Стилистические функции антонимов в текстах коми художественной литературы

Понятие экспрессивности в языке часто смешивается с понятием эмотивности. Выражение какой-либо эмоции почти всегда связано с эмфазой, увеличением экспрессивности. Экспрессивность же может пронизывать как эмоциональное, так и интеллектуальное, и волевое [Лобанов 2005, 124].

По мнению И. Р. Гальперина, экспрессивная стилистическая функция состоит в усилении акцентирования внимания адресата на содержательно-концептуальной и содержательно-под- текстовой информации с помощью языковых средств [Гальперин 1981, 27].

В поэтических произведениях антонимы нередко употребляются в неожиданном контексте, что усиливает содержательно-концептуальную и содержательно-подтекстовую информацию. Так, в стихотворении Анжелики Елфимовой второй компонент антонимической пары ямны - туны `убывать - прибывать' (о воде) получает необычную лексическую валентность, будучи употреблён с сущ. енэж `небо': Эжваямис, /енэж бара туис [Елфимова 2002, 35] `Вода в реке Вычегда упала, небо снова увеличилось (букв.: прибыло)' (здесь и далее перевод мой. - О. Б.). Этот пример наглядно свидетельствует о том семантическом нюансе, который мы иногда упускаем из виду: антонимы в логическом смысле не столько подчёркивают различие, сколько олицетворяют тождество понятий, так как «антонимия представляет собой противоположность внутри одной сущности» [Новиков 1990, 36]. В приведённом выше фрагменте стихотворения антонимы указывают на метафорическое тождество реки и неба, т.е. небо воспринимается как вода: оно убывает и прибывает. На содержательно-концептуальном уровне это тождество может быть основано на одинаковом цвете реки и неба (голубом), на том, что небо несёт в себе воду, орошая землю. Однако если обратиться к содержательно-подтекстовой информации, можно обнаружить более глубокие истоки такого сравнения. Река и Небо - ключевые образы финно-угорской мифологии. В мифологических представлениях финно-угров Мировая река стекает с вершины Мировой горы, упирающейся в Небо, и является продолжением реки небесной [Петрухин 2005, 27].

Антонимические пары, свойственные народнопоэтическому творчеству, по-новому осмысливаются в авторской поэзии, делая её более выразительной. В качестве примера для сравнения можно привести коми загадку и короткое стихотворение современной коми поэтессы Нины Обрезковой.

Загадка:

Сьод дора вылын тырыс еджыд чут.

`На чёрном полотне полно белых точек'

(Отгадка: кодзула енэж `звёздное небо').

Стихотворение Н. А. Обрезковой:

Сьод дора вылын Уна-уна еджыд чут - Тайо

Сиктса шойна вылын

Тавося крестъяс [Обрезкова 2007, 17].

На чёрном полотне Много-много белых точек - Это

На сельском кладбище Кресты нынешнего года.

У противопоставления антонимов съод - еджыд `белый - чёрный' - не один уровень подтекста: здесь соположены благополучный, привычный природный мир и трагически-неожидан- ный социальный. Кроме того, в сравнении загадки и стихотворения выявляется антитеза между уютным, безопасным детством и незащищённой, уязвимой зрелостью.

Созданию экспрессии также способствует фигура умолчания, когда из-за табуированной темы (смерти, например) отсутствует один из пары антонимов. Например, в повести Ивана Торопова «Регыд дас квайт» (Скоро шестнадцать) в день Победы начальник лесопункта Шура Рубакин обращается к сидящим за праздничным столом женщинам: Мед эсъко веросъясыд одйоджык бор локталісньї, кодлон ловъяыс... Но, а кодлон, сідзко нин шуны... Да... [Торопов 1980, 114] `Пусть мужья ваши быстрее бы домой вернулись, у кого живы... Ну, а у кого, так сказать... Да.'. В антонимической паре ловъя -усъома `живой - погибший' опущен второй компонент, и фраза эмоционально сильно воздействует на слушателей - персонажей повести: Кодко ыробон борддзис, менам курзис жо горшой... [Торопов 1980, 115] `Кто-то заплакал навзрыд, у меня тоже запершило в горле.'

