Григорий Коринфский как толкователь гимнографических текстов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Григорий Коринфский как толкователь гимнографических текстов

А.В. Антишкин

Статья посвящена литературному наследию византийского писателя XII в. Григория, митрополита Коринфского. В историю византийской литературы Григорий вошел как богослов, ученый и плодовитый комментатор античных авторов. Но наиболее выдающейся стороной его творчества являются его толкования на 23 канона Великих праздников. В качестве комментатора богослужебных канонов Григорий Коринфский совершенно не исследован. В настоящей работе мы предпринимаем попытку рассмотреть комментарии Григория Коринфского на канон Пятидесятницы. Данный комментарий раскрывает содержание канона в целом и объясняет смысл отдельных неясных выражений и фраз ирмосов и тропарей.

Ключевые слова: прп. Иоанн Дамаскин, Григорий, митр. Коринфский; канон на Пятидесятницу, толкования богослужебных текстов.

GREGORY OF CORINTH AS AN EXEGETE OF HYMNOGRAPHIC TEXTS

A.V Antishkin

The present article studies the literary legacy of Gregory of Corinth, byzantine author and metropolitan of Corinth during the 12th century. Gregory of Corinth is renowned as a theologian, scholar and a prolific commentator of the ancient authors. Perhaps his most notable work is the commentary to the 23 canons on the Twelve Great Feasts. His work as a commentator of liturgical canons has not yet been extensively studied. In the current work we have attempted to analyse the author's commentary to the Pentecost canon. The commentary entirely discloses the content of the canon and it explains the meaning of obscure expressions and sentences from irmi and troparia.

Keywords: John of Damascus, Gregory of Corinth, Pentecost canon, exegesis of liturgical texts.

Такое направление византийской литературы, как толкования на богослужебные каноны, представляет собой одну из самых неисследованных областей в мировой литературе, что обусловлено целым рядом причин. Огромное число текстов находится в рукописях, и их достаточно сложно найти и исследовать. Если же и удается найти конкретный текст, то его нужно еще расшифровать, что под силу только специалистам-палеографам. Что же говорить об обычном читателе, который в силу своей некомпетентности в этом вопросе не способен к подобной работе? Несмотря на это, в исследовательской литературе комментариям на каноны уделяется некоторое внимание [26, р. 161-383; 30; 19, р. 279].

В настоящей статье мы рассмотрим творчество одного из комментаторов богослужебных канонов, Григория, митрополита Коринфского (XII в.), в частности более подробно остановимся на его толковании канона на Пятидесятницу.

ГРИГОРИЙ КОРИНФСКИЙ:БИОГРАФИЯ И ТРУДЫ

коринфский византийский гимнографический текст

Биографические сведения о митррополите Григории Коринфском, или Григории Пардосе, весьма скудные. Даже определение времени его жизни долго оставалось предметом научной дискуссии. Британский лингвист Р. Н. Робинс полагал [31, р. 163], что временные рамки деятельности Григория Коринфского помещаются между 2-й половиной XII и 1-й половиной XIII в. [10, р. 13; 25, S. 55; 7, р. 13; 22, S. 15; 4, S. 248; 21, р. 87; 2, с. 113]. По мнению итальянского исследователя Ф. Монтаны, Григорий жил в период между 1092 и 1156 гг. [11, р. 9]. Карл Крумбахер и позднейшие исследователи обходили стороной вопрос хронологии, обращая внимание в первую очередь на деятельности Григория Пардоса в качестве ритора и грамматика [5, S. 148].

