Концепция человека в романе Г. Черчесова "Испытание"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Северо-Осетинский институт гуманитарных и социальных исследований имени В. И. Абаева Владикавказского научного центра РАН и Правительства Республики Северная Осетия - Алания

Северо-Осетинский государственный университет имени К. Л. Хетагурова

КОНЦЕПЦИЯ ЧЕЛОВЕКА В РОМАНЕ Г. ЧЕРЧЕСОВА «ИСПЫТАНИЕ»

Фидарова Рима Японовна, д. филол. н., профессор

Кайтова Ирина Анатольевна, к. филол. н.

Аннотация

роман испытание черчесов идеал

Статья исследует, как в романе «Испытание» писатель Г. Черчесов формирет свою концепцию человека. Писатель приводит идеал активной, жизнеутверждающей личности, для которой стремление сделать мир лучше, более «уютным» для человека - главный смысл существования, так же, как и утверждение принципов разума, справедливости и счастья. Г. Черчесов тонко анализирует традиции осетин, тесно связанные с социальными условиями их жизни и отличительными чертами национального характера.

Ключевые слова и фразы: концепция человека; диалектика характера; национальный характер; исторические обстоятельства; народный гуманизм.

Annotation

CONCEPTION OF MAN IN G. CHERCHESOV'S NOVEL “ORDEAL”

Fidarova Rima Yaponovna, Doctor in Philology, Professor V. I. Abaev North-Ossetian Institute of Humanities and Social Studies of Vladikavkaz Scientific Centre of the Russian Academy of Sciences and the Government of the Republic of North Ossetia-Alania

Kaitova Irina Anatol'evna, Ph. D. in Philology North Ossetian State University named after K. L. Khetagurov

The article studies how writer G. Cherchesov forms his conception of a man in the novel. The writer gives the ideal of an active, life-asserting personality, for which the desire to make the world better, more “comfortable” for a man is the main raison of existence, as well as the approval of the principles of reason, justice and happiness. G. Cherchesov subtly analyzes the tradition of Ossetians, closely related to the social conditions of their lives and the distinctive features of the national character.

Key words and phrases: conception of man; dialectics of character; national character; historical circumstances; people humanism.

Основная часть

Страстно влюбленный в свою невесту, Мурат Гагаев, главный герой романа Г. Черчесова «Испытание», еще в юные годы покинул Родину и отправился в далекие края в надежде заработать деньги на калым. За долгие годы странствий он исколесил Маньчжурию, Японию, Мексику, Аляску, США…

Глубокая, непреодолимая пропасть лежит между Муратом, что отправился в поисках богатства, и Муратом, который вернулся. Такая диалектика характера закономерна, художественная правда отражает жизненную: события, потрясшие мир, не могли не отразиться на характере героя, определяя его логику и перспективы.

Вернувшись домой, он стремится забыть прошедшие годы, вычеркнуть их из памяти, стремится стать прежним - хозяйственным, работящим, безотказным Муратом, но не суждено ему жить прежними представлениями о смысле и цели существования человека. Не быть ему верным последователем заветов предков, их хранителем и продолжателем.

Герой Гражданской войны, которого ценили Ворошилов, Буденный, Уборевич и которому еще при жизни поставили памятник в далеком русском городе Архангельске, - таков Мурат Гагаев. Годы странствий подготовили характер «северного Чапая», как называли его соратники. Он ничего не забыл из прошлого, ведь нельзя, невозможно забыть, как по тебе строчили пулеметы, взрывались рядом снаряды, стонали, погибая, люди, которых успел полюбить. У памяти свои законы: человек, прошедший через этот кошмар, обречен жить и дышать этим до самой смерти…

Удивительно человечен и противоречив образ Мурата. Будучи малограмотным, он прекрасно владеет английским, русским, немецким, осетинским языками. Предельно наивен и необычайно мудр, порой резок до грубости и мягок до сентиментальности, порывист и терпелив, - таковы далеко не исчерпывающие характер Мурата определения. Рожденный для мирной жизни горец волею обстоятельств вовлечен в широкий, динамичный поток истории, брошен социальной волной на ее передний край.

