Мрачили мятежи и казни…»

Пушкин сам считал себя певцом декабристов. В стихотворении «Арион» поэт аллегорически рисует крушение декабризма. Как один Арион уцелел при кораблекрушении, так и он, Пушкин, не погиб и остался певцом «прежних гимнов» после 14 декабря.

«…А я - беспечной веры полн,-

Пловцам я пел… Вдруг лоно волн

Измял с налету вихрь шумный…

Погиб и кормщик и пловец! -

Лишь я, таинственный певец,

На берег выброшен грозою,

Я гимны прежние пою…»

писал Пушкин в стихотворении. Также это проявляется в неизвестной части стихотворения «Пророк», в основу которому положен образ библейского пророка - проповедника правды и беспощадного обличителя грехов и беззаконий царской власти. Первоначальный конец (последняя строфа) стихотворения дошел до нас в нескольких, едва ли вполне точных и расходящихся в мелочах, но в основном совпадающих записях:

Восстань, восстань, пророк России,

Позорно1 ризой облекись,

Иди и с вервием вкруг вы и

к царю - губителю явись.

Позднее Пушкин отказался от этой концовки, заменив ее новым четверостишием, хотя и лишенным прямого, конкретно-историческому приурочения (стих был написан под впечатлением казни пяти и ссылки многих из декабристов на каторгу), но с предельной страстью и силой утверждающим великую мощь и значение поэтического слова и высокое призвание поэта-пророка и поэта-вольного певца.

В Царском Селе и Павловске были размещены офицеры лейб-гвардии гусарского полка, возвратившегося из военного похода. Так лицеисты встретились с будущими членами тайных обществ. Пушкин и его друзья знакомятся с офицерами и помещают их квартиры. Среди них - П.Я.Чаадаев и П.П.Каверин, с которыми Пушкин особенно сблизился.

В лицей приезжают: «прапорщик Муравьев», «адъютант Пестель», «полковник Глинка». Пушкин знакомится с будущими декабристами. В ряды декабристов вступают его ближайшие лицейские друзья - И.И.Пущин и В.К.Кюхельбекер.

Лицейский товарищ и близкий друг Пушкина И.И.Пущин вошел в Союз Спасения еще в свои лицейские годы, а в 1818, когда Союз Спасения был ликвидирован и на его месте возник Союз Благоденствия, членами его, помимо И.Пущина, стали лицейские товарищи Пушкина, будущие декабристы - В.К.Кюхельбекер и В.Д.Вальховский.

Но все это они скрывали от Пушкина.

Зная «подвижность пылкого нрава» поэта, они не хотели подвергать его опасности и одновременно боялись, что каким-нибудь неосторожным словом Пушкин может погубить все их дело.

Между тем и сам Пушкин состоял членом литературного общества «Зеленая лампа», являвшегося побочной управой», отделением Союза Благоденствия, и не раз бывал в кругу членов Союза Благоденствия, у Ильи Долгорукова.

В совеем показании, написанном 28 января 1826 года в каземате Петропавловской крепости, декабрист И.Н.Горсткин сообщил, что Пушкин «читывал», зимой 1819-1820 годов, на этих собраниях свои стихи.

Именно об этих своих юношеских встречах Пушкин писал в Болденскую осень 1830 года в незаконченной строфе сожженной им десятой главы «Евгения Онегина»:

Сначала эти заговоры

Между лафитом и клико

Лишь были дружеские споры?

И не входила глубоко

В сердца мятежная наука

Все это было только скука,

Безделье молодых умов,

Забавы взрослых шалунов.

Казалось, но узлы к узлам

И постепенно сетью тайной Россия

Наш царь дремал…

«Зеленая лампа», членом которой состоял Пушкин, была литературным обществом с ярко выраженной политической окраской. На собраниях ее за круглым столом, при свете зеленой лампы, обсуждались новости литературы и политики.

Многие члены «Зеленой лампы» были и членами Союза Благоденствия. Пушкин не был его членом, но постоянное участие его на собраниях «Зеленой лампы» бесспорно накладывало свою печать на его мировоззрение.

Находясь позднее в ссылке, Пушкин вспоминал «Зеленую лампу»:

Горишь ли ты, лампада наша,

Подруга беднии и пиров?

Купишь ли ты, златая чаша,

В руках веселых остряков?...

