Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство высшего и среднего специального образования

Республики Узбекистан

Гулистанский Государственный Университет

Кафедра: Русского языка и литературы

Выпускная квалификационная работа

по специальности:

бакалавр Русский язык - 5111300»

на тему:

Образы детей в произведениях А. Платонова

Ташбаева Мухиддина Вахитовича

Гулистан 2016

Содержание

Глава 1. Эстетическая модель детства в творчестве А.П. Платонова

1.1 Мир детства в произведениях А. Платонова

1.2 Концепты «дети», «детство» как общечеловеческая проблема

Глава 2 Художественные особенности произведений А.П.Платонова при решении темы детства

2.1 Тема детства в повести «Котлован»

2.2 Ребенок и мать в произведениях для детей А. Платонова

2.3 Война и детство в произведениях А.П.Платонова

Введение

Актуальность исследования состоит в том, что мир детства - это неотъемлемая часть развития, культуры и образа жизни как любого отдельно взятого народа, так и в целом всего человечества. Изучение детства в рамках истории детской литературы даёт очень ценную информацию, однако, чтобы верно осмыслить многообразие фактического материала, необходим не только междисциплинарный синтез возрастной психологии, социологии воспитания, этнографии, педагогики и собственно литературоведения, но и взгляд на мир, окружающий маленького персонажа, его же глазами. Андрея Платонова еще современники называли самым сострадательным представителем советской литературы. Его любовь к униженным и оскорбленным, слабым и беспомощным особенно ярко проявилась в отношении темы детства. Известно, что детство - одна из центральных, даже, излюбленных, тем творчества Платонова. Писатель считал детство не только и не столько начальным этапом жизни любого человека, но и более совершенной формой бытия человеческого. Он писал в 1920-ом году в своей статье «Знамёна грядущего» следующее: «…Почему мы такие плохие и ничтожные, а наши дети - такие радостные и вольные…», «Дети - спасители вселенной» (А.Платонов - Знамена грядущего // Платонов А. Чутьё правды. М.1990. С.130). Не удивительно, что в период Великой Отечественно войны образы детей и сама тема детства присутствуют в произведениях Платонова от первого («Броня», 1942) и до последнего («Возвращение», 1946). Детство одна из наиболее важных характеристик творчества писателя, и не в качестве отдельных героев, а в целой системе персонажей. В плане философском, эстетическом и этическом эта тема одна из наиболее объемных. Тот факт, что творчество Платонова всегда являлось как бы реакцией на происходящие политические и культурные волнения в стране, и было, несомненно, создано на уникальном строительном историческом материале, делает его творчество более весомым и правдивым, чем даже труды некоторых историков. Именно благодаря Платонову мы сегодня в состоянии взглянуть глазами очевидца на проблематику детства, беспризорничества, сиротства и нищеты. Эти проблемы остаются актуальны и по сей день, и вряд ли перестанут таковыми являться. Именно поэтому тема выпускной

Цель данной работы состоит в том, чтобы исследовать своеобразие темы детства и образа ребенка в русской литературе XX века.

Задачи: - Обозначить место произведений А.Платонова с учетом исторических перемен в образе ребенка; - Разобрать концепции детства, которые были представлены в художественном творчестве данного писателя; - Определить особенности художественного времени и пространства повестей о детстве XX столетия; - Изучить своеобразие психологизма произведений детской литературы с точки зрения соотношения в них рационального и эмоционального.

Теоретическая значимость данной работы заключается в использовании методологии междисциплинарного подхода, в применении конкретных принципов и приёмов анализа произведений детской литературы, всесторонне рассматривающих феноменологию детства с точки зрения её субъектности и самодостаточности.

Практическая значимость работы заключается в том, что её результаты могут быть использованы в курсах истории русской литературы XX в. и детской литературы на филологических факультетах и факультетах по подготовке специалистов для начальной школы и дошкольных образовательных учреждений.

Изучение и исследование концепции детства - отдельная многоуровневая задача, предполагающая анализ и выявление закономерностей ее художественного развития. Таким образом, мы можем проследить, какие эстетические, духовные мотивы и жизненные обстоятельства побудили автора XX века обратиться в своем творчестве именно к феномену детства и образу ребенка.

