История успеха Корнелиуса Вандербильта

Размещено на http://www.allbest.ru/

Корнелиус Вандербильт (англ. Vanderbilt) первоначально Ван Дер Бильт (англ. Van Der Bilt; 27 мая 1794, Порт-Ричмонд, ныне Статен-Айленд, Нью-Йорк -- 4 января 1877, Нью-Йорк) -- один из богатейших и успешнейших предпринимателей США XIX столетия, основатель плутократического рода Вандербильтов

Корнелиус Вандербильт первонач. Ван Дер Бильт (англ. Vanderbilt; Van Der Bilt; род. 27 мая 1794 г. Порт Ричмонд, ныне Статен-Айленд, Нью-Йорк -- ум. 4 января 1877 г. Нью-Йорк) -- один из богатейших и успешнейших предпринимателей США XIX столетия, основатель плутократического рода Вандербильтов.

Железнодорожный магнат. Активно занимался морским транспортом, финансами, торговлей. Построил несколько важнейших железных дорог. В большинстве случаев он разрешал бизнес-конфликты цивилизованными методами, но не брезговал применять подкуп и шантаж. Пожертвовал $1 млн. основанному им Университету Вандербильта. Основатель знаменитой династии, Корнелиус Вандербильт в глазах общественности выглядел воплощением американской мечты -- выходец из небогатой семьи достиг успеха исключительно своими силами. Кроме того, он вошел в историю как король демпинга.

Вандербильт был малограмотным (а если верить отдельным газетным публикациям того времени, с трудом мог поставить подпись на документах), но ум, изворотливость и склонность к анализу помогли ему взобраться на самый верх социальной лестницы. Корнелиус был легок на подъем и не боялся расстаться со старым бизнесом, чтобы начать новый, превосходно разбирался в той сфере знаний, которую сейчас называют маркетингом и продвижением. Но самый богатый человек США так и не вошел в светское общество Нью-Йорка, вел скромную жизнь и не захотел разделить огромное наследство между своими детьми.

Молодость Корнелиуса Вандербильта

Самый богатый американец XIX века Корнелиус Вандербильт родился в семье среднего достатка. Отец будущего миллионера был лодочником и держал ферму. Фамилия Вандербильт происходит от названия нидерландской деревни Де Билт, родины пращуров Корнелиуса -- прапрапрадед миллионера Ян Аэртсон носил фамилию Ван дер Билт. Со временем составные части фамилии слились.

Уже в 11 лет Корнелиус бросил школу, чтобы помогать отцу. О недополученных знаниях Вандербильт ничуть не жалел: «Если бы я учился, у меня не осталось бы времени ни на что другое», -- твердил магнат.

В 16 лет Корнелиус открыл первый самостоятельный бизнес. Заняв у матери $100 (при условии, что юноша самостоятельно вспашет и засеет восьмиакровое поле), Вандербильт купил лодку-плоскодонку и стал перевозить грузы и пассажиров. Основным маршрутом стал путь от острова Стейтен-Айленд до Манхэттена и обратно, клиенты -- американцы, по долгу службы ежедневно ездившие в Нью-Йорк. За каждую поездку Корнелиус просил 18 центов. Вскоре он чуть не лишился своего ключевого актива -- водное такси с пассажирами столкнулось с небольшой шхуной. Это было первое и последнее происшествие на водном транспорте Вандербильта -- никогда больше его плавсредства не терпели бедствия.

Лодочный бизнес оказался настолько прибыльным, что спустя год Корнелиус не только вернул матери долг, но и заработал $1000. Услуги Вандербильта пользовались спросом, поскольку стоили дешевле, чем у конкурентов, а сам Корнелиус завоевал репутацию честного и трудолюбивого лодочника. Он не отказывался перевозить пассажиров даже в штормовую погоду. Побочным бизнесом Вандербильта стала торговля: в Стейтен-Айленде молодой предприниматель покупал товары, пользовавшиеся спросом в Нью-Йорке, перевозил через реку и перепродавал.

Новые возможности для расширения бизнеса будущего пароходного магната создала англо-американская война 1812 года. Заработав авторитет в тогдашних бизнес-кругах Нью-Йорка, Вандербильт сумел получить правительственный контракт на поставки товаров в форты, расположенные недалеко от города. На заработанные деньги Корнелиус построил средних размеров шхуну и два небольших корабля -- с тех пор конкуренты прозвали его Командором. Вандербильт торговал устрицами, арбузами, китовым жиром, снабжал стоящие в гавани корабли пивом, сидром и провизией. К 1817 году Вандербильт накопил $9000 и решил... выйти из бизнеса.

Решение случайным не назовешь: маршрут Стейтен-Айленд -- Нью-Йорк заполонили другие лодочники, доходы Вандербильта начали снижаться. Корнелиус заинтересовался пароходным бизнесом. Продав свой флот, Командор нанялся капитаном с зарплатой в $1000 в год на небольшой пароход Томаса Гиббонса. Пароходный бизнес для бизнесмена был в новинку, но Вандербильт хотел за чужой счет тщательно изучить тонкости ведения дел. Разобравшись с устройством парохода, Командор убедил Гиббонса построить паровое судно, самостоятельно разработав его проект. Корабль получил название Bellona, а Корнелиус стал партнером Гиббонса.

