Представление о счастье в литературе народов Якутии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Представление о счастье в литературе народов Якутии

Пашкевич Ольга Иосифовна

к. филол. н.

Якутский институт водного транспорта (филиал) Новосибирской государственной академии водного транспорта

Предлагаемая статья освещает особенности представления о счастье в литературе народов Якутии. Счастье ассоциируется как с материальным достатком, так и с возможностью самореализации личности. Автор обращает внимание на связь понятия «счастья» с национальным менталитетом. Для раскрытия данной темы в художественных произведениях широко используются фольклорные мотивы. Осознание счастья как психологического состояния отразилось в легендах, верованиях, зафиксированных в творчестве писателей Севера.

Ключевые слова и фразы: счастье; мораль; национальный менталитет; якутская литература; самореализация.

IDEA ABOUT HAPPINESS IN LITERATURE OF YAKUT PEOPLES

Pashkevich Ol'ga Iosifovna, Ph. D. in Philology

The author covers the features of the idea about happiness in the literature of Yakut peoples, tells that happiness is associated with wealth as well as with the possibility of personality`s self-realization, pays attention to the relationship of the notion Їhappiness? with national mentality, mentions that folk motifs are widely used for revealing this subject in works of fiction, and concludes that the realization of happiness as psychological state is represented in legends, beliefs put on paper in the works of writers of the North.

Key words and phrases: happiness; morality; national mentality; Yakut literature, self-realization.

Счастье является одной из глобальных, бесспорных для любого человека нравственных ценностей. Посредством понятия «счастье» фундаментальное содержание морали получает определенность личной жизненной цели. Существующее мнение о том, что счастье каждый понимает по-своему, не лишено оснований. В то же время рассуждение о морали исторически возникает и развивается как рассуждение в основном о том, в чем заключается счастье человека и каким образом возможно его найти. «Обычно счастьем называют высшее состояние радости, чувство упоения от обретенности предмета сильного желания, восторженной (или, если сказать по-другому, глубокой) удовлетворенности от того, что цель достигнута» [7, с. 295-296]. Так как цели и желания у людей различны, то и счастье представляется по-разному.

Для большинства счастье состоит в чем-то наглядном и очевидном - конечно, в удаче, в удовольствии, в богатстве.

У некоторых героев якутской литературы представление о счастье ассоциируется с достатком. В сказке, рассказанной бабушкой Дарьей (Н. Мординов «Весенняя пора»), есть картина торжества во дворце: «Все едят конское сало, печень в масле, землянику со сливками, оладьи в сметане, строганину из мерзлой стерляди…» [19, с. 24]. Жизнь впроголодь порождала у людей мечты о сытых временах, о скатертях-самобранках, о реках с кисельными берегами и т.д. Однако счастье связано и с самореализацией личности, раскрытием ее внутренних потенций, духовного богатства. Одним из главных условий счастья является человеческое общение, что подчеркивается многими авторами: «прочнее всего и чище всего в этих сказках - любовь. Четыре десятка дверей из лютого чугуна не могут разъединить любящие сердца» [Там же].

Еще древнегреческие мыслители полагали, что удовлетворение духовных и материальных потребностей имеет свою специфику: быстрое насыщение тела приводит к пресыщению, а душа ненасытна, вечно голодна. Идея поиска решений проблем, обретения смысла жизни и счастья характерна и для русских сказок. «Понятие Їсчастье? в русской душе и менталитете, - отмечает П. В. Качан, - не связано с обладанием властью и деньгами» [16, с. 73]. Схожего мнения придерживается и исследователь российского менталитета И. А. Джидарьян: «С незапамятных времен уверовал русский человек - и без всякого чудачества, имея на это веские основания - в греховную, нечистую силу денег, особенно больших денег» [15, с. 8]. На эту же тему ведут разговор герои романа Болота Боотура «Пробуждение» [2]. С точки зрения Киргеляя, счастье - это иметь свой дом, двор с клетями и амбарами, много одежды и всякой еды. В представлении Евдокии, что, несомненно, свидетельствует о ее глубокой духовности, главное, чтобы люди понимали друг друга [Там же, с. 313].

