Иван Александрович Гончаров: биография и творчество

В центре внимания этих и других критиков, писавших о произведении, - А. А. Григорьева, Д. И. Писарева, М. де Пуле - оказались герои: Обломов, Штольц, Ольга, вдова Пшеницына. Особое внимание авторы уделяли и обломовщине как явлению современной жизни. Оценки критиков были продиктованы их общественно-политическими и эстетическими позициями. А. В. Дружинин и Н. А. Добролюбов представляли противостоящие друг другу общественно-политические группировки, между которыми в 1859 году начинается резкое размежевание. Дружинин в художественном произведении искал гармонию и красоту, выражение нравственного идеала, единство формы и содержания, Добролюбов - обращение к насущным проблемам современности, их решение с самых передовых позиций времени, какими он считал позиции революционные, изображение деятельного героя времени, приоритет содержания над формой.

Для революционера-демократа Добролюбова, считавшего критику средством общественной борьбы, отыскивающего в произведении не то, что хотел сказать автор, а то, что «сказалось» этим произведением, обломовщина - «новое слово нашего общественного развития», а Обломов - «коренной, народный наш тип».

Главные черты обломовского характера состоят в совершенной инертности, происходящей от его апатии ко всему, что делается на свете. «Причина же апатии заключается отчасти в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития. По внешнему своему положению - он барин». Этим определяется образ его умственного и нравственного развития: «...гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других, - развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Рабство это так переплетается с барством Обломова... <...> ...что, кажется, нет ни малейшей возможности провести между ними какую-нибудь границу». Обломов постоянно становится рабом чужой воли. «Он раб каждой женщины, каждого встречного, раб каждого мошенника... <...> Он раб своего крепостного Захара».

Добролюбов, для которого важно развенчать перед обществом, с его точки зрения, «старого» героя русской литературы, «лишнего человека» и выдвинуть на первый план нового героя, «героя-деятеля», считает Обломова принадлежащим к типу «лишних людей», проводит параллель между Обломовым и Онегиным, Печориным, Бельтовым, Рудиным, Тентетниковым. Все они, по мысли Добролюбова, заражены ленью и апатией, больше говорят, чем делают, все они обломовцы, главное в них - обломовщина, порожденная ненавистными Добролюбову крепостническими порядками.

Дружинин не разделяет категоричности Добролюбова в отношении к обломовщине, обличительный пафос в адрес Обломова, нежелание видеть его положительные качества. Он считает, что «Обломов любезен всем нам и стоит беспредельной любви». Обвинять Обломова в обломовских качествах бессмысленно. «Метать громы на общество, рождающее Обломовых», также не имеет смысла. «Теперь над обломовщиной можно смеяться, но смех этот полон чистой любви и честных слез, - о ее жертвах можно жалеть, но такое сожаление будет поэтическим и светлым, ни для кого не унизительным, но для многих высоким и мудрым сожалением».

«Обломовщина, так полно обрисованная г. Гончаровым, захватывает собою огромное количество сторон русской жизни», - но, по мысли Дружинина, это явление не сугубо русское: «По лицу всего света рассеяны многочисленные братья Ильи Ильича». «Обломовщина относительно вседневной жизни то же, что относительно политической жизни, консерватизм». «Русская обломовщина так, как она уловлена г. Гончаровым, во многом возбуждает наше негодование, но мы не признаем ее плодом гнилости или растления. В том-то и заслуга романиста, что он крепко сцепил все корни обломовщины с почвой народной жизни и поэзии - проявил нам ее мирные и незлобные стороны, не скрыв ни одного из ее недостатков».

В оценке образов Ольги и Штольца Дружинин и Добролюбов тоже расходятся. Добролюбов хочет видеть в них героев-деятелей нового времени, выведенных автором в «противоядие» Обломову. Штольц, в представлении Добролюбова, - человек деятельный, но он не дорос еще «до идеала общественного русского деятеля», так как удовлетворился своим положением, успокоился «на своем одиноком, отдельном, исключительном счастье...».

