Апокрифы составляют богатейший пласт древнерусской литературы. Популярность апокрифических текстов объясняется занимательностью их сюжетов и близостью к народной культуре. Несмотря на официальный запрет церкви, памятники апокрифической литературы переписывались книжниками вплоть до XX века.

Диссертационное исследование посвящено популярному на Руси апокрифу, за которым в науке закрепилось название "Беседа трех святителей" (далее - "Беседа. "). Памятник построен в форме вопросов и ответов, изложенных от лица трех прославленных вселенских святителей-богословов IV века Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. Содержанием вопросно-ответных пар "Беседы…" служат события Ветхого и Нового Заветов, история церкви, космология, демонология, эсхатология, вопросы христианской нравственности, сотериологии и т.д. Вопросно-ответные тексты на библейские темы, которые стали потом основой "Беседы…", возникли на византийской почве приблизительно в V-VI вв. В переводе на славянский язык вопросно-ответные сочинения типологически близкие "Беседе…" известны уже в XI веке. Самые ранние известные сегодня русские списки "Беседы…" датируются XV веком. Этим же временем датируется и наиболее ранний индекс отреченных книг с упоминанием "Беседы…" (ГИМ, Чудовское собр., № 269, 30-40 гг. XV вв.): "Что глаголано о Василии Кесарийском, и о Григории Богослове, и о Иоанне Златоустем, что въпроси и ответи о всем по ряду лгано".

"Беседу…" изучали А.Н. Пыпин, Ф.И. Буслаев, П.П. Вяземский, И.Я. Порфирьев, А.С. Архангельский, Н.Ф. Красносельцев, А.Н. Веселовский, И.Н. Жданов, М.В. Рождественская и другие исследователи. Текстологические работы, посвященные "Беседе…", принадлежат В.Н. Мочульскому, Р. Нахтигалу, Е.А. Бучилиной, А. Милтеновой. Списки "Беседы…" публиковали А.Н. Пыпин, Ф.И. Буслаев, Н.С. Тихонравов, В. Ягич, Ст. Новакович, Л. Стоянович, И. Поливка, А.С. Архангельский, П.П. Вяземский, Н.Ф. Красносельцев, В.Н. Перетц, М.В. Рождественская и другие.

Актуальность исследования обусловлена популярностью апокрифа на Руси, о чем свидетельствуют многочисленные сохранившиеся русские списки "Беседы…", а также возросшим интересом к изучению памятников "низовой", демократической, близкой фольклору, русской книжности (таковы, например, новейшие работы А.Л. Топоркова о рукописных заговорах, А.Н. Власова - о севернорусских агиографических сказаниях, А.В. Пигина - о видениях, А.Б. Ипполитовой - о травниках, и др.).

Целью исследования является комплексное - текстологическое и источниковедческое - изучение "Беседы…" в контексте памятников русско-византийской книжности, иконописи и фольклора.

Основными задачами для достижения поставленной цели стали:

поиск списков "Беседы…" в рукописных собраниях;

типологическое и текстологическое изучение русских списков "Беседы…";

целостный комментарий содержания памятника, анализ его жанровых особенностей, анализ кумулятивной формы в "Беседе…";

установление книжных и фольклорных источников "Беседы…" и параллелей к ней;

интерпретация вопросов и ответов с амбивалентной семантикой.

Объект исследования: русские списки апокрифа "Беседа трех святителей".

Материалом для данного исследования служат 132 неопубликованных ранее списка вопросно-ответных текстов, которые в науке принято называть "Беседой трех святителей", из 121 рукописи XV-XX вв. из хранилищ Москвы (РГБ), Санкт-Петербурга (БАН, ИРЛИ, РНБ), Петрозаводска (КГКМ, НАРК, музей "Кижи"), Вологды (Вологодский областной краеведческий музей), Нижнего Новгорода (Нижегородская областная универсальная научная библиотека), Каргополя (Каргопольский музей), Киева (Национальная библиотека Украины), а также 23 списка (включая 2 списка памятника наиболее близкого "Беседе…"), опубликованные исследователями XIX-XX вв.

Структура и объем работы: В соответствии с поставленными задачами в диссертации выделены введение, две главы, каждая из которых делится на параграфы, и заключение. Глава 1 посвящена изучению рукописной традиции "Беседы…"; Глава 2 - вопросам поэтики, источников и интерпретации памятника. Работа включает также Список рукописных источников, Список условных обозначений рукописей и Библиографию, насчитывающую 219 названий. В конце работы помещено Приложение, представляющее ключевые редакции "Беседы…", засвидетельствовавшие разные этапы развития ее текста. Общий объем диссертации - 247 страниц.

Методологической основой нашей работы являются научные методы, использовавшиеся в трудах по древнерусским апокрифам, средневековой культуре, фольклористике, текстологии древнерусских памятников следующих ученых: А.Н. Веселовского, В.Н. Мочульского, В.Я. Проппа, Д.С. Лихачева, А.Л. Топоркова, А.Г. Боброва, М.В. Рождественской, А.В. Пигина, О.В. Беловой, А. Милтеновой, М.В. Корогодиной и других.

