Баллады В.А. Жуковского в контексте проблемы психологизма

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оренбургский государственный университет

Баллады В.А. Жуковского в контексте проблемы психологизма

Мачнева Анна Вячеславовна, студент, направление подготовки 45.03.01 Филология

Научный руководитель: Матяш Светлана Алексеевна, доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры русской филологии и методики преподавания русского языка

Оренбург

Аннотация

Актуальность работы определяется постоянным интересом отечественного литературоведения к проблеме психологизма и недостаточной изученностью баллад В. А. Жуковского в аспекте психологизма. Цель работы - анализ приемов психологизма, используемых Жуковским в балладах. В работе предпринят аналитический обзор научной литературы по проблемам психологизма; описаны два подхода писателей к раскрытию внутреннего мира героев - «прямой» (через вербальное обозначение переживаний) и «косвенный» (через описание пейзажа, деталей и т. п.). Проведенный анализ нескольких баллад Жуковского показал, что поэт применял оба подхода, причем предпочтение отдавал «прямому» (речь героя, сон, авторский комментарий); из «косвенного» подхода чаще всего использовал пейзаж. Показывается роль курсива в создании психологизма баллад. Дальнейшее изучение проблемы предполагает исследование баллад в диахроническом аспекте.

Ключевые слова: В. А. Жуковский, баллада, психологизм, приемы психологизма, контекст, курсив.

Abstract

V. A. ZHUKOVSKY'S BALLADS IN CONTEXT PROBLEMS OF PSYCHOLOGISM

Machneva Anna Vyacheslavovna, student, training program 45.03.01 Philology, Orenburg State University, Orenburg

Research advisor: Matyash Svetlana Alekseevna, Doctor of Philology, Professor, Professor of the Department of Russian Philology and Methods of Teaching the Russian Language, Orenburg State University, Orenburg

The relevance of the article is determined by the constant interest of Russian literary study in the field of psychologism and the insufficient knowledge of V. A. Zhukovsky's ballads in the aspect of psychologism. The purpose of the work is to analyze the psychology techniques which were common in Zhukovsky 's ballads. An analytical review of the scientific literature on the problems ofpsychologism is undertaken in the article; two approaches of writers to the disclosure of the inner world of heroes are described - «direct» (through the verbal designation of experiences) and «indirect» (through the description of landscapes, details, etc.) The analysis of several ballads by Zhukovsky showed that the poet used both approaches, moreover he gave preference to «direct» (the hero 's speech, dream, author 's comment), but he also used «indirect» approach and described landscapes. The role of italics in creating the psychologism of ballads is shown. Further study of the problem involves the study of ballads in the diachronic aspect.

Key words: V. A. Zhukovsky, ballad, psychology, psychology techniques, context, italics.

Проблема психологизма была и остается в числе активно разрабатываемых в отечественном литературоведении, так как она связана с изучением внутреннего мира героя, изображенного писателем. Эта проблема имеет непосредственное отношение к В. А. Жуковскому, метод которого известный литературовед Г. А. Гуковский назвал «психологическим романтизмом» [5, с. 40]. По общепринятому мнению, точкой отсчета русского романтизма являются первые баллады Жуковского. Баллады Жуковского неоднократно анализировались [2, 3, 5, 9, 10, 12], но, насколько нам известно, специального исследования психологизма баллад нет.