«Ольга, по своему развитию, представляет высший идеал, какой только может теперь русский художник вызвать из теперешней русской жизни. В ней больше, чем в Штольце, можно ожидать слова, которое сожжет и развеет обломовщину. Штольц не хочет идти «на борьбу с мятежными вопросами»: он решается “миренно склонить голову”.. А она готова на эту борьбу...».

Для Дружинина образ Ольги - это прежде всего счастливая находка художника, которая помогла ему раскрыть в романе драму Обломова: «Обломовы выдают всю прелесть, всю слабость и весь грустный комизм своей натуры именно через любовь к женщине...» «Печально кончившаяся любовь Ольги и Обломова стала и навсегда останется одним из обворожительнейших эпизодов во всей русской литературе». Штольц, с точки зрения Дружинина, - «это человек обыкновенный и не метящий в необыкновенные люди, лицо, вовсе не возводимое романистом в идеал нашего времени, персонаж, обрисованный с излишнею кропотливостью, которая все-таки не дает нам должной полноты впечатления». Ольгу и Штольца Дружинин сравнивает с Обломовым в нравственном плане и приходит к выводу, что Обломов выше Ольги и Штольца «по инстинкту правды и теплоте своей натуры». «Заспанный Обломов, уроженец заспанной и все-таки поэтической Обломовки, свободен от нравственных болезней, какими страдает не один из практических людей, кидающих в него камнями».

При разногласиях в трактовках образов героев романа Дружинин и Добролюбов сходятся в высокой оценке мастерства, таланта Гончарова. Оба они стремятся уловить своеобразие этого таланта, определить его. Для Добролюбова сильнейшая сторона дарования Гончарова состоит в отсутствии «горячности чувства», в неподатливости на впечатления, в умении «охватить полный образ предмета, отчеканить, изваять его», в спокойствии и полноте «поэтического миросозерцания».

Дружинин своеобразие таланта Гончарова определяет, сравнивая его с художниками фламандской школы: подобно им, он «национален, неотступен в раз принятой задаче и поэтичен в малейших подробностях создания». «Простой и даже как будто скупой на вымысел... г. Гончаров... не выдает своей глубины поверхностному наблюдателю... он является глубже и глубже с каждым внимательным взглядом... ставит перед нашими глазами целую жизнь данной сферы, данной эпохи и данного общества…».

Писатель был благодарен критикам, столь высоко оценившим его роман, взявшим на себя задачу объяснения публике его смысла, внимательно отнесшимся к дарованию автора.

Интересны суждения о романе и А. А. Григорьева в статье «И. С. Тургенев и его деятельность. По поводу романа “Дворянское гнездо”. Статья четвертая и последняя» а так же Д. И. Писарева в статье «“Обломов”. Роман И. А. Гончарова».

Григорьев оценивал роман с позиций органической критики, т. е. отыскивал в произведении органическое соответствие предмета изображения и дарования художника, выразившегося во многом в отношении к тем или иным жизненным явлениям. Для Григорьева дарование Гончарова неорганично, потому что оно, с точки зрения критика, тратится на проповедь «азбучных правил». Художник привержен догматическим темам, сознание автора отстало от эпохи. «Польстил «Обломов» только весьма небольшому кружку людей, которые верят еще тому, что враг наш в деле развития - наша собственная натура, наши существенно бытовые черты, и что все спасение для нас заключается в выделке себя по какой-то узенькой теории». Герои Гончарова Штольц и Ольга, по мнению Григорьева, не являются героями эпохи. Критик предпочитает Ольге Агафью Матвеевну, которая, с его точки зрения, «гораздо более женщина, чем Ольга».

К обломовщине Григорьев относится как к явлению органическому для русской жизни: бедная обиженная Обломовка живет в каждом русском человеке: «Пусть она погубила Захара и его барина, - но ведь перед ней же склоняется в смирении Лаврецкий, в ней же обретает он новые силы любить, жить и мыслить». Он видит, «что она неотделима органически от его собственного бытия, что только на ее почве может он жить неискусственною, негальваническою жизнию, и, полный такого искреннего сознания, готов скорее идти в крайность положительного смирения перед нею, чем в противуположную крайность азбучного правила».