«Гуманизм народа черпает свои истоки в недрах философии духа народа, в идее его бессмертия, в непреодолимости жизненного процесса на земле. Образ жизни горцев из поколения в поколение культивировал в них воинственность (им постоянно угрожала опасность нападения). А она диктовала строгость нравов. В том числе и скупость внешнего проявления чувств (это заметно отразилось в горском этикете). Однако, несмотря ни на что, нравственное здоровье народа, доброе, гуманное начало жизни победило» [1, с. 207]. Всепобеждающая сила народного духа, его вековая неиссякаемая мудрость выразились в образе славного, симпатичного и в то же время не лишенного юмористических красок деда Дзамбулата. Несмотря на преклонный возраст (ему сто двадцать лет), дед еще не потерял истинно человеческой любознательности, интереса к жизни, юношескую остроту и непосредственность чувств. Не одобряя в душе кровную месть как социальное явление, старик утверждает, в общем-то, народную точку зрения на это бессмысленное убийство. «Когда наши две фамилии истребили друг друга настолько, - рассказывает дед, - что осталось в каждой по десять дворов, Дудоевы с помощью одной из наших женщин выкрали у нас, Гагаевых, грудного мальчика и усыновили его. Так был положен конец кровной мести. Кто эта женщина - неизвестно, но она была поистине мудра: проливать кровь всегда плохо, и кто кровопролитие остановит, тот достоин всенародного уважения» [3, с. 131].

Такова суть народного гуманизма, который на определенном изломе горской истории в тревожном ХХ веке преобразуется в активный, действенный гуманизм [2]. Совершив «хождение по мукам», Мурат не потерял обостренного чувства справедливости, которым щедро одарила его природа. «Начал жизнь с того, что попытался устроить личную судьбу, а принял на себя заботы всего человечества и стал переделывать мир» [Там же, с. 123].

Характер его как бы «соткан» из противоречий. Да и судьба его полна парадоксов и неожиданностей: будучи малограмотным, становится наркомом республики, членом ВЦИКа. Как далеко надо было видеть, как страстно верить в талант простых горцев, чтобы так самозабвенно, истинно по-гагаевски, отстаивать в кабинете «всесоюзного старосты» право строить по проекту неграмотного пастуха электростанцию!

Формируя свою концепцию человека, писатель как бы подчеркивает, что главное в Мурате не стрельба и погони, не парадоксальные приключения, которыми удивительно богата жизнь героя, а внутренняя, духовная жизнь, что обусловило художественную правду характера, его главный нравственный стержень. «Ведь человек - это не только действия и поступки, а прежде всего, мысль и чувство, призванные обогатить меру человечности и потенциал добра в мире» [Там же, с. 98].

В трактовке автора мужество выступает как норма жизни: человек мужественным должен быть всегда. Эта глубокая мысль не остается в романе голым философским лозунгом: писатель, формируя концепцию человека, создает ряд ярких, колоритных характеров, среди которых не только образ Мурата, но и инвалида Бабека, горянки Заремы…

Оказавшись совсем без рук, прикованный к постели, Бабек завидует чужой силе воли, - Заремы, похищенной, брошенной в одиночестве, не погибшей, а сумевшей дать жизнь ребенку в горной лесной пещере. «Сколько надо было иметь мужества, - размышляет он, - чтобы затем с малолетним ребенком, не зная русского языка, уехать на учебу в голодный и холодный Петроград, работать на фабрике и учиться на рабфаке, быть сиделкой в больнице и учиться на курсах медсестер. Где брала резервы мужества, откуда черпала духовные силы эта хрупкая, гордая горянка? Что помогло ей выстоять в самый тяжелый, полный горестной муки миг? И сколько их было, в ее жизни, этих горьких мгновений?» [Там же, с. 133]. Писатель пытается глубоко заглянуть в тайники ее души: что там, на самом донышке, в глубинке, и откуда идет ее мужество, от отчаяния ли, от стечения обстоятельств, не подвластных ее субъективной воле, от слабости или от силы, повернувшей колесо ее судьбы вспять, наперекор всему? Такой художественный анализ ведет автор в романе.

