"Редкое существо, по уму, по сердцу, по характеру" (родственница Достоевского из Сибири)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Петрозаводский государственный университет

«Редкое существо, по уму, по сердцу, по характеру» (родственница Достоевского из Сибири)

Т. В. Панюкова

Аннотация

В статье представлены неизвестные факты из биографии людей, принадлежавших к семейному окружению Ф. М. Достоевского: его свояченицы Ольги Кирилловны Сниткиной и ее матери Надежды Ивановны Образцовой. Начальное знакомство с ними относится к дрезденскому периоду жизни писателя (1869-1870). Известные до сих пор немногочисленные сведения об их жизни были почерпнуты в основном из переписки Достоевского с женой и относятся к более позднему периоду. На основании системного анализа сохранившейся переписки семейства Сниткиных (родственников писателя со стороны жены), мемуарных свидетельств современников, генеалогических и краеведческих материалов, а также архивных разысканий была проведена реконструкция их биографии; введены в научный оборот несколько неизвестных документальных источников, хранящихся в фонде Департамента герольдии Российского государственного исторического архива и в фонде Петербургской духовной консистории Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга; установлены неизвестные до этого точная дата и место рождения одного из племянников Анны Григорьевны Достоевской -- Вани Сниткина (17 мая 1873 г.), а также девичья фамилия его матери Ольги Кирилловны (урожденной Марьиной). Исследование показало, что род О. К. Сниткиной и Н. И. Образцовой ведет происхождение из Сибири и включает в себя представителей нескольких известных в середине XIX в. купеческих династий. В Приложении к статье приводится краткое текстологическое описание сохранившейся переписки этой ветви семейства Сниткиных с семьей Достоевских. достоевский текстологический семейный

Ключевые слова: Достоевские, Сниткины, Марьины, Образцовы, Хаминовы, Пахолковы, Дрезден, Иркутск, Кяхта, сибирское купечество, потомственное почетное гражданство, Российский государственный исторический архив, Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга, архивный поиск, биография

Tatiana V. Panyukova

Petrozavodsk State University

“A Rare Creature in Mind, in Heart, in Character”

(a Relative of Dostoevsky from Siberia)

Abstract. The article presents the unknown facts in the biographies of people in the family circle of F. M. Dostoevsky: his sister-in-law Olga Kirillovna Snitkina and her mother Nadezhda Ivanovna Obraszhova. His first acquaintance with them belongs to the Dresden period of the writer's life (1869-1870). The sparse information that is currently available about their lives was drawn mainly from Dostoevsky's correspondence with his wife and belongs to a later period. Based on a systematic analysis of the preserved correspondence of the Snitkin family (relatives of the writer's wife), memoirs of contemporaries, genealogical and local history materials, as well as archival searches, their biographies were reconstructed, several unknown documentary sources were introduced into scientific circulation (stored in the Fund of the Department of Heraldry of the Russian State Historical Archive and in the Fund of the St. Petersburg Spiritual Consistory of the Central State Historical Archive of St. Petersburg), the exact date (May 17, 1873), and the place of birth of one of Anna Grigoryevna Dostoevskaya's nephews -- Vanya Snitkin, as well as the maiden name of his mother Olga Kirillovna (nee Maryina) were established. The study showed that the lineage of O. K. Snitkin and N. I. Obraszhovoy descends from Siberia and includes representatives of several famous merchant dynasties of the mid-XIX century. A brief textual description of the surviving correspondence between this branch of the Snitkin family and the Dostoevsky family is attached to the article.

Keywords: Dostoevskys, Snitkins, Maryins, Obraszhovs, Khaminovs, Pakholkovs, Dresden, Irkutsk, Kyakhta, Siberian Merchants, Hereditary Honorary Citizenship, the Russian State Historical Archive, the Central State Historical Archive of St. Petersburg, Archival Research, Biography

достоевский текстологический семейный

Петербургский филокартист А. Г. Сочагин, исследуя историю одной открытки из своей коллекции (речь идет о небольшом «открытом письме», адресованном Любови Федоровне Достоевской и отправленном, согласно почтовому штемпелю, 31 декабря 1909 г. из Царского Села Екатериной Владиславовной Ячевской, внучкой небезызвестного Ф. В. Булгарина), задумался над тем, когда и при каких обстоятельствах могли завязаться

дружеские связи между семействами Булгариных и Достоевских. Не найдя точного ответа, он высказал предположение: «Семейные связи по линии самих Достоевских довольно хорошо изучены. Поэтому, возможно, что тем мостом, через который произошло сближение семейств Достоевских и Булгариных, может являться кто-то из представителей рода Сниткиных. Так, например, довольно загадочной фигурой является жена брата Анны Григорьевны -- Ольга Кирилловна Сниткина (выделено мной. -- Т. П.). И если удастся установить, что либо она, либо кто-то другой пересекся где- то на родственном уровне с семьей Булгариных, то вся конструкция взаимоотношений дочери Достоевского -- Любови Федоровны и внучки Булгарина -- Екатерины Владиславовны Ячевской станет логичной и понятной» [Сочагин].

Имена сестер Булгариных: Екатерины Владиславовны (в замужестве Ячевской) и Ольги Владиславовны (в замужестве Тыртовой) -- часто встречаются на страницах писем Любови Федоровны Достоевской к матери1. Сохранилось также по одному письму каждой из них к Анне Григорьевне Достоевской [Андрианова: 184, 190]2. Гипотеза А. Г. Сочагина вполне имела право на существование: практически отсутствовали какие-либо достоверные данные об этой дальней родственнице писателя (Ольга Кирилловна была невесткой Достоевского, женой Ивана Григорьевича Сниткина -- любимого шурина писателя, единственного брата Анны Григорьевны Достоевской, урожденной Сниткиной). Большая часть известных о ней сведений почерпнута из переписки супругов Достоевских и касается времени ее замужества, включая сложный период разлада в семейной жизни Сниткиных и даже недолгого ухода молодой супруги и матери из дома3. Дополняют эти данные нечастые упоминания ее имени на страницах дневника 1867 года, воспоминаний и неопубликованных записных книжек А. Г. Достоевской, а также сохранившаяся переписка с Анной Григорьевной ее брата, Ольги Кирилловны и племянников [Андрианова: 119-120, 130, 177-178]. Почти ничего не было известно о раннем, до встречи с Иваном Григорьевичем, периоде жизни будущей невестки Достоевского и ее происхождении: в одном из писем к любимой племяннице Софье Александровне Ивановой Достоевский рассказывает о том, что невеста Ивана Григорьевича, с которой тот познакомился в Дрездене, юна и страшно богата, находится под опекой матери и отчима, что создает дополнительные препятствия к планировавшемуся браку влюбленных. При этом он не сообщает никаких сведений, которые могли бы пролить свет на то, из какой семьи происходила Ольга Кирилловна, какова была ее девичья фамилия, место и точное время рождения. Однако обнаруженные нами в Российском государственном историческом архиве несколько дел, дополненные фактами из метрической записи о рождении младшего племянника Анны Григорьевны -- Ивана Ивановича Сниткина, а также некоторыми деталями из переписки с Анной Григорьевной ее старшего племянника -- Григория Ивановича Сниткина, вполне точно разрешают этот вопрос: никакого отношения к остзейским губерниям Российской империи и к семейству Булгарина ни сама Ольга Кирилловна, ни ее родственники никогда не имели. Место ее появления на свет -- Сибирь; в ее роду -- представители нескольких известных сибирских купеческих династий.

