Публикация глав романа Б. Поплавского "Аполлон Безобразов" в оценке критики (журнал "Числа" 1930-1934 гг.)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Публикация глав романа Б. Поплавского «Аполлон Безобразов» в оценке критики (журнал «Числа» 1930-1934 гг.)

Б. Поплавский - представитель первой волны русской эмиграции во Франции. В начале 20-х годов он получил признание, прежде всего, как поэт, после выхода сборника стихотворений «Флаги», однако многие его современники сходились во мнении, что в прозе талант Б. Поплавского «сказался едва ли не ярче, чем в стихах» (В. Вейдле). Изучением прозаического наследия Б. Поплавского занимались такие литературоведы как А. Олкотт, Е. Менегальдо, А. Гибсон, В. Крейд, И. Савельев, Л. Аллен, А. Богословский и др.

В последние десятилетия роман «Аполлон Безобразов» становился объектом многочисленных исследований в зарубежном и отечественном литературоведении. Изучению в основном подвергался полный текст романа, опубликованный Л. Алленом в 1993 г. Нашей основной целью является рассмотрение прижизненных публикаций автора в журнале «Числа» и осмысление того, как они были восприняты в литературной среде.

Первые главы романа «Аполлон Безобразов» были опубликованы в «Числах» в 1930 г. Эта публикация получила неоднозначную оценку критиков. Прежде всего, негодования современников вызывала откровенность Б. Поплавского, многие критики (Л. Львов, А. Бем и др.) упрекали писателя в «нестыдли- вости».

Б. Поплавский был обеспокоен тем, как будет воспринят его роман читателями. В своем дневнике в 1930 г. он писал: «Тоска о полной неприменяемости «продуктов» к читательской атмосфере» [3, 186]. Из следующей записи, сделанной в этом же году, можем судить о том, какое значение писатель придавал своим публикациям: «Она (Дина Шрайб- ман. - А. Е.) добра опять сегодня со мной, что большое счастье для меня, ибо я слаб и разбит. Только стихи меня радуют и Аполлон Безобразов. И вообще все напечатанное - это защита от самопрезрения» [3, 204-205].

В начале 30-х гг. существовала проблема непонимания между многими молодыми писателями в эмиграции и читательской аудиторией. Представители старшего поколения упрекали молодых в воспевании декаданса, упадничества и «литературного разложения» [2].

А. Бем в статье «Письмо о литературе» («Числа», №1-5, 1931 г.), размышляя о направлении журнала, приводит в пример роман Б. Поплавского «Аполлон Безобразов» (по ошибке названный автором статьи «Андрей Безобразов») как произведение, которое в полной мере обладает характерными чертами декаданса и которому, по мнению критика, свойственны «апология смерти», «бессмысленность собственной жизни», «неверие в оправданность своего бытия» [2]. Однако в наибольшей мере негодование А. Бема вызвали суждения повествователя Васеньки относительно Христа и теории жалости. Критик цитирует следующий фрагмент двадцать первой главы романа: «Ах, и Христос ошибался! Не возложил ли он себе на грудь прекрасную голову Иоанна. Нет, не Иоаннову, а Июдину грязную голову должен он был к сердцу своему прижать, так действительно пожалел бы он обездоленных» [5, 89]. В этом же номере журнала был опубликован очерк Д. Мережковского «Неизвестное евангелие» из его новой книги «Иисус Неизвестный». Такое «соседство» вызвало многочисленные протесты со стороны маститого писателя, о которых писал А. Крайний: «Д. Мережковский не может простить себе, что отдал главу из новой своей книги «Иисус Неизвестный» в «Числа», где она в 5-м номере появилась рядом с грязными кощунствами декадентского романа Поплавского» [2]. А. Бем с пониманием и поддержкой отнесся к возражениям Д. Мережковского.

Подобного мнения по поводу романа придерживался и С. Литовцев, писавший в «Последних новостях» (1931) относительно второй публикации глав произведения («Числа», № 5), что, несмотря на бесспорную одаренность Б. Поплавского, в нем «не чувствуется линии. Хаотическая бесформенность рябит его, <...> трагическое мироощущение - в соседстве с малоценными отголосками поверхностного петербургского декадентства!..» [4,3].