Андрей Платонович Платонов один из тех редких писателей, занимающих особое место в русской литературе XX столетия, которые сумели осознать и прочувствовать эпоху, всю трагичность ее, и изобразить в этом контексте нелегкую судьбу народа. Первое, что бросается в глаза даже при поверхностном прочтении Платонова - яркий, особенный, неповторимый стиль изложения. Именно этот язык письма Платонова заставляет и поныне гадать об авторской позиции относительно поставленных в творчестве Платонова вопросов. Для достижения цели выпускной квалификационной работы поставлены следующие задачи. Изучение социально-биографических предпосылок для развития темы детства в творчестве Платонова, выявление основных проблем, поднятых писателем, анализ образа ребенка в творчестве писателя, а также изучение особенностей стиля и языка Платонова при решении темы детства.При написании выпускной квалификационной работы использовалась база критических статей и биографических исследований таких авторов, как Л.Шубин, Л.Карасев, В.Вьюгин, А.Харитонов, и, конечно же, в первую очередь произведения писателя.

Тема детства, так волновавшая Андрея Платонова, особенно, в период Великой Отечественной войны, вылилась в его творчестве в уникальную по своей широте, точности изображения и тонкой психологической подоплеке систему персонажей. Невозможно понять Платонова без подробного анализа образа ребенка в его творчестве и соотношения этого образа с самим втором, ведь сам художественный стиль автора порой не позволяет с достоверностью определить его авторскую позицию.

Выпускная квалификационная работа состоит: из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы, приложения.

Глава 1. Эстетическая модель детства в творчестве А.П.Платонова

1.1 Мир детства Андрея Платонова

Историческая реальность, сложившаяся в нашей стране в результате событий 1917 года, привела к осознанию необходимости создания нового искусства в новой социалистической стране. Эта идея коснулась и детской литературы. Главной задачей писателя стало создание новой литературы для «пролетарского и крестьянского ребенка», литературы, которая помогала бы формированию нового, советского человека, активного строителя нового общества. Важнейшей воспитательной задачей детской литературы 20-30-х годов прошлого столетия было воспитание детей в обществе, воспитание их в соответствии с идеологическим и политическим строем Советской России. Детская литература обращается к темам победы революции, крушения капитализма, социального строительства; дети воспринимаются как активные участники революционных событий. Героем произведений становится идеальный образ передовика-коммуниста, идеей - следование своим идеологическим принципам до конца.

Значительно отличается от общей тематики и стилистики советской детской литературы творчество писателя, мало известного советским читателям - Андрея Платонова. Попытаемся выяснить черты своеобразия части творческого наследия писателя, посвященной детям, через анализ исследовательской литературы о творчестве А. Платонова и преимущественно через его рассказы, определить источники формирования особого мировоззрения А. Платонова и способы его отражения в творчестве писателя.

В большинстве случаев герои платоновских рассказов - дети, и мир во-круг них передается читателю через призму их восприятия и осмысления. «… путь духовного становления многих героев Платонова ведет назад, в детство, где все едино и целостно, где не порвалась еще связь маленького человека с космосом», - писала исследователь Н.Н. Брагина (1, С. 365). В рассказах А. Платонова ребенок смотрит на мир и воспринимает его по-взрослому, ставя себе масштабные цели познания окружающего его пространства и вещей, наполняющих его, понимания природы жизни и смерти и их соотношения, места смерти в жизни, если так можно сказать. Понятия и представления ребенка порой даже мистически-философские. Так, Никита одушевляет предметы и явления, окружающие его, видя в них людей ему родных и знакомых: на солнце живет дедушка, а банька - бабушка. Так те, кто умер, кто не существует для обычных людей (на другой день отец рубит сухой пень - «голову человека»), входят в мир ребенка через предметы путем его воображения, путем особого восприятия реальности («Никита»); Афоня стремится «делать из смерти жизнь» («Цветок на земле»).