Знакомство с семьей будущей невесты завязалось в Дрездене, куда -- к матери, сестре и зятю -- в октябре 1869 г. из Москвы приехал Иван Григорьевич Сниткин. В октябре следующего 1870 г. он вернется в Россию, поддерживая связь с Ольгой Кирилловной через переписку [Летопись; т. 2: 222, 257], [ЛН: 416]. Ф. М. Достоевский, с самого начала знакомства с шурином относившийся к нему с большой симпатией, принял горячее участие в судьбе влюбленных и даже выступил посредником в деле денежного займа между Иваном Григорьевичем и своей дальней родственницей со стороны сестры Еленой Павловной Ивановой. Подробности подготовки к браку содержатся в упомянутом опубликованном письме Достоевского к С. А. Ивановой, отправленном им из Дрездена 29 марта (10 апреля) 1871 г., -- напомним их:

«А теперь, другъ мой, я заговорю объ одномъ чрезвычайно щекотливомъ деле, касающемся другаго лица, по его просьбе. Пишу подъ большимъ секре- томъ. Къ Вамъ просьба моя чрезвычайная содействовать, если можете, {одному} делу. Если можете {не} отказать, -- {то} не откажите. Если любите меня, то сделайте что нибудь.

Вотъ въ чемъ дело:

Весь прошедшій годъ проживалъ здесь въ Дрездене Иванъ Григорьевичь Сниткинъ, мой шуринъ. Вы объ этомъ знаете, онъ былъ уВасъ по возвращеніи. Онъ здесь влюбился. Здесь бездна скитающихся русскихъ и между прочими одно богатое семейство, изъ бывшихъ купцовъ. Въ этомъ то богатомъ и многочисленномъ семействе есть одна девушка -- редкое существо, по уму, по сердцу, по характеру. (Я не знакомъ по домамъ, такъ какъ самъ избегаю знакомствъ, но мы радушно встречаемся). Иванъ-же Григорьевичь въ доме былъ близокъ. Кончилось пламенною любовью, девушка влюбилась въ него, а онъ въ нее. Оба поклялись другъ другу навеки и теперь секретно и поминутно переписываются. Родители ничего не знаютъ. Вся беда въ томъ, что невеста -- чрезвычайная богачка, а женихъ, сравнительно съ нею, совершенно беденъ. Хоть его и любили въ семействе родители девушки и принимали радушно, но еслибъ онъ только заикнулся о предложеніи, то ему наверно бы (и безвозвратно) отказали. Напротивъ ее хотятъ выдать за одного знакомаго имъ въ Россіи купца. Ей еще только 18 летъ, но черезъ годъ или раньше это сбудется надъ нею и она -- погибла. Она такъ любитъ Ивана Григорьевича что готова на все, т. е. обвенчаться тайно. Объ этомъ-то теперь и хлопочетъ Ив<анъ> Григорьевичь (Ещеразъ предупреждаю, что пишу Вамъ въ чрезвычайномъ секрете; не погубите его).

Вся быда въ деньгахъ. Онъ хоть и могъ бы расчитывать на помощь отъ матери, (которая живетъ теперь вмысты съ нами), но у ней петербургскій домъ ея въ процессы. Процессъ навырно кончится въ ея пользу, но покамыстъ она ничего не можетъ дать ему, хотя спитъ и видитъ какъ-бы помочь ему. Время-же не терпитъ.

Двы недыли назадъ Ив<анъ> Григорьевичь писалъ сюда жены, что онъ го- ворилъ съ Еленой Павловной и не объясняя ей причины, разомъ попросилъ у нея взаймы двы тысячи. Она ничего ему не сказала утышительнаго. А такъ какъ онъ сильно расчитывалъ занять у ней, то и проситъ теперь меня написать Вамъ и попросить Васъ (отъ меня) поддержать его просьбу у Елены Павловны. Я потребовалъ, чтобъ онъ позволилъ мны разсказать Вамъ всю причину и изложить всю истину. Третьяго дня онъ отвытилъ соглааемъ, прибавивъ при этомъ разсужденіе что “такимъ, которые женятся на богатыхъ не помогаютъ, а могутъ заинтересоваться только быдными”.

Вслп>дствіе его позволенія я и пишу теперь къ Вамъ Сонечка. Все чего онъ трепещетъ теперь это то, что узнають что онъ женится на богатой. Ему стыдно, напримыръ, если Вы узнаете. Тутъ чистота сердца и невинность первоначальныя. Когда они полюбили другъ друга онъ еще и не зналъ, что она такъ богата. Когда же узналъ что за нею 150,000^ приданаго, то это его сразило. Все объ чемъ они взаимно плачутъ, -- это то что у ней столько денегъ. Все это буквально такъ; я ничего не преувеличиваю, и -- ужъ конечно не смыюсь надъ этимъ.

Одно скажу, она дыльные его. Мало того -- она рышительно высокихъ качествъ дывушка и необыкновеннаго характера'4. Я въ дылы не участвую и съ нею не въ сношетяхъ, но я многое слышалъ. Между прочимъ она очень страдаетъ. Отчимъ гонитъ ее, и именно за то, что она все отказывается выйти за мужъ за его знакомаго купца. Отчимъ съ ея матерью дылаетъ все что угодно и въ семействы всевластенъ. (Въ семействы только дочери; ихъ кажется пять. Невыста Ив<ана> Григорьевича изъ самыхъ старшихъ)<.>

Теперь Вы видите въ чемъ дыло, Сонечка. Скажу Вамъ мое мныте искренно и ни мало не виляя душой: Съ Ив<аномъ> Григорьевичемъ мы прожили здысь весь прошлый годъ; я видылъ его каждый день. Какъ онъ ни молодъ, но въ немъ ужъ и теперь ясно виденъ будущій честный, твердый, дыльный человыкъ. Онъ конечно слишкомъ наивнаго, увлекающагося благородства, но на вещи онъ уже и теперь смотритъ ясно и разсудительно и безразсудства не сдылаетъ. Ее онъ ставитъ самъ выше себя. А она не по лытамъ съ характеромъ и къ тому же остроумна. Любитъ его ужасно. И такъ мое мныте -- бракъ этотъ при- несетъ только имъ взаимное счастье. Если разстроится, то дывушка по- крайней мыры будетъ крайне несчастна. Не подумайте (да вы и не подумаете) что я хлопочу тутъ {лишь для того}, чтобъ доставить Ив<ану> Григорьевичу богатство. Мны просто ихъ жалко; но признаюсь Вамъ совершенно откровенно, что и богатствомъ я вовсе не пренебрегаю въ моемъ взгляды на это дыло. Изъ Ив<ана> Григорьевича непремынно выйдетъ весьма дельный человекъ, а съ такими средствами въ самомъ начале онъ только расширить себе кругъ полезной деятельности. (Онъ искренно готовитъ себя на всю жизнь къ сельскому хозяйству)

