Образ учителя в романе Елены Чижовой "Крошки Цахес"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Образ учителя в романе Елены Чижовой «Крошки Цахес»

Проблемы воспитания, роль образования в жизни человека, методы преподавания могут рассматриваться в разных аспектах и в контексте разных наук: истории, социологии, философии, психологии, педагогики. В современных условиях государство стоит перед необходимостью разумного реформирования системы образования применительно к новым социально-культурным запросам общества. Неизбежны и новые требования к учителю. Художественная литература, в свою очередь, стремится отразить соотношение профессионального и личностного в облике учителя, традиций и новаторства в методике преподавания. Более того, литература, как и государство, пребывает в поисках универсального типа учителя на все времена. Вышесказанное определяет актуальность нашей темы.

Цель нашей работы - выявить характерные особенности образа учителя в романе Е. Чижовой «Крошки

Цахес». Поставленная цель предполагает решение следующих задач: изучить материалы по творчеству Е. Чижовой в целом и названному роману в частности, раскрыть суть педагогического мастерства учительницы Ф., рассмотреть данный образ в сфере взаимоотношений с коллегами и учениками.

«Крошки Цахес» (2000) был одним из первых романов Е. Чижовой и сразу определил узнаваемый тон повествования последующих произведений писательницы, «нервный, изломанный, балансирующий на грани гротеска, потока сознания и исторической хроники» [3, с. 257]. А ключевая тема учительства позже заявила о себе в романах «Лавра» (2002), «Преступница» (2005), «Терракотовая старуха» (2011). В данных произведениях проблеме образования и воспитания сопутствуют проблемы преемственности поколений, духовного поиска личности, сохранения нравственных ориентиров в условиях постсоветской смены идеологических и политических парадигм. Так, роман «Крошки Цахес» стал отправной точкой для диалога автора и читателей об основных принципах обучения и воспитания подрастающих поколений.

Основное действие романа разворачивается в конце 60-х - начале 70-х годов в ленинградской средней школе «с преподаванием ряда предметов на иностранном языке» [5, с. 208]. Учительница Ф., «восточная женщина», по окончании университета устроилась на работу, «распахнув дверь с улицы, в Первую английскую школу», которая навсегда осталась для неё эталонной [Там же, с. 203]. По прошествии десяти лет учительница Ф. сменила коллегу в «обычной» средней школе, которая разочаровала её и своими порядками, и педагогическим коллективом, и уровнем знаний учеников. Вопреки своему решительному неприятию новой обстановки, Ф. с привычной ответственностью принялась за работу. Она создала школьный театр и ставила со своими учениками пьесы Шекспира. Школа стала «гордостью района и блаженным островком показухи» [Там же, с. 232]. Открытые уроки Ф. были призваны продемонстрировать иностранным делегациям «обычных советских школьников», свободно декламирующих Шекспира в оригинале [Там же]. Её ум, тонкая ирония, непревзойденное знание своего предмета вызывали уважение учеников и зависть коллег. Самодисциплина и профессионализм Ф. налагали обязательства и на учеников. Помимо серьезной регулярной подготовки к урокам она требовала от них собранности на репетициях, безупречного знания роли, внимания к малейшим деталям актерского мастерства. На уроках «она говорила свободно и быстро, нисколько не боясь» недопонимания со стороны учащихся. «Её английский был легким и веселым, шутки - быстрыми» [Там же, с. 221]. Высокие требования распространялись и на репетиции, и на сами концерты: «Вы обязаны выдавать уровень - он должен быть неизменен» [Там же, с. 236]. И её «артисты» блистали на сцене перед очередной делегацией, уже привычно принимая комплименты, поздравления и подарки от гостей. Но Ф. была непреклонна и в своем стремлении повысить уровень мастерства учеников не знала ни устали, ни границ: «Её замечания были ложкой дегтя в бочке нашей славы, однако это был особенный деготь, за ложку которого мы отдавали всю бочку. Вкус этого дегтя был сладостным вкусом наших репетиций», ? признается любимая ученица Ф. по прошествии десятилетий после окончания школы [Там же, с. 240]. Но яды любви к славе, гордости и самомнения уже проникали в неокрепшие детские души. Духовное становление юных актеров шло полным ходом, зато нравственное оказалось под угрозой. Это не могло ускользнуть от проницательного взгляда Ф., которая стала еще строже и еще требовательнее, но по-прежнему была в тени. Похвалы и аплодисменты публики, несомненно, адресовывались не столько юным дарованиям, сколько их талантливому педагогу. И только один человек - отец Федьки, режиссер, ? сказал: «Это всё учительница. Вашего здесь нет. Особенно хвалить не буду, а то станете как Крошки Цахес» [Там же, с. 250]. Тогда школьники не поняли смысла сказанного. А на следующий день после Дня театра Федька объяснил главной героине: «Я еще не читал, отец сказал, это сказка, в которой хвалят не того, кто заслужил. Он сказал, страшная сказка» [Там же]. Однако, даже повзрослев, большинство учеников не смогли ни понять стремления Ф. защитить их от преждевременного «старения» (не физического, но творческого и нравственного), ни оценить в полной мере её вклада в формирование их душ. Через очевидную параллель с романом Гофмана «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер» раскрывается смысл, суть самоотверженности профессии учителя. Ф., как и фея Розеншён, одарила своих Крошек Цахес славой и восторгом публики, а сама осталась незамеченной. Только единственная любимая ученица пронесла через года благодарность к той, перед талантом и благородством которой преклонялась в школьные годы и спустя десятилетия чувствовала себя обязанной рассказать о своем идеале учителя. Правда, отчасти память ученицы держится на чувстве вины. Крошки Цахес под влиянием славы вырвались из-под контроля, почувствовали себя самостоятельными настолько, что решили сами поставить американскую «настоящую современную пьесу» [Там же, с. 313]. После чего разразился скандал, повлекший за собой болезнь Ф. и гибель её театра. «Странно: почему мы так же, как и перед родителями, всякий раз чувствуем свою вину перед учителями? И не за то вовсе, что было в школе, ? нет, а за то, что сталось с нами после» [4, с. 401], ? эти слова Валентина Распутина отражают тональность романа Чижовой, настроение героини, вспоминающей школьные годы, а главное - суть самоотверженного и часто недооцениваемого труда учителя.

