Фармакологический анализ участия гамма - аминомасляной кислоты в эффектах антигипоксантов на тревожность и когнитивные функции при экспериментальном невротическом состоянии

Размещено на http://www.allbest.ru/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата биологических наук

14. 03. 06 - фармакология, клиническая фармакология

ФАРМАКОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ УЧАСТИЯ ГАММА - АМИНОМАСЛЯНОЙ КИСЛОТЫ В ЭФФЕКТАХ АНТИГИПОКСАНТОВ НА ТРЕВОЖНОСТЬ И КОГНИТИВНЫЕ ФУНКЦИИ ПРИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОМ НЕВРОТИЧЕСКОМ СОСТОЯНИИ

Беляева Олеся Александровна

Санкт - Петербург 2010

Диссертационная работа выполнена на кафедре фармакологии Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования Санкт-Петербургская государственная химико-фармацевтическая академия

Научный руководитель:

доктор медицинских наук, профессор Крауз Владислав Алексеевич

Официальные оппоненты:

доктор медицинских наук, профессор Звартау Эдвин Эдуардович

доктор биологических наук Хныченко Людмила Константиновна

Ведущая организация: Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования Санкт-Петербургская государственная медицинская академия им. И.И. Мечникова

Защита диссертации состоится « 1 » июля 2010 года в 15⁰⁰ часов на заседании Диссертационного совета Д 001.022.03 при Учреждении Российской академии медицинских наук Научно-исследовательский институт экспериментальной медицины Северо-западного отделения РАМН, 197376, Санкт-Петербург, Каменоостровский проспект, 69/71.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Учреждения Российской академии медицинских наук Научно-исследовательский институт экспериментальной медицины Северо-западного отделения РАМН по адресу 197376, Санкт-Петербург, ул. акад. И.П. Павлова, 12.

Автореферат разослан « » 2010 года

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор биологических наук, профессор Л. В. Пучкова

1. Общая характеристика работы

Актуальность проблемы. В настоящее время антигипоксанты находят широкое применение для лечения и профилактики заболеваний различного генеза, таких как острые нарушения мозгового кровообращения, вегетососудистые дистонии, невротические состояния, депрессии, циркуляторные энцефалопатии, острые интоксикации нейролептиками и ряда других заболеваний [Оковитый С. В. и соавт., 2005; Воронина Т. А. и соавт., 2002; Зозуля Ю. А. и соавт., 2000, 2005].

К антигипоксантам относят вещества, способствующие улучшению утилизации организмом кислорода и снижению потребности в нем органов и тканей, суммарно повышающие устойчивость к гипоксии [Виноградов В. М. и соавт., 1973, 2001; Смирнов и соавт., 1992; Зарубина И. В., 2004; Лукьянова Л. Д., 2004].

Антигипоксанты ингибируют свободно-радикальные процессы, перекисное окисление липидов, улучшают энергетический обмен клетки, оказывают мембранотропное действие и модулирующее влияние на работу мембраносвязывающих ферментов, ионных каналов и рецепторов, в частности, бензодиазепиновых, гамма-аминомасляной кислоты (ГАМК), ацетилхолиновых, повышая активность синаптических процессов [Воронина Т.А. и соавт., 2002]. Вместе с тем роль и участие различных нейротрансмиттерных систем, в том числе и ГАМК, в эффектах антигипоксантов изучены недостаточно.

В исследованиях В. А. Крауза и его сотрудников было показано, что действие различных нейротропных лекарственных средств в норме отличается от их эффектов в условиях экспериментального невротического состояния и определяется исходным состоянием ЦНС [Крауз В. А. и соавт., 1984, 1986; Крауз В. А., 1982, 2002].

Согласно современным представлениям одним из основных звеньев патогенеза невротических расстройств является циркуляторная гипоксия [Айрапетянц М. Г., Вейн А. М., 1982; Айрапетянц М. Г., 2005, 2006].

Несмотря на большое разнообразие синтетических лекарственных средств, которые применяются для лечения неврозов, остаётся актуальной разработка эффективных и безопасных препаратов природного происхождения [Blumenthal M., Commission E., 1998, 2000; Mills S., Bone K., 2000; Murray M. T., Pizzorno Y. E., 1998]. Известно, что фитопрепараты способствуют улучшению симптоматики при лечении многих хронических заболеваний, в том числе невротических расстройств [Пастушенков Л. В., Лесиовская Е. Е., 1991; Лесиовская Е. Е., Пастушенков Л. В., 2003].

В этом отношении большой интерес представляют фитопрепараты из надземной части остолодочника остролистного Oxytropis oxyphylla Pall. - оксофил [Патент РФ №2116797 от 10.08.1998] и донника лекарственного Melilotus officinalis (L.) Desr. - мелилотин [Патент РФ № 2223110 от 14.10.2002], разработанные в Санкт-Петербургской государственной химико-фармацевтической академии.

Нейротропные эффекты фитоантигипоксантов (оксофила и мелилотина) связаны с наличием в растениях биологически активных веществ различных классов, в том числе и нейроактивных аминокислот (аспарагиновой и глутаминовой, цистеина, аланина, фенилаланина, глицина, лейцина, триптофана) [Бахтина С. М., 1996; Пастушенков Л. В., Лесиовская Е. Е., 1991]. В нашей работе наряду с антигипоксантами растительного происхождения (оксофил и мелилотин) были исследованы также антигипоксанты синтетического происхождения (мексидол и когитум) [Воронина Т. А. и соавт., 2002, 2003; Зозуля И.С., 2005].