Скажу Вамъ что возможность обвенчаться увозомъ (надо же выговорить слово) совсемъ почти не мечта и можетъ действительно осуществиться. Но для этого ему надо деньги, а онъ не можетъ ихъ занять теперь ни откуда, кроме какъ у Елены Павловны. А между темъ драгоценное время уходитъ. Онъ кажется очень неловко спросилъ у Елены Павловны 2000^ (по моему и не надо столько денегъ, можно бы и меньше). Заметьте, что та ему не совсемъ отказала. Заметьте еще что возвратъ денегъ Елене Павловне по моему совершенно веренъ. Невесту не можетъ никто лишить ея именія (состоящаго въ чистыхъ деньгахъ). Оно имъ оставлено отъ покойника отца; надъ ними опека; а мать замужемъ въ другой разъ.

Кроме того у матери Ив<ана> Гр<игорьеви>ча домъ и еслибы даже и проигрался ея процессъ (а онъ будетъ выигранъ) то все таки домъ можетъ быть проданъ за такую сумму, что не только долги (о которыхъ идетъ процессъ) будутъ заплачены, но и выручится несколько тысячь сверхъ-того, стало быть будетъ чемъ заплатить, даже и въ случае неудачь совсехъ сторонъ. <...>

И такъ если Ваше ходатайство и советъ {могутъ} что нибудь значить для Елены Павловны, то не откажите помочь. Если надо будетъ изложите ей дело подъ секретомъ. Впрочемъ кроме изложенія данныхъ по этому делу более ведь ничего и не нужно. Конечно лучше бы было не говорить Елене Павловне о подробностяхъ. Напомните Елене Павловне обо мне и поклонитесь ей отъ меня.

Письмо мое вручитъ Вамъ самъ Ив<анъ> Григорьевич^».

Протекция Ф. М. Достоевского помогла: Елена Павловна одолжила необходимую для организации «увоза» невесты и тайного венчания сумму. Об этом 16 июля 1871 г., уже из Петербурга в Дрезден, писал Ф. М. Достоевский к теще А. Н. Сниткиной: «Сегодня Аня получила письмо от Ивана Григорьевича. Пишет, что деньги получил и через два дня будет в Петербурге у нас, проездом в Дрезден. Обо всем переговорим. Итак, ждите Ивана Григорьевича» (Д30; т. 291: 217-218, № 429). Надо отметить, что участие Елены Павловны в судьбе Ивана Григорьевича не ограничилось только этой разовой материальной помощью. В июле 1875 г. во время семейного разлада Сниткиных она с искренним сочувствием и сопереживанием пишет Достоевскому: «...жизнь его какъ видно совершенно разбита, а три года назадъ казалось что счастье такъ улыбалось ему во всемъ, по отъезде своемъ онъ на долго навеялъ на меня самое грустное расположеніе духа. Я живу еще надеждою что все это еще поправимо, такъ какъ изъ его словъ поняла что онъ сильно любитъ Ольгу Кирил<ловну>»6. А двумя годами ранее, в 1873 г., Елена Павловна даже выступила в роли крестной матери у второго сына Ивана Григорьевича и Ольги Кирилловны, Вани Сниткина.

Венчание молодых влюбленных произошло в конце лета -- начале осени 1871 г. -- точная дата неизвестна, т. к. документ, зафиксировавший брак, пока не обнаружен. Некоторые подробности находим в воспоминаниях Анны Григорьевны и в ее примечании к письму Ф. М. Достоевского от 29 апреля 1871 г.

«Первое время после возвращения в Россию я <...> с нетерпением ждала возвращения из Дрездена моей матери, уехавшей на свадьбу сына» [Достоевская: 268].

«Иванъ Григорьевичъ -- мой братъ, у которого 6. М. предполагалъ взять взаймы 4000 руб. Эти деньги достались Ив<ану> Гр<игорьевичу> послп отца и онъ давно предлагалъ ихъ 6. М., но до совершеннолптія самъ не могъ ихъ получить. Но въ этомъ же году {осенью} Иванъ Григорьевичъ увезъ изъ Дрездена свою будущую жену, Ольгу Кириловну, въ Впну и тайкомъ обвпнчался съ нею у Греческаго Митрополита. Увозъ и тайное впнчаніе стоили [боль- шихъ] {громадныхъ} денегъ, такъ что онъ могъ ссудить насъ лишь небольшою суммою. Чтобыразспять опасенія матери своей будущей жены И<ванъ> Гр<игорьевичъ> рпшился упхать на 2-3 мпс<яца> въ Россію и хотплъ поселиться въ Царск<омъ> селп у товарища» (РГАЛИ. Ф. 212.1.152. С. 148; ср.: Д30; т. 291: 468).

Итак, сведения, которые можно получить из скупых упоминаний об этих событиях, сводятся к следующим: невесту звали Ольга Кирилловна, происходила она из купеческого сословия (причем из купечества богатого), отец ее к 1869 г. уже умер, а мать вышла замуж во второй раз. Фамилия отчима (Образцов) упоминается в нескольких письмах лета 1873 г.7 Ольга Кирилловна -- старшая из нескольких («кажется, пять») дочерей от первого брака, на начало 1871 г. ей было 18 лет. Нигде не указана ее (а, значит, и ее умершего отца-купца) фамилия. Не называется также и имя ее матери, что вынуждает комментаторов прибегать к описательным конструкциям: «мать О. К. Сниткиной, жена Образцова» (Д30; т. 291: 510). В одном из писем Федора Михайловича к жене о ней говорится так: «.сама [она] старуха (выделено мной. -- Т. П.) прислала письмо на Вы и опять белья в подарок» [Переписка: 80] (забегая вперед, скажем, что «старухе» на тот момент было всего 39 лет). Подобные немногочисленные исходные данные об этой родственнице писателя не представляли возможности поиска каких-либо сведений о ее происхождении. Необходимо было их дополнить.

Имя матери Ольги Кирилловны обнаружилось в сохранившейся обширной переписке ее старшего сына Григория Ивановича Сниткина со своей теткой, Анной Григорьевной. Рассказывая там обо всех семейных событиях, он несколько раз поминает и обеих бабушек, как со стороны отца (почти постоянно жившую с ними в имении Малый Прикол Анну Николаевну Сниткину), так и со стороны матери («.бабушка Надежда Ивановна»8) -- последнее упоминание о ней содержится в письме от февраля 1901 г. Итак, Надежда Ивановна Образцова -- теща Ивана Григорьевича Сниткина.

