Размещено на http://www.allbest.ru/

Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского

Ориентация на диалог как магистральный принцип текстопорождения в поэзии Г. Иванова

Басова Н.В.

Основное содержание исследования

иванов поэзия сонет триолет

Принцип подчеркнутой диалогичности своего поэтического мира Г. Иванов сохранил на протяжении всего творческого пути. Если в рамках первых сборников поэта этот прием можно было обозначить как заимствованный (например, у М. Кузмина), то дальнейшее творчество поэта в контексте развития мировой литературы свидетельствует скорее о том, что молодой автор "поймал", почувствовал ту "точку", тот принцип повествования, который стал одним из магистральных в постмодернизме.

Диалогичность в поэзии Г. Иванова - не случайный прием, которым автор ограничился в рамках какого-либо этапа творчества. Этот принцип повествования является одним из ведущих в его поэтики и затрагивает практически все уровни текста.

На уровне формы это выражается в обращении Г. Иванова к "твердым" стихотворным формам, а так же к форме стиха, утратившей свою "актуальность" в данный период: сонет, триолет, стансы, акростих, послание и т.д.

На содержательном уровне можно выделить несколько типов реализации модели вторичности.

1) прямое цитирование, позволяющее Г. Иванову подчеркнуть вторичную природу своего текста. Автор нередко обращается к строкам других авторов, "оформляя" цитату при помощи кавычек. Так в стихотворении "Холодно бродить по свету" перед нами размышления человека о смерти. Но строка "Ты еще читаешь Блока" и дистишие "Анна, Анна! Нет ответа. // Анна, Анна! Тишина" отсылают читателя к стихотворению А. Блока "Шаги Командора". Картина интерпретации меняется кардинальным образом: перед нами диалог смыслов, и содержаний:

Ср.А. Блок:

Анна, Анна, сладко ль спать в могиле?

Сладко ль видеть неземные сны?

Г. Иванов:

Холодно лежать в гробу.

Далее А. Блок:

Жизнь пуста, бездумна и бездонна!.

Выходи на битву, старый рок! Г. Иванов:

Холодно бродить по свету, Холодно лежать в гробу. Помни это, помни это, Не кляни свою судьбу.

И, конечно, жизнь прекрасна, И, конечно, смерть страшна.

(70)

Г. Иванов не просто обращается к строкам А. Блока, не просто ведет диалог, он подчеркивает свое не столько обращение, сколько возвращение уже затрагиваемой темы. Кроме того, Г. Иванов не просто "вписывает" в свое произведение какие-то отдельные строки, а актуализирует весь пласт претекстов. Это и "маленькие трагедии" А.С. Пушкина, и сама легенда о Доне Жуане. В данном случае это не просто контекст стихотворения А. Блока. Перед нами история Дона Жуана в восприятии А. Блока переходит в категории, оторванные от литературного контекста. И именно они "впитываются" вместе со строфой "Донна Анна." в стихотворение Г. Иванова. Перед нами трансформация темы на первичном и вторичном уровне (от истории о Доне Жуане к размышлениям о смерти у А. Блока, "спор" с "Шагами Командора" у Г. Иванова). Надо отметить, что очень часто Г. Иванов цитирует таким образом "Незнакомку" А. Блока: "Дыша духами и туманами, Она садится у окна".

Ей за морями-океанами

Видна блаженная страна…

2) Кроме того, в текстах Г. Иванова можно найти бесчисленное множество скрытых цитат, реминисценций во всех возможных вариантах. Спектр произведений и авторов, к которым обращается Иванов, велик: Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Достоевский, Тютчев, Северянин, Блок, Бальмонт, Анненский, Гумилев, Ахматова, Мандельштам; "Дафнис и Хлоя", "Евгений Онегин", "Маленькие трагедии", "Бедные люди", перечисление будет бесконечным…. Вот примеры: "Пустынна и длинна моя дорога" ("Выхожу один я на дорогу" М.Ю. Лермонтова), "И журавли, на север улетая" ("И журавли, печально пролетая…" С. Есенин), "Одинока, нелюдима, // Вьется ласточкой душа" ("Ласточка" О. Мандельштам) и т.п.

3) Диалогичность проявляется и в освоении культурного, литературного контекста через аллюзию. В стихотворении "На острове Цитере" Г. Иванов при помощи аллюзии обращается к образу А.С. Пушкина, он делает это через реминисценцию на стихотворение А. Ахматовой "Смуглый отрок бродил по аллеям…", актуализируя тем самым литературный контекст и контекст бытовой - историю конкретной личности.

4) В поэзии Г. Иванова можно встретить и ритмические реминисценции. Стихотворение "Все на свете не беда" перекликается с "Плясками смерти" А. Блока не только по содержанию, но и ритмически: Старый, старый сон. Из мрака Фонари бегут - куда?

Там - лишь черная вода, Там - забвенье навсегда.

(А. Блок)

Тот же четырехстопный хорей мы видим у Г. Иванова:

Все на свете не беда,

Все на свете ерунда,

Все на свете прекратится - И всего верней - проститься, Дорогие господа, С этим миром навсегда.

5) Фонетические реминисценции. Встречаются у Иванова и заимствования на уровне фонетики. В стихотворении "Где отцветают розы, где горит…" строка "Осенних роз лелея лепестки", очевидно соотносится с "Песней без слов" и "Челном томленья" К. Бальмонта. Но если ассонансы К. Бальмонта - это не просто эстетство, а попытка поэта на звуковом уровне воспроизвести, музыку слова ("Ландыши, лютики. Ласки любовные. // Ласточки лепет. Лобзанья лучей…), сделать "слышимым" в стихотворении шелест воды, "вздохи ветра" ("Ветер. Взморье. Вздохи ветра. Величавый возглас волн…"), то Г. Иванов лишь использует разработанный в двух этих произведениях технический прием для эстетической игры, копируя ассонанс на "л" у Бальмонта ("лелея лепестки").

Очевидно, что подчеркнутая ориентация на вторичность текстов Г. Иванова - не просто период ученичества, несамостоятельность молодого поэта, но магистральный принцип его поэтики, а строки "Друг друга отражают зеркала, // Взаимно искажая отраженье" можно считать эпиграфом ко всем его произведениям, независимо от времени их написания.

Нельзя не заметить также любовь автора к изображению уже изображенного, что реализует принцип вторичности на уровне содержания текста. В стихотворении "Заставка" автор описывает рамку венецианского зеркала, в стихотворении "О, празднество на берегу, в виду искусственного моря" перед нами описание картины:

Пусть голубеют вечера, вздыхают легкие свирели,

Пусть колыхаются листы под розоватою луной,

И воскресает этот мир, как на погибшей акварели, - Запечатлел его поэт и живописец крепостной.

Стремление подчеркнуть отраженность того, что изображается в стихах, затронуло и изобразительно - выразительную стороны поэзии Г. Иванова. Наглядным примером является следующее стихотворение: Никакого мне не нужно рая,

Никакая не страшна гроза - Волосы твои перебирая, Все глядел бы в милые глаза.

Как в источник сладостный, в котором

Путник, наклонившийся страдой, Видит с облаками и простором Небо, отраженное водой.

Развернутое сравнение глаз любимой с отражающим источником можно посчитать метафорой поэзии Иванова, отражающей в себе всю культурную традицию.

Размещено на Allbest.ru