Из-за новой работы Вандербильта его семья (Корнелиус дважды был женат -- первый раз в 19 лет, второй -- в 73 года) переехала в Нью-Брунсвик (штат Нью-Джерси). Там Вандербильт приобрел таверну на берегу реки и превратил ее в место отдыха пассажиров проходящих пароходов. Заведение назвали Bellonа Hall. Таверна стала любимым местом остановки путешественников. Хозяйничала в таверне первая жена Вандербильта София Джонсон. вандербильт перевозка предприниматель железнодорожный

Корнелиус продолжал демпинговать и на Беллоне, запрашивая за проезд $1 -- вчетверо меньше, чем конкуренты. Настойчивое продвижение Вандербильтом своих услуг возмутило конкурентов. Главными соперниками Корнелиуса были Роберт Ливингстон и изобретатель колесного парохода Роберт Фултон -- легальные монополисты на рынке пароходных перевозок. Монопольное положение в водах Гудзона им гарантировал Нью-Йоркский законодательный совет. Между конкурентами разгорелась небольшая война. Несколько раз Вандербильта пытались арестовать по обвинению в нарушении закона, однако ему удавалось выскользнуть из рук неприятелей. Наконец, Фултон и Ливингстон решили подать в суд на конкурента. Однако просчитались -- в 1824 году Верховный Суд США признал их монополию на транспортные операции в водах Гудзона неконституционной.

К 1829 году Вандербильт скопил $30 тыс. и решил снова уйти на вольные хлеба, занявшись собственным бизнесом. Протесты жены, не желавшей покидать обжитого Нью-Джерси, и Томаса Гиббонса, который предложил Корнелиусу жалованье вдвое большее и 50% долю в компании, ни к чему не привели. Командор перевез всю семью в Нью-Йорк. Жена Корнелиуса поначалу отказывалась от переезда. Непреклонный Вандербильт решил проблему кардинально, поместив супругу на два месяца в сумасшедший дом.

Золотое дно

Вернувшись в Нью-Йорк, предприниматель основал пароходную компанию и наладил сообщение между Нью-Йорком и городом Пикскилл, штат Нью-Йорк. За проезд Командор запрашивал лишь 12,5 центов и постепенно вытеснил с рынка местного пароходного короля Дэниела Дрю (спустя три десятилетия Дрю отомстит Корнелиусу, отобрав у Вандербильта Эрийскую железную дорогу). Бизнесмен вступил в соревнование с Гудзоновской речной ассоциацией, перевозившей пассажиров из Нью-Йорка в город Олбани. Поначалу Командор просил за билет $1 (речная ассоциация брала $3), позже и вовсе сделал проезд бесплатным. Убытки предприниматель компенсировал за счет услуг, в два раза повысив цены на еду на борту своих судов.

Ассоциация сочла целесообразным заплатить новоявленному конкуренту за перенос бизнеса в другое место. Приняв $100 тыс. и согласившись на дальнейшие выплаты размером $5 тыс. ежегодно в течение 10 лет, Командор начал доставлять пассажиров в Лонг-Айленд, Провиденс и Бостон, а также несколько городов в штате Коннектикут. Параллельно Вандербильт возобновил торговлю между прибрежными городами.

Пароходы Вандербильта мало назвать комфортными, зачастую они были роскошными. Корнелиус строил настоящие «плавающие дворцы», поражавшие своими размерами, комфортом и элегантностью. К 1840-м годам Вандербильту принадлежало более 100 судов, ходивших по реке Гудзон. Компания Вандербильта была одним из крупнейших нью-йоркских работодателей того времени.

К сорока годам Вандербильт нажил полмиллиона долларов, но неустанно искал новые возможности для обогащения. Неожиданный шанс заработать представился в 1849 году, с началом золотой лихорадки. Золотоискатели устремились в Калифорнию. Обычный маршрут будущих старателей пролегал через Панаму: путешественники прибывали в латиноамериканскую страну на лодках, ехали на мулах через Панамский перешеек (Панамский канал построили 60 лет спустя) и на пароходах добирались в Сан-Франциско. Вандербильт предложил новый маршрут. Теперь золотоискатели, прибывшие в Латинскую Америку (Никарагуа), могли плыть по реке Сан-Хуан, затем по озеру Никарагуа. Западный берег озера от Тихого океана отделяют лишь 12 миль. Таким образом, путешествие сокращалось на 600 миль, а путь к конечному пункту занимал на два дня меньше, чем обычный маршрут. Полная стоимость проезда не превышала $400 вместо традиционных $600.

В 1851 году Вандербильт основал компанию Accessory Transit, заплатив правительству Нигарагуа $10 тыс. за право организовать чартерный рейс. Корнелиус лично руководил маленьким пароходом, проверяя новый маршрут (местные жители уверяли, что река несудоходна). Компания Корнелиуса расчистила русло реки Сан-Хуан, соорудила доки на восточном и западном побережье Никарагуа и на озере Никарагуа, построила двадцатимильную щебневую дорогу к порту на западном побережье. Новое бизнес-решение принесло Командору более $1 млн за год. Развивая бизнес, Корнелиус построил флот из восьми океанских пароходов.

Месть и закон

В 1853 году, в возрасте 59 лет, Вандербильт решил впервые в жизни отправиться в отпуск. Он построил роскошную яхту на паровом ходу, назвав ее The North Star («Северная звезда»).

Кстати, яхта оказалась вторым предметом роскоши, который позволил себе Вандербильт, -- первым был особняк в Стейтен-Айленде. Перед тем как вместе с семьей отчалить к берегам Европы, Командор оставил должность президента Accessory Transit, перепоручив управление компанией ее топ-менеджерам Чарльзу Моргану и Корнелиусу Гаррисону. Пока собственник плавал по волнам, управляющие выпустили новые акции компании и заполучили контроль над Accessory Transit. После возвращения Корнелиусу, вместо расширения бизнеса, пришлось около года отвоевывать компанию у новых владельцев.