В этой же переписке нашлось и второе указание, явно отсылающее к родственному кругу. В письме к Анне Григорьевне, отправленном из Киева 30 июля 1899 г., ее старший племянник сообщал: «Мама (Ольга Кирилловна. -- Т. П.) перестала мнт помогать. Она на меня сердится [,]{(}не знаю за что) и даже мнп> не пишетъ. Ваня былъ у насъ въ Кіевт въ Іюнт и говорилъ, что тутъ замтшаны Пахолковы и Образцовы (выделено мной. -- Т. П.), которые будто бы настроили ее противъ моей женитьбы»9. Старший сын повторил судьбу своей матери, тоже женившись, вопреки желанию родных, не по расчету (вспомним планы семьи выдать Ольгу Кирилловну за знакомого купца), а по любви, на девушке небогатой. Мать, поддавшись влиянию семьи, на некоторое время прекратила всякое общение с сыном и всякую ему поддержку. Из двух названных в письме фамилий -- вторая принадлежит отчиму Ольги Кирилловны, родне со стороны ее матери Надежды Ивановны, а вот первая отсылает к достаточно известному в истории сибирского предпринимательства купеческому семейному клану, представители которого были в XIX в. крупными кяхтинскими, нерчинскими и иркутскими купцами. Семейные узы связывали Пахолковых также с другими крупными сибирскими купеческими фамилиями: Немчиновых, Котельниковых, Колыгиных, Лаврентьевых, Верхотиных, Хаминовых.

Основателем фамилии, как указывается в «Энциклопедическом словаре по истории купечества и коммерции Сибири», был великоустюжский (Вологодская губ.) купец Иван Андреевич Пахолков, бывший сначала в 3-й гильдии, а с начала 1836 г. перешедший в 1-й гильдию; в 1840 г. по торговым делам перевелся по той же 1-й гильдии в кяхтинское купечество (Иркутская губ.; прошение в Иркутскую казенную палату от 1839 г.), в котором и состоял до своей смерти в 1844 г.10 Похоронен на территории Чикойского Иоанно-Предтеченского монастыря, куда неоднократно жертвовал и которому завещал капитал в 50 тыс. руб. Называются и члены его семьи -- жена Александра Андреевна и дети: Авдотья (род. 1826; в замужестве Хаминова), Андрей (род. 1828), Вера (род. 1829; в замужестве Тюляева), Николай (род. 1830), Иван (род. 1831), Прокопий (род. 1835), Феодосий (род. 1838) и, наконец, Надежда Ивановна Пахолкова (род. 1834; в замужестве Образцова) -- мать Ольги Кирилловны Сниткиной (!) [Зуева, Жиров, Гаврилова], [Зуева]. Подтверждая, таким образом, происхождение матери из известной купеческой семьи и проясняя место ее рождения, никаких дополнительных сведений об этой младшей дочери Ивана Пахолкова, в т. ч. и об ее первом браке, энциклопедия, к сожалению, не содержит.

О ее братьях и сестрах (тетках и дядьях Ольги Кирилловны) известно больше. Из пятерых братьев старший, Андрей, избрал военную часть, дослужившись до звания майора; второй, Николай, рано умер (в завещании сестры Евдокии выделена часть средств на его поминовение); третий, Иван, был поручителем на венчании своей сестры Надежды. Два младших брата Прокопий и Феодосий пошли по стопам отца и добились значительных успехов в предпринимательской деятельности. Прокопий Иванович Пахол- ков (1835-1914) был нерчинским и иркутским коммерсантом, участником экспедиций на Амур в сер. XIX в., пароходовладельцем (в 1872 г. для плавания по Амуру построил пароход «Купец»). К нему, как к опытному специалисту, обращался за консультациями по организации пароходства по р. Лене его родственник, знаменитый тарский, верхнеудинский и кяхтинский купец

й гильдии, коммерции советник, действительный статский советник, потомственный почетный гражданин Я. А. Немчинов, считавшийся одним из самых богатых людей Сибири XIX в. (только официально объявленный им капитал составлял 17 млн. рублей серебром). Последние 14 лет жизни Прокопий Иванович прожил в Висбадене. 18 августа 1914 г. был найден выпавшим из окна частной московской лечебницы Рукавишникова -- причиной гибели некоторые считали финансовые неприятности, вызванные Первой мировой войной [Смерть П. И. Пахолкова]. Феодосий Иванович Пахолков (1838-1887,;), кяхтинский, затем иркутский купец 1-й и 2-й гильдии, потомственный почетный гражданин. Женившись на дочери кяхтинского миллионера Якова Андреевича Немчинова Александре (;), получил за женой в приданое 500 тысяч рублей. В 1872 г. вошел в члены «Бодайбинской золотопромышленной компании». В рамках фирмы «Кузнецов и Пахолков» осуществлял торговлю вином и бакалеей, имел в Иркутске ряд винных магазинов и ренсковых погребов. Расцвет его торгово-промышленной деятельности пришелся на 1890-е гг. В октябре 1899 г. открыл в Иркутске карамельную фабрику «Пахолков и Васильев» (закрыта в 1900) и магазин по продаже ее изделий. Занимался также мелким кредитованием. Имел в Иркутске каменные дома. Исполнял ряд общественных служб (гласный городской думы, директор театра, член Попечительного совета сиропитательного дома Е. Медведниковой, член Пожарного общества). Как он, так и его жена участвовали в благотворительности [Зуева, Жиров, Гаврилова]. Одна из сестер Вера Ивановна была замужем за богородским купцом 2-й гильдии, потомственным почетным гражданином Иваном Онисимовичем Тюляевым (1822-1897). Проживали они в Москве в Яузской части, 4-го квартала, в приходе церкви св. Симеона Столпника, на Николо-Ямской улице, в собственном доме. Но, пожалуй, наиболее известной, благодаря своему браку, стала старшая сестра, Евдокия Ивановна. 31 января 1845 г. в Воскресенской церкви родной Кяхты 18-летняя Евдокия была обвенчана с выходцем из Соль- вычегодска иркутским купцом 3-й гильдии Иваном Степановичем Хами- новым11 (1817-1884), в будущем -- одним из ведущих предпринимателей Сибири [Гаврилова, 2011], [Гаврилова, 2012], [Гаврилова, Хаминов].

Остановимся на этом имени. Оно встретится нам как имя одного из крестных в метрической записи о рождении второго сына Ивана Григорьевича и Ольги Кирилловны Сниткиных -- Ивана (вспомним, что крестными чаще всего выбирались люди из ближайшего родственного окружения ребенка).

Илл. 1. Метрическая запись о рождении Ивана Ивановича Сниткина

Fig. 1. The Metrical Birth Record of Ivan Ivanovich Snitkin

До последнего времени информация о племянниках Анны Григорьевны, Грише и Ване Сниткиных, практически отсутствовала [Белов; т. 2: 219, 220]. Проведенное исследование, с использованием сохранившегося эпистолярия, мемуаров, справочно-краеведческой и генеалогической литературы, генеалогических баз данных, а также обнаруженных при архивном поиске документов, позволяет сейчас достаточно полно реконструировать биографии обоих братьев-погодков. Приведем поэтому самый первый в жизни Ивана Ивановича Сниткина документ, уточняющий дату его рождения, полностью:

«Счетъ родившихся (мужеска пола): 6.