Доказано, что у животных и людей существуют индивидуальные различия как по устойчивости к стрессу, так и по эффективности стресспротекторов [Вальдман А. В., 1984; Лапин И. П., 1998; Середенин С. Б., 1998, 2001; Арушанян Э. Б., 2000, 2004; Лесиовская Е. Е., 2001]. Вместе с тем, несмотря на многочисленные клинические и экспериментальные данные, механизмы индивидуальной устойчивости изучены недостаточно и требуют дальнейшей разработки [Arushanian E. B., 2005, 2007; Seredenin S. B., 1993, 1994, 2003]. Представляется перспективным исследовать эффекты антигипоксантов у животных с различной индивидуальной устойчивостью в стрессовой ситуации.

Изучение влияния оксофила и мелилотина на тревожность, когнитивные функции, а также на нейротрансмиттерные системы ранее не проводилось.

Цель исследования. Провести фармакологический анализ участия ГАМК в эффектах антигипоксантов растительного (оксофил и мелилотин) и синтетического (мексидол и когитум) происхождения на поведение, уровень тревожности и когнитивные функции крыс с различной индивидуальной устойчивостью в условиях нормы и экспериментального невротического состояния.

Задачи исследования:

1. Изучить влияние оксофила, мелилотина, мексидола и когитума на поведение, уровень тревожности и когнитивные функции высоко- и низкоустойчивых животных в стрессовой ситуации в условиях нормы и экспериментального невротического состояния.

2. Исследовать влияние веществ, ингибирующих синтез и распад ГАМК, в регуляции поведенческих реакций животных в норме и в условиях экспериментального невротического состояния.

3. Оценить участие ГАМК в эффектах антигипоксантов в условиях экспериментального невротического состояния.

4. Определить влияние исследуемых антигипоксантов на общесоматические показатели (массу тимуса, селезёнки, надпочечников и состояние слизистой желудка) животных с различной индивидуальной устойчивостью в стрессовой ситуации в условиях экспериментального невротического состояния.

5. Провести биохимические исследования влияния антигипоксантов на метаболические изменения в структурах головного мозга и крови высоко- и низкоустойчивых в стрессовой ситуации животных при экспериментальном невротическом состоянии.

Положения, выносимые на защиту:

1. Влияние антигипоксантов оксофила, мелилотина, мексидола и когитума на тревожность и когнитивные функции в условиях нормально функционирующей центральной нервной системы существенно отличается от их действия при экспериментальном невротическом состоянии и зависит от индивидуальной устойчивости животных в стрессовой ситуации.

2. На фоне действия тиосемикарбазида, ингибирующего синтез ГАМК, и аминооксиуксусной кислоты, угнетающей расщепление нейромедиатора, увеличивается уровень тревожности высоко- и низкоустойчивых крыс в норме и при экспериментальном невротическом состоянии. В условиях хронической невротизации сохранение навыка пассивного избегания ухудшается в группе высокоустойчивых животных только на фоне угнетения синтеза ГАМК.

3. При ингибировании синтеза и распада ГАМК оксофил, мелилотин, мексидол и когитум обладают перекрывающими эффектами в отношении тревожности и сохранения памятного следа как в норме, так и при невротическом состоянии, что связано, очевидно, с участием ГАМК в эффектах антигипоксантов.

4. Эффективность защитного действия исследуемых антигипоксантов на общесоматические показатели (массу тимуса, селезёнки, надпочечников и состояние слизистой желудка) выражена в большей степени в группе низкоустойчивых невротизированных крыс, чем в группе высокоустойчивых. Все исследуемые вещества снижают в обеих группах животных повышенный в условиях экспериментального невроза уровень малонового диальдегида в коре больших полушарий в большей степени, чем в гиппокампе по сравнению с контрольной группой невротизированных особей.

Научная новизна исследования. Впервые установлено, что влияние антигипоксантов оксофила и мелилотина на функции ЦНС в условиях нормы отличается от их действия в условиях экспериментального невротического состояния и зависит от индивидуальной устойчивости животных в стрессовой ситуации.

Впервые установлено, что тиосемикарбазид, угнетающий синтез ГАМК, и аминооксиуксусная кислота, ингибирующая её распад, проявляют анксиогенное действие в различной степени в зависимости от типа индивидуальной устойчивости в стрессовой ситуации. При этом тиосемикарбазид оказывает более выраженное действие в группе высокоустойчивых, а аминооксиуксусная кислота - в группе низкоустойчивых невротизированных животных. Влияние исследуемых веществ на сохранение энграмм памяти у интактных животных отличается от такового у невротизированных крыс с различной степенью устойчивости в стрессовой ситуации.

Показано участие гамма-аминомасляной кислоты в анксиолитическом и ноотропном эффектах антигипоксантов у животных высоко- и низкоустойчивых в стрессовой ситуации как в норме, так и при экспериментальном невротическом состоянии.

Впервые установлено, что стресспротективный эффект проявляют оксофил и мелилотин в группе низкоустойчивых невротизированных животных, тогда как в группе высокоустойчивых невротизированных крыс не оказывают такого действия. Наиболее выраженный антигипоксический эффект оксофил и мелилотин проявляют в группе низкоустойчивых невротизированных животных. При этом более выраженное уменьшение содержания малонового диальдегида (МДА) на фоне действия исследуемых препаратов в условиях хронической невротизации отмечено в коре больших полушарий, чем в гиппокампе по сравнению с контрольной группой невротизированных крыс.

Теоретическое и практическое значение работы. Результаты исследования позволяют расширить представления о важной роли центральных нейромедиаторных механизмов при хронической невротизации могут служить основой для разработки новых высокоэффективных препаратов экстракта остролодочника остролистного - оксофила и экстракта донника лекарственного - мелилотина для фитокоррекции невротических расстройств с учётом зависимости эффектов этих веществ от индивидуальной стрессоустойчивости организма ЗАО «Эвалар».

Материалы диссертации используются в лекционном курсе на кафедре фармакологии Санкт-Петербургской государственной химико-фармацевтической академии на занятиях по дисциплине фармакология, клиническая фармакология.