Чуть позже беда нагрянула с другой стороны. После смены власти в Никарагуа новое правительство страны отобрало у Accessory Transit право на перевозки (под предлогом, что компания нарушила условия соглашения), заключив более выгодный контракт с конкурентами Вандербильта. Командор не стал судиться, поскольку «закон слишком медленно действует, чтобы покарать виновных», и пообещал разрушить бизнес конкурентов (американских дельцов во главе с Уильямом Уокером). Сказано -- сделано. Вандербильт запускает новую пароходную линию по старому маршруту через Панаму. Конкурентам пришлось платить Командору $672 тыс. в год за самоликвидацию новой транспортной линии.

В 1850-х годах Корнелиус занялся трансатлантическими перевозками, организовав сообщение между Нью-Йорком и Францией. Конкуренцию ему составляли линии Кунарда и Коллинза; первую субсидировало британское правительство, вторую -- американское. Получить правительственную поддержку Командору не удалось, тем не менее он начал развивать новое направление. В трансатлантических перевозках было задействовано три судна, в том числе пароход «Вандербильт» -- в то время самое большое судно в акватории Атлантического океана. Длина судна достигала 335 футов (более 100 м), ширина -- 46 футов, водоизмещение -- 4,5 тыс. тонн. Пароход обошелся хозяину в баснословные $600 тыс.

В борьбе с Кунардом и Коллинзом Вандербильт применил свою обычную тактику: снизил плату за проезд и перевозку багажа. Если целевой аудиторией конкурентов были богатые пассажиры -- путешественники и бизнесмены, то Вандербильт сделал ставку на эмигрантов и представителей среднего класса. Больше всего доходов Командору приносили пассажиры 2-го и 3-го классов, путешествовавшие по несколько человек в каюте.

Экономя на издержках, Командор все же не страховал свои суда, поскольку был уверен в исправности пароходов и квалификации команды. Но новое бизнес-направление не стало прибыльным. В начале Гражданской войны (1861 г.) Командор продал атлантическую линию за $3 млн. Пароход «Вандербильт», впрочем, бизнесмен сохранил, превратив пассажирский лайнер в военный корабль. Во время войны Корнелиус передал пароход в распоряжение правительства (несмотря на то что миллионер уверял, что сдал судно в наем, газеты расценили его действия как подарок).

Железный король

На старости лет Вандербильт радикально сменил бизнес-стратегию, забросив морские транспортные перевозки и занявшись железнодорожным бизнесом. Корнелиус пробовал свои силы в наземном транспортном бизнесе еще в 30-х годах XIX века. Но случившаяся в 1833 году железнодорожная авария (взорвался паровой котел, из-за травм Корнелиус провел два месяца в больнице) надолго отбила у Вандербильта интерес к отрасли. Правда, не навсегда. Продав пароходы, Корнелиус занялся анализом нового рынка.

Американские железные дороги того времени, формально собранные в единую сеть, на деле представляли собой лабиринт: множество коротких разъединенных дорог, принадлежащих сотням бизнесменов. Безудержная конкуренция приводила к частым банкротствам. Командор начал скупать акции и объединять в единое целое короткие железнодорожные линии около Нью-Йорка. Командор приобрел контрольный пакет Гарлемской железной дороги (Harlem Railroad) и взял в свои руки дорогу реки Гудзон, одержав вторую победу над Дэниелом Дрю, к тому времени переквалифицировавшимся в торговца акциями железнодорожных компаний. В 1865-м Вандербильт начал объединение купленных компаний, владевших небольшими ветками, в Нью-Йоркскую Центральную железную дорогу (New York Central Railroad). Спустя четыре года Командор объединил ее с Гарлемской. В отличие от большинства железнодорожных магнатов тех времен, Корнелиус не только скупал акции, но и инвестировал в расширение сети дорог.

Наконец, «заклятые друзья» Вандербильт и Дрю сошлись на Эрийской железной дороге (Erie Railroad). В 1867-м Командор попытался заполучить контроль над компанией, выкупив все акции дороги. Дэниел Дрю выбросил на рынок 100 тыс. фальшивых акций. Вандербильт не видя подвоха, скупил и их. Фальшивки по решению суда все же были приравнены к настоящим ценным бумагам, но Командор потерял, по разным оценкам, $1-2 млн и в итоге саму Эрийскую дорогу.

Неудача магната не смутила: по настоянию старшего сына Уильяма Корнелиус расширил железнодорожную сеть до Чикаго, купив дорогу Лейк-Шор (Lake Shore Railroad) и Мичиганскую Южную дорогу (Michigan Southern Railroad). Наконец, взяв под контроль Канадскую Южную (Canadian South Railroad) и Мичиганскую Центральную дороги (Michigan Central Railroad), Вандербильт стал владельцем самой большой транспортной сети США.

Осколки счастья

Несмотря на статус самого богатого человека в мире, Корнелиус Вандербильт жил довольно скромно. Когда доктора рекомендовали смертельно больному Корнелиусу пить шампанское, миллионер отказывался, ссылаясь на его дороговизну. Избегал выходец из небогатой семьи и благотворительных пожертвований, в отличие, например, от потомственного банкира Пирпонта Моргана. «Всю жизнь я был безумцем в стремлении делать деньги», -- признавался Корнелиус. Спонсорскую помощь от миллионера получили лишь Центральный университет (переименованный в университет Вандербильта) и Церковь странников в Нью-Йорке.

Вандербильт не захотел делить состояние поровну между всеми наследниками (у богача было 12 взрослых детей). Согласно завещанию, основную часть богатства Командор оставил старшему сыну Уильяму. Остальные дети получили лишь по $100 тыс. -- сумму, хотя и вполне достаточную для роскошного образа жизни, но ничтожную по сравнению с $90 млн. Уильяма Вандербильта. Вдове Вандербильт оставил $500 тыс. наличными, особняк в Нью-Йорке и 2 тыс. акций Нью-Йоркской Центральной дороги. Неудивительно, что обделенные наследники начали судиться с богатым братом, настаивая, что Корнелиус Вандербильт писал завещание будучи невменяемым. Однако ни одно из судебных разбирательств не увенчалось успехом -- судьи неизменно подтверждали последнюю волю Командора.