Рассматриваемый нами автор известен сразу под двумя именами: Григорий и Георгий. В рукописных текстах он подписан как Григорий Коринфский или Григорий Пардос (Парбос). Имя Георгий было дано ему при крещении, а Григорий -- при монашеском постриге. Пардос -- это его отчество [7, р. 14]. Греческий исследователь А. Коминис, автор обобщающей работы о жизни Григория Коринфского, пишет, что Григорий получил классическое образование, основанное на христианских началах [23, о. 249]. Уже занимая Коринфскую кафедру, он написал ряд произведений, посвященных филологическому и риторическому анализу памятников греческой античной литературы. Читателями таких сочинений могли быть начинающие византийские риторы, которые нуждались в некотором руководстве и пособиях по античной риторике. В XII в. в Константинополе существовала Патриаршая школа, которая имела важное значение для развития всей последующей византийской культуры. В этом учебном заведении преподавали известные писатели и поэты, например, учитель грамматики Никита Хониат, свт. Евстафий Фессалоникийский и др. Известно, что до принятия епископского сана Григорий преподавал в этой школе риторику и грамматику [6, р. 168].

Исследователи затрудняются определить срок пребывания Григория на митрополичьей кафедре. Согласно Р. Браунингу, расцвет его творчества падает приблизительно на 1120-1150 гг. [6, р. 19-20], когда Григорий был преподавателем в Патриаршей школе. На этом посту он достиг довольно больших успехов. В сочинении «О своеобразии диалектов» (Пері TWV tdtwpaxwv TWV 6iaXeKTwv) [10] Григорий составил подробное описание диалектов и идиоматических оборотов греческого языка [6, p. 10]. В основу этой работы были положены сочинения античного грамматика I в. до Р. Х. Трифона и философа VI в. Иоанна Филопона. Возможно, Григорий был одним из первых писателей поздней Византии, которые после долгого перерыва вновь заинтересовались исследованием греческих диалектов [34, p. 187]. В указанном сочинении Григория приводится подробное описание каждого литературного диалекта греческого языка классического периода: аттического, дорического, ионийского и эолийского. Известно, что наш автор был знаком со словарями и схолиями к Пиндару, Аристофану, Феокриту.

В трактате «О составлении речи» (Пері ouvra^ew^ Хбуои) [5] Григорий коснулся отдельных вопросов греческой грамматики и синтаксиса, сделал обзор восьми частей речи: существительных, глаголов, причастий, артиклей, местоимений, предлогов, наречий, союзов. Кроме того, в этом сочинении содержатся заметки о правописании, основах словообразования и правилах склонения и спряжения.

Григорий Коринфский является автором неопубликованного трактата «О конструкции фраз». «Трактат о риторических фигурах» (Пері rponwv noiqTiKwv) [17, S. 215-226] возможно, ему не принадлежит. Также он составил «Трактат о языке Сапфо» (Пері тцс; Еалфоос; біаХектои) [3, p. 79-102]. В сочинении «О четырех частях совершенной речи» (Пері TWV Teooapwv pepwv топ теХеіоп Хбуои) [12, S. 1080-1082] Григорий говорит о том, из каких частей должна состоять идеальная риторическая речь. Трактат «О том, как читать риторов и прочих» (Пері топ лй бе! dvayivwoKeiv рфгора^ каі тои^ Хоілопф [16, p. 562-564] содержит рекомендации относительно того, как следует составлять свои сочинения, дабы они обрели популярность среди читателей. Григорий пишет, что работа должна содержать риторические и философские рассуждения. В качестве примера он приводит работы древнегреческого писателя и философа II в. Плутарха, ритора и философа IV в. Фемистия, свт. Василия Великого, свт. Григория Богослова, свт. Григория Нисского, письма Михаила Пселла, и многих других [34, p. 186].

Сочинение «Взятое у некоторых мудрецов для примера на каждый вид речей» (Tiva^ TWV аофйУ параХ^птеоу еф ларабегура екаотои еїбощ TWV X6ywv) [19, p. 187-202] представляет собой перечисление выдающихся образцов христианской риторики: от свт. Григория Богослова до Михаила Пселла. В сочинении «О письмах» (Пері enioroXarv) [18, p. 236-248] Григорий пишет о том, на какие примеры нужно ориентироваться при написании литературного рассказа, речи или письма: по мнению автора -- это сочинения Либания, свт. Василия Великого, свт. Григория Богослова и Михаила Пселла.