Научная новизна исследования состоит в том, что данная работа написана на рукописном материале, который вводится в научный оборот впервые. Несмотря на богатую историю изучения апокрифа, многие списки памятника не попадали в поле зрения исследователей, а потому не были описаны важнейшие факты его литературной истории.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что основные положения и выводы исследования могут быть использованы в лекционных вузовских курсах по истории древнерусской литературы, соответствующих спецсеминарах и спецкурсах. Предлагаемая методика текстологического анализа "Беседы…" может быть использована в изучении других памятников с дробной структурой.

Основные положения, выносимые на защиту:

1) В основе текстологического изучения списков "Беседы…" лежит методика выделения устойчивых, повторяющихся цепочек вопросов и ответов ("блоков").

2) На раннем этапе эволюции текста "Беседы…" на Руси первостепенная роль в распространении ее списков принадлежала Троице-Сергиеву монастырю.

3) "Беседа…" тесно связана с иконописной традицией и с историей почитания Вселенских святителей ("учителей") на Руси, а потому она традиционно воспринималась как текст просветительский и учебный.

4) Эволюция текста "Беседы…" продолжалась вплоть до XIX-XX вв., преимущественно в старообрядческой среде, о чем свидетельствует, например, впервые описанная в диссертации Усть-Цилемская редакция, принадлежащая перу известного печорского книжника И.С. Мяндина.

5) Литературными источниками "Беседы…", кроме установленных нашими предшественниками, являются следующие памятники: "Беседа" Ермолая Еразма, "Сказание Иеронима об Иуде Предателе", Житие Лазаря Четверодневного, "Сказание о Воздвижении честнаго и животворящего креста Господня" и некоторые другие сочинения из четьих миней и Пролога.

6) "Беседа…", особенно в ее поздних списках, близка фольклору; ее вопросно-ответные пары находят многочисленные параллели в народных загадках и притчах.

7) "Беседа…" дает богатый материал для изучения древнерусской демонологии, космогонии, представлений о человеке и мире, являясь своеобразной энциклопедией сокровенного знания русского средневековья.

Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в 16 публикациях (из них 3 публикации в журналах, рекомендованных ВАК), а также прозвучали в виде докладов на научных конференциях различного уровня, включая три международных:

апокриф беседа три святитель книжность

1) Всероссийская научно-практическая конференция "Актуальные проблемы развития музеев-заповедников", г. Петрозаводск-Кижи, июнь 2006 г.;

2) Всероссийский форум молодых ученых-филологов "Родная речь - Отечеству основа", г. Москва, 18-21 октября 2006 г.;

3) I научная конференция "Краеведческие чтения", г. Петрозаводск, 16 февраля 2007 г.;

4) Региональная научно-практическая конференция "Из истории книжности Древней Руси", г. Великий Новгород, 29-30 мая 2007 г.;

5) Международная конференция "Рябининские чтения-2007", г. Петрозаводск, 17-21 сентября 2007 г.;

6) Региональная конференция "Православие в Карелии", г. Петрозаводск, 16-17 октября 2007 г.;

7) Всероссийская научно-практическая конференция "Редкие книги в фондах современных библиотек, архивов, музеев: к 20-летию отдела редкой книги научной библиотеки Сыктывкарского госуниверситета", г. Сыктывкар, 15-16 мая 2008 г.;

8) Межрегиональный научно-теоретический семинар "Провинциальный текст культуры в вологодском измерении", г. Вологда, 17-18 июня 2008 г.;

9) Конференция "Ветхий завет в Древней Руси", г. Санкт-Петербург, факультет филологии и искусств СПбГУ, кафедра русского языка, 20-22 июня 2008 г.;

10) X научно-практическая конференция "Уездные города России: историко-культурные процессы и современные тенденции", г. Каргополь, 16-19 сентября 2008 г.;

11) XI конференция "История и компьютер", г. Москва, 13-15 декабря 2008 г.;

12) Всероссийская научно-практическая конференция "Кенозерские чтения-2009": "Этнокультурный ландшафт Кенозерья: междисциплинарное исследование на пересечении естественных и гуманитарных наук", Кенозерский национальный парк, 20-24 августа 2009 г.; 13) VII Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием "Жизнь провинции как феномен духовности", г. Нижний Новгород, Нижегородский университет им.Н.И. Лобачевского, 12-14 ноября 2009 г.; 14) Второй всероссийский конгресс фольклористов, г. Москва, 1-6 февраля 2010 г.; 15) Международная конференция "Демонология как семиотическая система. Изображение. Текст. Народная культура", г. Москва, РГГУ, 18-19 июня 2010 г.; 16) II Всероссийская научно-практическая конференция "Слово и текст в культурном сознании эпохи", г. Вологда, Вологодский государственный педагогический университет, 21-23 сентября 2010 г.; 17) XII Всероссийская научная конференция "RCDL'2010", г. Казань, 13-17 октября 2010 г.; 18) Международная научная конференция "Информационные технологии и письменное наследие (El`Manuscript-10)", г. Уфа, 28-31 октября 2010 г.; 19) Научная конференция "“Свое" и “чужое” в культурных традициях Русского Севера: проблемы самоидентификации и сохранения культурного наследия" (Рябининские чтения-2011), г. Петрозаводск, 12-17 сентября 2011 г.

Основное содержание работы

Во Введении дана общая характеристика памятника, представлена краткая история изучения "Беседы…", обозначены актуальность, научная новизна, практическая и теоретическая значимость исследования, сформулированы его цели, задачи, методологические принципы.