Личный вклад соискателя. Автором самостоятельно проведен аналитический обзор отечественной и зарубежной литературы по изучаемой проблеме. Фармакологические исследования, анализ, интерпретация и изложение полученных данных выполнены автором лично.

Апробация работы. Основные результаты работы были представлены и обсуждались на заседаниях кафедры фармакологии СПХФА (2006-2009); на 62-й научной конференции по фармации и фармакологии «Разработка, исследование и маркетинг новой фармацевтической продукции» (Пятигорск, 2007); III съезде фармакологов России «Фармакология - практическому здравоохранению» (Санкт-Петербург, 2007); на региональной конференции студентов и аспирантов «Молодые учёные - практическому здравоохранению» (Санкт-Петербург, 2007); на 3-й всероссийской научно-методической конференции «Пути и формы совершенствования фармацевтического образования. Создание новых физиологически активных веществ» (Воронеж, 2007); на V Конференции молодых ученых России с международным участием «Фундаментальные науки и прогресс клинической медицины» (Москва, 2008); на научно-практической конференции «Фармация из века в век» (Санкт-Петербург, 2008); на заседании общества фармакологов (Санкт-Петербург, 2008); на XVI Российском Национальном конгрессе "Человек и лекарство" (Москва, 2009); на IX Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные вопросы клиники, диагностики и лечения в многопрофильном лечебном учреждении» (Санкт-Петербург, 2009); на межвузовской научной конференции студентов и молодых учёных «Фармация в XXI веке: эстафета поколений» (Санкт-Петербург, 2009), на 65-й научной конференции по фармации и фармакологии «Разработка, исследование и маркетинг новой фармацевтической продукции» (Пятигорск, 2010).

Апробация диссертации прошла на совместном межкафедральном заседании кафедр фармакологии, физиологии и патологии, биохимии и лаборатории фармакологических исследований СПХФА 10 февраля 2010 года.

Публикации. По теме диссертации опубликовано 12 работ, в том числе 4 статьи, из них 2 статьи в реферируемых журналах, рекомендованных перечнем ВАК.

Объем и структура работы. Диссертация изложена на 133 страницах машинописного текста и состоит из введения, обзора литературных источников, описания материалов и методов исследований, результатов исследований и их обсуждения, выводов, списка использованной литературы и приложений. Работа иллюстрирована 15 таблицами и 9 рисунками, библиографический указатель включает 234 источника, из них 140 отечественных и 94 иностранных.

2. Материалы и методы исследования

Для проведения экспериментальных исследований использовали нелинейных белых крыс самцов массой 180-200 г (n=700), полученных из питомника «Рапполово» РАМН (Ленинградская область). Животных содержали в условиях вивария на стандартном рационе со свободным доступом к воде при 12 часовом световом дне. Крыс помещали в экспериментальную комнату за один день до начала опыта, который выполняли в интервале 11.00-16.00 по местному времени при естественном освещении.

Введение испытуемых веществ. В работе применяли фитопрепараты, разработанные ранее в подразделениях СПХФА: оксофил в дозе 80 мг/кг [Патент РФ № 2116797 от 10.08.1998], мелилотин в дозе 60 мг/кг [Патент РФ № 2223110 от 14.10.2002] и синтетический аналог аспарагиновой кислоты с ноотропным и психостимулирующим действием когитум (МНН: ацетиламиноянтарная кислота, Marion Merrel Dow, Франция) в дозе 42 мг/кг [Soulairac A., 1966; Bouvier S., Masqion A., 1969], которые эффективны при экстремальных воздействиях, сопровождающихся развитием в организме кислородной недостаточности. В качестве препарата сравнения использовали анксиолитик дневного типа действия мексидол (МНН: этилметилгидроксипиридина сукцинат, ООО "НПК "Фармасофт", Россия) в дозе 25 мг/кг [Воронина Т. А., 2002, 2003]. В работе применяли анализаторы (субстанции) - тиосемикарбазид (Sigma) в дозе 3 мг/кг и аминооксиуксусную кислоту (Sigma) в дозе 10 мг/кг [Крауз В.А., Мамчур В.И., Ярош А.К., 1987; Lцscher W., Vetter M., 1984]. Контрольной группе животных внутрибрюшинно вводили воду для инъекций (0,1 мл на 100 г массы тела). Растворы фитопрепаратов и мексидол вводили внутрибрюшинно, когитум - перорально через желудочный зонд.

Моделирование хронической невротизации крыс (“конфликт афферентных возбуждений”). В качестве стрессоров использовали экстероцептивные раздражители - свет электрической лампочки мощностью 300 вт, звук электрического звонка интенсивностью 60 дб и электрический ток пороговой величины [Ведяев Ф. П., 1977]. Цикл предъявления раздражителей длился 8 мин. Время действия каждого раздражителя, применяемого отдельно, а также в сочетании с другими раздражителями, было различным и интервалы между ними были также неодинаковы. Модель создавали в течение 1 месяца, ежедневно помещая животных на 2 часа в условия невротической ситуации.

Методы исследования поведенческих реакций животных. В тесте «открытое поле» и «норковый рефлекс» крысу помещали в центр квадратной арены 100 Ч 100 см, разделённой на квадраты со стороной 20 см и имеющей отверстия диаметром 2,8 см. При этом в течение 3 мин регистрировали число пересеченных (а) и обследованных (А) квадратов, подъемов на задние лапы - "стоек" (в) и квадратов, в которых были «стойки» (В), заглядываний за край поля (с) и квадратов, в которых были заглядывания за край поля (С), заглядываний в отверстия - "норки" (n) и обследованных отверстий (N), груминг (U), дефекации (D), уринации (U). Затем, не снимая животное с арены, проверяли реакцию на хлопок (Х) и на захват рукой (Н). Путем обработки полученных результатов определяли ориентировочную (ОА) и поисковую активность (ПА), эмоциональную лабильность (ЭЛ), агрессивность (АГ) по формулам:

АГ = Н + Х ЭЛ = D + U

По результатам тестирования формировали 2 группы животных с близкими этологическими показателями в зависимости от их эмоционального состояния в тесте «открытое поле» и «норковый рефлекс», которые условно разделили на высокоустойчивых (ВУ) и низкоустойчивых (НУ) [Лесиовская Е. Е., 1989; Маркель А. Л., 1981].

В тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» (ПКЛ) оценивали анксиолитическую активность препаратов. Крысу помещали в центр установки, которая состояла из крестообразно расходящихся от центральной площадки под прямым углом 4-х рукавов: два противоположных, отрытых, без стенок и два закрытых, темных. Высота над полом 1 м. Эксперименты проводили при обычном освещении в течение 5 минут. Определяли время, проведённое животными в открытых и закрытых рукавах, число заходов в открытые и закрытые рукава, количество свешиваний и выглядываний с открытого рукава, количество стоек, груминг, время нахождения на центральной площадке, латентный период первого захода в открытый рукав, число уринаций и дефекаций [Воронина Т. А., 2000; Лапин И. П., 2000; Crus A.P.M., Frei F., Graeff F. G., 1994; File S. E., 1996].

В тесте «условная реакция пассивного избегания» (УРПИ) оценивали влияние препаратов на обучаемость и сохранение энграмм памяти [Буреш Я. и др., 1991; Руководство, 2005]. УРПИ вырабатывали на основе однократного электрокожного подкрепления в установке, состоящей из двух камер - большой (освещённой) и малой (тёмной) с электрифицированным полом, сообщающихся между собой круглым отверстием. Для выработки условной реакции животное помещали на 3 минуты в середину освещённой камеры хвостом к отверстию. Исследуя освещённое помещение, крыса находила проход в тёмную камеру и проникала в неё. Через 15 секунд на решетчатый пол камеры подавали переменный ток (50 Гц, 2-3 с), величину которого для каждого животного подбирали индивидуально. Отверстие между камерами оставалось открытым. За перебежавшей в светлую камеру крысой наблюдали в течение последующих 3 минут и, если она не пыталась вернуться в тёмное помещение, УРПИ считалась выработанной в одном сочетании. Животных, повторно зашедших в тёмную камеру в течение 3 минут, исключали из опыта. Крыс с выработанной реакцией избегания помещали в клетку, где они обычно содержались. Через 24 часа после выработки пассивно-оборонительного навыка животное помещали в светлую камеру и проводили проверку сохранения условной реакции. Незахождение крысы в тёмную камеру расценивали как сохранение навыка пассивного избегания, а укорочение времени её нахождения в освещённой камере и проникновение в тёмную камеру - как амнезию навыка [Руководство, 2005].

На первом этапе исследования изучали влияние оксофила, мелилотина, мексидола и когитума на поведение, уровень тревожности и сохранение энграмм памяти у крыс с различной устойчивостью в стрессовой ситуации в норме и при хронической невротизации. Исследуемые препараты вводили в течение 2 недель (в тесте «открытое поле» и «норковый рефлекс»), 3 недель (в тесте «приподнятый крестообразный лабиринт») и 4 недель (в тесте «условная реакция пассивного избегания»). Когитум вводили за 1 час, мексидол, мелилотин и оксофил за 30 мин до начала невротизации по профилактической схеме. Растворы готовили за 1 час до введения.

На втором этапе исследования оценивали влияние исследуемых антигипоксантов на функции ЦНС при ингибировании синтеза ГАМК тиосемикарбазидом (ТС) у крыс с различной устойчивостью в стрессовой ситуации в норме и в условиях экспериментального невротического состояния. ТС вводили внутрибрюшинно однократно в дозе 3 мг/кг после последней инъекции препарата за 40 минут до начала эксперимента.

На третьем этапе исследования изучали влияние исследуемых средств на функции ЦНС при угнетении расщепления ГАМК аминооксиуксусной кислотой (АОУК) у крыс с различной устойчивостью в стрессовой ситуации в норме и в условиях хронической невротизации. АОУК вводили внутрибрюшинно однократно в дозе 10 мг/кг после последней инъекции препарата за 4-5 часов до начала каждого эксперимента.

На четвёртом этапе исследования определяли содержание молочной и пировиноградной кислот в сыворотке крови и малонового диальдегида в гиппокампе и коре больших полушарий.

Определение содержания молочной и пировиноградной кислот в сыворотке крови осуществляли через 28 дней хронической невротизации. Количественное определение молочной кислоты проводили ферментативным методом с помощью набора реактивов «Абрис». Количественное определение пировиноградной кислоты проводили ферментативным методом Н. Д. Ещенко (1982 г). Определение содержания малонового диальдегида в структурах головного мозга (гиппокампе и коре больших полушарий) проводили после 4 недель невротизации, животных декапитировали и охлаждённым инструментом извлекали гиппокамп и кору больших полушарий головного мозга. Мозг замораживали до окончания каждой серии экспериментов, после чего ткань гомогенизировали и определяли в ней содержание малонового диальдегида по реакции с тиобарбитуровой кислотой [Uchijama M., Michara M., 1978].

Определение язвообразования желудка, изменений массы надпочечников, тимуса и селезёнки. Исследование проведено на 200 крысах самцах (10 групп по 20 животных в каждой) массой 170-230 г, содержащихся в условиях вивария. Желудок вскрывали продольным разрезом вдоль малой кривизны и исследовали слизистую оболочку с помощью увеличительного стекла (*4; *8). Обращали внимание на рельеф слизистой оболочки, складчатость, наличие язв, эрозий, кровоизлияний. Информативными показателями являлись частота язвообразования - количество животных в группе, имеющих язвы, а также множественность язвообразования - среднее количество язв, которое приходится на одно животное. Органы освобождали от лишней соединительной и жировой ткани, взвешивали на торсионных весах типа ВТ-500. Оценивали коэффициенты массы надпочечников, тимуса и селезенки, а также частоту развития язв желудка. Числовые данные приведены в мг массы органа на 100 г массы тела крысы.

