Формы ДЦП. Атактическая форма

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕФЕРАТ

ФОРМЫ ДЦП. АТАКТИЧЕСКАЯ ФОРМА

В клинике атактической формы (в раннем возрасте- гипотоническая форма) доминирует нарушение координации движений и равновесия. Однако на первом году жизни поражение проявляется лишь мышечной гипотонией и задержкой темпа возрастного психомоторного развития (гипотоническая форма церебрального паралича). Физиологическая стадия флексорной гипотонии практически отсутствует. Внешне дети в первые месяцы жизни напоминают больных с синдромом "вялого ребенка", и лишь по мере формирования статических и локомоторных функций, произвольной двигательной активности рук атаксия становится отчетливой. Статическая атаксия выражена в меньшей степени, чем локомоторная. Функция удержания вертикальной позы в положениях сидя и стоя формируется с умеренной задержкой. К 2-3 годам дети начинают ходить; при ходьбе атаксия выражена преимущественно в конечностях. Дискоординация произвольных движений проявляется дисметрией, асинергией, интенционным тремором, неустойчивостью при стоянии и ходьбе. Мышечный тонус снижен. Диагноз атактической формы должен быть поставлен в период, когда ребенок начинает сидеть и манипулировать предметами(8-12 мес.)

В положении на спине конечности разогнуты (поза "лягушки"), снижены сопротивление пассивным движениям и произвольная двигательная активность. Физиологические рефлексы новорожденных редуцируются с незначительной задержкой. Тонические шейные и лабиринтный рефлексы, характерные для спастических форм церебральных параличей, отсутствуют или появляются при возбуждении ребенка в случае повышения мышечного тонуса. Сухожильные рефлексы варьируют от сниженных до высоких. Ребенок начинает брать игрушку из положения на спине в более поздние сроки, это сопровождается выраженным интенционным тремором рук.

При пробе на тракцию руки чрезмерно разогнуты, голова пассивно свисает назад. Функция подтягивания развивается с задержкой, при этом ребенок высоко поднимает разогнутые в коленях и разведенные ноги.

В боковом положении подвешивания ребенок не удерживает позу, провисает.

В положении вертикального подвешивания ноги преимущественно разогнуты, рефлекторная, а затем произвольная опора на ноги ослаблена.

Повороты со спины на живот дети осваивают в возрасте 7-8 мес. и позже. В стадии формирования этой функции движения пояса верхних и нижних конечностей дискоординированы.

В положении на животе при попытке удержать массу тела, опираясь на руки, возникают тремор головы, качательные движения туловища. При переносе массы тела с одной руки на другую и захвате игрушки с опорой на одну руку ребенок теряет равновесие. Ползание на четвереньках осуществляется с реципрокными движениями конечностей, но из-за трудности сохранения позы оно формируется в поздние сроки и сопровождается качательными движениями головы и туловища. Дети быстро устают и стремятся лечь на живот.

В положении сидя дети с атактической формой не удерживают равновесия, поэтому они длительное время сидят только с поддержкой взрослого или опорой на руки. В этой стадии пользоваться руками для игры дети практически не могут, поскольку одна рука должна быть опорной. При самостоятельном сидении больные широко разводят ноги, увеличивая площадь опоры. Угроза падения сопровождается защитной реакцией рук. В случае захвата игрушки в положении сидя четко выявляются координаторные расстройства в руках и туловище. Из-за боязни потерять равновесие дети во время игры не поднимают высоко руки.

Стояние и ходьба формируются к 1.5-2 годам, однако эти функции еще длительной время остаются несовершенными. При стоянии ноги широко расставлены, выражена атаксия, часто наблюдается тремор головы. Ходит ребенок также на широко расставленных ногах, руки разведены в стороны, туловище совершает много дополнительных движений с целью сохранения равновесия. Атаксия в конечностях может быть асимметричной. Атактическая форма церебрального паралича редко сопровождается патологией черепных нервов. Психической развитие нерезко задержано, хотя возможно и выраженное снижение интеллекта. Речевые нарушения проявляются умеренной задержкой развития и мозжечковой дизартрией.

Прогноз двигательного развития и социальной адаптации у большинства больных с атактической формой церебрального паралича благоприятный. Дети обучаются в специальных школах-интернатах или массовых школах и в дальнейшем осваивают профессии, не требующие тонкой дифференцировки движений рук.

Психологические установки родителей детей с церебральными параличами и виды семейного воспитания

Уровень развития интеллектуальных и других высших психических функций у больных ДЦП, характер формирования их личностных качеств, успешность проводимых методов медицинской и социальной реабилитации в значительной степени связаны с условиями семейного воспитания таких детей. В зависимости от правильности понимания родителями состояния и перспектив здоровья своего ребенка и, соответственно, адекватности, согласованности применяемых ими методов воспитания, особенностей межличностных взаимоотношений между членами семьи, направленность и темпы восстановления нарушенных функций могут существенно варьировать. Об этом свидетельствует и наш опыт лечения больных ДЦП с помощью системы интенсивной нейрофизиологической реабилитации.

Изучение особенностей психологического реагирования родителей на имеющийся у ребенка с ДЦП физический, речевой или психический дефект показало, что существует несколько вариантов восприятия ими этого заболевания. Выявленные варианты отличаются глубиной анализа родителями развившейся у ребенка патологии и степенью адекватности сформировавшихся в семье представлений о медицинском и социальном прогнозе. Особое значение имеет эмоциональная насыщенность и направленность переживаний родителей, связанных с заболеванием ребенка, пониманием ими собственной роли в дальнейшей судьбе больного.

Были выделены основные типы восприятия родителями болезни своего ребенка.

