Художественно-философская концепция произведений Е.И. Замятина об Англии

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 81

Тамбовский государственный технический университет

ХУДОЖЕСТВЕННО-ФИЛОСОФСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Е. И. ЗАМЯТИНА ОБ АНГЛИИ

Копельник Владислава Игоревна

Русского прозаика Е. И. Замятина в литературных кругах часто называли «англичанином». На фоне английской газеты «Таймс» с английской трубкой в зубах предстает писатель на знаменитом полотне Ю. Анненкова. В десятках литературных отзывов содержится указание на критику западной цивилизации в творчестве писателя, которую он в?л на протяжении всей своей жизни.

Английская тема не только прочно укоренилась в произведениях русского художника, но и стала важнейшей частью его мировидения, поэтому исследование ее позволяет понять истинные идеалы писателя, глубже уяснить смысл всего творческого пути и осознать идейно-художественную специфику даже тех произведений Е. И. Замятина, в которых, казалось бы, английская тематика отсутствует, в первую очередь, это касается его главного творения - романа «Мы».

Впервые Замятин познакомился с Западом незадолго до Первой мировой войны, будучи уже известным в России писателем, автором повестей «Уездное», «На куличках». Первая командировка за рубеж, в Берлин, была кратковременной и не произвела особенного впечатления на инженера и начинающего писателя Е. И. Замятина. Позже, в автобиографии 1928 года, он объяснил причину этого: «Берлин мне показался конденсированным, 80% Петербургом. В Англии другое: в Англии все было так же ново и странно, как когда-то в Александрии, в Иерусалиме» [4, т. 2, с. 232].

С марта 1916 по сентябрь 1917 года Е. И. Замятин жил в Англии, работая на судостроительных верфях, строил ледоколы в Глазго, Нью-Кастле, Сэндерланде, Саус-Шилдсе. Английскими реалиями были навеяны его повести «Островитяне» (1917) и «Ловец человеков» (1918), написанные во время командировки.

Современник Замятина Виктор Шкловский писал: «Приехавший из Їеуздной? России Замятин увидел Англию неописанной, незнакомой. Это была Англия первой мировой войны, но портрет страны у Замятина - обобщенный. Его Англия - сатирическая, пародийная, англичане ее - условны, гротескны...» [3, с. 134].

Замятин, как считали его современники, одновременно вынес свой приговор старой царской России и осудил «механически цивилизованную» жизнь буржуазной Англии. По мнению В. Шкловского, взгляд Замятина на Англию - это взгляд со стороны русского человека, резкий и точный: «Замятин умел смотреть со стороны и чуть сверху. Он умел видеть вещи неописанными, видеть их заново, а это необходимое, но очень редкое качество в искусстве. В России его называли Їнагличанином?, но английская в нем была, пожалуй, только его трубка» [Там же, с. 137].

Почему «английская тема» стала постоянной в замятинском творчестве, становится отчасти понятным из уцелевших писем писателя, относящихся к июню 1916-1917 годов [2]. Молодой прозаик почувствовал одиночество от механического однообразия цивилизованного индустриального города, о чем записал 4 марта 1916 года: «В Нью-Кастле встретил меня русский инженер, с его помощью я все мытарства прошел очень удобно. Но сам Нью-Кастль - какой противный. Все улицы, все жилые дома - одинаковые, понимаете - совершенно одинаковые, как амбары хлебные в Питере возле Александро-Невской лавры. Когда мы ехали мимо, я спросил: ЇЭто у вас что за склады?? - ЇЭто жилые дома.? На другой день оказалось возможным уехать в Лондон; езды часов шесть. И мимо мелькают все те же амбарные города, одинаковые, стриженые под нулевой номер. Ужас, какое отсутствие воображения. - В Лондоне сижу с субботы, ничего не делаю, хожу - глазею и делаю покупки» [Там же, т. 2, с. 142].

В письмах Замятин часто просит жену прислать произведения русской литературы. Его охватывает одиночество и уныние, которое он встретил в шумном Лондоне. Он иронизирует: «Какой чудный народ англичане: самое у них неприличное - оставить ложку в чае...» [Там же, с. 197].

