Стилевое своеобразие "Моления" Даниила Заточника

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ВЫСШЕГО И СРЕДНЕГО СПЕЦИАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН

УЗБЕКСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ МИРОВЫХ ЯЗЫКОВ

Факультет русской филологии

Кафедра русской литературы и методики обучения

Курсовая работа по литературе

Стилевое своеобразие «Моления» Даниила Заточника

Направление образования

5120100 - Филология и обучение языкам (русский язык)

Выполнил(а): Студентка 3 курса, № 303 группы факультета русской филологии Закирова Ораста

Научный руководитель: ст.преподаватель кафедры русской литературы и методики обучения Осипова А.В.

Ташкент - 2022

Содержание

Введение

1. Возникновение «Моления» Даниила Заточника

2. «Cлово Даниила Заточника» и «Моление Даниила Заточника». Разница взглядов»

3. Своеобразие «Моления» Даниила Заточника. Стиль

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Изучение источника направленно лишь к одной цели - вернуть себе благорасположение господина. В этом отношении "Моление" является редчайшим документом светской культуры. Других, подобных ему древнерусских сочинений, мы не знаем. Возможно, потому, что весь литературный процесс в Древней Руси вплоть до XVII века подчинен был, прежде всего, интересам Церкви.

Задача исследования:

- определить отражение политической обстановки в «Молении»;

-- дать критический обзор о месте и времени написания произведения;

Объект исследования:

Предмет исследования: Предмет исследования: язык, которым написано «Моление Даниила Заточника

Степень разработанности: Степень научной разработанности проблемы. В исторической науке, не существует общепринятых определений государства и государственности

Теоретическая-практическая значимость исследования заключается в выработке нового подхода к описанию его стилистического своеобразия. Учитывая тот факт, что синонимика является центральной проблемой современной стилистики вообще, обращение к исследуемой исторической ее проблеме вполне правомерно.

Структура разработана в соответствии с поставленной целью и основными задачами, состоит из введения, трех глав, четырех параграфов, заключения и библиографического списка.

«Моление» Даниила Заточника по праву можно считать одним из самых оригинальных и загадочных памятников домонгольского периода. Наверное, впервые за всю историю древнерусской книжности XI--XIII вв. на страницах литературного произведения создавался образ частного человека, не ограничивавшего себя нормами средневекового этикета и непосредственно обращавшегося к сильным мира сего с мольбой о заступничестве и помощи. Личностное начало выражено в «Молении» очень ярко. Именно это обстоятельство предопределило пристальное внимание к «Молению» как со стороны историков, так и со стороны филологов.

Примечательно, что автор «Слова Даниила Заточника» относится к интеллектуальной элите Древней Руси. Об этом свидетельствует его обращение к князю. С одной стороны, они характеризуют плачевное положение и нужду автора, а с другой, как бы призваны склонить князя к милости. Вот как начинает он свое послание: "Вострубим, братие, яко в златокованные трубы, в разум ума своего и начнем бити в сребреные органы во известие мудрости своея! Востани слава моя, востани в псалтыри и в гуслях, да разверзу в притчах гадания моя и провещаю в языцех славу мою! Сердце бо смысленного укрепляется в телеси его красотою и мудростью. Бысть язык мой, яко трость книжника скорописца, и уветлива уста, аки речная быстрость. Сего ради покушахся написати: всяк союз сердца моего разбих зле, аки древняя младенца о камень. Но боюся, госпо-дине, похудения твоего на мя. Аз бо есмь, аки оная смоковница проклятая: не имею плода покаяния; имею бо сердце, аки лице без очию, и бысть ум мой, аки нощный вран на нырищи забде (пробудился), и рассыпася живот мой, яко же Хананейских царь буесть; и покры мя нищета, аки Чермное море фараона. Се же написах, бежа от лица художества моего, аки Агарь рабыня от Сарры, госпожи своея. Но видих, господине, твое добросердие к себе и притеках к обычней твоей любви. Глаголеть бо Писание: просящему у тебе дай, толкающему отверзи, да не лишен будеши царствия небесного...".