I. Тип поверхностного восприятия

Представления родителей о тяжести и перспективах развившегося у их ребенка заболевания носит недостаточно полный и адекватный характер. Родители не понимают в полной мере своей ответственности за его судьбу, не считают имеющееся заболевание тяжелым, требующим каких-то специальных усилий с их стороны. Они верят в неограниченные возможности медицины и медицинских работников, на которых и стараются переложить всю ответственность за будущее своего ребенка и его здоровье. При этом они малоинициативны в лечении больного, проводят его пассивно, под давлением других родственников или по настоянию врачей. Без особых переживаний помещают своего ребенка в специализированные детские сады с круглосуточным пребыванием, в соответствующие школы-интернаты и даже в учреждения соцобеспечения. Обычно такое восприятие здоровья ребенка с ДЦП возникает у интеллектуально недостаточно развитых или инфантильных родителей, характеризующихся наличием выраженных иждивенческих тенденций и установок.

П. Тип демонстративного восприятия

Развившийся у ребенка церебральный паралич родители воспринимают как незаслуженный удар судьбы, испытующий их выдержку и силу любви. Больной в этих условиях выступает в сознании родителей, с одной стороны, наглядным результатом творящейся вокруг несправедливости, с другой - своеобразным "знаменем" и средством самоутверждения. Характерна позиция постоянного обвинения окружающих, медицинских и социальных работников в черствости, недостаточной компетентности, а иногда и в злонамеренности. При этом демонстрируется не всегда реальная безграничная любовь к своему больному ребенку, "ради счастья которого они готовы на любые трудности и невзгоды". Это выражается в неустанном поиске все новых специалистов, все более эффективных методов и средств для лечения ДЦП, в требованиях направить их ребенка в специализированные клиники за границу, предоставить различные социальные льготы: улучшить жилье, обеспечить машиной и т.п. Любые возражения и несогласие медицинского персонала с точкой зрения таких родителей вызывают у них неприязнь, конфликтное поведение и жалобы в вышестоящие инстанции. Постепенно у них формируется своеобразная жизненная позиция, смыслом которой является неустанная борьба с бездушием внешнего мира, "выбивание" заслуженных такой тяжелой жизнью и своим мужественным поведением в ней всевозможных прав и благ. Больной ребенок все больше в сознании родителей отходит на задний план и выступает лишь как средство достижения целей материального и морального самоутверждения. Такое восприятие болезни своего ребенка характерно для стеничных родителей, личностные установки которых формировались в условиях декларируемых государством обязательств по полной социальной защите своих граждан.

III. Тип катастрофического восприятия

Родители воспринимают заболевание своего ребенка как непоправимую катастрофу. Они не верят в возможность его выздоровления, не представляют путей и методов восстановления нарушенных функций организма, не предпринимают каких-либо настойчивых и регулярных усилий по лечению больного. Считая себя наиболее пострадавшими в данной ситуации, причину всех своих неприятностей они осознанно или, зачастую, неосознанно ищут в своем больном ребенке. Родители стесняются имеющегося у него физического, речевого или психического дефекта, стараются меньше бывать с больным в обществе, при возможности отдают на воспитание родственникам или в специальные детские учреждения. Нередки случаи, когда один из родителей, чаще отец, уходит из семьи с больным ребенком, предоставляя оставшемуся с ребенком бывшему супругу самому нести все тяготы по его воспитанию. В то же время, мать больного, у которой сложился такой тип восприятия его болезни, нередко возлагает основную вину за все неудачи в своей личной жизни, за невозможность повторного замужества, за отсутствие профессионального роста и т.д. на своего ребенка. Это может сопровождаться холодным и, иногда, скрыто-неприязненным отношением к больному, безразличием к дальнейшей его судьбе. Такой тип восприятия больного ребенка чаще отмечается у астенических и истероидных личностей.

IV. Тип самообвинительного восприятия

В этих случаях чрезмерно болезненное и обостренное восприятие имеющегося у ребенка заболевания сочетается у родителей с тенденцией видеть причину его возникновения в собственных ошибках и промахах. Родители (или один из них, чаще - мать) считают себя виновным в рождении такого ребенка, переосмысливают свое прошлое, считают, что неправильно вели себя во время беременности и родов, что поздно обратили внимание на здоровье ребенка, неправильно и несвоевременно начали его лечить. Характерно наличие обостренного чувства жалости к ребенку, переживания своей родительской несостоятельности, своей неспособности изменить ситуацию с его здоровьем. Фон настроения у таких родителей обычно стойко снижен. Их постоянно преследуют мысли о тяжелом заболевании, развившемся у ребенка, переживания за его дальнейшую судьбу и будущее. Все свое время они посвящают уходу за больным, подчиняя этому весь уклад своей жизни. Такие родители активно ищут все новые, "более эффективные" методы лечения и реабилитации детей с церебральными параличами, обращаются за помощью в разные инстанции и к всевозможным специалистам. Неуверенность в себе заставляет их искать "компетентных врачей, на которых можно было бы полностью положиться". Малейшее дополнительное недомогание ребенка (простуда, ушиб и т.п.) вызывают у них панику, усиление идей самообвинения, еще большее углубление субдепрессивного фона настроения. Разговор с авторитетным для них врачом значительно облегчает их состояние, улучшает настроение. Этот тип восприятия чаще возникает у родителей с астеническими, тревожно-мнительными чертами характера, с высоким чувством ответственности, сочетающимся с неуверенностью в себе, постоянными сомнениями в своих силах и возможностях.

V. Тип адекватного восприятия

Родители в целом правильно понимают характер заболевания ребенка, ответственно относятся к своим обязанностям по его лечению и воспитанию. Они достаточно осведомлены о причинах и условиях развития у детей церебральных параличей, особенностях их течения и исхода. Четко представляя значение своевременной диагностики и раннего начала лечения ДЦП, они, как правило, уже в первые месяцы жизни своего ребенка замечают отклонения в его психофизическом развитии и обращаются за помощью к специалистам. Зная о важности и необходимости непрерывного и продолжительного проведения больному лечебно-реабилитационных мероприятий, они нередко под руководством лечащего врача осваивают некоторые приемы массажа, лечебной гимнастики, мануальной терапии и т.п. Эти приемы они используют в домашних условиях после окончания больным курса стационарного лечения. Зная о неравномерности поражения при ДЦП различных моторных, речевых и психических процессов, они помогают ему развивать сохранившиеся функции, достигая в ряде случаев поразительных результатов. Именно у таких родителей больные церебральным параличом дети лучше приспосабливаются к своему двигательному или речевому дефекту, имеют меньше личностных отклонений и достигают более высоких уровней социальной адаптации. Адекватный тип восприятия имеющейся у ребенка болезни чаще формируется у родителей с гармоничными личностными особенностями, характеризующихся достаточно высоким интеллектом, социальной активностью, уверенностью в себе, обладающих хорошими адаптационными способностями.