Экспрессию создает употребление одного из членов антонимической пары с отрицанием: Му тай абу енвевт [Куратов 2009, 26] `Земля - это всё-таки не небо'; Батъыд тай но эз татшом лёкон вовлы... Зэв бур морт вовлі [Торопов 1980, 121] `Отец твой не был таким злым. Очень добрым человеком был'. Подобное соединение антонимов усиливает значение одного из них, употребленного без отрицания; речевая избыточность при этом служит средством актуализации понятия, на которое автор хочет обратить особое внимание.

Экспрессия выражается и такими антонимическими парами, где один из антонимов выражен сравнительным оборотом:.а гыжъясыс восниось, абу мукодлон моз вов гыж кодьось [Торопов 1980, 106] `.а ногти у него тонкие, не такие, как у других, словно лошадиные копыта'; Службаыд тані сьокыд: моллъыд пось сковорода вывт1 гос моз оз шлювкнит [Без- носиков 2001, 14] `Работа здесь тяжёлая: моль по реке не соскользнёт, как сало по горячей сковороде'.

Антонимы в экспрессивной функции служат для изображения полноты охвата явлений: Сэксянъ коли нин / некымын олом, / Ёна юмов да курыдас / подлі [Елфимова 2002, 43] `С той поры уже прошло несколько жизней, когда я тонула в сладости и горечи'. Нередко в этой функции происходит нанизывание антонимических пар: Ми кыз му уло / мортлысъ шойсо сюям. Но качо енэжас по / кокньыд лолыс [Мишарина 2005, 36] `Мы под толщу земли зарываем тело человека. Но, говорят, поднимается в небо его лёгкая душа'; Итов, и гожом, /и ар, и тулыс, / и кор ме тэсянъ ылын, / и кор ме тэсянъ матын - / сомын тэ йылысъ / ирытъя шогъясо, / и войся вотъясо / и асъя мовпъясо [Бутырева 1999, 6] `И зимой, и летом / и осенью, и весной, / и когда ты от меня далеко, / и когда ты от меня близко - / только о тебе / и вечерние мои печали, / и ночные сны / и утренние мысли'.

Эмоционально-оценочная функция

При анализе стилистических функций антонимов необходимо учитывать, что «каждый из членов антонимического противопоставления определяется как лексико-семантическая единица языка именно данным противопоставлением. Значение большой существует лишь постольку, поскольку существует значение маленький, и наоборот, оба эти слова в основных своих значениях взаимно предполагают друг друга и взаимно зависят один от другого» [Без- носикова 1988, 32; цит. по: Шмелёв 1973, 142]. Это утверждение становится особенно актуальным при анализе текстов, пронизанных авторской иронией, где антонимы часто встречаются в таком стилистическом приёме как антифразис (употребление слова или словосочетания в противоположном смысле). Так, в стихотворении И. А. Куратова «Поэт» перед нами предстаёт образ стихотворца, не обременяющего себя глубокими философскими идеями: Шоныдик квартира, /Кыном пот... Мый коло? /Юрам гырысьджык/ Сэк идея воло [Куратов 2009, 107] `Довольно тёплая квартира, / Не голодаю... / Что ещё нужно? / Идеи покрупнее / Тогда приходят мне в голову'. Здесь под словом гырысьджык `покрупнее' подразумевается его антоним - мелкий, ничтожный, а фраза о «более крупных идеях» поэта, довольствующегося обывательским благополучием, звучит иронично.

Антифразис в отрицательной коннотации (неодобрения, презрения) имеет также характерологическую функцию, т.е. служит характеристике внутреннего мира персонажа. Так, в рассказе Г. А. Юшкова «Висьтасьом» (Исповедь) Катерина перечит собеседнице Афанасии, повторяя слова последней, но в противоположном значении:

- Мый но эсько он ветлы вичкоас? <...> Висьтасян ко, оз нин ков маитчыны ниномысь. Чист лоан! [Юшков 2001, 54] `А в церковь почему не сходишь? <...> Исповедуешься, и не надо уже беспокоиться ни о чём. Чиста будешь!'

