Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. История элегии в русской литературе

2. Виды элегий в русской литературе

3. Черты элегии в творчестве Пушкина

Заключение

Библиография

Введение

Каждому человеку дано испытать чувство любви, но мне кажется, что только поэт способен выразить все оттенки и нюансы этого чувства. Недаром большую часть мировой поэзии составляет именно любовная лирика. И одно из самых заметных мест принадлежит в ней нашему великому национальному поэту А.С. Пушкину.

Для Пушкина любовь была одной из важнейших жизненных ценностей. В трагической по мироощущению «Элегии», написанной в 1830 году, высказывает свою заветную мечту:

И может быть на мой закат печальный

Блеснет любовь улыбкою прощальной.

элегия пушкин поэзия лирика

Вся творческая биография поэта неотделима от его любовной лирики. В изображении А.С. Пушкина, как и в самой жизни, любовь многолика и многогранна. Ей сопутствуют самые разнообразные и противоречивые переживания. Все их невозможно перечислить. Это и слепая страсть, кипящая в крови, и ревность, и уязвленная гордость, вызванные неразделимым чувством … Это печаль и радость, увлечение и разочарования и многое-многое другое… Чувства любви у каждого человека проходит путь развития.

Поэтому тема: «Эволюция любовной элегии Пушкина 20-30-е годов» является актуальной, т.к. отражает то новое, что входит в жизнь, в настоящее время.

Объект: Любовная лирика А.С. Пушкина.

Предмет: Особенности эволюции любовной элегии Пушкина в период 20-30-х годов.

Цель: На основе изучения научной литературы проследить эволюцию любовной элегии Пушкина.

Задачи:

1. Определить сущности ключевых понятий «эволюция», «элегия».

2. Описать особенности элегии Пушкина.

3. Выявить ход эволюции в элегии Пушкина.

Гипотеза: В связи с многообразными событиями в жизни поэта пушкинский герой любовной лирики переживает эволюцию.

1. История элегии в русской литературе

Исследование жанра элегии с позиции элегического модуса художественности, воплощающего в себе абсолютную целостность литературного произведения, позволяет исследовать российскую элегию «рефлективной» эпохи не только как лирическое произведение преимущественно печального содержания, следующее риторическим предписаниям, но и как дискурсивную практику, что открывает перед нами новые возможности анализа.

Прежде чем обратиться к истории жанра элегии и риторического описания ее модуса художественности, следует отметить принципы элегизма как основания для его дальнейшего анализа. Предлагаем в качестве исследуемых художественных параметров использовать основные составляющие элегического модуса, выделенные А.Н. Роговой:

1. Элегические мотивы.

2. Элегический хронотоп.

3. Элегический герой.

4. Элегическая картина мира.

5. Коммуникативная стратегия элегического произведения.

6. Сюжет элегического произведения [2].

Элегии как жанру посвящено множество научных исследований и работ. Метром элегии в российском литературоведении справедливо считается Л.Г. Фризман, который проследил путь этого лирического жанра вплоть до конца XIX века. Он писал: «Есть в истории литературы знакомые незнакомцы. Такова русская элегия. О ней написано много и мало .... но нет книг, которые охватили всю историю российской элегии. Подобный пробел, естественно, дает о себе знать» [3]. Однако сейчас, когда элегические стихи в мировой литературе часто воспринимаются как устаревшие поэтические формы, сложно однозначно говорить об истории возникновения этого жанра, о его определении, о единстве жанрово-тематического и стилевого содержания.

Элегия как литературный жанр, как правило, относится к лирическому роду (М.Л. Гаспаров, А.И. Соломатина), а ее стихотворный размер определяется как элегический дистих, написанный пентаметром или гекзаметром. Разногласия возникают в определении тональности содержания элегии и ее тематики. Так, М.Л. Гаспаров отмечает ее «медитативное или эмоциональное содержание (обычно печальное)» [4], С.И. Радциг - ее «печальный характер» [5], а Л. Фризман пишет, что «хотя элегия развилась из причитаний над умершим, она сначала не носила обязательно скорбный характер. ... Как по темам, так и по литературным формам элегия была близка к эпосу, к тем рассуждениям, поучениям, призывам, которые эпические поэты вкладывали в уста своих героев» [6]. Тематическое наполнение элегий довольно разнообразна: А.И. Соломатина говорит о «поучительном смысле» [5], М.Л. Гаспаров тематически дифференцирует содержание элегий на морально-политические (Калин, Тиртей, Феогнид) и любовные (Тибул, Проперций, Овидий) [9], С.И. Радциг допускает любое содержание элегии, если она написана дистихом [10].

