Особенности антропонимного пространства романа В.В. Набокова "Защита Лужина"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Особенности антропонимного пространства романа В.В. Набокова "Защита Лужина"

Мурадян Ирина Владимировна

Роман В.В. Набокова «Защита Лужина» занимает значительное место в сиринском периоде его творчества. По этому произведению существуют различные, порой противоположные суждения таких исследователей, как Б. Бойд, А.А. Долинин, И.В. Миронова, Т.А. Неваленная, З. Шаховская и др. Это и композиционное построение текста в виде шахматной игры, и загадки Набокова, и необычность антропонимного пространства, связанная со всем замыслом, и многое другое. Поэтому исследование набоковского текста продолжает оставаться актуальным.

Цель нашего анализа состоит в выявлении особенностей построения антропонимного пространства в романе В.В. Набокова.

В ономастическом плане текст отличается значительными особенностями и нетрадиционным для В.В. Набокова использованием антропонимной номинации. В самом начале романа сам Набоков привлекает внимание читателя к именованию главного героя, которого отправляют учиться в гимназию: «Больше всего его поразило то, что с понедельника он будет Лужиным» [2, с. 5]. Но как звали маленького Лужина родители в семье, мы так и не узнаем. С этого момента номинация «Лужин» станет центральной в тексте произведения, и все основные персонажи будут именоваться через неё.

Главной особенностью является то, что в этом романе В.В. Набоков очень мало использует антропонимную номинацию для главных героев. Он как бы старается «обойтись» без неё. В начале произведения формальным основанием для этого писателю служит возможность называть основных персонажей через восприятие ребёнка, маленького Лужина. Так, без имён названы отец, мать, тётя. Позже в восприятии взрослого Лужина даны близкие люди: невеста (жена), мать и отец невесты.

Глубинным объяснением такой номинации служит, как можно предположить, соотнесённость построения романа с шахматной игрой. Об этом В.В. Набоков писал в предисловии к американскому изданию произведения. Автор говорил, что весь роман -- это, в сущности, дотошное описание шахматной партии (и его даже можно расшифровать). Кажется, что матч с Турати -- это не только середина романа, но и середина партии (где происходит основная сшибка сил), и даже -- середина доски. По этой трактовке развитие действия романа -- это сама игра, а персонажи -- фигуры. И так же, как в шахматной игре, номинация фигур подчинена чёткой иерархии (король, королева, конь, тура, пешки), так и в произведении апеллятивные именования главных персонажей подчинены иерархии родства или отношения к главному герою. Главный герой оказывается шахматной фигурой этой партии -- королём.

Исследователи творчества В.В. Набокова отмечали соотнесённость Лужина с главной шахматной фигурой -- королем [4, с. 106]. Другие, напротив, обосновывали, что Лужин не король, а чёрный конь [5, с. 72]. В любом случае, Лужин, несомненно, является шахматной фигурой этой партии. В одном из эпизодов в начале болезни В. В. Набоков напрямую сравнивает Лужина с шахматной фигурой: «Ноги от пяток до бёдер были плотно налиты свинцом, как налито свинцом основание шахматной фигуры» [2, с. 82]. На наш взгляд, он всё-таки король. Всё в романе вращается вокруг него. Все связанные с ним персонажи, не имея собственных имён, названы через его фамилию, например: невеста Лужина, мать невесты и др. В детском воспоминании Лужин представляет, как, кутаясь в плед, играл в короля.

Персонажей без имени в произведении больше, чем персонажей с антропонимной номинацией: около 56 %. Особенно значимым это оказывается при рассмотрении состава этих персонажей. Среди них представлены не только обычно не именуемые горничная, экономка, буфетчик, шофёр, чиновник, фотограф, но и названные уже главные персонажи. Это нетрадиционный подход к организации антропонимного пространства в романе. В абсолютном большинстве литературных произведений главные герои получают антропонимную номинацию, а второстепенные персонажи и упоминаемые лица её не имеют. Такая система именования характерна и для других романов самого В. В. Набокова. Например, для романа «Подвиг», изданного двумя годами позже. Таким образом, можно отметить, что это главная особенность антропонимного пространства именно в «Защите Лужина».

Второй важной особенностью антропонимного пространства в романе является использование фамилии «Лужин». О.И. Фонякова называет собственные имена в произведении своеобразными скрепами в построении художественного текста [6, с. 29]. Исследуя роль собственного имени «Лужин», можно отметить, что оно является усиленной, даже гипертрофированной скрепой в тексте романа. Всё в этом произведении основано и происходит вокруг этой номинации.

Фамилия «Лужин» -- именование главного героя произведения. Оно появляется в первой же фразе романа, проходит через весь текст, вступая в ряд оппозиций. С помощью этой фамилии названы другие персонажи. Представлена традиционная оппозиция именования с помощью одной фамилии сына и отца: «Лужин младший» и «Лужин старший». Менее традиционной является номинация отца по роду занятий: «Лужин, писавший книги» и именование «настоящий Лужин», предполагающее, что маленький Лужин именовался до этого по имени.

