Лексика религиозной культуры в идиолекте А.А. Фета

Размещено на http://www.allbest.ru/

Лексика религиозной культуры в идиолекте А.А. Фета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

религиозный лексика фет текст

В последние десятилетия ученые все больше внимания уделяют рассмотрению роли религии в жизни общества, поскольку она является неотъемлемым компонентом человеческой истории на разных этапах ее развития, формой сохранения опыта, накопленного предшествующими поколениями. Во взаимоотношениях языка и религии «есть своя логика, свои парадоксы и драматизм, заключенные в соединении понятий «стихия» и «культура» - стихия культуры. Стихия - от той глубины человеческого, в которую уходят корни языка и религии. Культура - потому что в религии и языке коренятся все начала человеческой культуры» (Н.Б. Мечковская).

Решению проблемы взаимодействия языка и религии призвана помочь теолингвистика - наука, возникшая на стыке языка и религии и исследующая проявления религии, которые закрепились и отразились в языке; а также раздел языкознания, который занимается исследованием религиозного языка в узком и широком понимании этого термина (А.К. Гадомский). Развитию и становлению теолингвистики как раздела языкознания посвящены работы А.К. Гадомского, Е. Kухарской-Дрейсс и других ученых. Лингвисты занимаются изучением различных элементов религиозной сферы: анализируется семантика и функционирование отдельных лексем и целых лексико-тематических групп слов, изучается библейская фразеология, выявляется национально-культурная специфика конкретных религиозных концептов (С.В. Булавина, Л.М. Грановская, Н.М. Шанский, Р.И. Горюшина, Т.Ф. Сапронова, Ю.Т. Листрова-Правда, А.Л. Голованевский и т.д.).

Можно выделить два основных направления теолингвистических исследований: 1) конститутивное (изучающее основные признаки языка религии); 2) функциональное (использование элементов языка религии с выразительными целями в иных языковых сферах). Наша работа находится в русле функционального направления, поскольку нами рассматривается лексика религиозной культуры в идиолекте писателя.

Долгое время в отечественном фетоведении бытовало устойчивое мнение об атеистических взглядах А.А. Фета. Эту точку зрения разделяли такие ученые, как Б. Бухштаб, Л. Лотман, Г.П. Блок и др. Споры вокруг религиозного мировоззрения поэта не утихают до сих пор. Большинство исследователей его жизни и творчества отмечают своеобразную оппозицию «Фет - Шеншин», «вера в стихах - атеизм в жизни», подчеркивая тем самым сложность отношения поэта к религии. В 1840 году А.А. Фет писал Я.П. Полонскому о своем дуализме: «…Неверие и вера, живущие во мне, не плоды, выросшие на университетской скамье, а на браздах жизни». Современный исследователь В.А. Шеншина замечает, что дуализм А.А. Фета отнюдь не означал его неверия в Бога, и это подтверждают многочисленные стихотворения поэта, восхваляющие Творца, преклоняющиеся перед религией, подтверждающие его веру в загробную жизнь (Шеншина 1998). Однако есть и другая точка зрения: соединение в одном человеке «глубокого религиозного чувства и атеизма» невозможно, «это мертвая схема» (Т.А. Кошемчук). В письме к Н.Н. Страхову от 5 февраля 1880 г. сам Фет уверенно отводил от себя обвинения в атеизме: «Ни я, ни Шопенгауэр не безбожники, не атеисты. <…> Что есть Бог, это я знаю непосредственно, т.е. чувствую, так как иного непосредст<венного> знания нет».

Перед нами не стоит задача окончательного разрешения проблемы религиозных воззрений А.А. Фета, это предмет другого исследования. Однако несомненным является большая мировоззренческая и художественная роль лексики религиозной культуры в разножанровых произведениях писателя.

Описанию жизни и творчества А.А. Фета посвящены труды многих ученых, однако большая часть работ носит литературоведческий характер. Исследований, посвященных собственно языковым особенностям, значительно меньше, хотя в последнее время интерес к языку произведений А.А. Фета возрос (А.Д. Григорьева, И.С. Климас, Е.А. Кобдикова, И.И. Ковтунова, Н.А. Кожевникова, С.К. Константинова, Ю.Б. Мартыненко и др.). В статьях и монографиях внимание уделяется главным образом поэзии, однако художественная проза, воспоминания, критические статьи также представляют богатый материал для характеристики идиолекта А.А. Фета. Только восприятие творчества в его полноте может дать истинную картину мира этого художника.

Необходимость более глубокого изучения взаимосвязи языка и религии, все возрастающее внимание к языковой личности А.А. Фета, отсутствие комплексного исследования лексики религиозной культуры, являющейся одной из важнейших составляющих идиолекта писателя, определяют актуальность данной работы.

Объектом исследования является язык стихотворных и прозаических произведений А.А. Фета, предметом - лексика религиозной культуры в исследуемом корпусе текстов.

В качестве базы эмпирического материала выступают оригинальные и переводные поэтические произведения, немногочисленные рассказы, критические статьи, воспоминания и письма А.А. Фета. Исследование основано на составленном нами алфавитно-частотном словнике лексики религиозной культуры, содержащем 574 лексемы с общим количеством словоупотреблений 4228.

Цель работы - определить своеобразие лексики, репрезентирующей религиозную культуру в разножанровых произведениях А.А. Фета.

Поставленная цель обусловила следующие задачи исследования:

* определить объем понятий «религиозная культура» и «лексика религиозной культуры»;

* выявить круг лексики, номинирующей религиозные понятия;

* составить полный алфавитный словник и частотный словарь религиозной лексики в актуализированном лексиконе писателя;

* классифицировать выявленную лексику религиозной культуры;

* определить место религиозной лексики в идиолекте А.А. Фета;

* проанализировать содержание ключевых религиозных концептов в языковой картине мира А.А. Фета, рассмотреть языковые особенности их репрезентации в текстах;

* сопоставить лексику религиозной культуры в разных жанрах дискурса писателя.