Исследователи творчества А. Платонова отмечают постоянство мотивов в его произведениях, целостность его художественного мира: «Художественный мир Платонова обнаруживает единство и целостность благодаря некоторым своим постоянным…», - утверждает Н.А. Бабкина (5, С. 234). «В них (детских рассказах. - прим. авт.) развернута целая система образов… в ее основе лежат «постоянные» платоновские мотивы», - пишет В.Ю. Вьюгин (2, С. 395). Полностью раскрывает и объясняет суть «постоянного» Л.В. Карасев: «Платонов на редкость однообразный писатель. «Однообразный» в прямом смысле слова: он настойчиво воспроизводит один и тот же набор исходных мотивов-образов, которые то просматриваются вполне отчетливо, то требуют специальной расшифровки. Эти смыслы и есть «постоянное» у Платонова» (3, с. 9). По мнению Л.В. Карасева, эти «постоянные смыслы» объединяют все тексты А. Платонова в один текст, характеризующийся «целокупным мирочувствием и столь же целостным художественным видением» (3, с. 9).

Но что явилось довлеющим фактором формирования такого «мирочувствия»? Безусловно, автор, отражая подобное видение мира в своих рассказах, сам обладал им.

Сегодня мы можем утверждать, что такое серьезное, «взрослое» восприятие мира сложилось в детстве самого Платонова путем стечения ряда весомых обстоятельств, совокупность которых формировала картину мира будущего писателя.

В многодетной семье железнодорожного слесаря Андрей Платонов был старшим из одиннадцати детей. Мать его рожала почти каждый год, отец практически не бывал дома, приходя только ночевать. На старшего сына легла забота о прокормлении и воспитании своих братьев и сестер; в 14 лет, оставив учебу, он вынужден был пойти работать. «Жизнь сразу превратила меня из ребенка во взрослого человека, лишая юности», - писал позже о своем детстве Платонов (Цит. по 4, С. 9). Жизнь с малых лет учила его моральным правилам существования в коллективе, терпению, выдержке; воспитывала в нем сочувствие, сострадание, умение помочь другому в ущерб себе. Эти нравственные категории получили отражение в рассказе «Семен», где семилетний мальчик после смерти матери говорит отцу о младших: «Давай я им буду матерью, больше некому». Эта формула наиболее точно отражает характер детства Платонова, его позицию и роль в семье.

Отец Платонова, работая слесарем на железной дороге, практически не бывал дома. Оттого самым близким ребенку человеком у Платонова становится мать. Мать - это женское начало, родина, душа; отец же выступает как дух, сознание. Через мать ребенок постигает мир чувств и переживаний, мать он чувствует на биологическом уровне: «И пахло от нее, как от матери», - идентифицирует Артем учительницу в рассказе «Еще мама». Отец же несет в себе сознательное начало: «Тех ты выдумал, Никита, их нету, они непрочные», - говорит он сыну об одушевленных тем предметах. И с вхождением отца в мир Никиты все меняется: «Никита так же, как вчера, смотрел в лицо каждому существу во дворе, но нынче он ни в одном не увидел тайного человека; ни в ком не было ни глаз, ни носа, ни рта, ни злой жизни».

Чувственное начало матери - душа - порождает сердечность; дух, символизируемый отцом, несет сознательное начало. Союз матери и отца порождает семью; совокупность духа и души порождает платоновского «одухотворенного» человека. Семья становится отправной точкой в жизнь для каждого ребенка и в дальнейшем продолжает быть его опорой на жизненном пути. Так Артем, отрываясь от матери, уходя в социум, отождествляет учительницу с матерью, находя меж ними общие черты («Еще мама»); Тимоша всю жизнь тратит на возвращение домой, в семью, непрестанно вспоминая и зовя мать в пещере («Разноцветная бабочка»).