М'Ьсяцъ и день (рожденія / крещенія): 17 (семьнадцатаго) Маія / 2 (втораго) Іюля 1873 г.

Имена родившихся: 1оаннъ.

Званіе, имя, отчество и фамилія родителей, и какого в'Ьроиспов'Ьданія: СПБургской Петровской женской гимназіи Почетный Блюститель, состоящій въ VI классы Иванъ Григорьевъ Сниткинъ и законная жена его Ольга Кириллова, оба православнаго исповпданія и первымъ бракомъ.

Званіе, имя, отчество и фамилія воспр1емниковъ: Иркутскій первостатейный 1й гильдіи Купецъ, потомственный Почетный Гражданинъ и Кавалеръ Иванъ Степановъ Хаминовъ и вдова умершаго Коллежскаго Ассесора Елена Павлова Иванова.

Кто совершалъ таинство крещенія: Священникъ 1оаннъ Мизеретскій съ Пса- ломщикомъ Васильемъ Лпсковымъ.

Рукоприкладство свидетелей записи по желанію:

Выдано свид<п>тельство> о рожд<еніи> и крещеніи младенца Іоанна сего 1873 года Августа 7 дня за № 14»12.

Приведем более подробные данные об этом родственнике Ольги Кирилловны Сниткиной, оставившем заметный след в истории предпринимательства Восточной Сибири. Иван Степанович Хаминов был уроженцем небольшого уездного города Вологодской губернии Сольвычегодска; первые упоминания о его предках на этой земле известны с сер. XVII в. Подростком, в конце 1820-х -- начале 1830-х гг., вместе с братом Иваном он был отправлен для помощи в торговых делах в крупный товаро-распределительный и административный центр Восточной Сибири Иркутск, к своему родственнику Прокопию Верхотину, сольвычегодскому, позже иркутскому купцу

й гильдии, активно занимавшемуся розничной мануфактурной торговлей и казенными подрядами. Начав с должности приказчика у П. Верхотина, к 1845 г. он завел самостоятельное дело. Подъему и формированию первоначального капитала способствовали два обстоятельства: опека над детьми умершего хозяина и удачная женитьба на дочери богатого забайкальского купца (Евдокии Пахолковой). Иркутский купец 3-й (1845), 2-й (1849), 1-й гильдии (1850), кавалер орденов Св. Станислава всех трех степеней, Св. Анны 2-й и 1-й ст., Св. Владимира 4-й и 3-й ст. и др. знаков отличия; трижды избирался на должность городского головы Иркутска (1859-1865, 1868-1871), гласный городской думы (1872-1882), потомственный почетный гражданин (1863), коммерции советник (1879), тайный советник (1882), почетный гражданин города Иркутска (1883). Был записан также кяхтинским купцом, вел чайную торговлю с Китаем. Доверенными лицами его выступали П. А. Пономарев и М. Ф. Немчинов. Получив в 1867 г. дозволительное свидетельство на поиск золота в Восточной Сибири, приобрел ряд приисков в Болайбо. Пароходовладелец: его суда ходили по Байкалу, Лене, Селенге; на паях с сибирскими купцами Марьиным, Кондинским, Тецковым основал компанию «Опыт» для перевозки грузов между Томском и Тюменью. На восток доставлялись грузы с Ирбитской ярмарки (чугун, железо, изделия уральских заводов), на запад везли чай, медь, олово, свинец с Алтайских заводов. Компаньон объединений пароходовладельцев «Польза», «Комиссионерство сибирского буксирного пароходства», «Комиссионерство сибирского пароходства» Западной Сибири. Крупный оптовик. Вел торговые дела в Кяхте, Нерчинском округе, Верхнеудинске, Иркутске, Якутске, на Лене, совершал крупные сделки на Нижегородской и Ирбитской ярмарках, в Москве (сбыт пушнины), в Гамбурге. Торговый ассортимент включал мануфактурные, бакалейно-гастрономические изделия, вина, хлеб, чай (владел крупными чайными плантациями в Китае, откуда делал поставки чая в Россию). Занимался ростовщическим кредитом (за неправомочные действия в области коммерции даже привлекался к уголовной ответственности и получил среди горожан клички «Хам» и «Козел очищения»). Активно привлекался властями к работе различных компаний по экономическим вопросам. Известен широкой благотворительной и общественной деятельностью13 [Гаврилова, 2011], [Гаврилова, 2012], [Гаврилова, Хаминов].

При огромном состоянии (капитал его на 1884 г. оценивался в 5, по др. данным -- в 7 млн. руб.) -- не имел прямых наследников (брак был бездетным) и умер, не оставив завещания. «Это событие вызвало в Иркутске значительный резонанс, став предметом пристального внимания и обсуждений. К этому времени традиции благотворительности, в том числе и крупных пожертвований в пользу города по завещаниям, были в Иркутске весьма устойчивы (завещания Е. М. Медведниковой, Е. А. Кузнецова, П. И. Катышевцева, И. И. Базанова, И. Н. Трапезникова и др.). Случай же с И. С. Хаминовым, пожалуй, стал одним из немногих, если не единственным за весь ХІХ в. событием в Иркутске, повлекшим за собой неопределенность назначения столь крупных капиталов» [Гаврилова, 2012]. Весь капитал его был раздроблен между многочисленными дальними родственниками в Томске и Сольвычегодске. Четвертую часть движимого имущества и седьмую часть недвижимого унаследовал вдова, Евдокия Ивановна Хаминова, родная тетушка Ольги Кирилловны.

Прожив только первые несколько лет брака с мужем, Евдокия Ивановна осталась фактически одна, семейная жизнь ее не состоялась. «Ко времени моего появленія въ Иркутск^, -- вспоминал один из современников Ивана Степановича, -- онъ уже не жилъ съ женой, при чемъ всЬ близко стоявшіе къ Хаминову, да и самъ онъ порой, не обвиняли жены: на столько невы- носимъ былъ его характеръ и образъ его жизни. <...> вначале онъ любилъ покутить, и подъ хмелькомъ самодурствовалъ...» [Милютин: 358]. Евдокия Ивановна практически постоянно жила за границей. Возможно, именно для встречи с сестрой заграницу в конце 1860-х приехала овдовевшая и вновь вышедшая замуж ее младшая сестра Надежда Ивановна вместе со своими дочерьми.

Евдокия Ивановна умерла 29 марта 1890 г. 23 октября этого же года домашнее духовное завещание вдовы тайного советника Евдокии Ивановны Хаминовой, составленное через год после смерти мужа, в 1885 г., было утверждено публичным заседанием московского окружного суда. Текст завещания был опубликован в 1891 г. в «Известиях Иркутской городской думы» и известен исследователям истории сибирского предпринимательства. В нем мы опять встречаем знакомые нам имена из семейства Сниткиных.

