Особенности художественного характера в осетинском романе-мифе

Размещено на http://www.allbest.ru/

ОСОБЕННОСТИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ХАРАКТЕРА В ОСЕТИНСКОМ РОМАНЕ-МИФЕ

Фидарова Рима Японовна

Кайтова Ирина Анатольевна

Сама содержательность понятия «художественный характер» представляет и принципы организации заключенного в нем содержания, если продолжать линию расследования диалектики мифического и исторического, а в романе-мифе это содержание составляют философские идеи, мысли - результат логической научной формы познания, преображенные в художественный фактор. То есть можно сказать, что художественный характер в романе-мифе - это принцип воплощения абстрактного в конкретном.

В данном случае типизация начинается с процесса кодирования как предпосылки, основы художественного характера. Это тем более важно, что категория характера в романе-мифе выражает важнейший аспект процесса познавательного отражения, суть которого - в преобразовании материального в идеальное (действительности в художественный образ).

Анализируя, какое многообразие типов героев создает роман-миф, мы используем типологию как принцип познания. В этом случае необходимым условием анализа становится воспроизведение общей структуры сопоставляемых объектов и процессов, т.е. образов героев и их диалектических связей с миром. Статус типичности при этом определяется не внешним сходством, а общей структурой. «Понятие же Їтип? отражает качественную определенность, которую можно отразить, фиксируя внутреннее устройство и опираясь на постоянство связей» [6, с. 206]. То есть опять-таки имеется в виду структурная организация. Ведь «тип» как понятие в принципе - это теоретическая абстракция, представляющая собой форму знания о явлениях. А сама типология как принцип используется при переходе от эмпирического уровня познания к теоретическому.

В данном случае типология как принцип привлекательна для нас тем, что позволяет создать логическую конструкцию объектов, т.е. характеров героев.

«Человек - не средство, а цель» [4, с. 238], - говорил Кант. Человек - действительно бесконечная ценность. Потому и трактует его Библия как образ и подобие бога. «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный» [1, с. 543], - сказано в Библии. Так выражается вера в человека, в возможность победы добра в его сердце. Преступник может стать святым, блудница - святой. И в этом смысле человек - «венец» природы.

И может быть, весь смысл человеческого существования в том, чтобы стать богоподобным, т.е. реализовать все заложенные в человеке духовные и нравственные потенции. Это высший идеал, который провозглашает современный роман-миф.

Сослан, как истинный герой, не стремится к славе, он незаметен. Он не замечает величия собственных поступков. А красота человеческого поступка - в беззаветной жертвенности, в реализации цели, во имя чего совершается подвиг. Так, роман-миф выдвигает духовное начало в человеке в качестве доминанты. Героическая стихия здесь одна из ведущих, но не основная.

Итак, в основе образа человека - философские идеи, поскольку принцип мышления в романе-мифе - ориентация на тождество человека и социума, равновеликость личности и общества, единство разного. Каждый нужен и важен своей сущностью и исторической ролью.

Так, роман-миф конкретизирует индивидуальные ситуации и характеры. В этом - особенность проблемы индивидуализации и типизации. Роман-миф интерпретирует жизнь человеческую как цепь событий, связанных с реальной действительностью логикой причинно-следственных отношений, - в процессе динамики социального времени. Это порождает конкретно-исторические формы - человек обрел новую судьбу и смысл бытия. Как это влияет на статус романного героя и как формирует тип романного героя?

Понимание человека как творца истории, своего времени или как жертвы рока, судьбы - важнейший мировоззренческий принцип романного мышления. Такая концептуальная постановка не случайна: романное мифомышление стремится к постижению мира в его важнейшей закономерности, т.е. в природном и социальном развитии. Отсюда такой обостренный интерес к человеческой сущности, его помыслам и чувствам.

Природа человека дуалистична: в нем сосуществуют добро и зло.

Особенность романного мифомышления в том, что оно открывает в человеке бездну праприродного, стихийного: асоциальную чувственность, фрейдизм, подсознание, но это только фон, суть же человека - в утонченной внутренней духовности и красоте. Поэтому в романе-мифе культура духа предстает как высшая красота, как залог победы добра в борьбе со злом. Отсюда опять-таки интеллектуальная усложненность романного мифомышления.

В романе-мифе человек представлен как часть общего, нерасторжимыми нитями связанного с социальным континуумом причинно-следственной зависимостью. Но часть, способная существенным образом подействовать на общее, поскольку дух и разум его не только диалектичны, но и представляют мощнейший инструмент воздействия на сущее. В этом смысле логика романного мифомышления утверждает гуманизм как важнейший принцип своих мировоззренческих основ. Ведь оно рассматривает идею становления человека как путь эволюции общественного прогресса.

В романе-мифе мало бытовой стороны. Ее ровно столько, чтобы создать представления истинности происходящего. Ведь основная творческая задача - углубленный анализ духовной жизни человека.

Романное мифомышление несет в себе веру в достоинство человека, в стойкость его нравственных принципов, в его способность противостоять низменным жестоким инстинктам в себе, своей природе.

Так, Сырдон, поддавшись чувству мести после убийства Сосланом его первенца, вдруг останавливается, обуздывая свои кровожадные инстинкты и ужасаясь себе, проклиная этот жестокий мир, заставивший и его запачкать руки в человеческой крови [3, с. 211].