- Лоан! - нерьштіс Катерина. - Заводитас ко йирны сьоломто, этша нин висьтасьомнад мынан `[Юшков 2001, 54] - Будешь! - передразнила Катерина. - Как начнёт совесть грызть, никакой исповедью не отделаешься'.

В этом же рассказе немного ниже:

- Мед эз гусясь! `Не надо было воровать!'

- Гусясис! - бара нерьштіс Катерина. - Вит китыр сю волі босьтома да [Юшков 2001, 54] `Своровала! - снова передразнила Катерина. - Пять горсточек ржи и взяла всего'.

Этот, казалось бы, внешний диалог Катерины со случайной собеседницей на самом деле является спором Катерины самой с собой. Антонимы обнажают её внутренний конфликт: с одной стороны, Катерина неосознанно пытается избавиться от гнёта вины, с другой - не может простить себя. Эти два внутренних противоположных голоса воплощены в образе зеркала: «Пасьнитны окота ромпоштансо, мед быра сэтысь!» [Юшков 2001, 55] `«Хочется разбить зеркало вдребезги, чтобы исчезнуть из него!»'.

Характерологическая функция

Чаще всего в характерологической функции антонимы выступают в качестве антитезы при описании противоречивой внешности или характера героев:...восни паръяса вомыс быттьо и сёрнито бурысь, весиг леститчыштомон, но синъясыс - логось, пось поимо дасьось портны [Торопов 1980, 109] `Рот с тонкими губами как будто и говорит по-доброму, даже с лестью, но глаза - злые, готовы испепелить'; Синмыс кодзыд, да сьоломыс пось да лышкыд [Федоров 1979, 295] `Глаза его холодные, но сердце горячее и щедрое'.

Нередко в речи литературных персонажей можно наблюдать антонимы, которые свидетельствуют о своеобразной манере героев вести диалог: они словно соревнуются между собой в афористичности речи: - Ме ичотик на майог. - Ыджыд ошкос на домавлоны сэтшом майогас [Юшков 1988, 68] `- Я ещё кол маленький (в значении: я пока ещё мелкая сошка). - Большого быка привязывают к такому колу'.

Также в характерологической функции антонимы служат для описания философских понятий времени, судьбы: Кадыс этша, кадыс уна, / ТОвзьо-лэбо, одва муно [Ельцова 2016, 61]; `Времени много, времени мало, / Мчится-летит, едва плетётся'; Ме вая шоныд и кодзыд, гаж и жугыль, шога чукостчом и шудлысь лоньсо, войся пемыдсо и лунъюгыдсо [Уляшев 2006, 99] `Я приношу тепло и холод, веселье и грусть, печальный отклик и тишину счастья, темноту ночи и свет дня'.

Выводы

Основным значением антонимической пары является выражение противопоставления, характерное для всех рассмотренных выше стилистических функций: экспрессивной, эмоционально-оценочной и характерологической. Между тем ни одна из них не существует сама по себе, а совмещается с другими. Так, эмоционально-оценочная функция, т.е. употребление слов с эмоционально-оценочной коннотацией может характеризовать персонажа (как, например, в рассказе Г. А. Юшкова «Висьтасьом» (Исповедь)), а экспрессивная функция помогает обнаружить авторскую позицию (в стихотворении Н. А. Обрезковой «Сьод дора вылын...» (На чёрном полотне...). Также экспрессивная функция антонимов способствует выявлению содержательно-концептуальной и содержательно-подтекстовой информации (в стихотворении А. Г. Елфи- мовой «Эг и тодлы...» (Я и не заметила.). Таким образом, рассмотрение стилистических функций антонимов служит одним из важных способов раскрытия идейного и эмоционального содержания литературных произведений.

Литература

1. Арнольд И. В. Стилистика современного английского языка. М.: Флинта, Наука, 2002. 384 с. Безносиков В. И. Ок, и мортлон олом: Повесть, висьтъяс. Сыктывкар: Коми небог лэдзанш, 2001. 368 л.б.

2. Безносикова Л. М. Антонимы и полисемантичные слова в коми языке // Лексикология и лексикография коми языка. Труды ИЯЛИ. Вып. 41. Сыктывкар, 1988. С. 31-42.