Семья есть мир воспитания, формирования и созревания личности; без семьи обществу невозможно получить полноценного человека. «Семья» - основная символическая константа писателя, потому что объединение народа с пастырем, идеологом должно по логике порождать большую семью - государство, которой на метафизическом уровне соответствует гармоническое объединение естественного и социального, реального и идеального», - утверждает исследователь Н.Г. Полтавцева (4, С. 58-59). Оттого, идя вразрез с общественной идеологией, Платонов остается верен своей теме преодоления сиротства как главной катастрофы ХХ века, возвращения ребенка домой, в семью, обретения им родного отца, воссоздания полноценной, гармоничной семьи.

Очевидно, что тяжелое детство писателя получило отражение в его произведениях, в данном случае в детских рассказах; переживания, полученные в детстве, повлияли на формирование определенных мотивов в них. Основными темами рассказов Платонова являются тема семьи, тема взаимоотношения ребенка и матери,ребенка и общества, в которых можно выделить мотив сиротства (в большинстве рассказов ребенок лишен отца, а в некоторых - и отца, и матери), мотив познания (все герои «мучительно томимы жаждой правды»),мотив возвращения после странствий в семью или на «малую родину», место рождения.

Некоторые из этих тем были рассмотрены в литературоведческих работах Н.Н. Брагиной, В.Ю. Вьюгина, Л.В. Карасева, Н.Г. Полтавцевой. Однако в целом на сегодняшний день можно утверждать, что произведения Андрея Платонова, посвященные детям, не получили еще научного исследования в той степени, в которой они его заслуживают.