Анализ приемов психологизма в балладах Жуковского предварим кратким аналитическим обзором выявленных исследований психологизма в литературе. Мы выяснили, что теоретики психологизма [4, 6, 8] выделили разные подходы, используемые писателями для раскрытия внутреннего мира персонажа, чему должны соответствовать и разные подходы к научному анализу психологизма. Так, Л. Я. Гинзбург [4] выделила два способа психологического анализа текста. Первый способ - прямой, когда внутренний мир героя комментируется автором (повествователем) или представлен самоанализом персонажа. Второй способ - косвенный, когда внутренний мир раскрывается через жесты, речь, поступки, предметные детали. И. В. Страхов [13] делит формы психологического анализа по принципу изображения «извне» и «изнутри». Первая форма - «извне» - изображение автора-пове- ствователя или другого персонажа через описание деталей и предметов быта, с помощью вербальной и невербальный коммуникации героя (жесты, мимика, монолог, диалог и речь в целом), через его действия и поступки. Вторая форма - «изнутри» предполагает внутренние монологи, исповеди, дневники, через которые персонаж сам объясняет своё внутреннее состояние. Как видим, подходы ученых близки: «извне» - это косвенный анализ, «изнутри» - прямой анализ. Эти два подхода мы будем иметь в виду при анализе приемов психологизма баллад Жуковского. В изученной литературе для нас очень важным оказался вопрос: «психологизм - это содержание или форма?». Мы солидаризируемся с выводом, который делает А. Б. Есин [6]: «психологизм - это определенная художественная форма, за которой стоит и в которой выражается художественный смысл, идейно-эмоциональное содержание». В этой связи представляется важным указание исследователей на роль таких форм психологического анализа как речь персонажа и повествование от первого лица. Приемов психологизма касаются исследователи графики [1] и стихотворных переносов [11]. А теперь покажем, какие подходы и приемы применяются Жуковским в балладах.

Всего у Жуковского 39 баллад, которые он писал с 1808 по 1833 годы. Для детального анализа - в синхроническом аспекте - мы выбрали те баллады, в которых приемы психологизма выражены наиболее отчетливо.

Первая баллада, которую мы рассмотрим в аспекте психологизма, - «Адельстан». Она повествует нам о преступлении героя, чье имя вынесено в название. Его мучает совесть, он постоянно испытывает ужас в ожидании конца. Мы понимаем это еще в середине произведения, хотя и не знаем, почему именно герой испытывает глубокое чувство тревоги: Лишь случается порою, / Что, на воды взор склонив, / Рыцарь бродит над рекою, / Одинок и молчалив. (Здесь и далее текст цитируется по [7]). Объяснение его поведения, причину его беспокойства мы обнаруживаем по ходу развития сюжета, сначала, когда Адельстан старается отложить крещение своего сына (Запинаясь, умоляет / День обряда отложить. / «Сил недуг меня лишает / С вами радость разделить!»), а потом, его прямая связь с силами зла проясняется в тот момент, когда он хочет отдать своего сына дьяволу: Звучно к бездне восклицает /Паладин: «Я дань принес». Однако молитва матери спасает младенца, обрекая героя на мучительную смерть. Эта ситуация раскрывает Адельстана как жестокого, эгоистичного человека, готового продать не только собственную душу, но и душу невинного ребенка. Мы видим хладнокровие в его действиях и поступках в сравнении с эмоциями Лоры. Особенно явно это различие видно в следующих отрывках: Рыцарь все молчит, печален; / Все идет вдоль по реке; / Лоре страшно; замок Аллен / С час как скрылся вдалеке.; // «Поздно, милый; уж седеет /Мгла сырая над рекой; <...> ; «Тише, тише! Пусть седеет /Мгла сырая над рекой; <...> «Поздно, милый; поневоле / Страх в мою теснится грудь» <...>; ... Но молчит, как очарован, / Рыцарь, глядя на реку. Рефрен, используемый В. А. Жуковским, акцентирует внимание читателя на чувства и эмоции, которые испытывают герои. Если рыцарь «молчит» и его внутреннее переживание, а точнее, волнение по поводу сделки, видно нам косвенно, то повторяющиеся слова Лоры «Поздно, милый» и слова автора «Лоре страшно» прямо передают нарастающее чувство тревоги и ужаса матери. Рефреном также дается и описание пейзажа. Героиня обращает внимание на то, что «...уж седеет / Мгла сырая над рекой;» а Адельстан словно бездумно вторит ей (...Пусть скудеет), стараясь успокоить свою напуганную жену, на самом деле не обращая никакого внимания на окружающий его мир. Действие происходит в типичном для жанра баллады времени суток - сумерках, что только накаляет атмосферу тайн и страха, ведь самые ужасные преступления всегда происходят во мраке. Поэт красочно описывает эмоции Адельста- на, используя прямой способ передачи внутреннего состояния, сначала в виде сравнения, а затем как его подробное разъяснение: Как преступник перед казнью, / Адельстан затрепетал; / Взор наполнился боязнью; /Хлад по членам пробежал. психологизм баллада жуковский

