Проблема новаторства в творчестве черкесского поэта и писателя Мурата Братова

Размещено на http://www.allbest.ru/

Проблема новаторства в творчестве черкесского поэта и писателя Мурата Братова

Баков Х.И.

Институт гуманитарных исследований Кабардино-Балкарского научного центра РАН

Аннотация

Впервые проводится анализ произведений талантливого современного двуязычного поэта и писателя Братова Мурата, творчество которого не стало предметом внимания адыгского литературоведения и критики, хотя им изданы сборники стихов, рассказов, два романа (в соавторстве), в которых отчетливо присутствуют элементы новаторства как в содержании произведений, так и в их форме. Выявлены находки автора в этом направлении и подтверждены конкретными художественными текстами. Предпринимается попытка определения места необычного автора в современном литературном процессе. Значительное место в работе отводится вопросам мастерства поэта, приводятся его неожиданные сравнения, эпитеты, метафоры, авторское словообразование. Жанр романов «Именем революции, или Бредущим в назидание» и «После того™» (они написаны в соавторстве с Евгением Ташу) определен авторами как «новые романы-демотиваторы». В его рассказах переплетаются реальное и рациональное, велика роль подтекстов, значительное место в них отводится аллегориям, гротеску, мистике, а многие стихи поэта носят экспериментальный характер, автора отличает парадоксальное и философское мышление.

Ключевые слова: эпитет, литературный процесс, парадокс, новаторство, аллегория, философское мышление, жанр, стиль.

Abstract

Bakov Kh.I., Institute of the Humanities Research, Kabardino-Balkarian Scientific Center of the Russian Academy of Sciences.

The problem of innovation in the work of the Circassian poet and writer Murat Bratov.

This study for the first time analyzes the works of the talented contemporary bilingual poet and writer Murat Bratov. Although from his pen came a collection of poems, short stories, two novels (co-authored), which clearly contain elements of innovation both in content and in form, his art has not been the subject of attention of the Adyghe literary studies and criticism. In this work, the author discusses his findings in this direction and confirms them by specific literary texts. It is noted that in the stories of M. Bratov, the real and the rational are intertwined, the role of subtexts is great, significant place in them is given to allegories, grotesques, and mysticism. Many of the poet's poems are experimental in nature. The author is distinguished by paradoxical and philosophical thinking. A significant place in the article is given to the issues of the poet's skill, his unexpected comparisons, epithets, metaphors, and author's word formation. As for his novels «In the Name of the Revolution, or To Plodding for Edification» and «After that...» (They were written in collaboration with Evgeny Tashu), their genre was defined by the authors as «new demotivator novels». In the article, an attempt is made to determine the place of an unusual author in the modern literary process.

Keywords: opithet, literary process, paradox, innovation, allegory, philosophical thinking, genre, style.

Братов Мурат (Брат Мурат) родился в 1960 году в ауле Малый Зеленчук Хабезского района Карачаево-Черкесской республики. Получил гуманитарное образование, имеет большой опыт работы в журналистике на Крайнем Севере и в Карачаево-Черкесии. Все это обогатило его творческую индивидуальность, которую он проявляет в поэзии и прозе.

После знакомства со стихами М. Братова, написанными на русском языке, поэт В. Соснюра сказал - это «Молодой Омар Хайям!», а Юрий Шидов (русскоязычный черкесский писатель и драматург) осмелился сравнить архитектонику его поэзии с поэтическими произведениями Иосифа Бродского и Осипа Мандельштама [1:3-4]. В известной степени это сравнение правомерно, но надо отметить, что не все результаты этих экспериментов поэта равнозначны. Например, в небольшой книжке Братова «Йорик и другие» есть некоторый перебор в использовании символики. Здесь Йорик является орнитологом, а другие представлены целым набором персонифицированных персонажей: Вейветерок, Хорохорчик, Свинячье Рыльце, Простун, Вьюн, Машка, Красотка, Кривоствол, Коромысло, Нагл. Баба Дуся и т. д.). Композиция своеобразна, как и сам жанр, который не указан автором и издателем. Произведение состоит из небольших фрагментов, разделенных звездочками, перечисляющими небольшие события, не соединенные общим сквозным сюжетом. В этих фрагментах значительное место занимают элементы драмы, сатиры.