Глава 1 - "История текста "Беседы трех святителей" в русской рукописной книжности" - состоит из семи параграфов.

В § 1 - "Общая характеристика материала" - представлены рукописи, на основе которых выполнено исследование, отмечены особенности некоторых списков "Беседы…". В работе использовано большое количество списков из "северных" собраний (Карельское, Пинежское, Усть-Цилемское, Мезенское, Вологодское собрания ИРЛИ, Вологодское собрание РГБ, списки из Основного собрания БАН, собранные В.И. Срезневским на Русском Севере, списки из хранилищ Петрозаводска, Вологды, Каргополя и т.д.). Кроме того, используются списки из древнерусских монастырских собраний (списки из Троице-Сергиевой лавры, Оптиной пустыни, Кирилло-Белозерского монастыря, Киево-Печерской лавры). Многие поздние списки "Беседы…" вышли из-под пера книжников-старообрядцев. Число вопросов и ответов в списках "Беседы…" колеблется от 1-й вопросно-ответной пары (ИРЛИ, Латгальское собрание, № 66, 105) до 130 (ИРЛИ, собрание отдельных поступлений. Оп.24, № 60).

В § 2 - "Проблемы текстологического изучения "Беседы трех святителей"" - излагаются некоторые общие принципы текстологического анализа этого памятника. Поскольку для "Беседы…" характерна высокая степень вариативности, а по форме (порой и по содержанию) она близка к другим вопросно-ответным текстам, неизбежно возникает вопрос о границах памятника: что собственно считать "Беседой…"? Этот вопрос оказывается особенно актуальным при идентификации списков без заглавий и текстов-компиляций. Памятник настолько разнороден по составу вопросов и ответов, что не во всех случаях можно также выявить генеалогию списков и дать четкую их классификацию (т.е. отнести список к той или иной редакции или варианту). В работе используется комбинированная методика типологического и текстологического анализа, поэтому в данном параграфе дается подробное описание всех этапов исследования: от сбора материала до выделения редакций и их вариантов. Дается определение основных понятий, используемых в работе: "ключевые слова", "тексты-перечни", "блоки вопросов и ответов", "группа списков", "редакция", "вариант редакции". В диссертации применяется текстологическая методика, предложенная для изучения этого памятника А.Н. Веселовским: выявление в списках устойчивых цепочек вопросно-ответных пар (по нашей терминологии - "блоков вопросов и ответов") и сравнение списков по составу этих цепочек.

Вопросы формирования текста "Беседы…" и связанная с ними проблема заглавия памятника обсуждаются в § 3 - "К проблеме происхождения и заглавий "Беседы трех святителей""". Как показал материал, ставшее привычным на Руси название апокриф обрел не сразу. Впервые имена трех участников беседы в заглавии появляются в южнославянских текстах "Устроения на [светите] слова" (изучался А. Милтеновой; далее - "Устроение…")", но двое из них - святители, а третьим назван Иоанн Богослов. Как известно, в "Беседе…" третьим участником является Иоанн Златоуст. Исследователи называют разное время появления "Беседы…", в основном указываются ранний византийский и южнославянский периоды. Мы относим эти периоды к предыстории "Беседы…", поскольку соответствующие тексты еще не соотнесены с образами трех святителей. В работе выдвигается гипотеза о том, что "Беседа…" могла появиться на русской почве в XV веке - во всяком случае именно здесь, по-видимому, сложилось заглавие этого памятника с упоминанием трех святителей. Южнославянская письменность знает тексты, близкие "Беседе…", но не идентичные ей. В церковную практику почитание трех святителей на Руси проникло с конца XIV века. Скорее всего, появление "Беседы…" и повсеместное почитание трех святителей на русской почве являются разными сторонами одного и того же процесса, вызванного волной второго южнославянского влияния. Обзор заглавий показывает, что в "Беседе…" святители часто названы "Вселенскими учителями", а сам апокриф воспринимался как текст просветительский и даже учебный.

Особый интерес в заглавиях "Беседы…" в рукописях представляет указание на жанр произведения. Ранние списки апокрифа озаглавлены как "Слово Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста" либо как "Вопросы и ответы…". В некоторых заглавиях присутствует ссылка на "Патерик Римский", не имеющая прямого отношения к одноименному памятнику. Жанровое определение "слово" связано с традицией ораторского искусства: "словами" в Древней Руси именовали часто произведения эпидиктического (торжественного) красноречия. "Слово" предполагает не диалог, а монолог, а потому, строго говоря, не вполне отвечает жанровой природе "Беседы…". Вероятно, появление такого заглавия связано с именами трех святителей, авторов многочисленных "слов". Начиная с XVI века появляются заглавия, ставшие основными для апокрифа до XX века - краткий вариант заглавия "Беседа трех святителей" и полный вариант "Беседа трех святителей Василия Великаго, Григория Богослова, Иоанна Златоустаго". В этих заглавиях также могут содержаться ссылки на "Патерик Римский". Чаще всего "беседами" называли на Руси произведения учительного красноречия. Некоторые "беседы" построены в форме диалога ("Беседа отца с сыном о женской злобе") или предполагают беседу проповедника со слушателем (читателем). Известны и "беседы", построенные в вопросно-ответной форме. Такова, например, "Беседа о жизни и чудесах италийских отцов и о бессмертии души", или Патерик Римский. Вероятно, ссылка на "Патерик Римский" в некоторых заглавиях объясняется, прежде всего, сходством в построении этого памятника и "Беседы…". В поздних старообрядческих списках интересными являются заглавия "Речи и гадания святых отец" и "Притчи и толкования от Божественнаго писания". "Гаданием" в древнерусских памятниках именовали иносказание, загадки и их толкования. Притча предполагает нравоучение, загадка же может носить светский характер и не содержать нравоучения. В диссертации анализируются некоторые вопросы из "Беседы…", которые мы идентифицируем как притчи или как загадки.