В концепции писателя мужество выступает и как внутренний, ценностный ориентир личности (к каким высотам духа стремиться) и как ценностный критерий характера (каков ты и каждый из нас перед лицом большого испытания).

Такая позиция писателя не случайна: в художественном мире романа этическое и эстетическое, как основы мирозданья, внутренне соотнесены, взаимообусловлены. Как полагает писатель, три изначально человеческих качества: добро, красота, мудрость, - несмотря на отчаянное сопротивление им зла в его конкретных жизненных проявлениях, одерживают верх.

С точки зрения философской углубленности в проблемы человеческого бытия: смысла жизни, назначения человека, его счастья или несчастья, нравственных ценностях, мнимых и подлинных, интересен спор двух ученых, горянки Заремы и американца Тонрада, спор, длившийся долгие годы.

Все человеческие поступки и идеалы, по мнению Тонрада, порождены низостью его природы, подлостью. Сколько мир существует, столько делаются попытки искоренить в человеке дурное, вдохнуть в него благородство и честность, заставить его переосмыслить моральные и этические ценности бытия. И все эти попытки терпят крах, поскольку сам человек не желает изменить своей человеческой природе, т.е. переделать свою звериную сущность. Лучший метод воздействия на человека, полагает американский ученый, человечеству укажет наука, которая с помощью специальных таблеток научится управлять человеческим мозгом - единственной истинной ценностью бытия. Воздействуя на мозг, можно сделать человека вполне счастливым, заставить его не бунтовать, не жадничать, позабыть зависть, распутство и прочие пороки… Возможно люди не захотят терять своей индивидуальности, но что нам до жалости к индивиду, если надо спасать миллионы людей, весь мир от самого же человека?

Каков он, человек, загадка природы? - предмет спора двух ученых, Заремы и Тонрада. Но по существу за этим вопросом стоит мировоззренческая проблема: каким ему быть, человеку, сегодня, завтра, всегда. Идеям Тонрада противостоит сама жизнь, судьба Заремы, ее прошлое и настоящее. Он, честный, добросовестный ученый, пришел к своим выводам в результате своего личного жизненного опыта, она - своего. Поэтому можно сказать, что в спор вступили не просто два человека, которые друг другу в какой-то мере симпатизируют, а две жизненные установки, две враждебные социальные системы.

Если Тонрад спасение человечества видит в возможности воздействовать на мозг человека извне, с помощью таблетки, то Зарема, глубоко веря в творческие силы и разум человека, признает единственно возможным и истинным путь, проделанный неграмотным горцем Муратом Гагаевым. Путь, пронизанный чувством справедливости, путь социальной борьбы, которую ведет человечество уже многие тысячелетия и которая потрясла до основания мир и изменила прошлый образ горской жизни.

Писатель в своих художественных обобщениях пытается осмыслить глобальные человеческие проблемы, пытается, как бы соотнести сегодняшнее, сиюминутное и вечное. «Человек ни песчинка, несомая могущественным жизненным потоком: его тепло или холод ощутимо влияет на климат планеты в целом, влияет написанной песней, выращенным хлебом, непогашенной спичкой, что вызвала лесной пожар…» [Там же, с. 307]. Каждый из нас, полагает он, являясь крохотной частицей мира, мира живого на планете Земля, сознательно или нет, испытывает на себе реальное проявление единства мира. Уже своим рождением он вовлечен в человеческую кругосвязь нерасторжимого целого. Прежде всего вовлечен жизненной позицией - через ограниченную локальную социальную среду и небольшой отрезок своего жизненного времени, то есть Время и Пространство бытия человечества, через конкретную причастность к истории.

Список литературы

1. Фидарова Р. Я. Осетинский роман ХХ века. Проблемы истории и теории: монография. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2007. 304 с.

2. Фидарова Р. Я. Кайтова И. А. Особенности художественного характера в осетинском романе-мифе // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2014. № 5 (35). Ч. 1. С. 182-184. 3. Черчесов Г. Испытание: роман. Орджоникидзе: Ир, 1985. 407 с.

Размещено на Allbest.ru