С самого начала произведения автор заявляет, что основной упор будет сделан на философичность и необычность суждений: Дом Йорика стоит на отшибе. Над входной дверью было начертано - «Всяк входящий отрезвится от иллюзий. Люди обходили его стороной». Опорным персонажем является Йорик, которого автор наделяет разными эпитетами: великий философ, великий картограф, ветеран юннатского движения, великий энтомолог, великий деревенский знахарь, великий костоправ, демагог, заговорщик, великий человекоед и т. д. Его устами писатель выражает парадоксальные мысли, разные ситуации заканчиваются необыкновенными резюме: Если бы народонаселение страны заменили попугаями, никто бы и не заметил подмены; Идея считает себя точкой отсчета честности и поэтому становится суррогатом совести; В тихую погоду у народа длинный нос, да короткие руки, а в скверную погоду - длинные руки, да плохо видно!; Простые дураки смеются, а умные дураки возмущаются; До свадьбы женщина награда, а после свадьбы наказание; Ненависть к другому - от переизбытка любви к себе!; Это какое же сумасшествие - убивать именем Бога!; Человек - паразит Земли; Начальники жизни существуют только для того, чтобы отбирать у людей свободу; Редкая женщина понимает, что невозможно заставить полюбить то, что не дорого; Когда дело касается других - бог есть!; Больше всего правым считает себя тот, кто ничего не понял!; В споре между циником и лицемером, всегда выигрывает ханжа.

В уста других персонажей автор вкладывает неожиданные мысли. Персонифицированный блюститель нравов Коромысло собрал всё население и объявил: Надо зеркала запретить, чтобы люди себя не видели голыми, а Хорохорчик изрек: Мы не можем убежать от себя, потому что переносим себя из одного места в другое. Есть и другие удачные изречения, основанные с помощью парадоксов.

Афористика - одна из самых трудных форм самовыражения, поэтому у автора имеют место и заметные издержки.

Поэзия М. Братова разнообразна не только по тематике, но и по жанрам. Поэт плодотворно выступает в последние годы. В 2017 - 2019 годы им изданы сборники стихов: «Мера времени»; «Аз»; «Дуней хьэху» «Мир взаймы»; а также сборник рассказов «Крамола»; два романа (в соавторстве с Е. Ташу). В его поэзии преобладает медитативная, интеллектуальная лирика, хотя у поэта великолепное чувство пейзажа, особенно в стихах, созданных на кабардино-черкесском языке. Многие стихи Братова посвящены теме многострадальной истории адыгов. Об этом с большим трагизмом и эмоциональным накалом он пишет в стихах: «Плачь о дороге обреченных» («Хьэдэ гъуэгу гъыбзэ»); «Границы Мира» («Дунейм и гъунэр»); «Какие адыги» («Адыгэхэр зыхуэдэр»); «В прошлую ночь» («Ныжэбэ»). Последнее построено на перечислениях трагических событий, которые во сне отрицаются лирическим героем, которому приснилось, что не было войны, не сожжены аулы, не лишили родины адыгов, не растаскали их земли, все невзгоды ушли в прошлое, дети выросли счастливыми, все остались преданными адыгскому этикету и т. д. Стихотворение заканчивается неожиданно: лирический герой просыпается... и вытирает слезы.