Несмотря на то, что общение имеет огромную ценность как средство самореализации, как важный фактор нравственного и интеллектуального развития личности, оно должно иметь количественные ограничения, которые каждым определяются индивидуально с учетом своих возможностей и особенностей.

Вспомним эпизод из романа С. Курилова «Ханидо и Халерка». В ответ на слова Пайпэткэ, что Халерка не видит своего счастья, девушка возражает: «Не обижайся: не одинаково мы понимаем счастье. А самое большое счастье, которое люди могли бы сделать, - это никому ничего не навязывать!» [18, с. 544]. В данном высказывании отразилось отношение героини к обычаю (умер отец, а она должна улыбаться), к тому, что жители стойбища ждут ее свадьбы с Ханидо, не вдаваясь в ее душевное состояние, желание жить, как хочется, индивидуальное представление о счастье.

Чем выше человек в духовном и нравственном плане, тем выше «планка» условий осуществления счастья. Так, в рассказе С. П. Данилова «Будьте счастливы, люди!» [11] описывается нелегкая судьба художника, который хотел на полотне запечатлеть свою любовь к суровому краю, в котором он родился, живет и работает. И поэтому самым счастливым днем в жизни Байаная Аянитова стал тот день, когда родная земля открыла, доверила ему свою скрытую от суетных взглядов красоту.

Размышление о счастье нашло отражение в творчестве Леонида Попова. В 1962 году он написал произведение «Якутский стих», в котором сказал о себе:

Всю жизнь я жил стихом,

И ничего

Мне не было дороже с детства.

В наследство детям поэт оставит стихи, и они сами разберутся в богатстве отца. А он уверен:

Я жил стихом - богатым или бедным

Я был? Не знаю…

Был счастливым я (пер. А. Преловского) [20, с. 245].

Исследователи современной якутской поэзии полагают, что никаких особых условий достижения и критериев счастья Леонид Попов не выдвигал: «Напротив, его привлекали простые человеческие радости и ценности - любовь («Ничего особенного», «Если слыша чей-то плач…»), дружба («Счастливый и несчастный»), дети («Счастливый дом») [3, с. 26].

Счастье, как психологическое состояние, сложный комплекс переживаний человека, связанный с положительной оценкой им своей жизни в целом, нашло отражение в представлениях и верованиях, легендах, которые встречаем в литературах народов Севера.

О путях достижения счастья есть крайние точки зрения. Согласно одной: счастье надо дождаться, оно само найдет человека. Вторая говорит: «счастье в твоих руках», за него нужно бороться. Далан в романе «Тыгын Дархан» [9, с. 301] описывает свадебное соревнование, которое называлось «дьол былдьаhыы», то есть «борьба за счастье». Скакуны со стороны жениха и невесты соперничали в том, кто кого обгонит. Считалось, что победившие в этой скачке отнимали у соперников удачу.

Стремление к счастью - естественное желание, определяемое самой природой человека. Но для восточного менталитета характерен «средний путь», что нашло яркое подтверждение в романе С. Курилова «Ханидо и Халерка». Сама идея романа связана с поиском счастья, автор хотел показать стремление и обретение счастья многострадальным народом.

В произведении рассказывается легенда о парне, который не хотел ждать своего счастья, но «от судьбы не убежишь», и через пятнадцать лет он женился на той, которая была предначертана ему. Но он опять не был доволен судьбой и снова отказался от счастья. Желание получить все немедленно привело героя легенды к печальному концу. Юкагиры мечтают о счастье и связывают теперь его с новым богатырем - Ханидо, терпеливо ожидая осуществления мечты и одновременно прилагая усилия к ее воплощению в реальность [18].

У якутов существует свое поверье о счастье. Оно связано с танцем белого журавля. Об этом упоминает С. П. Данилов в романе «Сказание о Джэнкире». Считается, что тот, «кто видел танец белых журавлей, что не селятся рядом с людьми, а живут неведомо где, наособь, - избранный. Он будет счастлив воистину» [14, с. 31]. Об этом и строки Ивана Гоголева:

счастье литература якутский

…Тревожна вешняя пора,

Над миром кружат войны,

Но вы, семь вестников добра, Высоких чувств достойны.