Сочинение «О ямбических стихах» (Пері OTiywv iapPiKwv) [13, p. 559-560] представляет собой восхваление этого стихотворного размера. Григорий указывает на поэтическое великолепие, которое создает ямбический размер, и говорит о том, что в истории византийской литературы были писатели, которые свои стихи составляли именно в ямбическом размере. Например, Григорий упоминает византийского поэта и медика XII в. Николая Калликла, автора ямбических эпиграмм, монодий и эпитафий, писателя и поэта Феодора Продрома, который написал стихотворение в ямбических триметрах: «Против Вариса, оскорбившего меня именем еретика». К этому списку можно прибавить также Михаила Пселла, который не упомянут Григорием, но также является автором парафраза на канон Великого Четверга в ямбическом размере.

В сочинении «О героических стихах» (Пері OTiywv qpwikwv) [15, p. 573-574] Григорий говорит о том, что самые лучшие стихи этого размера -- это сочинения Гомера, Оппиана, Дионисия Периегета, который написал дидактическую поэму (1187 гекзаметров), и других авторов [21, S. 102-108].

Григорий написал большое количество произведений и в других жанрах. Например, ему принадлежит комментарий к одному из сочинений Гермогена «О методе доказательства» (Пері ребббои SeivoTpTo^) [14, p. 537-539] и небольшой трактат о неправильностях речи [24, S. 588].

Риторические труды Григория Коринфского довольно часто цитируются в позднейшей традиции [33, S. 547-558; 32, S. 255]. Его имя встречается в более чем 40 рукописных списках, содержащих византийские трактаты по риторике и грамматике, но начиная с эпохи Возрождения (XV в.) сочинения Григория постепенно стали забываться, а его произведения использовались уже редко [34, р. 185].

КОММЕНТАРИИ ГРИГОРИЯ КОРИНФСКОГО НА БОГОСЛУЖЕБНЫЕ КАНОНЫ

Важное место в творчестве Григория Коринфского занимали толкования (комментарии) на богослужебные каноны, посвященные главным христианским праздникам. Он составил комментарии к 23 канонам, принадлежащим в основном перу прп. Космы Маюмского и прп. Иоанна Дамаскина:

1. Канон прп. Иоанна Дамаскина на Богоявление

2. Канон прп. Космы Маюмского на Богоявление

3. Канон прп. Космы на Воздвижение Креста Господня

4. Канон прп. Космы на Рождество Христово

5. Ямбический канон прп. Иоанна Дамаскина на Рождество Христово

6. Канон прп. Космы на Сретение Господне

7. Канон на праздник Входа Господня в Иерусалим

8. Канон на Великий Понедельник

9. Канон на Великий Вторник

10. Канон на Великую Среду

11. Канон на Великий Четверг

12. Канон на Великую Пятницу

13. Канон Марка и прп. Космы на Великую Субботу

14. Канон прп. Иоанна Дамаскина на Святую Пасху

15. Канон на Антипасху (Фомина неделя)

16. Канон на Вознесение Господне

17. Канон прп. Космы на Пятидесятницу

18. Ямбический канон прп. Иоанна Дамаскина на Пятидесятницу

19. Канон прп. Космы на Преображение Господне

20. Канон прп. Иоанна Дамаскина на Преображение Господне

Согласно базе данных интернет-ресурса Pinakes [29], который позволяет проследить места хранения рукописей, сочинения Григория Коринфского разбросаны по восьми странам и находятся в тридцати манускриптах.

Комментарии Григория представляют собой пересказ текста с цитированием Священного Писания, творений святых отцов и античных авторов. Каждый комментарий начинается с введения, где автор указывает на праздник и называет автора канона, на который составлен комментарий. Далее следует описание акростиха. Такой порядок комментирования встречается в канонах на Рождество Христово, Богоявление и Пятидесятницу. Из святых отцов Григорий цитирует свт. Григория Назианзина, свт. Василия Великого, из античных авторов -- чаще всего, Гомера. Каждый комментарий заканчивается молитвенным призыванием Св. Троицы, Которая будет пребывать во все дни до скончания века.

