Образ войны в новеллах Мориса Дрюона

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Белгородский государственный национальный исследовательский университет

Образ войны в новеллах Мориса Дрюона

Ломоносова Ю.Е., Соболева Т.Е.

Аннотация

Объектом настоящего исследования являются художественные тексты новелл французского писателя Мориса Дрюона, сюжет которых разворачивается во время Второй мировой войны. В качестве предмета исследования выступают признаки образного компонента концепта «война», выявляемые в результате когнитивно-семантического и контекстуального анализа вербализующих его средств и отражающие этическую позицию французского писателя.

Методологической базой исследования послужили работы в области когнитивной лингвистики и лингвокультурологии, одним из принципов которых является комплексный подход к изучению концептосферы, предполагающий структурирование национальной языковой картины мира на основании лингвокультурологического и когнитивного анализа [Апресян, 1995; Алефиренко, 2006; Болдырев, 2000], а также труды, посвященные изучению индивидуально-авторского концепта. Понятие индивидуально-авторского концепта осмысляется в его многочисленных трактовках современными учеными. Так, О.Е. Беспалова определяет данное явление как «единицу сознания поэта или писателя, которая получает свою репрезентацию в художественном произведении или совокупности произведений и выражает индивидуально-авторское осмысление сущности предметов или явлений» [Беспалова, 2002, с. 6]. Л.В. Миллер, рассматривая индивидуально-авторский концепт, делает акцент на его принадлежности «психоментальной сфере определенного этнокультурного сообщества» и отождествляет его с «художественным опытом, зафиксированным в культурной памяти» и способным участвовать в формировании «новых художественных смыслов» [Миллер, 2000, с. 41]. Н.Г. Горбунова [2006] предлагает понимать такой концепт как единицу индивидуального сознания, авторской концептосферы, вербализованную в едином тексте творчества писателя. Однако несмотря на разнообразие существующих дефиниций, общим остается признание того, что индивидуально-авторский концепт всегда отражает мировоззренческую позицию писателя, формирование которой обусловливается прежде всего условиями формирования личности автора. Соответственно, чтобы раскрыть индивидуально-авторский концепт, необходимо познакомиться с личностью человека, создающего неповторимые образы и рисующего уникальные картины посредством языка.

Результаты и их обсуждение

образный война новелла дрюон

Морис Дрюон, чьи произведения являются объектом настоящего исследования, - уроженец Парижа, но его предками были известные в дореволюционном Оренбурге купцы. Большое влияние на становление Дрюона оказал его дядя по отцовской линии, писатель Иосиф Кессель. Склонность к литературному творчеству проявилась у Мориса еще в школьные годы. О взглядах М. Дрюона позволяют судить такие факты его биографии, как обучение в школе кавалерийского искусства, получение образования на литературном факультете, участие в движении Сопротивления в годы Второй мировой войны, а также в освободительном движении в качестве военного корреспондента. Наибольшую известность Дрюону-писателю принесли исторические романы из серии «Проклятые короли» и трилогия «Конец людей». Являясь искренним патриотом Франции и приверженцем идей Шарля де Голля, Морис Дрюон свои антибуржуазные взгляды выражает с помощью художественных образов в собственной неповторимой манере. Стремясь предельно беспристрастно и объективно изобразить общественные пороки, автор не остается абсолютно отстраненным, читатель всегда чувствует отношение писателя к персонажам и к тому, что с ними происходит. По мнению критиков [Ерофеева, 2013], реализм в творчестве М. Дрюона часто достигается за счет натуралистического описания деталей, бытовых подробностей, которые дают возможность интерпретировать создаваемые образы. Для творческой манеры французского писателя характерны также использование несобствен- но-прямой речи и способность посмотреть на все глазами героев произведений. Но своеобразие авторского стиля М. Дрюона было сформировано под воздействием его предшественников, и поэтому в его книгах, как и в других реалистических романах, может содержаться «...иногда подтекст, а иногда страстное, прямое выражение авторских взглядов; иногда публицистика, врывающаяся в действие, а иногда такое молчание, которое действует сильнее призыва» [цит. по: Максимов, 1975].