Уильям Вандербильт, заработавший репутацию бизнес-гения еще при живом отце, успешно управлял доставшимся наследством, вдвое увеличив капитал, накопленный Корнелиусом. Но постоянные стрессы подорвали здоровье Вандербильта-сына: Уильям пережил отца только на восемь лет. После смерти старшего брата во главе железнодорожной империи стал внук Командора -- Корнелиус Вандербильт-младший.

К сожалению, потомки Командора не обладали жесткой деловой хваткой отца и деда. Это погубило империю Вандербильтов. Бизнесу Вандербильты предпочитали занятия спортом, в особенности яхтингом, искусство, разведение породистых лошадей, в худшем случае -- благотворительность. Корнелиус-младший прославился своим роскошным поместьем в Ньюпорте. Его дочь Алиса Гвен Вандербильт (та самая, с которой в романе «Двенадцать стульев» соперничала Эллочка-людоедка) стала скульптором, куратором и основательницей Музея американского искусства в Нью-Йорке. Племянница Алисы, Глория Вандербильт -- знаменитый дизайнер одежды, в частности, джинсов. Сын младшего Корнелиуса Вандербильта -- известный писатель, газетный издатель и кинопродюсер.

Семья постоянно уменьшала свою долю в Нью-Йоркской железной дороге -- внуки и правнуки постепенно проживали нажитое Корнелиусом. В 1954 году контроль над компанией перешел к Роберту Ральфу Янгу и его Alleghany Corporation, когда-то также принадлежавшей основателю железнодорожной империи. Потомки Вандерби

Корнелиус Вандербильт вошел в мировую историю как железнодорожный магнат, построивший несколько важнейших железных дорог, и как гениальный бизнесмен, умело справлявшийся с конкурентами безжалостным демпингом. В большинстве случаев он разрешал конфликты цивилизованными методами, но не брезговал применять подкуп и шантаж. Всю жизнь также активно он занимался морским транспортом, финансами и торговлей. Будучи необразованным человеком, он пожертвовал миллион долларов Ценральному университету, который теперь носит его имя.

Родился Корнелиус Вандербильт 27 мая 1794 года. К одиннадцати годам будущий миллионер решил бросить школу и начал помогать отцу на пароме. Через пять лет он выпросил у матери взаймы сотню долларов, чтобы начать собственное дело. Предполагалось, что это будет фермерство, но смышленый юноша распорядился своим первым заемным капиталом по-иному -- купил двухмачтовую плоскодонку и начал по примеру отца возить пассажиров со Стейтен-Айленда на близлежащий Манхэттен и обратно. Посудина протекала и однажды даже чуть не пошла ко дну, но молодой Вандербильт трудился без отдыха, заслужив репутацию надежного, а главное -- самого дешевого перевозчика на линии. Корнелиус брал с пассажира всего 18 центов и за год не только вернул долг матери, но и скопил тысячу долларов.

Впрочем, эти деньги недолго лежали без дела. В 1812 году США объявили войну Англии, и предприимчивый судовладелец добился от федерального правительства эксклюзивного права на водные перевозки между Нью-Йорком и построенными вокруг него защитными фортами. Купив шхуну и два судна поменьше, Вандербильт наладил бойкое судоходство по реке Гудзон и к концу 1817 года увеличил свое состояние до $9 тысяч, не считая доли в основанной им каботажной компании, контролировавшей все водное сообщение вокруг Нью-Йорка.

Однако в том же году у молодого бизнесмена появились непредвиденные конкуренты -- пароходы, и прибыль компании стала падать. Не желая отставать от технического прогресса, ее глава пошел на неожиданный шаг -- продал весь свой парусный флот и поступил капитаном судна в пароходную компанию Томаса Гиббонса с жалованьем $60 в месяц. Решение работать "на дядю" имело единственную и далеко идущую цель: прежде чем самостоятельно развернуться в пароходном бизнесе, Вандербильт решил в нем досконально разобраться.

Вскоре Корнелиус стал равноправным партнером Гиббонса по бизнесу. Этому способствовала начавшаяся война с очередным конкурентом -- компанией Fulton-Livingston, одним из соучредителей которой был разработчик первых колесных судов Роберт Фултон, получивший от властей штата Нью-Йорк монопольное право на пароходные перевозки по Гудзону сроком на 30 лет. Капитан Вандербильт начал гонять свою посудину по "чужой" территории без лицензии и по демпинговым ценам.

Корнелиус Вандербильт, работая у Томаса Гиббонса, отточил свой фирменный бизнес-стиль -- никогда не вступать в альянсы с конкурентами, а вышибать их с рынка, разоряя с помощью демпинга. До эффективного антимонопольного законодательства было еще далеко (знаменитый закон Шермана приняли только в 1890 году), и подобная практика признавалась вполне легальной. К тому же Вандербильт владел этими приемами лучше других. Справедливости ради нужно отметить, что он обычно предлагал потребителю хоть и менее дорогой, но не менее качественный, чем у конкурентов, продукт.

Вместе с тем, Корнелиус Вандербильт, всю жизнь с гордостью носивший звание коммодора (так во флотах Англии и США называют командующего соединением боевых кораблей), не брезговал и методами, мягко говоря, сомнительными. В частности, "наездами" на конкурентов с помощью головорезов, которых было легко нанять в любом порту.

