Воспоминания о Б.Ф. Егорове

Размещено на http://allbest.ru

ВОСПОМИНАНИЯ О Б.Ф. ЕГОРОВЕ

Е.Л. Румановская

Аннотация: В статье мемуарного характера описываются лекции Бориса Федоровича Егорова, посвященные теории литературы, которые автор воспоминаний как студентка слушала и конспектировала в ЛГПИ им. А.И. Герцена в 1977-1978 гг.: отмечаются присутствовавшие в лекциях новые для студентов имена, также Кьеркегора, Ясперса, Хайдеггера, М. Кагана и др., особенности предложенного Б.Ф. Егоровым обзора современного состояния отечественного литературоведения. Перечисляются эпизоды позднейшего профессионального и личного общения Б.Ф. Егорова и автора, цитируются письма Б.Ф. Егорова (из архива автора).

Ключевые слова: Б.Ф. Егоров; Ленинградский Педагогический институт имени А.И. Герцена; теория литературы; семидесятые годы; С. Кьеркегор; А. Потебня; М. Хайдеггер; К. Ясперс; М. Каган; С. Кржижановский

MEMORIES OF BORIS EGOROV

Elena Rumanovskaia

Abstract: The memoir article describes Boris Fedorovich Egorov's lectures on the theory of literature, which the author of the memoirs listened to and took notes of as a student at Herzen Leningrad Pedagogical Institute in 1977-1978. The paper tackles the discussion in these lectures of Kierkegaard, Jaspers, Heidegger, M. Kagan (names that had been largely unknown to the students), as well as features of Boris Egorov's outlook on the contemporary Russian literature studies. Episodes of the later professional and personal communication between Boris Egorov and the author are outlined, Boris Egorov's letters are quoted (from the author's archive).

Key words: B.F. Egorov; Herzen Leningrad Pedagogical Institute; theory of literature; the seventies; S. Kierkegaard; A. Potebnya; M. Heidegger; K. Jaspers; M. Kagan; S. Krzhizhanovsky

борис федорович егоров воспоминания лекции литературоведение

С Борисом Федоровичем (БФ) Егоровым мы познакомились в Ленинградском Педагогическом институте имени Герцена, где он был профессором и заведующим кафедрой русской литературы, а я студенткой. В 1977/78 учебном году БФ читал нам курс теории литературы, который оказался очень интересным. Мои конспекты сохранились, поэтому следующий далее рассказ вполне документален.

Девять первых лекций были посвящены истории теоретических учений, первая лекция 1 сентября 1977 года начиналась фразой: «Колыбель теории -- Восток (Индия, Китай), для европейцев это еще малознакомые материалы». Очень подробно я записала лекции о Кьеркегоре, иронии и трактате «Или -- или» (тогда не переведенном целиком на русский язык), имена Хайдеггера и Ясперса тоже были новы, и все это меня очень увлекло. Необычными для гуманитарной аудитории были также чертежи, схемы и математические символы, появлявшиеся на доске, когда речь шла о Потебне («Слово и его свойства. Речь и понимание»), о классификации искусств по Моисею Кагану и Кржижановскому (имя последнего тоже было ново), а БФ рассказывал с истинным увлечением, с энтузиазмом, так ему свойственным. Я не знала о техническом образовании БФ, но чертил он со знанием дела. Вульгарный социологизм нам был более знаком -- мы ведь закончили советские школы, но структурализм, фрейдизм и формализм гораздо меньше: речь, повторяю, идет о 1977-1978 годах.

Очень любопытен был обзор современного советского литературоведения, цитирую БФ: «Сейчас этап своеобразного синтезирования, использование и общих методологических установок, и достижений смежных наук (особенно психологии), и достижений различных школ. Советское стиховедение сейчас на одном из первых мест в мире» (названы имена М.Л. Гаспарова, В.Е. Холшевникова, Палевской). Рассказ о ленинградской, московской, тартуской школах. БФ счел необходимым сообщить студентам об «интересных коллективах в Костроме, Томске, Куйбышеве, Омске» и саратовской школе под руководством А.П. Скафтымова. Отмечу, что последнюю лекцию о социалистическом реализме БФ не прочел сам, а пригласил профессора Александра Ивановича Хватова с кафедры советской литературы.

В общем, на лекциях было интересно, недаром конспекты достаточно подробны.

Моя дипломная работа о датировке «Записок одного молодого человека» Герцена была выделена БФ и рекомендована для издания в «Ученых записках» ЛГПИ (потом была напечатана в журнале “Русская литература”: [Кантор, 1981]), но, увы, не случилось ни этого, ни моего соискательства на кафедре, т.к. Егоров ушел из института, а моя научная руководительница Е.Н. Дрыжакова с мужем, М.Г. Аль- тшуллером, уехала в США. Если бы БФ остался, моя научная биография могла бы сложиться по-иному.

За следующие 12 лет, до моего отъезда в Израиль, мы виделись всего несколько раз, и общение прервалось надолго. Защищаться мне пришлось уже в Еврейском университете в Иерусалиме, и это было совсем нелегко на фоне вживания в новую действительность.