В этом окружении лучших сынов тогдашней России, в волнующей атмосфере нараставших революционных настроении Пушкин «действовал как нельзя лучше для благой цели». Уже тогда он стал ярким выразителем идеологии декабристов…

Поселившись после выхода из лицея в Петербурге, Пушкин часто посещал дом Тургеневых на Фонтанке. В дневнике С.И.Тургенева появилась тогда запись о развертывающемся таланте юного Пушкина: «Ах, да поспешат ему вдохнуть либеральность, и вместо оплакивании самого себя пусть первая песнь его будет: «Свобода».

Пушкин как будто подсмотрел эту запись С.И.Тургенева и, глядя из окон комнаты его брата, Н.И.Тургенева, на покинутую твердыню Михайловского замка, где был убит император Павел I, создал первую песнь свободе - оду вольность. Где Пушкин, обращаясь к правителям, говорит:

«…Владыка! Вам венец и трон

Дает Закон - а не природы;

Стоите выше вы народа,

Но вечный выше вас закон…»

Дальше Пушкин ставит в пример французского короля Людовика XVI, казненного в 1793 г. по приговору Хонвента. А Павла I поэт приравнивает к одному из самых деспотических и кровожадных римских императоров, Калигуле. Аналогия подкрепляется тем, что Калигула был также убит в своем дворце приближенными заговорщиками, процарствовав, как и Павел, всего около четырех лет.

Именно эту оду Пушкин подарил княгине Е.И.Голицыной, отличавшейся патриотическими взглядами. Пушкин часто гостил у Голицыной, где среди гостей он встречал «красавца и богатыря» М.Р.Орлова. В салоне президента академии художеств А.Н.Оленина поэт познакомился с гвардейским офицером М.П.Бестужевым-Рюминым.

После восстания семеновского полка (1820 г.) он был переведен из гвардии в армию. Позже Бестужев-Рюмин - видный деятель Южного общества.

В петербургском обществе у Е.Г.Муравьевой, матери Н.Муравьева, у Олениных и Наралциных Пушкин видел и молодого С.И. Муравьева-Апостола, будущего руководителя Южного общества. Сергей Иванович был остроумным собеседником, любил петь и танцевать. Одна из современниц рассказывала о нем: «обыкновенно он был серьезен и более молчалив, но когда говорил, то его лицо оживлялось, глаза блестели, и в те минуты он был истинно прекрасен. У П.Я.Чаадаева поэт познакомился с человеком пламенной души И.Д.Якушкиным.

Но чаще поэт посещал дом своих старших друзей Александра и Николая Ивановичей Тургеневых, у которых собиралась свободолюбиво настроенная молодежь.

Удовольствия светской жизни мало привлекали Николая Ивановича, постоянно занятого научными трудами. Это был видный политический деятель, крупный ученый-экономист, автор книги «Опыт теории налогов». Деньги, вырученные за ее продажу, автор передал в пользу крестьян, заключенных в тюрьму за неуплаченные в срок налоги. К.Ф.Рылеев говорил о нем, как о постоянном участнике собраний общества и очень образованном человеке. Особенно сильное влияние Н.Тургенев оказал на Пушкина. Он стал политическим наставником. В доме Тургеневых поэт оказался в среде вольнолюбиво настроенных молодых людей. Он жадно вслушивался в их разговоры. Декабристы хотели видеть в молодом поэте выразителя своих идей, певца декабристского движения, именно у Тургеневых в 1817 г. Пушкин начал писать оду «Вольность». Ода точно и смело выражала декабристские идеи:

Лишь там над царскою главой

Народов не легко страданье,

Где крепко с вольностью святой

Законов мощных сочетанье…

И царь и народ должны подчиняться закону. Таковы были декабристические идеи. Стихи Пушкинской Оды созвучны дневниковой записи Н.Тургенева, сделанной 29 июля 1818 «…власть надежна, когда она должна быть вверяема…людям, а не законам…». Позже, отвечая на вопрос Верховного Уголовного Суда, в чем заключалось намерение тайного общества, Пущин говорил: «Цель общества была - обуздание законами власти правительства».

Через год, после «Вольности», одно за другим, появились три стихотворения Пушкина:

«К Н.Я.Плюсковой» -

Я не рожден царей забавить

Стыдливой музою моей…

«Nоё 1» или «Сказки» -

Ура! В Россию скачет

Качующий деспот

Спаситель громко плачет,

За ним и весь народ…

«К Чаадаеву» -

Товарищ, верь: взойдет она,

Звезда пленительного счастья,

Россия вспрянет ото сна,

И на обломках самовластья

Напишут наши имена!

Еще через год, в 1819 году, Пушкин написал «Деревню»:

Здесь барство дикое, без чувства, без закона,

Присвоило себе насильственной лозой

И труд, и собственность, и время земледельца.

Склоняясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,

Здесь рабство тощее влачится по броздам

Неумолимого владельца…

Все эти смелые, вольнолюбивые стихи юный Пушкин писал в годы жесточайшей реакции, и Александр I выслал его за них на юг России.

Высланный из Петербурга, отбывая ссылку в Кишиневе, Пушкин не раз бывал в имении Давыдовых Каменке, которую позднее называли столицей южных декабристов.

ноября 1820 года в Каменке праздновали лень именин хозяйки, Екатерины Николаевны. Сыновья, Василий Львович и Александр Львович Давыдовы жили в Каменке постоянно. Старший сын ее от первого брака, знаменитый герой 1812 года, генерал Николай Николаевич Раевский приехал поздравить мать вместе со своим сыном Александром.

Один за другим прибыли в тот день в Каменку П.И.Пестель, М.Ф.Орлов, И.Д.Якушкин, К.А.Охотников. Все они, как и В.Л.Давыдов, были членами Союза Благоденствия и собрались в Каменке не случайно.

Якушкин был крайне удивлен, когда к нему неожиданно выбежал с распростертыми объятиями А.С.Пушкин. Они познакомились незадолго перед тем в Петербурге, у друга поэта, П.Я.Чаадаева и в Каменке часто и подолгу беседовали.

Якушкин как-то прочитал Пушкину его вольнолюбивые стихи: «Деревню», «Nоё 1» («Сказки»), «На Аракчеева», «К Чаадаеву» и другие. Пушкин удивился: откуда Якушкин знает их? Тот объяснил «они не только всем известны, но в то время не было сколько-нибудь грамотного прапорщика в армии, который не знал их наизусть»…

Пушкин оказался таким образом в самом центре Южных заговорщиков, ежедневно встречался с ними, часто присутствовал при их беседах.

Поэту Н.И.Гнедичу он писал 4 декабря 1820 года: «Теперь нахожусь в Киевской губернии, в деревне Давыдовых, милых и умных отшельников, братьев генерала Раевского. Время мое протекает между аристократическими обедами и демагогическими спорами. Общество наше… разнообразная и веселая смесь умов оригинальных людей, известных в нашей России, любопытных для незнакомого наблюдателя… Много острых слов, много книг».

Но время в Каменке протекало, конечно, вовсе не в «демагогических спорах». В связи с приездом Якушкина из Петербурга и приглашением собравшихся на Московский съезд члены южного, более радикального крыла Союза Благоденствия должны были выработать в Каменке свою линию поведения на будущем съезде.

Для своих тайных бесед гости обычно собирались в комнатах В.Л.Давыдова или в гроте, над которым начертаны были слова К.Ф.Рылеев: «Нет примиренья, нет условий между тираном и рабом».

Сводный брат Давыдова, генерал Н.Н.Раевский, не принадлежал к тайному обществу, но подозревал его существование и с большим любопытством наблюдал все происходившее вокруг него.

Чтобы сбить его с толку, собравшиеся члены Союза Благоденствия организовали однажды беседу на политические темы, а его выбрали президентом. С полушутливым и полуважным видом, рассказывает в своих воспоминаниях декабрист И.Д.Якушкин, генерал Н.Н.Раевский управлял беседой.

В этой беседе принял участие и Пушкин, который с жаром доказывал, что Тайное общество могло бы принести России большую пользу.

Якушкин, настроенный очень радикально, стал, вопреки своим взглядам, нарочно доказывать, что в России совершенно невозможно существование Тайного общества, которое могло бы быть хоть сколько-нибудь полезно.

Раевский не соглашался с ним, и Якушкин сказал ему:

Мне нетрудно доказать вам, что вы шутите; я предложу вам вопрос: если бы теперь уже существовало Тайное общество, вы, наверное, к нему не присоединились бы?

Напротив, наверное бы присоединился!- ответил генерал Раевский.

В таком случае, давайте руку! - сказал Якушкин.

Генерал Раевский протянул Якушкину руку, а тот в ответ на это расхохотался и сказал:

Разумеется, все это только одна шутка!...

Другие тоже рассмеялись, но Пушкин был очень взволнован: ему казалось, что он находится среди руководителей Тайного общества и станет, наконец, его членом. Когда он увидел, что все это собрание было превращено в шутку, он встал и, раскрасневшись, сказал со слезой на глазах:

Я никогда не был так несчастлив, как теперь; я уже видел жизнь свою облагороженною и высокую цель перед собой, и все это была только злая шутка…

« В эту минуту он был точно прекрасен».- вспоминал Якушкин.

В Кишиневе Пушкин снова встретился с Пестелем, который был послан сюда для выяснения обстоятельств греческого восстания.

