"Несвоевременные мысли" М. Горького - живой документ русской революции

Размещено на Allbest.ru

Введение

На дворе новые времена, настал момент многое переосмыслить, посмотреть с другой точки зрения. В чем же смысл того семидесятипятилетнего периода, который мы пережили? Я думаю, что причины этого следует искать в самом начале этого периода, именно тогда создавались его основы, стержень идеи. Ведь сама мысль, высказанная теоретиками социализма, не так уж и плоха. Быть может, они видели то, что не понимаем мы сейчас. В чем же ошибка «певцов» революции? Необходимо, безусловно, обратиться к публицистике того времени, в силу своих особенностей являющейся непосредственным откликом на происходящие события. И тут мы найдем самый яркий пример у одного из «буревестника» 17 - года - Максима Горького - это его статьи, названные им «Несвоевременные мысли». Именно они являются яркой демонстрацией реальных событий, по - настоящему показывающих атмосферу того времени. Многие годы эти статьи были неизвестны читателям, поэтому мне и стало интересно, самому изучить данный материал. В своей работе я хотел бы рассмотреть следующие вопросы:

- раскрыть существо расхождений между представлениями Горького о революции, культуре, личности, народе и реалиями русской жизни 1917-1918 годов; - обосновать своевременность «Несвоевременных мыслей» в момент публикации и их актуальность в наше время; - развить свое представления о публицистике как особом виде словесности.

Биография

16 (28) марта 1868 родился, а 22 марта крещен младенец Алексей. Родители его «мещанин Максим Савватиев Пешков и законная жена его Варвара Васильева». Алексей был четвертым ребенком Пешковых (два его брата и сестра умерли в младенчестве). Дед будущего писателя со стороны отца - Савватий Пешков - дослужился до офицерства, но был разжалован за жестокое обращение с солдатами. Его сын Максим пять раз убегал от отца и в 17 лет ушел из дома навсегда.

Максим Пешков выучился ремеслам краснодеревщика, обойщика и драпировщика. Человек он был, по - видимому, неглупый (потом его назначали управляющим пароходной конторой), и художественно одаренный - он руководил строительством триумфальной арки, сооружавшейся по случаю приезда Александра II.

Дед со стороны матери Василий Каширин в молодости был бурлаком, потом открыл в Нижнем Новгороде небольшое красильное заведение и тридцать лет был цеховым старшиной.

Большая семья Кашириных - кроме Василия Каширина с женой, в доме, где поселились Максим и Варвара, жили их два сына с женами и детьми- не была дружной, отношение Максима Савватиевича с новой родней не ладились, и в первой половине 1871 года Пешковы уехали из Нижнего в Астрахань.

Своего доброго, неистощимого на выдумки отца Алексей почти не помнил: он умер в 31 год, заразившись холерой от четырехлетнего Алеши, за которым самоотверженно ухаживал. После смерти мужа варвара с сыном вернулась к отцу в Нижний Новгород.

К Кашириным мальчик попал, когда их «дело»- так в старину называли торговое или промышленное предприятие - клонилось к упадку. Кустарный красильный промысел вытесняло фабричное крашение, и надвигающаяся бедность многое определила в жизни большей семьи.

Дядья Алеши любили выпить, а выпив - били друг друга или своих жен. Попадало и детям. Взаимная вражда, жадность, постоянные ссоры делали жизнь невыносимой.

Наиболее яркие впечатления каширской жизни описаны Горьким в его повести «Детство».

Но от детства у писателя остались и светлые воспоминания, и одно из самых ярких - о бабушке Акулине Ивановне «изумительно доброй и самоотверженной старухе», которую писатель всю жизнь вспоминал с чувством любви и уважения. Нелегкая жизнь, семейные заботы не озлобили и не ожесточили ее. Бабушка рассказывала внуку сказки, учила любить природу, вселяла в него веру в счастье, не давала жадному, корыстному каширинскому миру завладеть душой мальчика.

В автобиографической трилогии писатель с любовью воспоминает и других добрых и хороших людей.

«Человека создает его сопротивление окружающему миру», - писал Горький спустя много лет. Это сопротивление окружающему миру, нежелание жить так, как живут вокруг, рано определили характер будущего писателя.