Проследим истоки элегической поэзии в русской литературе. Л. Фризман справедливо настаивает на том, что российская элегия получила свое развитие в неразрывной связи с западноевропейской традицией. Новое звучание после литературы Древней Греции и Древнего Рима она получает в Эпоху Возрождения, а затем в эпоху классицизма. Н. Буало, выдающийся теоретик французской классицистической школы, не обходит своим вниманием этот жанр и так характеризует элегический модус: «В одеждах траурных, потупя взор уныло, // Элегия, скорбя, над гробом слезы льет. // Но не дерзок, но высок ее тихо полет. // Она рисует нам влюбленных смех, и слезы, // И радость, и печаль, и ревности угрозы ... [3].

Истоками русской элегии Л.Г. Фризман считает фольклорные произведения, в частности, народные причитания, лирические песни. Невозможно, по словам исследователя, точно определить хронологические рамки существования жанра элегии в русской литературе, так как элегия постоянно менялась, находя новые характеристики на разных этапах своего существования.

Вершиной развития жанра Л. Фризман называет элегическое творчество А.П. Сумарокова, который написал наиболее совершенные в философском и художественном отношении произведения. Г.А. Гуковский, называя первым автором российских элегий К. Тредиаковского, замечает, что «торжественно-панегирические элегии писались еще в конце XVII века Симеоном Полоцким; чему-то можно было научиться и у авторов печальных любовных песен Петровской эпохи и более позднего времени» [7].

Рассматривая элегию в рамках эйдетической эпохи, С.Н. Бройтман подобно Л. Фризман говорит о независимости элегической жанровой формы от канонов: «Очевидно отличие такого «свободного» жанра, как элегия, от строгих жанровых форм. В ней жанровый закон явно превалирует над каноном, поэтому неслучайно элегия становится настолько актуальной в пору кризиса эйдетической поэтики и перехода к новым принципам жанрового самоопределения» [1]. К специфическим чертам элегического модуса ученый относит:

1) стихотворный размер (александрийский стих);

2) элегические топосы;

3) элегическую ситуацию (человек перед лицом времени и смерти);

4) элегическое противоречие («зависимость от скоротечного времени и одновременно непокорность человека вечным законам бытия») [4].

Так как российская литературная традиция XVIII века носила подражательный или рецептивный характер, неотступно следуя риторическим правилам и образцам, мы определяем данный тип культуры как «риторический». По словам немецкого исследователя И. Клейна, «принцип подражания в эстетике русского классицизма не знает кризиса - дело в том, чтобы следовать «правильным», то есть западноевропейским, образцам. Противоречива только мера самостоятельности, которую должен проявить автор, следующий ей» [5].

Результатом такой культурной организации стало появление большого количества поэтик и пособий по риторике, под влиянием которых и происходило формирование жанровой системы литературы, в частности, лирической. На возникновение и развитие лирических жанров в русской литературе оказали влияние «Поэтика» Ф. Прокоповича, «Способ к сложению российских стихов, против выданного в 1735 году исправленный и дополненный», «Мысль о начале поэзии и стихов вообще» В.К. Тредиаковского, «Предисловие о пользе книг церковных в российском языке», «Риторика» М.В. Ломоносова и другие. В результате отдельные жанры лирической поэзии получили частичное наполнение своих модусов художественности: жанровое, стилистическое и формальное описания, поэтическое воплощение. Проанализируем типологию элегического модуса художественности, изложенную в русских поэтиках и риторических пособиях XVIII века, акцентируя внимание на жанровой системе мышления эйдетической эпохи.