"Беседа…" на Руси тесно связана с изобразительным искусством. Одновременно с появлением "Беседы…" на Русь проникла и иконописная традиция почитания трех святителей. Кроме традиционных икон, возникших в Византии, к XIV веку на южнославянской почве появились композиции, развивающие тему учительства трех святителей (например, "Благодатные плоды учения" во фресках церкви Архангелов в Леснове, Македония (1347-1349)). На Руси такие композиции появились в XVI-XVII вв., например, в стенописи собора во имя Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря (1502 г.). Со стен храмов эти композиции на Руси переместились на иконы; с подписью "Беседа трех святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста" известны иконы, принадлежащие Никифору Савину и Семену Хромому (начало XVII века). Заглавие "Беседа трех святителей" в рукописях не встречается ранее первой трети XVI века. По-видимому, на иконах это заглавие появляется под влиянием рукописной традиции. Связь "Беседы…" с иконописью выражалась и в том, что в текст апокрифа проникали толкования иконописных изображений, оформленные в виде вопросов и ответов.

§ 4 - "Редакции "Беседы трех святителей" в русской книжности" - разделен на 10 частей, соответствующих десяти выделенным нами русским редакциям "Беседы…". Это Троицкая редакция и ее варианты, редакция с "Тивериадским морем", Смешанная редакция, Редакция со ссылкой на "Библию, Евангелие и Апостол", Азбучная редакция, Латгальская редакция, Усть-Цилемская редакция, Северодвинская редакция, Вологодская редакция и Редакция с кумулятивным вопросом.

Троицкая редакция - самая ранняя редакция, озаглавленная нами по многочисленным спискам апокрифа из собрания Троице-Сергиевой лавры Российской государственной библиотеки. К XV веку Троице-Сергиева лавра стала культурно-просветительским центром Руси. Ее библиотека к этому времени была самой крупной среди монастырских библиотек и имела богатую традицию переписывания и собирания рукописей. "Беседа…" активно переписывалась и распространялась в Троице-Сергиевой лавре, что объясняется, по-видимому, образовательной функцией памятника. Лавра должна была в короткие сроки подготовить новых духовных учителей, которые призваны были нести проповедь объединения и возрождения по всей русской земле. Некоторые исследователи называют Троице-Сергиеву лавру "монашеским университетом", так как именно в ней формировалось новое поколение духовенства. Пройдя обучение книжной и духовной мудрости, монахи уходили на север, основывали новые монастыри, создавали свои "школы". "Беседа…" органично входила в контекст общей идеи образования. Текст Троицкой редакции достаточно устойчив: вопросы и ответы скреплены одной общей идеей - последовательным изложением всеобщей истории. Это своего рода учебник христианского знания, изложенный простым языком в доступной для понимания форме. Варианты Троицкой редакции образуются при помощи дополнительных вопросов и ответов в конце текста. Самым распространенным является вариант Троицкой редакции со ссылкой на "Патерик Римский". К Троицкой редакции относятся, например, списки РГБ, собрание Троице-Сергиевой лавры, № № 256, 769, 778, 774, 786; Вологодский музей, № 7294; ИРЛИ, Пинежское собрание, № 197, БАН, 33.15.256; 33.6.19; РНБ, НСРК, Q. № 184 и другие. К варианту Троицкой редакции с "Патериком Римским" - РГБ, Вологодское собрание (ф.354), № 64 и другие.

К ранним редакциям "Беседы…" мы отнесли и "редакцию с "Тивериадским морем"". Основу ее составляют вопросы и ответы из Троицкой редакции, но отличительной чертой становится иное их расположение. Кроме того, в списках данной редакции появляются заимствования из апокрифа о Тивериадском море (апокрифической книги Бытия). К этой редакции относятся, например, списки: БАН, 21.9.25; ИРЛИ, собрание отдельных поступлений. Оп.24, № 124 и другие.

К смешанной редакции мы отнесли списки, содержащие вопросы из апокрифа о Тивериадском море, а также имеющие в заглавии ссылку на "Патерик Римский": БАН, 21.9.26 (второй список); список из собрания Н.М. Михайловского, опубликованный в издании: Перетц В.Н. Отчет об экскурсии семинария русской филологии в СПб-ге 13-28 февраля 1911 года. Киев, 1912. С.135-144.

Редакция со ссылкой в заглавии на "Библию, Евангелие и Апостол" известна в списках XVIII века: список В.И. Григоровича (опубликован в книге: Мочульский В.Н. Историко-литературный анализ стиха о Голубиной книге. Варшава, 1887. С.237-252) и список ИРЛИ, коллекция Богословского, № 63. Она представляет переходный этап развития текста апокрифа и может служить примером того, как в "Беседу…" включались новые вопросы и ответы из разных источников, как создавался новый текст, как постепенно "Беседа…" меняла свой характер и превращалась из самостоятельного произведения в сборник вопросов и ответов на разные темы.