Статистическая обработка результатов исследования. Экспериментальные данные обрабатывали одно-, двух- и многофакторным дисперсионным анализом с помощью программы BIOSTAT 4.03 [Гланц, 1999]. Достоверность различий также выявляли с помощью теста Стьюдента или непараметрических критериев Манна - Уитни - Уилкоксона. Различия считали значимыми при p < 0,05.

Результаты, полученные в тестах «открытое поле» и «норковый рефлекс», показали, что высокоустойчивые (ВУ) в стрессовой ситуации животные проявляли преимущественно уравновешенный тип поведения. Показатели ориентировочной и поисковой активности в этой группе существенно не отличались от таковых в группе низкоустойчивых (НУ) крыс. Однако эмоциональная лабильность и агрессивность НУ животных были повышены соответственно в 3,5 и 1,2 раза по сравнению с группой ВУ крыс, что свидетельствует о повышенном исходном уровне тревожности этой группы животных.

В условиях хронической невротизации показатели ориентировочной, поисковой активности и агрессивности между двумя группами животных не отличались. Между тем, эмоциональная лабильность в группе НУ невротизированных животных была повышена в 3 раза по сравнению с группой ВУ невротизированных крыс.

На фоне хронической невротизации уменьшались показатели ориентировочной активности и агрессивности как в группе ВУ, так и в группе НУ крыс по сравнению с интактными животными, тогда как эмоциональная лабильность увеличивалась на 75% (в 1,8 раза) в группе ВУ и на 54% (в 1,5 раза) в группе НУ невротизированных животных по сравнению с интактными.

Таким образом, в условиях экспериментального невроза снижаются показатели горизонтальной (ориентировочной) активности, вертикальной (поисковой) активности и агрессивности, тогда как показатель эмоциональности (количество дефекаций и уринаций) достоверно увеличивается, что характеризует наличие повышенной эмоциональной возбудимости у животных.

Результаты, полученные в тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» показали, что у интактных крыс в группе НУ в стрессовой ситуации время пребывания в открытых рукавах и число заходов в открытые рукава были значительно выше - в 3,3 и 1,8 раза соответственно по сравнению с группой ВУ животных, что свидетельствует о низком исходном уровне тревожности этой группы особей (рис. 1).

Однако на фоне хронической невротизации НУ в стрессовой ситуации животные проявляли высокую степень тревоги, что выражалось в уменьшении времени их нахождения в открытых рукавах лабиринта (в 2,7 раза) и количестве заходов в открытые рукава (в 1,5 раза). При этом число выглядываний и свешиваний в открытые рукава увеличивалось в 1,9 и 1,6 раза соответственно. Крысы выполняли неполные выходы из рукавов с демонстрацией так называемой «оценки риска» в виде вытянутой позы со свешиванием с лабиринта (рис. 1).

У высокоустойчивых интактных крыс, напротив, отмечался более высокий исходный уровень тревожности, тогда как в условиях экспериментального невроза показатели тревожности этой группы снижались: увеличивалось время нахождения их в открытых рукавах (в 3 раза) и на центральной площадке (в 5 раз) с одновременным увеличением числа заходов в открытые рукава (в 1,6 раза) по сравнению с интактными животными (рис. 1).

В тесте «условная реакция пассивного избегания» установлено, что в контрольной группе животных 1 (интактные) при воспроизведении УРПИ через 24 часа после обучения все особи (в группе ВУ) и 80% (в группе НУ) помнили об ударе током и не заходили в тёмную «опасную» камеру в течение всего времени наблюдения. Остальные крысы в группе НУ заходили в темный отсек с большим латентным периодом. Невротизированные крысы - 90% (в группе ВУ) и 80% (в группе НУ) также сохраняли навык пассивного избегания и не заходили в опасный отсек.

Таким образом, полученные экспериментальные данные показали, что в группе низкоустойчивых животных исходный уровень тревожности ниже, чем в группе высокоустойчивых крыс, тогда как в условиях экспериментального невротического состояния НУ животные проявляли высокую степень тревоги по сравнению с группой ВУ невротизированных крыс.

Комплексный анализ поведенческих эффектов антигипоксантов в условиях нормы показал, что на фоне действия оксофила и когитума в группе НУ животных увеличивался уровень тревожности, в то время как мексидол и мелилотин оказывали противотревожное действие. В группе ВУ животных в данных условиях эксперимента когитум проявлял анксиогенное действие, т.е. увеличивал уровень тревожности, мексидол и мелилотин оказывали выраженное анксиолитическое действие, а оксофил не оказывал влияния на уровень тревожности животных (рис. 1).

В условиях хронической невротизации в группе НУ животных оксофил, мексидол и мелилотин при профилактической схеме введения проявляли выраженный анксиолитический эффект, тогда как когитум не оказывал такого действия. В группе ВУ невротизированных крыс мексидол и мелилотин проявляли слабовыраженный противотревожный эффект; когитум, напротив, увеличивал уровень тревожности данной группы животных, а оксофил не влиял на этот показатель (рис. 1).

В тесте условная реакция пассивного избегания установлено, что у ВУ интактных особей все исследуемые препараты способствуют сохранению энграмм памяти, тогда как в группе НУ крыс когитум - не изменяет, а оксофил, мексидол и мелилотин улучшают выработку навыка пассивного избегания. В условиях экспериментального невротического состояния в группе ВУ животных оксофил, мексидол и мелилотин не оказывают влияния на сохранение памятного следа, тогда как когитум ухудшает сохранение энграмм памяти. В группе НУ крыс на фоне хронической невротизации оксофил и когитум не влияют на сохранение навыка пассивного избегания, в то время как мексидол и мелилотин улучшают этот показатель.

В тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» установлено, что в обеих группах животных на фоне действия тиосемикарбазида, который является ингибитором глутаматдекарбоксилазы и вследствие этого уменьшает содержание ГАМК в ЦНС, наблюдалось однонаправленное изменение поведенческих реакций животных, которое характеризуется повышенным уровнем тревожности (рис. 2).

Анализ действия веществ, ингибирующих синтез и распад ГАМК у животных с различной индивидуальной устойчивостью в норме и в условиях экспериментального невротического состояния. Результаты исследования показали, что на фоне ингибирования синтеза ГАМК тиосемикарбазидом в норме в тестах «открытое поле» и «норковый рефлекс» у ВУ животных наблюдается достоверное снижение поисковой активности на 26,8%, агрессивности на 10,4% и увеличение эмоциональной лабильности на 90% (т.е. увеличивается уровень тревожности), тогда как в группе НУ крыс угнетаются все виды активности: ориентировочная активность на 38,5%, поисковая активность на 19,4%, эмоциональная лабильность на 62% и агрессивность на 20% по сравнению с контрольной группой 1. Выраженный эффект тиосемикарбазида на двигательную активность отсутствует.

Рисунок 2 - Влияние тиосемикарбазида (ТС) и аминооксиуксусной кислоты (АОУК) на показатели тревожности высокоустойчивых и низкоустойчивых животных в тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» в норме и при экспериментальном невротическом состоянии

Примечание - t (ор) и t (цп) - время нахождения в открытых рукавах и на центральной площадке, N (зр) и N (ор) - количество заходов в открытые и закрытые рукава, N (выгл.), N (свеш.) и N (стоек) - количество выглядываний; свешиваний и стоек. 1 - Контроль 1; 2 - ТС; 3 - АОУК; 4 - контроль 2 (неврот.); 5 - ТС (неврот.); 6 - АОУК (неврот.). Достоверность различий данных между группами при р < 0,05 по сравнению: * - с контролем 1; ** - с контролем 2

В условиях хронической невротизации в тестах «открытое поле» и «норковый рефлекс» тиосемикарбазид снижает поисковую активность на 20% в группе ВУ и на 36% - в группе НУ крыс по сравнению с контрольной группой невротизированных животных. При этом более выраженный эффект отмечается в группе НУ животных. Кроме того, в условиях экспериментального невротического состояния ингибирующее действие тиосемикарбазида проявляется в большей степени по сравнению с животными, которым вводили тиосемикарбазид в норме: достоверно уменьшается ориентировочная активность на 50% в группе ВУ и увеличивается эмоциональная лабильность на 181% в группе НУ особей.

В тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» на фоне действия тиосемикарбазида в группе ВУ невротизированных крыс отмечается уменьшение показателей уровня тревожности по сравнению с контрольной группой 1 и 2 (рис. 2).

Таким образом, тиосемикарбазид в условиях нормы и экспериментального невротического состояния проявляет анксиогенное действие в обеих группах животных, но более выраженный эффект отмечается у высокоустойчивых крыс. Очевидно, это обусловлено тем, что для ВУ животных характерно более отчётливое внутреннее торможение, а НУ особи характеризуются сниженной плотностью центральных ГАМК-А-рецепторов, пониженным уровнем и обменом ГАМК в мозге, и менее развитым внутренним торможением [Лукьянова Л. Д., 2004].

На фоне угнетения расщепления ГАМК аминооксиуксусной кислотой (АОУК) в тестах «открытое поле» и «норковый рефлекс» в группе ВУ в стрессовой ситуации животных в условиях нормы наблюдается снижение ориентировочной (на 48%) и поисковой активности (на 46%) по сравнению с контрольной группой 1. У НУ особей АОУК способствует угнетению ориентировочной (на 38%), поисковой активности (на 19%), эмоциональной лабильности (на 62%) и незначительному увеличению агрессивности (на 12,5%).

Результаты, полученные в тесте «приподнятый крестообразный лабиринт», свидетельствуют об отсутствии анксиолитического действия АОУК - ингибитора б-кетоглютарат-ГАМК-трансаминазы (рис. 2).

На фоне действия АОУК в условиях экспериментального невротического состояния у ВУживотных достоверно уменьшаются показатели поисковой активности и агрессивности на 25% по сравнению с контрольной группой 1, в то время как в группе НУ невротизированных крыс отмечается увеличение ориентировочной активности на 50% (по сравнению с контролем 2) и эмоциональной лабильности на 24% (по сравнению с контролем 1). На фоне хронической невротизации при применении АОУК увеличивается ориентировочная активность на 50% (в группе ВУ) и на 79% (в группе НУ), эмоциональная лабильность на 100% (у НУ) и достоверно уменьшается агрессивность на 15,6% (НУ) по сравнению с интактными животными, которым вводили АОУК.

В тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» подтверждается анксиогенное действие АОУК, наиболее выраженное в группе НУ невротизированных крыс. При этом усиливается активирующее влияние на двигательную горизонтальную и вертикальную активность по сравнению с группой интактных крыс, которым вводили АОУК.

Таким образом, при применении аминооксиуксусной кислоты увеличивался уровень тревожности в группе ВУ животных в условиях нормы и экспериментального невротического состояния. У НУ невротизированных крыс наблюдается более выраженное анксиогенное действие АОУК. Очевидно, что повышение уровня ГАМК на фоне АОУК может и не сопровождаться изменением поведения, если чувствительность постсинаптических рецепторов остаётся неизменной.