2. Виды элегий в русской литературе

Теория жанра элегии в русской литературе берет свое начало в трактате «О поэтическом искусстве» Феофана Прокоповича 1705 года, одной из первых работ, посвященных поэтике, которая долгое время не имела аналогов. Эта работа становится отправной точкой (эталоном) в процессе становления и развития жанровой системы русской литературы XVIII века.

К поэзии Ф. Прокопович подходит с позиции Аристотеля, потому что все художественные произведения, написанные в стихах и в основе которых лежит выдумка, он причисляет к поэзии, а произведения исторического или риторического содержания - к прозе. Поэзию он рассматривает довольно рационалистично, при этом не отрицая ее божественную сущность. Так, он пишет, что «некое божественное и небесное вдохновение побуждает поэтов писать стихи, и обычно принято даже говорить, что поэтом нужно родиться, а оратором же можно стать» [1]. При этом автор настаивает на том, что искусство не должно быть стихийным и полагаться только на вдохновение и талант: «искусство утверждается определенными правилами и наставлениями, которые не только полезны поэту, но и необходимы» [6]. «Поэт», «творец» или «сочинитель», должен последовать, «воспевать вымышленное» [4]. Кроме того, поэт обязательно должен обладать «мастерством стихотворного размера» и навыком стиля, который производится только опытом и трудом.

Всего Ф. Прокопович выделяет семь видов поэзии: эпическая (эпопея, героическая поэма), драматическая (трагедия, комедия, трагикомедия), буколическая (эклога, буколики), сатирическая (сатира), элегическая (элегия), лирическая (ода, гимн, дифирамбы ), эпиграмматическая (эпиграмма, эпистола). Третья книга данного трактата получила название «О буколической, сатирической, элегической, лирической и эпиграмматической поэзии». В ней автор формулирует жанровые характеристики, описывает художественные и стилистические особенности лирических произведений.

Одним из первых в истории русской литературы Ф. Прокопович обращается к изучению жанра элегии. В «Поэтике» он дает следующее жанровое определение элегии «Элегия есть некое печальное поэтическое произведение», но «все же ей всего больше подходит содержание, исполненное переживаний, гнева, любви, радости, скорби и т.п.» Ниже автор конкретизирует пафосность элегического модуса, «чтобы элегия изображала сильные и пылкие страсти». Также Ф. Прокопович рассматривает элегический произведение как проявление субъективно-индивидуальных переживаний, не требующие определенной диспозиции и характеризующиеся относительной свободой формы. «Элегия не имеет никаких твердо установленных правилом частей, разве что поэт выберет их по собственному усмотрению, т.е. поэт задумывает выразить одну какую-нибудь мысль, или две, или больше и излагает их подробнее» [5].

Согласно теории трех стилей Ф. Прокопович относит элегию к среднему стилю или цветистого и характеризует следующим образом: «... слова - отобранные, но не слишком напыщенны, изречения немногословны, уподобления - кратки, примеры - подобраны в небольшом числе ..., главным образом такие, что служат для изображения переживаний». По стихотворному размеру Ф. Прокопович рекомендует писать элегии гекзаметром или пентаметром попеременно: «Для сочинений элегий на нашем родном языке наиболее подходящим представляется стих hendecasyllabus, или одиннадцатисложный» [4].

Как уже упоминалось ранее, примеров поэтик в истории русской литературы XVIII века было немного, но вопрос о возникновении и развитии жанровой системы неоднократно освещались в научных статьях, трактатах и рассуждениях. Так, обратим внимание на трактат В.К. Тредиаковского «Способ к сложению российских стихов, против изданного в 1735 году исправленный и дополненный», в котором писатель в отдельной главе затрагивает жанровую классификацию литературных произведений. Он не выделяет литературных родов, однако рассматривает виды поэзии согласно ее стилистической и содержательной наполненности.

Итак, В.К. Тредиаковский перечисляет ряд жанров, написанных стихами: эпическая поэзия (эпопеическая и героическая), лирическая (ода), драматическая (трагедия, комедия), буколическая, элегическая (треничная и эротическая), эпиграмматичная (эпитафии, мадригалы), дидактическая, сатирическая, эпистолярная, эпиталамическая, апобатерическа, пропемтическая, синхаристическая, эпиникическая, сотерическая, эпидиктическая (панегирическая), эвхаристическая, эоническая, схоластическая (симпосиастическая), просевтическая, апологетическая.