В 1829 году партнер Гиббонса решил, что узнал о пароходном бизнесе все, и пустился в самостоятельное плавание, основав собственное дело. Первым серьезным соперником для Вандербильта стала опытная акула Уолл-стрит -- известный биржевой игрок Дэниел Дрю, владевший акциями судоходных компаний. Их соперничество продолжалось более полувека, в разных сферах бизнеса и с переменным успехом. В первой схватке Вандербильт победил соперника с помощью того же демпинга. Главный конкурент был полностью вытеснен с Гудзона, а остальным пришлось выбросить белый флаг и просить мира. За фантастические по тем временам отступные ($100 тысяч единовременно и по $50 тысяч ежегодно в течение десяти лет) Вандербильт оставил соперникам Гудзон, а сам переключился на другие, более перспективные регионы.

Богатство Корнелиуса Вандербильта по тогдашним меркам было действительно вызывающим, но еще больше шокировали современников манеры магната. Он открыто кичился не только своим состоянием, но и своей неотесанностью и дремучим невежеством во всем, что не касалось бизнеса. "Всю свою жизнь я сходил с ума по деньгам -- изобретение все новых способов делать их не оставляло мне времени на образование",- откровенничал он в газетах. Постоянно подчеркивая свое плебейское происхождение, коммодор не стеснял себя в выражениях на публике: его крепкие словечки из матросского лексикона заставляли краснеть даже мужчин в офицерских мундирах, а их спутниц приводили в полуобморочное состояние. Образцом роскоши и безвкусия стал построенный Вандербильтом на родном Стейтен-Айленде трехэтажный дворец, фронтон которого украшала бронзовая статуя хозяина, в позе античного бога восседавшего на троне. Выходки Корнеулиса Вандербильта вызывали у тогдашней американской элиты насмешки, но при этом нью-йоркский свет с поразительной скоростью перенимал любое новшество, исходившее от магната.

Еще большее осуждение вызывали манеры богача в Европе. Немудрено -- он мог запросто снять на вечер крупнейший лондонский оперный театр для друзей и знакомых, отменив запланированный спектакль и заплатив неустойку. В то время двери престижных клубов Старого Света и сам европейский свет оставались в целом закрытыми для неотесанных янки, их увесистые пачки "зеленых" еще не оказывали магического действия на европейскую элиту.

Не привыкший пасовать перед препятствиями, Вандербильт начал планомерно и энергично ломать и эту стену, выдавая оставшихся незамужних дочерей (всего у него было восемь дочерей и три сына) за родовитых европейских аристократов. Вершиной этой матримониальной операции стала свадьба его дочери Консуэлы с девятым герцогом Марлборо (двоюродным братом Уинстона Черчилля) -- два миллиона долларов приданого позволили герцогу восстановить семейный замок Бленхейм, а перед его тестем открылись двери в высший лондонский свет.

Несмотря на преклонный возраст, Вандербильт, чье личное состояние достигло $40 млн, продолжал осваивать новые области бизнеса. Распродав накануне собственного 70-летия свой флот -- в ту пору крупнейший частный флот в мире, -- магнат вновь сделал ставку на паровую технику, только сухопутную: пароходный король вознамерился превратиться впаровозного.

Строительство железнодорожной империи Вандербильт начал с приобретения одной из самых крупных и перспективных компаний -- Harlem Railroad. Затем он решил купить еще и Hudson River Railroad, чтобы объединить их и получить контроль над ключевыми участками железнодорожного сообщения на восточном побережье. К 1869 году он объединил под своим началом железные дороги, общая капитализация которых возросла до $90 млн.

Однако в это же время магнат потерпел самое крупное поражение в своей жизни. Вандербильт позарился еще и на компанию Erie Railroad, приобретение которой обеспечило бы ему контроль над всеми железными дорогами от Нью-Йорка до Чикаго. Однако он недооценил тех, в чьих руках находилась компания. Фактическим ее владельцем был все тот же Дэниел Дрю, на сей раз действовавший через своих молодых партнеров Джима Фиска и Джея Гулда. Старый магнат явно не ожидал, что новое поколение даст ему столь серьезный отпор, действуя при том его же методами. Не помогли ни агрессивная скупка акций Erie, ни нападения нанятых Вандербильтом "бригад" на ее поезда. В первом случае его соперники, подкупив законодательные власти штата Нью-Джерси, осуществили незаконную дополнительную эмиссию -- выбросили на рынок 100 тысяч не обеспеченных активами акций, на скупку которых у Вандербильта сил уже не хватило. А для защиты поездов и мостов Гулд не поскупился приобрести списанные армейские пушки и создать специальную боевую флотилию. Эта долгая война, вошедшая в историю американского бизнеса как "битва за Эри", закончилась мирным компромиссом: Вандербильт вышел из нее с потерей "всего" в $1,5 млн, а Фиск и Гулд сохранили контроль над железной дорогой, поставленной на грань банкротства.

Тем не менее, к концу жизни Вандербильту удалось построить железнодорожную империю с совокупным капиталом в $150 млн, две трети которого принадлежали лично ему. Однако "битва за Эри" подкосила силы магната -- старый волк, осознав, что в этом мире его теснят более агрессивные волчата, 4 января 1877 года ушел в мир иной.

Согласно последней воле Вандербильта, оставленные им 105 миллионов долларов были поделены следующим образом: $50 тыс. -- одной из нью-йоркских церквей, $1 млн -- Центральному университету (ныне университет Вандербильта) и около $9 млн -- детям, которых коммодор считал пропащими, поскольку те заниматься бизнесом не желали, да и способностей к нему не обнаружили. За исключением Уильяма -- надежды Корнелиуса Вандербильта и его последователя, которому и достались остальные $95 млн.