Дед начал учить внука грамоте по Псалтырю и Часослову. Мать заставляет мальчика учить наизусть стихи, но скоро у Алеши появилось непобедимое желание переиначить, исказить стихи, подобрать к ним другие слова.

Это упорное желание переделать стихи по - своему злило Варвару. Терпения для занятий с сыном ей не хватало, да и вообще внимания на Алешу она обращала мало, считая его причиной смерти мужа.

В семь лет Алеша пошел в школу, но проучился всего месяц: заболел оспой и чуть не умер.

В январе 1877 года его определили в Кунавинское начальное училище - школу для городской бедноты.

Учился Алеша хорошо, хотя одновременно с учебой ему приходилось работать - собирать кости и тряпки на продажу. По окончании второго класса мальчику дали «Похвальный лист» - «за отличные пред прочими успехи в науках и благонравие» - и наградили книгами (их пришлось подать - бабушка лежала больная, а в доме не было денег).

Дальше учиться не пришлось. 5 августа 1879 года от скоротечной чахотки (туберкулеза легких) умерла мать, а через несколько дней дед сказал: - Ну, Лексей, ты не медаль, на шее у меня - не место тебе, а иди-ка ты в люди…

Алеше минуло одиннадцать лет.

«В людях» было несладко. «Мальчик» при магазине «модной обуви», Алеша исполнял много работы, а позже, был поставлен в услужение к подрядчику Сергееву.

Позже, он плавает посудником на пароходе, опять в услужении у Сергеевых, ловит для продажи птиц. Был Алексей и продавцом в иконописной лавке, работником в иконописной мастерской, десятником на строительстве ярмарки, статистом в ярмарочном театре.

В 1886 году переезжает в Казань и устраивается на работу в крендельное заведение и булочную А. С. Деренкова, которая в жандармских докладах того времени характеризовалась как «место подозрительных сборищ учащейся молодежи». Этот период для Горького - время знакомства с марксистскими идеями. Он начинает посещать марксистские кружки, изучает труды Плеханова. В 1888 году он предпринимает первое длительное путешествие по Руси, а в 1891 покидает Нижний Новгород, где работал письмоводителем у присяжного поверенного и отправляется во второе странствие по Руси, давшее ему бесценный опыт знакомства и понимания русской жизни в кризисный, переломный момент ее развития. Опыт странствий отразится в цикле рассказов «По Руси», но опыт путешествия оставит след во всех его произведениях.

Мировая слава приходит к нему с романом «Фома Гордеев» (1899), опубликованном в журнале «Жизнь». В 1900 году он пишет роман «Трое». В начале века Горький создает свои первые пьесы - «Мещане» (1901), «На дне» (1902), «Дачники» (1904), «Дети солнца» (1905), «Варвары» (1905).

В 1905 году Горький познакомился с В. И. Лениным. Это знакомство переросло в дружбу, исполненную подчас драматических конфликтов, особенно обострившихся в 1918-1921, когда Горький по настоянию Ленина был вынужден уехать за границу - во вторую свою эмиграцию (1921). А первая пришлась на 1906 год, когда во избежание репрессий за поддержку революции 1905 года писатель эмигрирует сначала в США, а затем на Капри в Италию. В этот период Горький сближается с А. А. Богдановичем, видным революционером, философом, теоретиком искусства. В 1909 году Максим Горький, А. В. Луначарский и А. А. Богданов организуют партийную школу на Капри, где Горький читает лекции по истории русской литературы. Удивляют те заблуждения, царившие на Капри: социализм, идеи нового мира превращались в религию, основанную на вере в их фатальное торжество. Народ представлялся новым божеством и богостроителем.

Каприйский период очень плодотворен для Горького в творческом отношении. В это время он создает пьесу «Последние» (1908), первую редакцию «Вассы Железновой» (1910), повесть «Лето» и др.

В 1913 году после амнистии он возвращается в Петербург, где и живет до своей второй эмиграции 1921 года.