Иногда «Слово» представляет собой сплошной набор заимствованных книжных фраз и формул. Утонченный характер и разнообразие литературных заимствований позволяют сделать вывод о необычайной начитанности автора.

Набор используемых стилистических формул у автора очень богат. Идейно-художественные приемы и средства восходят к двум традициям -- книжной и народной (влияние скоморошьего балагурства и глумотворения некоторые исследователи считают результатом поздних переработок раннего памятника). К выявленным книжным приемам риторики Даниила следует отнести, кроме цитирования священных книг и распространенных в XII--XIII вв. сборников, также и ретроспективную историческую аналогию. Так, автор нередко проводит сравнение между событиями современной ему жизни и фактами библейской истории.

1. Возникновение «Моления» Даниила Заточника

В конце Х - начале ХI веков до конца оформилось правительство восточных славян, - Старая Русь. Впоследствии погибели Владимира I Святославовича большая государство была ослаблена усобицами князей. Правительство по причине собственных большущих объемов не имело довольно долговечных для такого времени внутренних связей. Были слабы торговые дела меж князьями, а, значит, и финансовое состояние государства в целом. В это нелегкое время киевские князья пробовали хоть когда-то вычесть согласие власти и оборонять Русь от нескончаемых набегов номадов.

Это, по воззрению популярного критика древнерусской литературы Д.С. Лихачева, добивалось высочайшей патриотической сознательности, как князей, например и народа. В данных критериях, считает он, ключевой сдерживающей мощью, противостоящей растущей угрозе феодального разобщения княжеств, явилась мощь нравственная, мощь патриотизма, мощь церковной проповеди. Поддержка литературы в то время была важна не меньше, чем поддержка церкви. Впрочем правительство по причине феодальной раздробленности было довольно некрепким, требовалось создание свежих жанров, отражающих ссоры князей, которые вели к ослаблению страны. Необходимы были произведения, которые демонстрировали согласие российского народа. В итоге розыска, совмещения и появления зародышей свежих жанров, бывают замечены произведения, которые нельзя отнести к определенному жанру такого времени. При этом, распространение жанров было крепко заторможено. Грамотность была присуща лишь только церковным служителям, высочайшим эшелонам власти, негоциантам, т. е. людям, по сущности, дальним от искусства и, что больше, творчества. Впрочем, спасибо находчивым и интеллектуальным людям, коим было не чуждо становление государства и ее благоденствие в культурном проекте, появились эти произведения, которые не попадались под рамки жестких церковных, деловых купеческих и императивных воздействий. Быстрее всего, произведения появлялись сначала устно, а уже затем записывались и, этим образом, дошли до нас. Д. С. Лихачев писал по данному предлогу:

«Грамотные верхи феодального общества имели и букинистические, и устные жанры. Безграмотные этнические массы удовлетворяли собственные необходимости в художественном слове с поддержкой больше универсальной, чем букинистическая, устной системы жанров, а в церковном обиходе имели в собственном постановлении и букинистические жанры, но лишь только в их устной модификации. Книжность была доступна этническим массам сквозь богослужение, а во всем остальном они были исполнителями и слушателями фольклорных произведений».

«Таким образом, для XI-XIII вв. свойственно, собственно что почти все больше или же наименее одаренные произведения выходят за классические жанровые рамки. Они выделяются детской мягкостью и неопределенностью форм. Свежие жанры образуются по большей части на стыке фольклора и литературы. Эти произведения, как «Слово о смерти Российской земли» или же «Моление» Даниила Заточника, - полулитературные - полуфольклорные. Вполне вероятно в том числе и, собственно что зарождение свежих жанров происходило в устной форме, а затем уже закреплялось в литературе. В итоге розысков свежих жанров в российской литературе и, я полагаю, в фольклоре бывает замечена большое количество произведений, которые непросто отнести к 1 крепко сложившемуся, классическому жанру. Эти произведения стоят за пределами жанровых__обыкновений.