Д. И. Писарев, в 1859 году придерживавшийся демократических убеждений, приветствует роман Гончарова и определяет приметы творческой индивидуальности автора: «Полная объективность, спокойное, бесстрастное творчество, отсутствие узких временных целей, профанирующих искусство, отсутствие лирических порывов, нарушающих ясность и отчетливость эпического повествования, - вот отличительные признаки таланта автора».

Писарев видит общечеловеческий смысл в «Обломове»: «Мысль г. Гончарова, проведенная в его романе, принадлежит всем векам и народам, но имеет особенное значение в наше время, для нашего русского общества. Автор задумал проследить мертвящее, губительное влияние, которое оказывают на человека умственная апатия, усыпление, овладевающее мало-помалу всеми силами души, охватывающее и сковывающее собою все лучшие, человеческие, разумные движения и чувства».

Писарев уловил причины внутренней раздвоенности Обломова: «Илья Ильич стоит на рубеже двух взаимно противоположных направлений: он воспитан под влиянием обстановки старорусской жизни», но «на тепличное растение... пахнуло струей свежего, живого воздуха. Илья Ильич стал учиться и развился настолько, что понял, в чем состоит жизнь, в чем состоят обязанности человека. Он понял это умом, но не мог сочувствовать воспринятым идеям о долге, о труде и деятельности».

Апатия Обломова «не деревянит его чувства», он сохраняет до зрелого возраста «чистоту и свежесть чувства», т. к. он «никогда не приводил этих чувств и стремлений в соприкосновение с практическою жизнью; он никогда не разочаровывался, потому что никогда не жил и не действовал». Однако приговор Писарева Обломову однозначен: недостаток мужественности и силы губит в Обломове все хорошие свойства. В противовес Обломову Писарев приветствует Ольгу и Штольца: «Рядом с Обломовым выведен в романе г. Гончарова другой характер, соединяющий в себе те результаты, к которым должно вести гармоническое развитие. Андрей Иванович Штольц, друг Обломова, является вполне мужчиною, таким человеком, каких еще очень мало в современном обществе». «Штольц - вполне европеец по развитию и по взгляду на жизнь; это тип будущий, который теперь редок, но к которому ведет современное движение идей, обнаружившееся с такою силою в нашем обществе». Писарев защищает Штольца от критиков, которые упрекали Гончарова в надуманности его характера: «Характер Штольца вполне объяснён автором и... является характером понятным и законным».

Образ Ольги, по мысли Писарева, - это тип «будущей женщины». «Естественность и присутствие сознания - вот что отличает Ольгу от обыкновенных женщин». В том облике, в каком предстает она в конце романа, ее не могут «удовлетворить вполне ни тихое семейное счастье, ни умственные и эстетические наслаждения... такая природа требует деятельности, труда с разумною целью, и только творчество способно до некоторой степени утишить это тоскливое стремление к чему-то высшему, незнакомому». По мнению Писарева, автор романа тем самым высказал свой взгляд на вопрос о женской эмансипации.

В критических выступлениях по поводу романа, появившихся сразу после его публикации, определились ключевые проблемы, которые будут в центре внимания не только критики XIX века, но и современного нам литературоведения.

8. Последний роман трилогии. «Обрыв» (1869)

После успеха «Обломова» перед писателем стояла задача окончить задуманный в 1849 году роман о художнике. Ещё в середине 1850-х годов своим планом будущего романа Гончаров делится с друзьями, среди которых особенно заинтересованно к рассказам писателя отнёсся Тургенев. Роман Гончарова еще не написан, появились лишь фрагменты, работа идет очень медленно, с трудом, как первоначально шла работа над «Обломовым». Но вот появляются романы Тургенева «Дворянское гнездо» и «Накануне», в которых писатель узнает реализованными фрагменты своего замысла романа о художнике. Он обращается с претензией к Тургеневу. Между ними возникает ссора, разрешение которой происходит в своеобразной форме: Гончаров и Тургенев собирают друзей на третейский суд. По мнению присутствующих на нем, суд этот Гончаров проиграл. Он был не уверен в себе, раздражителен, необстоятелен, тогда как Тургенев держался с большим достоинством, тактом, изяществом. Уходя, Тургенев сказал: «Дружеские наши отношения с этой минуты прекращаются». Отношения действительно были разорваны. Вряд ли стоило доводить дело до третейского суда, но очевидное «заимствование» страшно растревожило воображение мнительного Гончарова. Историю своих отношений с Тургеневым он опишет позже в «Необыкновенной истории.