Цикл стихов «Усэ 1эрамэхэр» («Гроздья стихов») продолжает тему трагической истории адыгов. Он насыщен оригинальными эпитетами, сравнениями, метафорами. Приведем одну строфу:

Хотаджэ лъым пщэдджыжьк1э дыгъэ хамэр

Лъы пц1ам ар хэлъу мы дунейм йохыж

Псэхугъэ тынш уи тхыц1эм къилъыхъуами

Насып зыф1ащар жьауэ пхуэ- мыхъуж. -

«По утрам в крови встает солнце чужбины

Оно умирает в сгустке крови

Хотя твоя спина искала спокойствия

Что названо счастьем не станет для тебя и тенью» [2: 86] (пер. подстр. наш). братов литературный эпитет философский

М. Братов - поэт ищущий, экспериментирующий, в его поэзии использованы разные формы и жанры. Его стихи разнообразны и по звуковой организации. В стихах, написанных на кабардино-черкесском языке, встречается сочетание внутренней (как в адыгской народной поэзии, основанной на тоническом стихосложении) и концевой европейской рифмовки. Начало этому положил еще Али Шогенцуков. Есть у него и белые стихи. Критика отмечает пристрастие поэта к верлибру (Виктор Того).

Лирика М. Братова полна неожиданных сравнений, эпитетов, метафор. Он умело использует повторы в начале или в конце строки, а иногда и целых строк, которые помогают передавать динамику действий.

Свойственна поэзии М. Братова и цикличность. Циклы «Лед», «Песни Пьеро», «Римские смеси», «Инакое», «Ты в боль мне и в радость», «Словорок», «Лепестки дикой розы» разнообразны по тематике, не одинаковы по объему, а стихи оригинальны не только по форме, но и по содержанию. В них много неожиданных изобразительных средств - метафор, сравнений, эпитетов: дождливое солнце; плывущий аромат; скачущий дождь; черная луна. Оригинальны выражения: Тонкострунят твои легкодоступно святосмех твоих ног; Слез твоих глазопад черноокий, что язычат ладони соленой мольбой. Следующие примеры, взятые из цикла «Словорок» свидетельствуют о том, что поэт слишком увлекается новыми словообразованиями: Златоплачь листоптиц желтопадают ниц. Не лесится и ветятся так пусто. Там, где было пред тем зленоусто. Таких примеров словотворчества немало в книге стихов «Аз».

Вместе с тем, в этой книге поэт достигает высокой образности во многих стихах, используя оригинальные изобразительно-выразительные средства. Главное в них - глубокие мысли и нравственные находки. В книге стихов М. Братова «Мера времени», изданной годом ранее (2017), меньше экспериментов автора, в них чёткий ритм, полновесные рифмы, оригинальные олицетворения, парадоксальные мысли. Много в них свежих эпитетов: жирный глаз, старомодный огонь свечи, долгокрылые дни, ветряные раны, простуженный смех, чёрный пот, толпящиеся дни и др. Удачно автор пользуется олицетворениями, которых много в лирике поэта.

У поэта своя философия жизни, свой стиль самовыражения. Через всю его поэзию проходит стремление обогащать традиции новыми формами и способами создания образов, используя опыт современной русской и зарубежной литератур. Разнообразие лирики поэта свидетельствует, что автор знаком не только с русской классической и современной литературой, но и с явлениями восточных литератур. В книге стихов «Мера времени» есть цикл «Бейты», состоящий из 165 двустиший на манер восточной поэзии по форме, но оригинальное содержание в них от самого автора. Например: Желает Бог людей соединить, а люди тщатся Бога поделить; Привычней черни быть скотом, зато с надежным фуражом; И раб бывает несгибаем: мечтает быть он толстым баем; Дуракам закон не писан - дураками он написан; Тот, кто любит наряжаться - обожает обнажаться; Ах, зарекаясь от сумы, не спят охранники тюрьмы; Да разве ж дурака ты упредишь, дураку быть дураком не запретишь; Ложь любит наряжаться, Ну, а правда - обнажаться; Она хочет красивое платье надеть, чтоб её захотелось кому-то раздеть; Если пастор лицемерит, то и паства чёрту верит; Ах, посмотрите, как бодро танцуют народы, на теле мумифицированной свободы; Дипломатия - это когда не разобраться никак, придуривается дипломат или он просто дурак; Коль зависть вам в душу вхожа - из лица она сделает рожу! [3: 44-60].