По нашим наблюдениям, автор не дает прямой характеристики персонажам сразу, а сначала лишь намекает на их настоящую суть. Это можно заметить, если внимательно рассмотреть описание героев. Так, о главном герое В. А. Жуковский пишет: Все в нем прелесть - взор и стан», «Но умом и красотою /Всех был краше Адельстан. Мы видим только внешнее описание и совсем не знаем, каков герой внутри, пока не прочтем произведение полностью. Характер Лоры, напротив, раскрывается автором сразу: Видом ангельским для взора, / Для души душой мила. Таким образом, она сразу предстает перед нами как девушка с чистой, непорочной душой, которая видит в мире лишь хорошее. Именно ее глазами мы видим Адельстана с блеском в очах. Она называет его «милым», «другом», «паладином» и лишь в самый страшный момент, когда видит в нем опасность, обращается к нему по имени.

Отметим еще один прием. Поэт совмещает прямую речь героя со своими комментариями: «Ах! - он мыслит, - ангел милый,/ Для чего ты в свет рожден?». Так автор проникает внутрь персонажа, характеризуя его психологическое состояние. Имитируя живую речь с помощью многоточий и междометий («Скоро... ах!»), восклицаний («И воскликнула: «Спаситель!..»), риторических вопросов («Для чего ты в свет рожден?»), обращений («Ах! - он мыслит, - ангел милый»), В. А. Жуковский создает монолог, благодаря которому мы понимаем всю трагичность сложившейся ситуации, душевное смятение героя: «Тише, тише; он с тобою. / Скоро... ах! кто даст мне сил? /Я ужасною ценою /За блаженство заплатил...». Сбивчивость речи, повторение уже знакомой фразы «Тише, тише» говорит нам о волнении и сильных переживаниях Адельстана. В приведенных текстах подчеркнем роль многоточий, создающих психологические паузы.

Особо отметим роль пейзажа. Пейзаж нагнетает атмосферу ужаса перед неизбежным: Страшен берег обнаженный; /Нет ни жила, ни древес; / Черен, дик, уединенный, / В стороне стоит утес. Эпитеты приведенного текста передают чувство одиночества Лоры: вокруг нет никого, кто мог бы ей помочь. Отмечаем резкий контраст между пейзажем в начале и в конце баллады. Произведение начинается с заката: День багрянил, померкая, / Скат лесистых берегов; / Реин, в зареве сияя, / Пышен тек между холмов. Автор подчеркивает красоту закатного неба, создавая мечтательное настроение. Даже «легкокрылый ветерок», не поднимающий волн на реке, способствует спокойствию и умиротворению. Именно в такой момент и должен был появиться спящий, очарованный рыцарь. Кульминация происходит во время оживления стихий: И плывут они, безмолвны; / За кормой струя бежит; / Тихо плещут в лодку волны; /Парус вздулся и шумит. В конце, после гибели Адельстана - Вдруг все пусто, тихо стало /В глубине и на скалах - природа снова успокоилась, ведь больше никто не хочет причинить вред младенцу.