По-настоящему мы стали общаться с БФ начиная с 2002 года, когда я, прочитав изданную им книгу “Письма Лотмана” (М., 1997), написала ему, что она вызывает размышления и дает импульс в духе Маяковского: «Стоило жить, и работать стоило!» БФ ответил открыткой, в которой писал, что чувствует и на себе вину за то, что многие уезжают из России для того, чтобы состояться. (Она у меня хранится.) Наше общение шло по нескольким направлениям.

Во-первых, наука: Герцен -- ему была посвящена моя диссертация, в которой я писала: «Споры с точкой зрения Герцена <...> имели место в России в 1850-1860-е годы. Позиция Герцена учитывалась и теми критиками, которые были по многим вопросам не согласны с ним (А.В. Дружинин, В.П. Боткин, П.В. Анненков, М.Н. Катков). Поэтому мне представляется неправильным не рассматривать литературно-критические взгляды Герцена в общих работах, посвященных литературной борьбе в России в середине XIX века, как это происходит, например, в книгах Б.Ф. Егорова “Борьба эстетических идей в России середины XIX века” (Л., 1982) и “Борьба эстетических идей в России 1860-х годов” (Л., 1991). Во второй из них автор специально оговаривается, что “из-за недостатка места в книге совершенно не рассмотрены эстетические воззрения Герцена и Огарева. Не следует думать, что необозримая по объему литература о них, в том числе и большое количество работ об их эстетике и литературной критике, исчерпала тему”». БФ согласился с моей точкой зрения, но его книги были изданы намного раньше.

Род Поливановых. Получив в подарок книгу БФ о Боткиных в серии «Преданья русского семейства», я предложила идею подобной книги о роде Поливановых. Занимаясь тогда историей русского паломничества в Иерусалим в XIX веке, я опубликовала «Дневник» Николая Петровича Поливанова, племянника А.С. Норова, которого он сопровождал в путешествии по Востоку в 1861 году [Руманов- ская, 2006]. Составляя биографию Николая Петровича, заинтересовалась родом Поливановых, среди которых были и Лев Поливанов, основатель гимназии (его ярко изобразил А. Белый), и лингвист Е.Д. Поливанов. БФ очень заинтересовался моей идеей, предложил мне написать заявку в Пушкинский Дом, но потом по разным причинам идея была мною отложена.

И, наконец, Григорьев, которого БФ называл просто Аполлоном и говорил о нем вдохновенно и как о лично знакомом человеке, имея в виду разные черты характера, рассказывая о них, смеясь или негодуя. У него так же, как у Григорьева, была способность любить своих героев. С такой же интонацией личного знакомства написана и его книга о Григорьеве в ЖЗЛ, в которой глубине изложения и широте охватываемого материала совсем не мешает живая речь с современными словечками, например, по поводу молодой редакции журнала “Москвитянин”: “Молодые оттяпали у шефа [Погодина] очень ценные отделы...”, или “...деньги уходили браво...” (“браво” в качестве определения, а не театрального возгласа, было одним из любимых словечек БФ), или сравнение ситуации с современной: «Так что сваливать вину на почту и тогда можно было!» [Егоров, 2000: 586 59]

При последней нашей личной встрече с БФ в Петербурге в августе 2019 года в прелестном пивном баре “К™ак1пп” на Загородном проспекте мы обсуждали как раз Аполлона Григорьева и издание его собрания сочинений, продолжающееся, увы, без БФ.

Кроме науки, мы много говорили о воспоминаниях. В письме от 15.5.11 по поводу рассказов моей мамы об эвакуации во время войны БФ писал: «Я всех агитирую вспоминать и публиковать. Это нужно и для семьи, и для страны, и для истории»¹, а до этого он очень заинтересовался очерком о кругосветном путешествии моего отца во время Гражданской войны [Румановская, 2004].

БФ следил издали за здоровьем моей мамы, дожившей до 100, и всегда передавал ей приветы, а на известие о ее смерти откликнулся в письме 04.01.2020: «Много ушло старших, да сохранится память о них. 100 лет Вашей мамы такой же хороший символ (надежда!), как и у Моисеева и Зельдина» Личный архив автора. Там же..

Общение с БФ дало мне очень много и, разумеется, в научном, и в человеческом плане. С гордостью называю себя его ученицей, этот статус зафиксирован БФ в одной из дарственных надписей на его книгах. Закончить я хочу цитатой из его письма от 28.04.2015 в ответ на посланную мною заметку «Съезд фашистов в Питере»: «И верю не в фашистское будущее, а в светлое. Но хотел бы, чтобы мне разрешили держать в кармане пистолет, чтобы и себя защищать, и несчастных, на которых могут напасть» Там же.. Это пишется 89-летним человеком! И вера в лучшее, и желание защищать других были очень характерны для Бориса Федоровича Егорова, для его активной натуры человека и ученого.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Приложение к газете «Вести» (Израиль). 25.11.2004. C. 16-19 Егоров Б.Ф. Аполлон Григорьев. М., 2000.

2. Кантор Е.Л. Из творческой истории “Записок одного молодого человека” А.И. Герцена (вопрос о датировке) // Русская литература. 1981, № 2. C. 163-165.

3. Румановская Е.Л. Два путешествия в Иерусалим в 1830-1831 и 1861 годах. М., 2006. 200 с.

4. Ibid. Кругосветное путешествие на фоне Гражданской войны в России // Окна. Литературное; 02.12.2004. C. 36-39.

Размещено на Allbest.ru