Революцию (1917) Горький принял неоднозначно. Искренне веря в необходимость и гуманистический пафос социального преобразования действительности, он опасался искажения его идеалов в крестьянской стране, полагая, что крестьянство (косная, неспособная к движению и развитию масса) по сути своей не может быть революционным. Эти сомнения были высказаны в цикле статей «Несвоевременные мысли», опубликованных в газете «Новая жизнь» (1917-1918 годах), которая являлась органом социал-демократов - «интернационалистов», меньшевиков, сторонников Мартова. Пораженный сценами уличных самосудов, пьяных погромов, разграбления и уничтожения культурных ценностей неграмотными и презирающими культуру людьми. Горький приходит к пессимистическому выводу о революции как о тотальном разрушении жизни, культуры, государства. В середине 1918 года «Новая жизнь» была закрыта большевиками, и отношения Горького с новой властью обострились еще больше.

Конфликт с лидерами большевиков и самим В. И. Лениным обостряется, и летом 1921 под предлогом лечения туберкулеза писатель выезжает в Германию, а затем в Чехословакию. В апреле 1924 года он переезжает в Италию (Сорренто, Неаполь). Здесь закончена третья часть автобиографической трилогии - повесть «Мои университеты», написан роман «Дело Артамоновых» и др.

Но как ни парадоксально, ни первая, ни вторая эмиграция не отразились в творчестве писателя.

Вернулся Горький в Россию в 1931 году, став последним возвратившимся эмигрантом. Вернувшись, он занял положение первого советского официального писателя, у него завязались личные отношения со Сталиным, при его непосредственном участии шла работа Оргкомитета I Всесоюзного съезда советских писателей, он же становится председателем правления основанного в 1934 году Союза писателей СССР, у него на квартире Сталин проводит свои знаменитые встречи с писателями. На одной из таких встреч возник и наполнился конкретным социально-политическим содержанием термин «социалистический реализм».

В это время Горький, находившийся под контролем агентов ОГПУ и своим секретаря Крючкова, переживает душевный кризис. Он чувствует себя одиноким. Писатель не хочет видеть, но видит ошибки и страдания, а порой даже бесчеловечность нового дела.

В то время Крючков становится единственным посредником всех связей Горького с внешним миром: письма, визиты (вернее, просьбы посетить Горького) перехватываются им, одному ему дано судить о том, кому можно, а кому нельзя видеть Горького.

Умер Горький 18 июня 1936 года - официально признанным классиком советской литературы, писателем, как бы давшим новой власти то, что ей было необходимо: своим авторитетом он как бы санкционировал ее деяния, настоящие и будущие. И пышные похороны 20 июня 1936 года на Красной площади якобы завершили всем видимый путь сначала буревестника революции, друга, а затем и оппонента Ленина, бывшего эмигранта, ставшего первым советским писателем, основоположником метода «социалистического реализма» в советской литературе. Таким он долго оставался в литературоведении последующих десятилетий, а многие его мысли так и остались несвоевременными.

Несвоевременные мысли - живой документ русской революции

Изучение жизни и творчества Горького в советскую эпоху 1917-1936 годы) трудно. Эти годы отмечены особым драматизмом взаимоотношений писателя с властью, крайней остротой литературной борьбы, в которой Горький играл далеко не последнюю роль. В освещении этого периода жизни и творчества Горького не только нет единодушия среди исследователей, более того - здесь господствует крайний субъективизм в оценках. В литературоведении советской эпохи Горький представал непогрешимым и монументальным. Если же верить новейшим публикациям о писателе, в литом корпусе монумента сплошь пустоты, заполненные мифами и легендами. Человеку, приступающему к изучению советского периода в творчестве Горького, приходится основательно “процеживать” этот материал ради того, чтобы с максимальной объективностью представить путь писателя в эти годы: его надежды и разочарования, мучительность исканий, колебания, заблуждения, его ошибки, реальные и мнимые.

Мой интерес к «Несвоевременным мыслям» не случаен. Как известно, эта книга была под запретом вплоть до “перестройки”. А между тем она без посредников представляет позицию художника в канун и во время Октябрьской революции. Она является одним из самых ярких документов периода Великой Октябрьской революции, ее последствий и установления новой большевистской власти.

По признанию самого Горького, “с осени 16-го года по зиму 22-го” он “не написал ни строчки” художественных произведений. Все его мысли были связаны с бурными событиями, потрясавшими страну. Вся его энергия была обращена на непосредственное участие в общественной жизни: он вмешивался в политическую борьбу, старался выручать из застенков ЧК ни в чём не повинных людей, добивался пайков для умирающих от голода учёных и деятелей искусства, затевал дешёвые издания шедевров мировой литературы... Публицистика в силу своей специфичности была для него одной из форм прямого общественного действия.