«Английская школа - это я», ? сказала Ф. своей любимой ученице через 20 лет после расставания с их классом. Подобное тождество - не показатель гордыни и самоуверенности педагога, а иллюстрация её проницательности и верности своему делу. Она презирала ханжество коллег, фальшивое умиление делегатов, но даже предвидя неблагодарность учеников, оставалась такой же строгой к себе, сохраняла собственное достоинство и продолжала неустанно трудиться на благо процветания шекспировского театра. Вот почему на фоне спокойствия и независимости Ф. предательство учеников и коллег выглядит еще более жалким и подлым.

«Крошки» всегда умело использовали свое положение. Репетиции были уважительной причиной, которую признавали все учителя без исключения. Дети могли, «сделав серьезно-покаянное лицо» [Там же, с. 252], сказать, что у них была репетиция, и они не успели подготовить домашнее задание. «Никто из учителей никогда не сообщил Ф. об этом» [Там же]. Вероятно, они её побаивались, а может, считали, что дети имеют на это право. Но сама Ф. так не считала, да и дети никогда не думали о том, чтобы сказать ей, что они не готовы к уроку. Был только один-единственный случай, когда учительница химии Варвара Гавриловна подошла к Ф. и пожаловалась на то, что её любимая ученица болтает на уроках с подругой. Вероятно, Ф. нашла бы способ наказать девочек, но учительница химии допустила роковую ошибку, предложив свой способ наказания - отстранение от репетиций. Полагаясь на педагогическую солидарность, она вторглась в святую святых. Девочкам Ф. не сказала ни слова, а коллеге предложила «помощь»: на время поменяться с нею местами и следить за дисциплиной на уроках химии, если она со своей стороны любезно возьмет на себя обязанности Ф. по постановке спектаклей. «Будьте уверены, если я приду на Ваш урок, там станет тихо, как в могиле, и будет тихо - ровно столько времени, сколько я буду над этой могилой стоять» [Там же]. А «чуть позже Ф. обыграла эту историю в капустнике, никого не называя по именам. Это был тот самый знаменитый капустник, который она устроила для учителей. Ф. и Б.Г. играли разные сценки из школьной жизни, играли на русском, а учителя хохотали как бешеные. Она заставила их хохотать по-русски, кинула им их русский хохот, как кость» [Там же, с. 252-253]. Так, характер Ф. и её манера преподавания раскрываются через две сферы отношений: с учениками и коллегами. Заметим, что личная жизнь учителя остается за кадром. На всеобщее обозрение выносится только результат неустанной работы, в то время как истинные мотивы поведения открываются немногим посвященным, а сокровенные мысли остаются таковыми.

Ф. всегда оставалась загадкой для всех: «В школу она приходила раньше других, в столовой не появлялась. Уходила сразу же после окончания своих уроков. На переменах она оставалась в своем классе, запираясь изнутри, в учительскую не входила. Общение с коллегами она ограничивала вежливыми «здравствуйте» и «до свидания». Она сопровождала их легкими поклонами, которые позволяли её прятать глаза. Так, как будто она кланялась в пустоту. Исключение делалось только для Андрея Николаевича, преподавателя английского языка» [Там же, с. 278]. Их общение стало явной отдушиной для Ф.: их роднила любовь к делу, самоирония и презрение к сплетням. То есть, по своей натуре Ф. не была гордой одиночкой: она противопоставляла себя системе, а не людям вообще. Своим вниманием, заботой она одаривала избранных, сохраняя приличные отношения на расстоянии со всеми остальными.

Таким образом, в романе Елены Чижовой мы видим учителя непревзойденных профессиональных достоинств, обладающего несомненными личностными качествами: самодисциплиной, силой воли, серьезностью, требовательностью к себе и другим. Может быть, именно так Чижова видит идеального учителя, который верен своему профессиональному долгу, бесконечно любит свою работу и полностью, без остатка, отдает себя ей. Конечно, не каждый может согласиться с таким идеалом учителя. Возможно, кто-то положит в основу этой профессии чуть больше душевных качеств: эмоциональности, отзывчивости, искренности. Однако личные качества и делают людей разными, а профессиональные - востребованными и полезными обществу, достойными гражданами своей страны.

Список литературы

учитель брежневский воспитание педагогический

1. Наринская А.А. Ужасное времечко // КомерсантЪ. 2009. 25 ноября.

2. Павлов Ю.М. Елена Чижова: кровь и ярость // День литературы. 2010. №12.

3. Погорелая Е.А. В поисках озвученного времени // Вопросы литературы. 2010. №3. С. 255-271.

4. Распутин В.Г. Уроки французского: повести и рассказы. М.: Худож. лит., 1987. 479 с.

5. Чижова Е.С. Время женщин: романы. М.: АСТ; Астрель, 2011. 348 с.

Размещено на Allbest.ru