Капитан предпринимательства

Корнелиус Вандербильт, почти двухметрового роста моряк-сквернослов голландского происхождения, прошел путь от скромного фермера на Статен-Айленде до положения богатейшего человека своего времени. Подобно паровым котлам его пароходов он обладал огромной силой и кипучей енергией. Начав с приобретения баржи стоимостью в 100 долларов, он создал корабельно-железнодорожную империю стоимостью примерно в 105 миллионов. Вандербильт родился в 1794 году на родовой ферме на Cтатен-Айленде и был четвертым из девяти детей. Еще в юности он заслужил прозвище «Коммодор», когда на отцовской тяжелой двухмачтовой барже перевозил пассажиров и грузы по нью-йоркской бухте. И отличие от сверстников, осваивавших в школе чтение и арифметику, Корнелиус в 11 лет бросил учебу и на собственном опыте начал изучение проливов и течений в райоме Нью-Йорка. За месяц до 16-летия он объявил матери, что собирается уйти из дома и стать моряком. Она понимала, что сыну просто нужно собаченное судно, и потому сделила ему деловое предложение: вспашет и засеет на их ферме каменистый участок в 8 акров, после чего получит от нее взаймы 100 долларов на покупку судна. Это было почти невыполнимое задание, но Корнелиус не боялся трудностей. Так в 16 лет он стал гордым владельцем небольшой баржи под названием «Быстроходная». Вандербильт перевозил пассажиров через залив, беря с них по 18 центов. К концу года он отдал матери долг и сверх того внес в семейный бюджет свыше тысячи долларов.

Ничто не могло помешать Вандербильту строить свое дело. Во время англо-американской войны 1812 года он, несмотря на блокаду англичанами нью-йоркской гавани, перевозил по морю припасы для шести американских гарнизонов, расположенных на ее берегах. В 19 лет он женился на своей соседке и кузине Софии Джонсон, женщине не менее волевой и целеустремленной, чем он сам. На следующее утро после свадьбы Корнелиус уже был в порту, зазывая пассажиров на очередной рейс. Когда Вандербильту исполнилось 23 года, он был владельцем уже нескольких судов и ему удалось скопить 9 тысяч долларов.

Настало время пароходов. Поначалу Вандербильт посмеивался над их дымящими трубами, но когда пароходы стали успешно конкурировать с его парусными судами, он и сам решил освоить это новое дело. В 1818 году он продал свои суда и стал капитаном парохода у Томаса Гиббон- са, плантатора из Джорджии. За Шлет, перевозя пассажиров из Нью-Йорка по реке Раритан в Нью-Брансуик (штат Нью-Джерси), он узнал о пароходном бизнесе все. София тоже вносила вклад в семейный бюджет -- она управляла гостиницей для пассажиров на пристани и одновременно пестовала первого из их тринадцати детей. Между тем прижимистый Вандербильт копил заработанные деньги.

Не довольствуясь речными маршрутами по Раритану, Вандербильт вскоре организовал пассажирские рейсы по нью-йоркскому заливу в Баттери. Но тут возникли проблемы. Нью-йоркское Законодательное собрание отдало монополию на пароходные перевозки в регионе Нью-Йрка Роберту Фултону и Роберту Ливингстону, так что бизнес Ван- дербильта стал незаконным. Однако он, снизив цены за проезд, носился на своем судне между Нью-Джерси и Нью-Йорком, преследуемый констеблями. Пассажиры были в восторге и от волнующей погони, и от того, что могли сэкономить на этом рейсе два доллара. Обычно Вандербильт уходил от преследования. Но однажды, когда пароход находился в нью-йоркском порту, полицейский едва не арестовал его -- Вандербильт приказал судну отчалить, и полицейский, опасаясь оказаться за пределами своей юрисдикции, спрыгнул на причал.

Игра в «кошки-мышки» продолжалась до тех пор, пока Верховный суд США не объявил нью-йоркскую пароходную монополию антиконституционной и бухта не оказалась снова открытой для всех перевозчиков.

К 1829 году, когда Вандербильту исполнилось 35 лет, его стараниями пароходное хозяйство Гиббонса увеличилось с одного судна до флотилии из семи судов. Вместе с женой, хозяйкой гостиницы, они накопили около 30 тысяч долларов, которые «Коммодор» использовал для открытия собственного дела: он проложил новый пароходный маршрут Нью-Йорк -- Филадельфия и до того снизил цены за проезд, что конкуренты вскоре заплатили ему огромную сумму, лишь бы он им не мешал. (Такого рода метод выбивания «отступных» из конкурентов был очень характерен для Вандербильта в ранний период.)

Затем он перенес свою деятельность на реку Гудзон, где начал еще более жесткую войну цен против могущественного Гудзонского речного пароходства. Вандербильт снизил цены на рейс от Нью-Йорка до Олбани сначала с трех долларов до одного, затем до 10 центов и, наконец, сделал проезд вовсе бесплатным. Несмотря на дорогое питание на борту его судов, Вандербильт нес убытки, но у его конкурентов убытки были еще больше. Наконец они пошли на то, чтобы заплатить ему 100 тысяч долларов и платить еще по 5 тысяч в год, лишь бы он в ближайшие лет не появлялся на Гудзоне. Вандербильт взял деньги и перевел свои суда на северное направление -- в Бостон, Хартфорд, бухту Провидения, а также на южное -- в Вашингтон, Чарлстон и Гавану. В 45 лет за счет «отступных» за отсутствие рейсов в Нью-Йорк и Филадельфию и благодаря доходам, которые Вандербильт получал от своего флота в сто судов в других районах, он сколотил состояние в нескольких миллионов.