При всем значении пейзажа он не может в полной степени передать все оттенки психологии героев. Поэтому мы должны обратить внимание на другие средства, способные создать нужную автору атмосферу. Так, в одной строфе мы можем заметить сразу два приема психологизма: первый - эпитет «темный», второй - художественная деталь: На ладью сквозь парус алый / Проливала темный луч. Эпитет «темный» часто появляется в произведениях В. А. Жуковского и здесь означает что-то плохое и мрачное. А вот алый парус - художественная деталь. Она появляется два раза: в начале и в конце баллады. Вместе с алым парусом приходит беда, не зря алый - цвет крови и опасности. Челнок, только уже без алого паруса, появляется и в других балладах.

В балладе «Варвик», челнок носит убийцу по волнам, как бы перенося его из одного мира в другой. Как и в предыдущей балладе, пейзаж играет ключевую роль в передаче состояния героя. Так, река Авон ревет и бушует на протяжении всей баллады, непрерывно напоминая убийце о содеянном: Ужасный день: от молний небо блещет; / Отвсюду вихрей стон; / Дождь ливмя льет; волнами с воем плещет / Разлившийся Авон. Только в конце, когда погибает Варвик, когда прекращаются все его душевные муки, волны успокаиваются. Такое изображение пейзажа не просто создает напряженную атмосферу, вызывая яркие эмоции у читателя, но также отражает внутренний мир героя.

В. А. Жуковский комбинирует косвенный и прямой способы анализа психологии героя для того, чтобы раскрыть характер героя с разных сторон. Уже во второй строке первой строфы мы видим эпитет «злой», присвоенный Варвику автором. Благодаря этому, у читателей появляется определенная установка на дальнейшее раскрытие образа героя. Поэт открыто говорит нам об эмоциях, которые испытывает убийца: «И с трепетом Варвик в челнок садится», «...со страхом провожает /Варвик ночную тень».

В «Варвике» поэт использует одну из форм психологического повествования - сон, который обнажает все скрытые переживания и страхи героя. Варвик испытывает муки совести за убийство маленького Эдвина: И мнит он зреть пришельца из могилы, / Тень брата пред собой; В чертах болезнь, лик бледный, взор унылый / И голос гробовой. Ни во сне, ни наяву Варвик не может чувствовать себя в безопасности и спокойствии. Ожидание неминуемой расплаты не оставляет его ни в стенах замка, ни на природе.

Сон как прием психологизма имеет большое значение не только в исследуемой балладе, но и в другом произведении - «Светлана». Сон Светланы не оказывается вещим, а служит лишь отражением страхов девушки. В нем появляются пугающие мотивы смерти, загробной жизни, духов и одиночества: Одинокая, впотьмах, /Брошена от друга. Вся баллада построена на антитезе (добро - зло, жизнь - смерть). Антитезу мы можем увидеть и в образах, которые появляются во сне героини. Первый - это ворон как символ смерти, предвестник печали: Черный вран, свистя крылом, / Вьется над санями. Второй образ - голубь как символ чистой души: Вот глядит: к ней в уголок / Белоснежный голубок / С светлыми глазами... Если мы рассмотрим пейзаж, то увидим, как спокойный, воскресный вечерок во «сне» превращается в страшную, таинственную ночь. В нем пейзаж отличается динамизмом: От копыт их поднялась / Вьюга над санями. Однако, как только сон заканчивается, мы видим: В тонкий занавес окна / Светит луч денницы.

Особое внимание нужно обратить на графический прием курсива в балладе «Светлана», использующийся автором для выделения и передачи психологической экспрессии. Во сне героини ворон выкрикивает слово, которое выделяется курсивом. «Ворон каркает: печаль!». Дальше мы узнаем, что жениха Светланы уже нет в живых. Не зря выделено именно это слово. Во-первых, оно звучит, как мы говорили ранее, как символ смерти, предвестник беды. «Печаль» - это и есть его предсказание. Во-вторых, «печаль» - это то, что чувствует любой человек при утрате близкого, и это то, что чувствует сама Светлана. Таким образом, курсив, в данном случае, обращает внимание читателя на многозначность этого слова и на его психологичность.