В.К. Тредиаковский, подобно Ф. Прокоповичу, считает, что элегизм продолжает нести нежность и сладость: «Она ... описывает особенно вещи плачевные и любовные жалобы. Элегия разделяется на треническую и эротическую. В тренической описывается печаль и несчастие, а в эротической - любовь и все из нея воспоследования. Слог ея не долженствующий быть подобен слогу, каков в эклоге, он несколько выше, но без дерзновения возносить свой голос» [5]. Поэт не категоричен в выборе стиля элегического жанра и доминирующим признаком считает его содержание. В пример В.К. Тредиаковский ставит римскую элегию Тибула, Проперция и Овидия, при этом в версификации ориентируется на французскую рифму.

В статье «Мнение о начале поэзии и стихов вообще» 1752 года В.К. Тредиаковский рассматривает происхождение поэзии, определяет ее сущность и демонстрирует разницу между поэтическим творчеством и стихосложением: «... прямое понятие в поэзии быть не может, чтоб стихи составлять, но чтоб творить, вымышлять и подражать. Творение есть расположение вещей после оных обрания; вымышление есть изобретение возможностей, то есть не такое представление деяний, каковы они сами по себе, но как они могут быть или долженствуюь; а подражание есть следование во всем естестве описанию вещей и дел по вероятности и подобию правде» [42]. Таким образом, В.К. Тредиаковский называет творение, вымысел и подражание «душой и жизнью» поэзии, а стихотворение всего лишь внешностью или языком. Поэт утверждает божественные истоки поэзии, но не без участия разума «пиитическое вымышление бывает по разуму, то есть как вещь могла быть или долженствовала» [6]. В конце статьи он формулирует целевую дидактическую характеристику некоторых лирических жанров: «Элегия - проливает слезы на гроб особы, заслужившей сожаление. Эклога - воспевает беззлобие и увеселение крестьянского и пастушеского жития» [1]. Как мы видим, элегический модус у В.К. Тредиаковского смещается в сторону похоронных песен и приобретает черты эпитафии.

3. Черты элегии в творчестве Пушкина

Стихотворение «К***» («Я помню чудное мгновенье…» было написано в 1825 году в Михайловском. В псковской глуши поэту пришлось испытать весьма тягостное для его пламенной натуры одиночество. Но в Михайловской ссылке, может быть впервые, он обнаружил в себе качества, позволившие себе выдержать множество жизненных испытаний в дальнейшем: он притерпелся к наблюдению полиции, открыл истинную поэзию народного творчества, оценил по достоинству домашний уют.

В деревенском уединении (9 августа 1824 года - 3- 4 сентября 1826 года) поэт пережил период, во многом наполненный по необычайному подъему творческих сил знаменитую Болдинскую осень. Здесь были закончены «цыганы»и третья глава «Евгения Онегина». Каждое из произведений - открытие новых эстетических ценностей, формирования своей человеческой личности».

Поэт признавался: « …чувствую, что духовные силы мои достигли полного развития. Я могу творить». Он яснее прежнего познал внутреннюю свободу творчества, и признание его как поэта стало представляться ему в чертах грандиозных…».

Александр Сергеевич много работал над собой. «Недостатки проклятого своего воспитания» исправляет и, обратившись к изучению истории религии, просит брата прислать Библию. Пишет «Подражание Корану».

Отгороженный от мира, как дар судьбы принимает поэт приезд «в псковскую глушь» друзей - Пущина, Дельвига, Гончарова, встречу с А.П. Керн. Пушкин мог гениально предвидеть, что многим читателям женский образ в стихотворении будет связан с предлагаемым адресом - А.П. Керн.

Момент великого видения Ее, удерживаемый памятью поэта , передает первая строфа:

Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

Чем же дорого поэту оставшееся навсегда в памяти «Чудное мгновенье»?