Особенности восприятия родителями развившегося у ребенка заболевания оказывают большое влияние на их отношение к проведению ему лечебно-реабилитационных мероприятий, отражаются на эффективности последних. Наиболее последовательны, настойчивы и исполнительны в реализации врачебных назначений, несмотря на различие мотиваций, лежащих в основе их поведения, родители с демонстративным, самообвинительным и адекватным восприятием этого заболевания. Формирование у конкретного родителя того или иного из выделенных типов восприятия болезни обусловлено комплексом факторов и обстоятельств, которые воздействовали на него на протяжении всей жизни (генетические, перенесенные заболевания, семейные традиции, условия воспитания, уровень образования, экономические возможности и т.п.). Чем более благоприятным было сочетание этих факторов, чем гармоничнее развивался человек, тем более адекватно восприятие им своего больного ребенка, более правильна позиция в отношении его воспитания и лечения.

Особенности восприятия родителями тяжести и перспектив заболевания своего ребенка оказывают существенное влияние и на характер используемых ими приемов его воспитания. В большинстве случаев (68%) воспитание таких детей отличалось неправильностью используемых родителями методов и подходов.

А.Е. Личко (1983) выделил следующие основные типы неправильного воспитания детей: гипопротекция, доминирующая гиперпротекция, потворствующая гиперпротекция, эмоциональное отвержение, повышенная моральная ответственность, потворствующая гипопротекция, атмосфера культа болезни, противоречивое воспитание, воспитание вне семьи.

У обследованых нами больных ДЦП преобладали следующие формы семейного воспитания.

Гипопротекция. Этот вид неправильного воспитания отличается недостатком внимания, заботы, истинного интереса родителей к своему ребенку, его проблемам, делам, волнениям и увлечениям. Родители безразличны к его духовной жизни. В отдельных случаях он может быть невовремя накормлен, одет в обноски, в рваное, давно не стираное белье. Иногда родители интересуются его проблемами лишь формально, "откупаются" от него различными материальными приобретениями. Ребенок чувствует, что старшие к нему достаточно безразличны, тяготятся необходимостью ухаживать и заботится о нем.

Доминирующая гиперпротекция. Такой вид неправильного воспитания характеризуется чрезмерной опекой родителями своего ребенка. Ими осуществляется мелочный контроль не только за каждым его действием, но и за каждой минутой времяпрепровождения, каждой мыслью. В семье формируется система сплошных запретов и неусыпного бдительного наблюдения за детьми, достигающая в ряде случаев постыдной для них слежки. Непрерывные запрещения, невозможность принятия собственных решений создают у больного ребенка впечатление, что ему "все нельзя", а вот его здоровым сверстникам "все можно". Такое воспитание не позволяет ребенку накапливать собственный жизненный опыт, учиться не повторять допущенных ошибок. Оно не дает возможности формировать волевые качества, умение разумно пользоваться свободой, не приучает его к самостоятельности. Более того, при этом воспитании у ребенка подавляется чувство ответственности и долга, ибо, если за него все решают старшие, то он постепенно приходит к убеждению, что сам может ни за что не отвечать. У одних детей, отличающихся энергичностью, в подростковом возрасте нередко возникают протестные, аффективные реакции. У других, с астеническими, тревожно-мнительными чертами личности, еще более усиливается несамостоятельность, неуверенность в себе, нерешительность, неумение постоять за себя и свои интересы.

Потворствующая гиперпротекция. В своем крайнем выражении этот тип приобретает характер воспитания "кумира семьи". Он характеризуется не столько постоянным контролем родителями за всеми мыслями, действиями и поступками ребенка, сколько в чрезмерной его опеке. Родные в этом случае стремятся освободить своего горячо любимого ребенка от малейших жизненных трудностей, от любых усилий, в т.ч. направленных на укрепление его физического здоровья. Этому сопутствует непрестанное восхищение ими мнимыми талантами ребенка, преувеличенная оценка его действительных способностей. С младенческого возраста такие дети растут в атмосфере незаслуженных похвал и безудержного обожания. Такое воспитание формирует у них эгоцентрическое желание всегда, любой ценой быть в центре внимания окружающих, слушать их восторженные отзывы о своих выдающихся задатках и способностях. В связи со слабостью волевых качеств, отсутствием трудолюбия и упорства в достижении любых значимых целей, они искренне рассчитывают на легкое и беспрекословное получение всего желаемого. Считают само собой разумеющимся свое лидерство в любой интересной для них сфере деятельности, причем без затраты даже минимальных усилий.

Для формирования у ребенка качеств "кумира семьи" совершенно необязательно наличие в его окружении большого числа восхищенных глаз влюбленных домочадцев. Его семья может быть небольшой и даже неполной. Иногда она включает в себя лишь обожающую до безумия своего ребенка одинокую мать и его самого. При этом переполненная любовью к больному ребенку мать видит смысл всей своей жизни в том, чтобы во всем угодить своему чаду. Ребенок все более привыкает получать все, что ему захочется, не задумываясь над тем, чего это стоит. В результате у него формируется все больше черт истероидной личности, специфически проявляющей себя при любых жизненных трудностях, а также утяжеляет имеющиеся у него психические отклонения. гипотония психологический церебральный паралич

Эмоциональное отвержение. При этом типе воспитания ребенок постоянно ощущает, что им тяготятся, что он - обуза в жизни родителей. Ему кажется, что родным без него было бы лучше, что они чувствовали бы себя в этом случае свободнее и счастливее. Такие чувства бывают еще интенсивнее, когда рядом с данным больным ребенком есть другие любимые дети, иногда - более здоровые или красивые. Особенно часто они возникают к сводным братьям и сестрам, а также к отчиму или мачехе, которые оказываются более значимыми для его родителя людьми, чем он сам. Эти случаи семейного воспитания получили название воспитания по типу "Золушки".