Азбучная редакция, в которой с новой силой проявилась образовательная функция апокрифа, появляется на рубеже XVII-XVIII вв. Эта редакция стала следующим этапом развития текста "Беседы…". Некоторые списки апокрифа использовались в обучении грамоте и письму: цитаты из них служили пробой пера, их заучивали наизусть, а затем воспроизводили по памяти в тетрадях; "Беседа…" Азбучной редакции часто помещалась в сборники рядом с Толковыми Азбуками (по этой причине мы дали ей такое название), в Азбуках также можно было встретить цитаты из "Беседы…"; иногда "Беседа…" переписывалась рядом с таблицей умножения, русско-немецким словарем, образцами писем разным лицам; известны настенные листы с вопросами и ответами из "Беседы…" в форме парных кругов.

Для Азбучной редакции характерны использование новых источников, устойчивый текст и заглавие, небольшой объем: в наиболее полных вариантах она представлена 28-30 вопросами и ответами. Тематика Азбучной редакции отличается от ранних редакций, здесь представлены вопросы о символике икон, церковных предметов и лиц, вопросы по ветхо - и новозаветной истории, причем новозаветных вопросов преобладающее большинство. Характер Азбучной редакции отвечает требованиям учебного текста: в ней содержится необходимый круг знаний, связанных с церковной жизнью. К Азбучной редакции мы отнесли списки: ИРЛИ, коллекция М.И. Смирновой, № 3; БАН, 45.12.108; РГБ, Ярославское собрание (ф.739), № 25 и другие. Здесь же рассматриваются варианты Азбучной редакции с дополнительными блоками вопросов и ответов.

Далее анализируются некоторые региональные редакции "Беседы…", сложившиеся и бытовавшие на Русском Севере в старообрядческой среде: Латгальская (ИРЛИ, Латгальское собрание, № 168, № 384), Усть-Цилемская (ИРЛИ, Усть-Цилемское собрание, № 22, № 91), Северодвинская (ИРЛИ, Северодвинское собрание, № 424, № 585) и Вологодская (ИРЛИ, Вологодское собрание, № 112 и 116). На этой стадии развития текста "Беседы…" (конец XVII-XX в.) зачастую исчезает традиционное для апокрифа название, появляются вопросно-ответные тексты без заглавия, либо тексты с заглавиями "Вопросы и ответы", "Притчи и толкования", "Речения и гадания" и т.п. Особый интерес представляет Усть-Цилемская редакция, известная нам по спискам из Усть-Цилемского собрания ИРЛИ (см. выше), принадлежащим перу известного печорского старообрядческого книжника XIX в. И.С. Мяндина (заглавие: "Притчи и толкования из Божественного Писания"). Ранее было известно, что автографами Мяндина являются списки из сборников Усть-Цилемского собрания № 67 и 91. В первом сборнике "Беседа…" представлена в виде выписок, во втором - это полноценный текст апокрифа. Сопоставив почерки списков из этих рукописей и списка из рукописи Усть-Цилемское собрание, № 22, мы пришли к выводу, что последний список также принадлежит перу И.С. Мяндина. Текст "Беседы…" Усть-Цилемской редакции прошел тщательную редакторскую правку. Составитель текста "Притч и толкований…" имел перед глазами несколько редакций "Беседы…", а также другие вопросно-ответные сочинения. Составляя новый текст, к процессу работы он подходил творчески: хотя тематика вопросов и ответов разнообразная, все они подобраны в соответствии с настроениями, характерными для старообрядцев рубежа XIX-XX вв. Зная о писательских способностях И.С. Мяндина, мы предположили, что составителем текста был именно он. Несколько вопросов и ответов этой редакции не имеют параллелей в других списках "Беседы…". Исследуя окружение списков "Беседы…" Усть-Цилемской редакции, сопоставляя статьи из обоих сборников, нам удалось зафиксировать процесс работы книжника над составлением самих этих сборников. Так, выяснилось, что подборка статей в сборнике Усть-Цилемское собрание, № 91 вторична по отношению к сборнику № 22. Вероятно, сначала Мяндин составил рукопись-конволют № 22, скрепив между собой тетради разных лет, дополнив их своими тетрадями. Пустые листы старых тетрадей Мяндин заполнил различными выписками ("Аще ли преставится в доме человек…" и другими). Список "Беседы…" в сборнике № 91 по времени должен был появиться позже: к нему Мяндин присоединил выборочно своей рукой мелкие статьи из сборника № 22. Таким образом, две эти рукописи являются примером, иллюстрирующим работу печорского книжника с текстами.

К редакции с "кумулятивным вопросом" относятся два списка XX века: ИРЛИ, Латгальское собрание, № 66 и № 105. Оба они озаглавлены "Беседа и разсуждения триех святителей Василия Великаго, Григория Богослова, Иоанна Златоустаго. Объяснения из книги Пчелы. Благослови, отче!". Под таким объемным заглавием помещен небольшой текст, состоящий из одного вопроса "О, любимцы, что чего на сем свете сильнее?" и ответа на него. Ответ представляет собой цепочку сравнений, построенных по кумулятивному принципу. Вопрос и ответ повествуют о том, что на свете злее и разрушительнее всего: самым большим злом на земле является женщина, превосходящая в своей злобе дьявола. Содержание текста и его заголовок вступают в противоречие между собой: здесь нет никакой беседы, как и ссылка на книгу "Пчела" является ложной. Выписка имеет законченную композицию: текст завершается формулой "Аминь", указывающей на конец повествования, а далее в рукописях начинается другое произведение. Списки данной редакции иллюстрируют то, как небольшая цитата из "Беседы…" могла превращаться в самостоятельный законченный текст, имеющий даже собственное заглавие.