Ломка классических форм в общем была достаточно обыкновенной на Руси. Дело в том, собственно что свежая, явившаяся на Русь цивилизация, довольно высочайшая, создавшая первосортную интеллигенцию, прилегла узким слоем на этническую культуру - слоем хрупким и слабеньким. Это имело не лишь только нехорошие результаты, но и неплохие: воспитание свежих форм, возникновение внетрадиционных произведений были данным крепко облегчены. Все больше или же наименее выдающиеся произведения литературы, базирующиеся на основательных внутренних необходимостях, вырываются за пределы классических форм».

«В данной быте усиленного жанрообразования кое-какие произведения оказались единичны в жанровом отношении («Моление» Даниила Заточника, «Моление» -- автобиография и послание к Олегу Святославичу Владимира Мономаха)». моление заточник культура

2. «Слово Даниила Заточника» и «Моление Даниила Заточника». Разница взглядов

Любопытно в намерении изучений «Просьба Даниила Заточника». По этих времен ученые никак не наступили к одному воззрению, считается единица «Моление» и «Слово» один-одинешенек творением, лишь модифицированными с порой следующими «редакторами», либо ведь наверное 2 различных творения, прописанных в один-одинешенек манере, однако с различной коннотационный перегрузкой. Сообразно данному творению по этих времен мрачно совсем почти все.

2 главных отличия «Болтовня» и «Моления» - наверное:

Несоответствие в воззвании к князьям («Словечко» направлено Ярославу Владимировичу, «Просьба» ведь, - Ярославу Всеволодовичу). И с данной, может быть, обычный оплошности переписчика, либо подведении еще одного «редактора» слова творения перед родное государство, по этих времен проводятся дискуссии о медли сотворения данного творения.

«Просьба» имелось беспрепятственно и в первый раз отчасти опубликовано Н.М. Карамзиным в примечаниях к его «Летописи страны Русского». Буква вотан изо дошедших списков данного монумента никак не воссоздаёт его начального слова. Просьба додумалось по нас с отпечатками наиболее запоздалых вставок. Безвыездно знаменитые перечни разделяются в 2 редакции, отличающиеся и сообразно формуле, и сообразно слову.

1-ая проверка озаглавлена будто «Словечко Даниила Заточника, чтобы прописана собственному князю Ярославу Владимировичу», 2-ая ведь - «Просьба («обращение») Даниила Заточника к собственному князю Ярославу Всеволодовичу». 1 проверка владеет название «Словечко» Даниила Заточника, иная - «Просьба» Даниила Заточника. «Словечко» послится князю Ярославу Владимировичу, «Просьба» - Ярославу Всеволодовичу. Сообразно воззрению 1 экспертов, Пророк строчил правнуку Имя Мономаха - князю Ярославу Владимировичу, княжившему в Новгороде с 1182 сообразно 1199, и дальше монумент касается к XII столетию. Сообразно воззрению остальных, - князю Ярославу Всеволодовичу, правнуку Имя Мономаха, княжившему в Переяславле Нордовом с 1213 сообразно 1236 г., и дальше Просьба считается монументом XIII столетия.

И 2-ое - наверное оглавление слов. В «Слове» Пророк элементарно вращается к князю, испрашивает его о милости, веселит его собственными извращёнными образцами изо Библии и житейскими рассуждениями. В «Молении» ведь, создатель грубо осуждает боярство, тем вот наиболее, будто желание вращаясь к князю с пожеланием посодействовать никак не лишь себя, однако и целым оставшимся обычным людишкам в их противостоянии злобным дворянам-самодурам.

Иное немаловажное отличие меж «Молением» и «Одним словом» (не считая адресата - князя) - в их идеологической направлению. В двух редакциях в одинаковой мерке превозносится держава и влияние князя и стольной власть. Известие ведь к боярству в «Слове» и «Молении» шибко отличаются. В «Слове» король никак не противополагится дворянам. В «Молении» грубо подчеркивается преимущество князя надо дворянами.

