Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Роман Д.Н. Бегичева «Семейство Холмских» и комедия А.С. Грибоедова «Горе от ума» как интертекст

Калашникова Евгения Владимировна

Волгоградский государственный социально-педагогический университет

В статье говорится о об интертекстуальных связях литературы середины XIX века на примере использования параллелей, цитат, реминисценций из комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» в нравоописательном романе Д. Н. Бегичева «Семейство Холмских. Некоторые черты нравов и образа жизни, семейной и одинокой, русских дворян». Также показана роль романа в аспекте ознакомления обширного круга «средних» читателей с литературным шедевром своего времени.

Ключевые слова и фразы: интертекстуальность; нравоописательная проза; литература для «среднего» читателя; стимулирующее чтение.

интертекстуальный литература грибоедов бегичев

The author tells about the intertextual relations of literature of the middle of the XIX^th century by the example of the use of parallels, quotations, reminiscences from Griboedov`s comedy ЇWoe from Wit? in temper-descriptive novel ЇThe Kholmsky Family. Some Features of Tempers and Way of Life, Family and Alone, of the Russian Nobles? by D. N. Begichev, and also shows the role of the novel in the aspect of a broad range of Їaverage? readers familiarization with a literary masterpiece of their time.

Key words and phrases: intertextuality; temper-descriptive prose; literature for Їaverage? reader; stimulating reading.

Роман Д. Н. Бегичева «Семейство Холмских. Некоторые черты нравов и образа жизни, семейной и одинокой, русских дворян», будучи одним из ярких примеров нравоописательной беллетристики, имел для «среднего» читателя 1830-х годов значение своеобразного культурного стимулятора, поскольку содержал весомое количество интертекстуальных включений самого разного плана. Это и традиционные цитаты из Библии, долженствующие напомнить о «вечных» истинах, и ссылки (косвенные и прямые) на произведения западноевропейских и отечественных авторов, признанные читателями и литературной критикой как высшие творческие достижения. Одним из таких шедевров, оказавшимся для Д. Н. Бегичева-романиста настоящим кладезем остроумных и метких наблюдений над современным состоянием общества, стала комедия А. С. Грибоедова «Горе от ума».

И автор драматического произведения, и его персонажи присутствуют в бегичевском повествовании повсеместно, в самых различных ситуациях: от непосредственного цитирования текста до совпадения имен, схожести сюжетных линий, однотипности образов и детализированных портретных характеристик. Обращение автора «Семейства Холмских» к комедиографу в первую очередь может быть обусловлено тем преклонением перед личностью и талантом А. С. Грибоедова, которое существовало в семье Бегичевых и поддерживалось тесными личными контактами. Как известно, будущий автор комедии еще во время службы в Иркутском гусарском полку (1812 г.) «познакомился и близко сошелся с адъютантом при генерале Кологривове, С. Н. Бегичевым, дружба с которым связывала его потом всю жизнь» [3, с. 7]. Степан Никитич Бегичев, родной брат будущего автора «Семейства Холмских», стал ближайшим другом и единомышленником комедиографа, что подтверждается всеми современниками. Существенен, например, тот факт, что среди девяноста двух писем к разным адресатам, опубликованным в полном собрании сочинений А. С. Грибоедова в 1892 году, двадцать семь обращены именно к С. Н. Бегичеву. В этих письмах мы находим и упоминания о Дмитрии Никитиче Бегичеве, из которых также становится несомненным чувство взаимной симпатии, связывающее авторов «Горя от ума» и «Семейства Холмских». Так, в письме от 9 сентября 1818 года читаем: «Любезнейший Степан! Письмо это пишу у твоего брата… Ты можешь представить, обрадовался-ли я Дмитрию Ник<итичу>» [Там же, с. 275].

Широко известен и тот факт, что ранний рукописный вариант бессмертной комедии долгое время сохранялся С. Н. Бегичевым, благодаря чему в 1912 году были окончательно рассеяны скептические домыслы об авторстве произведения [5, с. 388-443].

Таким образом, мы можем говорить о том, что, входя через посредство брата в круг общения знаменитого драматурга, Д. Н. Бегичев стал «избранным», одним из тех, кто первым мог слышать бессмертные стихи из уст самого автора.