Словом, характеры и обстоятельства предстают как формулы, отражающие настоящую структуру мира, имеющую глубокое внутреннее единство и целостность. Духовное родство Сослана Нарты и Чермена Тлаттаты выражается в конкретных пространственно-временных структурах. Так, места подвигов обоих героев одни и те же, как и идеалы тоже, хотя жили они в разные времена. Большой смысловой заряд несет в себе диалог Сослана и Чермена.

«- Так-то, что ты помогал беднякам Даласыха, это здорово, но ответь-ка мне; коли наши потомки называют теперь ущелья по-другому, почему Даласых остался Даласыхом?» [2, с. 137] - спрашивает Сослан.

«- Пока на свете существуют маллики, мукара и кандзаргасы (мифические существа, постоянно враждующие с нартами, - Р. Ф., И. К.), Даласых не изменит своего названия» [Там же], - отвечает Чермен.

Или, скажем, другой диалог.

«- Стало быть, мир и сейчас - как домотканое полотно, вокруг которого суетятся закройщики и портные. Кто успеет отхватить кусок на штаны и архалуг, тот и красуется в новой одежде, а другие пусть хоть голышом ходят!» [Там же], - возмущается Сослан.

«- Истинная правда!.. Уарби и Агура внешне мало изменились, но по-прежнему зарятся на чужое добро. Тысячи лет набивают свое брюхо тем, что другие зарабатывают потом и кровью. И все не насытятся. Вознамерились быть господами всей Осетии. На их пути встали такие же бедняки, как я, но им не хватало твоей силы, и они потерпели поражение. Что? Где, спрашиваешь, находится Осетия? В мое время нартское село называлось Осетией. Возможно, потом ее стали называть иначе, но об этом я ничего не знаю!» [Там же] - отмечает Чермен. Так протягивается «времена связующая нить».

Продолжение эпической традиции в типизации характера Сослана проявляется в акцентировании его героической сущности. Но, несмотря на героическую сущность характера, Сослан все же приобретает и черты лирического героя: этим существенно отличается романный тип героя от лирического. Так, Сослан у М. Булкаты способен ощутить запах женского тела и полевых цветов, чувствовать красоту, очаровываться музыкой, любоваться природой…

Одна из важнейших бытийных истин, утверждаемых романом-мифом, заключается в том, что жизнь сама по себе - величайшая ценность и благо. Слушая музыкантов, Сослану показалось, что сердца их полны нежности и что они хотят сказать всем: «живите и радуйтесь, как братья и сестры, потому что на свете нет ничего, из-за чего можно враждовать» [Там же, с. 123].

Душа Сослана восстает против самой идеи человеческого порабощения. Поэтому, узнав о том, что демоны (дьяволы) похищают из рая спящих, пропускают их в дьявольской мельнице и затем серым помолом человеческих костей удобряют свои земли, он сразу же отправляется в ад и разрушает эту мельницу.

Сослан живет в полном согласии, в полной гармонии с природой, со вселенной. Поэтому в его представлениях украсть Хурзарин, золотую мать-солнце, значит совершить самое большое в мире зло.

Благородство души Сослана проявляется и в его отношении к Челохсартагу. «Правда, коварный Челохсартаг - мой кровник, ничего хорошего от него ждать не следует, но как-никак он - человек, и я не могу променять его на этих поганых далимонов…» [Там же, с. 7], - думает герой, когда далимоны похищают Челохсартага.

В романе-мифе происходит заметная трансформация образа Сослана в сторону его «социализации». Если эпический Сослан спрашивал у стен крепости Хыза Челохсартага: «Сын Хыза, куда ты запрятал мою жену Ацырухс?» [Там же, с. 15], то теперь он пришел, чтобы спросить: «Скажи-ка, милок, где наша мать Хурзарин?» [Там же, с. 215].

Сослан - интеллектуальный герой. Он много размышляет о смысле жизни, о добре и зле, о правде, справедливости. «Почему во все времена правде приходится защищаться от зла, а не наоборот?» - возмущается он. «Почему люди доводят дело до того, что правда и мужество вынуждены стоять за себя?» [Там же, с. 119] - рассуждает он.

Таков процесс обогащения духовной содержательности характера в романе, т.е. реальная суть его детерминации конкретными обстоятельствами.

И неслучайно. «По мере обогащения общественно-трудовой практики человека значительно обогащается и его творчески-познавательная, творчески-нравственная деятельность» [5, с. 111].

осетинский роман миф жанровый

Список литературы

1.Библия. Книги священного писания Ветхого и Нового Завета. Канонические. М.: Российское библейское общество, 1992. 925 с.

2.Булкъаты М. Седьмой поход Сослана Нарты: роман / пер. с осетинского. М.: Сов. писатель, 1989. 277 с.

3.Джуссойты Н. Г. Слезы Сырдона: роман / пер. с осетинского. Цхинвал: Иристон, 1979. 389 с.

4.Кант И. Трактаты и письма / вступ. ст. А. В. Гулыги. М.: Мысль, 1980. 709 с.

5.Фидарова Р. Я. История осетинской этики: в 2-х т. Владикавказ: ИПО, 2012. Т. 2. 569 с.

6.Фидарова Р. Я. Роман-миф как новый жанровый тип в осетинской литературе. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2007. 322 с.

Размещено на Allbest.ru