О своей встрече с Пестелем Пушкин записал в Кишиневском дневнике: «Утро провел я с Пестелем; умный человек во всем смысле этого слова… Mon Coeur est materialiste,- говорит он, - mais ma raison sy refuse! (Сердцем я материалист, но мой разум этому противится. (франц.)) Мы с ним имели разговор, метафизический, политический, нравственный и проч. Он один из самых оригинальных умов, которых я знаю…»

Пребывание в Каменке и Кишиневе и частые встречи с декабристами нашли свое отражение в творчестве Пушкина. В начале 1821 года поэт пишет стихотворение «Кинжал», в котором утверждает, что

«…Свободы тайный страж, карающий кинжал,

Последним судия позора и обиды…»

Вслед затем появляется послание к «В.Л.Давыдову»:

«…Тебя, Раевских и Орлова,

И память Каменки любя -

Хочу сказать тебе два слова

Про Кишинев и про себя…»

Эти «два слова» - сочувствие предводителю греческого восстания Александру Ипсиланти и деятелям неаполитанской революции - Пушкин закачивает выражением сочувствия революционным методам борьбы:

«…Мы счастьем насладимся,

Кровавой чашей причастимся…»

Сын декабриста М.С. Волконский, направляя академику Л.Н. Майкову первый том сочинений Пушкина в издании Российской Академии наук, писал, между прочим в письме к нему от 8 мая 1899 года:

«Пушкин, гений которого освещал в Сибири мое детство и юность, был мне близок по отношению его к отцу и к Раевскому, так что я всю жизнь считал его близким себе человеком. Не знаю, говорил ли я вам, что моему отцу поручено было принять его в общество и что отец этого не исполнил. «Как мне решиться было на это, - говорил он мне не раз,- когда ему могла угрожать плаха…»

Пушкин, таким образом, лишь случайно не стал членом Тайного общества…

Потребность в постоянном дружеском общении развивалась в нем переходя в настоящую духовную жажду, и ни отчего он так остро не страдал, как от долгой разлуки с друзьями. Пушкин был самого снисходительного доброго нрава: обыкновенно он выказывал мало колкости, в своих суждениях не был очень резок; своих друзей он защищал с необыкновенным жаром; зато несколькими словами уничтожал тех, которые его оскорбили, которых он презирал.

Пущин, Кюхельбекер, Дельвиг и Чаадаев - самые близкие друзья поэта, герои его стихов.

Каждый из них - частица жизни Пушкина, частица его сердца, души и характера. Высокая гражданственность жизненной поэзии Пущина, цельность и благородство его натуры, непосредственность, порывистость, сумасбродство Кюхельбекера, душевная ярость, изящность, доброта и гармоничность Дельвига - все это по своему выразилось и в характере Пушкина, в сложном внутреннем мире его личности.

А как складывались отношения Пушкина с друзьями-декабристами, и какое имели значение на жизнь и творчество поэта, об этом пойдет речь дальше.

Пушкин и Пущин

В Лицее взвинченность Пушкина, его эксцентричность, болезненно ранимое самолюбие, за уколы которого он почитал долгом жестоко мстить своим самым сильным оружием =- стихами, - все это многих раздражало и отталкивало.

Ивану Пущину - тонкому психологу - эта черта в юном Пушкине запомнилась: «Не то чтобы он разыгрывал какую-нибудь роль между нами или поражал какими-нибудь особенными странностями, как это было в иных; но иногда неуместными шутками, неловкими колкостями сам ставил себя в затруднительное положение, не умея потом из него выйти. Это вело его к новым промахам, которые никогда не ускальзывают в школьных сношениях. Я, как сосед (с другой стороны его нумера была глухая стена), часто, когда уже засыпали, толковал с ним вполголоса через перегородку о каком-нибудь вздорном случае того дня: тут я видел ясно, что он по щекотливости всякому вздору приписывал какую-то важность, и его это волновало. Вместе мы, как умели, сглаживали некоторые шероховатости, хотя не всегда это удавалось. В нем была смесь излишней смелости с застенчивостью. И то и другое невпопад, что тем самым ему вредило. Бывало, вместе промахнемся, сам вывернешься, а он никак не сумеет этого уладить. Главное ему недоставало того, что называется тактом, это - капитал, необходимый в товарищеском быту, - где мудрено, почти невозможно, при совершенно бесцеремонном обращении, уберечься от некоторых неприятных столкновений повседневной жизни. Все это вместе было причиной, что вообще не вдруг отозвались ему на его привязанность к лицейскому кружку, которая с первой поры зародилась в нем… чтоб полюбить его настоящим образом, нужно было взглянуть на него с тем полным благорасположением, которое знает и видит все неровности характера и другие недостатки, мирится с ними и кончает тем, что полюбит даже и их в друге- товарище. Между нами как-то это скоро и незаметно устроилось».

