Чтение в СССР и на постсоветском культурном пространстве

Размещено на http://www.allbest.ru/

ЧТЕНИЕ В СССР И НА ПОСТСОВЕТСКОМ КУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ

Цибизова И.М.

к.и.н., н.с. ИНИОН РАН

Когда-то в советское время практически в каждом классе висел плакат с цитатой из Дени Дидро "Люди перестают мыслить, когда перестают читать". К нему обязательно прилагались аналогичные - с горьковским изречением "Литература - учебник жизни" и герценовским - "Чтением человек переживает века". В опубликованном в сети плане проведения родительского собрания с учениками пятого класса, цель которого "укрепить связи семьи и школы, привлечь внимание родителей и учащихся к проблеме падения интереса к чтению", автор с ностальгическим чувством обнаружил, что их рекомендуют и ныне.

С одной стороны, вечные ценности таковыми и остаются. С другой, ситуация кардинально изменилась, и теперь мы живем совсем в другой стране.

В советские времена существовал культ книги, а преподаванию литературы, относившейся к идеологическому домену, придавалось особое значение. Какое это было преподавание - отдельный вопрос. Каждое произведение подлежало обязательной оценке с точки зрения марксизма-ленинизма, и даже замечательные, увлеченные своей профессией учителя ничего не могли поделать с навязывавшимися штампами. Точнее, навязывали ученикам их заучивание. Столько лет прошло, а до сих пор вспоминается: Хлестаков - "проныра и плут", Коробочка - "мелочная душонка". И, конечно, пафосное - "Красной нитью проходит через все произведение...", бесконечно повторявшееся в школьных сочинениях. Обязательно знать, как характеризовали героев А. И. Герцен и В. Г. Белинский, что само по себе развивает, но, превратившись в догму, убивает всякую мысль. Не хочу быть несправедливой: у хороших учителей мыслить разрешалось. Но в рамках. Ни шага вправо, ни шага влево. Такова была система в целом и условия игры.

Итог таких занятий нередко бывал печальным, прямо противоположным подразумевавшемуся. Уроки литературы - даже при хорошем педагоге, вынужденном вписываться в существующую систему, - зачастую приводили к стойкому неприятию жемчужин русской литературы. К искреннему сожалению автора, удовольствие от бессмертного "Горя от ума", буквально выученного наизусть, но не от излишнего усердия, а просто благодаря свойствам памяти, удалось получить только лет через десять после окончания школы, во время спектакля Малого театра с блистательным актерским составом и покойным министром культуры в главной роли. Вероятно, раньше мешало внутреннее отторжение заштампованного. Бесспорно, абстрактно понималось: каждая фраза - перл, книга на все времена, но что-то мешало принять ее, сделать своею.

В те годы мы гордились своей принадлежностью к самой читающей стране мира. Читали многие. Или говорили, что читали. Не читать было не модно, стыдно. Но не стоит идеализировать: на одном полюсе этого времени - передаваемые тайком, "проглатываемые" за ночь и воспринимавшиеся как откровение скоросшиватели самиздата и полулегальные Стругацкие (чего стоит одна грозно опускающаяся и грозящая раздавить фатальная черная печать). Там же - во время работы в спецхране над дипломом и диссертацией, связанными с балканской проблематикой и внешней политикой, стремление читать не только и не столько материал по теме, а получить как можно больше информации. И благословенный СПИСОК книжных новинок, по которому можно заказать все, что иначе не купишь - художественную литературу, в том числе и выпускавшуюся малыми тиражами, альбомы по искусству, отдельные - великолепные по языку и стилю - тома из серии "Жизнь замечательных людей" (разумеется, об "обязательных" идеологизированных биографиях речь не идет). На другой - чтение из моды, стремление "быть в курсе", "книга - как способ завести знакомство", сойти за своего в компании. Это в лучшем случае. В более тяжелом - покупка дефицитных книг для заполнения столь же дефицитной стенки и непременно под цвет обоев. Книги - как способ вложения денег в стране, где ничего нельзя купить. И "Две Дианы" в пяти экземплярах как своеобразная "валюта": для кого - обменять на то, что нужно, для кого - продать за двадцать пять рублей, если придется туго.

Затем - безумные девяностые с их насыщением книжного рынка всем востребованным. В первую очередь, зарубежными и отечественными детективами, зарубежной и отечественной фантастикой и фэнтези (в том числе произведениями таких мэтров - Роджер Желязны, Анджей Сапковский и многих других), произведениями, бывшими ранее запретными или полузапретными, среди которых - по счастью - и сокровища Серебряного века. Печатание полных собраний сочинений прекращается. Появляется новый формат - собрание сочинений в одном томе. В одну книгу, кирпич страниц в тысячу с лишним, умудряются уместить сочинения Андрея Белого, Бориса Пастернака и многих других. Есть и избранные произведения классиков девятнадцатого века в том же формате.

