"Путешествие по Тавриде в 1820 годе" И.М. Муравьева-Апостола: абстрактный и конкретный читатель в авторских обращениях

НАУЧНЫЙ ДИАЛОГ. 2017 Выпуск № 2 / 2017

Размещено на http://www.allbest.ru/

128

Размещено на http://www.allbest.ru/

«Путешествие по Тавриде в 1820 годе» И.М. Муравьева-Апостола: абстрактный и конкретный читатель в авторских обращениях

В конце 1823 года в Санкт-Петербурге с некоторой задержкой было опубликовано «Путешествие по Тавриде в 1820 годе» И.М. МуравьеваАпостола - известного на тот момент политического деятеля, переводчика и публициста. Сам автор объяснял такое запоздание «обстоятельствами, от него не зависящими»; более того, был убежден, что это «замедление» могло бы «послужить к пользе книги», ведь у него была бы возможность «пересмотреть и почистить» ее [Муравьев-Апостол, 2016, с. 254]. Но «Путешествие…» вышло в свет так и не вычитанным автором: современники указывали на многочисленные опечатки и отсутствие оглавления в книге [N.N., 1824, с. 151]. Говоря о допущенных ошибках, неточностях и опечатках, И.М. Муравьев-Апостол во введении к книге приводит цитату из «Скорбных элегий» Овидия:

адресат письмо поэтический писатель

Si qua meis fuerint, ut erunt, vitiosa libellis.

Excusata, suo tempore, lector, habe.

[Если погрешности есть - да и будут - в моих сочиненьях,

Вспомнив, когда я писал, их мне, читатель, прости

(пер. С. Шервинского)] [Муравьев-Апостол, 2016, с. 254].

Так он обозначает свое отношение к потенциальному читателю - им может оказаться внимательный человек, способный увидеть не только ошибки, но и небольшие погрешности в сочинении. Авторские обращения в тексте «Путешествия…» создают образ абстрактного читателя, в котором угадываются черты реального человека, на которого, вероятнее всего, ориентировался И.М. Муравьев-Апостол.

Наделение абстрактного читателя чертами конкретного человека свойственно всей литературе, но некоторыми исследователями это качество обозначается как характерное именно для сентиментализма [Семенов, 2014]. В начале ХХ века Т.А. Роболи, рассматривая вопросы теории жанра литературного путешествия и стернианства, отмечала роль читателя, который «наследует функцию друзей-адресатов, скрытых пассивных персонажей, к которым направлена речь автора» [Роболи, 1926, с. 71]. Сходство принципов создания мы находим и в «Путешествии по Тавриде в 1820 годе». Сегодня мнения о том, к какому литературному направлению относится сочинение И.М. Муравьева-Апостола, расходятся. Например, историки относят «Путешествие…» к литературе романтизма, однако такой взгляд обоснован в первую очередь временем написания произведения [Громенко, 2004, с. 75; Мальгин, 2004, с. 41]. Рассматриваемый в статье вопрос подтверждает одну из самых распространенных версий - о сентиментальном начале в «Путешествии…».

Образ читателя в «Путешествии по Тавриде в 1820 годе»

«Путешествие по Тавриде» состоит из двадцати пяти писем автора своему читателю; адресат не указан, датированы только два письма - первое (Одесса, 11 сентября 1820) и последнее (Керчь, 25 октября 1820). Тот факт, что письма не содержат дат и не подразумевают ответа, позволяет нам говорить об их литературном смысле, стилизации эпистолярного жанра. И.М. Муравьев-Апостол так объяснял выбор формы повествования: «Я писал путешествие мое не на память, а на тех самых местах, которые описывал» [Муравьев-Апостол, 2016, с. 254]. То есть письма стали для автора наиболее удобной и достоверной формой отражения реальности.

Несмотря на то что конкретный адресат автором сочинения не указан, его образ легко составить по авторским обращениям и лирическим отступлениям. Так, потенциальный читатель И.М. Муравьева-Апостола - его современник, открыватель Крыма в своем сознании (начало XIX века - время активного изучения и освоения полуострова); возможно, путешественник, «коего любопытство влечет далее на Восток, может быть, посетить Тавриду, о которой столько говорят и так мало знают» [МуравьевАпостол, 2016, с. 257]. Он обращает свое повествование к просвещенным, непременно заинтересованным античной темой, увлеченным поисками древних артефактов.