Иногда эмоциональное отвержение ребенка родителями носит скрытый характер. В таких случаях ни мать, ни отец больного ребенка не осознают того, что не любят его, тяготятся совместным с ним проживанием. Они гонят от себя саму мысль о возможности подобных чувств с их стороны, возмущаются, если им кто-либо указывает на наличие в их семье подобного типа отношения к ребенку. Силами разума и воли родители стараются подавить в себе эмоциональную неприязнь к сыну или дочери, считают ее наличие чем-то недостойным. Нередко внешне они даже проявляют обусловленную психологическими механизмами гиперкомпенсации подчеркнутую заботу о ребенке, о состоянии его здоровья, уделяют ему утрированно повышенное внимание, стремятся хорошо одеть, накормить, купить побольше игрушек. Однако дети, как правило, чувствуют искусственную вымученность таких забот и внимания, ощущают у родителей недостаток искреннего эмоционального тепла.

Положение менее любимого и нежеланного члена семьи тяжело переносится ребенком, накладывает отпечаток на его личность, отражается на всей его дальнейшей жизни. У более энергичных детей такой тип воспитания вызывает бурный протест и реакцию эмансипации. У тихих и безынициативных детей он способствует формированию аутистических черт, эмоциональной неустойчивости, повышенной ранимости и утомляемости.

Условия жестких взаимоотношений. Нередко этот тип воспитания выступает крайней степенью проявления эмоционального отвержения ребенка. Жесткое отношение к нему со стороны родителей может проявляться открыто, в брутальных формах. Оно выражается суровыми расправами даже за мелкие проступки или непослушание детей, а в ряде случаев на детях просто "срывается зло". Не всегда жесткие отношения в семье избирательно касаются только самого больного ребенка. Как правило, это общий стиль семейных межличностных взаимоотношений. В таких семьях жесткие отношения господствуют во всей атмосфере непосредственного окружения ребенка, хотя могут и скрываться родителями от взора посторонних лиц. Они выступают следствием душевного безразличия членов семьи друг к другу, проявляющих заботу только о самих себе. При этом имеет место полное пренебрежение к интересам и тревогам других членов семьи, незримая стена между ними. В целом - это семья, в которой каждый ее член может рассчитывать только на самого себя, не ожидая ни помощи, ни поддержки, ни сочувствия со стороны ближайших родственников. Причем, жесткие семейные взаимоотношения могут внешне особо не бросаться в глаза, не сопровождаться громкими скандалами, драками и избиениями. Однако и в этих случаях они самым негативным образом отражаются на психическом здоровье ребенка, на особенностях формирования его личностных характеристик. Дети растут либо злобными, агрессивными, жестокими, либо "забитыми", робкими, не умеющими постоять за себя. Иногда свой протест против применяемых к ним жестоких мер они выражают различными крайними формами поведения, в том числе - суицидальными попытками.

Повышенная моральная ответственность. Этот тип неправильного семейного воспитания характеризуется наличием у родителей чрезмерно больших ожиданий и надежд в отношении будущего своего ребенка. Они верят в наличие у него особых способностей и талантов, рассчитывают на достижение им в последующей жизни выдающихся успехов. Такие родители постоянно лелеют мысль о том, что сын или дочь сумеют реализовать, воплотить в жизнь их собственные несбывшиеся мечты. Ребенок с самого раннего возраста все время чувствует, что родные от него ждут очень многого.

Вариантом воспитания в условиях повышенной моральной ответственности выступают случаи, когда на ребенка возлагается ответственность и недетские заботы по уходу за младшими братьями и сестрами, за больными, беспомощными или престарелыми членами семьи. У тихих, робких, малоэнергичных детей такой тип воспитания способствует возникновению чувства тревожности, повышенной мнительности, развитию различных страхов и опасений. В условиях наличия у ребенка заболевания это может приводить к формированию различных личностных аномалий.

Потворствующая гипопротекция. При таком типе воспитания бесконтрольность и вседозволенность в отношении родителей к своему ребенку сочетается с некритичной оценкой ими его поведения. Родители стараются постоянно оправдывать своего сына или дочь. Любые, часто неблаговидные действия собственных детей они оценивают в их пользу, зачастую объясняя состоянием их здоровья, пытаясь переложить ответственность и вину за совершенные ими проступки на других лиц, оградить их от вполне заслуженного наказания. В итоге дети, привыкшие к постоянному родительскому покровительству, лишившись его, оказываются совершенно несостоятельными в условиях реальной жизни, не могут приспособиться к ее требованиям, что усугубляется проблемами, связанными со здоровьем. Условия такого воспитания способствуют появлению у детей истероидных черт характера.

Воспитание в атмосфере культа болезни. Отличительным при знаком такого типа воспитания выступают преувеличенные заботы родителей о состоянии здоровья своих детей. При этом возведение в культ специально организованного режима и назначенного ребенку лечения имеющегося у него заболевания, по сути дела, являются одной из форм доминирующей гиперпротекции. В результате такое воспитание способствует развитию у него инфантильности, эгоистической фиксации на заботах о собственном здоровье, формированию своего рода рентных установок с завышенным уровнем притязаний. В сознании таких детей стойко утверждается мысль, что "все во всем должны идти мне навстречу". На любые трудности вырабатывается истерический способ реагирования, характеризующийся наличием устрашающих ипохондрических высказываний и переживаний.