По мнению Е.А. Ворониной, к художественным формам выражения мировоззрения писателя относятся «художественная модель мира, художественный концепт и система художественных образов», «посредством которых в метафорической форме до читателя доходит авторский замысел, пронизанный идеей и мировоззренческими установками личности творца» [Воронина, 2008]. Исследуя концепт «война», в частности его образную составляющую, реконструированную с помощью определенных языковых средств в произведениях М. Дрюона, мы можем получить фрагментарное представление об индивидуально-авторской языковой и художественной картинах мира французского писателя.

Анализируя языковые средства, вербализующие исследуемый концепт в новеллах Мориса Дрюона из серии «Повелители просторов», следует, прежде всего, отметить, что автор в своих произведениях, описывающих события, происходящие во время Второй мировой войны, очень редко использует ключевую лексему guerre (война): ma petite guerre (моя маленькая война), la fin de la guerre (конец войны), la guerre ne l'intйressait pas (война его не интересовала). Нельзя назвать частым и употребление принадлежащих ядерной зоне номинативных единиц troupes, f (войска), armйe, f (армия), peloton, m (взвод), ligne de feu (линия огня), avant-poste, m (форпост), militaire (военный), divisionnaire (дивизионный) и т.д.

Языковые единицы, вербализующие образные признаки индивидуально-авторского концепта «война», принадлежащие ядру или приядерной зоне соответствующего номинативного поля, условно можно разделить на три основные группы: 1) лексемы, обозначающие воинское звание: marйchal, m (маршал), colonel, m (полковник), lieutenant-colonel, m (подполковник), gйnйral, m (генерал), commandant, m (командир, майор), officier, m (офицер), sous-officier, m (унтер-офицер, сержант), capitaine, m (капитан, командир роты), ordonnance, m (денщик), soldat, m (солдат); 2) слова, называющие боеприпасы и военные орудия: torpille, f (мина), grenade, f (граната), balle, f (пуля), obus, m (снаряд, минометная мина), bombe, f (бомба), pistolet, m (пистолет), fusil (m) mitrailleur (ручной пулемет), mousqueton, m (карабин), mitraillette, f (автомат); 3) кавалерийская лексика: uhlan, m (улан), sabre, m (сабля), lance (пика), stick, m (хлыст), guкtres, f (краги), escadron, m (эскадрон), cavalerie, f (кавалерия, конница), cavalier, m (кавалерист), йperon, m (шпора) и т.д.

Все перечисленные выше языковые единицы в определенном контексте эксплицитно участвуют в создании образов, возникающих благодаря непосредственному восприятию объектов органами чувств.

Лексемы, представленные в первой группе, как правило, позволяют «нарисовать» фрагменты фронтовых будней, участниками которых являются люди, одетые в военную форму и выполняющие определенные действия. При этом отсутствие четкого представления о знаках различия представителей французской армии может приводить к несколько размытым картинам, но, на наш взгляд, это не мешает воплощению авторского замысла и передаче атмосферы накаленности и тревоги, страха и мужества.