Не исключено, что, создавая образ абстрактного читателя, И.М. Муравьев-Апостол работал и над своим литературным портретом. Так, он подробно описывает поездки по полуострову, сопровождая свои впечатления греческими текстами и географическими картами. И.М. Муравьев-Апостол уверен в своем адресате, который самостоятельно, «параллельно повествованию», будет изучать карты и планы: «Прошу тебя от получения сего письма до следующего прилежно заняться топографическою картою Тавриды. Мне это весьма нужно для предмета, о коем хочу говорить тебе по первой почте» [Муравьев-Апостол, 2016, с. 283]. После И.М. Муравьев-Апостол вновь и вновь обращается к нему, чтобы уточнить или конкретизировать информацию: «Если ты заметил на карте Артиллерийскую бухту, где стоит дом, в котором я живу, то, конечно, видишь, что недалеко от меня место, где существуют еще немногие развалины Херсона» [Муравьев-Апостол, 2016, с. 289].

Именно для читателя, «в классических языках искусного», путешественник приводит многочисленные отрывки из древних текстов на языке оригинала. Автор также полагается на то, что его адресат обладает достаточно широким кругозором и способен анализировать информацию, поэтому все свои «соображения, догадки и бреды» он сообщает из того расчета, что читатель сам выберет то, «что, может быть, не вовсе будет недостойно внимания». Нельзя не заметить стилистику приятельского тона: «Если ты, друг мой, услышишь когда-нибудь, что я сделался отшельником, то ищи меня в Георгиевском Монастыре: здесь Медведица не видна и о севере слуха нет» [Муравьев-Апостол, 2016, с. 295]. И.М. Муравьев-Апостол выбирает интонации доверительности: в десятом письме, написанном в Бахчисарае, он раскрывает себя с новой стороны - на некоторое время перестает быть «ученым» и предается сентиментальным мечтаниям во дворе Бахчисарайского дворца: «Область догадок граничит с областью воображения; так не удивляйся же, узнав, что друг твой из первой прямо переехал во вторую» [Там же, с. 304]. В двенадцатом письме делится забавной историей, случившейся с ним в пути, в Красных пещерах, фривольно отходя от серьезной манеры повествования: «Ты бы помер со смеху, если бы увидел торжественное мое вшествие в пещеру» [Там же, с. 319]. В некоторых отступлениях И.М. Муравьева-Апостола прослеживаются гедонические мотивы; например, в бахчисарайском письме описанию банного ритуала уделяется столько же внимания, сколько и рассказу о Ханском дворце.

Самый яркий пример «разговора по душам» автора с читателем представлен в пятнадцатом письме из Байдар: «Я чувствую какую-то усталость, не в теле, а в душе, о которой хочу поговорить с тобою». Виды Байдарской долины после красот Южнобережья сильно разочаровали И.М. Муравьева-Апостола, ввели его в меланхоличное настроение: «Ты, конечно, мой друг, много наслышался о Байдарской долине, которую путешественники взапуски превозносят, я сам по этой причине нетерпеливо желал видеть ее, ожидая найти в ней красоту необыкновенную - и весьма ошибся в ожиданиях моих» [Муравьев-Апостол, 2016, с. 337]. «Дурная погода» и «холодная осень» (что неудивительно, ведь была уже середина октября) побуждают путешественника к рассуждениям о причинах скуки и путях ее преодоления. Он считает, что опасности, хоть и «угрожают разрушением», «дают человеку возможность живее ощущать свое бытие» [Там же, с. 339]. Итак, И.М. Муравьев-Апостол рисует собирательный образ идеального читателя - человека своей эпохи, которому должны быть понятны настроения и другие нюансы времени. Однако некоторые детали в авторских обращениях указывают на то, что при создании этого образа И.М. Муравьев-Апостол ориентировался на конкретного человека - своего родственника, друга и единомышленника - К.Н. Батюшкова.

И.М. Муравьев-Апостол и К.Н. Батюшков

К.Н. Батюшков приходится троюродным племянником И.М. Муравьеву-Апостолу, но знакомство двух родственников относят только к 1810 году. Впечатление о первой встрече К.Н. Батюшков выразил в заметке «О Горации» («Листы из записной книжки», 1809-1810): «И.М. Муравьев-Апостол - любезнейший из людей, человек, который имеет блестящий ум и сердце, способное чувствовать все изящное, - сказал мне, что он не выпускает Горация из рук, что учение сего стихотворца может заменить целый век опытности, что он всякий день более и более открывает в нем не только поэтических красот, но истин, глубоких и утешительных» [Батюшков, т. 2, с. 27]. К слову, такое воспоминание поэта очень ценно для воспроизведения образа И.М. Муравьева-Апостола - мы узнаем, что он даже в кругу близких и родных был увлечен своей любимой греческой темой.

