Поэзия Дж. Китса в России двадцать первого века

Примечание: "ДЖОН КИТС" называется группа в социальной сети "Одноклассники"; "Поэзия Джона Китса", "Джон Китс/John Keats" и "Джон Китс" - таковы наименования сообществ "ВКонтакте".

Приведённые данные однозначно указывают на тот факт, что среди непрофессионалов творчество Дж. Китса по-прежнему в ряду мало известных. В современной России отсутствует какая бы то ни было его популяризация: в средствах массовой информации нам не удалось найти ни теле - и радиопередач, ни научно-популярных статей. Не получают, к сожалению, должной огласки на территории Российской Федерации также появляющиеся на Западе фильмы, в которых английский романтик предстаёт в первую очередь как человек со сложной и интересной судьбой, заставляя сопереживать. Так, 15 мая 2009 г. состоялась премьера кинокартины "Яркая звезда" ("Bright Star"), снятой режиссёром Джейн Кэмпион (при участии Эндрю Моушна). Роль Джона Китс исполняет Бен Уишоу, Фэнни Браун играет Эбби Корниш и т. д. "Фильм рассказывает историю английского поэта Джона Китса, скончавшегося в 25летнем возрасте от чахотки. Последние три года своей жизни Джон понимал, что постепенно угасает, и именно в это время началась его романтическая связь с девушкой Фэнни Браун", - говорится в описании фильма [14]. Несмотря на не очень большой для американской киноиндустрии бюджет в 8.5 млн $, он не только собрал в мировом прокате 14310133 млн $, но и получил немало престижных наград: Золотую пальмовую ветвь на Каннском кинофестивале (2009), за лучшие костюмы - американский "Оскар" и приз Британской академии кино и телевизионных искусств (2010), а также премию "Сезар" в номинации "Лучший фильм на иностранном языке" (2011). В нашей стране эта кинокартина на широкий экран не вышла, в то время как с 2009 по 2012 г. её могли увидеть, к примеру, жители Бразилии, Гонконга, Израиля, Катара, Китая, Польши, Португалии, Финляндии, Южной Кореи и др. (всего более 30 стран мира).

Следует сказать, что если на просторах Интернета любителей творчества английского поэта-романтика не так уж и много, то различного рода публикации его произведений в XXI в. встречаются достаточно часто. С 2000 по 2017 г. вышел не один десяток изданий, но всё ещё нет на русском языке полного собрания сочинений Дж. Китса. Составители сборников, как правило, или объединяют произведения английского романтика по жанровому принципу, или публикуют лирические и эпические тексты в переводе одного лица. Так, в 2012 г. благодаря издательству "Азбука" увидела свет двуязычная книга, где венец творческого пути Китса - все 67 сонетов - представлены в оригинале и в переводе С. Сухарева (С.). В это же время выходили и отдельные поэмы, так что современный читатель мог познакомиться с более объёмными и сложными для восприятия произведениями автора. В частности, издательством "Водолей" в 2012 г. в сборнике "Малые поэмы" впервые был напечатан в переводе

С. Александровского "Колпак с бубенцами" (М.П.1). Эту книгу переиздали спустя 5 лет (М.П.2). Поэмы Китса "Колпак с бубенцами", "Гиперион" и "Падение Гипериона" также были включены в сборник, названный "Сочинения" (К.С.). Более того, издательством "Время" была осуществлена билингвальная (при участии Е. Фельдмана) публикация одной из наиболее известных поэм Китса (Э.), давшей название роману крупнейшего современного американского писателя Д. Симмонса (Д.С.). Произведения английского поэта-романтика в России XXI столетия выходили, помимо прочего, в переводах А. Покидова (С.М. О.), В. Чистякова (И.Л.), Г. Кружкова (Г.).

Среди известных нам книг (в том числе уже названных сборников Дж. Китса) большое количество двуязычных изданий. Это сделано не только с целью учебной применительно к дисциплине "Иностранный язык", как, например, в серии "Метод обучающего чтения Ильи Франка" (И.Ф.), но и для углублённого восприятия русским читателем, в той или иной мере подчас умеющим читать по-английски, оригинальных текстов. Средний тираж, как правило, не превышает 1000 экземпляров, что, конечно, очень мало для такой большой страны, как Россия.