1.2 Концепты «дети», «детство» как общечеловеческая проблема

«… жалобный и внимательный взгляд ребенка означал его постоянный страх; он словно говорил: мама, живи всегда со мной, не умирай никогда» («Осьмушка») Историческая реальность, сложившаяся в нашей стране в результате событий 1917 года, привела к осознанию необходимости создания нового искусства в новой социалистической стране. Эта идея коснулась и детской литературы. Главной задачей писателя стало создание новой литературы для «пролетарского и крестьянского ребенка», литературы, которая помогала бы формированию нового, советского человека, активного строителя нового общества. Важнейшей воспитательной задачей детской литературы 20-30-х годов прошлого столетия было воспитание детей в обществе, воспитание их в соответствии с идеологическим и политическим строем Советской России. Детская литература обращается к темам победы революции, крушения капитализма, социального строительства; дети воспринимаются как активные участники революционных событий. Героем произведений становится идеальный образ передовика-коммуниста, идеей - следование своим идеологическим принципам до конца. Значительно отличается от общей тематики и стилистики советской детской литературы творчество писателя, мало известного советским читателям - Андрея Платонова. В большинстве случаев герои платоновских рассказов - дети, и мир вокруг них передается читателю через призму их восприятия и осмысления. Данная статья посвящена исследованию отношений ребенка и матери в произведениях Андрея Платонова, посвященных детям. По Платонову одухотворённый человек, то есть человек, способный к творчеству, преобразованию, является результатом слияния двух начал - духа и души, отца и матери. Отец есть воплощение сознательного начала, разума, мать - чувств и переживаний, сердечности. Именно это второе начало для писателя гораздо важнее и значимее, поэтому одной из основных тем детских рассказов А. Платонова становится тема взаимоотношения ребенка и матери, которая раскрывает место и значение матери в мире ребенка. Это значение, несомненно, очень велико. В центре мира, создаваемого писателем в рассказах, находится образ, ассоциирующийся с иконным образом богоматери. О том, что существование матери в мире ребенка необходимо и обязательно, свидетельствует факт отсутствия (почти всегда) в детских рассказах Платонова отца. Он либо на фронте, либо на работах; то есть он жив, и семья знает о его существовании, но напрямую он не присутствует в жизни ребенка: «Каждый день мать ожидала, что отец вернется, а его все не было и нет». При этом важно, что отца ожидает мать, а не ребенок; для ребенка достаточно того, что мать находится рядом. Таким образом, семья состоит из ребенка и матери, и в первые годы жизни (часто до 6-7 лет) именно она становится главным для него человеком, хотя, впрочем, и остается им на всю жизнь. Так, уже взрослый парень Григорий Хромов не уходит в город, потому что «привык к колхозу и боится соскучиться по матери» («Великий человек»). Внутреннее единство матери и ребенка проявляется и в схожести их жизненных позиций: «Мать Григория, хоть и была слабой от возраста и давней болезни, но днем никогда не прикладывалась к постели для отдыха и с утра до ночи работала…», а Григорий «работает для всех». Сама мать четко определяет их позицию: «Чем мне в мыслях жить, когда я бы только от людей брала, а им ничего не давала?» («Великий человек»). Но при всей этой внутренней и внешней связи уход от матери, разрыв с нею ребенка неизбежен. Этот разрыв болезненнен для матери, осознающей его неизбежность: «Тогда мать отвела его в детский сад. И грустно ей стало, что Тима не закричал ни разу ни вчера, и сегодня, ничего не потребовал от нее, чего дать нельзя, что в сердце его теперь лежит забота о конопатом Тишке. Значит, сын ее растет, воспитывается и как бы уходит от нее. Трудно это для матери. Однако так нужно». («Пук-пук»). Мать, пока это возможно, не отпускает ребенка, держит его около себя: на заявление Артема о том, что он не будет ходить в школу, мать отвечает: «Правда, правда. … Чего тебе ходить! … Не надо!» Но «когда прошло лето и стало ребенку семь лет отроду, Евдокия Алексеевна взяла сына за руку и повела его в школу», потому что рано или поздно должен ребенок выйти в большой мир. Тяжел и горек для обоих этот разрыв: «Отошедши далеко, он оглянулся на мать. Мать стояла на месте и смотрела на него. Артему хотелось заплакать по матери и вернуться к ней, но он опять пошел вперед, чтобы мать не обиделась на него. А матери тоже хотелось догнать Артема, взять его за руку и вернуться с ним домой, но она только вздохнула и пошла домой одна». («Еще