Иван Пущин уже в Лицее оказывал большое влияние на своего гениального друга. «Мой первый друг, мой друг бесценный», «товарищ милый, друг прямой» - так трогательно обращался поэт к Пущину.

Он в ранней молодости сознательно определил свое место на жизненном поприще, посвятив себя борьбе за искренне царское и крепостное рабство. «Эта высокая цельжизни самой своей таинственностью и начертанием новых обязанностей редко глубоко проникала в душу мою, - вспоминал Пущин, - я как будто вдруг получил особое значение в собственных своих глазах; стал внимательнее смотреть на жизнь во всех появлениях своей бурной молодости, наблюдал за собой как за частицей. Хотя ничего не значащею, но входящею в состав того целого, которое рано или поздно должно было иметь благотворное свое действие».

После выхода из Лицея Иван Пущин с энтузиазмом предается тайному обществу. Отзывы о Пущине современников - единодушно восхищенные это был, видимо, и в самом деле человек необыкновенной красоты. И окружали его люди столь же выдающиеся.

Отбывая после Кишинева и Одессы, вдали от друзей, михайловскую ссылку, Пушкин томился. Навещать его было опасно. На это решились лишь самые близкие его друзья - А.Дельчиг и И.Пущин.

Собираясь съездить в Псков к сестре, Пущин взял отпуск на 28 дней и как будто невзначай спросил А.И.Тургенева, тоже близкого друга поэта:

Не будет ли у вас каких-нибудь поручений к Пушкину, потому что я в январе буду у него?

Как! Вы хотите к нему ехать? - удивился Тургенев. Разве вы не знаете, что он под двойным надзором- и полицейским и духовным?

Все это знаю, - ответил Пущин. - Но знаю также, что нельзя не навестить друга после пятилетней разлуки в теперешнем его положении, особенно когда буду от него с небольшим в ста верстах.

Не советовал бы, - возразил Тургенев. - Впрочем, делайте как знаете.

Тоже самое услышал Пущин и от дяди поэта, В.Л.Пушкина. Но решился.

января 1825года, около 8 часов утра, еще находясь в постели, Пушкин услышал звон колокольчика. Мимо крыльца его опального домика, утопая в сугробах снега, во весь опор пронеслись кони. Босиком, в одной рубашке, Пушкин выбежал на крыльцо. Навстречу ему, выскочив из саней, бежал его «первый друг, друг бесценный», Пущин. Весь в снегу, в заиндевевшей шубе и шапке, Пущин взял своего друга в охапку и внес в горницу.

Целый день, до глубокой ночи, беседовали друзья, и здесь наконец Пущин сообщил Пушкину о существовании тайного общества, а возможно, и о наметившемся открытом выступлении против самодержавия.

«…Поэта дом опальный,

О Пущин мой, ты первый посетил

Ты усладил изгнанья день печальный

Ты вдень его лицея превратил» -

Увы, это была последняя встреча друзей. И когда И.Пущин оказался в изгнании, как активный участник восстания декабристов, Пушкин тоже не без риска прислал ему слова сердечного привета. «Пушкин первый встретил меня в Сибири задушевным словом - рассказывал Пущин.- В самый день моего приезда в Читу призывает меня к частоколу Муравьева и отдает листок бумаги, на котором неизвестною рукой было написано:

Мой первый друг, мой друг бесценный

И я судьбу благословил,

Когда мой двор уединенный

Печальным снегом занесенный,

Твой колокольчик огласил.

Молю святое провиденье:

Да голос мой душе твоей

Дарует тоже утешенье,

Да озарит он заточенье

Лучом лицейских ясных дней!

Псков, 13 декабря 1826 г.



Пушкин и Кюхельбекер

С Кюхлей у Пушкина сложились с Лицея иные дружеские отношения, чем с Пущиным. К этому нескладно скроенному, вечно попадающемуся в комические и нелепые ситуации человеку, словно родившемуся неудачником и фанатично влюбленному в поэзию, Пушкин относился слегка насмешливо, но, тем не менее, всегда трогательно и заботливо. Вильгельм мечтал о каком-нибудь великом деянии, которое прославит его в веках: он долго бредил идеей пробраться в лагерь французов и убить наполеона. Когда перед ним открылись двери тайного общества, Кюхля стал одним из пламенных его участников.