ТОЛКОВАНИЕ ГРИГОРИЯ КОРИНФСКОГО НА КАНОН ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

Из 23 комментариев Григория Коринфского в настоящее время издан лишь один комментарий на ямбический канон прп. Иоанна Дамаскина на Пятидесятницу [9, S. 18; 34, p. 185; 27, S. 110]. Канон написан довольно редким для византийской гимнографии шестистопным ямбом -- 12-сложным раз-мером, где ударным слогом являлся каждый второй. Григорий Коринфский не сомневается в авторстве прп. Иоанна Дамаскина [1, с. 122], хотя в древней рукописной традиции канон иногда приписывается некоему Иоанну из Арклы (Аркла -- местечко, находящееся недалеко от Дамаска, поэтому авторство Иоанна Дамаскина исключать нельзя). Иного подхода к авторству канона придерживается свт. Евстафий Фессалоникийский: он считает, что канон не может принадлежать Дамаскину вследствие стилистических различий [8, col. 503-754].

Единственный современный перевод толкования на канон Пятидесятницы был осуществлен ученым Фаустом Монтаной на итальянский язык [28, р. 1-85]. По его мнению, комментарии Григория к трем ямбическим канонам (на Рождество Христово, Богоявление и Пятидесятницу) были составлены до 1125 г. [28, р. 34].

Комментируя канон на Пятидесятницу, Григорий Коринфский использует большое количество риторических тропов: эпитеты, сравнения, риторический вопрос, аналогию, перифраз, цитацию и др. Прежде всего Григорий указывает на автора канона, прп. Иоанна Дамаскина, известного также под именем Иоанна Монаха. Далее он обращает внимание на то, что канон имеет акростих. Вот этот акростих:

Рожденное от Бога Слово, Духа Утешителя от Себя иного / из недр Родителя Ты послал живущим на земле / Духа невещественного Божества / как бы языками огня, носящего знак невещественного Божества, / Твоей природы, и благодать составителям песен [11, p. 2].

Он необычно длинный, потому что образуется не по первым буквам каждого тропаря, но по первым буквам каждой строки тропаря. Примечательно также то, что первые буквы самого акростиха также образуют акростих: «Бог» (0ЈО^).

В начале комментария Григорий раскрывает причину, заставившую его заняться толкованием канона на Пятидесятницу: этот канон имеет много необычных и незнакомых слов, сложный синтаксис, которые понятны не всем. Григорий подчеркивает, что очень полезно для любого человека размышлять о добродетели, но не нужно стремиться познавать то, что выше умственных способностей человека, поэтому автор говорит, что он сам прокомментирует только то, что находится в пределах его сил и способностей [11, р. 8].

В первом тропаре первой песни Григорий обращает внимание читателя на то, что прп. Иоанн в тропаре, повествующем о разлуке Христа с учениками, вначале не называет прямо Христа, а использует перифраз: «Говорили священные и благочестивые уста» (Ефц то ocnrov каї ospaoptov отора) [11, р. 12]. Это непрямое описательное обозначение объекта на основе выделения какого-либо его качества, признака, особенностей. Под священными и благочестивыми устами подразумевается Господь, а Григорий добавляет, что «тем самым он (поэт), вставляя поэтический троп, перифраз, посредством него формирует стихотворную строку, одновременно принося Владыке похвалу за Его силу» (Орон те TOV noirpiKov Tponov ЈKnXr|pd>v, Tpv nspl^paatv, каї тантр то enop лєрагущу, орон бе каї TOV єїр бшуаргу єпаїуоу npooaywv тф Дєолотц) [11, р. 13-14; 18].