Хотя и в XXI в. нельзя говорить о большой известности личности и творчества Дж. Китса среди рядовых российских читателей, у профессионалов - филологов и переводчиков - это имя всё же приобретает популярность. С этим связано появление в России начала третьего тысячелетия немалого числа научных работ, так или иначе связанных с литературным наследием автора. В частности, А.И. Иванова на материале русских переводов поэзии Китса изучает проблему передачи индивидуального стиля в художественном переводе [15]. В своей диссертации исследователь представляет идиостиль английского поэта на фонетическом, словообразовательном, лексико-семантическом, синтаксическом, ритмическом и грамматическом уровнях, а также анализирует сочетаемость наиболее частотных лексем в поэзии Китса, характеризуя производные слова, являющие собой разные части речи. В ходе рассмотрения переводов, выполненных Б. Пастернаком и С. Маршаком, в ряде случаев констатируется замена авторских знаков [15, с. 72-84]. А.Ю. Зиновьева прослеживает связь трёх "основополагающих романтических понятий: романтической иронии, обеспечивающей эстетическое многообразие; ориентации на античный идеал, обеспечивающий эстетическое единство; романтического шекспиризма как проявления эстетической универсальности" [16, с. 4]. Раскрывая воплощение этих философских концепций в творчестве английского поэта, исследователь приходит к выводу о том, что "нравственные требования Китса преобразовывали его романтическую поэтику" [16, с. 150].

Что касается других диссертационных работ, связанных с именем Китса, то в них можно увидеть несколько точек зрения. Во -первых, произведения и философия автора рассматриваются в контексте романтической традиции, наряду с Дж. Г. Байроном (George Gordon Byron, 1788-1824), У. Вордсвортом (William Wordsworth, 1770-1850), С.Т. Кольриджем (Samuel Taylor Coleridge, 17721834) и Р. Саути (Robert Southey, 1774-1843). Таковы, например, исследования

В.П. Новиковой [17] и Е.В. Айвазьянц [18]. Во-вторых, произведения Китса сравниваются с их переводами (см. [19-21]). В-третьих, творчество, личность и эстетические взгляды Дж. Китса разбираются в связи с литературными влияниями внутри английской поэзии, а также во взаимосвязи с другими европейскими литературами. Так, В.К. Чернин, обозначая русскую рецепцию А. Тен- нисона (Alfred Tennyson, 1809-1892), находит в его творчестве отголоски романтизма Китса [22], а И.И. Бурова указывает на влияние Э. Спенсера (Edmund Spencer, 1552-1599), которому посвящены несколько сонетов и которого прямо и косвенно в своих стихах и письмах упоминает поэт -романтик [23]. По наблюдениям А.С. Акимовой, первые занятия Б. Пастернака английским языком были вызваны желанием прочитать в том числе Китса [24, с. 55]. На основе сопоставления писем Китса и Байрона с эпистолярным наследием Шелли даёт характеристику некоторых особенностей эпистолярной прозы романтиков Е.Р. Келлер [25]. Наконец, весь корпус произведений Дж. Китса используется как материал для различных исследований по теории языка и литературы (см. [26-28]).

Современные исследователи нередко обращаются к вопросу рецепции творчества Дж. Китса в России, так как всё ещё нет однозначного ответа на вопросы, почему этот английский романтик долго оставался за границей русского историко-литературного процесса и до сих пор не стал популярным автором российской читающей публики. Вслед за Н.Я. Дьяконовой "В дореволюционной России его знали очень мало. Одной из главных причин была сложность, косвенность его реакции на центральные общественные проблемы века и вместе с тем необычайная образная насыщенность его стиха, дерзость словесных находок. Воспроизвести их средствами другого языка можно только ценой усилий по меньшей мере героических и только при таком высоком общем уровне переводческой культуры, какого не было и не могло быть в те годы" [6, с. 310]., А.Э. Дудко считает причиной позднего обращения переводчиков к творчеству одного из крупнейших представителей английского романтизма "неясность его политического имиджа"[29, с. 150].