Художник всегда жаждет встречи с прекрасным. В «чудном мгновении» ему даровано видение образа, который становится воплощением его музы и идеала - «чистой красоты».

Великое видение мало родиться в творческом воображении поэта, а могло быть действительно тем чудом, о котором говорит нам Библия.

Незабываемо «мимолетное виденье», потому что было скоротечны, и память хранит его как волнующую тайну.

«Чудное мгновенье» стало загадкой для самого поэта. И проникнуть в тайну неведомого он стремиться с помощью поэзии.

Пушкин находит те поэтические слова, которые позволяют наиболее полно передать увиденное и прочувствованное. «Слов немного, но они так личны, что обозначают все. В каждом слове бездна пространства…». Слово Пушкина многозначно, многомысленно. Оно заменяет «своею ассоциативной силою развитое и длинное описание».

Попытаемся понять, какой смысл вложен автором в определение «чудное» и в слово - образ «виденье».

Чудный 1. Являющийся чудом, сверхъестественный, волшебный.

2. Вызывающий удивление, странный.

3. Вызывающий восхищение, дивный, прекрасный.

Видение - что-то нереальное, выдуманное;

Благодаря пушкинскому таланту в стихотворении одновременно проявляются все значения слова-образа. Так, чудное - это и одно из самых прекрасных, и долгожданное, выстраданное, давно желанное, и сказочное, и, возможно, явленное Богом, вещее.

Заключение

Самые величайшие из европейских поэтов никогда не могли воплотить в себе с такой силой гений чужого народа, дух его, всю затаенную глубину этого духа и всю тайну его призвания, как это мог проявить Пушкин. При этом названное свойство Пушкина явилось, по Достоевскому, не индивидуальным даром поэта, а следствием народности его зрелой поэзии, его лирики и самой личности.

Самым изумительным стихотворением о любви, на мой взгляд, является стихотворение « Я помню чудное мгновенье». Пушкин умеет найти удивительные слова, чтобы описать волшебное воздействие любви на человека:

Душе настало пробужденье:

И вот опять явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

Женский образ дан лишь в самых общих чертах: «голос нежный», «милые черты». Но даже эти общие контуры женского образа создают впечатление возвышенного, необычайно прекрасного.

Библиография

1. Анненков П.В. Материалы биографии А.С. Пушкина. - соч. Пушкина в 7 томах. Т.1. , СПб, 1855.

2. Анциферов Н.П. Петербург Пушкина. - М., 1950.

3. Анциферов Н.П. Пушкин в Царском Селе. - М., 1950.

4. Ахметова А.А. О Пушкине. - Л., 1977.

5. Ашукин Н.С. Москва в жизни и творчестве А.С. Пушкина. - М., 1949.

6. Бартенев П.И. Пушкин в Южной России. - М., 1914.

7. Белинский В.Г. Сочинения Александра Пушкина. - М., 1960.

8. Благой Д.Д. Творческий путь Пушкина (1813-1826) - М., 1950.

9. Большая советская энциклопедия (в 30 томах) /Гл. ред. А.М. Прохоров. - Изд.3-е. - М., 1978.

10. Бродский Н.Л. А.С. Пушкин. - М., 1937.

11. Гессен А.И. Жизнь поэта. - М, 1972.

12. Глинка В. Пушкин и осенняя галерия зимнего дворца. - Л., 1949.

13. Гроссман Л. Пушкин. - Изд 3-е ЖЗЛ. - М., 1960.

14. Золоторева И.В. Михайлова Т.И. Поурочные разработки по русской литературе XIX. 10 класс 1-е полугодие. - М.: издательство «ВАКО», 2003.

15. Мейлах Б.С. Жизнь Александра Пушкина. - Л., 1974.

16. Томашевский Б.В. Пушкин, - Л, 1925.

17. Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники - М., 1969.

18. Цветаева М. Мой Пушкин. - М., 1967.

19. Щеголев П.Е. Дуэль и смерть Пушкина. _ М, 1936.

20. 1000 золотых сочинений для старшеклассников и абитуриентов- Ростов н/Д: Издательский Дом «Владис», 2005.

Размещено на Allbest.ru