О Нью-Кастле он пишет: «Город большой, но скучный непроходимо. Мало мне симпатичная русская публика, глупейшие театры - нечто вроде живого кинематографа, добродетельная английская публика.

Тоска» [Там же, с. 198].

С юмором писатель рассказывает жене, что не может привыкнуть к английскому образу жизни, то есть к раннему вставанью и неуклонному преследованию режима: и прислуга «сперва пугалась: не умер ли», а затем привыкла [Там же, с. 202].

«Я живу безрадостно и безгорестно, и чувствую, что зацветаю плесенью, как летом стоячий пруд. Писать не могу», - констатирует он в письме к жене от 17 мая 1916 года из Нью-Кастля [Там же, с. 204].

В дальнейшем это душевное состояние вызовет к жизни повести «Островитяне» и «Ловец человеков», о чем он тоже напишет жене в июне 1916 года: «А говоря без шуток, пребывание в этаком Нью-Кастле действует вроде некой предварилки: от жестокого одиночества человек становится чувствительным. Подумать только: человек за 20 лет, далеконько ушедший, ночью занимается мечтами, голубыми, розовыми и ярко-красными преимущественно - вместо того, чтобы мирно спать или реализовать размышления возможно скорее и проще.

Куда лучше призвать этого корректнейшего и беспощаднейшего полисмена - рассудок» [Там же, с. 210].

«Голубые и розовые» войдут в пьесу «Общество почетных звонарей», переосмыслятся в повести «Островитяне» в «воскресных джентльменов». Хотя Замятин не отразил в сохранившихся письмах самого процесса работы над английскими повестями, но повторенное дважды определение себя как «вечного фантазера, вечно лезущего, как мой дьячок, в небо, которого нет» [Там же, с. 214], показывает, что глубокая неудовлетворенность окружавшим его «геометрическим городом», желание вырваться из сковывающего, «известкующего» механического рая, послужила толчком к созданию сатирического художественного мира «Островитян» и «Ловца человеков».

«Изо дня в день, из ночи в ночь - я тонул, тонул в тоске... я тушу, тушу в себе огонь...» - записал Замятин в Нью-Кастле 31 июля 1916 года [Там же, с. 215]. В это время он «переливал огонь» в строки рукописей своих произведений на английскую тему. Очевидно, сквозной мотив «дна», то есть восприятие Англии как океана, острова, погруженного на дно «бредового молочно-розового тумана», было настолько явственным, что перешло в образы вышеупомянутых его произведений, которые в новых вариантах возникнут в драматургии 1920-х годов (пьеса «Общество почетных звонарей» и сценарий «Подземелье Гунтона»).

Замятин с большим трудом вживался, находясь в Англии в «цивилизованный Запад». Этому способствовали и личные неурядицы, тяжелые припадки депрессии, вызванные кризисом в семейных отношениях. Образ Англии впитал в себя все эти субъективные факторы жизни писателя тех лет, но мрачное восприятие Запада как «пика цивилизации» и культуры, было, несомненно, глубже личных переживаний прозаика и обнаруживает общую мировидческую подоплеку: по нашему убеждению, писатель не видит особой разницы в духовном захолустье «уездной России» и нивелировании духовности на Западе. художественный философский писатель тоталитарный

Правомерно высказывание немецкого исследователя творчества Замятина Р. Гольдта в том, что «нетрудно провести параллели английских городов с архитектурой ЇЕдиного государства? в романе ЇМы?, но это далеко не единственный Їнаглийский мотив?, который наводит на мысль, что ЇМы? равным образом направлен как против большевистского тоталитаризма, так и против западной механической и утилитарной культуры, которая для Замятина не менее чревата насилием, чем советская власть. Будучи уже в парижской эмиграции, Замятин подтвердил, что Їэтот роман - сигнал об опасности, угрожающей человеку, человечеству от гипертрофированной власти машин и власти государства - все равно какого?» [Там же, с. 222].