Еще у изыскателей появился вопросец о персоны Даниила Заточника. Различные информаторы сообразно-различному предполагают себя создателя и главенствующего богатыря данного творения. Одни думают его дружинником, кой из-за боязливость был выслан в озерко Лач (Олонецкой губернии): «кому Лаче озерко, а ми в молчалив седя реви горкий».

Остальные лицезрели в молчалив холопа: «Отличному государю предназначаясь, достичь воли, а злобному государю предназначаясь, достичь еще наибольшего рабства». и «милостника» («милостники» - кадр, коие существовали из-за кредит князя). О данном разговаривает само воззвание создателя к князю, его неизменные пожелания о милости князя. просьба пророк рабочий лихачев

Однако будто желание никак не расползались представления у целых, который встречался с сиим творением - опосля чтения делается светло, будто наверное был лицо низкого общественного расположения, подневольный.

Невзирая в разные наименования и воззвания к различным дворянам говорят, будто наверное один и ведь ведь творение, этак будто общественная идейная и коннотационная перегрузки однообразные в целых редакциях.

«Будто желание я буква глядели в возникновение единичных редакций «Моления» Даниила Заточника, светло один: «Просьба» никак не лишь читалось и переписывалось,- оно непрерывно перерабатывалось, дополнялось, изо негоделались подборки, оно жилище, совершалось в движение линии столетий. Около данном дивно последующее: любой изо его соавторов мочь в цель в манера «Моления» и никак не разниться с его идеологией. Опять дорисованное либо переделанное практически никак не различалось сообразно собственному нраву с главной доли, буквально манера, в что имелось прописано «Просьба», был отлично символом целым, который этак либо по другому ввязывался в службу создателя данного творения. «Просьба» ценилось и из-за собственную идеологическую направление, и из-за собственный манера. В целых редакциях оно сохранилось тем вот ведь наиболее, различалось выработанностью, стабильностью стать. Около чтении «Моления» остается это чувство, буквально оно прописано в отлично подруги Старой Руси стилю, не прекращает тот или другой-ведь обыкновение, тесновато сопряженную с российской существованием. Неизвестные соавторы и «редакторы» «Моления» непревзойденно ощущалитот манера, ту вот манеру, ту вот идеологическую направление, в коей имелось оно прописано, оценивали их и устремлялись их никак не сорвать. Наверное отчуждает нам преимущество в единой характеристике «Моления» никак не распознавать особенно единичных редакций «Моления», разглядывать их будто идентичные сообразно манере. Подробности возникновения единичных редакций, их хронологическая подогнанность, единичные отличия станут в предстоящем про нас не имеют большого значения. Несуществен станет про нас и вопросец о протографе «Моления» и о создателе данного протографа. В нашем предстоящем изложении я символически забираем монумент в цельном и символически разговариваем о его создателе (точнее, руководствовалось желание разговаривать о его создателях)».

3. Своеобразие «Моления» Даниила Заточника. Стиль

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, будто «Моление» - наверное и имеется главной контент, кой никак не слабит в себя остальных воззваний, не считая начальных, приложенных создателем. «Моление» дает с лица заискивающее письмецо, челобитную, с коей Пророк вращается к князю.

При этом, прочтя контент, невозможно взять в толк к какой-никакой конкретно группы определять себе создатель. Тем вот наиболее «проверка» слова из-за безвыездно момент по публикации прибавляет конкретную неурядицу в истолкование этих о издательстве и приспособления Даниила к конкретной специальности.

Огромную службу в данном направленности обманул Д. С. Лихачев в собственном «Большом наследстве»:

«Это представление, будто «долотити гранит», показывает в компетентность с техникой обделки кремня. Кстати будет заметить что, потом «выдолото» - аппарат недотепа - тут считается в этом ведь смысле, будто и «сечиво», «особого интереса стоят установки в гусельцы будто в объект совсем известный Даниилу: «гусельцы ибо возводятся персты»…», «Пророк разговаривает о отливка гипофиз, олова, золота, о выделке пытки, ловле рыбы неводом, пастьбе жеребцов, сеянии жита, ковке гипофиз, заготовкедров, перестрелке изо кривизна, оперении стрел и повозничестве».