Кюхельбекеру посвящено первое опубликованное стихотворение Пушкина «К другу стихотворцу», в котором он уверяет Кюхлю, что «не тот поэт, кто рифмы плесть умеет, и перьями скрипя, бумаги не жалеет», и призывает оставить поэтическую свирель. Последующие выпады были еще язвительнее. Одно из стихотворений кончалось так:

Вильгельм, прочти свои стихи,

Чтоб мне заснуть скорее…

Кюхельбекер обижался смертельно, приходил вбешенство, но так же скоро и остывал, продолжая нежно любить Пушкина.

Вильгельм преклонялся перед Пушкиным,понимая, что друг его в поэзии неизмеримо выше его самого, но самолюбиво шел своей трудной и неблагородной стезей: «Люблюи уважаю прекрасный талант Пушкина, но, признаться, мне бы не хотелось быть в числе его подражателей». Что же, это делало честь Вильгельму.

Друзья находятся в различных литературных лагерях. Пушкин воюет с группой литераторов-архаистов (Шишков, Шихматов и др.), а Кюхля верный участник этой «дружины славян». В одном из писем к Вильгельму Пушкин основательно и строго разбирает его комедию, без обиняков и «дипломатии» резко критикует его за ненатуральные стихи и кончает шутливо, ребячливо, число по-пушкински: «Ты видишь, мой милый, что я с тобой откровенен по прежнему; и уверен, что этим тебя не рассержу: князь Шихматов… бездушный, холодный, надутый, скучный пустомеля… ай, - ай, больше не буду» не бей меня».

Когда в 1820 г. над Пушкиным нависла угроза ссылки, потрясенный Кюхля написал и прочел в литературном обществе стихи, где есть такие строки:

«…И ты - наш юный Корифей-

Певец любви, певец Руслана!

Что для тебя шипенье змей;

Что крик Филина и Врана,

Лети и вырвись из тумана,

Из тьмы завистливых времен…»

Позже в Михайловском поэт узнал, что Кюхельбекер вслед за Пущиным тоже собирается к нему приехать. Брату по судьбам к музе обращает согретые дружеским теплом призывные строки:

«Я жду тебя, мой запоздалый друг -

Приди: огнем волшебного рассказа

Сердечные преданья оживи;

Поговорим о бурных днях Кавказа,

О Шиллере, о славе, о любви…» («19 октября»)

Но поезда Кюхельбекера в Михайловское так и не состоялась, и Пушкин продолжал тревожиться о друге.

Пушкин переписывался с Кюхельбекером, помогал ему в публикации произведений. Кюхельбекер также его поддерживал, когда вышла в свет пушкинская «Полтава», прохладно встреченная критикой. Именно Кюхельбекер оценил ее по настоящему. Из далекой крепости он с оказией писал Пушкину: «Престранное дело письма: хочется тьму сказать, а не скажешь ничего. Главное дело вот в чем: я тебя не только люблю, как всегда любил, но за твою «Полтаву» уважаю, сколько только можно уважать! Вокруг тебя люди, понимающие тебя, как я - язык китайский…»

Пушкин хлопотал за друга, посылал ему в тюрьму книги окольным путем. И Кюхельбекер до самой смерти своей в Сибири хранил к нему благородное товарищеское чувство.

Пушкин и Дельвиг

Третий из лицейских «Мушкетеров» Пушкина - Антон Дельвиг. «Добрый Дельвиг», «мой парнасский брат», «художников друг и советчик» - флегматичный ленивец и необыкновенный фантазер, вымыслами которого лецеисты заслушивались.

Если с Кюхельбекером Пушкин в разных литературных лагерях, то с Дельвигом его связывали общие литературные симпатии. Поэтому они понимали друг друга с полуслова. К мнению Дельвига о достоинствах или недостатках литературных произведений Пушкин всегда прислушивался. Для Дельвига же Пушкин был самым большим авторитетом, он гордился, что первым поверил в поэтический талант Пушкина и воспел его еще в ранних лицейских стихах.

Я Пушкина младенцем полюбил,

С ним разделял и грусть и наслажденье,

И первый я его услышал пенье…

В свою очередь Пушкин высоко оценивал «тихую», «скромную музу» Дельвига, его идиллии, с горечью отмечал, что талант барона так и не был по достоинству оценен современниками.

Дельвиг вслед за Иваном Пущиным навестил ссыльного поэта в Михайловском.