Исполнителями завещания назначались муж средней сестры, Веры Ивановны, Иван Онисимович Тюляев, и старший брат Андрей. По распоряжению завещательницы часть ее имущества, унаследованного от мужа, была направлена на благотворительность, часть, достаточно большая, завещана ее крестнице и воспитаннице Лидии Зибинской. Были упомянуты в завещании и две младших сестры (мать и тетка Ольги Кирилловны -- Надежда Ивановна Образцова и московская купеческая жена Вера Ивановна Тюля- ева), а также все племянники и племянницы. Так обеим сестрам были оставлены все «Св. иконы, серебро, японскія и другія цЪнныя вещи», в т. ч. «фамильныя иконы» из трех принадлежавших завещательнице домов в Иркутске (сами дома со всем движимым в них имуществом были подарены городу) [Завещание: 263]. Сестре Надежде было поручено также «принять къ себЪ Лидію Зибинскую», «которую она хорошо знаетъ, а также и гдЪ она находится», «какъ родную; воспитывать ее въ духЪ нашей православной религіи и нравственности; дать ей хорошее, серьезное образованіе» [Завещание: 263]. Обеим сестрам, а также всем племянникам и племянницам «въ числЪ 19 лицъ» (не называя каждого поименно) была завещана половина «изъ девяноста трехъ билетовъ 1-го внутр. съ выигр. займа и пятидесяти трехъ 2-го внутр. съ выигрышами займа» -- причитающаяся каждому часть не превышала 1000 р. [Завещание: 266, 269]. Трем племянницам: дочерям брата Андрея Александре и Вере Андреевне Пахолковым, а также второй дочери сестры Надежды -- Вере Кирилловне Валицкой (младшей сестре Ольги Кирилловны) достались билеты Государственного банка. Двум сыновьям еще одной племянницы, Ольги Кирилловны, проживающей в Харькове, «Ивану и Григорію Сниткинымъ» (племянникам Анны Григорьевны Достоевской), были завещаны «тринадцать билетовъ 6 % харьковского поземельнаго банка, каждый по сто рублей (1,300 р.)», беспошлинно [Завещание: 266, 269].

Все вышеозначенные подробности о купеческих династиях Пахолковых и Хаминовых, проясняя родственные связи матери Ольги Кирилловны (также входившей в окружение Ф. М. Достоевского), не давали однако же разгадки о происхождении самой Ольги Кирилловны: по-прежнему была неизвестна ее девичья фамилия и в целом оставалась неустановленной личность ее отца, первого мужа Надежды Ивановны (было понятно только, что его звали Кириллом и что он также принадлежал к купеческим династиям -- вероятнее всего, Сибири). В переписке со мной исследовательница истории сибирского предпринимательства, купечества и меценатства Наталья Игоревна Гаврилова, основываясь на том, что к середине XIX в. купеческие сибирские кланы отличались завидной устойчивостью и браки, как правило, заключались в значительной степени исходя из целей и задач коммерческих дел, а представители породнившихся фамилий зачастую выступали компаньонами в тех или иных сферах предпринимательства, -- сделала предположение (казавшееся фантастичным, но впоследствии вполне подтвердившееся документами): анализируя деловые связи семейств Хаминовых и Пахолковых, она обратила внимание на имя одного из постоянных компаньонов Ивана Степановича Хаминова -- томского купца Кирилла (!) Григорьевича Марьина (1822/1823-1860). Что, если он-то и был искомым отцом Ольги Кирилловны?14

Кирилл Григорьевич был одним из пяти сыновей пермского купца

й гильдии Григория Алексеевича Марьина, торговавшего в Перми и окрестных селах мануфактурными и продовольственными товарами. Все дети Григория Алексеевича, несмотря на домашнее образование, выросли людьми предприимчивыми и пошли по стопам отца: старший Гавриил был купцом 2-й гильдии, вел торговлю чаем и сахаром в собственном доме; Василий стал купцом 3-й гильдии, младший брат Иван -- пермским купцом 1-й гильдии, торгуя мануфактурными товарами в гостином дворе, крупным пермским благотворителем, первым директором первого в губернском центре Пермского городского общественного Марьинского банка, основанного в 1863 г. на средства старшего брата Кирилла Григорьевича, завещавшего родному городу часть своего капитала (13 тыс. руб.). Выступая как финансово-кредитное учреждение под контролем городского общества, Марьинский банк пользовался заслуженной популярностью среди пермяков. Был еще один брат Андриан. Но самым известным и удачливым из братьев оказался Кирилл Григорьевич, решивший попытать счастья в Забайкалье. Томский купец 3-й гильдии, с капиталом в 2,4 тыс. руб. сер. (1848). Селенгинский купец 1-й гильдии (с 1849). Основное занятие -- торговля чаем. Оборот его торговых операций в Кяхте (главном центре русско-китайской торговли, почти столетие снабжавшем чаем всю Россию и Западную Европу) составлял 112 тыс. руб. в 1850 г. и 375 тыс. -- в 1860 г. Входил в число крупнейших поставщиков китайских товаров в Москву, на Ирбитскую и Макарьевскую ярмарки. По данным маклерской книги г. Иркутска за 1855 г., заключил 17 контрактов на доставку 15 тыс. пудов груза. Один из основателей пароходства на Оби и Иртыше. В 1853 г. вошел в пароходную компанию, владеющую пароходами «Ермак» и «Основа» (с 1857 г. она стала именоваться «Польза»). После ее распада в 1860 г. вместе с И. С. Хаминовым основал новую пароходную компанию «Опыт». Часть капитала вкладывал в золотодобычу, образовав в 1855 г. вместе с надворным советником И. С. Пер- синым, иркутскими купцами И. С. Хаминовым и М. В. Михеевым золотопромышленную компанию. Умер в 1860 г. в расцвете предпринимательской карьеры [Разгон, 1996], [Разгон, 2013], [Шилов], [Верхоланцев], [Баяндина]15.

О семейном положении К. Г. Марьина и об имени его жены (если он был женат) источники не сообщали. Однако, помимо совпадения имени (не такого уж частотного), сама ситуация, когда родственники, мужья двух родных сестер, одновременно выступают и в роли компаньонов, представлялась вполне логичной и типичной. Оставалось с помощью документов либо подтвердить, либо отвергнуть данную гипотезу.