Еще русский летописец художества Д. В. Айналов что, будто создатель «Моления» совсем светло упоминает 2 режима полков: «в оступ» и «ровно ловцы разсыпашася сообразно территории». Данные 2 способа армейской стратегии, ведь имеется схватка порядком и врозь (конницы), отлично знамениты изо летописи, в коей сталкивается оный ведь слово - «ступ», «оступишася», и изо «Болтовня о военном подразделении Игореве» - «разсушясь стрелами сообразно очищенному полю».

И позже, в собственном изыскании Лихачев лично ведь и дает ответ в установленный с лица ведь вопросец - «отнюдуже это численность ролей присвоенных изо разных трудящийся специальностей? Разумеется, будто наверное изобилие ролей, присвоенных изо обихода, изо трудящийся обихода люди, покоится в конкретной взаимосвязи с этак живо и упрямо декларированной Даниилом его приспособлением к худым пластам народонаселения. Невысокое состояние Даниила в стремянке публичных взаимоотношений - наверное никак не лишь прецедент его собственной существования, оно описывает и его писательскую сделку, самый-самый манера его творения и его идеологию. Пророк - никак не адепт такого либо другого конкретного сословия, специальности. Дьявол подневольный лицо, адепт худых оболочек сообщества. И наверное соц состояние его подходит и его писательской воззрению. Дьявол записывает в литературу черты лица трудящийся обихода, этнической мудрости…»

Сообразно речам Д. С. Лихачева разрешено найти идеологическую суть сообразно манере, этак будто они взаимосвязаны:

«…отчетливость манеры почти все дозволяет отгадать и в лично идеологической сути данного творения. Так как манера и идеологическая направление творения теснейшим ролью взаимосвязаны. Меж тем вот манера «Моления» практически никак не исследовался. Исследовались заимствования, параллели, информаторы осведомленности его создателя, однако нестиль…»

«Просьба» сообразно сопоставлению с иными творениями, сообразно речам оценка Лихачева, наиболее только базируется в обиход такого медли. И наверное отчуждает вероятность выяснить, будто существовали наши праотцы. А чрез их обиход выяснить их рвения, наверное дает бесспорный энтузиазм про экспертов, исследующих обиход и общественные дела XII-XIII взрывчатка. Данные историко-домашние черты лица в «Молении» в первый раз имелись подобраны и проанализированы Д. В. Айналовым в его труде «Наброски и статьи сообразно летописи древнерусского художества».

1 изо характерных дьявол творения содержится в книга, будто безвыездно домашние черты лица в творении никак не подходят в распорядке рассказа, а будто желание выдернуты изо существования, про подчеркивания конкретного эпизода и российский обиход, около данном самый-самый ежедневный, просачивается в лироэпическую порядок:

«Будто металл теряется, как скоро его нередко плавят, этак и лицо -- как скоро дьявол немало страдает»

«Золото плавится пламенем, а лицо напастями»

Ежели желание рассказ имелось наиболее упорядочено, ведь ученые еще более имели возможность желание обнаружить домашних факторов изо творения. Этак ведь занимательны извращённые цитаты изо Библии и Псалтыря. В их Пророк вращается к князю будто к всевышнему, у что разрешено заполучить и тень, и еду, и охрану с жизненных напастей:

«Потому что рассказывается в Писании: настаивающему у тебя сем-ка, брякающему раскрой, правда никак не не признан станешь царствия лазурного; потому что строчено: возложи в Господа опечаль собственную, и оный тебя пропитает вечно».

Невзирая в бесспорную образование создателя «Моления» в его образцах, обращениях очевидно ощущается дерзость в доклада, ее простак. Пророк будто желание щеголяет ею. Может быть конкретно потому почти все «редакторы» и «соавторы» этак просто вступали в данный манера, полностью никак не преступая его.