Для решения поставленных в работе задач использовались традиционные лингвистические методы исследования (описательный, таксономический, сопоставительный), методика квантитативного анализа, методика кластерного анализа, сжатия конкорданса и аппликации полученных в результате сжатия конкордансов концептограмм.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что полученные наблюдения и выводы вносят вклад в изучение языка А.А. Фета, углубляют представления о специфике функционирования лексики религиозной культуры в произведениях разных жанров, отражают особенности религиозного мировоззрения писателя, способствуют решению ряда проблем в области авторского идиолекта.

Практическая ценность работы видится в том, что результаты и материалы диссертационного исследования будут полезны при создании словаря произведений А.А. Фета и могут найти применение в курсах современного русского литературного языка, лингвистического анализа художественного текста, стилистики, культурологии, при подготовке спецкурсов и спецсеминаров, посвященных языку писателей.

Научная новизна работы, напрямую соотносящаяся с ее актуальностью, обусловлена отсутствием трудов, посвященных описанию лексики религий в произведениях А.А. Фета. Нами впервые предпринимается попытка выявить лексику, номинирующую религиозные понятия, а также определить ее место в языковой картине мира писателя.

Положения, выносимые на защиту.

1. В культурологических, теологических и собственно лингвистических трудах, а также в лексикографических источниках не сформулировано единого мнения об объеме понятия «религиозная культура» и о составе номинирующей данное понятие лексики. К лексике религиозной культуры мы относим номинации, связанные как с верованиями христианского и нехристианского мира, так и с древней и славянской мифологией, исключая лексемы, называющие сказочных и фантастических существ и относящиеся к сфере магии, волшебства, заклинаний.

2. В идиолекте А.А. Фета концептосфера «религиозная культура» занимает важное место, а репрезентирующая ее лексика богата и разнообразна в количественном и качественном отношениях. Изучение религиозной лексики помогает пролить свет на своеобразие творческой личности на фоне общеязыковых, культурно-исторических и традиционно-поэтических установок.

3. Для классификации лексики религиозной культуры наиболее оптимальным является кластерный подход. Методики культурологического анализа, разработанные курскими учеными, оказываются адекватными для изучения писательского идиолекта в целом и определенной концептосферы в авторской языковой картине мира.

4. Лексика религиозной культуры представлена в исследуемых текстах всех жанров, наиболее полное отражение она находит в поэзии А.А. Фета; состав и употребление выделенных лексических единиц жанрово специфичны.

5. Использование наиболее значимых в идиолекте писателя ключевых концептов религии отражает общеязыковые, общепоэтические и индивидуально-авторские тенденции.

Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях аспирантского семинара при кафедре русского языка Курского государственного университета в 2008-2010 гг., в ходе работы летней научной школы «Курское слово» (Курск, 2010), были представлены в докладах на III, V и VI «Кирилло-Мефодиевских чтениях» (Курск, 2006, 2008, 2009), IV Всероссийских научно-образовательных Знаменских чтениях «Церковь и общество: история и современность» (Курск, 25-28 марта 2008), VI Всероссийских научно-образовательных Знаменских чтениях «Духовные ценности российского общества в XXI веке» (Курск, 22-25 марта 2010), на III Всероссийской научно-практической электронной конференции с международным участием «Язык. Коммуникация. Культура» (Курск, 16-21 ноября 2009), IV Международной научной конференции «Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира» (Северодвинск, 2009) и отражены в двенадцати публикациях, три из которых - в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК.

Структура работы. Диссертационное сочинение состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и словарей, библиографического списка и приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, определяются цель и задачи работы, объект и предмет исследования, оценивается научная новизна, теоретическая и практическая значимость диссертации, описываются методы и методики исследования, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Теоретические основы и предпосылки исследования лексики религиозной культуры» освещаются теоретические подходы к изучению религиозной лексики, очерчиваются границы материала исследования.

Проблема определения границ понятия «религиозная культура» предполагает рассмотрение базовых для настоящего исследования терминов религия и религиозная культура, получивших неоднозначную трактовку в различных источниках. Исследователи подчеркивают сложность определения границ религии, поскольку она органично соединяется с философией, мифологией, искусством. В религии сплетено сакральное (сверхъестественное) и священное (особенно чтимое) (Религия в истории и культуре 2000).

Нами проделан анализ толкования соответствующих понятий, выявивший различия в подходах, в том числе зависящие от идеологических установок социума, в изданиях разных лет. Так, составители толковых словарей советского времени, постоянно совмещая, взаимозаменяя понятия религиозный, мистический, мифический, способствовали их семантическому отождествлению, синонимизации (Ю.Н. Михайлова).

В настоящей работе в понимании религии мы опираемся на определение, данное в «Словаре современных понятий и терминов» (2002): «мировоззрение, мироощущение, а также соответствующее поведение, специфические действия (культ), основанные на вере в существование Бога или богов, сверхъестественного». При определении религии необходимо сосредоточить внимание на её отличии от магии, а также различать понятия религии, веры и конфессии.

Под религиозной культурой понимаем «совокупность имеющихся в религии способов и приемов обеспечения и осуществления бытия человека, которые реализуются в ходе религиозной деятельности и представлены в ее продуктах, несущих религиозные значения и смыслы» (История религии 2007). Традиционно выделяют две части религиозной культуры. Одну образуют те компоненты, в которых вероучение выражается непосредственно - сакральные тексты, теология, различные элементы культа и пр. Другую составляют те явления из области философии, морали, искусства и т.д., которые исторически вовлекаются в религиозно-духовную и культовую деятельность, в церковную жизнь.