Как уже отмечалось, в романе «Семейство Холмских» многие из действующих лиц наделяются не только сходными именами, но и легко узнаваемыми характерологическими чертами грибоедовских персонажей (о чем бегло упоминает В. П. Мещеряков) [4, с. 16-20].

Примером подобного узнавания является графиня Хлестова (у Грибоедова - старуха Хлестова, свояченица Фамусова). Ее присутствие в романе соотносимо с функциями однофамилицы в комедии: клевета и распространение слухов - неотъемлемые спутники образа. Молчалин у А. С. Грибоедова определен в секретари к Фамусову, у Д. Н. Бегичева одноименный герой играет, по сути, ту же роль у графа Клешнина: «Он был самого миролюбивого характера, переносил всякие грубости, готов был на все разнообразныя услуги…» [1, ч. 3, с. 248-249]. Сам же генерал Клешнин кажется созданным по образу и подобию грибоедовского Скалозуба: «Рост его, две звезды, лента через плечо по жилету, и несколько крестов на шее, более же всего знатность и богатство его, внушали во всех к нему почтение» [Там же, с. 244].

А вот представители семейства Фамусовых, выведенные «на сцену» нравоописательного романа, далеко не во всем похожи на своих комедийных однофамильцев. Хотя, конечно, некоторые сатирические черты, свойственные, впрочем, многим другим персонажам бегичевского повествования, мы можем найти и у них. Отец-Фамусов у Бегичева изображен карикатурно, но все же несколько иначе, чем у Грибоедова. Если грибоедовский Фамусов деятелен и красноречив, то в «Семействе Холмских» он не произносит ни слова, бездарно «просидев» свою жизнь в кресле и куря трубку. Наличествуют и параллели иного типа. Вполне вероятно, в частности, что Любинька Фамусова разделит в будущем участь Софьи Фамусовой, ведь обе они увлечены французскими романами, сентиментальны, влюбчивы, не вполне адекватно воспринимают действительность.

Теперь обратимся к прямым цитатам из великой комедии. В одной из бесед Софья Холмская говорит сестре Елисавете: «Признайся, важная причина горести твоей заключается в словах, которыми оканчивает Грибоедов Горе от ума. Ах, Боже мой! что будет говорить / Графиня Марья Алексеевна!» [Там же, ч. 1, с. 170]. Отличие от грибоедовского текста, где мы читаем: «Ах! Боже мой! Что станет говорить / Княгиня Марья Алексевна!» [2, с. 134], конечно, незначительно.

Существенно также, что в третьей части романа Д. Н. Бегичев ставит цитаты из «Горя от ума» эпиграфом к шестой главе, в которой идет речь о двух дядюшках одного из главных героев повествования Аглаева: первый - мот и сластолюбец, другой - скупец и ростовщик. Для выявления сути такого противопоставления-сопоставления, как и сущности главы в целом, автор романа вновь опирается на Грибоедова: «Но, укажите, где отечества отцы, / Которых мы должны принять за образцы?..», «Вот те, которые дожили до седин! / Вот уважать кого должны мы на безлюдьи! / Вот наши старики, взыскательные судьи!» [1, ч. 3, с. 122].

Конечно, бросается в глаза текстовое несоответствие с существующими изданиями комедии: «Где? укажите нам, отечества отцы, / Которых мы должны принять за образцы?» [2, с. 48] и «Вот те, которые дожили до седин! / Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!/ Вот наши строгие ценители и судьи!» [Там же]. Но такое несоответствие, на наш взгляд, не свидетельство забывчивости или цитирования «по памяти», а весьма важное подтверждение тому, что автор «Семейства Холмских» был знаком с одной из первых редакций произведения.

Активно цитируют Грибоедова и некоторые другие персонажи. Так, Аглаев замечает своему собеседнику: «Вижу по насмешливому виду твоему, что ты хочешь отпустить еще эпиграмму на мой счет:

…Но чтоб иметь детей,

Кому ума не доставало?» [1, ч. 3, с. 143].