Например, в следующем отрывке читатель видит военных, изучающих карту и, видимо, разрабатывающих стратегию. Их сосредоточенность, напряженность выражается, прежде всего, с помощью глаголов: "...le gйnйral йtait lа, penchй sur une carte, avec une demi-douzaine d'officiers supйrieurs autour de lui. <...>. Un malheureux sous-officier tapait sur une machine а йcrire, а s'en casser les doigts; les plantons entraient, sortaient" [Druon, 1975, p. 160] (Генерал был у себя: он изучал карту, а вокруг него столпились человек шесть офицеров. <... >. Младший офицер быстро строчил на пишущей машинке, отбивая себе пальцы; взад-вперед сновали дневальные) (здесь и далее перевод О. Егоровой, Л. Ефимова, С. Васильевой) [Дрюон, 2010, с. 95]. Благодаря контексту возникают и визуальные образы подполковника и капитана французской армии, храбрость и невозмутимость которых при общей панике во время вражеской бомбардировки вызывает восхищение: "Les hommes aperзurent le lieutenant-colonel, debout, trиs raide, mais qui tapotait nerveusement son mollet avec son stick; а cфtй de lui le capitaine de Navailles observait les bombardiers а la jumelle" [Druon, 1975, p. 173] (Бойцы увидели подполковника, который стоял очень прямо и нервно постукивал хлыстом по сапогу. Рядом с ним капитан де Навей наблюдал за бомбардировщиками в бинокль) [Дрюон, 2010, с. 64]. Рассмотрим еще один пример: " Le soldat qui se remettait debout, ne comprenait pas trиs bien quel choix avait йtй fait, ni pourquoi son camarade а cфtй ne remuait pas. Un fou courait en rond, autour d'un йcheveau de side-cars emmкlйs" [Druon, 1975, p. 175] (Какой-то обезумевший солдатик вскочил на ноги, таки не успев понять ни того, что выбор уже сделан, ни того, что его товарищ рядом уже никогда не сможет пошевелиться. Он принялся носиться вокруг клубка бесформенного металла, который недавно был мотоциклами) [Дрюон, 2010, с. 66]. Образ солдата, пережившего ужас авианалета, раскрывается не только за счет использования глаголов движения se remettre debout (подняться на ноги), courir en rond (бегать по кругу), описывающих действия военного, но и за счет лексем, значение которых указывает на когнитивные способности: ne pas comprendre (не понимать) и fou (сумасшедший, обезумевший). Именно такое контекстуальное воплощение не просто изображает персонаж, но и передает его душевное смятение, ошеломление.

Номинативные единицы, обозначающие военные орудия, оружие и боеприпасы, всегда эксплицитно участвуют в формировании зрительных образов в любом контексте: "...son colt sur le ventre, bien au milieu du ceinturon" [Druon, 1975, p. 193] (кольт на животе, как раз посередине ремня); ".ce cavalier arrivant sur lui, le sabre en avant" [там же, p. 191] (всадник, несущийся на него с саблей наголо); "...faites-moi donc approcher une caisse de grenades" [там же, p. 165] (поднесите мне ящик с гранатами) и т.д.

Но у художника слова, М. Дрюона, такие визуальные образы становятся особенно яркими и живыми благодаря метафорам. В следующих примерах рассматриваемые лексемы участвуют в создании визуальных метафорических образов, включаясь в контекст - пулеметные и автоматные очереди вырисовывают орденскую цепь на груди солдата, подметают землю, покрывают дом звездочками: "Une giclйe de balles lui avait dessinй un collier rouge, sur la poitrine' [там же, p. 175] (Автоматная очередь прочертила на его груди красную полосу, совсем как орденскую цепь) [Дрюон, 2010, с. 66]; "A ce moment une nouvelle dйcharge de mitraillette balaya le terrain..." [Druon, 1975, p. 188] (В этот момент по мостовой снова полоснула пулеметная очередь (букв. «подмела землю»)) [Дрюон, 2010, с. 81]; "...une troisiиme volйe de balles йtoila la faзade' [Druon, 1975, p. 188] (...третья пулеметная очередь покрыла фасад дома звездочками сколов) [Дрюон, 2010, с. 81].