Несмотря на обилие публикаций, концентрирующих внимание на элементах исследуемого феномена, до сих пор не существует единой точки зрения и на объем понятия «лексика религиозной культуры», хотя в последнее время все большее распространение получает широкий подход к его трактовке. Традиционно под словами, номинирующими религиозную культуру, понимается лексика, связанная с верованиями христианского, нехристианского мира, а также лексика, нашедшая отражение в древней и славянской мифологии, народных поверьях (вампир, домовой, леший, муза, нимфа, русалка, сатир и т.п.). На наш взгляд, отнесение к рассматриваемой группе лексем, называющих сказочных и фантастических существ (барабашка, вампир, водяной, вурдалак, домовой, леший, русалка и т.п.), слов, связанных с магией, волшебством, заклинаниями (ворожба, гадание, заговор, приворот, маг, колдун, ведьма и т.п.), является необоснованным, неоправданно расширяющим предмет исследования.

Для успешного решения задач нашего исследования важным представляется анализ систематизации религиозной лексики в словарях. Лексика религиозной культуры занимает значительное место в словарях русского языка («Словарь Академии Российской», «Словарь церковнославянского и русского языка», «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И. Даля, «Словарь русского языка» С.И. Ожегова, «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д.Н. Ушакова, «Словарь русского языка» под редакцией А.П. Евгеньевой, «Русский семантический словарь» под редакцией Н.Ю. Шведовой и др.), однако подходы к ее идентификации не являются однозначными. Хотя религиозная лексика стабильна, постоянна и представляет собой довольно устойчивую систему (Р.И. Горюшина), принципы ее группировки, семантизации и объем представленности в словарях различны.

Отдельный пункт диссертационного сочинения посвящен рассмотрению лексики сферы религии в авторской лексикографии. В соответствии с целью и задачами нашего исследования мы обращали внимание на состав, употребительность, смысловые разряды, семантическую структуру слов религиозной лексики в писательских идиолектах. Наибольший интерес в этих аспектах представляли полные алфавитные словари («Словарь языка Пушкина», «Словарь языка и рифм поэзии Н. Рубцова», «Словарь лирики Арсения Тарковского»), особенно созданные на материале творчества авторов-современников А.А. Фета («Поэтический словарь Ф.И. Тютчева»); словари, в которых лексика представлена по принципу тематических сфер («Поэтический словарь Николая Клюева»); словари, фиксирующие авторские преобразования формы, семантики, сочетаемости слов и/или включающие ценные методологические комментарии составителей по интересующим нас проблемам («Словарь языка Василия Шукшина»); словари языка писателей, в которых отражается жанровая специфика произведений («Частотный словарь языка М.Ю. Лермонтова», «Словарь языка А.И. Полежаева»). В отдельных изданиях представлены извлеченные из художественных текстов устойчивые сочетания фразеологического характера, в том числе включающие наименования из сферы религии («Словарь устойчивых сравнений русского языка» В.М. Огольцева). Особого внимания заслуживает электронная книга «Религиозная лексика в стихах русских поэтов Серебряного века», содержащая тематический перечень слов с примерами их употребления в поэзии десяти авторов. В результате проведенного анализа было установлено, что концептосфера «религиозная культура» является одним из важных элементов языковой картины мира многих русских поэтов и писателей. Авторские словари фиксируют особенности употребления религиозной лексики в произведениях разных жанров.

Описывая основные аспекты теолингвистических исследований художественного текста, мы характеризуем терминологический аппарат диссертации. В научной литературе представлены различные наименования объекта изучения: религиозный язык (М. Войтак, А.К. Гадомский), сакральный язык, культовый язык, язык сакрума (Z. Zdybicka), язык Церкви, религиозный дискурс (В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин, Е.В. Бобырева, Е.А. Кислянская и др.), религиозный стиль (Й. Мистрик), религиозно-проповеднический стиль (Л.П. Крысин, И.М. Гольберг, С.А. Гостеева, Е.В. Грудева, С.Н. Ипатова, О.А. Крылова, О.А. Прохватилова), религиозное употребление языка, духовная словесность, религиозная коммуникация (Н.Н. Розанова), православная лингвистика (О.В. Чевела) и т.д. По мнению многих исследователей, наиболее нейтральным и часто употребляемым является термин религиозный язык, однако четкой дефиниции он не имеет и объем данного понятия требует уточнения.

Религиозная культура как сложное и многогранное явление находится в центре многочисленных исследований. Активно разрабатываются термины для обозначения составляющих языка религии: макро- и микроконцепт религиозного дискурса (У.С. Баймуратова), термин конфессионального характера (Р.И. Горюшина), религионим (Ю.Н. Михайлова), православный религионим (А.М. Четырина) и др. В научных трудах используются достаточно устоявшиеся наименования мифонимы/мифологизмы, теонимы и библеизмы.

Большой пласт лексики, появившийся под влиянием мифологии, религии, стал неотъемлемой частью культуры русского народа и нашел отражение и широкое применение в художественных произведениях, написанных в разные исторические периоды. Слова рассматриваемой группы занимают важное место в русском фольклоре, в лексиконе многих поэтов и писателей. Влияние Библии и произведений древних времен сказывается на употреблении авторами лексики религиозной культуры, а также на содержании и форме литературных творений.

Во второй главе «Состав лексики религиозной культуры в идиолекте А.А. Фета» даётся общая характеристика словника и частотного словаря лексики религиозной культуры, проводится квантитативный анализ лексикона, предлагается классификация выявленных слов и выражений религиозной сферы.