Теперь "рынок насыщен". Темпы книгоиздания снижаются. Мы - о, ужас! - отстаем от американцев. Правда, по количеству проданных за год книг на душу населения США немного уступает России - 2,68 книги против 2,72. Однако это небольшое отставание с лихвой компенсируется "библиотечной активностью" американцев: в США в библиотеки записано 68% населения, тогда как в России всего 20-25%. Если к тому же, учесть разницу в количестве проданных электронных читалок - далеко не в нашу пользу, как и тот факт, что из 716 миллионов общего книжного тиража нашей страны 216 составляют брошюры, а половину из оставшихся 500 - учебники для вузовских библиотек, не включающиеся в американскую статистику, становится очевидно: и эту "гонку" мы проиграли. Печально, тем более что этот показатель был предметом особой нашей гордости.

Казалось бы, книжный рынок сейчас насыщен. Но это не значит, что в магазинах можно купить то, что нужно. Изобилие массового чтива, детективы Дарьи Донцовой, Александры Марининой... Что-то из фантастики и фэнтези, которую теперь покупают значительно меньше, стараясь скачать через Интернет. Что-то из книжных сериалов. Много литературы, поставленной на поток, отвечающей конъюнктуре рынка.

Видя это, кто-то вспомнит высказывание Джона Тревельяна: "Всеобщее образование породило массу людей, которые умеют читать, но не умеют понять, что стоит читать". Кто-то, в том числе и французский писатель Данниэль Пеннак, понимая, что чтение - момент интимный - может и должно быть отдыхом, способом ухода от действительности, оставляет за читателем право "читать что попало". Ему вторит Умберто Эко, не видящий ничего страшного в появлении сериальной литературы и "римейков", востребованных публикой, предлагает относиться к данному феномену спокойно, не видя в нем неизбежного зла, но и не впадая в апологетику. Трудно не согласиться с метрами - нравится нам это или нет, но данное явление существует. От него никуда не деться. И нет ничего плохого, если кто-то приобщится к чтению посредством этих изданий. Возможно, он потом возьмет в руки что-то серьезное. А, может быть, и нет.

Грустно другое: подчиненные законам рыночной конкуренции издательства вынуждены постоянно изучать рынок, подготавливая "товар", рассчитанный на ту или иную читательскую категорию. Многие издания становятся коммерчески невыгодными. К примеру, если речь заходит о детской литературе, можно издавать старые, проверенные варианты, рассчитанные на дошкольников и учеников младших классов. Их купят родители, движимые желанием развить ребенка и научить его читать. Книги для средней и старшей школы относятся к заведомо проигрышному варианту. Убедившись, что подросшие дети вместо того, чтобы читать, "прилипают" к телевизору или монитору, родители поумерят свой энтузиазм в том числе и по этим причинам. Один из надежнейших способов банкротства - издание детской поэзии (кроме "проверенной" классики для малышей). Прискорбный факт, отсутствие таких книг - заведомое обеднение развития личности. Издается лишь то, что будет раскуплено в течение полугода - тогда тираж не будет убыточным. Честь и хвала тем немногим, кто идет против течения, предлагая рынку эти книги. Без помощи меценатов и, в первую очередь, государственной поддержки этой проблемы не решить.

Вот данные, "оправдывающие" политику издательских отделов реализации. По усредненным данным, выведенным на основе ряда социологических исследований, проведенных в Москве и ряде регионов в 1989-1990 гг., 72,2% российских юношей и девушек в возрасте 14-18 лет читали литературу за пределами учебных программ. При этом круг их чтения выглядел так: 82% - научная фантастика; 47,5% - сказочная фантастика (фэнтези); 42% - современная художественная зарубежная литература и, далее по убывающей, идут детективы, приключения, современная отечественная литература, историческая проза, зарубежная и отечественная классика.

В 1999-2000 гг. вновь были проведены аналогичные исследования. Оказалось, что только 22,2% юношей и девушек читали литературу за пределами учебных программ. И их интересы и предпочтения выглядели совсем по-другому: 91% читал фэнтези, 40% - дамские романы, 31% - литературу ужаса; 23,5% научную фантастику; 20,3% - литературу мистического, оккультного характера и далее - детективы, триллеры, историческую прозу, религиозную литературу, современную зарубежную литературу.

Еще более отчетливо выражена динамика в области периодики - 88,6% молодежи читали периодику в конце 80-х, и лишь 12,5% молодых людей читали газеты и журналы в конце 90-х годов.

Студенты читают:

* периодические толстые журналы - 3%;

* рекомендуемую преподавателем литературу - 25%;

* не читают современной отечественной литературы - 60%;

* вообще не читают на досуге - 16%;

* не читают ни газет, ни журналов - 15%.