3. Безносикова Л. М., Ляшев В. А. Словарь антонимов коми языка. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1992. 288 с.

4. БутыреваГ. В. Сёкато, эзысьо, донао.Кывбуръяс. Сыктывкар: Коми книжной издательство, 1999. 108 л.б.

5. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981. 139 с. Елфимова А. Г. Аддзысьлытодз. Кывбуръяс (серия «Звуки северной лиры»). Сыктывкар: Коми небог лэдзанш, 2002. 192 л.б.

6. Ельцова Е. В. Кодзула зэр. Кывбуръяс, проза гижодъяс, вуджодомъяс. Сыктывкар: Коми Республи- каса гижысь котыр. 2016. 144 с.

7. Куратов И. А. Ті коть шудаосьджык лоой! Кывбуръяс, поэмаяс. Сыктывкар: Коми Республикаса гижысь котыр, 2009. 228 л.б.

8. Лобанов С. В. Экспрессивная стилистическая функция терминологической лексики в художественном тексте // Иностранные языки в высшей школе. 2005. № 3. С. 123-129.

9. Мишарина А. П. Шань сьоломон сьыла. Борйом гижодъяс. Сыктывкар: Коми небог лэдзанш, 2005. 304 л.б.

10. Новиков Л. Г. Антонимия // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: «Советская энциклопедия», 1990. С. 35-36.

11. Обрезкова Н. А. Дзирыд дой. Кывбуръяс. Сыктывкар: ООО «Издательство «Кола», 2007. 80 с. Петрухин В. Я. Мифы финно-угров. М.: Астрель, АСТ. 2005. 264 с.

12. Ракин А. Н. Стилистически окрашенная лексика коми языка // Тр. / Ин-т языка, литературы и истории Коми НЦ УрО АН СССР. Сыктывкар, 1988. Вып. 41. С. 75-89.

13. Степанов Ю. С. Стилистика восприятия // Французская стилистика. М., 1965. С. 284-298.

14. Торопов И. Г. Тіянльї водзо овны. Висьтъяс, повестьяс. Сыктывкар: Коми книжной издательство, 1980. 624 л.б.

15. Уляшев О. И. Орд ордым. Висьтъяс, ворсанторъяс, кывбуръяс. Сыктывкар: Коми небог лэдзанш, 2006. 160 л.б.

16. Федоров Г. Повестьяс. Сыктывкар: Коми книжной издательство, 1979. 448 л.б.

17. Шмелёв Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973. С. 142.

18. Юшков Г. А. Родвуж пас. Роман, повесьт. Сыктывкар: Коми книжной издательство 1988. 432 л.б. Юшков Г.А. Висьтасьом // Нёль небого отувтом гижод чукор. 3 том: повесть, висьтъяс, пьесаяс. Сыктывкар: Коми небог лэдзанш. 2001. Л.б. 54-56.

References

1. АгмИ I. V. Stilistika sovremennogo angliiskogo yazyka [The stylistics of the modern English language]. Moscow, Flinta, Nauka Publ., 2002. 384 p. In Russian.

2. Beznosikov V. I. Ok, i mortlon olom [Oh, a life of man]. Syktyvkar, Komi nebog lehdzanin Publ., 2001. 368 p. In Komi.

3. Beznosikova L. M. Antonimy i polisemantichnye slova v komi yazyke [Antonyms and polysemantic nouns in the Komi language]. Leksikologiya i leksikografiya komi yazyka [Lexicology and lexicography of the Komi language]. Trudy IYALI. Vyp. 41. Syktyvkar, 1988. Pp. 31-42. In Russian.

4. Beznosikova L. M., Lyashev V. А. Slovar' antonimov komi yazyka [Dictionary of antonyms in the Komi language]. Syktyvkar, Komi kn. izd-vo Publ., 1992. 288 p. In Komi.

5. Butyreva G. V. Syokato, ehzys'o, donao... [My darling, my silvery, my dear]. Syktyvkar, Komi knizhnoi izdatel'stvo Publ., 1999. 108 p. In Komi.