На материале оригинальных стихотворных произведений и переводов 1839-1863 гг., пяти выпусков «Вечерних огней», рассказов и критических статей, а также воспоминаний и писем А.А. Фета при помощи программы компьютерной обработки текстов Newslov нами были составлены словник и частотный словарь религиозной лексики. Мы рассматривали все редакции произведений А.А. Фета, включенные в сборники, а лексика поэтических вариантов нашла отражение в словнике. Основой идентификации материала послужили «Русский семантический словарь» под редакцией Н.Ю. Шведовой и «Большой толковый словарь русских существительных» под редакцией Л.Г. Бабенко. При анализе многозначных лексем нами учитывались те единицы, которые связаны со сферой религии своим основным, первичным значением. В этом случае лексема описывалась во всей полноте семантической структуры, поскольку весьма важными представляются не только общеязыковые, но и индивидуально-авторские преобразования семантики слова. У полисемантов, развивших вторичные, производные значения, имеющие отношение к религиозной культуре, учитывались именно эти значения. Как отдельные словарные единицы рассматривались неразложимые устойчивые сочетания (блудный сын, Владычица Сиона) и составные наименования (гость-небожитель, Матерь-Дева). Учитывалось, что некоторые лексемы характеризуются фонетическим и графическим варьированием (алтарь / олтарь, чёрт / чорт, масленая / масляная, Мугаммед / Мухаммед, Зевс / Зевес).

Основу словника составили лексика христианства (Гавриил, Голгофа, дьякон, заутреня) и лексика, связанная с античными религиями, прежде всего теонимы - имена богов и божеств Древней Греции и Древнего Рима (Аврора, Амур, Афина, Бахус, Диана, Дионисий, Дриада, Каллиопа).

Проведенный анализ показал, что с точки зрения частеречного соотношения в словнике преобладают имена существительные, зафиксирован низкий удельный вес глагольной лексики. Частота словоупотребления лексем колеблется от 1 до 511. Средняя частотность языковых единиц в словнике составила 7 словоупотреблений (далее - с/у). Самая употребительная лексема - существительное бог (511 с/у), за ним следуют: душа (498 с/у), дух (216 с/у), Зевс (84 с/у), муза (74 с/у).

Помимо общего словника религиозной лексики нами были составлены словники каждого конкретного корпуса текстов (оригинальные стихотворения, переводная лирика, повести и рассказы, критические статьи, воспоминания, письма), которые отличаются как составом лексем, так и количественными показателями. Около 50 % всех слов религиозной сферы являются одножанровыми по употреблению. Во всех рассматриваемых корпусах текстов отмечены лексемы Бог, грех, дух, душа, душевный, могила, молитва, храм, церковь. Высокочастотные наименования встречаются в нескольких (или во всех) жанрах. Так, слово душа оказывается наиболее частотным среди прочей лексики религиозной культуры только в ранних стихотворных произведениях (171 с/у) и «Вечерних огнях» (96 с/у). В переводах, статьях, «Моих воспоминаниях» и письмах А.А. Фета оно занимает вторую позицию, в «Ранних годах моей жизни» - третью. В пяти случаях (переводы, рассказы и повести, критические статьи, «Мои воспоминания», письма) словники возглавляет лексема Бог. В «Ранних годах моей жизни» доминирующей оказывается лексема церковь (23 с/у).

Поскольку общепринятой классификации лексики религиозной культуры в науке нет, представляется целесообразным провести систематизацию выявленного фактического материала с учетом особенностей его функционирования в рассматриваемых корпусах текстов. По сфере бытования лексика религиозной культуры, зафиксированная нами в разножанровых произведениях А.А. Фета, может быть разделена на три основные группы: 1) общерелигиозная (Бог, душа, вера, молитва, грех); 2) монотеистическая (Аллах, батюшка, всенощная, Евангелие); 3) политеистическая (Озирис, Олимп, Сатурн, оракул, корибанты).

В рамках нашего исследования подобное деление лексики религиозной культуры оказывается неполным. Для отражения структуры религиозной картины мира, которая членится на отдельные фрагменты, представленные определенной совокупностью лексем, мы выбираем кластерный подход к группировке материала. Опираясь на существующие классификации и учитывая индивидуально-авторское употребление слов сферы религии в произведениях А.А. Фета, считаем возможным распределить выявленные номинации по следующим кластерам:

1) «Основные религиозные понятия» (душа, дух, вера, грех, святость, рай, ад);

2) «Религиозные убеждения и учения» (атеизм, богомолка, богохульство);

3) «Силы света и тьмы» (ангел, архангел, небожитель, черт);

4) «Персонажи Священной истории» (Адам, Моисей);

5) «Обряд и обрядовая деятельность» (благовест, духовник, исповедь, ладан);

6) «Культовые, обрядовые сооружения» (алтарь, монастырь);

7) «Религиозная топонимика» (Голгофа, Эдем).

Данная типология в полной мере отражает специфику лексики религиозной культуры, представленной в разножанровых произведениях писателя. Затруднения при классификации религиозной лексики обусловлены недостаточной изученностью феномена, а также размытостью границ между некоторыми группами. В работе дается качественная и количественная характеристика каждого из выделенных кластеров.

В кластер «Основные религиозные понятия» включены слова, номинирующие основные концепты религиозной культуры: «Бог», «Душа», «Дух», «Вера», «Грех», «Святость», «Рай», «Ад». Это самая многочисленная группа, в нее входят три самых частотных слова, возглавляющие словник религиозной лексики, - Бог/бог (511 с/у), душа (498 с/у), дух (216 с/у). Группа представлена 225 лексемами в 2628 с/у, что составляет 39 % от общего числа лексем и 62 % от общего количества словоупотреблений.