Акустические образы автор передает, сочетая лексемы, обозначающие орудия и снаряды, с глагольными формами: ". les fusils mitrailleurs commenзaient а claquer (слышалось клацанье автоматов)" [Druon, 1975, p. 187; Дрюон, 2010, с. 79]; "Quand il entendait une bombe descendre un peu trop prиs, La Marviniиre rentrait lйgиrement la tкte dans les йpaules... (Когда он слышал свист бомбы слишком близко, то слегка втягивал голову в плечи.)" [Druon, 1975, p. 161; Дрюон, 2010, с. 97]. Это могут быть звуки войны, возникающие не только на основе непосредственного чувственного восприятия, но и на основе ассоциативного мышления, что довольно часто у М. Дрюона репрезентируется с помощью сравнительных оборотов и конструкций. Особая образность, характеризуемая повышенной эмоциональностью и яркостью, создается иногда с помощью так называемого отрицательного сравнения: "Ce crйpitement qui recommenзait, cherchant les cailloux sous les plantes, n'avait que peu de rapport avec les expressions traditionnelles de comparaison; la crйcelle, ou le moulin а cafй. Cela pouvait кtre aussi bien la batteuse quand elle s'affole en brisant les йpis, ou bien une grкle gйante battant contre les vitres de la vie, ou encore le bruit monstrueusement grossi d'une feuille de papier qu'on dйchire" (Треск, который затем раздался, не подпадал ни под одно сравнение, которые обычно приводят для его описания. Его нельзя было сравнить ни с трещоткой, ни с кофейной мельницей. Он скорее походил на грохот взбесившейся молотилки. Звук был такой, словно гигантская муха билась о стекло (в оригинале - «гигантский град») или кто-то рвал на части огромный лист бумаги) [Druon, 1975, p. 171; Дрюон, 2010, с. 61]. Психологический накал, запредельность всего происходящего во время вражеского авиаудара выражается в приведенном фрагменте посредством противопоставления более привычных звуков трещотки и кофейной мельницы грохоту молотилки и ударам гигантских градин. Усиление впечатления от атаки достигается за счет олицетворения: молотилку автор наделяет вызывающей страх способностью человека сходить с ума, беситься. Анализ образных сравнений на семантическом уровне позволяет выявить дополнительные средства, отражающие оригинальную авторскую манеру [Bacry, 1992; Cazelles, 1996; Robrieux, 1993]. Читателю новелл М. Дрюона «услышать» ужас, испытываемый человеком во время бомбардировки, помогают лексемы, звуковая семантика которых обусловливает их материальное воплощение (batter - бить, колотить, briser - бить, дробить, crйpitement - треск, la crйcelle - трещотка), а также языковые единицы, имеющие семы gros, grand, excessif (grossir - увеличивать, раздувать, gйant - гигантский, исполинский, monstrueusement - чрезмерно, непомерно) [TLF, 1986].

Характерной особенностью номинативного поля концепта «война» в художественной картине М. Дрюона является, на наш взгляд, наличие в нем достаточно большого количества кавалерийской лексики, также участвующей в создании наглядно-чувственных образов. Скорее всего, это следствие кавалерийского прошлого самого писателя, окончившего специальную школу, где он обучался верховой езде. Данную группу языковых единиц можно отнести к приядерной зоне исследуемого концепта, так как, несмотря на то, что кавалерия хоть и является одним из видов войск, в современном мире она все реже ассоциируется с военными действиями. Но М. Дрюон даже эскадрон мотоциклов описывает так, как будто речь идет о конных войсках, что, как нам кажется, позволяет ему противопоставить жестокости и вероломству фашистов благородство и мужественность французских солдат.