Новаторство поэта в известной мере проявляется в цикле «Лепестки дикой розы», в котором идет «авторская расшифровка» разных истин без стиховой организации. Примеры: Эпитафия - и так будет с каждым; Постоянство - Хлеб принадлежит тому, кто его ест. А женщина тому, кого она любит; Жизнь - сердце отсчитывает время; Справедливость - она и прокурор, и судья, и палач.

В цикле «Калейдоскоп» (верлибр) уже другие формы стиха, но основа в них зиждется на философских рассуждениях об инстинктах, о месте человека в мире, о времени и т. д.

Что касается прозы, то здесь в произведениях М. Братова ещё более заметны результаты его экспериментов. В рассказах, вошедших в сборник «Крамола» (2018), имеют место неожиданные ассоциации, мистика, иррациональное сочетается с реальным, например рассказы «Живой посреди дороги», «Сущность», «Крамола», «Людоед», «Другое мыло», «Голова бухгалтера Мухоморова» и др. «Давать характеристику манере письма Мурата легко и довольно затруднительно..., отмечает писатель и журналист Виктор Того, его творчество имеет глубинные пласты, за игрой всегда прячутся подтексты» (такая манера присуща таким писателям, как Михаил Зощенко, Франц Кафка) [4: 3-4].

К прозе М. Братов пришёл после ряда лет поэтического творчества, что сказывается и в его рассказах, и в романах. Он написал два романа в соавторстве с Евгением Ташу: «Именем Революции, или Бредущим в назидание» (2018) и «После того» (2019). В первом романе в аннотации авторы сообщают, что, возрождая всеми забытый пикарестный роман, создали новый жанр романа - роман-демотиватор. В нем некоторые исторические персонажи носят известные фамилии и имена с незначительными изменениями: Клароза, Бубенный, Сечка (Гречко), Коба, под своими фамилиями и именами действуют Анка, Петька, Василий Иванович, до неприличия изменена фамилия Берии. Есть и выдуманные персонажи. Эти романы ждут своего исследователя. Отметим, что не только в прозе М. Братова есть попытка модифицировать жанры. Эта попытка «приводит к активизации новых жанрово-структурных образований других авторов» [5: 142].

Место многогранного творчества в литературном процессе ещё не определено, но ясно одно: поэт и писатель обладает самобытной творческой индивидуальностью, «поэт интересный, экспериментирующий» (В. Того). Без сомнения, его поэзия, созданная на родном кабардиночеркесском языке, стала заметным вкладом в черкесскую современную литературу.

Примечания

2. Брат Мурат. Мера времени. Черкесск, 2017. С. 44-60.

3. Того В. Предисловие / Брат Мурат. Аз. Издательские решения, 2018. С. 3-4.

4. Панеш У.М., Мамий Р.Г. Лирическая проза Хазрета Ашинова в контексте идейно-художественных исканий отечественной литературы 60-70 гг. ХХ в. // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер.: Филология и искусствоведение. Майкоп, 2019. Вып. 3. С.141-146.

References

1. Shidov Yu. Preface // Brat Murat. A measure of time. Cherkessk, 2017. P. 3-4

2. Brat Murat. A measure of time. Cherkessk, 2017. P. 44-60

3. Togo V. Preface / Brat Murat Az, Publishing solutions, 2018. P. 3-4

4. Panesh U. M., Mamiy R.G. Lyrical prose of Khazret Ashinov in the context of ideological and artistic searches of the national literature of the 60s and 70s of the 20^th century/ Bulletin of the Adyghe State University, Maikop, 2019. Iss. 3. P. 142

Размещено на Allbest.ru