Когда мне говорят о зле

На этом белом свете,

Я вижу: стая журавлей

Танцует на рассвете (пер. О. Цакунова) [6].

У казахов есть подобная легенда про Кыдыра [22, с. 117]. Слово «кыдыр» переводится как «гуляй», «странствуй». Герой казахской легенды странствует. Его задача незаметно для человека побывать рядом с ним. Отметит человек, опознает Кыдыра - будет возможность спросить у него совета, который сделает его счастливым. Но в необъятных казахских степях столкнуться с Кыдыром также непросто, как увидеть танец стерхов.

Особое место занимает в национальном восприятии северных народов розовая чайка - птица из Красной книги. Образ птицы, в чьем оперении белый снег сливается с солнечным лучом, служит символом северной природы - такой прекрасной, жизнестойкой и в то же время такой беззащитной.

Легенду о происхождении розовой чайки передает казахский писатель Каллубек Турсункулов: «Жила-была девушка - якутка. Она была стройна и красива. Полюбила одного парня. Парень тоже полюбил ее. По якутскому обычаю парень сделал своей любимой кольцо из дерева. Но этой любви не суждено было счастье. Родители девушки решили выдать ее за другого. Узнав об этом, девушка с горя бросилась в озеро и… превратилась в розовую чайку, а темное кольцо украсило ее шею…» [Там же, с. 120].

В 1905 году русский ученый С. А. Бутурлин обнаружил гнездовье розовой чайки в якутской тундре в дельте Колымы [Там же, с. 119]. Стало известно, что странная птица улетает зимовать не на юг, а на Север, но жизнь ее скрыта во мраке полярной ночи. В Арктике человек считает себя счастливым, если хоть раз в жизни увидит розовую чайку.

Камень счастья упоминается в якутской и эвенкийской литературах. Так, И. Гоголев вводит в роман «Месть шамана» предание о волшебном камне сата. «Камень этот иногда образуется в желудке и печени крупных птиц, лесных зверей и домашних животных» [5, с. 103]. По словам В. Л. Серошевского, якуты верили, что «самый сильный сата - волчий: он производит ветры, холод, заставляет падать среди лета снег и т.п. [21, с. 644-645]. О камне счастья расспрашивает Ньюрбачаан у бабушки (Далан «Глухой Вилюй») [8, с. 279].

Широко использовал в своих произведениях сказочные образы якутской мифологии и народный поэт Якутии С. Р. Кулачиков - Элляй. Особое место в этом ракурсе в творчестве поэта занимает сказка «Чурумчуку» [17, с. 128-147]. Она была написана в 1937 году на основе народной сказки. Главный герой произведения - крестьянин бедняк Чурумчуку, который нашел чудо-камень, обладающий магическим свойством приносить счастье. Сюжет сказки развивается вокруг овладения чудо-камнем, найденным Чурумкуку. Коварный и могучий царь Чупчуруйдан, узнав о находке бедняка, обманным путем стремится присвоить волшебную находку, обещая ее обладателю все земные блага. Однако царь не выполняет данного слова, и Чурумчуку требует вернуть свой чудо-камень. Сказка, в которой, как и в любой сказке, много фантастического и нереального, завершается благополучно. Главный герой, благодаря своей смекалке и уму, побеждает Чупчуруйдана и возвращает камень.

Употребление элементов фольклора для описания обретения счастья встречается и в других национальных литературах. Например, в романе-трилогии бурятского писателя Д. О. Батожабая «Похищенное счастье» [1] присутствует сказочный элемент - поиск счастья бытия. Д. Батожабай использует мотив жизненной дороги героя, распространенный в устном народном творчестве. «Дорога в таком понимании, - пишет Е. Ю. Дамдинова, - это древний образ - символ, отражающий жизнь в ее развитии. Символическим значением дороги может быть как жизнь отдельного человека, так и жизнь целой нации или даже всего человечества» [10, с. 54].