«Несвоевременные мысли» - это серия из 58 статей, которые были опубликованы в газете «Новая жизнь», органе группы социал-демократов. Газета просуществовала чуть больше года - с апреля 1917-го по июль 1918-го, когда она была закрыта властями как оппозиционный орган печати.

Изучая произведения Горького 1890-1910-х годов, можно отметить наличие в них высоких надежд, которые он связывал с революцией. О них Горький говорит и в «Несвоевременных мыслях»: революция станет тем деянием, благодаря которому народ примет “сознательное участие в творчестве своей истории”, обретёт “чувство родины”, революция была призвана “возродить духовность” в народе.

Но вскоре после октябрьских событий (в статье от 7 декабря 1917 года), уже предчувствуя иной, чем он предполагал, ход революции, Горький с тревогой вопрошает: “Что же нового даст революция, как изменит она звериный русский быт, много ли света вносит она во тьму народной жизни? ” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.13. Эти вопросы были адресованы победившему пролетариату, который официально встал у власти и “получил возможность свободного творчества”.

Вся “интрига” произведения состоит в том, что мы можем увидеть столкновение идеалов, во имя которых Горький призывал к революции, с реалиями революционной действительности. Из их несовпадения вытекает один из главных вопросов, возникающих в процессе изучения статей: в чём состоит, говоря словами Горького, его “линия расхождения с безумной деятельностью народных комиссаров”?

Главная цель революции, по Горькому, нравственная - превратить в личность вчерашнего раба. А в действительности, как с горечью констатирует автор «Несвоевременных мыслей», октябрьские события и начавшаяся гражданская война не только не несли “в себе признаков духовного возрождения человека”, но, напротив, спровоцировали “выброс” самых тёмных, самых низменных - “зоологических” - инстинктов. “Атмосфера безнаказанных преступлений”, снимающая различия “между звериной психологией монархии” и психологией “взбунтовавшихся” масс, не способствует воспитанию гражданина, - утверждает писатель.

Самостоятельно проанализировав факты, которые сообщает Горький в статье от 26. 03. 18 Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.64-66

, мы можем понять, о чем идёт речь, о так называемом заявлении “особого собрания моряков Красного Флота Республики”, вызвавшем “глубочайшее изумление” Горького. “Дикая идея физического возмездия” - главная идея этого документа. Горький сопоставляет содержание заявления моряков (“За каждого нашего убитого товарища будем отвечать смертью сотен и тысяч богачей... ”) и публикацию в «Правде», авторы которой, “приняв порчу автомобильного кузова за покушение на Владимира Ильича, грозно заявили: «За каждую нашу голову мы возьмём по сотне голов буржуазии»”. Идентичность этих заявлений свидетельствует о том, что жестокость матросской массы была санкционирована самой властью, поддерживалась “фанатической непримиримостью народных комиссаров”. Это, считает Горький, “не крик справедливости, а дикий рёв разнузданных и трусливых зверей” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.65

.

При анализе данной статьи я хотел бы обратить особенно отметить её стилевые качества, придающие слову писателя особую экспрессию. Статья строится как своеобразный диалог с авторами заявления. Возмущённое чувство писателя изливается посредством риторических вопросов: “Что же, правительство согласно с методом действий, обещанных моряками? ”, “Я спрашиваю вас, господа моряки: где и в чём разница между звериной психологией монархии и вашей психологией? ” Экспрессия заключена и в решительном, чётком и кратком выводе-призыве: “Надобно опомниться. Надо постараться быть людьми. Это трудно, но - это необходимо”. (Стоит также упомянуть, что кронштадтские моряки угрожали Горькому физической расправой за его «Несвоевременные мысли»). М.Горький. Неизданная переписка», с. 312.

Следующее принципиальное расхождение между Горьким и большевиками кроется во взглядах на народ и в отношении к нему. Вопрос этот имеет несколько граней.