Илл. 2. Кирилл Григорьевич Марьин16

Fig. 2. Kirill Grigorievich Maryin

Поиски, по проторенному уже пути, шли в Российском государственном историческом архиве. Здесь в Департаменте герольдии хранятся дела об утверждении как в дворянстве, так и в потомственном почетном гражданстве -- особом привилегированном классе городских обывателей, составлявшем небольшую прослойку между купечеством и дворянством. На получение этого звания имели право, среди прочих, купцы, долгое время состоявшие в 1-й гильдии. В фонде обнаружилось два дела, связанных с интересующей нас купеческой династией: в начале 1880 г. прошение о зачислении в потомственное почетное гражданство в Департамент герольдии было подано младшим братом Кирилла Григорьевича, пермским купцом 1-й гильдии Иваном Григорьевичем Марьиным17. Второе дело непосредственно относится к нашим поискам: «Правительствующаго Сената. Департамента герольдіи. По 1 столу 3 зкспедиціи ДЪЛО. По прошенію купца Хаминова о возведены состоящихъ подъ его опекою дп>тей умершаго Селен- генскаго 1 гильдіи купца Кирилла Марьина въ потомственное почетное гражданство. Слушано 4го Декабря 1863»18. Прошение было подано 19 июня 1863 г. одним из опекунов «надъ имптлемъ и дп>тьми умершаго Селенгин- скаго первой гильдіи купца Кирилла Григорьева Марьина» -- «почетнымъ гражданиномъ Иркутскимъ первой гильдіи купцомъ Иваномъ Степановымъ Хаминовымъ» и изъясняло права детей покойного, четырех дочерей, на возведение в звание потомственных почетных граждан, уже первыми же своими строками подтверждая верность заявленной гипотезы:

«Купецъ Кириллъ Григорьевъ Марьинъ (ныны уже умершій) сряду и непрерывно состоялъ купцомъ первой гильдіи по городамъ Селенгинску и Кяхты съ 1849 года по смерть свою до 1861 года 12 лптъ, каковымъ состоятемъ въ гильдіи и небытностлю во все это время подъ несостоятельностію и подъ судомъ, прюбрылъ право на Потомственное Почетное Гражданство, въ которое за смертію его и выходомъ въ замужество жены его Надежды Ивановой должны быть введены законные ихъ дыти дочери: Ольга, Выра, Анна и Анастасія Кирилловы Марьины перечисленные по смерти отца ихъ Марьина на 1861 годъ изъ Селенгинскаго первой гильдіи купечества по этой же гильдіи въ купечество по городу Иркутску, гды состояли они записанными въ купечествы первой гильдіи какъ въ 1861 и 1862 годахъ такъ и состоятъ записанными по 2 гильдіи и на сей 1863 годъ, и во время состоянія ихъ въ Иркут- скомъ купечествы также не подпадали несостоятельности и не были опороченными судебными приговорами, находившійся же въ семействы Марьина еще сынъ его Григорій въ Сентябры мысяцы 1861 года волею Божіею померъ... »19.

Итак -- четыре дочери, старшая -- Ольга Кирилловна Марьина, в будущем Сниткина, умерший сын, вышедшая к моменту подачи прошения второй раз замуж мать Надежда Ивановна. К прошению, как и положено, были представлены установленные законом документы, подтверждающие право на получение просимого звания: копии всех четырех метрических свидетельств дочерей (выданы Иркутской духовной консисторией 23.08.1861, №№ 3066, 3067, 3068, 3069), копия свидетельства о первом браке Надежды Ивановны (Иркутская духовная консистория, 23.08.1861, № 3064), свидетельство о православном вероисповедании и непринадлежности к расколу или к скопческим сектам (выдано военным генерал-губернатором и гражданским губернатором г. Иркутска 5. 09.1862, № 4369); свидетельства о праве на получение звания -- от Кяхтинской городовой ратуши (22.03.1863, № 854), Селенгинского словесного суда (15.03.1863, № 351), Иркутской градской думы (6.06.1863, № 2825); свидетельство иркутского Сиротского суда об определении И. С. Хаминова опекуном (19.03.1863, № 542). Опека была учреждена иркутским Сиротским судом 10 октября 1860 г., вторым опекуном назначена мать детей, на тот момент уже вышедшая вторично замуж («чиновница Образцова»20).

Сделав отступление, надо заметить, что опекунство над детьми умерших купцов, устанавливавшееся до достижения ими совершеннолетия, включало в себя «право на хозяйственное распоряжение вверявшегося опекунам в управление капитала и имущества» и было «распространенным источником получения кредитных средств»: как пишет исследователь сибирского купечества В. Н. Разгон, «купцам, назначавшимся сиротским судом на роль опекунов, по закону разрешалось обращать в свою пользу до 5 % прибыли, получаемой от оборота капитала опекуемых, а поскольку самым распространенным способом оборота и приращения вверяемых в опекунское управление капиталов была раздача их в ссуду под проценты, то опекуны приобретали возможность получать значительную выгоду за счет использования вверенного им капитала для дополнительного кредитования собственных торговых операций» [Разгон, 1999: 254]. Вспомним, что первоначальный капитал тому же Ивану Степановичу в 1845 г. принесла не только выгодная женитьба на тетке опекаемых им теперь детей Марьиных, Евдокии Ивановне, но и опека над умершими детьми его хозяина, и что одним из видов его деятельности было как раз кредитование. Отчитываясь, со своей стороны, перед дочерью и зятем в 1873 г. по опеке над имуществом дочери, Надежда Ивановна писала, «что она не только сохранила, но и приумножила капитал, понимая свою обязанность» [Переписка: 80]21.

Из дальнейших документов дела проясняются некоторые детали биографии как самого Кирилла Григорьевича Марьина, так и его семьи. Перечислившись из томских купцов 3-й гильдии в 1-ю, Кирилл Григорьевич поочередно был селенгинским (1849-1853), кяхтинским (1853-1857) и опять селенгинским (1857-1860) купцом. Надежда Ивановна вступила в первый брак в 16 лет -- 14 января 1851 г. В метрической книге Архангельской церкви г. Иркутска под № 1 записано:

«Января четырнадцатого дня Селенгинскій 1й гильдіи купецъ Кириллъ Григорьевъ Марьинъ, православнаго впроисповеданія, 28 лттъ, впнчанъ пер- вымъ законнымъ бракомъ съ Почетною Гражданкою дпвицею Надеждою Ивановою Пахолковою 16 л<птъ>, православнаго исповеданія. Поручителями были Иркутской 2й гильдіи купецъ Петръ Васильевъ Салдатовъ, Иркутскій 1й гильдіи купеческій братъ Никандръ Мокпевъ Герасимовъ, отставной Титулярный Совптникъ Василій Авонасьевъ Умаровъ, Почетный Гражданинъ Иванъ Ивановъ Пахолковъ (брат невесты. -- Т. П.), Почетный Гражданинъ Иванъ Ивановъ Пиленковъ и Лекарь Иркутскаго военнаго Госпиталя Титулярный Совптникъ 1оаннъ Максимовъ Ступинъ<у>. Таинство брака совер- шалъ Протоіерей Василій Алекспевъ Шастинъ при Діаконп Прокопіп Константиновы Литвинцовы и Дьячкы Александры Васильевы Сизыхъ»22.

1 июня 1853 г. в семье родилась старшая дочь Ольга -- будущая жена Ивана Григорьевича Сниткина и свояченица Достоевского. Запись о рождении находится в метрической книге Архангельской церкви г. Иркутска под № 2:

«Іюня перваго дня у Кяхтинскаго 1 гильдіи купца Кирилла Григорьева Марьина и законной жены его Надежды Ивановой оба православнаго впроисповпданія родилась дочь Ольга. Воспріемниками были Иркутскій 1й гильдіи купецъ Иванъ Стефановъ Хаминовъ и Иркутскаго мп>щанина Василья Петрова Солдатова жена Агрипина Петрова. Таинство Св. крещенія 6 Іюня совершалъ Протоієрей Василій Алекспевъ Шастинъ при Діаконп Прокопіи Константиновы Литвинцовы и Дьячкп> Александра Васильевы Сизихп>»-'\

Младшие сестры Ольги Кирилловны: Вера, Анна и Анастасия -- родились также в Иркутске24. В 1864 г. все они получили грамоту на присвоение им звания потомственных почетных гражданок.