Текстологический анализ показал, что за период с XV по XIX вв. текст "Беседы…" прошел следующие стадии развития: стадию становления текста (Троицкая редакция с вариантами, редакция с "Тивериадским морем", Смешанная редакция), стадию активного пополнения текста новыми источниками (редакция со ссылкой на "Библию, Евангелие и Апостол") и стадию обновления (появление Азбучной редакции и ее вариантов). С XIX века до середины XX века "Беседа…" претерпела существенные трансформации в старообрядческой среде (Латгальская, Усть-Цилемская, Северодвинская редакции и редакция с кумулятивным вопросом); большей популярностью стали пользоваться различные вопросно-ответные компиляции (Вологодская редакция), которые к началу XX века практически вытеснили "Беседу…" из рукописного репертуара старообрядцев. Соотношение изученных редакций "Беседы…" представлено в работе в виде стеммы.

В § 5 - "Единичные списки "Беседы трех святителей"" - говорится о списках, по разным причинам не вошедших в текстологическую классификацию. Это, в основном, объемные вопросно-ответные компиляции, представляющие собой смесь вопросов и ответов из разных редакций "Беседы…".

В § 6 - "Проблема идентификации некоторых вопросно-ответных текстов" - представлены неполные дефектные списки "Беседы…", утратившие в результате порчи рукописей часть текста, которые отнести к той или иной редакции можно лишь условно. Также условно назвать "Беседой…" можно некоторые неозаглавленные, либо имеющие самостоятельное заглавие вопросно-ответные тексты, в которых кроме вопросов и ответов, характерных для "Беседы…", встречается большой процент вопросов и ответов из других памятников. В этом параграфе описаны также тексты-дополнения к "Беседе…", которые обычно помещались в рукописях вслед за списками "Беседы…" (обычно Троицкой редакции с "Патериком Римским") и тематически были родственны основному тексту.

§ 7 - ""Беседа трех святителей" в составе сборников" - посвящен литературному окружению исследуемого апокрифа в сборниках. В русской рукописной книжности "Беседа…" могла переписываться в отдельных рукописях без всякого окружения, но гораздо чаще входила все же в состав сборников. Нам удалось выявить, что в ранний период "Беседа…" помещалась преимущественно в богослужебные сборники. В XVI веке "Беседа…" встречается также в сборниках келейного чтения, состоящих из молитв, слов и поучений, правил монашеского жития. С XVII по XX вв. - в кодексах, объединяющих не только разные сочинения, но и содержащих одновременно несколько редакций анализируемого памятника. С XVIII века традиционным становится соседство "Беседы…" с Толковыми азбуками. Кроме того, в XVIII веке тематический репертуар сборников, в которых помещена "Беседа…", становится более разнообразным по сравнению с предшествующими веками, например, апокриф помещают в рукописи магической гадательной тематики и сборники смешанного состава.

Глава 2 - "Источники, важнейшие образы и мотивы, композиционные особенности "Беседы трех святителей"" - состоит из пяти параграфов. § 1 - "Общий обзор источников "Беседы трех святителей"". В апокрифе отчетливо выделяются два пласта заимствований:

1) архаические, появившиеся в период формирования многочисленных разрозненных вопросно-ответных сочинений на греческой, латинской и южнославянской почве;

2) и новейшие, попадавшие в текст апокрифа из русских рукописей. К архаическим заимствованиям относятся преимущественно вопросы библейской тематики, в число новейших попадают вопросы из фольклора и различных сочинений, чаще русского происхождения. Претендуя на полноту знаний о мире, "Беседа…" растворила в себе всевозможные средневековые представления: христианские и языческие, богословские и еретические, естественнонаучные и псевдонаучные, книжные и фольклорные, канонические и апокрифические. Часть вопросов и ответов "Беседы…" была заимствована из апокрифической книги Бытия, толкований на Псалтырь, книг Премудростей Соломона и Иисуса сына Сирахова, толкований на Евангелия, Апостол, Апокалипсис Иоанна Богослова. Также среди источников "Беседы…" называют апокрифы об Адаме, Моисее, Давиде, о крестном древе, "Вопросы Иоанна Богослова Господу на горе Фаворской", "Вопросы Иоанна Богослова Аврааму о праведных душах", "Вопросы Иоанна Богослова Аврааму на Елеонской горе", "Варфоломеевы вопросы", "Прения Панагиота с Азимитом", "Луцидариус" и многие другие. На фольклорные источники "Беседы…" первым обратил внимание Ф.И. Буслаев, которому удалось определить основной круг фольклорных заимствований в апокрифе. Среди фольклорных жанров особенно популярными в "Беседе…" оказались загадки и притчи, что объясняется свойствами этих текстов.