Главу о женитьбе Алексея Холмского на дочери Фамусовых открывают слова грибоедовского Фамусова из второго действия комедии: «На все свои законы есть: / Вот например у нас уж исстари ведется, / Что по отцу и сыну честь; / Будь плохинький, да если наберется / Душ тысячи две родовых, - / Тот и жених…» [1, ч. 4, с. 37; 2, с. 45] (изменения в цитировании Бегичевым незначительны). Мысль ясна: соединение капиталов и надежда на богатое наследство являются определяющими моментами в размышлениях о целесообразности матримониальных отношений.

Не случайно также, что в одной из сюжетных линий участвуют персонажи с именами, которые читатель встречает у Грибоедова: Софья и Чадский (у Грибоедова - Чацкий). И герой Бегичева, так же как герой Грибоедова, став жертвой клеветы и обмана, решает «уехать тотчас из Москвы, в надежде, что время и отсутствие изгладят из сердца его все воспоминания» [1, ч. 1, с. 252]. Сама собой очевидна параллель с финалом комедии Грибоедова, где Чацкий восклицает:

«Вон из Москвы! сюда я больше не ездок.

Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету,

Где оскорбленному есть чувству уголок!..» [2, с. 134].

Обратимся к не менее выразительным «частностям». По возращении в Москву, когда Чадский узнает о том, что в свете он признан сумасшедшим, князь Фольгин говорит ему: «О тебе сказали, что ты точно помешался в уме, и что тебя, по секрету, здесь в Москве лечат. Многие добрые люди говорили даже, что слышали это от Доктора, который к тебе ездит» [1, ч. 2, с. 110]. И тут же добавляет реплику, объясняющую природу слуха и добавляющую характеристику к образу уже упомянутой нами героини: «Я думаю: потрудилась распустить такие слухи милая графиня Хлестова: она ко всему способна» [Там же, с. 111]. Слух о помешательстве Чацкого в «Горе от ума» - одна из опорных точек в сюжетной линии пьесы, и московские барыни, подобные Хлестовой, играют не последнюю роль в его распространении.

В итоге - на протяжении всего романа - Д. Н. Бегичев активно использует имена, образы, детали, сюжетные линии, которые широкий круг российских читателей узнал, познакомившись с комедией А. С. Грибоедова.

Но не только «Горю от ума» уделено внимание в романе. Устраивая праздник в своем доме, князь Фольгин развлекает своих гостей инсценировкой ранней комедии А. С. Грибоедова - «Молодые супруги» [Там же, с. 124]. Д. Н. Бегичев не называет в своем тексте автора, но при распределении ролей между персонажами авторство выбранной для представления комедии становится очевидным. Но здесь уже явно доминирует романист, вовлекая великого драматурга в процесс художественного воплощения «мысли семейной», красной нитью проходящей через весь роман.

Итак, широко используя в своем романе параллели с европейской и русской литературой, цитируя литературные образцы, Д. Н. Бегичев не только описывает нравы и характеры дворянского общества своего времени, порой отражая картины быта и образы обывателей сатирически, но также преследует просветительские цели. Среди этих целей - стремление познакомить широкий круг читателей с литературными шедеврами, где одно из ключевых мест занимает комедия А. С. Грибоедова «Горе от ума». Говоря об обывателях (без какого-либо негативного смысла), адресуя им свое произведение, автор «Семейства Холмских» «украшает» роман, использует материалы литературного Олимпа, привлекает внимание «среднего» читателя» к творчеству авторов более высокого уровня, тем самым стимулируя обращение к высокой литературе.

Список литературы

1. Бегичев Д. Н. Семейство Холмских. Некоторые черты нравов и образа жизни, семейной и одинокой, Русских дворян. М.: Типография Николая Степанова, 1841.

2. Грибоедов А. С. Горе от ума. Изд. 2-е, доп. М.: Наука, 1987. 480 с.

3. Грибоедов А. С. Полн. собр. соч. / под ред. Арс. И. Введенского. СПб.: изд. А. Ф. Маркса, 1892. 392 с.

4. Мещеряков В. П. Грибоедов. Литературное окружение и восприятие (XIX - начало XX в). Л.: Наука, 1983. 266 с.

5. Пиксанов Н. К. История текста «Горя от ума» и принципы настоящего издания // Грибоедов А. С. Горе от ума. Изд. 2-е, доп. М.: Наука, 1987. С. 388-443.

Размещено на Allbest.ru