Но художнику, чтобы описать войну, совсем не обязательно использовать слова, имеющие к этой теме непосредственное отношение. В авторском исполнении образные признаки исследуемого концепта репрезентируются с помощью языковых единиц, не входящих в соответствующее номинативное поле. Однако именно с их помощью мы получаем наиболее яркие картины, построенные на всех видах чувственного восприятия (акустическом, визуальном, обонятельном, осязательном), при этом большинство образов создается с помощью метафор и сравнений: les vrombissements, dans l'espace, parurent du silence (тишину прорвал шум моторов); les autres, entre les coups du sol, entendaient les coups accйlйrйs de leur sang (в ушах остальных между ударами, разрывающими землю, звенели бешеные удары собственных сердец); la langue gutturale (гортанный язык); un crйpitement courut sur le sol (земля затрещала); cent trente cris sans voix (сто тридцать беззвучных криков); un avion fondre sur lui (пикирующий самолет); deux cents voitures en pagaпe dans le village (в деревне сотни две автомобилей брошены в беспордке); un muret а moitiй en ruine (обвалившаяся стена); le sol fumait (земля дымилась); les branches йtaient mкlйes а l'acier, aux йtoffes, а la chair (ветви смешались с кусками металла, ткани человеческой плоти); masques de tragйdie (трагические маски); les visages, brыlants de poussiиre et de vent (обожженные солнцем, обветренные лица); sous cette tornade de mйtal (в этом вихре металла); les quinze avions au-dessus des arbres continuaient leur ballet noir (над деревьями пятнадцать самолетов продолжали свою пляску смерти); odeur de formol, d'йther et de ligne souillй (запах формалина, эфира и грязного белья); la mauvaise senteur (скверный запах); des йtincelles de la douleur (вспышки боли); le bruit les jeta contre terre (оглушительный грохот опрокинул их на землю); ils attendirent l'йcrasement аla fin de ce tonnerre vertical (все ждали, что грохот завершится взрывом); un cri stupйfait de blessй (изумленный крик раненого); la terre furieuse qui sautait sous eux, qui les rejetait (взбесившаяся земля, которая ходила под ними ходуном, не желая их принимать); l'os de la jambe s'йtait ouvert comme une fleur de lis (кость на ноге раскрылась как цветок лилии) и т.д. [Druon, 1975; Дрюон, 2010].

Следует отметить, что довольно часто у Дрюона созданные им предметные образы имплицитно отражают внутреннее состояние человека, подвергшегося ужасам войны, - его страх, панику (une crispations de l'йpigastre - неприятный холодок под ложечкой); Serval йtait devenu trиs pale, et sa main tremblait - Серваль побледнел, рука его задрожала), сумасшествие, неприятие всего происходящего (la possibilitй de penser en mots s'йtait arrкtйe - способность мыслить словами начисто отшибло; affolement, les hommes а plat ventre dans les jardins - началась паника, и люди попадали ничком на землю), отчаяние и разочарование (la stupide humiditй des larmes - глупая сырость нежданных слез; rien qu'un immense mur gris - ничего, кроме огромной серой стены), надежду (les hommes espйraient sauvegarder leur cerveau, leur conscience - люди надеялись сохранить свой мозг, свое сознание) [Druon, 1975; Дрюон, 2010]. Мы полагаем, что все эти абстрактные понятия в творчестве французского писателя символизируют войну и тоже становятся ее образами.

Заключение

Художественный концепт - это основообразующая единица индивидуально-авторской картины мира, исследование которой позволяет раскрыть особенности восприятия окружающей действительности творческой личностью, которая выражает свой взгляд на мир, создавая определенные художественные формы. Оригинальность авторского концепта «война» М. Дрюона прослеживается как на уровне номинативного поля концепта, так и на содержательном и структурном уровнях. Образный компонент абстрактного концепта «война» в новеллах французского писателя раскрывается не только эксплицитно с помощью предметных наглядно-чувственных «картинок», но и имплицитно с помощью контекстуальных метафор, сравнительных оборотов и символов. При этом символы часто являются абстрактными.

Языковые средства, используемые автором при создании образов войны, в большинстве случаев свидетельствуют о его склонности к натурализму. Кавалерийская лексика демонстрирует желание писателя создать атмосферу военного аристократизма и героизма, однако при этом читатель может почувствовать и некоторую наивность французской армии, ее неспособность принять новую реальность. Художественные образы, «рисующие» войну, строятся и на основе военной терминологии, и с помощью слов, не имеющих непосредственного отношения к данной теме, например, с помощью театральной, медицинской, бытовой лексики.