мама») Ребенок, уходящий от матери в новый ему мир - в социум, ищет опору на своем пути, близкую по образу матери. Как только он отрывается от матери, оставаясь один на один с этим миром, - как оказывается подвержен различным напастям: «Вскоре Артём обернулся, чтобы поглядеть на мать, однако ее уже не было видно. И пошел он опять один и заплакал. Тут гусак вытянул шею из-за изгороди, крякнул и защемил клювом штанину у Артёма, а заодно и живую кожу на его ноге. … На другом дворе были открыты ворота. Артём увидел лохматое животное с приставшими к нему репьями. Животное стояло к Артему хвостом, но все равно оно было сердитое и видело его. … Вдруг лохматое животное повернуло голову и молча оскалило на Артёма пасть с зубами. … Кто-то враз и больно ударил Артёма по щеке, словно вонзился в нее, и тут же вышел обратно. … какой-то зверь дохнул на него горячим дыханием и сказал: «Ффур-фурчи!» («Еще мама»). Путь Артема в школу приобретает поистине «космический» характер: он впервые выходит из своего замкнутого мира, где доселе сосуществовали только он и мать. Он как бы переживает второе рождение, только теперь делает это сознательно, и процесс вхождения в мир приобретает трагический характер, а мир, который открывается ребенку, оказывается чужим: «Артем задумался. - Нету, она (учительница - прим. авт.) за тебя не будет, - тихо произнес Артем, - она чужая». Артем выходит из домашнего мира и идет по новому пути не по своей воле: «А я, когда вырасту, я в школу ходить не буду!». Но он не слепо подчиняется диктату или приказанию матери, он чувствует необходимость этого процесса даже физически: «Артем хотел было уйти от матери, да не мог вынуть свою руку из ее руки; рука у матери теперь была твердая, а прежде была мягкая». Одного этого жеста становится достаточно, чтобы направить Артема: «Ну что ж! - сказал Артем. - Зато я скоро домой приду!» И тут же ищет в матери утешение, опору для преодоления этого пути: «Правда, скоро?» («Еще мама»). Уходя от матери, Артем несет в себе ту модель отношений, которая существовала в его мире и определяла связующие нити между ним и матерью, определяла их позиции и отношения в этом мире. Артем ощущал себя центром своего мира, и он переносит это мироощущение в большой, чужой мир: «А жива ли она? Не померла ли от чего-нибудь, - вон бабушка Дарья весною враз померла, не чаяли, не гадали. А может быть, изба их без него загорелась, ведь Артем давно из дому ушел, мало ли что бывает». На земле ребенок и мать могут существовать только в этом нераздельном союзе; если умрет один, второго тоже не станет. Артем, осознавая эту взаимную зависимость меж ним и матерью, уходя, дает ей наказ: «ты не бойся и не умри смотри, а меня дожидайся», чтобы по возвращении вновь восстановить их нерушимый союз. Он убежден, что он и мать - два одинаковых организма, не могущих существовать по отдельности, друг без друга: «Ты дыши и терпи, тогда не помрешь, - сказал Артем. - Гляди, как я дышу, так и ты». Образ матери для Артема неразрывно связан с жизнью, так как только при ее существовании может быть и его жизнь, а значит, и жизнь вообще. Нельзя сказать, осознает или чувствует Артем память о матери: она растворена во всем его существе. Именно эта память, являющаяся душевной основой личности начинающего взрослеть ребенка, помогает ему преодолеть трудный путь, дойти до следующего «маяка» - школы, где Артем находит другое воплощение материнского начала - учительницу Аполлинарию Николаевну: «И пахло от нее так же, как от матери, теплым хлебом и сухою травой». И вот перед нами возникает образ богоматери с младенцем: «В классе Аполлинария Николаевна хотела было посадить Артема за парту, но он в страхе прижался к ней и не сошел с рук. Аполлинария Николаевна … Артема оставила у себя на коленях», подтверждающий это единство матери и ребенка («В школе я тебе мама!» - отвечает Артему Аполлинария Николаевна»). В жизни ребенка, на протяжении всего его жизненного пути будет еще не одна такая мама; растворенность родной матери в разных женщинах сохраняет жизнь ребенку и, по сути, определяет его дальнейшую судьбу. «А еще у меня есть еще мамы? - спросил Артем. - Далеко-далеко, где-нибудь? - Есть, - ответила учительница. - Их много у тебя. - А зачем много? - А затем, чтоб тебя бык не забодал» (здесь образ огромного черного быка символизирует всяческую опасность, справиться с которой ребенку одному не под силу). На следующий день, собираясь в школу, Артем уже не хочет «заплакать по матери и вернуться к ней»; он собирается спозаранку: «Куда ты? Рано еще, - сказала мать. - Да, а там учительница Аполлинария Николаевна! - ответил Артем. … Мне пора». Символична эта фраза Артема «Мне пора», и