Кластер «Религиозные убеждения и учения» в идиолекте А.А. Фета образуют слова, номинирующие теистические учения и взгляды, мировые религии, их основные направления (атеизм, иконоборство, православие, язычество), а также называющие человека по отношению к религии (иноверец, лютеранин, крестница). В данный кластер входит 50 лексем в 119 с/у, что составляет 9 % от общего числа лексем и 3 % от всего количества словоупотреблений. Кластер представлен в основном низкочастотной и единичной лексикой. Самыми употребительными оказались слова христианский, православный, богословие, богомольно. Наибольшее количество таких лексем зафиксировано в прозе А.А. Фета.

Кластер «Силы света и тьмы» представлен именованиями ангелов света (божьих) и темных (падших) ангелов, всего 21 лексема (4 %) в 146 с/у (3 %). Лексика, вербализующая данный кластер, присутствует во всех корпусах рассматриваемых текстов, однако наиболее активна она в стихотворных произведениях: ранних стихотворениях и поэмах, переводах 1839-1863 гг., «Вечерних огнях». Кластер включает в себя в основном имена существительные (ангел, архангел, дьявол, небожитель, пери, сатана, серафим, хранитель), в том числе собственные (Аваддон, Азраил, Мефистофель, Михаил), три прилагательных (ангельский, мефистофельский, сатанинский), а также составные наименования (ангел-хранитель, гость-небожитель) и неразложимые устойчивые сочетания (князь мира).

Самой частотной в границах кластера является лексема ангел (63 с/у), занимающая в ранговом отношении седьмую позицию. В литературных творениях А.А. Фета актуализируются как традиционные представления об ангелах света и тьмы, так и авторски переосмысленные. Лексема ангел используется писателем для называния сверхъестественного существа, также она может входить в состав устойчивых сочетаний, теряя свое основное значение (мой ангел, день ангела, тихий ангел пролетел).

Представители темных сил в произведениях А.А. Фета именуются дьяволом, сатаной, демоном, князем мира и др.; наиболее употребительной является лексема чёрт (37 с/у), которая в большинстве рассмотренных контекстов входит в состав оборотов фразеологического характера: чёрт знает, чёрт его знает, чёрт их знает, чёрт знает какая, чёрт знает где, чёрт знает что, чёрт знает почему, чёрт с тобой, чёрт с ними, к чёрту, кой чёрт, ни к чёрту (не годится).

Кластер «Персонажи Священной истории» включает в себя лексемы, называющие библейских персонажей, в том числе людей как объекты религиозного почитания, поклонения (апостол, волхв, пророк; Адам, Богородица, Ева, Иисус Навин, Иуда, Навин; иудин, пророческий). Эта группа представлена 40 наименованиями (7 %), однако они главным образом низкочастотны: 74 с/у (2 %). Самым употребительным оказалось существительное Моисей. Разнообразнее всего лексика кластера отражена в ранних стихотворениях, «Вечерних огнях» и письмах. Изображение исторических фигур в произведениях А.А. Фета в полной мере соответствует повествованию священных книг.

Кластер «Обряд и обрядовая деятельность» - второй по количеству включенных в него лексем: 195 единиц (33 %) в 858 с/у (20 %). В границах кластера в связи с его обширностью представляется необходимым выделить следующие субкластеры:

? культовые действия, религиозные обряды и таинства (исповедь, похороны, крестить, святиться, тризна);

? церковные службы (обедня, панихида, треба);

? служители культа, церкви (батюшка, жрец, оракул, отец);

? религиозные праздники (Казанская, Святки, Троица);

? предметы и вещества, связанные с богослужением, с культовыми обрядами (икона, крест);

? книги и тексты религиозного содержания (Библия, Коран).

Культовая деятельность в произведениях А.А. Фета представлена широким набором лексем. Из семи христианских таинств, охватывающих всю земную жизнь человека от рождения до смерти, в идиолекте А.А. Фета присутствуют названия лишь четырех: крещения, миропомазания, покаяния и брака (крестить, креститься, крестинный, крестины, крещеный, миропомазание, исповедовать, исповедоваться, исповедь, венчальный, венчание, венчаться, обвенчать, обвенчаться, повенчать, повенчаться). В рассматриваемых корпусах текстов отмечены лексемы, называющие обряды, связанные с соблюдением постов (говеть, разговены, разговеться, разговление), лексика, номинирующая похоронный обряд (похоронить, похоронный, похороны, схоронить, хоронить) и др.

Субкластер «Церковные службы» включает в свой состав лексику, называющую собственно церковные службы (служба, служение, всенощная, заутреня, молебен, молебный, обедня, отпевание, панихида, треба), их части и элементы (достойная, моленье, молитва, молитвенно, молитвенный, мольба), а также некоторые действия, сопровождающие богослужения: молить, молиться, отпевать, помолиться, служить и др.

Большой пласт лексики, вербализирующей обряд и обрядовую деятельность в идиолекте А.А. Фета, составляют наименования служителей культа, церкви. Самой частотной лексемой в субкластере является существительное пастор (41 с/у), абсолютное большинство словоупотреблений которого приходится на переводы (36 с/у). Лексема священник, вторая по употребительности, напротив, представлена только в прозаических текстах. Особенности функционирования этих слов проявляются в разнообразии атрибутивных, субстантивных и глагольных связей. Слова субкластера «Служители культа, церкви» присутствуют в текстах всех жанров, однако в прозаических произведениях преобладают наименования служителей христианства. Наибольшее количество слов данной группы зафиксировано в «Ранних годах моей жизни» (24 лексемы).