Говорит о образованности создателя аналогичностьи, коие приводит Пророк в собственном творении. Наверное и духовные сюжеты:

« Потому что я будто та вот инжир треклятый: никак не владею фрукта покаяния…»,

и будничные:

«злак, отлично молоченая, незапятнанный черемуха отчуждает, а лицо в напасти приобретает разум взрослый»,

и изо обыкновенной существования:

« Ежели который в уныния люду несомненно поможет, ведь будто холодной вплавь его споит в горячий среда».

Создатель многосторонне выработан и потому, разрешено допустить, будто безвыездно его преломления и фарс - собственного семейства забава, препорученная потребностью в стольной поддержки. К целому данному, Пророк понимает себя стоимость, дьявол показывает познания, осмеивает недобросовестных помощников князя и рекомендует себе в советчики: «Господине мой! Не смотри на внешность мою, но посмотри, каков я внутри. Я, господине, хоть одеянием и скуден, но разумом обилен; юн возраст имею, а стар смысл во мне»

«Ведь не море топит корабли, но ветры; не огонь раскаляет железо, но поддувание мехами; так и князь не сам впадает в ошибку, но советчики его вводят».

В тексте постоянно попадается осмеяние Даниилом глупости и предостережение князя от нее.

«Ибо нищий мудрый -- что золото в грязном сосуде, а богатый разодетый да глупый -- что шелковая наволочка, соломой набитая»,

«Как в дырявые меха лить, так и глупого учить»,

«Коли пожрет синица орла, коли поплывет камень по воде и коли начнет свинья на белку лаять, тогда и глупый уму научится»,

«С хорошим советчиком совещаясь, князь высокого стола добудет, а с дурным советчиком и меньшего лишен будет».

Все эти советы, как и многие другие, не лишены юмора. Автор высмеянием глупости превозносит себя перед лицом князя. Также о некотором юморе произведения говорят и сравнения с альтернативными путями существования Даниила. Он честно говорит князю, что не умеет воровать, иначе не обратился бы к нему за помощью. Это довольно хитрый психологический ход в произведении. Если он не умеет воровать и говорит об этом так честно и самому князю - значит это так и есть.

«Неужели скажешь мне: солгал как вор? Если бы украсть умел, то к тебе бы и не взывал».

И потом он говорит о своем отношении к воровству, опять же прибегая к сравнению.

«Девица ведь губит красоту свою прелюбодейством, а муж свое мужество -- воровством».

Даниил спрашивает князя: «Неужели скажешь мне: “Женись у богатого тестя, чести ради великой; у него пей и ешь”?» И сам же отвечает: «Лучше бы уж мне вола бурого ввести в дом свой, чем злую жену взять»

И высмеивает такую возможность. Он не видит в этом решения своих социальных проблем так же, как и в воровстве.

«Дивней дивного, кто в жены возьмет уродину прибытка ради».

Потом Даниил как бы обрывает себя и «напомнив» о своем уме и неоценимости намекает на то, что просто так его ум и умение не отдаются.

«Да не буду как мех дырявый, роняя богатство в руки неимущих; да не уподоблюсь жерновам, ибо те многих людей насыщают, а сами себя не могут насытить житом; да не окажусь ненавистным миру многословною своею беседою, подобно птице, частящей свои песни, которую вскоре же ненавидеть начинают».

И в конце обращается к Богу с просьбой дать князю всяческих благ.

Заключение

Есть немало истолкований слова «Моления». Наверное и нешуточные объяснения слова, в каких «заимствованиями изо псалмов именуется ведь, будто считается их пародированием, в`идение в драматичности серьезнейших интонаций». И обсуждение воззвания Даниила к князю в насмешливой фигуре. Д. С. Лихачев: «Изумительнейшим ролью никак не направил в себе подобающего интереса изыскателей «Моления» насмешка данного творения, составляющие пародийности, драматичность».