Противоречивое воспитание. Проявляется в том, что члены семьи (отец, мать и их родители) в таких случаях применяют несовместимые воспитательные подходы. Каждый из них предъявляет к ребенку требования, противоречащие требованиям, высказываемым другими членами семьи. При этом последние, нередко, конкурируют, а то и открыто конфликтуют друг с другом. Ребенок может одновременно испытывать на себе доминирующую гиперпротекцию со стороны отца и потворствующую со стороны матери. Или же - эмоциональное отвержение со стороны родителей, сочетающееся с потворствующей гиперпротекцией со стороны деда или бабушки. Воспитывающийся в таких условиях ребенок оказывается в особенно трудной ситуации, он пытается лавировать между родными и играть на их противоречиях. При этом могут приобретать и закрепляться такие негативные личностные особенности, как неискренность, лживость, эгоизм, черствость и безразличие к проблемам своих близких, слабость или полное отсутствие каких-либо моральных принципов.

Воспитание вне семьи. Характерно для детей, воспитывающихся в условиях домов ребенка, закрытых школ-интернатов. Основным негативным фактором такого воспитания является наличие разной степени выраженности эмоциональной депривации. Кроме того, на ребенка отрицательно воздействует достаточно распространенное сочетание чрезмерно строгого учрежденческого режима (в ряде случаев граничащего с гиперпротекцией), с формализмом в его соблюдении, открывающим возможности для скрытой безнадзорности, тайного распространения дурных влияний, жестоких взаимоотношений между воспитанниками. У растущих в этих условиях детей нередко формируются такие личностные особенности, как эмоциональная холодность или, наоборот, повышенная чувствительность и ранимость, своеобразная система жизненных ценностей и моральных норм.

Описанные типы неправильного воспитания детей, как показали наблюдения, достаточно часто встречаются в семьях больных ДЦП. При чем имеет место определенная зависимость между характером восприятия родителями развившегося у их ребенка заболевания и применяемыми в семье методами его воспитания.

Поверхностное восприятие родителями болезни своего сына или дочери в большинстве случаев способствует использованию таких типов воспитания, как гипопротекция, потворствующая гипопротекция, эмоциональное отвержение, условия жестких взаимоотношений и противоречивое воспитание.

Демонстративный тип восприятия заболевания своего ребенка нередко сочетается с использованием родителями таких форм его воспитания, как доминирующая гипопротекция, потворствующая гипопротекция, воспитание в атмосфере культа болезни, противоречивое воспитание и скрытое эмоциональное отвержение.

Катастрофическое восприятие болезни ребенка чаще имеет место у родителей, реализующих такие формы воспитания детей, как эмоциональное отвержение, условия жестких взаимоотношений, повышенная моральная ответственность и воспитание вне семьи.

Самообвинительное восприятие заболевания преимущественно отмечалось у родителей, воспитывающих своих больных детей по типу потворствующей гипопротекции и в атмосфере культа болезни.

Адекватное восприятие родителями болезни ребенка крайне редко сопровождалось неправильным его воспитанием. Именно гармоничная семья, характеризующаяся теплыми межличностными отношениями, правильно понимающая состояние здоровья своего ребенка, его возможности и перспективы, оказалась самой восприимчивой и благожелательной к предложенной системе медицинской и социально-психологической реабилитации больных ДЦП. Адекватно оценивая эффективность различных методов лечения, ранее проводившихся ребенку, она уже с первых сеансов терапии становилась активным помощником врача. Такие родители строго выполняли все его инструкции не только во время нахождения их ребенка на стационарном лечении, но и после выписки домой. Четкость, последовательность и скрупулезность выполнения ими врачебных рекомендаций в значительной степени способствовали повышению эффективности проводимой терапии. Родительское участие и помощь в лечении ускоряли наступление положительных сдвигов у больного ДЦП ребенка не только со стороны нарушенных двигательных функций, но и психических и речевых.

Клинический опыт показывает, что комплексная система лечебно-реабилитационных мероприятий для больных ДЦП должна включать в себя психокоррекционную и психотерапевтическую работу. Последнюю следует проводить как с их родителями, так и при достаточной сохранности психических функций с самими детьми, страдающими церебральными параличами. Психокоррекционное воздействие, с одной стороны, должно способствовать гармонизации нарушенных внутрисемейных отношений, смягчению и коррекции применяемых в семье неправильных форм воспитания ребенка с ДЦП. С другой - стимуляции у него интереса к жизни, повышению веры в себя, формированию новых систем мотиваций и целей, улучшению уровня социально-психологической адаптации и качества жизни в целом.

Проблемы социальной адаптации инвалидов

Проблема социально-психологической адаптации инвалидов к условиям жизни в обществе является одной из важнейших граней общей интеграционной проблемы. В последнее время этот вопрос приобретает дополнительную важность и остроту в связи с большими изменениями в подходах к людям, которые являются инвалидами. Несмотря на это, процесс адаптации этой категории граждан к основам жизнедеятельности общества остаётся практически неизученным, а именно он решающим образом определяет всю эффективность тех коррекционных мероприятий, которые предпринимают специалисты, работающие с инвалидами.

Настал момент представить инвалидность не как проблему определённого круга “неполноценных людей”, а как проблему всего общества в целом. Её сущность определена правовыми, экономическими, производственными, коммуникативными, психологическими особенностями взаимодействия инвалидов с окружающей действительностью. Самые серьёзные аспекты проблемы инвалидности связаны с возникновением многочисленных социальных барьеров, не позволяющих инвалидам и лицам с хроническими заболеваниями, а также многодетным семьям, пожилым людям, детям-сиротам, детям с нарушениями социального поведения активно включиться в жизнь общества. Данная ситуация-следствие неверной социальной политики, которая ориентирована только на часть “здорового” населения и выражает интересы этой категории граждан. Именно поэтому структура производства и быта, культуры и досуга, социальных услуг остаётся неприспособленной к нуждам больных людей.