Но миллионы не распахнули перед Вандербильтом дверь в нью-йоркский высший свет. Всякий раз, когда его приглашали отобедать с представителями местной элиты, он шокировал хозяек салонов матросской бранью, сплевывал табак на ковер и пытался ущипнуть за зад молоденьких служанок. Отвергнутый утонченным нью-йоркским обществом, он выстроил красивый особняк на Статен-Айленде. Через десять лет он возвратился на Манхэттен, где построил четырехэтажный городской особняк на Вашингтон-плейс, 10, чтобы быть поближе к своему бизнесу. Но для общества у Вандербильта оставалось мало времени. Делом его жизни было делать деньги.

В 1851 году 47-летний Вандербильт стал свидетелем того, как толпы старателей устремились из Нью-Йорка в Калифорнию -- это было время «золотой лихорадки». Большинство этих путешественников перевозило Тихоокеанское почтовое пароходство, имевшее монополию на панамском направлении. Вандербильт не мог упустить такого случая. Он открыл новый путь -- через Никарагуа, что сокращало путешествие на 500 миль и на два дня. Его пароходы везли пассажиров от Нью- Йорка до восточного побережья Никарагуа, затем вверх по реке Сан-Хуан и через озеро Никарагуа. Потом пассажиров везли в экипажах до тихоокеанского побережья, откуда они -- снова на пароходах -- добирались до Калифорнии. Не будучи старателем, Вандербильт получал от «золотой лихорадки» доход в 1 миллион долларов в год. К середине 1850-х годов он стал крупнейшим судовладельцем Америки.

В 1853 году, имея 11 миллионов в банке, 60-летний Вандербильт решил, наконец, отдохнуть. Это был отдых капитана: он построил 80-метровую океанскую паровую яхту «Северная звезда» стоимостью полмиллиона доллров. Это была первая такого класса частная яхта -- с обитой бархатом мебелью, с десятью салонами и столовой, отделанной мрамором. Со всей семьей и в компании друзей Вандербильт совершил круиз вокруг Европы. Когда яхта проходила мимо маленькой фермы на Статен-Айленде, где прошло его детство, Вандербильт приказал дать военный салют в честь его 86-летней матери, которая почти пятьдесят лет назад ссудила деньги на его первую баржу.

Возвратившись из путешествия, Вандербильт обнаружил, что его агенты, которым он поручил управлять перевозками через Никарагуа, ведут двойную игру и пытаются взять это предприятие в свои руки. Взбешенный Вандербильт написал им короткое письмо:

«Джентльмены, вы попытались меня надуть. Я не буду преследовать вас по суду, потому что это слишком долгое дело. Я вас просто раздавлю.

Искренне ваш, К. Вандербильт».

От слов он сразу перешел к делу: создал альтернативный маршрут через Панаму и очень сильно снизил цены. Соперники капитулировали через год. Более того, еще через год остальные компании, организовывавшие рейсы через Панаму, сломленные войной цен, согласились платить Вандербильту 40 тысяч долларов в месяц, только бы он отказался от никарагуанского маршрута.

Во время Гражданской войны Вандербильт продал свои пароходы федералам (северянам). После артиллерийской дуэли между бронированной канонерской лодкой северян «Монитор»1 и кораблем конфедератов «Мерримак» он передал федеральному флоту свой лучший пароход «Вандербильт», который послали в погоню за «Мерримаком». В конце войны Конгресс наградил Вандербильта золотой медалью за оказанную помощь.

Когда «Коммодору» было уже под семьдесят, он решил заняться совершенно новым делом -- железными дорогами. В 40-летнем возрасте он едва не погиб в железнодорожной катастрофе и поклялся никогда больше не связываться с железными дорогами. Впоследствии, однако, он переменил мнение, увидев, что и на железных дорогах можно «делать деньги». Кое-кто полагал, что моряк, занявшись незнакомым ему бизнесом, разорится. Но Вандербильт, проявив и здесь изобретательность, целеустремленность и жесткость, доказал скептикам, что они не правы.

Он начал с контроля над железной дорогой Нью-Йорк -- Олбани, пролегавшей вдоль реки Гудзон и соединявшейся в Олбани с нью-йоркской Центральной дорогой. Зимой по дороге Вандербильта перевозили пассажиров в этом направлении, а летом Центральная дорога везла пассажиров по Гудзону на своих пароходах, оставляя Вандербильта не у дел. Тогда он решил оставить Центральную дорогу без заработка -- стал останавливать свои поезда в двух милях от Олбани, высаживая пассажиров на противоположном от станции Центральной дороги берегу Гудзона. Теперь, когда пассажиры Центральной дороги были отрезаны от Нью-Йорка, ее хозяева капитулировали перед Вандербильтом, и он практически получил контроль над всей этой дорогой, протянувшейся на четыреста миль от нью-йоркского порта до Великих озер.

Главным соперником нью-йоркской Центральной была железная дорога «Эри». Вандербильт начал экономическую войну за контроль и над ней -- с ее хозяевами Дэниелем Дрю, Джимом Фиском и Джеем Гульдом, -- но не смог ее выиграть. Однако и дорога «Эри» была настолько истощена этой финансовой войной, что едва не обанкротилась и уже не представляла реальной угрозой для Центральной. На железнодорожном бизнесе Вандербильт заработал 90 миллионов долларов -- в дополнение к 11 миллионам, которые он сколотил на морском.

Вандербильт имел репутацию скряги. Сигары он носил в кармане сюртука, а не в портсигаре, чтобы не угощать ими других. Марк Твен однажды опубликовал в журнале открытое письмо к Вандербильту: «О, прошу вас, сделайте хоть раз что-нибудь стоящее. Решитесь -- с благородным и величественным видом пожертвуйте хотя бы четыре доллара на общее благо. Но нет, это несомненно разбило бы ваше сердце».