Из поздних русских заимствований особое внимание в диссертации обращено на произведение, о котором еще не писали как об источнике "Беседы…" - на "Беседу" русского книжника XVI в. Ермолая Еразма. Список этого сочинения был опубликован недавно Т.Р. Руди по сборнику 60-х гг. XVI в. - РНБ, Софийское собрание, № 1296 (см.: Руди Т.Р. "Малая трилогия" Ермолая Еразма // ТОДРЛ. СПб., 2010. Т.61. С.264). Нам удалось найти еще один список этого произведения Ермолая Еразма в рукописи XVII века - РНБ, собрание Погодина, № 1613. Текст этого сочинения состоит из 9 вопросов и ответов и посвящен миссии Христа на Земле (начало: "Вопрос: что есть на земли от века всего смиреннейши?"). В исследуемом нами апокрифе чаще всего встречаются три вопроса из этого памятника: о рождении, крещении и страдании Христа. Они помещены в текст "Беседы…" не механически, а представляют тематическое единство с окружающими их вопросами и ответами. Предваряет их вопрос о милости Божьей без меры, замыкает - блок вопросов и ответов об Иуде Предателе. В таком контексте вопросы Ермолая Еразма усиливают тяжесть преступления Иуды, ведь он предал "Честнейшее" и "Вечнейшее" на великую скорбь. В то же время, самому Иуде уготована "казнь в меру", хотя за такое преступление не существует соизмеримого наказания. Таким образом, в "Беседе…" утверждается вера в Божию справедливость и милосердие. Данный пример иллюстрирует, как благодаря заимствованиям из разных памятников "Беседа…" становилась новым текстом, концентрирующим внимание на важных аспектах христианского вероучения.

§ 2 - "Библейские и историко-церковные образы и мотивы в "Беседе трех святителей"" - посвящен вопросам и ответам о библейских лицах и событиях, а также о событиях церковной истории. Некоторые вопросы и ответы "Беседы…" не расходятся с учением православной церкви. Другие же - пытаются дать объяснение событиям, не упоминающимся в Священном Писании, а, следовательно, носят апокрифический характер. На них мы и обратили внимание.

Например, в вопросе о праведном Сифе сообщается, что Сиф является основателем грамоты и письма, а также знатоком астрономии. В Книге Бытия о Сифе сведений немного (Быт.4: 25; 5: 3). Традиционно в апокрифической литературе восхищается на небеса и познает тайны мироздания праведник Енох (славянский вариант "Книги Еноха"). Однако и Сифу древнерусские сказания приписывают знания астрономии и изобретение письменности (апокриф из древнерусской "Палеи"; "Летописец Еллинский и Римский"; "Синопсис" Димитрия Ростовского).

Целый блок вопросов и ответов некоторых списков "Беседы…" посвящен предателю Господа Иуде Искариотскому. Вопросы о "сребреницах" из этого блока бытовали в русских рукописях в виде отдельных статей. В некоторых списках "Беседы…", куда вошли эти статьи, с вопросами о сребрениках соединился еще один вопрос об Иуде, который, как нам кажется, является наиболее интересным для анализа: "Вопрос: кто отца убив и на матери женился? Ответ: Июда Искариотский". Источником этого вопроса является апокрифическое "Сказание Иеронима об Иуде Предателе", входящее вместе с "Повестью о папе Григории" и "Повестью об Андрее Критском" в группу повестей о кровосмесителях. Объединяет эти произведения эдипов сюжет, приписывающий главному герою биографию греческого царя Эдипа, которому суждено было убить своего отца и жениться на матери (произведения изучались М.Н. Климовой). Такие апокрифические представления о судьбе Иуды до сих пор живы в народе. Совсем недавно, А.В. Пигиным в 1997 г. и С.Е. Никитиной в 2002 г., были опубликованы подобные устные сюжеты по материалам фольклорных экспедиций в Каргопольский район и Тульскую область.

В "Беседе…" повествуется и о разбойниках, распятых с Христом. Если в канонических евангелиях нет имен разбойников, то в "Беседе…" встречаются самые разные их имена: Дамас и Ефта, Арагай (или Араг) и Геста, Дизман и Клактитель, Спутник, Рах и другие. Все они заимствованы из разных источников (Евангелие Никодима; Хронограф; легенды; "Сказание о древе крестном"; "Страсти Христовы"; иконописная традиция и другие).

Известны "Беседе…" и вопросы и ответы о крещении апостола Петра и Богородицы. Этих сведений, как известно, нет в Священном Писании. Если Петра в "Беседе…" крестит Господь с ангелами, то Богородицу - апостол Петр и (или) Иоанн Богослов. Подобные вопросы встречаются в другом апокрифическом вопросно-ответном памятнике - "Вопросы Иоанна Богослова Аврааму на горе Елеонской".

Ряд вопросов и ответов "Беседы…" повествует о событиях, связанных с церковной историей, в частности - с историей развития христианства, историей жизни некоторых святых после Воскресения Христова, историей почитания святынь, основанной на древних христианских преданиях. Это, например, вопросы о праведном Лазаре, царице Елене и другие. В диссертации представлены параллели к этим вопросно-ответным парам из других древнерусских сочинений, названы их возможные источники (Слово в Лазореву субботу Кирилла Транквиллиона; записи русских путешественников на о. Кипр; сочинения Максима Грека; Летописец Еллинский и Римский; Пролог; Палея, "Устроение…" и другие).