Прежде всего Горький отказывается “полуобожать народ”, он спорит с теми, кто, исходя из самых благих, демократических побуждений, истово верил “в исключительные качества наших Каратаевых”. Вглядываясь в свой народ, Горький отмечает, “что он пассивен, но - жесток, когда в его руки попадает власть, что прославленная доброта его души - карамазовский сентиментализм, что он ужасающе невосприимчив к внушениям гуманизма и культуры” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.36

. Но писателю важно понять, почему народ - таков: “Условия, среди которых он жил, не могли воспитать в нём ни уважения к личности, ни сознания прав гражданина, ни чувства справедливости, - это были условия полного бесправия, угнетения человека, бесстыднейшей лжи и зверской жестокости”5. Следовательно, то дурное и страшное, что проступило в стихийных акциях народных масс в дни революции, является, по мысли Горького, следствием того существования, которое в течение столетий убивало в русском человеке достоинство, чувство личности. Значит, революция была нужна! Но как же совместить необходимость в освободительной революции с той кровавой вакханалией, которой революция сопровождается? Это мучительное противоречие я пытаюсь разрешить в последующем анализе «Несвоевременных мыслей», например, анализируя статью от 14 июля 1917 года, посвящённую “драме 4 июля” - разгону демонстрации в Петрограде. Статья интересна для анализа во многих отношениях. Стоит отметить своеобразие её композиционного строения: в центре статьи воспроизведена (именно воспроизведена, а не пересказана) картина самой демонстрации и её разгона. А затем следует рефлексия автора на увиденное собственными глазами, завершающаяся итоговым обобщением. Достоверность репортажа и непосредственность впечатления автора служат основой для эмоционального воздействия на читателя. И происшедшее, и раздумья - всё происходит словно на глазах читателя, потому, очевидно, столь убедительно звучат выводы, как будто родившиеся не только в мозгу автора, но и в нашем сознании.

Всматриваясь в нарисованную писателем картину, необходимо отметить подробности и детали, не забывая об их эмоциональной окрашенности. Мы видим участников июльской демонстрации: вооружённых и невооружённых людей, “грузовик-автомобиль”, тесно набитый разношёрстными представителями “революционной армии”, что мчится “точно бешеная свинья”. (Далее перед нами возникает образ грузовика, вызывает не менее экспрессивные ассоциации: “гремящее чудовище”, “нелепая телега”.) Затем начинается “паника толпы”, испугавшейся “самой себя”, хотя за минуту до первого выстрела она “отрекалась от старого мира” и “отрясала его прах с ног своих”. Перед глазами наблюдателя предстаёт “отвратительная картина безумия”: толпа при звуке хаотических выстрелов повела себя как “стадо баранов”, превратилась в “кучи мяса, обезумевшего от страха”.

Горький ищет причину происшедшего. В отличие от абсолютного большинства, винившего во всём “ленинцев”, германцев или откровенных контрреволюционеров, он называет главной причиной случившегося несчастья “тяжкую российскую глупость” - “некультурность, отсутствие исторического чутья”.

Сами выводы, сделанные мною из этого произведения, превращаются в постановку главных, по мысли автора, задач революции: “Этот народ должен много потрудиться для того, чтобы приобрести сознание своей личности, своего человеческого достоинства, этот народ должен быть прокалён и очищен от рабства, вскормленного в нём, медленным огнём культуры” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.36

.

В чем же состоит суть расхождений М. Горького с большевиками по вопросу о народе.

На первый взгляд, кажется, что резкие суждения автора «Несвоевременных мыслей» о народе свидетельствуют о его неуважении к простому трудовому люду, об отсутствии сострадания к нему, о неверии в его духовные силы. На самом деле всё выглядит иначе. Опираясь на весь свой предшествующий опыт и на свою многими делами подтверждённую репутацию защитника порабощённых и униженных, Горький заявляет: “Я имею право говорить обидную и горькую правду о народе, и я убеждён, что будет лучше для народа, если эту правду о нём скажу я первый, а не те враги народа, которые теперь молчат да копят месть и злобу, чтобы... плюнуть злостью в лицо народа... ” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С. 92.

Рассмотрим один из самых принципиальных расхождений Горького с идеологией и политикой “народных комиссаров” - спор о культуре.

