Роман "Москва" Андрея Белого: особенности мотивной организации

Мифологические мотивы, изначально связанные с образом речной нимфы, причудливо переплетаются в романе Белого с разнообразными формами выражения русалочьей сущности в одной из героинь - Лизаше Мандро, что в тексте сопровождается постоянным упоминанием о внешнем, физически ощущаемом и внутреннем холоде, символическом «утопании», «лунатичности» движений экзальтированной барышни.

Обращение к показательной в данном отношении статье Андрея Белого «Луг зеленый» (1905) многое проясняет в мировоззренческой установке героини, увлеченной «русальными играми» с окружающими и с потусторонним миром, недоступным непосвящённым, что вполне выдержано в духе символистской эстетики. В виде пародии на более ранние беловские тексты представлены и другие характеристики Лизаветы, в «русалочьих ломаниях» которой лучезарность идей модернистского поколения сходит «на нет».

В период нахождения Лизаши в лабиринте «мандровской квартиры» мотив русалки обогащается дополнительными смыслами за счёт надевания маски Алёнушки, страдающей, погибающей и возрождающейся к новой жизни героини устных народных сказаний. С одной стороны, это усиливает трагическое звучание связанной с Лизаветой истории, с другой - приём вживания в образ сказочной Алёнушки, чудесным образом избежавшей гибели, придаёт русалочьему тексту романа открытость, неоформленность, за которыми постоянный поиск героиней адекватных выражений для собственной сущности, неизбежный переход в новое состояние, возможность обретения собственного лица под грудой диковинных масок.

Не менее значим в концептуальном плане мотив детства, описанию которого посвящён раздел 3.4.2. - «Амбивалентный характер мотива детства в трилогии».

Данный мотив находит воплощение в многообразных формах: лейтмотивных образах, особенностях поведения героев, видениях и галлюцинациях ряда персонажей «Москвы». Он приобретает особую композиционную и культурологическую ценность при характеристике прочной связи с мотивами старости, оборотничества, преступления и наказания, прощения, воскрешения. Принципиально важно было отметить отход Белого от традиционного повествования о детстве как пространственно-временном явлении с обращением к чётким хронологическим рамкам, обстановке, среде воспитания, становления человека в сторону вневременной метафизической наполненности, восприятия детства как особого состояния души и духа.

Мотив детства в трилогии оформляется на преодолении внутренней закостенелости персонажей и постоянном противостоянии внешней губительной среде. Так, в образе карлы Кавалькаса, бывшего приспешника злодея Мандро, причудливо переплетаются слабость, неказистость, ложь, бесчестие преждевременной старости и смущение, боязливость, податливость на ласку и заботу, усиливающие сходство карлика с беззащитным ребенком. С одной стороны, статность, породистость облика и кошмарная сущность дельца фон-Мандро зеркально отражены на внешнем безобразии и проблеске душевности его невольного сподвижника. С другой стороны, способность умалиться до ребёнка позволяет Кавалькасу прийти если не к духовному возрождению, то к просветлению рассудка и совести.

На контрасте двух начал оформляется в «Москве» и образ Никиты Васильевича Задопятова. Академическая чёрствость учёного мужа, головокружение от достигнутых успехов уживаются в профессоре словесности с детской непосредственностью и умением соболезновать ближнему. Однако характерная двойственность обозначенного мотива, его беспрестанные цикличность и обратимость постепенно возвращают героя в рутинное русло, навязывая привычные маски избранника науки и старого развратника.

Постоянное сцепление мотива детства с другими повторяющимися единицами повествования, созвучное положению Б. М. Гаспарова о подвижном «алфавите» мотивной структуры, изменяет его созидательную семантику, порождая ряд трансформаций с явно негативным значением. Речь идёт о мотивах изувеченного детства и невинной жертвы, сопряжённых как с историей о «небывшем» детстве Коробкина, так и прерванной юности Лизаши Мандро, загубленной собственным отцом.

Проведённый анализ повествовательных стратегий обозначенного мотива позволяет охарактеризовать его как сложное амбивалентно заряженное художественное единство, вбирающее в себя ужасы и противоречия грозовой эпохи, дисгармонию человеческой натуры, но каждый раз устремлённое к пробуждению в человеке человека, созиданию жизни, изменению её привычного губительного течения.