В связи со ссорой с Тургеневым замысел романа о художнике претерпел изменения. Работа над ним затягивалась и потому, что автору не был до конца ясен характер одного из главных героев, молодого человека, которого полюбила Вера. Первоначально он представлялся писателю как носитель социально опасных взглядов, за которые его, подобно декабристам, должны сослать в Сибирь, а Вера последовала бы за ним. Но в чем суть этих взглядов, Гончарову трудно было понять. Сам он не был причастен к современным общественным движениям радикального характера. Крайние позиции в общественной жизни, в искусстве, в литературе, смятение и неистовство, насилие и хаос не для него. Писатель последовательно и во всем придерживается собственного идеала красоты, который состоял в мере. На протяжении всей жизни он убежден: России революции не нужны, преобразования должны осуществляться путем реформ. По своим убеждениям он либерал, то есть человек прогрессивно мыслящий, приветствующий отмену крепостного права, постепенные преобразования. Он ищет в современной жизни ростки жизни новой, ищет новых людей.

Бурные шестидесятые годы «уточняют» его замысел. На глазах писателя многое изменилось в русской жизни. Все в России заговорили вдруг об атеизме, революции, о нигилистах, женской эмансипации, о страдальце-народе... В семьях близких и малознакомых людей происходят неожиданные события, подобные тем, что случились в семье Владимира Майкова. Его жена, Екатерина Павловна Майкова, мать троих детей, увлеклась идеями революционных демократов, начала читать работы по физиологии, политэкономии, произведения утопистов. Ее кумиром стала Вера Павловна Розальская, героиня романа Н. Г. Чернышевского «Что делать?» Поддавшись обаянию идеи о жизни в коммуне, идеи свободной любви, она бежит из дома с учителем своих детей, грубым и малообразованным человеком Федором Любимовым, вступает в коммуну на Северном Кавказе. Троих детей своих она оставляет мужу, четвертого ребенка, родившегося от Федора Любимова, отдает на воспитание малообразованной, бедной посторонней женщине. После того, как Федор Любимов ее бросил, а коммуна, в которую объединились ничего не умеющие люди, распалась, Екатерина Павловна поселилась недалеко от Сочи и вела уединенную жизнь, будучи до самой смерти (уже при советской власти) убежденной в том, что к настоящей жизни ее пробудили шестидесятые годы.

Гончаров, искренне поклонявшийся незаурядному уму и тонкому художественному чутью Екатерины Павловны, в письмах к ней пытался убедить её, что истинное самоотверженное служение женщины будущему состоит в воспитании детей, достойных этого будущего. Но на призывы писателя Екатерина Павловна не откликнулась. Образ этой женщины, страстной, деятельной, способной многим жертвовать ради определенных принципов, помог Гончарову в создании главной героини будущего романа Веры.

Прототипы Марка Волохова тоже не надо было теперь долго искать. Один из них - Федор Любимов, недоучившийся студент, человек малообразованный, безответственный, сторонник свободной любви. Подобные ему люди отрицали все, что сделано «отцами», призывая всё разрушить, чтобы расчистить место. А для чего? - ясного ответа на этот вопрос они, как правило, не имели. Даже среди родственников Гончарова были такие «герои»: немало хлопот доставлял дяде племянник, тоже увлёкшийся идеями современных прогрессистов.

Наблюдая сбившихся с круга молодых людей, писатель вдруг понимает, что его герой, Марк Волохов, должен быть подобен им. В нем не будет никакого героизма, «никакой Сибири», никакой жертвенности. Марк - это фальшивый кумир, который необходимо низвергнуть с пьедестала.

Свой последний роман писатель поистине выстрадал. В письмах этих лет он восклицает: «Не могу, устал!» «В голове вяжется все лениво, и ничто не толкает вперед». Он не однажды ездит в Мариенбад, останавливается в том же номере гостиницы, что и в 1857 году, когда так быстро был написан «Обломов», но нового чуда не происходит. Роман движется очень медленно, работа над ним затягивается на долгие годы.