Описывая войну, писатель почти не касается образа врага, враг обезличен и появляется на расстоянии в качестве мишени или как невидимая угроза. Образ французского солдата, напротив, представлен достаточно выразительно. Продемонстрированные примеры позволяют читателю почувствовать стремление автора противопоставить мужество и благородство отдельно взятой личности панике, охватывающей толпу. Смелость и способность не терять веру в свои силы - это то, что дает надежду, что заставляет продолжать борьбу. Но изолированный образ французского солдата служит средством выражения авторского замысла, только вступая во взаимосвязь с другими образами. Именно целостное восприятие всей системы художественных образов, созданных в рассмотренных новеллах, отражает совершенно четкую позицию Мориса Дрюона, для которого война - это хаос, безумие, отчаяние, разруха, страдание, боль и смерть.

Таким образом, в нашем исследовании мы впервые попытались представить модель образного компонента концепта «война» в концептосфере Мориса Дрюона, ядром которого являются ассоциативные метафорические признаки «хаос» и «смерть». Лингвоконцептуальная информация представлена в художественных текстах писателя не столько посредством ключевых лексем, сколько с помощью разнообразных стилистических приемов, наиболее распространенными из которых являются авторские сравнения, метафоры, олицетворение и противопоставление с опорой на все виды чувственного восприятия и с подробным описанием физиологических деталей.

Результаты исследования значимы с точки зрения овладения выразительными средствами французского языка для их использования в межкультурной коммуникации при выражении конкретной мировоззренческой позиции.

Список источников

1. Азимов Э. Г., Щукин А.Н. 2009. Новый словарь методических терминов и понятий (теория и практика обучения языкам). Под ред. Э.Г. Азимова, А.Н. Щукина, М., Издательство ИКАР, 448 с.

2. Безрукова В.С. 2000. Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога). Екатеринбург, 937 c.

3. Дрюон М. 2010. Такая большая любовь. Пер. с фр. О. Егоровой, Л. Ефимова,

С. Васильевой. М., Эксмо; СПб., Домино, 400 с. (Druon M. 1967. Le bonheur des uns. Plon, 342 p.)

4. Ерофеева Н.Е. 2013. Дрюон Морис. Новая Российская Энциклопедия: в 12 т. Т. VI (1) Дрейк - Зеленьский. Под ред. А.Д. Некипелова. Москва, Энциклопедия: ИД ИНФРА-М, 480 с.

5. Дрюон М. 1975. Рассказы = Nouvelles. Под ред. Л.Ю. Виндт. Л., «Просвещение», 221 с.

6. TLF - Trйsor de la langue franзaise. Dictionnaire de la langue du XIX-e et XX-e s. 1986. Paris: Gallimard. URL: https://www.cnrtl.fr/definition/monstrueusemen (accessed: 23 March 2020).

Список литературы

1. Апресян Ю.Д. 1995. Избранные труды. Том II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М., Языки русской культуры, 768 с.

2. Алефиренко Н.Ф. 2006. Язык, познание и культура: когнитивно -семиологическая синергетика слова. Волгоград, Перемена, 228 с.

3. Беспалова O.E. 2002. Концептосфера поэзии Н.С. Гумилева в ее лексическом представлении. Автореф. дис....канд. филол. наук. СПб., 24 с.

4. Болдырев Н.Н. 2000. Когнитивная семантика. Тамбов, Изд -во ТГУ им. Г.Р. Державина, 123 с.

5. Воронина Е.А. 2008. Основные формы выражения индивидуально -авторского мировоззрения в литературном творчестве. Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Серия: Социальные науки, 1 (9): 158-163.

6. Горбунова Н.Г. 2006. Языкотворчество Дж. Джойса: словообразовательный аспект (на примере романа «Улисс»). Дис....канд. филол. наук. СПб., 204 с.

7. Изотова Е.И., Полева Н.С. 2017. Роль культуры и искусства в формировании современных подростков. Мир психологии, 2 (90): 158-166.

8. Караулов Ю.Н. 1987. Русский язык и языковая личность. Под ред. Д.Н. Шмелева. М., Наука, 261 с.

9. Красных В.В. 2001. Основы психолингвистики и теории коммуникации. М., ИТДГК «Гнозис», 270 с.

10. Красных В.В. 2002. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. М., ИТДГК «Гнозис», 283 с.