В толковании на ирмос пятой песни Григорий говорит, что прп. Иоанн использует составное слово, которого нет в словаре, т. е. гапакс. Например, прп. Иоанн использует слово yXcoooonupoopopipop, это составной неологизм, который можно перевести как «огненные языки». Затем Григорий говорит, что «прп. Иоанн заслуживает похвалы за его способность выдумывать такие слова» [11, р. 40].

В первом тропаре восьмой песни Григорий говорит о Святом Духе, используя библейскую аналогию из Нового Завета. Автор цитирует евангелие от Иоанна, в котором Господь говорил апостолам о Святом Духе: «Утешитель же, Дух Святой, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам» (Ин. 14: 26). Далее Григорий задает риторический вопрос о том, как Святой Дух сможет осознать слова, которые изрек апостолам Спаситель. И отвечает на него таким образом, что «Святой Дух поселится в апостолах в форме огненных языков» [11, р. 70].

В ирмосе девятой песни прп. Иоанн прославляет Божию Матерь, используя эпитет. По толкованию Григория, гимнограф говорит о том, что Богородица является славой девственниц и матерей (Xa^polp, ДЈoлolva, бо^а TWV лap0Јvшv каї pprcpwv) [11, р. 78] и что «никакие уста, красиво и мудро движимые, говорящие и витийствующие, не способны достойно воспевать Тебя (Богородицу)» ('Aлav уар каХшр каї ooqiwp xivoupcvov каї Ха^іш отора каї ppTopcuov ou бшатаі. as upvsiv d^iwp) [Ibid, p. 78]. В конце толкования Григорий пишет: «Поэтому мы с великим желанием прославляем Тебя, хотя и не способны никоим образом достичь похвал, достойных Тебя» (OOsv as рєта побои So^a^opsv тйт np6p d^iav aou Јnaivwv ouSonwaouv єфікуєіобаї Suvapsvoi) [11, p. 78].

По словам толкователя, заключительный тропарь канона на Пятидесятницу «содержит благодарение поэта и вместе с богословием славословие святой и единосущной Троице» (EuxaptOTiav ЈnЈysi тб nap6v Tponapiov Kai рєта OsoXoyiac; So^oXoyiav той noipnou тре; ayiac; Kai opoouaiou TpiaSoc;) [11, p. 82]. Также Григорий выражает пожелание «удостоиться нам Ее (Святой Троицы) озарения» (Не KaTa^iwOsiqpsv тре ЈXXdp\|'swp) [Ibid, p. 84]. В конце тропаря автор воздает обычное священническое славословие Отцу, Сыну и Святому Духу (XapiTi Kai ipiXavOpconig той Kupiou ppwv 'IpaoU Хріотой, ф p So^a Kai тб Kpaxoc abv тф navayiw Kai dyaOw Kai (wonoiw auTOU Uvsupaxi vuv Kai dsi Kai sic тойс; aiwvap rwv aiwvwv. Appv.) [11, p. 84].

Фонетика и морфология

В области фонетики в тексте комментария не прослеживаются каких-либо значительных отклонений от классической нормы, ориентированной на аттический диалект. В частности, встречается такое общегреческое явление, как красис(кdvтaйбa).

Самым интересным является слияние двух слов Kara и ainoc после элизии (отпадение конечного гласного перед начальным гласным следующего слова): ov бц Kai unpyopsuas тф'InpanXirp Xaw Zpv ('pisiXovn кат' avrovKai ourwc suapsorsiv тф Osw [11, p. 10] -- «который затем объявил людям Израиля, которые должны были жить, считая себя обязанным Ему, и поэтому угождали Богу».

Морфология текста комментария отражает в основных чертах нормы аттического диалекта с соответствующими его особенностями.

Необходимо отметить и некоторые изменения, характерные для языка эллинистического и византийского периодов истории греческого языка. Например, автор использует дорическую форму ayiaaai от глагола ayia(w (освящать).