мать не удерживает его: «Ну, иди, иди помаленьку. Учись там и расти большой». Платоновского героя не принимает социум, он даже в некоем смысле оказывается противопоставлен герою: «Все ребята пошли в школу, один Артем остался во дворе». Но герой не стремится внедряться в него, желая сперва найти себе жизненные точки опоры: знаниям незнакомых ребят - «жирному шрифту», «хоботковым насекомым», «птицам до кишок» Артем может противопоставить только свое умение «маму любить», которое, по сути, есть главное в его жизни. Ребенок существует в большом мире, но не существует в нем вне связи с матерью; связь с ней осуществляется посредством запахов («тихий и добрый запах»), чувств («глаза … были несердитые, точно давно знакомые»), и даже символов: «Так пишется слово «мама». … - Это про мою маму? - спросил Артем? - Про твою». При внезапно возникшей опасности («Артем увидел в окне черную голову быка») Артем выкрикивает слово «мама», уже ставшее каким-то символическим, сакральным; и снова в рассказе возникает образ богоматери, спасающей младенца: «Учительница схватила мальчика и прижала его к своей груди. - Не бойся! - сказала она. - Не бойся, маленький мой. Я тебя не дам ему, он тебя не тронет. … Сейчас я тебе мама! … Я еще. Я тебе еще мама!» В этом эпизоде ощущается вера Платонова в некое общеженское материнское начало, призванное не оставить, направить ребенка, защитить его, «видеть его тревогу» и помочь ему. Мужское начало появляется лишь в конце рассказа в образе старика-погонщика, да и то мельком: «Старик пастух напился из бака кипяченой воды, - он полбака выпил, - вынул из своей сумки красное яблочко, дал его Артему. «Ешь, - сказал, - точи зубы», - и ушел»; оно еще не столь значимо в жизни ребенка, как материнское, женское. В рассказе символичен и возраст ребенка - семь лет - возраст первого выхода в большой незнакомый мир, первого расставания с матерью, время начала взросления. Ребенок может физически уйти от матери, противопоставив разлуке память о ней, которая растворена во всем его существе; душевный же разрыв с матерью обрекает ребенка на вечную боль. Значимость этой особой, внутренней связи матери и ребенка раскрывается Платоновым в легенде «Разноцветная бабочка», герой которой, Тимоша, в стремлении достать и присвоить себе красоту этого мира, воплощенную для него в образе бабочки, забывает о матери, обрекая себя на существование, подобное бабочкам, которых он ловил: «не умирает и не живет». Важнейшим в жизни человека является сохранение этой связи: на протяжении всей жизни Тимоша, возвращаясь к матери сквозь каменную стену, «ни разу … не поймал более ни одной бабочки, и когда бабочка нечаянно садилась на него, он снимал ее и бросал прочь». Уход от матери происходит в состоянии азарта погони, в некоем забвении: «Я только одну бабочку поймаю, самую хорошую, последнюю», - отвечает Тимоша на призыв матери. Тимоша идет по следам «неизвестного человека», который «был бездетный, никого не любил на земле, земля ему была не мила, и все его забыли», которого ничего не держало в этом мире. Забыв о матери, изгнав ее образ из своего сердца, отделив его от своей сущности, Тимоша становится жестоким человеком, способным идти по головам для достижения своей цели: «Он бежал за бабочкой по тропинке в горах, и ночь уже темнела над ним. … Мертвый воробей колотился у Тимоши за пазухой; он вынул и бросил, не жалея его. … он боялся, что бабочка улетит от него». Но есть то, что держит Тимошу на этой земле, и по осознании им самим разрыва с матерью желаемое, ранее притягивающее и влекущее, навсегда теряет свою заманчивость и прелесть: «… всюду летали такие же светящиеся, разноцветные бабочки … но Тимоша не хотел их ловить, и скучно ему было смотреть на них». Осознание этого внутреннего разрыва горько и больно для Тимоши: «Мама! - позвал он в каменной тишине и заплакал от разлуки с матерью». Однако душевная связь ребенка и матери настолько сильна, что полное ее уничтожение невозможно, а, значит, неизбежно возвращение Тимоши обратно, возвращение, требующее долгих лет и неимоверных усилий: «Тимоша работал целые годы, а выдолбил в кремнистой горе лишь неглубокую пещеру, и ему еще далеко было идти сквозь камень домой». Возможно, что ребенок сможет внутренне оторваться от матери, забудет о ней, увлекаясь прекрасным, неизведанным; но никогда невозможно наоборот. Старая мать Тимоши, бабушка Анисья, живет на этой земле ожиданием сына: «… у меня тут дело есть, я сына ожидаю». И поистине, с той, поры, как ушел Тимоша, это становится делом ее жизни, тем, что не дает ей умереть. У нее есть это дело, в отличие от старика Ульяна, который, по словам Анисьи, «живет впустую». «А может, и