Потребности инвалидов можно условно подразделить на две группы: - общие, т.е. аналогичные нуждам остальных граждан и-особые, т.е. потребности, вызванные той или иной болезнью.

Наиболее типичными из “особых” потребностей инвалидов являются следующие: в восстановлении (компенсации) нарушенных способностей к различным видам деятельности; в передвижении; в общении; в свободном доступе к объектам социально-бытовой, культурной и др. сферы; в возможности получать знания; в трудоустройстве; в комфортных бытовых условиях; в социально-психологической адаптации; в материальной поддержке.

Удовлетворение перечисленных потребностей - непременное условие успешности всех интеграционных мероприятий в отношении инвалидов. В социально-психологическом плане инвалидность ставит перед человеком множество проблем, поэтому необходимо особо выделить социально-психологические аспекты лиц с ограниченными возможностями.

Инвалидность - это специфическая особенность развития и состояния личности, часто сопровождающаяся ограничениями жизнедеятельности в самых разнообразных её сферах.

Вследствии этого инвалиды становятся особой социально-демографической группой. У них низкий уровень дохода, невысока возможность получения образования (по статистике, среди молодых инвалидов много лиц с неполным средним и мало-со средним общим и высшим образованием). Нарастают трудности участия этих людей в производственной деятельности, немногое число инвалидов занято трудом. Свои семьи имеют единицы. У большинства наблюдается отсутствие интереса к жизни и желания заниматься общественной деятельностью. На наш взгляд, важнейшим условием достижения целей социальной адаптации является внедрение в общественное сознание идеи равных прав и возможностей для инвалидов. Социальная адаптация не будет достигнута, пока общество не осознает правильность этой идеи. Нужен переход от сигрегированных видов помощи инвалидам (в виде специальных медико-учебных и производственных учреждений) к более качественным методам, позволяющим людям находиться в “струе” общественной жизни.

Взаимоотношение инвалидов и здоровых-мощнейший фактор адаптационного процесса. Как показывает зарубежный и отечественный опыт, инвалиды нередко даже имея все потенциальные возможности активно участвовать в жизни общества, не могут их реализовать потому, что остальные сограждане не хотят общаться с ними, предприниматели опасаются принимать на работу инвалида зачастую просто в силу устоявшихся негативных стереотипов. Поэтому организационные меры по социальной адаптации, не подготовленные в психологическом плане, могут оказаться неэффективными. Немногочисленные исследования, посвящённые этому вопросу, выявили следующее: представители различных слоёв населения в принципе признают (97%), что существуют слабые и малозащищённые группы, нуждающиеся в помощи общества и только 3% опрошенных говорили, что при оказании социальной помощи никому не должно отдаваться предпочтение. По вопросу приоритетности помощи некоторым группам людей мнения распределились следующим образом: более 50% граждан считают, что в ней наиболее нуждаются дети-инвалиды, за ними пожилые люди, живущие в домах для престарелых (47,3% опрошенных), дети-сироты (46,4%), взрослые инвалиды (26,3%), Чернобыльцы (20,9%), матери-одиночки (18,2%), многодетные семьи (15,5%), беженцы, алкоголики, бомжи, наркоманы (по 10%), ветераны ВОВ (6,4%).

Идею социальной адаптации инвалидов на словах поддерживают большинство, однако углублённые изучения выявили сложность и неоднозначность отношения здоровых к больным. Это отношение можно назвать амбивалентным: с одной стороны инвалиды воспринимаются как отличающиеся в худшую сторону, с другой-как лишённые многих возможностей. Это порождает как неприятие нездоровых сограждан остальными членами общества, так и сочувствие по отношению к ним, но в целом отмечается неготовность многих здоровых к тесному контакту с инвалидами и к ситуациям, позволяющим инвалидам реализовать свои возможности наравне со всеми. Взаимоотношения инвалидов и здоровых подразумевают ответственность за эти взаимоотношения обеих сторон. Поэтому следует отметить, что инвалиды в этих взаимоотношениях занимают не совсем приемлемую позицию. У многих из них не хватает социальных навыков, умения выразить себя в общении с коллегами, знакомыми, администрацией, работодателями. Инвалиды далеко не всегда могут уловить нюансы человеческих отношений, воспринимают других людей несколько общо, оценивая их на основании лишь некоторых моральных качеств-доброты, отзывчивости и т.п. Не вполне гармонично складываются и взаимоотношения между инвалидами. Принадлежность к группе людей с ограниченными возможностями вовсе не означает, что другие члены этой группы будут настроены к нему соответствующим образом. Опыт работы общественных организаций инвалидов показывает, что инвалиды предпочитают объединяться с людьми, имеющими идентичные заболевания, и негативно относятся к другим. Одним из главных показателей социально-психологической адаптации лиц с ограниченными возможностями является их отношение к собственной жизни. Практически половина инвалидов (по результатам специальных социологических исследований) оценивают качество своей жизни как неудовлетворительное (в основном, это инвалиды 1 группы).

Около трети инвалидов (в основном 2-ой и 3-ей групп) характеризуют свою жизнь как вполне приемлемую.

Причём понятие “удовлетворённость-неудовлетворённость жизнью” зачастую сводится к плохому или стабильному материальному положению инвалида. Чем ниже доходы инвалида, тем пессимистичнее его взгляды на своё существование. Одним из факторов отношения к жизни является самооценка инвалидом состояния своего здоровья. По результатам исследований, среди лиц определяющих качество своего существования как низкое, только 3,8 % оценили своё самочувствие как хорошее.