Пока писался роман, произошли перемены в жизни писателя. Он распрощался было с должностью цензора, почти год редактировал газету «Северная почта», официальный орган правительства, затем вновь стал цензором. И теперь считал необходимым на своем посту бороться с теми, кто проповедовал идеи безверья и революции. В 1867 году писатель расстался с государственной службой навсегда.

В 1869 году роман «Обрыв» был опубликован в журнале «Вестник Европы». В романе Гончаров продолжал художественное исследование жизни и быта поместного дворянства, тех сложных социально-психологических процессов, которые происходили в предреформенные годы; он искал пути органичного развития России.

«Обрыв» - роман о художнике. По определению автора, главный герой Борис Райский олицетворяет собой новую, пробуждающуюся Россию. Это молодой дворянин, закончивший университет, разочаровавшийся в светской жизни, увлекающийся то живописью, то музыкой, то литературой, то скульптурой. Человек одаренный, он не склонен к систематическим упорным занятиям, а потому в любом деле - дилетант, не нашедший себе места в жизни. Гончаров характеризует его так: «Райский - натура артистическая: он восприимчив, впечатлителен, с сильными задатками дарований, но он все-таки сын Обломова». Герой называет себя партизаном и рыцарем свободы, ненавидит тиранию и своеволие, готов отпустить на волю своих крестьян, в его голове теснятся проекты реформ. Он чувствовал, что «живое дело только что просыпалось. Россия доживала век петровских реформ - и ждала новых». Но участие в осуществлении реформ - не путь Райского. Он не умеет вести даже собственное хозяйство, во всем полагается на бабушку. Райскому, богатому сердцем, впечатлительному, отзывчивому к красоте и правде, принадлежит в романе связующая роль. Это вечная роль художника, которому суждено скреплять настоящее с прошлым и будущим, соединять в единое целое всю человеческую историю.

В начале романа Райский пытается найти ростки новой жизни в столице, вдохнуть жизнь в молодую красавицу - вдову Софью Беловодову. Но Пигмалион-Райский перед Галатеей-Беловодовой оказывается бессилен. Рисуя ее портрет, он хочет изобразить «будущую» героиню, но, по мнению окружающих, Софья Николаевна на портрете «как будто пьяна». Райский разочарован и в своей героине, и в живописи. Он бежит из столицы в провинцию, чтобы отдохнуть.

Малиновка - родовое поместье Райского - земной рай, сад Эдем. Строгой и властной хозяйкой этого рая является бабушка Татьяна Марковна Бережкова. Она держится устоев спокойной и прочной старины, не кланяется сильным мира сего, независимо держит себя с губернской администрацией. Бабушку Райский называет «деспоткой», но автор пишет о том, что в ней рисовался ему идеал русских женщин вообще, «сложившийся при известных условиях русской жизни».

Приметы новой жизни хотел бы видеть Райский в своих кузинах Марфеньке и Вере. Но Марфенька живет просто и ясно, она во всем следует бабушкиным советам, и, как ни пытается Райский пробудить Марфеньку, открыть ей путь страстных увлечений и разрушительных разочарований, Марфенька не сворачивает на него. Она благополучно выходит замуж за Викентьева, такого же доброго и чистого юношу, как она сама. Марфеньке бури недоступны, она воплощает собой безмятежную русскую жизнь. И в ней разочарован Райский. Ему кажется, что в жизни провинции нет движения к новому. Друг Райского, Леонтий Козлов, пытается убедить его в том, что образцом истинной жизни является прошлое, эпоха Античности.

Но вот в романе появляется Вера - его истинная героиня. Живя с бабушкой, Вера хочет проверить ее правду. Она отвоевывает у бабушки право на свободу: ключи от сердца Веры бабушке не принадлежат. Образ Веры - один из лучших в творчестве Гончарова. Это героиня сильная душой и сердцем. Она прекрасна внешне и внутренне. Она вся «мерцание и тайна, как ночь - полная мглы и искр, прелести и чудес». Она горячо и страстно отстаивает собственные жизненные принципы, свои взгляды на жизнь, свое право на познание настоящей «новой правды и новой жизни». Из дома бабушки она рвется в другой мир, к свободе.