Митр. Григорий использует сложную форму ouSonoTOpoc; вместо привычной 6nдтspoc (один из обоих).

Автор употребляет слова, характерные для лексики Гомера: їато от глагола iaopai (исцелять, оздоровлять), бфс от глагола бібшрі (давать, отдавать, ниспосылать), yXwaapaiv от yXwaaa (язык), употребительную в греческом койне эллинистической эпохи, форму y^vsтal от глагола yiyvopai (рождаться).

Синтаксис

Синтаксис митр. Григория достаточно простой, автор избегает сложных синтаксических конструкций, свойственных древнегреческому языку. Это в очередной раз подчеркивает, что комментарий был адресован простым верующим, которые не знали тонкостей древнегреческого языка, а стремились уяснить смысл богослужебных текстов, одним из которых был канон на Пятидесятницу.

Отметим некоторые особенности, которые все-таки имеют место в комментарии. Особый интерес представляют случаи употребления винительного содержания, или внутреннего объекта (accusativus objecti interni). Нередко в подобном аккузативе существительное употребляется с тем же корнем, что и глагол: Swffw аНто SOTOV ЈУШПІ6У оон палас тас црерас; тцс (шцс антой [11, р. 20] -- «я принесу тебе этот дар за все дни его жизни». Винительный внутреннего объекта обычно употребляется для усиления впечатления на читателя или слушателя (ср. в русском языке: думу думать, горе горевать).

В анализируемом тексте встречается такое распространенное в древнегреческом языке явление, как аттракция относительного местоимения в определительном предложении -- ЈKЈivoc брас біба^єі паута каї бпоруцоєї брас паута a zlmv бріу [11, р. 70] -- «Он научит вас всему и напомнит вам обо всем, что я вам сказал».

Необходимо отметить и оборот с глаголом еуш («иметь»). В сочетании с наречием он имеет значение состояния: пХцу аХХ' inaiverw^ fywv Јотїу оті прос тірцу тцс той ауіон Пуєбратос ЈпіфоітцоЈшс оитшс онутєбєітаї фіХопбушс каї а^іоопонбаотшс [11, р. 6] -- «но похвалы достойно описание явления Святого Духа, оно было составлено тщательным и достойнейшим способом».

В целом синтаксис митрополита Григория Коринфского соответствует аттической классической норме древнегреческого языка.

Лексика

Лексика комментария в целом также соответствует классическому греческому языку. Однако встречаются особенности, свойственные более позднему периоду развития греческого языка.

К лексике койне словари относят акєуштос (неистощимый, неиссякаемый), апараХХактос (неизменный), аотцріктос; (не имеющий подпоры, слабый), б братце (зритель), ббруєш (быть проводником, вести, провожать), Јпауапабораі (покоиться, опираться), уєонруєш (делать новым, обновлять), арєтабєтос; (неизменный).

Влияние койне прослеживается и в употреблении предлога ЈЇс с винительным падежом в значении Ју («в» о местонахождении): Јуш уар ЈЇс тоу патрікоу брбуоу ауєХбшу обпєр апєХєіфбцу оНбєпотє -- «ибо я восшел на трон Отца, который я никогда не покидал».

Из всего вышесказанного можно заключить, что основой анализируемого текста является научный стиль, отвечающий задаче автора изложить в точности и изъяснить для современных ему читателей смысл праздника Пятидесятницы, но для удовлетворения и эстетического чувства читателей автор в толковании прибегает к элементам художественности.

Итак, филологический анализ текста комментария Григория Коринфского на канон Пятидесятницы показывает, что автор владел как аттическим диалектом древнегреческого языка, так и более поздним -- койне. Базовым языком текста является классический греческий язык в аттическом варианте, Григорий использует все его средства: синтаксические, морфологические, лексические и фонетические.