В Заключении подводятся итоги проведённого исследования мотивной структуры романа «Москва» Андрея Белого.

Основной смысловой и формообразующий принцип организации цикла романов о Москве - мотивное сцепление образов, действий героев, сюжетных поворотов, вплоть до отдельных пейзажных зарисовок, звуков, красок и запахов. Мотивные пласты в структуре романа-трилогии, скрепляя действие внутри каждой из частей по принципу монтажа, становятся жанрообразующими элементами по способу организации художественного пространства и концептуальной полнозвучности.

Сопоставительный анализ ранних опытов Андрея Белого (драматической симфонии, поэтического цикла «Город») с текстом романного цикла выявил сквозной характер для поэзии и прозы писателя темы-образа Москвы как центра совершающихся роковых событий начала века. Отражением глубоко трагического мирочувствования автора выступили мотивы хаотичности архитектурного облика и устройства быта москвичей, темнейших предсказаний и нелепых слухов, неумолимого рога, намеченные на страницах второй симфонии и полноценно воплотившиеся в описании дисгармонии московской действительности и нависшего над каждым смертельного удара в романной трилогии. Мотивы предчувствия страшного Конца и ожидания расплаты за греховное существование, определившие безысходно-трагический строй поэтического цикла «Город», усилили тревожное звучание обозначенной темы-образа в романе «Москва», подтвердили предчувствие небывалого кризиса жизни, ощущение катастрофичности быта и бытия. В символической наполненности мотивов сжатости городского пространства, перенаселённости Москвы, лейтмотиве удара, генетически восходящих к более ранним беловским текстам, а также в мотивном характере собственно романного образа Москвы-старухи воплотилась сложнейшая тема всего творчества писателя - тема города на пороге глубоко трагических мировых потрясений.

Ещё одна сфера реализации темы Москвы - герои трилогии. Особенностью воплощения в романе идеи самосовершенствования личности и возрождения самой жизни явилось обращение к феномену юродства. В типе учёного-чудака, наделённого несомненными традиционными чертами героя самостояния, Белый возрождает и трансформирует миф о духовном подвижничестве. Сравнительный анализ художественных стратегий героев рассказа «Йог», романа «Москва» и мемуарной трилогии автора убеждает в сквозном характере образа чудака и его концептуальной (символико-метафорической, семиотической) значимости для творчества писателя в целом.

Принципиальной идейной неоднозначностью наделён ритмический лейтмотив удара в трилогии, на формально-содержательном (звуковом, лексическом, интонационном, семантико-метафорическом) уровне текста обыгрывающий тему катастрофичности быта и бытия. Символическая многозначность и семантическая амбивалентность лейтмотива позволяют рассматривать его и в аспекте возможного созидания жизни, неминуемо берущей верх над смертью и гибелью прежнего мира. Двойственностью, противоречивостью отличаются также символико-архетипные мотивы, углубляющие и расширяющие художественное пространство романа.

Исследование мотивной организации романного цикла «Москва» убеждает в функциональной значимости повторяющихся единиц повествования, пронизывающих структуру каждой из частей и трилогии в целом, работающих на формально-содержательном, идейно-тематическом, образно-символическом уровнях текста: от погружения в поэтику мифа, через трансформацию архетипических представлений к воссозданию жизнестроительной концепции Белого-романиста. Новаторский характер романа Андрея Белого, опередившего своё время, продолжает оказывать глубокое многоаспектное воздействие на поэтику прозы XX-XXI вв.

Углубление и систематизация разысканий в сфере мотивной организации романного цикла «Москва», а также других поэтических и прозаических произведений писателя - одно из перспективных направлений дальнейшей работы по изучению творчества уникального явления отечественной культуры - художника и мыслителя Андрея Белого.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ

I. Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, утверждённых ВАК РФ:

1. Маршалова, И. О. Город на пороге социокультурной катастрофы: роман А. Белого «Московский чудак» / И. О. Маршалова // Политическая лингвистика / Гл. ред. А. П. Чудинов; ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет». - Екатеринбург, 2011. - Вып. 2 (36). - С. 199-202.

2. Маршалова, И. О. Символика цвета в романе Андрея Белого «Московский чудак» / И. О. Маршалова // Вестник Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета. - Казань, 2011. - № 4 (26). - С. 243-246.