6. Galperin I. R. Tekst kak objekt lingvisticheskogo issledovaniya [The text as an object of linguistic research]. Moscow, Nauka Publ., 1981. 139 p. In Russian.

7. Elfimova А. G. Addzys'lytodz [Farewell]. Syktyvkar, Komi nebog lehdzanin Publ., 2002. 192 p. In Komi.

8. Eltsova E. V. Kodzulazehr. [Star rain]. Kyvburyas, proza gizhodyas, vudzhodomyas [Poems, prose, translations]. Syktyvkar, Komi Respublikasa gizhys' kotyr Publ.. 2016. 144 p. In Komi.

9. Kuratov I. А. Ті kot' shudaos'dzhyk looj! [I wish you were happier!] Kyvburyas, poehmayas [Poems]. Syktyvkar, Komi Respublikasa gizhys' kotyr Publ., 2009. 228 p. In Komi.

10. Lobanov S. V. Ehkspressivnaya stilisticheskaya funktsiya terminologicheskoi leksiki v khudozhestven- nom tekste [The expressive stylistic function of terms in works of literature]. Inostrannye yazyki v vysshej shkole [Foreign languages in high-school]. 2005. № 3. Pp. 123-129. In Russian.

11. Misharina А. P. Shan' s'olomon s'yla [I sing with a good heart]. Borjom gizhodyas [Selected works]. Syktyvkar, Komi nebog lehdzanin Publ., 2005. 304 p. In Komi.

12. Novikov L. G. Antonimiya [Antonymy]. Lingvisticheskiy entsiklopedicheskiy slovar [Linguistic encyclopaedic dictionary]. Moscow, “Sovetskaya entsiklopediya” Publ., 1990. Pp. 35-36.

13. Obrezkova N. А. Dziryddoi [Blinking pain]. Kyvburyas [Poems]. Syktyvkar, OOO “Izdatel'stvo “Kola” Publ., 2007. 80 p. In Komi.

14. Petrukhin V. Ya. Mify finno-ugrov [Myths of the Finno-Ugric peoples]. Moscow, Astrel, AST Publ., 2005. 264 p. In Russian.

15. Rakin А. N. Stilisticheski okrashennaya leksika komi yazyka [Stylistically coloured vocabulary of the Komi language]. Trudy In-ta yazyka, literatury i istorii Komi NTS UrO АN SSSR [Issues of the Institute of language, literature and history of the Komi Science Center of the Ural Branch of USSR Science Academy]. Syktyvkar, 1988. Vyp. 41. Pp. 75-89. In Russian.

16. Stepanov Y. S. Stilistika vospriyatiya [The stylistics of perception]. Frantsuzskaya stilistika [The French stylistics]. Moscow, 1965. Pp. 284-298. In Russian.

17. Toropov I. G. Tiyanly vodzo ovny [You must live further]. Vis'tyas, povest'yas [Stories]. Syktyvkar, Komi knizhnoj izdatel'stvo Publ., 1980. 624 p. In Komi.

18. Ulyashev O. I. Ord ordym [The path of kin]. Vis'tyas, vorsantoryas, kyvburyas [Stories, plays, poems]. Syktyvkar, Komi nebog lehdzanin Publ., 2006. 160 p. In Komi.

19. Fedorov G. Povest'yas [Stories]. Syktyvkar, Komi knizhnoi izdatel'stvo Publ.,1979. 448 p. In Komi.

20. Shmelyov D. N. Problemy semanticheskogo analiza leksiki [Challenges of the semantic analysis of vocabulary]. Moscow, 1973. P. 142. In Russian.

21. Yushkov G. А. Rodvuzh pas [The mark of kin]. Roman, poves't [A novel, stories]. Syktyvkar, Komi knizhnoj izdatel'stvo Publ., 1988. 432 p. In Komi.

22. Yushkov G. А. Vis'tas'om [Confession]. Nyol' nebogo otuvtom gizhod chukor [Works composed in four volumes]. 3 tom: povest', vis'tyas, p'esayas [3-d volume: stories, plays]. Syktyvkar, Komi nebog lehdzanin Publ., 2001. Pp. 54-56. In Komi.

Размещено на Allbest.ru