Вера, «лучшая из женщин», оказывается в романе между бабушкой и Марком Волоховым. Этот герой порвал со старым, считает себя новым человеком. Вера слышит свою правду в словах Волохова. Он отрицает то, что объективно отжило свой век, - застой, чинопочитание, угнетение крепостных, ложь и фальшь. Вера полюбила Марка, поверила в силу и смелость его души. Но, отрицая отжившее, Марк готов перечеркнуть все прошлое. Он отказывается от сложившейся веками русской бытовой и духовной культуры, считая рутиной и нравственные устои русского общества, веру в Бога. Он проповедует безверье, теорию «свободной любви», понимая любовь как физиологическую потребность - и только. Вера спорит с Марком, стремясь убедить его в том, что истинно свободная любовь без духовного начала не существует. Сама она не утратила веры, лишь на время отдалась обаянию безверья волоховых. Для Марка Вера - загадка. Он мучительно старается понять, как же удается Вере, не принимающей его теории, окрашивать «обыкновенную жизнь и правду в такие здоровые цвета, перед которыми казалась и бледна, и пуста, и фальшива, и холодна - та правда и жизнь, какую он добывал себе из новых, казалось бы - свежих источников». Падение Веры открывает ей глаза на Марка, она увидела себя на дне страшного обрыва и ужаснулась собственной низости. У Райского, узнавшего о падении Веры, рождается только одно слово в ее адрес - «самка».

Однако Вера находит в себе силы подняться, повиниться перед бабушкой. Она возвращается в дом бабушки, становясь ей подругой, единомышленницей. Сближает их и то, что в молодости бабушка совершила падение, подобно Вере. Грех Веры для бабушки - ее собственный неотмолённый, скрытый от людей грех.

На дне обрыва остается Марк. Ради любви к Вере он готов смириться, прийти в дом бабушки, но любовь покинула сердце Веры. Она отказывается от Марка и вступает на путь труда и самоотвержения.

Образ Марка Волохова в романе - образ сложный. Писатель так объясняет этого героя: Марк - это «один из недоучек, отвязавшихся от семьи, от школьной скамьи, от дела и всякого общественного труда; один из беспокойных умов, иногда очень живых и бойких, без подготовки науки и опыта, только с раздражительным самолюбием, с притязаниями на роль и значение, но без всяких прав и способов, добываемых обыкновенно дарованием, знанием и трудом. Это самозванец «новой жизни», мнимой «новой силы», не признанный никем апостол, понесший проповедь свою в непочатые углы мирно текущей в затишьях жизни». «Он обольстился одною декорациею духа времени, не вникнув... в смысл новых идей и понятий». Волохов не лжет умышленно у меня в романе, а сам грубо обманывается на свой счет, считая себя борцом, жертвою, важным агитатором, намекая таинственно на какое-то “дело”, на какой-то “легион новой силы”».

Марку Волохову в романе противопоставлен Тушин. В его нравственном и физическом облике многое «списано» с А. К. Толстого: «Иван Иванович Тушин был молодец собой. Высокий, плечистый, хорошо сложенный мужчина, лет тридцати осьми, с темными густыми волосами, с крупными чертами лица, с большими серыми глазами, простым и скромным, даже немного застенчивым взглядом и с густой темной бородой». В статье «Лучше поздно, чем никогда» автор так характеризует Тушина: «Он весь сложился из природных своих здоровых элементов и из обстоятельств своей жизни и своего дела, то есть долга и труда. Он простой, честный, нормальный человек, понимает и любит свое дело, к которому поставила его жизнь. Природа дала ему талант быть человеком - и ему оставалось не портить этого, остаться на своем месте. «Почувствовать и удержать в себе красоту природной простоты» - по словам Райского <...> Тут весь очерк его.

Тушин давно уже хозяйничает у себя в имении на рациональных началах хозяйства и строгой справедливости, и он любит свое дело, и все новые идеи и преобразования застали его готовым». И он стал «как каменная стена, и оградил ее [Веру] от всяких обрывов». Однако будут ли Вера и Тушин вместе - на этот вопрос в романе нет ответа.