Субкластер «Религиозные праздники» образуют языковые единицы, называющие церковные (отмечаемые Православной церковью) и связанные с ними народные (основанные на народных обычаях и поверьях) праздники (Великая суббота, Красная горка, Масленая, Петров день, Святки). Номинации религиозных празднеств в произведениях А.А. Фета нередко используются во временном значении, а не чисто сакральном. Лексика рассматриваемой группы употребляется главным образом в прозаических жанрах - воспоминаниях и письмах А.А. Фета, по большей части в «Ранних годах моей жизни». А.А. Фет не дает подробных описаний праздничных событий, однако в его произведениях изображена жизнь людей, укорененных в православной традиции. Наибольшее внимание писатель уделяет Пасхе. Для именования этой даты церковного календаря А.А. Фет использует несколько лексем и сочетаний: Пасха, светлое воскресение, светлый день, Светлый Праздник, Святая _(сущ.), Святая неделя.

В субкластер «Предметы и вещества, связанные с богослужением, с культовыми обрядами» отнесены наименования предметов, используемых в различных видах богослужений (кропило, лампада, свеча, хоругвь, колокол, колокольный); употребляемых только при совершении таинства крещения (купель, ризки); имеющих отношение исключительно к похоронному обряду (гроб, гробик, гробовой, домовина, надгробный) и др.

Основу субкластера «Книги и тексты религиозного содержания» составляет лексика христианства: название собрания священных книг христиан (Библия, Вечная книга, Писание, Святое Писанье), а также отдельных его частей (ветхозаветный, Евангелие, Новый Завет, новозаветный); название книги псалмов (Псалтирь), краткого изложения основных положений христианского вероучения в форме вопросов и ответов (катехизис), краткой песни во славу Спасителя, Богородицы или святых (кондак). В произведениях А.А. Фета зафиксирована только одна лексема, называющая священную книгу мусульман, - Коран.

Кластер «Культовые, обрядовые сооружения», содержащий 34 лексемы (6 %) в 332 с/у (8 %), представлен тремя субкластерами:

? культовые сооружения, помещения, их части и архитектурные детали: храм, собор, мечеть;

? устройство и убранство храма: алтарь, амвон, иконостас, клирос, налой;

? места для совершения обрядов, ритуалов: кладбище, кладбищенский, могила, могильный, погост.

В первый из обозначенных субкластеров отнесены общие названия зданий для богослужений, мест отправления религиозных обрядов, церковных служб (храм, храмовый, часовня) и их элементов (купол), а также строений при храме (колокольня, минарет).

Субкластер «Устройство и убранство храма» образуют лексемы, называющие элементы внутреннего устройства христианского храма, а в некоторых случаях еще эже - православного (алтарь, амвон, иконостас, клирос, налой, паникадило). Наибольшее число употреблений в субкластере приходится на слово алтарь - 26 с/у, которое представлено как в поэтических, так и прозаических произведениях А.А. Фета. Отметим, что в православии под алтарем понимается `главная восточная часть христианского храма, в которой находится престол, совершается богослужение': Священник, похоронивши ее против своих окон, не был в силах служить обедню, а, войдя в алтарь, все молился и плакал; а теперь с горя запил («Письма»). Однако чаще всего лексема алтарь в текстах имеет значение `сооружение для жертвоприношений, жертвенник': Недаром ты у алтарей С мольбами жертвы приносила, Сабина! («Сабина»).

Субкластер «Места для совершения обрядов, ритуалов» представлен небольшим числом лексем, среди которых существительные кладбище, могила, погост и образованные от них прилагательные кладбищенский, могильный. Наиболее частотной в субкластере является лексема могила (52 с/у).

В кластер «Религиозная топонимика» входят лексемы-наименования географических объектов, имеющих отношение к религиозной сфере, прежде всего слова, называющие в различных религиозных традициях места пребывания душ умерших (Елисей, Элизий, Эдем, Аид, Тартар, Голгофа, Олимп).

Состав лексики религиозной культуры в поэтических и прозаических произведениях А.А. Фета имеет как общие, так и отличительные черты. Частотность употребления лексем различна по жанрам, что обусловлено объемом произведений, их темой и сюжетной основой, а также задачами автора. Разнообразнее всего лексика исследуемой сферы представлена в стихотворных произведениях. Минимальное количество слов и выражений религиозной тематики приходится на рассказы и повести А.А. Фета. Каждому из рассмотренных корпусов текстов присущ определенный набор кластеров, в свою очередь, показательны и лакуны. Критическим статьям и письмам не свойственна лексика субкластера «Человек по отношению к нормам религиозной жизни; по участию в религиозных обрядах». В рассказах и повестях не зафиксированы слова, репрезентирующие субкластеры «Религиозные убеждения и учения», «Человек по отношению к религии, направлению, течению в религии, по вероисповеданию», «Книги и тексты религиозного содержания», «Устройство и убранство храма», кластер «Персонажи Священной истории». Лексика кластера «Религиозные убеждения и учения» в большей степени характерна для прозаических произведений (критических статей, воспоминаний, писем).

В третьей главе «Ключевые концепты религиозной культуры и их лексическая репрезентация в произведениях А.А. Фета» рассматриваются концепты «Душа», «Бог» и «Божья Мать», представленные в текстах разных жанров. Анализ ключевых религиозных концептов необходим для понимания творчества А.А. Фета, особенностей мировоззрения писателя. Концепты «Душа» и «Бог» в идиолекте А.А. Фета репрезентированы самыми частотными лексемами, возглавляющими словник религиозной лексики, - душа и бог. Эти концепты занимают важнейшее место в концептосфере русского языка, являются доминантами русской культуры. При отнесении концепта «Божья Мать» к разряду ключевых в творчестве А.А. Фета мы руководствовались целым комплексом критериев: данный концепт в разножанровых произведениях писателя богато репрезентирован (12 лексем и сочетаний), отражается ярко и неповторимо, реализует индивидуальные смыслы.