Не имеет имени невеста Лужина. Она описана в произведении несколько эскизно. И как её внешности «чего-то недоставало», так и её номинации недостаёт личного имени. Антропонимная номинация появляется у неё тогда, когда она становится женою Лужина и получает его фамилию. С этих строк романа она именуется «Лужина».

Важной особенностью организации антропонимного пространства является вынесение фамилии «Лужин» в название произведения. Это кладет важный и завершающий штрих на доминирование этой номинации в тексте романа. Следует отметить, что в названии фамилия «Лужин» включена в словосочетание «Защита Лужина». Это семантически многослойное название. С одной стороны, в нём присутствует характерное для названий произведений русской литературы вынесение именования главного героя в название произведения. С другой стороны, шахматный термин «защита» настраивает читателя на связь текста произведения и героя с шахматной игрой. И значение шахматного термина первым актуализируется в семантике заголовка. Важным для этой актуализации является и то, что предполагаемая повесть старшего Лужина-писателя должна была носить название «Гамбит».

Действительно, по сюжету Лужин готовит защиту на предстоящем турнире против своего соперника -- итальянского игрока Турати. Но это только первый, лежащий на поверхности семантический слой. За ним реализуется семантика лексемы «защита». Для Лужина -- это защита от окружающего его мира, которого он не знал и не понимал, от жизни, в которой он стал улавливать повторяемость ходов «шахматной игры», ведущейся Судьбой. Повторяемость ходов Судьбы вообще характерна для произведений В.В. Набокова. И в «Защите Лужина» выстраивается ряд повторений в сюжете, как в классической шахматной партии. Первая линия: поместье отца героя -- переезд в Петербург -- гимназия -- шахматная игра -- Валентинов -- турнир -- болезнь. Вторая линия: санаторий -- переезд в Берлин в дом невесты -- Петрищев (как напоминание о гимназии) -- игра (втайне от жены) -- появление Валентинова -- смерть. Защита не удалась. И в воспалённом мозге Лужина созревает решение «выпасть из игры», свести счёты с жизнью. Исходя из этого, актуализация семы «защита от страшной жизни» становится понятной только при прочтении всего текста романа.

Следующей особенностью антропонимного пространства романа является функционирование номинации «Лужин». Это именование появляется в начале произведения. Маленькому герою отец сообщает, что в гимназии, в которой ему предстоит учиться, его будут называть, как большого, по фамилии. Герой вступает во взрослый, враждебный ему мир, и детское имя остаётся за ономастическим и временным пространством произведения. Мы так и не узнаем, как звали героя в детстве. Номинация «Лужин» проходит через весь текст романа, вступая в ряд оппозиций, но оставаясь неизменной и в авторской речи, и в речи персонажей. Именование героя по фамилии в одних ситуациях оказывается нормативным. Например, в гимназии было принято называть учеников по фамилиям. Шахматный игрок официально именовался по фамилии. А вот то, что в семейном общении в речи матери, отца, невесты и её родителей нет ни имени, ни отчества героя, привлекает внимание своей необычностью и выражает авторскую позицию. Имя героя всё время как бы «ускользает» от читателя. «Простите, ваше имя-отчество?» -- спрашивает отец невесты [2, с. 68]. Но Лужин увлечён рассказом о шахматной партии и не отвечает. Начинает припоминать имя героя его одноклассник по гимназии Петрищев. Но называет только имя «Антон», которое было номинацией гимназиста из книги Лужина старшего. Лужин, желая прервать разговор с Петрищевым, говорит: «Ошибка, ошибка» -- и уходит [2, с. 116].

Номинация «Лужин» вступает в ряд оппозиций, наиболее яркой из которых является следующая. Мать невесты, считая шахматную игру занятием несерьёзным для русского дворянина, говорит о фамилии «Лужин»: «Наверно, псевдоним, какой-нибудь Рубинштейн или Абрамсон» [2, с. 61].

Называя героя во всех ситуациях только одной номинацией по фамилии, В.В. Набоков, по нашему мнению, показывает, что Лужин необычен, он не включён в повседневную жизнь, в «ближний круг». Поэтому нет привычных в русской контактной коммуникации обращений по имени и отчеству или сокращённых имен в семейном общении.

От обычной жизни, которую он воспринимает как страшную игру, ведущуюся против него, Лужин решает уйти, «выпасть из игры», но уходит в шахматную бездну своего безумия: «...вся бездна распадалась на бледные и тёмные квадраты, и в тот миг, что Лужин разжал руки, в тот миг, что хлынул в рот стремительный ледяной воздух, он увидел, какая именно вечность угодливо и неумолимо раскинулась перед ним» [2, с. 152]. Имя и отчество героя появляется только в последней фразе романа: «Александр Иванович, Александр Иванович!» -- заревело несколько голосов. Но никакого Александра Ивановича не было» [2, с. 152]. Таким образом, по замыслу В.В. Набокова, человеческая сущность героя, как и человеческое именование, осталось за рамками антропонимного пространства произведения.