На просьбу назвать имена русских писателей и поэтов, были названы от 5 до 10 имен: Пелевин, Солженицын, Маринина и т. д.

Более популярна зарубежная литература, названы Мураками, Коэльо.

Общая ситуация в книгоиздании нашла отражение и в количестве переводных книг на душу населения. В начале 2010-х гг. этот показатель в нашей стране составил порядка 3, обеспечив нам место в конце первых полутора сотен международного рейтинга - где-то в районе Уганды. Многие хорошие произведения так и не появятся на нашем рынке. К этому стоит добавить и падение - в общем и целом - уровня переводов по сравнению с советским периодом, не говоря о колоссальной разнице в оплате переводческого труда, естественно, не в пользу настоящего времени.

Мы, россияне, далеко не одиноки. Подобная ситуация - катастрофическое падение интереса к чтению, числа читающих, количества прочитанного и качества чтения - типична для всего постсоветского пространства. Там тоже бьют тревогу во все колокола. В Казахстане во время проведенного в 2013 году опроса выяснилось, что недоминантное большинство его участников (40,1%) прочитывают несколько книг в год; каждый пятый (21,6%) - одну-три книги в месяц; тех, кто выделяет время на чтение книг ежедневно, меньше - 13,3%. Четверть населения, определившая себя как "нечитающая", делится в свою очередь на две категории: 15,1%, которые не прочитали ни одного произведения за год, и 9,9%, признавшие, что чтением не увлекались никогда. Понимание остроты проблемы властями показывает обращение президента республики Нурсултана Назарбаева к учащейся молодежи от 1 сентября 2013 года: "Я вам советую не особо увлекаться социальными сетями. Ведь те, кто сидят перед компьютером, будут затем работать на тех, кто читает и просвещается. Надо читать побольше книг и получать новые знания, а не сидеть в социальных сетях".

В Киргизии (Кыргызстане) положение и вовсе катастрофическое. 23 апреля 2013 г. на праздновании Дня книги и авторского права министр культуры Султан Раев признал, что, если в Америке каждый человек в год успевает прочитать 21 книгу, в Японии 28, в Чехии 17, то в Кыргызстане всего 15 страниц. Таковы итоги исследования. Правительство провозгласило в числе своих первоочередных задач возрождение в Кыргызстане культа книги, авторитета начитанного человека.

Похожую картину мы наблюдаем на всем постсоветском пространстве.

"Исследователи книжного рынка нашей страны пришли к выводу, что еще в прошлом веке быть самой читающей в мире нацией было престижно. В каждом доме обязательно была собственная библиотека. Но это время, к сожалению, ушло. Сегодня ситуация иная. И дело не только в кризисе или культурной отсталости населения, но и в развитии информационных технологий" - констатируют Михаил Бунин и Марина Мелихова.

Нельзя вернуться к информационному вакууму советского времени с его малочисленными телевизионными программами и изобилием свободного времени, которое посвящалось чтению. Время у чтения воруют и значительно большие возможности для проведения досуга. Эти изменения отнюдь не относятся к негативным. Ритм жизни сегодня совершенно иной - вот в этом, как раз есть свои плюсы и минусы, но это тема для отдельной дискуссии. Все это отнимает время у чтения, но любитель чтения все равно найдет способ украсть это время у жизни. Важно любить читать.

Да, мы живем в эпоху компьютеризации и всеобщей Сети, изменившей принципы и время хранения и передачи информации и превратившей мир в "глобальную деревню". Однако для человека читающего это не криминал. Напротив, возможности Интернета расширяют доступ к чтению - найти и скачать произведения любимого автора не составляет труда. Моральный аспект проблемы, авторское право и прочие побочные эффекты мы рассматривать не будем. Важно, что возможности расширяются, а эффект противоположный. Подросток предпочитает не читать, а "зависать в чате" или отчаянно зависать в щедро предлагающихся онлайн играх.

Проблема возвращения интереса к чтению - комплексная. Ни семья, ни школа в одиночестве решить ее не в состоянии. Хотя, несомненно, и личный пример родителей и общий уровень культуры семьи играет здесь немаловажную роль. Хотя уровень преподавания литературы в школе, бесспорно, надо поднимать, и остается только мечтать о том, что туда придут Учителя, напоминающие главного героя цитировавшейся здесь книги Д. Пеннака или, по крайней мере, сами ее читавшие. Ключевой момент - изменение позиции общества, его отношения к Человеку читающему. И без государственной поддержки в этой области не обойтись. Эта поддержка должна заключаться не только в поддержке и популяризации библиотек, проведении мероприятий связанных с книгой, дотационной политики и налоговых льгот издающим "книги, которые делают нас лучше". Она, в том числе, - и в возвращении престижа профессиям умственного труда, крайне у нас упавшему.

культ книга рынок литература

Размещено на Allbest.ru