Своеобразие обозначенных концептов определило принципы их исследования. Так, для установления жанровой специфики нами были составлены концептограммы, представляющие концепт «Душа», вербализованный одноименной лексемой, в разных корпусах текстов. Концептограмма является оптимальным способом представления структуры и содержания концепта, она дает возможность сопоставительного анализа, цель которого состоит в выявлении особенностей вербализации, сходств и различий, количественных и качественных предпочтений. Методика аппликации концептограмм позволила выявить специфику концепта «Душа». Общеязыковая семантика лексемы душа в произведениях А.А. Фета изменяется, дополняется новыми, индивидуальными смыслами. Так, душа употребляется автором в традиционных значениях `внутренний мир' и `характер человека': И долго без нее душа была больна («Муза»); Не знаю отчего грустна душа поэта («Под небом Франции, среди столицы света…»). Однако нередко она предстает живым существом, способным чувствовать, обладающим эмоциями. Она может выступать как самостоятельный организм или как часть человека, его внутреннее пространство. Также душа актуализируется как некое место, вместилище, неживой предмет: С каждым звуком яд любви Льется в душу своевольно («Цыганке»). Иногда она понимается писателем как ценность, предмет торговли: Ведь не контракт, не продаю им душу («Сон»); И душою подкупленной веришь, Что как мир бесконечна любовь («Весенние мысли»). В текстах находит отражение противопоставление души и тела, характерное для христианской культуры.

Атрибутивные характеристики позволяют показать душу с разных сторон, высветив различные ее грани. Наибольшее количество определений души отмечено в ранних стихотворениях, переводах и «Вечерних огнях», то есть в поэтических произведениях А.А. Фета. В прозаических жанрах атрибутивы отсутствуют (рассказы и повести) или представлены ограниченным кругом слов (в «Моих воспоминаниях» А.А. Фет характеризует душу как чужую и свободную). Совпадения атрибутивных связей лексемы душа немногочисленны. Отмечены определения с приставкой не, однако данная группа слов описывает душу с положительной стороны: она непорочная, нелицемерная, неподкупная.

Широко отражены в разножанровых произведениях А.А. Фета субстантивные связи лексемы душа, причем семантика таких сочетаний различна. Они наиболее характерны для поэтических произведений (особенно активны в ранних стихотворениях), реже всего встречаются в рассказах, воспоминаниях и письмах. В сочетаниях с именами существительными душа может выступать в роли как главного, так и зависимого элемента. Нами выявлены совпадающие в границах разных жанров субстантивные сочетания (душа поэта, глубь / глубина души, душа человека), однако большинство оборотов оказываются одножанровыми (весна души - ранние стихотворения, клад души - переводы, улыбка умиленья души - критические статьи).

Значительным оказывается число глагольных связей, причем объектные глаголы превалируют над субъектными. Весьма частотны глаголы с отрицанием: не поделить, не внимать, не дремать и др. Глагольные связи характеризуют душу как страдающую, но способную к сопротивлению, борьбе. С помощью глаголов в текстах передается способность души не только к движению, но и к полету (лететь готова, вылетать, парить, прилететь, взвиться и взлететь, улетать). Зафиксированы совпадения сочетаний с глаголами алкать, расширяться, замирать, вспоминать, пылать.

В произведениях А.А. Фета широко употребляются общеязыковые фразеологизмы со словом душа. Подобные устойчивые выражения отмечены во всех корпусах текстов. Некоторые из них выступают в преобразованном виде. Самым употребительным оказался фразеологизм в душе.

Дериваты лексемы душа, отмеченные в произведениях А.А. Фета (душенька, душечка, душонка), содержат оценочный компонент и в контексте служат для выражения автором определенных чувств, эмоций.

Все произведения А.А. Фета изобилуют различными средствами изобразительности. Чаще всего лексема душа встречается в составе метафор и олицетворений, характерных в большей степени для поэтических произведений. Прозаическим текстам не свойственно широкое использование разнообразных тропов и фигур. Однако лексема душа во всех прозаических произведениях писателя встречается в роли метафор. Большинство сравнений со словом душа также используется автором в стихотворных произведениях. Душа чаще всего выступает в качества субъекта сравнения, весьма редко - в качестве объекта. Лексема душа может входить в состав антитезы, синекдохи, оксюморона. Гиперболическое изображение души не характерно для идиостиля А.А. Фета.