§ 3 - "Демонологические образы и мотивы в "Беседе трех святителей"" - освещает демонологическую тематику, обильно представленную в списках "Беседы…". Это вопросы о том, где находятся ад, Денница, Дьявол и Антихрист, созданные еще до сотворения человека, о воплощении Сатанаила и его свержении, о кознях дьявола первым людям, о перевоплощении дьявола в змия, о том, как нужно терпеть и смиряться человеку, чтобы избавиться от зла, из-за каких дьявольских грехов люди погибают, какого праздника не может похулить дьявол, и другие.

Силы зла в списках апокрифа представлены достаточно широко. Если собрать воедино представления о демонологических образах и мотивах в "Беседе…", можно увидеть, насколько оптимистично, в конечном счете, представлена история мира. Несмотря на обилие апокрифических элементов в их богомильской окраске, в своем уповании на Бога и вере в Божью справедливость "Беседа…" не противоречит христианскому ортодоксальному пониманию. Человеку оставлена возможность спасения путем смирения, покаяния и исповедания грехов.

Противоборствующая Богу сила в апокрифе представлена целым рядом имен: Демон, Сатанаил (или Сатана), Дьявол, Денница, змий, Антихрист - т.е. здесь конспективно изложена полнота знаний о злой силе, несущей вред Божьему созданию - человеку. Надо отметить, что, несмотря на близость "Беседы…" фольклору, здесь нет ни одного вопроса, упоминающего о черте, леших, водяных и прочих персонажах низшей мифологии. Лишь в одном списке зафиксированы представления о том, что нечистая сила боится петушиного "гласу". Среди источников вопросов и ответов о демонах - произведения разных жанров: святоотеческие сочинения, апокрифы, легенды, притчи, старообрядческие сочинения о последних временах.

§ 4 - "Кумулятивная форма в "Беседе трех святителей"" - посвящен жанрово-композиционным особенностям вопросов и ответов, построенных по принципу семантического нагромождения благодаря использованию в вопросе и ответе компаратива ("сильнее", "мощнее") и названных нами кумулятивными: "Что есть силнее воды? Силнее воды гора. Что есть силнее горы? Силнее горы человек…". Таким образом, ключевые лексемы ("вода", "гора", "человек") вступают в градационные отношения, устремляясь к смысловой вершине. На смысловых вершинах этих вопросов находятся самые разрушительные в мире начала: или хмель, или смерть, или злая жена. В некоторых списках "Беседы…" злая жена по злобе превосходит дьявола и противопоставляется Богу.

В § 5 - ""Беседа трех святителей" и фольклорные загадки" - приводятся фольклорные параллели к "Беседе…" из многих сборников загадок и притч разных народов. Особое внимание в этом разделе уделяется вопросам-загадкам с "двойным дном", в которых присутствует эротический подтекст. Всего в разных списках "Беседы…" удалось выделить 6 вариантов "эротических" вопросов и ответов: "Василий рече: Внук рече бабе своей: положи мя у себе, и рече баба: како хощю положити тя, а ты ми отец? Иоан рече: баба есть земля, а внук Христос"; "Вопрос: кто есть молодец к девице рече: дево, впусти меня в себя; глагола ему дева: како тя впущу аз ни от кого нерастлена есмь. Ответ: молодец есть Авель просился в землю погребстися, а земля была чиста, аки дева нерастлена" и другие. С фольклорными загадками эти вопросно-ответные пары сближает механизм загадывания: вопрос вызывает непристойную эротическую ассоциацию, в то время как разгадка вполне прилична. В диссертации подобраны многочисленные примеры фольклорных загадок такого типа.

Появление в душеполезном тексте вопросов с амбивалентной семантикой можно объяснить по аналогии с появлением инициалов и заставок тератологического стиля в русских (новгородских) рукописях XIII-XV вв., среди которых имеются изображения "эротического" характера. Наиболее интересную интерпретацию тератологического стиля представил Н.К. Голейзовский. Исследователь не видит антагонизма между изображением и содержанием книг и считает, что в такого рода рисунках важно не то, что они изображают, а то, что они обозначают. В христианском искусстве и теологии есть два рода символов - "подобные" и "неподобные". И те и другие призваны возводить "очи ума" к духовному созерцанию "мира мысленного". "Неподобные" образы помогали также, по учению Псевдо-Дионисия Ареопагита, скрыть священную истину от людей недалеких, склонных трактовать все буквально. "Плотские" инициалы древнерусской тератологии являются, согласно выводам Н.К. Голейзовского, "неподобными" образами, то есть символическим изображением высокого через прямо противоположное, через низкое. В "эротических" вопросах "Беседы…" реализуется тот же механизм сближения "неподобных" телесных образов и духовных прообразов: высокое выражается через низкое. В "эротике" средневековой "Беседы…", в отличие от фольклорной загадки, нет ни пародии, ни кощунства, ни грубого озорства. В конечном счете в этих загадках утверждается мысль, что весь мир - это мир Божий, а потому все в нем - высокое и низкое, плотское и духовное - суть знаки божественного. Анализ "эротических" загадок "Беседы…" позволяет, таким образом, выявить в ней некий философский (точнее - богословский)"подтекст".

В Заключении кратко излагаются основные результаты, выводы и положения исследования. Древнерусский апокриф "Беседа трех святителей" открывает перед исследователем богатства русской духовной культуры, является прекрасным источником по изучению "картины мира" русского средневековья.

Научные публикации по теме исследования