В том же Департаменте герольдии хранится аналогичное прошение бабушки Ольги Кирилловны со стороны матери, кяхтинской 1-й гильдии вдовствующей купеческой жены Александры Андреевны Пахолковой от 30 мая 1846 г. После смерти в 1844 г. мужа вдова самостоятельно вела торговые дела, «объявив капитал» по той же 1-й гильдии, и прошение на введение себя и всех своих детей (пятерых сыновей и трех дочерей, одна из которых, Евдокия, была уже замужем) в потомственное почетное гражданство подавала уже от своего имени (она же, уже вдовой, выдавала замуж всех своих дочерей)25. Грамота на просимое звание была выдана Александре Андреевне и всем ее детям 15 марта 1848 г.26

Проведенное исследование выявило неизвестные архивные документы о жизни нескольких представителей родственного окружения Достоевского, позволившие установить точную дату и место рождения племянника Анны Григорьевны Достоевской, Вани Сниткина, и девичью фамилию его матери, Ольги Кирилловны, а также реконструировать ранний, до знакомства с писателем, период жизни этой его родственницы. Установленные биографические факты дополняют сведения о ближайшем семейном окружении Достоевского. Поиски в архивах, генеалогических базах данных, краеведческих источниках, анализ сохранившегося эпистолярия выявили «сибирский след» в происхождении свояченицы Достоевского: в ее роду представители нескольких крупнейших и богатейших купеческих династий XIX в. -- первостатейных купцов, потомственных почетных граждан, предпринимателей, чаеторговцев, пароходовладельцев, золотопромышленников, меценатов.

Примечания

См.: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30355.

Тыртова О. В. Письмо к Достоевской А. Г. 15.04.б. г. 1 п. 2 л. (РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30306); Ячевская Е. В. Письмо к Достоевской А. Г. [08.12.1914]. 1 п. 1 л. (ОР РГБ. Ф. 93.ІІ.10.31).

Подробнее об этом см.: [Белов; т. 2: 224].

Буквально через два-три года оценка Достоевским Ольги Кирилловны уже сменится на негодующе-негативную (в период ее разлада с Иваном Григорьевичем), позже отношения опять наладятся. Интересно сопоставить характеристику из данного письма писателя с близким по времени наблюдением его племянника, Александра Александровича Иванова, сделанным на именинах дядюшки в октябре 1872 г. Описывая в письме к матери Вере Михайловне (сестре Достоевского) гостей, он упоминает в т. ч. и о молодых супругах Сниткиных: «Тут же виделся с Иваном Григорьевичем, которого привела его жена, у которой он, кажется, совсем под башмаком...» ([ЛН: 418]; выделено мной. -- Т. П.). ОР РГБ. Ф. 93.I.6.18. Л. 13-14 об.; ср.: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: в 30 т. Л.: Наука, 1972-1990. Т. 291. С. 191-194. № 417. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте статьи с использованием сокращения Д30 и указанием тома (полутома -- нижним индексом) и страницы в круглых скобках.

РО ИРЛИ. P І. Оп. 6. № 172. Л. 2; ср.: Д30; т. 292: 207.

См. письма Достоевского к жене от 10, 12, 20, 26, 29 июля 1873 г. [Переписка: 73, 76, 77, 80, 83]. В комментариях он безосновательно назван купцом [Переписка: 415].

РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30374. Л. 199 об.

Там же. Л. 98-98 об.

РГИА. Ф. 1343. Оп. 39. Д. 3569.

Копия метрической записи хранится: РГИА. Ф. 1343. Оп. 39 (1830-1890). Д. 5152 («По прошению купца И. С. Хаминова о возведении его с женою в потомственное почетное гражданство. 27.11.1861 -- 28.11.1862»). Л. 5. Дело обнаружено и введено в научный оборот в изд.: [Гаврилова, 2011], [Гаврилова, 2012]. Оригинал записи должен храниться: Государственный архив Республики Бурятия. Ф. 177 (Воскресенская церковь г. Кяхты). Д. 403 (метрические книги за 1843-1856 гг.).

Метрическая книга, данная изъ С. Петербургской Духовной Консисторіи Причту Салтыковской церкви для записи родившихся, бракомъ сочетавшихся и умершихъ на 1873 г. (ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 124. Д. 1085. Л. 87 об. -- 88). Публикуется впервые. Крещение проходило в церкви, расположенной в дачной местности под Большой Охтой, на т. н. даче Сабурова, где Сниткины проводили летнее время 1872-1873 гг. Дата рождения И. И. Сниткина указана также в его послужном списке и аттестате (РГИА. Ф. 1343. Оп. 36. Д. 23385. Л. 3 об.; Ф. 1405. Оп. 545. Д. 12436. Л. 2).

См. также фотопортрет И. С. Хаминова, хранящийся в Архангельском краеведческом музее (https://goskatalog.ru/portal/#/collections?id=18911296).

Автор выражает искреннюю благодарность к. и. н., доценту Иркутского национального исследовательского технического университета Наталье Игоревне Гавриловой, без которой это исследование бы не состоялось, за консультации по истории сибирского купечества и возможность ознакомиться с малодоступными источниками; а также Екатерине Дмитриевне Маскевич (Санкт-Петербург), за помощь в архивной работе. См. также: [Спешилова Е. А.] Марьинский общественный банк // Купеческий двор. 2010. № 6 (35). С. 1 [Электронный ресурс]. URL: https://issuu.com/kdvor/docs/number35 Опубликовано: [Баяндина: 102]. См. также: Государственный архив Пермского края. Ф. P-970. Оп. 1. Д. 154 (Марьин Кирилл Григорьевич, селенгинский купец 1-й гильдии. Фотопортрет). Данный портрет лежит в основе выпущенной в 2006 г. Кунгурским историко-архитектурным и художественным музеем-заповедником открытки (https:// goskatalog.ru/portal/#/collections?id=15620351).

РГИА. Ф. 1343. Оп. 39. Д. 2978. 17 л. По приложенным к прошению документам можно уточнить состав его семьи на момент подачи прошения: жена Прасковья Андреевна (брак 24.09.1845, в Свято-Троицкой церкви г. Перми, жениху -- 21 год, невесте -- 17 лет), дети: Иван 1-й (20.01.1851), Иван 2-й (20.01.1855), Раиса (30.08.1859), Стефаний (30.03.1864) -- двоюродные братья и сестры по отцу Ольги Кирилловны Сниткиной.

РГИА. Ф. 1343. Оп. 39. Д. 2979. 26 л.