Экзистенциальная проблематика в творчестве А.М. Ремизова (на материале дореволюционных рассказов)

В ранних рассказах писателя происходит необратимое разрушение межличностных (семьи, любви, дружбы) и социальных (деятельность, работа) связей. Так появляется герой (героиня)-одиночка. При попытке установления контакта («Серебряные ложки», «Эмалиоль») оказывается, что передача своих переживаний Другому посредством слова невозможна по причине невыразимости внутреннего состояния на языке понятий. В этом аспекте проблемы «Я-Другой» в произведениях Ремизова прослеживается связь с представлениями Л.И.Шестова и Н.А.Бердяева о необъективируемом характере экзистенции.

Концепция одинокого, «закрытого» человека в раннем творчестве автора находит выражение в преобладании монологического сознания над диалогическим. В рассказах Ремизова появляется преимущественно интровертированный персонаж. В мире «неподлинного» существования внутренний монолог человека, направленный на самого себя, имеет более или менее выраженную агрессивность, и чем выше степень отторжения человека от мира, тем более враждебным оказывается внутренний голос по отношению к герою («Музыкант» > «Слоненок» > «Серебряные ложки» > «Новый год»). В отдельных случаях внутренний монолог отождествляется с формой допроса героем самого себя («Эмалиоль», «Серебряные ложки»), что говорит о недобровольном, навязанном извне Другим способе самосознания.

В результате в душе героя появляется постоянная внутренняя тревога. В такой ситуации сон перестает быть способом обретения экзистенциальной «укрытости». Он превращается в еще одну форму «неистинного» существования, закрывающую для человека последнюю возможность гармонизировать бытие.

Невозможность для человека в художественном мире Ремизова установления контакта с окружающими обусловлена не только затрудненностью передачи собственного опыта Другому, но и рядом отчуждающих от мира факторов бытия, таких, как болезнь, онемение, потеря зрения, слуха, что нередко приводит к редукции восприятия действительности («Новый год», «Опера») или ее полному искажению в сознании героя. Лишенный истинного общения, а значит отдыха и сна, герой Ремизова сталкивается с чудовищными фантомами, порожденными деформированным, измененным сознанием («Суд Божий», «В плену»,«Слоненок», «Часы» и др.). Деструкция сознания героя в раннем творчестве писателя объясняется тем, что у заключенного в Мире-тюрьме героя активизируется подсознание в силу ограниченности контакта с внешним миром.

В ситуации «одиночного заключения» происходит разрушение интеллектуальной сферы человека. Многие герои Ремизова теряют способность управлять собственнным мышлением: их мысль приобретает автономный, неконтролируемый характер. Она имеет агрессивную форму или форму «дурной бесконечности» («Часы», «Неуемный бубен», «Серебряные ложки», «Казенная дача» и др.).

Вместо человеческого тепла и радости общения, герой в раннем творчестве Ремизова постоянно сталкивается с насилием. Моральное и/или физическое насилие - обязательный компонент взаимоотношения человека с Другим в большинстве ранних произведений писателя. Художественное осмысление феномена насилия приводит Ремизова к выводу, что жестокость - такое же субдоминантное свойство человека, как и стремление к созиданию. Особенность положения героев-разрушителей в мире состоит в том, что они добровольно избирают «затворничество» от мира и других людей. Помимо героев Л.Н.Андреева («Мысль»), Ф.Сологуба («Мелкий бес»), носителями идеи насилия становятся и «подпольщики» Ж.-П.Сартра (рассказ «Герострат»), сознательно отгораживающие себя от окружающих. Ремизов, как и французский писатель-экзистенциалист, показывает взаимосвязь, существующую между сознательным отчуждением человека от других людей и деструктивной направленностью сознания.

Отсутствие экзистенциальной «укрытости» в «неподлинном» мире породило в художественном сознании Ремизова устойчивую модель смерти-избавительницы. Для многих героев ранних произведений писателя смерть выступает единственной реальной оппозицией страданиям и боли. В ряде дооктябрьских произведений Ремизова смерть перестает быть нелепостью, величайшим абсурдом, какой она предстает в творчестве Л.Н.Андреева («Большой шлем», «Рассказ о Сергее Петровиче», «Жизнь человека» и др.), и становится благом, так как она обещает покой, избавление от земных мук и долгожданное высвобождение из оков «неподлинного» бытия («Эмалиоль», «Покровенная», «Занофа» и др.).

В Заключении подводятся итоги исследования.

Предпринятый в данном работе анализ экзистенциальной проблематики в дореволюционных рассказах Ремизова показывает, что в раннем творчестве писателя ставится целый ряд первостепенных для экзистенциального сознания проблем: «Человек и время», «Я-Другой», «Я-Бог», «Я-мир», объединяющих его художественные произведения с философией Шестова, Бердяева, Кьеркегора, Ясперса, Сартра, Камю. Основные выводы исследования подтверждают, что зарождение экзистенциального художественного сознания связано с русской литературой начала XX в.. Соотнесение дооктябрьских рассказов Ремизова с концептуальными произведениями западноевропейских экзистенциалистов Ж.-П.Сартра и А.Камю указывает на типологическую родственность западноевропейского экзистенциализма и его национальной русской разновидности.

Сопоставление художественной системы раннего Ремизова с творчеством ряда русских писателей, близких экзистенциализму, таких, как И.Ф.Анненский, Ф.Сологуб, Л.Н.Андреев, а также Г.Иванов, Г.Газданов, Б.Ю. Поплавский, Ю.П.Одарченко, позволяет выделить ряд общих для русской экзистенциальной литературы проблем (преодоления границ Мира-тюрьмы («проектирования» существования), утраты Дома (экзистенциальной «укрытости» и своего места в мире), обретения свободы и т.д.). Рассмотрение раннего творчества Ремизова в контексте русской экзистенциальной литературы показывает, что концепция человеческого существования в художественном сознании русских художников воплощается посредством близких по содержанию и художественным функциям образов (Дома, Мира-тюрьмы, Стены, солнца и др.) и мотивов (Лабиринта, случая, энтропии мира, затухания времени и т.д.).

Основные результаты исследования отражены в следующих публикациях

1. Образ тюрьмы как символ «неподлинного бытия» в творчестве А.М. Ремизова (на материале дореволюционных рассказов) // Проблемы филологии и преподавания филологических дисциплин: Материалы отчетных научных конференций преподавателей, аспирантов, молодых ученых, студентов (апрель 2006 г.). Пермь: изд-во Перм. ун-та, 2007. С. 130-133.

2. А.Ремизов и А.Камю: концепция творчества // Вестник Бурятского государственного университета. Филология. 2007. № 7. С. 154-160.

3. Особенности организации художественного времени в творчестве А.М. Ремизова (на материале дореволюционных рассказов) // Вестник Новгородского государственного университета. Сер. Гуманитарные науки. 2007. № 41. С. 41-44.

4. Художественное время в свете экзистенциальной концепции творчества А.М. Ремизова // Проблемы филологии и преподавания филологических дисциплин: Материалы отчетной научной конференции преподавателей, аспирантов, молодых ученых, студентов (апрель 2007 г.). Пермь: изд-во Перм. ун-та, 2007. С. 58-61.

Размещено на Allbest.ru