Если фамилия «Лужин» соответствует реальным русским фамилиям, то в романе есть именование реального шахматного игрока и теоретика Михаила Ивановича Чигорина, издателя журналов «Шахматный листок» и «Шахматный вестник». Оно обеспечивает достоверность изображения. Несомненной антропонимной находкой В. В. Набокова является, очевидно, вымышленная фамилия «Турати». В основу её положено название шахматной фигуры «тура». И оформлена она фамильным формантом, соответствующим «итальянским фамилиям». Турати -- основной противник Лужина на шахматном турнире. В этой фамилии использованы и звуковые соответствия: турнир -- Турати. Есть в тексте романа предложение, подтверждающее, что для Набокова важно фонетическое оформление этой фамилии. «Тар, тар, третар, -- затараторил, качая головой, внезапно возникший Турати» [2, с. 78]. Это пример прекрасной звукописи, которая актуализирует основные повторяющиеся согласные фамилии «т» и «р». Взрывной «т» и вибрант «р» создают фонетическое соответствие напористости, которая характерна для стиля шахматной игры Турати.

В построении антропонимного пространства произведения присутствует противопоставление. Отсутствию антропонимной номинации у главных героев противостоит насыщенность собственных имён у второстепенных и лишь упоминаемых персонажей. Гости в доме родителей невесты и гости в доме молодожёнов Лужиных -- все получают антропонимную номинацию. Например:

Олег Сергеевич Смирновский (очевидно, реальная личность), певица Воздвиженская, Петров, Василий Васильевич, актёр Граальский (метко подмеченный Набоковым красивый актёрский псевдоним от Святого Грааля). Эти номинации создают колорит русской эмигрантской среды в Берлине. Таким же образом немецкий колорит представлен именами молодых людей, оказавших помощь больному Лужину: Гюнтер, Карл, Курт и фамилия Пульвермахер.

В романах В.В. Набокова много литературных реминисценций, данных, как правило, в пародийной форме. Одна из самых важных литературных реминисценций в «Защите Лужина» введена в произведение с помощью необычного функционирования антропонимного именования. Мать невесты спрашивает, почему дочь называет Лужина по фамилии, ведь в 20-х годах XX века такая номинация по отношению к жениху была непривычной. Дочь отвечает, что так делали тургеневские девушки. Сравнение героини с тургеневской девушкой проходит через весь роман. Сама мать называет себя бой-бабой или казаком, что, как пишет Набоков, является смутной реминисценцией из «Войны и мира» (толстовская Ахросимова).

Подводя итоги, можно отметить, что главной особенностью антропонимного пространства в романе «Защита Лужина» является необычная неантропонимная номинация главных персонажей произведения. Глубинным объяснением такой номинации служит соотнесённость построения романа с шахматной игрой. По этой трактовке развитие действия романа -- это сама игра, а персонажи -- фигуры. И так же, как в шахматной игре, номинация фигур подчинена чёткой иерархии, так и в произведении апеллятивные именования главных персонажей подчинены иерархии родства или отношения к главному герою (невеста, мать и отец невесты и др.). Следует отметить ещё одну важную черту -- это доминирование фамилии «Лужин» в тексте романа и в номинациях других персонажей через это именование, а также вынесение его в заглавие произведения, что придаёт ему особую значимость. Номинация «Лужин» используется в неизменном виде как в официальных, так и в неофициальных ситуациях общения; как в речи автора, так и в речи персонажей. Детское имя из дошахматного времени и имя-отчество героя В. В. Набоков оставляет за рамками антропонимного пространства романа. В построении антропонимного пространства произведения отсутствию антропонимной номинации у главных героев противостоит насыщенность собственных имён у второстепенных и лишь упоминаемых персонажей. Несомненной находкой В.В. Набокова является семантизация и звукопись в вымышленной фамилии «Турати», соответствующей общей «шахматной» семантике текста.

Литература

антропонимный пространство набоков лужин

1. Миронова И.В. Человек без имени в романе В.В. Набокова «Защита Лужина» / И.В. Миронова // Вестник Волгоградского госуниверситета. -- Волгоград: Изд-во Волгоград, гос. ун-та, 2006. -- Сер. 9. Вып. 5. -- С. 48-51.

2. Набоков В.В. Защита Лужина / В.В. Набоков // Собр. соч. в 4 т. -- М.: Правда, 1990. -- Т. 1. -- С. 5-152.

3. Неваленная Т.А. Поэтика имени в творчестве В.В. Набокова: дне. ... канд. филол. н.: 10.02.01 -- русская литература; 10.02.03 -- литература народов стран зарубежья (литература народов Европы и Америки) / Т.А. Неваленная. -- Благовещенск, 2005. -- 157 с.

4. Носик Б.М. Мир и дар В. Набокова / В.М. Носик. -- М.: Пенаты, 1995. -- 573 с.

5. Сакун С.В. Шахматный секрет романа В. Набокова «Защита Лужина» / С.В. Сакун // Набоковский сборник: Мастерство писателя / ред. М.А. Дмитровская. -- Калининград: Изд-во Калинингр. гос. ун-та, 2001. -- С. 69-77.

6. Фонякова О.И. Имя собственное в художественном тексте / О.И. Фонякова. -- Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. -- 104 с.

Размещено на Allbest.ru