Это стержневая проблема публицистики Горького 1917-1918 годов. Не случайно, издавая свои «Несвоевременные мысли» отдельной книгой, писатель дал подзаголовок «Заметки о революции и культуре». В этом заключается парадоксальность, “несвоевременность” горьковской позиции в контексте времени. Приоритетное значение, которое он придаёт культуре в революционном преображении России, могло показаться многим его современникам чрезмерно преувеличенным. В подорванной войной, раздираемой социальными противоречиями, отягощённой национальным и религиозным гнётом стране самыми первостепенными задачами революции представлялось осуществление лозунгов: “Хлеб голодным”, “Землю крестьянам”, “Заводы и фабрики рабочим”. А по мнению Горького, одной из самых первостепенных задач социальной революции является очищение душ человеческих - в избавление “от мучительного гнёта ненависти”, “смягчение жестокости”, “пересоздание нравов”, “облагораживание отношений”Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.36

. Чтобы осуществить эту задачу, есть только один путь - путь культурного воспитания.

Стоит отметить, что Горький считает “одной из первых задач момента” “возбуждение в народе - рядом с возбуждёнными в нём эмоциями политическими - эмоций этических и эстетических”. Однако писатель наблюдал нечто прямо противоположное, а именно: “хаос возбуждённых инстинктов”, ожесточение политического противостояния, хамское попрание достоинства личности, уничтожение художественных и культурных шедевров. Во всём этом автор винит в первую очередь новые власти, которые не только не препятствовали разгулу толпы, но даже провоцировали её. Революция “бесплодна”, если “не способна... развить в стране напряжённое культурное строительство” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.12

, - предупреждает автор «Несвоевременных мыслей». И по аналогии с широко распространённым лозунгом “Отечество в опасности! ” Горький выдвигает свой лозунг: “Граждане! Культура в опасности! ”

Ни один факт ущемления культуры, каким бы незначительным он ни казался, не проходит мимо внимания писателя. Он протестует против “грязной” литературы, “особенно вредной именно теперь, когда в людях возбуждены все тёмные инстинкты” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.30

; выступает против “решения Совета солдатских депутатов по вопросу об отправке на фронт артистов, художников, музыкантов”, потому что страшится следующего: “... с чем мы будем жить, израсходовав свой лучший мозг? ” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.33

. Он сетует по поводу исчезновения с книжного рынка “хорошей честной книги”, а “книга - лучшее орудие просвещения” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.38

. Узнав о запрете на издание оппозиционных газет и журналов, “чувствует тоску”, мучительно тревожится “за молодую Русь, только что причастившуюся даров свободы”10, поднимает голос протеста против ареста И. Д. Сытина, которого за его пятидесятилетнюю издательскую деятельность называет подлинным “министром народного просвещения” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.70

...

Еще одним из вопросов горьковской серии «Несвоевременные мысли» являются такой вопрос: кто же оказался во главе Октябрьской революции - “вечный революционер” или “революционер на время, на сей день”? (Ответ на него мы найдем в статье от 06. 06. 18.)

Далеко не случайно образцом “романтика революции” для Горького является крестьянин Пермской губернии, приславший писателю письмо, в котором осуждает “крестьянство, жадное до собственности”, ищущее в революции “карманные интересы”. По мнению автора «Несвоевременных мыслей», этот крестьянин - подлинный революционер, потому что он видит высшие, духовные цели революции. Таких людей писатель называет “вечными революционерами”, потому что им свойственно вечное чувство неудовлетворенности. “Вечный революционер” “знает и верит, что человечество имеет силу бесконечно создавать из хорошего - лучшее”, “его единственная и действительно революционная цель” - “оживить, одухотворить весь мозг мира”, сам же он - “дрожжа”.

Но на мощной волне революции выплеснулся на поверхность и другой тип общественного деятеля, которого Горький хлёстко назвал “революционером на время”. Таких людей он увидел прежде всего среди участников октябрьского переворота. “Революционер на время” - это человек, “принимающий в разум”, а не в душу “внушаемые временем революционные идеи”, и поэтому он “искажает” и “опорочивает”, “низводит до смешного, пошлого и нелепого культурное, гуманистическое, общечеловеческое содержание революционных идей”. Такие деятели переводят революционный порыв в сведение счётов с бывшими реальными или мнимыми обидчиками (“за каждую нашу голову... ”), это они провоцируют в возбуждённой толпе “хватательный инстинкт” (“грабь награбленное”), это они оскопляют, обескрыливают, обесцвечивают жизнь якобы во имя всеобщего равенства (ибо это равенство в бедности, в бескультурье, в нивелировании личностей), это они, насаждая новую - “пролетарскую” - мораль, по сути, отрицают мораль общечеловеческую.