Дельвиг умер, едва переступив за тридцатилетие. Незадолго до этого вызвал его шеф жандармов, устроил грубый разнос за публикацию в издаваемой Дельвигом «Литературной газете» четверостишия французского поэта, посвященного памяти жертв французской революции. Шеф кричал, грозил Сибирью, и наконец выгнал его из кабинета. У впечатлительного Дельвига здоровье пошатнулось - он слег и больше уже не встал. Трудно представить, что испытал Пушкин, узнав об этом: «Ужасное известие получил я в воскресенье… Вот первая смерть, мною оплаканная... никто на свете не был мне дороже Дельвига. Изо всех связей детства он один оставался на виду - около него собиралась наша бедная кучка. Без него мы точно осиротели. (П.А.Плетневу)».

Пущин, Кюхельбекер, Дельвиг. Трое, самых близких друзей поэта. Каждый из них - частица жизни Пушкина, частица его сердца, души его характера. Высокая гражданственность поэзии Пущина, целостность и благородство его натуры. Непосредственность, порывистость, «сумасбродство» Кюхельбекера; душевная ярость, изящность, доброта и гармоничность Дельвига - все это по-своему премилось, выразилось и в характере Пушкина, в сложном внутреннем мире его личности.

Пушкин и Чаадаев

В Петербурге укрепились дружеские связи поэта с Чаадаевым. Оппозиционно настроенный, блестяще образованный офицер, участник войны 1812 года, человек острого скептического и философского склада ума, он все больше привлекал к себе Пушкина. Поэту нравились его смелые политические обличения «власти роковой», и он разделял их. В кабинете Чаадаева друзья спорили, иногда вместе читали. После одной из их дружеских бесед было написано пушкинское послание «К Чаадаеву» («любви, надежды, тихой славы…»), наиболее революционное из политической лирики тех лет. Их сердечная привязанность была взаимной. Чаадаев уже тогда видел в молодом Пушкине замечательного поэта и стремился своим заступничеством облегчить его участь в пору гонения за политические стихи.

В Кишиневе во время разлуки с Чаадаевым Пушкин признавался:

Ты был ценителем моих душевных сил;

О неизменный друг, тебе я посвятил

И краткий век, уже испытанный судьбою

И чувства - может быть, спасенные тобой

В минуту гибели над бездной потаенной

Ты поддержал меня недремлющей рукой;

Ты другу заменил надежду и покой…» («К Чаадаеву»)

В том же 1812 г. в кишиневском дневнике напишет: «Друг мой… никогда я тебя не забуду. Твоя дружба мне заменила счастье». Пушкин гордился дружбой с Чаадаевым и мечтал снова встретиться с ним, вспомнить их прежние беседы и пророческие споры.

В послании содержится беглая, но чрезвычайно выразительная зарисовка друга:

Как обниму тебя! Увижу кабинет,

Где ты всегда мудрец, а иногда мечтатель

И ветреной толпы бесстрастный наблюдатель.

Через все годы своей ссылки Пушкин принес трогательную признательность Чаадаеву.

Нет сомнения в том, что послание «К Чаадаеву» - одно из политических острых, радикально декабристских стихотворений.

Речь в нем идет о революции, об уничтожении «самовластья», то есть самодержавия. Но ни один декабрист не мог бы написать строки «Мы ждем с томленьем упованья / Минуты вольности святой, / Как ждет любовник молодой / Минуту верного свиданья».

Сердечная привязанность Пушкина и Чаадаева была взаимной. Чаадаев видел в Пушкине замечательного поэта и стремился своим заступничеством облегчить его участь в пору гонения за политические стихи. Пушкин гордился дружбой с Чаадаевым, и вспоминал их прежние беседы и пророческие споры. Все годы своей ссылки Пушкин пронес трогательную признательность Чаадаеву.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование дает основание для некоторых обобщений.

Народ недоволен царским произволом, поэтому стали создаваться «тайные общества». Царь и народ должны подчинятся закону, таковы были идеи декабристов. Пушкин не был членом тайного общества, но достоверно известно, что вступить в него было горячим желанием поэта. Поначалу его боялись принимать «зная подвижность пылкого нрава поэта…», но позже видя его понимание декабристических идей и жгучее стремление вступить в организацию, принять его было поручено Сергею Волконскому, который не решился на это, зная что ему могла угрожать опасность.

Многие друзья поэта состояли в этих обществах. Пушкин умел дружить и дорожить дружбой. Своих друзей он защищал с необыкновенным жаром, зато несколькими словами уничтожал тех, которых презирал, и людей, его оскорбивших.

Лицейский друг Пушкина - Иван Пущин. Еще в ранней молодости сознательно определил свое место на жизненном поприще, посвятив себя борьбе за искренне царское и крепостного рабство. Еще с лицейских времен Пущин оказывал большое влияние на гениального поэта.