В стихотворении якутского поэта Семена Данилова «Моя жизнь» образ дороги приобретает смысл жизненного пути. Само стихотворение звучит как напутствие подрастающему поколению, в котором повествуется об условиях счастливой жизни. На вопросы сына: «Был ли счастлив ты в жизни и признан? Был ли смолоду предан труду?», - поэт отвечает:

«Где б я ни был - с людьми был я вместе, Праздным гостем я не был негде, Приносил я сердечные песни. И душою делился в беде.

И тебе завещаю навеки:

(Мудрость эта ясна и проста)

Человека люби в человеке,

Человечность - души высота!..» (пер. В. Тушновой) [12, с. 60].

Представление о камне счастья встречается и у эвенков. Например, грозовой камень Агды Охокон, камешек счастья и удачи, обретает герой повести Галины Кэптукэ «Рэкет по-тунгусски». Писательница упоминает и о крылатом вестнике сингкэне. Сингкэн с эвенкийского означает «добрый дух», «счастье». И если говорят о ком-то «сингкэчи» - значит, всю жизнь ему сопутствуют удача и счастье в жизни [4, с. 11].

Такие черты национального менталитета, как оптимизм, вера в будущее нашли воплощение в образах многих литературных героев. В трудные минуты люди делятся друг с другом своими бедами, стараются найти сообща выход из сложной ситуации. «Но с тех же самих времен седой старины никогда не переставал этот народ лелеять мечту о счастье», - сказал С. П. Данилов о якутах [13, с. 31].

Таким образом, на примере якутской литературы можно сделать вывод о том, что условием счастья, которое значимо в большей степени, является возможность для личности раскрыть свой внутренний потенциал, духовное богатство, а не оптимальное удовлетворение материальных потребностей.

Список литературы

1. Батожабай Д. О. Похищенное счастье. М.: Современник, 1982. 560 с.

2. Болот Боотур. Пробуждение. М.: Современник, 1978. 352 с.

3. Бурцев А. А., Бурцева М. А. Там, где пасется Пегас…: современная якутская поэзия. Якутск: Бичик, 2009. 216 с.

4. Варламова - Кэптукэ Г. И. Имеющая свое имя, Джелтула - река. Якутск: Кн. изд-во, 1989. 120 с.

5. Гоголев И. М. Месть шамана. Последнее камлание. М.: Сов. писатель, 1992. 416 с.

6. Гоголев И. М. Пляска стерхов // Социалистическая Якутия. 1990. 18 января.

7. Гусейнов А. А., Апресян Р. Г. Этика. М.: Гардарики, 2006. 472 с.

8. Далан. Глухой Вилюй. Якутск: Бичик, 1993. 336 с.

9. Далан. Тыгын Дархан. Якутск: Бичик, 1994. 432 с.

10. Дамдинова Е. Ю. Особенности отражения национальной ментальности в бурятской литературе // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2012. № 4. С. 53-55.

11. Данилов С. П. Будьте счастливы, люди! М.: Правда, 1979. 48 с.

12. Данилов С. П. Восхождение. Якутск: Бичик, 2006. 176 с.

13. Данилов С. П. Красавица Амга. Бьется сердце. М.: Сов. Россия, 1986. 656 с.

14. Данилов С. П. Сказание о Джэнкире. М.: Сов. писатель, 1991. 544 с.

15. Джидарьян И. А. Представление о счастье в российском менталитете. СПб.: Алетейя, 2001. 242 с.

16. Качан П. В. Сказка как отражение особенностей национального менталитета // Альманах современной науки и образования. 2007. № 7. Ч. 1. С. 70-74.

17. Кулачиков С. Р. - Элляй. Избранное. М.: Художественная литература, 1952. 152 с.

18. Курилов С. Н. Ханидо и Халерка. М.: Сов. Россия, 1988. 624 с.

19. Мординов Н. Е. Весенняя пора. М.: Сов. Россия, 1978. 544 с.

20. Попов Л. А. Зову май. М.: Современник, 1986. 311 с.

21. Серошевский В. Л. Якуты. Опыт этнографического исследования. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1993. 736 с.

22. Турсункулов К. Пароль: «Здравствуй, Якутия!». Якутск: Кн. изд-во, 1984. 288 с.

Размещено на Allbest.ru