II. Статьи, опубликованные в сборниках научных трудов и периодических изданиях:

3. Маршалова, И. О. Роль побочного текста в циклах стихов о России А. Блока и А. Белого / И. О. Маршалова // Проблемы взаимодействия эстетических систем реализма и модернизма. Межвузовский сб. науч. тр. / Отв. ред. Н. В. Алексеева. - Ульяновск: УлГПУ, 2010. - С. 82-90.

4. Маршалова, И. О. Мотив детства в романе «Москва» А. Белого / И. О. Маршалова // Русская литература XX-XXI веков: направления и течения: Сб. науч. тр. / ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет». - Екатеринбург, 2011. - Вып. 12. - С. 111-118.

5. Маршалова, И. О. Юродство и анти-юродство как оппозиции призрачной норме в романе «Москва» Андрея Белого / И. О. Маршалова // Проблемы взаимодействия эстетических систем реализма и модернизма. Межвузовский сб. науч. тр. / Отв. ред. Н. В. Алексеева. - Ульяновск: УлГПУ, 2011. - С. 113-122.

6. Маршалова, И. О. Ритмический лейтмотив удара в трилогии «Москва» Андрея Белого / И. О. Маршалова // Уральский филологический вестник. Серия «Драфт: молодая наука» / ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет» / Гл. ред. Н. В. Барковская. - Екатеринбург, 2012. - Вып. 1 (4). - С. 157-165.

7. Маршалова, И. О. Русалочий текст в романе «Москва» Андрея Белого / И. О. Маршалова // Русское слово: Материалы Международной научно-практической конференции памяти профессора Е. И. Никитиной. 17 февраля 2012 года / Отв. ред. С. В. Зуева. - Ульяновск: УлГПУ, 2012. - Вып. 4. Ч. 2. - С. 172-177.

8. Маршалова, И. О. Особенности мотивной организации романа «Москва» Андрея Белого / И. О. Маршалова // Гуманизация и гуманитаризация образования XXI века: Проблемы современного образования: Материалы 13-ой Международной научно-методической конференции памяти И. Н. Ульянова. 18-19 октября 2012 года / Под общ. ред. Л. И. Петриевой. - Ульяновск: УлГПУ, 2012. - С. 120-124.

9. Маршалова, И. О. «Юродивые науки ради» в романах «Обрыв» И. А. Гончарова и «Москва» А. Белого / И. О. Маршалова // Материалы V Международной научной конференции, посвящённой 200-летию со дня рождения И. А. Гончарова: Сб. ст. русских и зарубежных авторов / Сост.: И. В. Смирнова, А. В. Лобкарёва, Е. Б. Клевогина, И. О. Маршалова. - Ульяновск: Корпорация технологий продвижения, 2012. - С. 388-393.

10. Маршалова, И. О. Мотивы бестиальных масок в романах «Обрыв» И. А. Гончарова и «Москва» А. Белого / И. О. Маршалова // Гончаров: живая перспектива прозы. Научные статьи о творчестве И. А. Гончарова / BIBLIOTHECA SLAVICA SAVARIENSIS. - Szombathely, 2013. - T. XIII. - P. 460-467.

11. Маршалова, И. О. Лейтмотивные образы хаоса в поэтическом цикле Андрея Белого «Россия» (из книги «Пепел», посвящённой памяти Н. А. Некрасова) / И. О. Маршалова // Некрасов в контексте русской культуры: Материалы научной конференции (Ярославль, 4-5 июля 2013 года) / Департамент культуры Ярославской области; Государственный литературно-мемориальный музей-заповедник Н. А. Некрасова «Карабиха» / Ред.-сост. Е. В. Яновская. - Ярославль: ВНД, 2013. - С. 85-94.

12. Маршалова, И. О. Функции одоропоэтических мотивов в романе «Москва» Андрея Белого / И. О. Маршалова // Русское слово: Материалы Международной научно-практической конференции, посвящённой 90-летию со дня рождения профессора Е. И. Никитиной. 27 сентября 2013 года / Отв. ред. С. В. Зуева. - Ульяновск: УлГПУ, 2013. - Вып. 5. Ч. 2. - С. 180-187.

Размещено на Allbest.ru