Очевидно, что для Гончарова истинным критерием нового человека, являются нравственная высота и созидательное начало. Этим и привлекает Тушин Веру, бабушку, Райского. С бабушкой, Марфенькой, Верой связан для Райского и для самого автора и другой образ, «другая исполинская фигура, другая великая “бабушка” - Россия».

Роман «Обрыв» включает множество символических образов, ситуаций, сцен. Бабушка Бережкова, например, является символом России с ее устойчивыми, традиционными формами жизни, Вера - это «молодая Россия», бунтующая и впадающая в безверие, но способная укрепиться в вере и возродиться к новой жизни. Символика романа связана с библейскими мотивами: Малиновка напоминает сад Эдем, отношения Марка и Веры - искушение и грехопадение Адама и Евы. Символично само название романа. Обрыв - это не только страшное место рядом с усадьбой Райского, глубокий овраг, на дне которого когда-то совершено убийство, но и обрыв традиций в русской жизни, разлад в отношениях между поколениями, падение молодых в бездну безверья и хаоса.

9. Последние годы жизни писателя

«Обрыв», в отличие от «Обломова», вызвал множество негативных откликов в критике. В Марке Волохове увидели карикатуру на молодое поколение, в Вере - безнравственную женщину, в Тушине - безжизненный образ. Много лет вынашивал Гончаров ответы на выпады шустрых критиков. В середине семидесятых годов появляется его критический очерк: «Намерения, задачи и идеи романа “Обрыв”», в 1879 году - критические заметки «Лучше поздно, чем никогда». В них писатель разъясняет свои истинные цели и намерения, истинный, объективный смысл образов.

И в критических заметках о собственном творчестве, и в других статьях, очерках, мемуарах, написанных в два последних десятилетия: «Мильон терзаний», «Необыкновенная история», «Заметки о личности Белинского», «Литературный вечер», «Слуги старого века», «Поездка по Волге», «По Восточной Сибири», «На родине» и других - писатель по-прежнему обеспокоен самой тревожной думой всей своей жизни - думой о прошлом и будущем России, думой о том, как рождается в старом новое, как принято это новое жизнью, что оно ей несет.

Последние годы одинокой жизни приносят Гончарову много огорчений. Он часто болеет, теряет правый глаз. Умирают многие старые друзья и добрые знакомые: А. К. Толстой, Ф. И. Тютчев, Н. А. Некрасов, Ф. М. Достоевский, А. В. Никитенко, Е. В. Толстая, А. Ф. Писемский, А. Н. Островский, И. С. Тургенев… Но есть в его жизни и радости. Это и собственное творчество, и новые знакомые, среди которых И. Н. Крамской, написавший портрет писателя по заказу П. М. Третьякова. Гончарова не перестают привлекать произведения истинного искусства, как не перестают волновать страдания окружающих его людей. Писатель хлопотал об издании сборника «Складчина», средства от которого предназначались в пользу голодающих крестьян Поволжья. В 1881 году он подарил Карамзинской библиотеке в Симбирске собственную библиотеку.

В 1878 году в жизнь Гончарова входит то, чего он никогда не имел: он взял на себя заботу о трёх малых детях и больной жене своего умершего слуги Трейгута. Хлопоты эти приносили и радости, и огорчения, но спасали от одиночества и душевного недуга. Судьба детей Трейгута до конца жизни волновала писателя, все свои скромные средства он вкладывал в них, им завещал то, что имел.

Умер Гончаров 15 сентября 1891 года на восьмидесятом году жизни от воспаления легких. А. Ф. Кони, с которым писатель был особенно дружен в старости, вспоминает о своем последнем посещении автора «Обломова»: «Я посетил его за день до его смерти, и при выражении мною надежды, что он еще поправится, он посмотрел на меня уцелевшим глазом, в котором еще мерцала и вспыхивала жизнь, и сказал твердым голосом: “Нет, я умру! Сегодня ночью я видел Христа, и он меня простил...”».