Особое внимание обращает на себя рецензия Г. Адамовича относительно выхода десятого номера «Чисел» (1934). Критик положительно отзывается о главе «Бал», в которой точно воспроизведена атмосфера монпарнасских гуляний. Автор статьи отмечал: «Бал» Поплавского - вещь мастерская и блестящая. Кто бывал на монпарнасских богемно-литературных танцульках, согласится, что атмосфера их воспроизведена с чудесной точностью и налетом какой-то пьяной, расслабленной, развинченной, безнадежно декадентской, но все-таки подлинной поэзии. А кому не случалось бывать свидетелем этих собраний, тот найдет в рассказе Поплавского незаменимый «источник осведомления». Противно или приятно будет ему эти страницы читать - вопрос особый. Но нельзя лучше передать нетрезвые, рассеянно-чувственные восторги и тоску человека, у которого почва выбита из-под ног, который поверил каким- то несбыточным обещаниям, который всецело находится под властью музыки идей, образов и представлений, ему самому непонятных. «Музыки, музыки прежде всего»: верле- новский стих исчерпывает, в сущности, содержание «Бала». Впрочем, надо было бы добавить: пьяной музыки» [1, 2]. Однако совершенно другой точки зрения придерживался критик по поводу статьи Б. Поплавского «Вокруг «Чисел», опубликованной в этом же номере журнала. Основным недостатком статьи Г. Адамович считал ее «выдуманность» [1, 2] и был удивлен, что редакция «Чисел» напечатала «такую хвастливую, фальшивую, не проверенную умом истерику» [1, 2].

Несмотря на такое большое количество негативных оценок творчества Б. Поплавского, он продолжал настаивать на искренности и правдивости в своих произведениях и в творчестве других молодых эмигрантских писателей, в отличие от литературы метрополии. В статье «Среди сомнений и очевидностей» он отмечал: «Надуманность и публицистика - как раз тот единственный серьезный упрек, который можно сделать сейчас советской литературе. Будьте честнее, хочется сказать им, будьте природнеє и бесстыднее, ибо где есть стыд и сокрытие в литературе - там нет раскрытия естественности и жизни. Без некоего героизма откровенности не было бы ни Подпольного человека, ни исповеди Ставрогина, ни Пруста, ни Джойса. Всякое принуждение... уродует природу искусства, ибо только самопроизвольное, самозабвенное действительно живо и музыкально» [6,111].

Следовательно, прижизненные публикации писателя в журнале «Числа» получили в основном негативную оценку критики. Большинство современников автора признавали его талант, однако манера письма Б. Поплавского, его «чрезмерная искренность» и «нестыдливость» отталкивали читателей. Многие критики отмечали способность прозаика документально и правдиво передавать настроение эпохи, но читательскую аудиторию, прежде всего, пугала резкость и часто грубость в его суждениях. Б. Поплавский стремился писать с «западной откровенностью», несмотря на то, что его взгляды часто не совпадали с убеждениями других.

Список использованной литературы

роман поплавский аполлон безобразов

1. Адамович Г. «Числа» : книга десятая // Последние новости. -- 1934. -- 28 июня. -- № 4844. -- С. 2.

2. Бем А. Письмо о литературе: «Числа» (№ 1--5) / А. Бем // Руль. -- 1931. -- 30 июля. -- № 3244.

3. Вишневский А. Перехваченные письма : роман- коллаж / А. Вишневский. -- М.: ОГИ, 2008. -- 560 с.

4. Литовцев С. «Числа» : № 5 / С. Литовцев // Последние новости. -- 1931. -- 2 июля. -- № 3753. -- С. 3.

5. Поплавский Б. Аполлон Безобразов [Электронный ресурс] / Б. Поплавский // Числа. -- 1931. -- № 5. -- С. 89. -- Режим доступа : http:// emigrantika.ru/images/pdf/chisla5.pdf.

Размещено на Allbest.ru