11. Лотман Ю.М. 1981. Риторика. В кн. Труды по знаковым системам. Т. 12: Структура и семиотика художественного текста. Ученые записки Тартуского ун-та, Вып. 515: 8-28.

12. Максимов Э.Н. 1975. Элементы драмы в историческом романе современной Франции (М. Дрюон, П. Гамарра, Ж.-П. Шаброль). В кн. К проблемам романтизма и реализма в зарубежной литературе конца XIX-XX веков. М., 148-155.

13. Мейлах Б.С. 1983. Философия искусства и художественная картина мира. Вопросы философии, 7: 116-125.

14. Микешина Л.А. 2002. Философия познания. Полемические главы. М., Прогресс - Традиция, 624 с.

15. Миллер Л.В. 2000. Художественный концепт как смысловая и эстетическая категория. Мир русского слова, 4: 39-45.

16. Миниханова Л.К., Фаткуллина Ф.Г. 2012. Художественная картина мира как особый способ отражения действительности. Вестник Башкирского Университета, 3: 1626-1627.

17. Мусат Р.П. 2015. Художественная картина мира: принципы взаимосвязи формы и содержания. Теория и практика общественного развития, 17: 163-166.

18. Пищальникова В.А. 1999. Психопоэтика. Барнаул, Изд-во Алт. гос. унта, 173 с.

19. Соболев П.В. 1986. Художественная культура личности. Л., Знание, 32 с.

20. Топоров В.Н. 1983. Пространство и текст. В кн. Текст: семантика и структура. Под ред. Т.В. Цивьян. М., Наука: 227-284.

21. Успенский Б.А. 1995. Семиотика искусства. Серия: Язык. Семиотика. Культура. М., Школа «Языки русской культуры», 360 с.

22. Bacry P. 1992. Les figures de style: et autres procйdйs stylistiques. Paris, Belin, coll. «Collection Sujets», 335 p.

23. Cazelles N. 1996. Les comparaisons du franзais. Paris, Belin, њll. Le franзais retrouvй, 333 p.

24. Robrieux J. J. 1993. Des tropes ou des differents sens [Tropes or different senses]. Paris, 241 p.

References

1. Apresyan Yu.D. 1995. Izbrannye trudy [Selected Works]. Vol. II. Integral'noe opisanie yazyka i sistemnaya leksikografiya [Integral description of the language and systemic lexicography]. M., Publ. Yazyki russkoy kul'tury, 768 p.

2. Alefirenko N.F. 2006. Yazyk, poznanie i kul'tura: kognitivno-semiologicheskaya sinergetika slova [Language, Cognition and Culture: Cognitive-Semiological Synergetics of the Word]. Volgograd, Publ. Peremena, 228 p.

3. Bespalova O.E. 2002. Kontseptosfera poezii N.S. Gumileva v ee leksicheskom predstavlenii [The concept of poetry by NS Gumilyov in her lexical presentation]. Abstract. dis.... cand. philol. sciences. SPb., 24 p.

4. Boldyrev N.N. 2000. Kognitivnaya semantika [Cognitive semantics]. Tambov, Publ. Izd-vo TGU im. G.R. Derzhavina, 123 p.

5. Voronina E.A. 2008. Osnovnye formy vyrazheniya individual'no-avtorskogo mirovozzreniya v literaturnom tvorchestve [The main forms of expression of the individual author's worldview in literary creation]. Vestnik of Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod. Series: Social Science, 1 (9): 158-163.

6. Gorbunova N.G. 2006. Yazykotvorchestvo Dzh. Dzhoysa: slovoobrazovatel'nyy aspekt (na primere romana «Uliss») [Linguistic creativity of J. Joyce: word -formation aspect (on the example of the novel "Ulysses")]. Dis.... cand. philol. sciences. SPb., 204 p.

7. Izotova E.I., Poleva N.S. 2017. Rol' kul'tury i iskusstva v formirovanii sovremennykh podrostkov [The role of culture and art in the formation of modern adolescents]. Mir psikhologii, 2 (90): 158-166.