В тесте УРПИ установлено, что тиосемикарбазид и аминооксиуксусная кислота в условиях нормы ухудшают сохранение навыка пассивного избегания у ВУ в стрессовой ситуации животных и улучшают (тиосемикарбазид) или не изменяют (аминооксиуксусная кислота) его в группе НУ крыс. В условиях хронической невротизации при ингибировании синтеза ГАМК не изменяется число животных с сохранённой памятью в группе ВУ и ухудшается выработка навыка пассивного избегания в группе НУ крыс, тогда как аминооксиуксусная кислота в данных условиях эксперимента не оказывает влияния на этот показатель.

Участие ГАМК в эффектах антигипоксантов на поведение животных, показатели тревожности и сохранение навыка пассивного избегания в норме и в условиях экспериментального невротического состояния.

При ингибировании синтеза и распада ГАМК антигипоксанты в указанных дозах обладают перекрывающими эффектами в отношении тревожности как в норме, так и при экспериментальном невротическом состоянии. Кроме того, исследуемые препараты на фоне действия тиосемикарбазида и аминооксиуксусной кислоты по-разному влияют на уровень тревожности животных в зависимости от их устойчивости в стрессовой ситуации.

Тиосемикарбазид оказался способным полностью инактивировать анксиолитическое действие мексидола в обеих группах невротизированных животных, тогда как когитум на фоне действия тиосемикарбазида проявляет анксиолитический эффект, более выраженный в условиях невротического состояния, чем в норме. При этом следует отметить, что тиосемикарбазид потенцирует противотревожное действие когитума и инактивирует анксиолитический эффект мексидола в группе ВУ невротизированных крыс в большей степени, чем в группе НУ. Сочетанное применение оксофила и тиосемикарбазида, а также мелилотина и тиосемикарбазда в условиях экспериментального невротического состояния приводит к противоположным эффектам в обеих группах животных по сравнению с применением исследуемых антигипоксантов и тиосемикарбазида в условиях нормы: аксиогенное действие, т. е. увеличение уровня тревожности в группе ВУ невротизированных крыс, и анксиолитический эффект, т. е. снижение уровня тревожности в группе НУ.

В тесте «условная реакция пассивного избегания» установлено, что применение когитума у невротизированных животных при ингибировании синтеза ГАМК не влияет на сохранение навыка пассивного избегания у ВУ и ухудшает данный показатель у НУ крыс по сравнению с животными, которым вводили когитум и тиосемикарбазид в условиях нормы. Оксофил на фоне действия тиосемикарбазида улучшает сохранение памятного следа в обеих группах как в норме, так и при хронической невротизации в 100% случаев. Мексидол при ингибировании синтеза ГАМК в условиях экспериментального невротического состояния улучшает сохранение энграмм памяти, так как число ВУ и НУ невротизированных крыс с сохранённой памятью составило 100%, тогда как мелилотин в данных условиях эксперимента, напротив, ухудшает этот показатель, так как при воспроизведении УРПИ через 24 часа число животных с сохранённой памятью составило 67% в группе ВУ и 78% в группе НУ невротизированных особей.

При ингибировании расщепления ГАМК в условиях экспериментального невротического состояния аминооксиуксусной кислотой частично усиливается анксиолитическое действие исследуемых антигипоксантов. Наиболее выраженный противотревожный эффект при угнетении распада ГАМК проявляет когитум в обеих группах невротизированных животных (наиболее выраженный в группе ВУ крыс). Оксофил на фоне действия АОУК в условиях хронической невротизации не нарушает структуру индивидуального поведения и уровень тревожности особей высоко- и низкоустойчивых в стрессовой ситуации по сравнению с применением препарата при угнетении распада ГАМК в норме. При сочетанном применении мексидола и АОУК, а также мелилотина и АОУК мы обнаружили, что АОУК оказалась способной инактивировать анксиолитическое действие, вызываемое мексидолом (в группе НУ невротизированных крыс) и мелилотином (в группе ВУ невротизированных крыс). Между тем, у мексидола в группе ВУ невротизированных особей, также, как и у мелилотина в группе НУ невротизированных животных перекрывание эффектов было направлено в сторону анксиолитической активности, несмотря на то, что АОУК оказывает самостоятельное проанксиогенное действие на поведение животных в тесте «приподнятый крестообразный лабиринт».

В тесте «условная реакция пассивного избегания» установлено, что мексидол, когитум, оксофил и мелилотин в условиях экспериментального невротического состояния на фоне действия АОУК не оказывают существенного влияния на сохранение пассивно-оборонительного навыка в обеих группах невротизированных животных по сравнению с крысами, получавшими исследуемые антигипоксанты и АОУК в норме.

Полученные факты свидетельствуют о том, что действие исследуемых в данной работе препаратов на фоне ингибирования синтеза ГАМК отличается от их эффектов при угнетении расщепления ГАМК в норме и в условиях экспериментального невротического состояния в группе высоко-и низкоустойчивых животных.

Эффекты антигипоксантов на общесоматические показатели (массу тимуса, селезёнки, надпочечников и состояние слизистой желудка) крыс с различной индивидуальной устойчивостью в стрессовой ситуации в норме и на фоне хронической невротизации. Высокоустойчивые и низкоустойчивые в стрессовой ситуации животные принципиально различаются по массе тимуса, селезёнки, надпочечников, а также по частоте развития язв желудка после четырех недель невротизации. Описанные общесоматические показатели, характерные для группы НУ невротизированных особей, отражают перенапряжение симпатоадреналовой и кислородтранспортной систем, в то время как изменения в группе ВУ невротизированных крыс характеризуют включение компенсаторных механизмов и носят адаптивный характер (рис. 3).