Настойчиво подчеркнул эту же мысль Е. И. Замятин в интервью, данном известному французскому критику Фредерику Лефевру 23 марта 1932 года: «Я боюсь, что я неизлечимый еретик. В мо?м романе ЇМы? близорукие критики увидели лишь политический памфлет. Это не совсем верно, ибо роман этот - тревожный сигнал, вызванный двойной опасностью, угрожающей человечеству: превышение власти машинами и превышение власти государством. Американцы видели в романе критику Їфордизма?» [3].

Р. Гольдт справедливо отмечал, что русское восприятие Европы всегда отличалось своеобразием и выходило за рамки однозначного выбора между восхищением, подражанием и отрицанием: «Освоение нередко переходит в отстранение», вызывая самые фантастические толкования [1, с. 324]. Восприятие Замятиным «западной цивилизации», - именно так называл писатель западную культуру, неразрывно связано с философско-эстетическими взглядами художника.

В некрологе, посвященном Анатолю Франсу в 1924 году, он отмечал, что русская культура отчаливает «в неизвестное с того берега, который именуется европейской цивилизацией» [2, т. 1, с. 17].

Поразительно, что главным для Замятина было в западной культуре то, что писатель сам считал только «внешними формами» Англии цивилизаторской.

Р. Гольдт приходит к выводу, что «у Замятина конкретной критики конкретных явлений в Европе фактически нет. Почему? Замятин воспринимает западную действительность сквозь призму готовых литературнофилософских моделей, в первую очередь, идей Ф. М. Достоевского. Следовательно, преобладает общее настроение упадка, на фоне которого реальность смывается и уступает место мифологизации. Замятин на Западе - это не аналитик, а Иов, удивляющийся вездесущему равнодушию к Їдням скорби?» [1, с. 328].

Думается, что это подтверждается его письмом, отправленным своему издателю В. С. Миролюбову от 20 декабря 1916 года: «Обрыдла мне заграница за этот год вот как - просто мочи моей нет. В январе-феврале думаю, вырвусь отсюда и домой вернусь, хоть мясопустную жизнь вести - да зато русскую. Изголодался я тут в Англии: мяса - сколько хочешь, а людей - мало. И все машины, уголь, копоть, грохот... И все-то крутится и вертится, и всяк у своего колеса стоит, от колеса - ни на шаг. Так вот и я, в колесах с утра до ночи, весь год провертелся» [2, т. 1, с. 25].

Итак, Англия для писателя в этот период явилась одновременно и показателем общечеловеческого пути «к прогрессу», и символом всего не русского, европейского, подчеркивающим самость, особость русской души, и воплощением урбанистических тоталитарных тенденций, ведущих к нивелированию личности.

Список литературы

1. Замятин Е. И. Избранные произведения. М.: Сов. писатель, 1989. 767 с.

2. Замятин Е. И. Избранные произведения: в 2-х т. М.: Худож. Литература, 1990.

3. Замятин Е. И. Сочинения. М.: Книга, 1988. 575 с. 4. Замятин Е. И. Сочинения: в 4-х т. Мюнхен, 1988.

Аннотация

В данной статье говорится о художественно-философской концепции русского писателя Е. И. Замятина. В его произведениях прочно укоренилась английская тематика, что позволяет нам понять истинные идеалы писателя. Можно увидеть взгляд со стороны русского человека, резкий и точный. Отношение к Англии у Замятина было сложное и неоднозначное, носило не только общефилософский, но и чисто национальный интерес. Изобилуют просьбы о том, чтобы прислать русскую литературу, и жалобы на одиночество.

Ключевые слова и фразы: мировидение; английский образ жизни; идеально-художественная специфика; художественно-философская концепция.

The authors tell about the artistic and philosophical conception of the Russian writer Ye. I. Zamyatin. In his works English subject matter has taken root which allows us to understand the true ideals of the writer. It is possible to see a view of the Russian person which is sharp and accurate. Zamyatin's attitude towards England was complicated and ambiguous and had not only general philosophical but also a merely national interest. The requests about sending the Russian literature and complaints about loneliness abound.

Key words and phrases: world view; the English mode of life; ideally artistic specificity; artistic and philosophical conception.

Размещено на Allbest.ru