Стилистической основой текста комментария является научный стиль, при помощи которого автор точно изложил и изъяснил как для своих современников, так и для читателей нашего времени смысл канона на Пятидесятницу. Но текст комментария богат и другими элементами художественной вырази-тельности: перифраз, библейская аналогия из Нового Завета, эпитет. Также автор использует прием постановки риторического вопроса, что делает текст более живым и понятным для читателя.

Перспективы исследования в данной области заключаются в дальнейшем переводе, анализе и публикации комментария Григория Коринфского на канон Пятидесятницы для получения более глубоких сведений о языковых особенностях автора. Подобная работа позволит ввести в оборот новый текст богословского содержания, который является необходимым источником научного исследования текстов византийской гимнографии.

ЛИТЕРАТУРА

1. Каждан А. П. История византийской литературы (650-850 гг.). -- СПб.: Алетейя, 2002.

2. Фрейберг Л. А., Попова Т. В. Византийская литература эпохи расцвета: IX -- XV вв. -- М.: Наука, 1978.

3. Aphthonii Progymnasmata... Accessit Gregorii Corinthi ut fertur de Sapphonis dialecto libellum. -- Leipzig, 1839. -- Vol. 1. -- P. 79-102.

4. Becares V. Ein unbekanntes Werk des Gregorios von Korinth und seine Lebenszeit // Byzantinische Zeitschrift. -- 1988. -- Bd. 81. -- S. 247-248.

5. Bogiatzides J. K. Грдуорд цдтропоХїтаї KopivOou // Byzantinische Zeitschrift. -- 1912. -- Bd. 21. -- S. 145-149.

6. Browning R. The Patriarchal School in Constantinople in the Twelfth Century // Byzantion. -- 1962. -- Vol. 32. -- P. 167-202; 1963. -- Vol. 33. -- P. 11-40.

7. Donnet D. Le traite Пері аотта^єшд Xoyou de Gregoire de Corinthe. Etude de la tradition manuscrite (Greek text, French translation and commentary). -- Bruxelles; Rome: Institut historique belge de Rome, 1967. (Etudes de philologie, d'archeologie et d'histoire anciennes. 10).

8. Eustathii Thessalonicensis Metropolitae. Expositio hymni pentecostalis Damasceni // Patrologiae Cursus Completus. Ser. Graeca / ed. J. P. Migne: Т. 1-161. -- Т. 136. -- Col. 503-754.

9. Giannouli A. Die beiden byzantinischen Kommentare zum Grossen Kanon des Andreas von Kreta: eine quellenkritische und literarhistorische Studie. -- Wien: StudiesVerlag der Osterreichischen Akademie der Wissenschaften, 2007.

10. Gregorii Corinthii. Et aliorum grammaticorum libri de dialectis linguae Graecae / ed. G. H. Schafer. -- Leipzig: A. G. Weigel, 1811.

11. Gregorio di Corinto. Esegesi al canone giambico per la Pentecoste attribuito a Giovanni Damasceno / ed. F. Montana. -- Pisa: Giardini Editori e Stampatori. (Biblioteca di studi antichi. 76), 1995.

12. Gregorius Corinthius. Пері rwv reooapwv pepwv той теХеіои Xoyou / ed. I. Bekker. Anecdota Graeca. -- Berlin, 1821. -- Bd. 3. -- S. 1080-1082.

13. Gregorius Corinthius. Пері orixwv iap|lu«i>v / ed. C. Walz // Walz C. Rhetores Graeci. -- Stuttgart: J. G. Cotta, 1834. -- Vol. 3. -- P. 559-560.

14. Gregorius Corinthius. Пері peOodov SeivoTqTo^ / ed. C. Walz // Walz C. Rhetores Graeci. -- Stuttgart: J. G. Cotta, 1834. -- Vol. 9. -- P. 537-539.

15. Gregorius Corinthius. Пері orixwv qpwikwv / ed. C. Walz // Walz C. Rhetores Graeci. -- -- Stuttgart: J. G. Cotta, 1834. -- Vol. 3. -- P. 573-574.