К.Н. Батюшков следил за литературной деятельностью своего троюродного дяди. После первого заседания «Беседы любителей русского слова» 14 марта 1811 года (И.М. Муравьев-Апостол состоял в обществе с самого его основания) К.Н. Батюшков пишет Н.И. Гнедичу два письма (6 и 29 мая 1811), в которых просит рассказать о прошедших чтениях, но особенно интересуется выступлением родственника: «Муравьев-Апостол читал «Жизнь Горация»? - Я бьюсь об заклад, что это было хорошо» [Батюшков, т. 2, с. 167]; «кроме «Горация» Муравьева и Крылова басен, там ничего путного я не видел» [Батюшков, т. 2, с. 195].

Трагические события Отечественной войны 1812 года свели К.Н. Батюшкова и И.М. Муравьева-Апостола в Нижнем Новгороде, где они жили в соседних комнатах. Это тревожное и трудное время стало временем непосредственного, тесного общения двух писателей; их вечерние разговоры были не только о злодействах французов, но и об античной истории, и это общение, несомненно, повлияло на К.Н. Батюшкова, на его заинтересованность древней культурой, историей и литературой. Следующая встреча двух родственников состоялась только через четыре года после этого - в начале 1816 года К.Н. Батюшков приезжает из КаменецПодольского (где оказался по долгу службы и написал свою известную элегию «Таврида») в Москву и останавливается в доме И.М. МуравьеваАпостола на Старой Басманной. Именно в 1816 году Батюшков впервые задумывается о путешествии в Крым, активную подготовку к которому начинает в 1818 году. В письме к директору Императорской Публичной библиотеки А.Н. Оленину (март 1818) он просит отпуск, чтобы отправиться на «лечения купанием в морской воде и воздухом Тавриды», потому что «утратил здоровье на службе: три войны и тяжелая рана расстроили его совершенно». К.Н. Батюшков также «покорнейше просит дать какое-нибудь поручение для отыскания древностей или рукописей на берегах Черного моря, в местах, исполненных воспоминаний исторических» [Батюшков, т. 2, с. 482]. Сходство планов крымского путешествия К.Н. Батюшкова и И.М. Муравьева-Апостола очевидно: автор «Путешествия…» также мечтал отыскать остатки древнего мира на берегах Черного моря. К.Н. Батюшков тщательно готовится к поездке на полуостров, читает труды Габлица, Нарушевича, Шаликова, Сумарокова. В конце июня он вместе с сыном И.М. Муравьева-Апостола Сергеем Ивановичем Муравьевым-Апостолом отправляется в Одессу; июль и начало августа К.Н. Батюшков проводит здесь: посещает развалины древней Ольвии (село Порутино), собирает ряд экспонатов, снимает план и пишет черновой вариант «Замечаний об Ольвии», до нас не дошедший. Он также навещает И.М. Муравьева-Апостола, который в это время гостил в Одессе вместе с дочерью Еленой. После этой встречи пути поездок племянника и дяди разошлись: К.Н. Батюшков отправился за границу, после - в Крым; И.М. Муравьев-Апостол в этот период вернулся в родовое имение Хомутец, где начал целенаправленную подготовку к крымскому путешествию.

К.Н. Батюшков - адресат крымских писем И.М. Муравьева-Апостола

Высказанное нами предположение, что адресатом и воображаемым читателем писем из «Путешествия по Тавриде в 1820 годе» был К.Н. Батюшков, подтверждается следующими фактами:

1. Совместное посещение писателями Одессы в 1818 году, во время которого К.Н. Батюшков посещал развалины древней Ольвии, собирая материалы для своего исследования. «Путешествие по Тавриде» И.М. Муравьева-Апостола предваряется объемными очерками о его пребывании в Одессе, о посещении Порутина, о поисках античных артефактов, то есть в Одессе К.Н. Батюшков и И.М. Муравьев-Апостол размышляли об одном и том же, возможно, спорили. Интересен тот факт, что к своему путешествию И.М. Муравьев-Апостол готовился два года (так он пишет в предисловии к книге), то есть с 1818 года - года встречи с К.Н. Батюшковым в Одессе.