Концепт «Бог» относится к числу тех, которые присутствуют в мировой концептосфере. Он является актуальным для современных религиозных представлений, а также способствует отражению взглядов представителей древнего мира на религию. Значимость концепта «Бог» для русской языковой картины мира подтверждают многочисленные лингвистические исследования, проведенные на различном материале. Концепт «Бог» оказывается одной из доминант религиозной картины мира А.А. Фета. Концепт имеет сложную, иерархически организованную структуру. Ядро концепта представлено высокочастотной лексемой Бог/бог, зафиксированной в 511 с/у. Периферию образуют лексемы-именования Бога (богов) в современных монотеистических религиях (Аллах, Иисус, Саваоф, Христос и др.) и в античных политеистических верованиях (Анубис, Озирис, Амур, Афина, Марс, Феб и др.), а также образованные от них имена прилагательные (Анубисов, Аврорин, богоравный, божеский, божий и др.). Бог/боги в произведениях А.А. Фета предстают как сострадающие людям, готовые помочь, однако нередко изображаются как гневные судьи, вершители жизней и судеб: Ибо с богами Меряться смертный Да не дерзнет («Границы человечества»); Ибо бог Каждому путь его Предначертал («Зимняя поездка на Гарц»). К высшему существу направлены все просьбы и мольбы смертных, с ним связано ожидание чуда: Как должно, помолясь сперва перед богами, Всех наших праотцов, героев воспоем («Похвала Августу»). Представления о Всевышнем в произведениях А.А. Фета также реализуются в междометных выражениях и устойчивых оборотах фразеологического характера (даст Бог, благодари Бога, чем бог послал, почить в Бозе, слава богу и др.): Эх, братец! и дед и отец жили в этом доме - даст Бог и я проживу («Дядюшка и двоюродный братец»); это особенно характерно для прозаических произведений. В некоторых случаях А.А. Фет прибегает к метафорическому употреблению теонимов для создания конкретного образа или смысла. Например, используя в одном контексте лексемы Озирис и Егова, А.А. Фет передает непростую религиозную ситуацию, сложившуюся в Риме, жители которого поклонялись богам разных религий и культов. Озирис - `один из главных богов Египетской мифологии, бог плодородия, царь загробного мира'; Егова - `в иудаизме непроизносимое имя Бога': Как прежде, пленные цари Влачат по форуму оковы, И рядом стали алтари И Озириса и Еговы («Сабина»). Из собственно теонимов, именующих Бога в античных и современных религиях, в разножанровых произведениях представлены лексемы Алла, Господь, Иегова, Иисус, Мухаммед, Отец, Творец, Христос, Страдалец Голгофы, Спаситель, Скорбящий _(сущ.), Божественный _(сущ.), Божественный младенец, Вечный Царь, Всемогущий _(сущ.), Всемилосердый _(сущ.), Вседержитель; Аполлон, Афродита, Вакх, Венера, Гера, Гермес, Зевс, Меркурий, Нептун, Плутон, Посейдон, Протей, Сатурн, Эрицина, Эрот и др. Нередко в тексте одного произведения (чаще всего - стихотворного) соседствует несколько мифонимов: Только что Бахус ко мне принесется, Тотчас крылатый Амур улыбнется И прилетит Аполлон золотой («Дифирамб»). Таким образом, в анализируемых контекстах нами выделены теонимы, выполняющие номинативную функцию, и теонимы, служащие для выражения обобщенно-символического смысла образа.

Религиозные концепты вступают в системные отношения сходства, различия и иерархии с другими концептами. Для них характерна сложная целостность, они находятся в отношениях взаимосвязи. В точках соприкосновения (пересечения) концептов возникают особые смысловые приращения, которые остаются за пределами составленных концептограмм. Однако мы не можем оставить без внимания эти признаки, так как подобные узловые точки наряду с фиксацией всех актуальных связей лексем-репрезентантов в анализируемых корпусах текстов раскрывают смысловую структуру концепта. Истинное понимание концепта «Божья Мать», представленного в идиолекте А.А. Фета, оказывается невозможным без учета его взаимоотношений с концептами «Молитва» и «Тишина». Образ Богородицы среди множества христианских образов, находящих отражение в творчестве А.А. Фета, выделяется прежде всего почтительным отношением, а точнее - преклонением перед ней. Концепт «Божья Мать» в актуализированном лексиконе писателя репрезентирован значительным количеством лексических единиц. Одни из них называют непосредственно Матерь Божью, другие - ее изображения: Пустынь, по преданию, получила свое название от явления образа Знамения Божией Матери на корне срубленного дерева («Мои воспоминания»). Наиболее частотным в ряду других именований Богородицы является Божия Матерь. Разнообразнее всего концепт представлен в ранних поэтических произведениях, его номинанты Богородица, Владычица Сиона, Мария, Матерь-Дева, Мать, Пречистая, Царица неба зафиксированы только в этом корпусе текстов: Чистая Дева, скорбящего Мать, Душу проникла Твоя благодать («Ave Maria»). Отметим, что концепт не актуализируется в переводах и рассказах А.А. Фета. Изображения Девы (живописные, скульптурные) вызывают у поэта чувство восхищения, восторга: Как много ты с святого полотна Мне шлёшь, мой Бог, с пречистою Мадонной! («Мадонна»). К Ней обращены людские мольбы: Опять помолюся Пречистой С невольно-горячей слезою («Опять я затеплю лампаду…»). С образом Богородицы связан мотив тишины. Во время молитвенного обращения к Ней все спит кругом и тишиною полна душа: Владычица Сиона, пред тобою Во мгле моя лампада зажжена. Всё спит кругом - душа моя полна Молитвою и сладкой тишиною («Владычица Сиона, пред тобою…»). В момент рождения младенца Иисуса ночь тиха, а очи матери смотрят в тихие ясли: Ночь тиха. По тверди зыбкой Звезды южные дрожат; Очи матери с улыбкой В ясли тихие глядят («Ночь тиха. По тверди зыбкой…»).

Таким образом, словесное воплощение ключевых религиозных концептов в границах творческого идиолекта писателя, их связи с другими концептами отражают общеязыковые, общепоэтические тенденции и специфику индивидуально-авторской картины мира.

В результате работы мы пришли к следующему заключению.

В общественном сознании и научных теориях не сложилось единого мнения об объеме понятия «религиозная культура» и составе номинирующей это понятие лексики, о чем свидетельствуют данные различных словарей и существующие классификации. В ходе исследования нами был уточнен термин религиозная культура и предложено понимание лексики религиозной культуры как номинаций, связанных с верованиями христианского и нехристианского мира, с античной и славянской мифологией.

В языковой картине мира А.А. Фета концептосфера «религиозная культура» занимает одно из важных мест, а репрезентирующая ее лексика богата и разнообразна в количественном и качественном отношениях. В тексты разных жанров А.А. Фет включает цитаты и реминисценции из Библии, духовной литературы. Лексика религиозной культуры нередко выносится в названия поэтических произведений.