16. Gregorius Corinthius. Пері той лЛр Sei avayivwoKeiv ррторсъ; каі тойр Хоілоир / ed. C. Walz // Rhetores Graeci. -- Stuttgart: J. G. Cotta, 1834. -- Vol. 3. -- P. 562-564.

17. Gregorius Corinthius. Пері тролЛс лоїртікаїс / ed. L. Spengel // Rhetores graeci ex recognltione Leonardi. -- Leipzig: Teubner, 1856. -- Bd. 3. -- S. 215-226.

18. Gregorius Corinthius. Пері entOTOXwv / ed. D. Donnet. Le Traite Пері оотта^ешр Хоуои de Gregoire de Corinthe, Etude de la tradition manuscrite, edition, traduction et commentaire. -- Bruxelles; Rome: Academia belgica, 1967. -- P. 236-248.

19. Gregorius Corinthius. Tivap TOV <7<>q><i>v лapaХqлтєov еір ларабеїура ёксштои еійоир rwv Xoywv / ed. D. Donnet. Le Traite Пері оотта^ешр Хбуои de Gregoire de Corinthe, Etude de la tradition manuscrite, edition, traduction et commentaire. -- Bruxelles; Rome, 1967. -- P.187-202.

20. Horandner W Beobachtungen zur Literasthebik der Byzantiner. Einige byzantinische Zeugnisse zu Metrik und Rhythmik // Byzantinoslavica. -- 1995. -- Vol. 56. -- S. 279-290.

21. Horandner W Pseudo-Gregorios Korinthios, Uber die vier Teile der perfekten Rede // Medioevo greco. -- 2012. -- Vol. 12. -- P. 87-131.

22. Hunger H. Die hochsprachliche profane Literatur der Byzantiner. -- Munchen: C. H. Beck, 1978. -- Bd. 1-2.

23. Коціурр A. Грруоріои той КоріуОіои є^руроеір еір тойр Іеройр Хегтоируїкойр Kavovap 'Iwdvvov той Дaцaoкr]voй Ka't Кооца той МеХшбой. -- Munchen: C. H. Beck, 1958.

24. Krumbacher K. Geschichte der byzantinischen Literatur. -- Munchen: C. H. Beck, 1897.

25. Maas P. Zur Datierung des Gregorios von Korinth // British Numismatic Journal. -- 1921. -- Vol. 2. -- S. 53-55.

26. Mai A. Spicilegium Romanum. Commentarius in hymnum pentecostalem S. Iohannis Damasceni. -- Romae: Typis Collegie Urbani, 1841.

27. Mavrommatides P. Unbekannte Handschriften des Kommentars des Gregorios Pardos zum Canon Pentecostalis von [lohannes Damaskenos] // Lesarten: Festschrift fur Athanasios Kambylis zum 70. Geburtstag dargebracht von Schulern, Kollegen und Freunden Vassis, Ioannis. -- Berlin, 1998. -- S. 110-118.

28. Montana F. I «Canoni giambici» di Giovanni Damasceno per le feste di Natale, Teofania e Pentecoste nelle esegesi di Gregorio di Corinto // Koinonia. -- 1989. -- Vol. 13. -- P. 31-49.

29. Online resources Pinakes: https://pinakes.irht.cnrs.fr/

30. Pitra J. B. L'Hymnographie de l'Eglise grecque. -- Rome: Analecta sacra, 1967.

31. Robins R. H. The Byzantine Grammarians: Their Place in History. -- Berlin: De Gruyter, 1993.

32. Spengel R. Rhetores graeci. -- Leipzig: B. G. Teubner, 1853-1856. -- Vol. 3. -- 255 S.

33. Walz C. Rhetores Graeci. -- Stuttgart: J. G. Cotta, 1834. -- Vol. 3. -- S. 547-558.

34. Wilson N. G. Scholars of Byzantium. -- London; Baltimore: Duckworth, 1983.

Размещено на Allbest.ru