Горький доказывает, что для “холодного фанатика”, “аскета”, “оскопляющего творческую силу революционной идеи” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.28

, совершенно несущественны моральные аспекты революции, больше того - вроде бы благородная поза аскета становится даже неким романтическим оправданием невиданной жестокости, с которой “революционеры на время” осуществляли свой проект преобразования России. Главное же проявление аморальности большевиков Горький видит в их отношении ко всему народу как к объекту гигантского эксперимента: “материал для бесчеловечного опыта” - так сказано в статье от 19. 01. 18; “из этого материала - из деревенского тёмного и дряблого народа” - фантазёры и книжники хотят создать новое социалистическое государство” - это фраза из статьи от 29. 03. 18; “они (большевики) производят над народом отвратительный опыт” - это в статье от 30. 05. 18. А в статье от 13. 01. 18 автор высказывается ещё жёстче: “Народные комиссары относятся к России как к материалу для опыта, простой народ для них - та лошадь, которой учёные-бактериологи прививают тиф для того, чтоб лошадь выработала в своей крови противотифозную сыворотку. Вот именно такой жестокий и заранее обречённый на неудачу опыт производят комиссары над русским народом... Реформаторам из Смольного нет дела до России, они хладнокровно обрекают её в жертву своей грёзе о всемирной или европейской революции” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.87

. Обвинение в аморальности - это самое главное обвинение, которое Горький бросает в лицо новой власти. Стоит обратить внимание на крайнюю экспрессию слова писателя в приведённых фрагментах: сравнение социального переворота с лабораторным экспериментом, а России - с подопытным животным; скрытое противопоставление опыта и грёзы, подтверждающее несостоятельность революционных действий; прямо-оценочные эпитеты (“жестокий” и “обречённый на неудачу”, язвительный перифраз “реформаторы из Смольного”). В статье от 16. 03. 18 вожди Октября ассоциируються с библейскими палачами - “несчастную Русь” они “тащат и толкают на Голгофу, чтобы распять её ради спасения мира”.

В «Несвоевременных мыслях» Горький подвергает резкой критике вождей революции: В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Зиновьева, А. В. Луначарского и других. И писатель считает нужным через голову своих всевластных оппонентов непосредственно обратиться к пролетариату с тревожным предупреждением: “Тебя ведут на гибель, тобою пользуются как материалом для бесчеловечного опыта, в глазах твоих вождей ты всё ещё не человек! ” Горький М. Несвоевременные мысли. М.: Современник, 1991. С.87

.

Жизнь показала, что эти предупреждения не были услышаны. И с Россией, и с её народом произошло то, против чего предостерегал автор «Несвоевременных мыслей». Справедливости ради надо сказать, что сам Горький тоже не оставался последовательным в своих воззрениях на происходившую в стране революционную ломку.

Однако книга «Несвоевременные мысли» осталась памятником своему времени. Она запечатлела суждения Горького, которые он высказал в самом начале революции и которые оказались пророческими. И независимо от того, как менялись впоследствии воззрения их автора, эти мысли оказались в высшей степени своевременными для всех, кому довелось пережить надежды и разочарования в череде потрясений, пришедшихся на долю России в ХХ веке.

Таким образом, в ходе написания реферата, была сделана попытка раскрыть комплекс основных идей, высказанных Горьким в книге «Несвоевременные мысли». Учитывая публицистическую природу анализируемого текста. Эти отличает особая, публицистическая поэтика, которая выражает не просто идею, а “идею-страсть”. Наконец, «Несвоевременные мысли» - отправная точка для понимания творческой судьбы М. Горького в советское время

Список литературы

Горький М. Несвоевременные мысли. М. : Современник, 1991

Голубкова М. Максим Горький. М. : Дрофа, 1997

Игнебейрг Л. Я. От Горького до Солженицына. М. : Высшая школа, 1997

Газета «Литература» (Приложение к газете «Первое сентября») - 1997, № 2 (янв.), с 13

Газета «Литература» (Приложение к газете «Первое сентября») - 2000, № 4 (янв.), с 2-3

Островская О. Д. Рукой Горького, М. : 1985

Шкала И. С. Семь лет с Горьким. М. :, 1990

горький несвоевременные мысли

Размещено на Allbest.ru