Основатель династии Вандербильтов жил довольно скромно по меркам своего богатства. К примеру, его особняк на Вашингтон-сквер стоил 55 тысяч долларов, небольшая сумма в сравнении с его капиталами. После путешествия на яхте он с прибылью продал ее. Правда, в конце жизни Вандербильт пожертвовал миллион долларов Центральному университету в Нашвилле (штат Теннесси), который теперь носит его имя.

Наследники не радовали Вандербильта. «У меня много детей, но иные из них ни к чему не годны», -- сказал он однажды своему другу. Восемь дочерей его мало интересовали, а трое сыновей огорчали. Младший, Джордж, окончивший училище в Уэст-Пойнте и считавшийся самым перспективным, умер в возрасте 25-ти лет. Средний сын, Корнелиус, был эпилептиком, азартным игроком и скандалистом -- отец дважды помещал его в лечебницу для душевнобольных, а позднее купил ему садоводческую ферму в Хартфорде. Но к 38 годам Корнелиус-младший имел долг в 80 тысяч и стал банкротом. От старшего сына, Уильяма Генри, Вандербильт также не ожидал ничего путного и величал его «сосунком» и «болваном» -- и это были самые мягкие из его выражений. Человек грубого нрава, он нередко унижал сына. Однажды, когда 33-летний Уильям закурил сигару на палубе парохода, отец окликнул его: «Послушай, Билли, если ты избавишься от дурной привычки курить, я заплачу тебе 10 тысяч». -- «Не нужно денег, отец! Достаточно того, что вы этого хотите», -- почтительно ответил Уильям и выбросил сигару за борт. Тогда «Коммодор» достал из кармана толстую гавану и, демонстративно закурив ее, выпустил дым в лицо оторопевшему сыну.

Но в Уильяме отец приятно обманулся. Он выделил сыну ферму в 70 акров на Статен-Айленде -- просто чтобы тот мог прокормить семью. Однако сын успешно повел дело, расширив ферму до 350 акров, а затем наладил на Статен- Айланде работу железной дороги, которая пребывала в упадке. Когда Уильяму было 43 года, отец, наконец, признал, что этот сын достоин участия в семейном бизнесе. Уильям оказался очень способным бизнесменом и за 8 лет после смерти отца в 1877 году «сделал» столько же денег, сколько отец за всю жизнь.

Но Уильям Вандербильт получил скандальную известность после интервью корреспонденту газеты по случаю закрытия убыточного Чикагского железнодорожного маршрута. На вопрос журналиста: «Разве вы организовали его не для общественной пользы?», Вандербильт-младший ответил: «К черту общество! Я работаю для наших акционеров. Если обществу нужен поезд, то почему бы за него не заплатить?»

Именно слова «к черту общество» запомнились больше всего и, конечно, отнюдь не прибавили популярности Вандербильту-младшему. Но он не особенно нуждался в общественном признании, год от года наращивая состояние. Недаром он говорил, что может заработать миллион, не выходя из дома. Его предприятия давали ему ежегодно более 10 миллионов дохода (иначе говоря, примерно 1200 долларов в час). Несмотря на дурную репутацию, Уильям был не так черств, как отец. Например, Вандербильт-старший взял в заклад под 150 тысяч долларов у бывшего президента генерала Улисса С. Гранта права на его недвижимость, а также шпаги и медали. Грант так и не выплатил долг, но после его кончины Вандербильт-младший возвратил все его вдове, не требуя денег.

Уильям, унаследовав от отца 90 миллионов, продолжил традицию строительства особняков. Два особняка в стиле «Ренессанс» стоимостью в 3 миллиона долларов, один -- для него самого, другой, точно такой же, -- для двух его замужних дочерей, были верхом роскоши. В каждом было по 47 комнат, украшенных скульптурами, фресками, витражами, средневековыми доспехами и собраниями картин стоимостью в миллион долларов. Над этим проектом два года трудились 700 рабочих и специалистов, включая 60 итальянских скульпторов. В «Харперз уикли» эти дворцы назвали «нью-йоркским Тадж-Махалом».

Наследники Уильяма, которым он оставил состояние примерно в 200 миллионов, продолжили семейные традиции строительства роскошных особняков. Его сыновья Уильям Киссам и Корнелиус построили два особняка в Ньюпорте, каждый стоимостью в 10 миллионов. Их брат Джордж Вашингтон Вандербильт соорудил знаменитый особняк «Билтмор» в Северной Каролине, а жена Уильяма Киссама построила один из самых красивых домов на 5-й авеню (по образцу французского Шато де Блуа). Этот дворец, при открытии которого в 1883 году состоялся костюмированный бал, позволил, наконец, Вандербильтам получить доступ в нью-йоркскую элиту. На балу присутствовали более 1200 гостей, включая королеву нью-йоркского света миссис Каролину Астор.

Праправнучка «Коммодора» Глория Вандербильт стала артисткой и художницей-модельером. Она родилась в 1924 году и самое ценное, что унаследовала, было, пожалуй, имя Вандербильтов. Ее отец Реджинальд Вандербильт промотал почти все состояние, оставив детям 5 миллионов. Ее мать, также Глория, пыталась открыть производство женской одежды и косметики, но потерпела неудачу во время Великой депрессии. Глория-младшая, более удачливая, чем мать, дала имя Вандербильтов канцтоварам, джинсам, шарфам и фарфору.

Всего на 5-й авеню Вандербильты построили 10 зданий, ставших достойными украшениями диадемы высшего общества Америки. Но через тридцать лет после ухода из жизни «Коммодора» никто из его потомков, быстро тративших деньги, уже не мог войти в число богатейших американцев. Когда 120 потомков Вандербильта сошлись в 1973 году на семейную встречу, среди них не было ни одного миллионера.

Размещено на Allbest.ru