ты напрасно сына ожидаешь … Никто и не помнит его», - возражает Ульян Анисье. Но Анисья помнит и чувствует своего сына, чувствует свою надобность ему: «Мой сын далеко, а сердце мое чувствует его и умереть не может, пока он жив. Он сам вернется ко мне, и я дождусь его», - утверждает мать. И старый «Ульян ушел домой и умер от старости лет», а Анисья «осталась жить и ожидать своего сына». Покой она обретает, лишь дождавшись его, но для нее этот покой оказывается вечным: «Мать прижала его к своей груди … Жизнь ее с любовью перешла к сыну, и он вновь стал ребенком. Старая мать вздохнула последним счастливым дыханием, оставила сына и умерла». Смысл жизни матери - жить ради ребенка; для женщины смысл жизни - стать матерью. Материнство, взятое на себя женщиной единый раз, взято ею на всю жизнь: мать, забывшая своего ребенка, уже не мать. И как бы далеко ни ушел ребенок, связь с матерью наделяет его душой, а без души человек - животное; то есть человек, утративший душу, умирает, остается жить и ходить по земле лишь его физическая оболочка. Поэтому полная утрата этой внутренней душевной связи ребенка и матери связи возможна лишь в случае потери обеими сторонами своих человеческих обликов, то есть, по Платонову, совершенно невозможна. Тимоша, оставшись в этом мире без поддержки матери, без образа ее в сердце, остается обреченным ребенком, не имеющим в себе опоры для существования, не имеющим советчика, носителя жизненного опыта («Ты не лови их!» - говорила мать Тимоше в детстве): «А маленький Тимоша остался жить один на земле, не помня ничего, что было. Разноцветная бабочка пролетела над его головой, и он посмотрел на нее. - Это не та бабочка! - подумал Тимоша. - Это другая, и я ее поймаю. Эта лучше!» Он остается жить без памяти; он остается жить без души, «не помня ничего, что было». Память - одна из самых важных категорий в рассказах А. Платонова; память - единственный способ сохранить в себе человека. Не о ком будет помнить и думать Тимоше, и некому будет его ждать, когда, стремясь поймать бабочку, он окажется в каменной пропасти. Иные ценности несет в себе Григорий Хромов в рассказе «Великий человек», неразрывная внутренняя связь которого с матерью выражается в его поступках, действиях и стремлениях: «Я для всех работаю», - отвечает он «великому человеку» Василию Ефремову, который, чувствуя себя «самым главным, самым сознательным и единственным мужиком во всей деревне», стремится уйти во вселенную; но Василий Ефремович «на вес был нетяжелый; он казался тяжелым от большой бороды и шумного характера». Созданию этого рассказа предшествовала запись А. Платонова: «Все хотели быть летчиками, музыкантами, писателями etc., а один мальчуган гончаром - гений!» («Записные книжки»). Так Григорий, унаследовав от матери доброту к людям и трудолюбие, тихо, незаметно делает свое дело в деревне Минушкино, на что Василий Ефремов отвечает ему: «Старайся! … А для народа ты никто - народ тебя сроду не почувствует: был ты или нет…» И Григорию Хромову становится грустно от этой мысли, но «он не знал, как правильно думать об этом, и он начал достраивать колодезный сруб». Григорий является носителем некоего жизненного смысла, он человек убежденный и искренне верующий в исполнимость своего замысла: «он знал, что помочь ему некому, и с терпением выносил свой тяжкий труд». Характерным здесь становится диалог Григория и Василия Ефремовича на стройке: «Новый мир, что ль, строишь опять? - заинтересовался Василий Ефремович. - Нет, избу для школы, - сказал Григорий. - Зря, - высказался Василий Ефремович. - В этой школе никакой карьере все равно не научишься... Григорий промолчал; ему некогда было, он в это время хотел испытать, как он будет разделывать бревна на доски в одиночку…» Характерно противопоставление пафосно-иронического замечания Василия Ефремовича «новый мир» обыденному ответу Григория: «избу для школы». И эта устремленность Григория, вера в свое дело, его неустанность задевают и Василия Ефремовича с его сложившейся установкой «совершить подвиг во вселенной»: «Это сурьезно, - произнес Василий Ефремович в размышлении. - Он и без наших масс управляется...» Василий Ефремов помогает Григорию не потому, что меняется его мировоззрение, а потому, что он увидел в Григории некое подобие своего идеала: «…ты для меня теперь вроде осьмушки всей вселенной представился, потому что от тебя мне внутри хорошо стало!» Но, тем не менее, Василий Ефремович становится на сторону Григория, поддерживая его и беря на себя ответственность за его дело. Этот нерушимый стержень уверенности внутри Григория, который не сломят никакие препятствия, заложен и развит в нем матерью и поддерживается мощью их не...