Не оставляются и попытки поиска первого перевода произведения Дж. Китса на русский язык. Е.Н. Пушкарёва и Т.Т. Уразаева, к примеру, называют Б. Пастернака одним из первых переводчиков Китса [30, с. 22]. В 1938 г. "Литературная газета", как известно, напечатала первые 22 строки из поэмы "Эндимон" (Endymion, 1818), которая в целом содержит 4000 строк, и сонет "Кузнечик и сверчок" (On the Grasshopper and Cricket, 1816), а в 1939 г. в журнале "Огонёк" появились сонет "К морю" (On the Sea, 1817) и ода "К осени" (To Autumn, 1819). По их мнению, Пастернак по праву считается "одним из пионеров в освоении творчества Китса" [10, с. 14], однако, как нам представляется, не благодаря тому, что его перевод был первым. Доступным широкому кругу читателей сделали Китса выше обозначенные еженедельники, тираж которых в тот период достигал 40-60 тыс. экземпляров.

А.Э. Дудко первым называется перевод Н.Н. Бахтина (более известного под псевдонимом Н. Нович) сонета "Моим братьям", опубликованный в 1895 г. в газете "Петербургская жизнь" к 100-летию со дня рождения Дж. Китса [29, с. 150]. Хотя у Н.Н. Бахтина имеются нарушение эквилинеарности и изменение типа рифмовок, он точно передаёт эмоциональное настроение оригинала: тепло очага и семейной обстановки, лёгкую самоиронию лирического героя, сентиментальность и отсутствие ярко выраженных романтических черт.

Существует ещё одно спорное мнение, согласно которому "историю русского Китса, по-видимому, нужно начинать с 1856 года" [31, с. 198]. В одной из своих статей А.Э. Дудко предпринимает попытку доказать, что стихотворение Н.П. Огарёва "Sehnsucht" (буквально - "Тоска"), датируемое годом переезда автора в Англию [31, с. 197], можно считать переводом сонета Китса "К одиночеству" (To Solitude, 1815) (см. [32]). В качестве аргумента приводится мнение Г. Кружкова, обнаружившего удивительное сходство двух поэтических текстов (подробнее см. [31]). Между тем многое в данных стихотворных произведениях всё-таки различно: концовка, обращение к первому и второму лицу, некоторые образы природы. Значительны расхождения на формальном уровне. Так, сонет Дж. Китса написан 5-стопным ямбом по итальянской схеме рифмовок, а стихотворение Н.П. Огарёва - 6-стопным ямбом с системой рифмовок aBaB ccDD eFeF. Как отмечает А.Э. Дудко, оба произведения с точки зрения формальной и образной структуры сходны с более ранним огарёвским "Полднем" [32, с. 46-47]. Названные факты приводят исследователя к выводу о том, что оба сочинения Огарёва могут иметь общий источник, например однотомное парижское издание 1829 г. - The poetical works of Coleridge, Shelley, and Keats [32, с. 47].