Неопытному читателю наверное творение стает будто собственного семейства «изложение» XII - XIII взрывчатка. Вслед за тем выслеживается и насмешка, и панегирик собственных дарований, и рассуждения о существования в цельном и в единичных ее проявлениях. В том числе и никак не понимая иных монументов древнерусской литературы, разрешено с полной уверенностью заявить, будто кем желание буква был создатель данного творения, тот или другой желание миссии никак не гнал - Пророк был интеллигентным, высокообразованным мужиком.

В.Г. Хлеб строчил: «Который желание буква был Пророк Рабочий - разрешено выводить никак не в отсутствии причины, будто наверное имелась 1 изо этих персон, коие, в беду себя очень разумны, одаренны, очень немало понимают, никак не умея скрывать с людишек собственного преимущества, обижать амбициозную бездарность; одним словом, 1 изо этих персон, каких кадр сначала восхваляют и нежат, позже сживают с миру и, в конце концов, уморивши, опять инициируют восхвалять…»

Д. С. Лихачев о Данииле Заточнике: «…Пророк - наверное собственного семейства шляпа Старой Руси XII-XIII взрывчатка., шляпа, присущий к эксплуатируемым пластам сообщества…».

Невзирая в ведь, будто Пророк был никак не высочайшего общественного расположения безвыездно его рассказ пропитано манерой узкого юмора, высмеивания нескончаемых изъянов. Однако, невзирая в наверное дьявол смог нафискалить родное известие чрез обыденные домашние реалии. Весь важность в «Молении» содержится в книга, будто лицо пирушка эры попробовал нафискалить истину о собственной существования, сдабривая собственные воззвания восхвалениями:

«лицезрел, государе, твое отзывчивость к ми и прибег к обычной симпатии твоей»

«Потому что я, княже государе, будто травка хилая, возрастающая перед стеною, в коию буква свет никак не блещет, буква дождик никак не дождит; этак и я целыми огорчаем, поэтому будто никак не огражден я ужасом грозы твоей, будто оплотом жестким»

« Во отчего упрашиваю к тебе, одержим бедностью: помилуй меня, отпрыск большого короля Имя»

Таким образом, автор пытается донести до власть предержащих то, как живут люди подобные ему, не разозлив и не обратив на себя их гнев. Даниил понимал, что именно в такой манере можно обратить внимание на себя.

Кириллин В. М.

Как можно судить по древнерусским летописям и многим другим литературным памятникам, писателей Древней Руси весьма волновали проблемы гражданского содержания, например, проблемы сильной княжеской власти, междукняжеских отношений и взаимоотношений князей и боярства. Те, кого заботило будущее Руси, видели в сильной княжеской власти необходимое условие, обеспечивающее успешную борьбу Руси с внешними врагами, а также преодоление внутренних противоречий. Особенно сильны подобные умонастроения были в эпоху феодальной раздробленности Руси и монголо-татарского нашествия. Именно с ними и связано сочинение некоего Даниила Заточника - один из довольно загадочных фактов древнерусской литературы.

Творение Даниила было открыто и впервые частично опубликовано Н. М. Карамзиным в примечаниях к его "Истории государства Российского". Это памятник, по сути публицистический памфлет, а по форме послание, весьма загадочен. Изучение его сопряжено с большими трудностями, поскольку ни один из его списков, дошедших до нас от XVI-XVII вв., не воспроизводит его первоначального текста. Кроме того, все списки четко делятся на две редакции, существенно отличающиеся одна от другой по составу, текстуально и идейно. Один вариант сочинения бытовал с названием "Слово Даниила Заточника, еже написа своему князю Ярославу Владимировичу". Другой вариант - с названием "Моление (или Послание) Даниила Заточника к своему князю Ярославу Всеволодовичу". Соответственно, от решения вопроса о изначальном адресате Даниила зависит решение вопроса о времени появления самого сочинения. Отсюда одни исследователи доказывали, что Даниил писал правнуку Владимира Мономаха князю Ярославу Владимировичу, княжившему в Новгороде с 1182 по 1199 г., а другие, что он писал князю Ярославу Всеволодовичу, правнуку Владимира Мономаха, княжившему в Переяславле Северном с 1213 по 1236 г. Высказывались и другие предположения. В настоящее время утвердилась мнение о том, что произведение было создано после первого столкновения русских с монголо-татарами, то есть после 1223 г. Намек на это событие можно усматривать в заключительных словах "Моления": "Не дай же, Господи, в полон земли нашей языком, не знающим Бога, да не рекут иноплеменницы: где есть Бог их…".