В. А. Жуковский использует курсив и в других своих произведениях. Например, в балладе «Три песни» сначала может показаться, что курсив применяется поэтом лишь для выделения названия песен, однако слова, обращенные к Освальду, имеют прямое значение. Из графически выделенных строк в трех строфах мы можем сложить всю историю отношений между отцом певца и царем Освальдом: завязку - отца моего ты убил, кульминацию - бейся убийца со мной и развязку - убийца повержен в крови. Курсив, компенсируя балладные лакуны, создает психологический подтекст.

В балладе «Покаяние», где главная тема звучит в самом названии, курсивом выделяется, как и в «Светлане», только одно слово: Чтоб там о погибших собор совершал / Вседневно обряд поминанья. Но «погибших» не в прямом смысле, а в духовном. Погибшими поэт называет грешников, чьи души уже не спасти. Здесь мы можем отметить создание символического образа, когда автор выделяет слово, с той или иной стороны характеризующее объект изображения. Здесь переносное значение раскрывает внутреннее состояние человеческой души, которая навсегда останется запятнанной грехом.

Проанализировав несколько баллад В. А. Жуковского, мы делаем следующие выводы: 1) в балладах поэта обнаруживаются оба подхода к изображению внутреннего мира героев, выделенные исследователями проблемы психологизма, прямой - изнутри - и косвенный - извне; 2) в балладах чаще используется прямой подход (приемы: речь героя, сон, прямая авторская характеристика); 3) при косвенном подходе чаще всего применяется прием развернутого психологического пейзажа; 4) в балладах Жуковского нередко совмещаются приемы психологизма обоих подходов; 5) среди средств психологизма особо выделяется курсив; 6) самыми повторяющимися средствами художественной выразительности являются рефрен, антитеза, эпитеты, прямая речь.

Литература

1. Борисова И. М. Графика поэзии Н. А. Некрасова: монография [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://biblioclub.ru/index.php?page=book&id=485433 (дата обращения: 28.05.2019).

2. Веселовский А. Н. Психологический параллелизм и его формы в отражениях поэтического стиля // Журнал Мин. Нар. Просв., № 3, ч. CCXVI, от. 2. - М.: Высшая школа, 1989. - С. 1-80.

3. Ветшева Н. Ж., Жилякова Э. М. Баллады Жуковского // Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем: в 20-ти т. Т 3 - М.: Языки славянских культур, 2008. - С. 229-240.

4. Гинзбург Л. Я. О психологической прозе. - М.: Интрада, 1999. - 415 с.

5. Гуковский Г. А. Пушкин и русские романтики. - М.: Худож. лит., 1965. - 356 с.

6. Есин А. Б. Психологизм русской классической литературы. - М.: ФЛИНТА, 2003. - 176 с.

7. Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем: в 20-ти т. Т.3 - М.: Языки славянских культур, 2008. - 456 с.

8. Иезуитов А. Н., Ковалева В. А., Павловский А. И. Проблемы психологизма в эстетике и литературе // Проблемы психологизма в советской литературе. - Л.: Наука, 1970. - С. 39-57.

9. Иезуитова Р. В. Баллада в эпоху романтизма // Русский романтизм. - Л.: Наука, 1978. - С. 138-163.

10. Маркович В. М. Балладный мир Жуковского и русская фантастическая повесть эпохи романтизма // Жуковский и русская культура. - Л.: Наука, 1987. - С. 138-166.

11. Матяш С. А. Стих баллад В. А. Жуковского // Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем: в 20-ти т. Т 3. - М.: Языки славянских культур, 2008. - С. 241-262.

12. Семенко И. М. Жизнь и поэзия Жуковского. - М.: Худож. лит., 1975. - С. 158-224.

13. Страхов И. В. Психология литературного творчества: Л. Н. Толстой как психолог. - М., Воронеж: НПО «Модэк», 1998. - 379 с.

Размещено на Allbest.ru