8. Karaulov Yu.N. 1987. Russkiy yazyk i yazykovaya lichnost' [Russian language and language personality]. Ed. D.N. Shmeleva. M., Publ. Nauka, 261 p.

9. Krasnykh V.V. 2001. Osnovy psikholingvistiki i teorii kommunikatsii [Fundamentals of Psycholinguistics and Communication Theory]. M., Publ. ITDGK «Gnozis», 270 p.

10. Krasnykh V.V. 2002. Etnopsikholingvistika i lingvokul'turologiya [Ethnopsycholinguistics and cultural linguistics]. M., Publ. ITDGK «Gnozis», 283 p.

11. Lotman Yu.M. 1981. Ritorika [Rhetoric]. In: Trudy po znakovym sistemam [Proceedings on sign systems]. Vol. 12: Struktura i semiotika khudozhestvennogo teksta [Structure and semiotics of literary text]. Uchenye zapiski Tartuskogo un-ta, Vyp. 515: 8-28.

12. Maksimov E.N. 1975. Elementy dramy v istoricheskom romane sovremennoy Frantsii (M. Dryuon, P. Gamarra, Zh.-P. Shabrol') [Elements of drama in the historical novel of modern France (M. Druon, P. Gamarra, J.-P. Chabrol)]. In: K problemam romantizma i realizma v zarubezhnoy literature kontsa XIX-XX vekov [To the problems of romanticism and realism in foreign literature of the late 19th- 20th centuries]. M., 148-155.

13. Meylakh B.S. 1983. Filosofiya iskusstva i khudozhestvennaya kartina mira [Philosophy of Art and Artistic Picture of the World]. Voprosy filosofii, 7: 116-125.

14. Mikeshina L.A. 2002. Filosofiya poznaniya. Polemicheskie glavy [Philosophy of Knowledge. Polemic chapters]. M., Publ. Progress-Traditsiya, 624 p.

15. Miller L.V. 2000. Khudozhestvennyy kontsept kak smyslovaya i esteticheskaya kategoriya [Artistic concept as a semantic and aesthetic category]. The World of Russian Word, 4: 39-45.

16. Minikhanova L.K., Fatkullina F.G. 2012. Khudozhestvennaya kartina mira kak osobyy sposob otrazheniya deystvitel'nosti [An artistic picture of the world as a special way of reflecting reality]. Vestnik Bashkirskogo Universiteta, 3: 1626-1627.

17. Musat R.P. 2015. Khudozhestvennaya kartina mira: printsipy vzaimosvyazi formy i soderzhaniya [Artistic picture of the world: principles of the relationship between form and content]. Theory and Practice of Social Development, 17: 163 -166.

18. Pishchal'nikova V.A. 1999. Psikhopoetika [Psychopoetics]. Barnaul, Publishing house of the Altai state University, 173 p.

19. Sobolev P.V. 1986. Khudozhestvennaya kul'tura lichnosti [The Artistic Culture of the Person]. L., Publ. Znanie, 32 p

20. Toporov V.N. 1983. Prostranstvo i tekst [Space and Text]. In: Tekst: semantika i struktura [Space and Text]. Ed. T.V. Tsiv'yan. M., Publ. Nauka: 227-284.

21. Uspenskiy B.A. 1995. Semiotika iskusstva Publ [Semiotics of Art]. Series: Yazyk. Semiotika. Kul'tura [Language. Semiotics. Culture]. M., Publ. Shkola «Yazyki russkoy kul'tury», 360 p.

22. Bacry P. 1992. Les figures de style: et autres procйdйs stylistiques. Paris, Belin, coll. «Collection Sujets», 335 p. (in French).

23. Cazelles N. 1996. Les comparaisons du franзais. Paris, Belin, coll. Le franзais retrouvй, 333 p. (in French).

24. Robrieux J. J. 1993. Des tropes ou des differents sens [Tropes or different senses]. Paris, 241 p. (in French).

Размещено на Allbest.ru