В числе присутствовавших на панихиде по писателю находились все видные представители литературного и журнального мира. Ближайшие друзья, знакомые и множество поклонников таланта знаменитого писателя шли за гробом. Похоронен он был на новом кладбище Александро-Невской лавры, на краю обрыва над речкой.

Произведения Гончарова, удивительного мастера русского слова, живут, они стали достоянием не только отечественной но и мировой литературы. Время обнаруживает в них неисчерпаемые запасы содержательности. Они учат нас любить свою родную землю, её народ, быть верными им до конца.

Список использованной литературы

1. Белинский В. Г. Взгляд на русскую литературу 1847 года.

2. Добролюбов Н. А. Что такое обломовщина?

3. Дружинин А. В. «Обломов». Роман И.А.Гончарова.

4. Писарев Д. И. . «Обломов». Роман И. А. Гончарова.

5. Григорьев А. А. И. С. Тургенев и его деятельность. По поводу романа «Дворянское гнездо». Статья четвертая и последняя.

6. И. А. Гончаров в русской критике. М., 1958.

Роман Гончарова «Обломов» в русской критике. Л., 1991.

7. Алексеев А. Д. Летопись жизни и творчества И. А. Гончарова. М.; Л., 1960.

8. И. А. Гончаров в воспоминаниях современников. Л., 1969.

9. Рыбасов А. П. И. А. Гончаров. М., 1962.

10. Лощиц Ю. Гончаров. М., 1986.

11. Котельников В. А. Иван Александрович Гончаров: Книга для учащихся старших классов. М., 1993.

12. Пруцков Н. И. Мастерство Гончарова-романиста. М.; Л., 1962.

13. Лотман Л. М. И. А. Гончаров // История русской литературы: В 4 т. Л., 1983. Т. 3.

14. Мельник В. Реализм Гончарова. Владивосток, 1985.

15. Мельник В. И. Этический идеал И. А. Гончарова. Киев, 1991.

16. Недзвецкий В. А. И. А. Гончаров - романист и художник. М., 1992.

17. Недзвецки В. А. И. А. Гончаров и русская философия любви // Русская литература. 1993. № 1.

18. Тирген П. Обломов как человек-обломок // Русская литература. 1990. № 3.

19. Орнатская Т. И. «Обломок» или Илья Ильич Обломов? (К истории интерпретации фамилии героя) // Русская литература. 1991. № 4.

20. Отрадин М. В. Проза И. А. Гончарова в литературном контексте. СПб., 1994.

21. Краснощёкова Е. А. И. А. Гончаров: мир творчества. СПб., 1997

22. Криволапов В. Н. «Типы» и «Идеалы» Ивана Гончарова. Курск, 2001.

23. Молнар Ангелика. Поэтика романов И. А Гончарова. М., 2004.

24. И. А. Гончаров: (Материалы юбилейной гончаровской конференции 1987 года). Ульяновск, 1992.

25. И. А. Гончаров: (Материалы международной конференции, посвящённой 180-летию со дня рождения И. А. Гончарова). Ульяновск, 1994.

26. И. А. Гончаров: Материалы международной конференции, посвящённой 185-летию со дня рождения И. А. Гончарова. Ульяновск, 1998.

27. И. А. Гончаров: Материалы Международной научной конференции, посвящённой 190-летию со дня рождения. Ульяновск, 2003.

28. И. А. Гончаров. Материалы Международной научной конференции, посвящённой 195-летию со дня рождения И. А. Гончарова. Ульяновск, 2008.

29. Краснощекова Е. «Обломов» И. А. Гончарова. М., 1970.

30. Гейро Л. С. Роман И. А. Гончарова «Обломов» // Гончаров И. А. Обломов. Л., 1987 [Литературные памятники].

31. Пиксанов Н. К. Роман Гончарова «Обрыв» в свете социальной истории. Л., 1968.

32. Старосельская Н. Роман И.А.Гончарова «Обрыв». М., 1990.

33. Лебедев Ю. В. Над страницами романа И. А. Гончарова «Обрыв». Ст. 1 // Литература в школе. 1995. № 4; Ст. 2 // Литература в школе. 1995. № 5.

34. Медведев В. П. Изучение эпического произведения в школе. М., 1963.

Размещено на Allbest.ru