Также с Лицея дружеские отношения сложились и с Кюхельбекером. Их объединяли общие черты: душевная щедрость и широта, рано определившие устремления служить высоким общественным идеалам, искусству. Вильгельм преклонялся перед поэтом, понимая, что друг его в поэзии неизмеримо выше его самого, но самолюбиво шел своей трудной и неблагородной стезей. Кюхельбекер очень любил Пушкина, и гордился дружбой с ним.

Для Дельвига Пушкин был самым большим авторитетом, он гордился, что первым поверил в поэтический талант. В свою очередь Пушкин высоко оценивал «скромную музу» Дельвига, его идиллии, с горечью отмечал, что талант барона так и не был по достоинству оценен современниками.

В Петербурге укрепились дружеские связи поэта с Чаадаевым. Их сердечная привязанность была взаимной. Чаадаев видел в Пушкине замечательного поэта и стремился своим заступничеством облегчить его участь в пору гонения за политические стихи. Пушкин гордился дружбой с Чаадаевым, и вспоминал их прежние беседы и пророческие споры. Все годы своей ссылки Пушкин пронес трогательную признательность Чаадаеву.

Вклад декабристов в развитие русской культуры огромен. Среди них было немало непосредственных деятелей культуры: писателей, поэтов, ученых.

Декабрист Глинка стоял во главе «Общества любителей российской словесности», а Николай Бестужев в условиях каторжной тюрьмы сумел в Сибири написать портреты всех заключенных декабристов, и благодаря ему нам, его потомкам осталась целая галерея замечательных портретов.

Были среди декабристов и хорошие музыканты (Ивашев). Многие интересовались педагогическими вопросами, такие как Кюхельбекер. Они стремились к просвещению народа и ратовали за развитие наук в России. Много географических работ, посвященных Америке, Канаде, оставил декабрист Д.И.Завалишин. Батеньков автором работы о Сибири. Сосланные декабристы оказали влияние и на культуру Сибири, где были основаны школы, создавали библиотеки, лечили народ, вводили новые сельскохозяйственные усовершенствования.

Декабристы оказали воздействие на творчество крупнейших русских писателей - Пушкина, Грибоедова, Лермонтова, Некрасова и др. Со своей стороны Пушкин и Грибоедов воздействовали на декабристов, создавая высочайшие по художественным достоинствам произведения, соответствующие духу декабристской идеологии.

Пушкин сам считал себя певцом декабристов. Не случайно главного героя романа «Евгений Онегин» поэт хотел сделать декабристом и привести его на Сенатскую площадь.

Таким образом, творчество Пушкина, которым гордится наша культура, было связано с передовым движением своего времени - с движением декабристов. Вообще связь русских писателей составляет одну из замечательных особенностей русской литературы.

«…Лучшие люди из дворян помогли разбудить народ». Эти слова Ленина впрямую относятся и к великому А.С.Пушкину, голос которого замолк, но бессмертное творчество по-прежнему живо и трогает сердца людей всего мира умеющих ценить и любить дружбу, но более оно трогает сердца русских людей, любящих свою родину.

Изученная литература

1. Бартенев П. Рассказы о Пушкине. - М.-Л., 1975

2. Брюсов В. Мой Пушкин. М.-Л., 1929.

3. Бурсов Б. Судьба Пушкина. Л. - 1985.

4. Вересаев В.В. Спутники Пушкина. - М., 2008.

5.Волков Г.Н. Мир Пушкина: его личность, мировоззрение, окружение. - М., 1989, 269 с.

6. Гессен А. Во глубине сибирских руд. - М., 1965.

7. Грот К. Пушкин и его лицейские товарищи и наставники. - М., 1974.

8. Коровина Я., Коровин В.Н. А.С. Пушкин. - М., 2007, 651 с.

9. Лобикова Н.М. Пушкин и декабристы. - М., 1980, 127 с.

10. Мейлах Б. Пушкин и его эпоха.- М., 1967.

11. Нечкина М.В. Декабристы. М., 1982, 285 с.

12. Постков Ю.С. Сибирь в поэзии декабристов. - Новосибирск, 1976, 112 с.

13. Пущин И. - Записки о Пушкине. - М., 1975.

14. Тынянов Ю. - Пушкин и его современники. - М., 1968.

15. Черейский Л. - Пушкин и его окружение. - Л., 1976.

16. Эйдельмано Н.Я. Прекрасен наш союз.- М., 2007.

17. Якушкин И. Записки. - М., 1951.

Размещено на Allbest.ur

...