Немаловажным элементом психологического самочувствия и социальной адаптации лиц с ограниченными возможностями является их самовосприятие. Опросы, проведённые в г.г. Москве, Вологде и Ярославле показали, что только каждый десятый инвалид считает себя счастливым. Треть инвалидов считала себя пассивными. Каждый шестой в Москве, каждый третий в Вологде, каждый второй в Ярославле признавал себя малообщительным. Четверть инвалидов в Москве и треть в Ярославле и Вологде считают себя грустными. Данные психологических характеристик инвалидов существенно разнятся в группах, имеющих разные доходы. Количество “счастливых”, “добрых”, “активных”, “общительных” больше среди тех, чей бюджет устойчив, а число “несчастных”, “злых”, “пассивных”, “необщительных” было больше среди постоянно нуждающихся. Аналогичны психологические самооценки в разных по тяжести группах инвалидов. Наиболее благоприятна самооценка у инвалидов 1 группы. Среди них больше “добрых”, “общительных”, “весёлых”. Хуже положение у инвалидов 2 группы. Обращает на себя внимание то, что среди инвалидов 3 группы меньше “несчастных” и “грустных”, но значительно больше “злых”, что характеризует неблагополучие в социально-психологическом плане. Это подтверждается и рядом более глубоких индивидуально-психологических экспериментов, выявляющих психологическую дезадаптацию, чувство ущербности, большие трудности в межличностных контактах у инвалидов 3 группы. Также отмечена разница в самооценке у мужчин и женщин: “удачливыми” себя считают 7,4% мужчин и 14,3% женщин, “добрыми” соответственно 38,4% и 62,8%, “весёлыми” - 18,8% и 21,2%, что указывает на высокие адаптационные возможности женщин.

Замечено отличие в самооценке работающих и безработных инвалидов: у последних она значительно ниже. Отчасти это обусловлено материальным положением работающих, большей их социальной адаптацией, по сравнению с неработающими. Последние выведены из этой сферы социальных отношений, что и служит одной из причин крайне неблагоприятной личностной самооценки. Наименее адаптированными являются одинокие инвалиды. Несмотря на то, что их материальное положение не отличается принципиально в худшую сторону, представляют собой в плане социальной адаптации группу риска. Так, они чаще других негативно оценивают своё финансовое положение (31,4% а в среднем у инвалидов 26,4%). Они считают себя более “несчастными” (62,5%, а в среднем у инвалидов 44,1%), “пассивными” (соответственно 57,2% и 28,5%), “грустными” (40,9% и 29%), среди этих людей мало лиц, довольных жизнью. Черты социально-психологической дезадаптации одиноких инвалидов имеют место несмотря на то, что в мерах по социальной защите они имеют определённый приоритет. Но, видимо, в первую очередь необходима психолого-педагогическая помощь этим людям. Ухудшение морально-психологического состояния лиц с ограниченными возможностями объясняется также сложными экономическими и политическими условиями в стране. Как и все люди, инвалиды испытывают страх перед будущим, тревогу и неуверенность в завтрашнем дне, чувство напряжённости и дискомфорта. Общая обеспокоенность принимает формы, характерные для сегодняшних политико-экономических и социально-психологических условий. Наряду с материальным неблагополучием это приводит к тому, что малейшие затруднения вызывают у инвалидов панику и сильный стресс.

Итак, можно констатировать, что в настоящее время процесс социальной адаптации инвалидов затруднён, поскольку:

удовлетворённость жизнью у инвалидов низка (причём, по результатам наблюдений московских и ярославских специалистов, этот показатель имеет отрицательную динамику);

самооценка также имеет отрицательную динамику;

существенные проблемы встают перед инвалидами в области взаимоотношений с окружающими;

эмоциональное состояние инвалидов характеризуется тревожностью и неуверенностью в будущем, пессимизмом.

Наиболее неблагополучна в социально-психологическом смысле группа, где наблюдается сочетание разных неблагоприятных показателей (низкой самооценки, настороженности к окружающим, неудовлетворённости жизнью и т.п.). В эту группу входят люди с плохим финансовым положением и жилищными условиями, одинокие инвалиды, инвалиды 3 группы, особенно безработные, инвалиды с детства (в частности, больные ДЦП).

У людей с церебральным параличём наряду с нарушением двигательных функций наблюдаются отклонения в эмоционально-волевой сфере, поведении, интеллекте. Эмоционально-волевые нарушения выявляются в повышенной возбудимости, чрезмерной чувствительности, беспокойстве (или вялости), суетливости (или пассивности), излишней расторможенности (или безинициативности). Больные ДЦП-инвалиды с детства, а это означает, что они не имели возможности для полноценного социального развития, поскольку их контакты с окружающим миром крайне ограничены.

Обычно ребёнок с детским параличом не имеет возможности пройти все циклы социализации, взросление его задерживается. Всё это происходит от того, что взрослые не обеспечивают должной социально-психологической адаптации такому ребёнку. Вследствие этого на всю жизнь он остаётся инфантильным, зависимым от других, пассивным, комфортно чувствующим себя лишь с близкими людьми. Социальные последствия данной ситуации проявляются в том, что эти инвалиды становятся особой, отделяемой от общества социально-демографической группой. Исследования, проведённые в 1997 г. Ярославским центром социально-психологической, трудовой и творческой реабилитации инвалидов при поддержке центра профориентации “Ресурс” обнаружили, что более всего испытывают чувство неуверенности в своих силах и осознают ненужность обществу лица, страдающие ДЦП. Уровень дохода у них ниже, чем у людей с другими заболеваниями, ниже у них и возможности получения образования. Малое число этих людей занято трудом, среди больных детским параличом значительно меньше лиц, имеющих свою семью, у большинства отсутствует желание заниматься какой-либо полезной деятельностью. Как показывает небогатый пока отечественный опыт, инвалиды с ДЦП даже имея желание и возможность участвовать в жизни общества, не могут их реализовать из-за негативного отношения к ним окружающих, при этом наиболее отрицательно настроена молодёжь (для этой категории молодых инвалидов, имеющих видимый дефект, контакт со здоровыми сверстниками особенно затруднён). Нельзя не сказать о том, как сами молодые инвалиды, страдающие детским параличём, относятся к возможности личного активного участия в общественной жизни. На вопрос анкеты “Как по-вашему, должны ли инвалиды жить, учиться и работать среди здоровых или же они должны жить отдельно, в специальных учреждениях?” ответили все опрошенные, что говорит о его актуальности. Среди противников интеграции (43%) те молодые люди, которые часто встречались с пренебрежением окружающих. Их мнение таково: “Здоровые люди всё равно инвалидов не поймут”. В результате наших исследований также выяснилось, что инвалиды проживающие в сельской местности Ярославской области (с.Пречистое, Вятское, Некрасовский р-н и пр.) чаще оказываются сторонниками интеграции, чем молодёжь, живущая в Ярославле и других крупных городах области. Интересен тот факт, что инвалиды постарше (25-30 лет) положительно относятся к активно-личностному участию в окружающей жизни. Среди молодёжи 14-24 лет таких лиц значительно меньше. Чем больше степень поражения у больных ДЦП, тем менее они социально активны. Нами также замечено, что молодые инвалиды, в чьих семьях невысокий материальный уровень и плохие жилищно-бытовые условия, также оказались в числе противников идеи интеграции. Вероятно это связано с тем, что люди, уже в чём-то потерпевшие неудачу, не надеются, что жизнь в других условиях будет лучше. Зачастую у молодёжи с ДЦП не всегда стабильные взаимоотношения с близкими.