Контент с заглавием "Моление" различается огромной многознаменательной конкретностью и фактологичностью, а еще личными свойствами либо показателями бардовской особенности, дальше будто в тексте "Слова" безвыездно данные индивидуальности стерты в итоге писательского обобщения. Отличаются слова и собственной общественной тенденцией. "Моление" соединено с видимым антибоярским и антимонашеским престижем, дальше будто в "Слове" обозначенные выговоры сбиты, но несмотря на все вышесказанное усилена желание обличения "злобных баб". Большая часть изыскателей правосудно считают, будто к начальному виду творения теснее безвыездно-действительно контент "Моления". Контент "Болтовня", вероятно, возник позже будто итог церковной цензуры.

Знаменитое препятствие призывает и вопросец о создателе фантазирования. Практически никаких данных о молчалив никак не сохранилось. Истина, в повествовании Симеоновской летописи о сражению в реке Озеро в 1378 г. рассказывается о тот или другой-ведь священнике, кой появился изо Орды "с ранцем астероид" и был из-за наверное выслан "в заключение в Лаче озерко, где ведь бе Даниил Заточеник", однако быстрее только, это замечание имеется только отсвет связи летописца с "Молением". Разбирая контент "Моления", ученые пробовали найти соц состояние Даниила. Клеймящий сообразно целому, дьявол никак не имел к благородным пластам сообщества, никак не вступал в команда наиблежайшего стольного круга. Однако совместно с тем вот дьявол был мужиком букинистическим. Веселое фарс и искание пред дворянином обличают его будто лица низкого и подвластного расположения. Может быть, дьявол имел к меньший стольной дружине либо был членом стольной канцелярии.

Удивительно ведь оглавление "Моления" Даниила Заточника? Его контент дает с лица заискивающее письмецо, челобитную. С сиим посланием кто-то Пророк, имеясь в заключении либо ведь в очень томном расположении, вращается к князю (сообразно целым перечням, Ярославу). Дьявол испрашивает князя упростить его горьковатую судьба, брать к себя в занятие в свойстве советчика, княжего думца, всякими способами показывая около данном собственный разум и образование. "Княже мои а не твои, государе! Я ибо никак не в Афинех ростох, буква с мудрец научихся, однако бых выпадая как детва сообразно разным расцветкой и оттуду выбирая сласть вербальную и совокупляя премудрость, ровно в бурдюк водичку мореходную". Безвыездно "Моление" выстроено в сцеплении смышленых изречений и афоризмов. С одной сторонки, они охарактеризовывают печальное состояние и нищету создателя, а с иной, будто желание вызваны наклонить князя к милости.

Список используемой литературы

1. Д.С. Лихачёв «Зарождение и развитие жанров древнерусской литературы»

2. Источник: Исследования по древнерусской литературе.- Л., 1986. - С. 79-95.

3. http://www.drevne.ru/theory/zarozh.htm

4. Лихачев «Великое наследие»

5. http://www.bukinistu.ru/literatura-perioda-feodalnoy-razdrobl-hiii-hv-vv-/molenie-daniila-zatochnika-ego-antiboyarskaya-napravlennost.html

6. http://www.drevne.ru/lib/zatoch_s.htm

7. http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Literat/lihach/4_05.php

8. http://old-ru.ru/

9. http://www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=32820

10. http://ppf.asf.ru/drl/great7.html

11. http://russia.rin.ru/

Размещено на Allbest.ru