2. Авторские обращения к читателю в тексте «Путешествия…» также косвенно указывают на К.Н. Батюшкова. Например, слова И.М. Муравьева-Апостола в первом письме: «Вступление мое к путешествию я тебе, друг мой, посвящаю: ты на то право имеешь неоспоримое, ибо я отправляюсь в тот край, где некогда в Храме дружества курился фимиам в честь Ореста и Пилада» [Муравьев-Апостол, 2016, с. 255]. Упоминание персонажей древнегреческих мифов, двоюродных братьев, связанных тесной и бескорыстной дружбой, вполне может указывать на родственные связи и дружеские отношения И.М. Муравьева-Апостола и К.Н. Батюшкова. Замечания вроде «мне не для чего говорить тебе о Николаеве, ты сам бывал в нем несколько раз» также указывают на реальные факты из жизни «читателя-Батюшкова», который действительно бывал в Николаеве. Читатель «Путешествия по Тавриде» - «любитель учения древностей», он «поверит скорее Страбону, нежели Пейсонелю», то есть древнему исследователю, а не современному. Такой собирательный образ обнаруживает черты реального читателя - К.Н. Батюшкова, интересовавшегося древней историей и тщательно отбиравшего источники для своего сочинения о древней Ольвии.

3. Еще один факт, указывающий на то, что адресатом «Путешествия по Тавриде» был К.Н. Батюшков, не связан с крымским текстом И.М. Муравьева-Апостола, а относится к 1810-м годам. После войны 1812 года, в течение 1813-1815 годов, И.М. Муравьев-Апостол пишет и публикует в «Сыне Отечества» известный публицистический цикл «Письма из Москвы в Нижний Новгород». У В.А. Кошелева находим информацию о том, что адресатом (хотя и «условным») «Писем из Москвы в Нижний Новгород» был К.Н. Батюшков и что «Путешествие по Тавриде» «повторяет тот тип повествования, который был найден Иваном Матвеевичем еще в «Письмах» 1813-1815 годов» [Кошелев, 2002, с. 203].

Мы считаем, что, ориентируясь на К.Н. Батюшкова как адресата, И.М. Муравьев-Апостол формировал собирательный образ своего идеального читателя - интеллектуального собеседника, человека поэтического склада, но увлеченного и способного понять историю. Упомянутые детали, думается, хронологически и логически указывают на большую вероятность нашего предположения.

Литература

адресат письмо поэтический писатель

1. Батюшков К.Н. Сочинения: в двух томах / К.Н. Батюшков. - Москва: Художественная литература, 1989. - Т. 1-2.

2. Белецкий А.И. Об одной из очередных задач историко-литературной науки (изучение истории читателя) / А.И. Белецкий // В мастерской художника слова / А.И. Белецкий; сост. и авт. вступ. ст. А.Б. Есин. - Москва: Высшая школа, 1989. - С. 112-126.

3. Громенко С. Польские путешественники по Крыму конца XVIII - начала XX века: феномен и классификация / С. Громенко // Крымско-польский сборник научных работ. - Симферополь: Универсум, 2004. - С. 73-78.

4. Кошелев В.А. Константин Батюшков: странствия и страсти / В.А. Кошелев. - Москва: Современник, 1987. - 351 с.

5. Кошелев В.А. О жизни и сочинениях И.М. Муравьева-Апостола / В.А. Кошелев // Письма из Москвы в Нижний Новгород. - Санкт-Петербург: Наука, 2002. - С. 191-231.

6. Мальгин А.В. Русская Ривьера: курорты, туризм и отдых в Крыму в эпоху Империи: конец XVIII - начало XIX вв. / А.В. Мальгин. - Симферополь: Сонат, 2004. - 352 с.

7. Михельсон В.А. «Путешествие» в русской литературе / В.А. Михельсон. - Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. ун-та, 1974. - 108 с.

8. Муравьев-Апостол И.М. Путешествие по Тавриде в 1820 годе / И.М. Муравьев-Апостол // Сентиментальные путешествия в Тавриду: сборник. - Великий Новгород - Симферополь - Нижний Новгород: Растр, 2016. - С. 250-410.

9. Петрунина Н.Н. Проза 1800-1810-х гг. / Н.Н. Петрунина // История русской литературы: в четырех томах / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). - Ленинград: Наука. Ленингр. отд-ние, 1980-1983. Т. 2: От сентиментализма к романтизму и реализму. - 1981. - С. 51-79.

10. Роболи Т. Литература «путешествий» / Т. Роболи // Русская проза: сборник статей / под ред. Б.М. Эйхенбаума, Ю.Н. Тынянова. - Ленинград: ACADEMIA, 1926. - С. 44-45.

11. Семенов В. Шекспир и русская литература: эксплицитный читатель / В. Семенов. - Москва: Русь, 2014. - 296 с.

12. N.N. - [Без подп.] Путешествие по Тавриде в 1820-м году Г. МуравьеваАпостола. С-Петербург. В Типографии при Особенной Канцелярии Министерства Внутренних Дел. 1823 [Рецензия] / N.N. // Северный архив. - 1824. - №9. - С. 151-160.

Размещено на Allbest.ru