Многие предпочитают общению со сверстниками сидение “в четырёх стенах” под родительской опекой. Примерно 30% из числа опрошенных молодых инвалидов с ДЦП г.Ярославля вообще отказываются от контактов с кем бы то ни было (в основном, это девушки в возрасте 18-28 лет с тяжёлой формой детского паралича). В процессе наших наблюдений замечено, что в семьях этих молодых людей крайне остро встают психологические проблемы такого плана: у большинства родителей возникают различные негативные чувства, они начинают ощущать неловкость и стыд перед окружающими за ребёнка-инвалида и поэтому сужают круг его социальных контактов. На причине возникновения подобных ситуаций важно остановиться более подробно. Когда в семье появляется ребёнок с ограниченными возможностями, она переживает как бы два кризиса: само по себе рождение ребёнка является кризисом в жизненном цикле семьи, поскольку ведёт к переосмыслению социальных ролей и функций, иногда при этом возникают конфликтные моменты. Когда же ребёнок имеет признаки инвалидности, то этот кризис протекает с удвоенной остротой. Это чрезвычайно резко меняет социально-экономический статус семьи, нарушает социальные связи. Крайне обостряются морально-психологические проблемы. У подавляющего большинства родителей возникает чувство вины, которое сопровождается ощущением собственной неполноценности. Жизнь семьи начинает протекать в условиях психотравмирующей ситуации, когда родители не только прячут от окружающих больного ребёнка, но и сами стараются отгородиться от мира. Нередко эти семьи распадаются, а ребёнок, как правило, остаётся с матерью.

Семья, являющаяся одним из основных гарантов социальной адаптации ребёнка, далеко не всегда сохраняет способность выполнять эту функцию. Близкие нередко теряют уверенность в себе, неспособны правильно организовать общение и воспитание ребёнка, не замечают его действительных потребностей, не могут правильно оценить его возможностей. Поэтому вполне обосновано, что многие молодые инвалиды с ДЦП жалуются на родительскую гиперопеку, подавляющую любую самостоятельность. Это резко снижает возможность адаптации таких инвалидов. В устранении конфликтных ситуаций в семье нуждаются большинство из опрошенных нами молодых инвалидов - “опорников” (56,7%). Однако существующая социально-экономическая ситуация постепенно вынуждает некоторых молодых инвалидов к изменению собственной жизни. В данный момент их количество ещё невелико, но можно ожидать дальнейшего роста числа таких людей, а следовательно, существует необходимость продумать заранее пути реализации их возможностей в социальной интеграции, стремления к самостоятельному улучшению жизни.

Собственные наблюдения и анализ социально-психологических особенностей молодых людей, больных ДЦП, позволили выделить четыре основных типа адаптации этих инвалидов к обществу:

Активно-позитивный тип характеризуется стремлением к поиску самостоятельного выхода из негативных жизненных ситуаций. У молодых инвалидов, относящихся к этому типу, благоприятный внутренний настрой, достаточно высокая самооценка, оптимизм, заражающий других, энергичность и самостоятельность суждений и поступков.

Пассивно-позитивный тип характеризуется наличием у молодых инвалидов низкой самооценки. При пассивно-позитивном типе адаптации существующее на данный момент положение, в котором находится инвалид (например, постоянная опека близких), его устраивает, поэтому наблюдается отсутствие стремления к переменам.

Пассивно-негативный тип.

У молодых людей присутствует неудовлетворённость своим положением и вместе с тем отсутствует желание самостоятельно улучшить его. Всё это сопровождается заниженной самооценкой, психологическим дискомфортом, настороженным отношением к окружающим, ожиданием глобальных катастрофических последствий даже от незначительных бытовых неурядиц.

Активно-негативный тип. Присутствующие здесь психологический дискомфорт и неудовлетворённость собственной жизнью не отрицают желания изменить ситуацию к лучшему, но реальных практических последствий это не имеет в силу влияния различных объективных и субъективных факторов.

К сожалению, среди молодых людей с последствиями детского паралича крайне редко встречаются лица с активно-позитивной жизненной позицией. Их единицы, но они являются наиболее социально-активными (в том числе и в плане создания общественных организаций инвалидов). Большинство молодых инвалидов с ДЦП либо не испытывают стремления как-то менять свою жизнь, либо считают себя неспособными на столь важный шаг. Как правило, они находятся во власти тех или иных обстоятельств. Поэтому эти лица особо нуждаются в чётко спланированной и научно-обоснованной системе социально-педагогических и психологических мер, направленных на формирование у них самостоятельности суждений и действий, навыков труда и культуры поведения, достойного духовно-нравственного облика, умения жить в обществе.

Размещено на Allbest.ru