Дж. Китс для многих современных исследователей в первую очередь создатель уникальной концепции авторства, которое в его работах переплетается с категорией прекрасного (см. [33-36]). С точки зрения Е.В. Халтрин-Халтуриной, концепция красоты на протяжении творческого пути Китса переживает определённые метаморфозы: вначале английский поэт пытался максимально наполнить свои образы жизнью, подробно описать малейшие явления природы и искусства, такие как кузнечик и сверчок, причудливые изгибы морской раковины, изысканные блюда, книги и картины [33, с. 136]. Он настаивал на том, что в любом мельчайшем явлении действительности можно увидеть красоту. "В прекрасном - правда, в правде - красота", - заявляет Дж. Китс в "Оде греческой вазе" (К.Д., с. 107). Сразу же оживают и становятся "правдой" герои старинной урны: пылко влюблённый юноша, таинственный жрец, приносящий жертву, жители маленького прибрежного городка. Всё иначе в поэме "Гиперион" (Г.), где юный бог Аполлон - неосязаемый, духовный образ, появляющийся перед читателями лишь через рассказ дочери Океана Климены, а также в виде порывов ветра и неоконченного портрета в третьей книге поэмы, который напоминает полупризрачные образы поэзии П.Б. Шелли [33, с. 138]. Изменяются также описания природы. От мельчайших элементов природы, вроде лепестка или бутона, Китс приходит к панорамным видам, бескрайним просторам, ограниченным лишь линией горизонта. И в том, и в другом, будучи автором, как никто, наделённым "отрицательной способностью" (П., с. 211), Дж. Китс видит прекрасное, которое достойно того, чтобы его воспевали: в большом и в малом, в великом и в простом, в красивом и в уродливом. Именно это сделало поэта, по мнению О. Уайльда, "прекрасным певцом земли английской" (W.O., р. 73) и "жрецом красоты" ^.О., р. 76). Увидев и осознав прекрасное однажды, уже невозможно забыть волшебное чувство. Реальность меняется, но красота нетленна. Благодаря такой тонкой поэтике "Китс оценивался как одна из ключевых фигур совершенно нового периода в развитии английского искусства, начиная от Прерафаэлитского Братства до эстетизма конца века" [35, с. 56]. В ряде статей утверждается: способность автора-творца видеть и воспринимать красоту явлений, по мнению Дж. Китса, наиважнейшая (см. [34, 37]). Именно эстетическое отношение к жизни английский поэт-романтик считал единственно возможным для себя, ведь творческое воплощение существующей или вымышленной красоты - это мост между действительностью и мечтойПодробнее об этом см. [36]., между сущим и бывшим или будущим, способ существования поэта в бренном мире.

И.Б. Казаковой, кроме вышеуказанного, отмечается "изысканная чувственность создаваемых им образов" [37, с. 45]. Описания природы в лирике и поэмах Дж. Китса, согласно наблюдениям этого исследователя, не только обладают визуальной полнотой и яркостью, но и насыщены звуками, запахами, они вовлекают читателя в полный спектр чувственных ассоциаций, действуя на все органы чувств.

Поэмы "Эндимион", "Ламия" и "Гиперион", а также "Ода греческой вазе" и сонеты "Кузнечик и сверчок", "Яркая звезда", "Гомеру" являются в России двадцать первого столетия наиболее упоминаемыми произведениями Дж. Китса. Во многих работах последних лет наследие Китса рассматривается в контексте творчества как предшествующих авторов, когда можно говорить о влиянии или типологическом сходстве, так и последователей, принявших часть эстетической концепции и поэтической манеры Китса за отправную точку. Учителями на литературном и философском поприще, кроме упомянутого нами ранее

Э. Спенсера [38], следует считать Аристотеля и Платона [37, с. 45], Гомера [39], И.В. Гёте [40]. Учениками отечественные исследователи-литературоведы называют О. Уайльда [34], У. Морриса[35], У. Блейка [41], А.С. Байетт и даже Л. Улицкую [42]. Творчество Китса на русском языке подвергается анализу также в рамках вопросов теории перевода (см. [43, 44]).

Итак, можно сделать вывод: поэзия Дж. Китса в России XXI в. хоть и не является широко известной среди рядовых читателей во многом из-за отсутствия популяризации, но представляет огромный интерес для исследователей. Если вплоть до конца ХХ столетия акцент делался на формальных особенностях лирики Китса (таких характерных для его творчества жанров, как ода и сонет) и разборе отдельных произведений, то благодаря появлению переводов на русский язык поэм английского поэта всё большее внимание стало уделяться эпическим сочинениям. Налицо смещение фокуса и в восприятии философско-эстетической концепции Китса. Сравнительно-сопоставительный и типологический ракурсы позволяют обнаружить влияние на его творчество Гомера, Э. Спенсера и У. Шекспира, столь любимых Дж. Китсом, а самое главное - увидеть уникальность концепции авторства, которая не только выделяет Китса из общей массы современных ему поэтов-романтиков, но и является одной из отправных точек прерафаэлитов (в особенности У. Морриса и О. Уайльда). Многогранные образы и богатый язык лирики и поэм английского романтика дарят истинное наслаждение почитателям его творчества, а значит, история восприятия его произведений в России, несомненно, будет иметь своё продолжение.

Источники