Рисунок 3 - Влияние антигипоксантов на изменение массы внутренних органов (тимуса, селезёнки и надпочечников) у высокоустойчивых и низкоустойчивых в стрессовой ситуации животных в норме и при хронической невротизации. 1 - Контроль 1 (интактные); 2 - контроль 2 (невротизированные); 3 - когитум; 4 - когитум + невроз; 5 - мексидол; 6 - мексидол + невроз; 7 - оксофил; 8 - оксофил + невроз; 9 - мелилотин; 10 - мелилотин + невроз

Примечание - Весовые коэффициенты внутренних органов крыс рассчитывались -абсолютная масса органов (мг) в пересчёте на 100 г массы тела; * - различия достоверны по сравнению с группой контрольных животных при р < 0,05; # - различия достоверны по отношению к невротизированным животным при р < 0,05 (контроль 2)

На фоне действия когитума в условиях нормы увеличивается масса тимуса в обеих группах животных, мексидол увеличивает массу надпочечников (в группе ВУ крыс) и уменьшает массу селезёнки и надпочечников (в группе НУ животных). На фоне действия оксофила увеличивается масса тимуса и надпочечников (в группе НУ крыс), тогда как оксофил и мелилотин уменьшают массу селезёнки в обеих группах по сравнению с контролем 1, т.е. при применении исследуемых препаратов отмечается различное состояние стрессактивирующей системы в двух группах животных (рис. 3).

В условиях экспериментального невротического состояния в группе ВУ животных когитум и мексидол уменьшают массу тимуса и селезёнки, тогда как оксофил и мелилотин уменьшают массу тимуса и селезёнки при одновременном увеличении массы надпочечников по сравнению с контрольной группой 2, что свидетельствует об отсутствии стресспротективного действия исследуемых препаратов в этой группе крыс. Между тем, в группе НУ животных на фоне хронической невротизации мексидол, оксофил и мелилотин увеличивают массу тимуса и селезёнки при одновременном уменьшении массы надпочечников по сравнению с контрольной группой 2, что характеризует наличие выраженной стресспротективной активности. Когитум в условиях экспериментального невротического состояния в группе НУ крыс увеличивает массу тимуса и селезёнки по сравнению с контрольной группой 2, т.е. противотревожный эффект препарата более выражен в группе НУ, чем в группе ВУ невротизированных крыс (рис. 3).

Исследования состояния слизистой оболочки желудка и язвообразования показали, что в контрольной группе животных 1, получавших воду для инъекций, а также у крыс, которым вводили исследуемые препараты в условиях нормы, отсутствовали изменения, тогда как в условиях экспериментального невротического состояния в контрольной группе 2, получавшей воду для инъекций, отмечались изменения слизистой оболочки желудка, характерые для стадии истощения (наиболее выраженные в группе низкоустойчивых невротизированных крыс). Профилактическое введение исследуемых препаратов ограничивало развитие изменений слизистой желудка и уменьшало количество язвообразований в обеих группах невротизированных животных. Наиболее выраженный нейропротективный эффект проявлял мелилотин в группе НУ невротизированных крыс.

Таким образом, полученные экспериментальные данные показывают различия между ВУ и НУ животными как в контрольных группах, так и на фоне действия исследуемых препаратов, а также отражают изменения массы тимуса, селезёнки, надпочечников и состояния слизистой желудка у крыс к невротическому воздействию. Эффективность защитного действия антигипоксантов в условиях невротического воздействия зависит от индивидуальной чувствительности животных в стрессовой ситуации, в том числе к гипоксии, которая возникает на фоне невротизации. Как правило, она выражена в большей степени у НУ особей, в то время как у ВУ особей она снижена или вообще отсутствуют. Полученные при исследовании внутренних органов данные свидетельствуют в пользу того, что состояние животных, подвергшихся хронической невротизации, отражает переходную стадию между фазами адаптации (у ВУ крыс) и истощения (у НУ крыс) по Селье. Наши экспериментальные данные показали, что выраженный стресспротективный эффект проявляют мексидол, оксофил и мелилотин в группе НУ невротизированных животных, тогда как в группе ВУ невротизированных крыс не оказывают этого действия.

Влияние антигипоксантов на содержание лактата и пирувата в сыворотке крови при хронической невротизации. Полученные в эксперименте изменения показателей молочной и пировиноградной кислот в сыворотке крови показали, что при хронической невротизации наблюдается угнетение энергетического метаболизма, наиболее выраженное в группе НУ невротизированных животных.

В контрольной группе ВУ и НУ невротизированных крыс наблюдалось увеличение содержания молочной кислоты на 78 и 129% на фоне снижения уровня пировиноградной кислоты на 68 и 52% соответственно по сравнению с контрольной группой 1 (таблица 1).

Таблица 1 - Влияние антигипоксантов на содержание лактата и пирувата в сыворотке крови высокоустойчивых и низкоустойчивых в стрессовой ситуации животных при хронической невротизации (m±M)

Примечание - * - различия достоверны по сравнению с группой контрольных животных при р < 0,05; ¤ - различия достоверны по отношению к невротизированным животным при р < 0,05 (контроль 2); ? - то же самое по сравнению с когитумом; ? - то же самое по сравнению с оксофилом; ? - то же самое по сравнению с мексидолом; б - то же самое по сравнению с мелилотином при р<0,05

Наибольшее значение соотношения лактат/пируват отмечалось в группе НУ животных - в 2,5 раза больше, чем в группе ВУ невротизированных крыс, что свидетельствует о развитии тканевой гипоксии с метаболическими нарушениями в этой группе (таблица 1).

Когитум, оксофил и мексидол снижали содержание молочной кислоты соответственно на 57%, 28% и 10% в группе ВУ крыс, а в группе НУ - на 56%, 37% и 20% по сравнению с контрольной группой 2. Мелилотин только в группе НУ животных уменьшал содержание молочной кислоты на 40% по сравнению с контрольной группой 2. Следует заметить, что уровень пирувата в данных условиях эксперимента на фоне действия оксофила, мексидола и мелилотина в группе ВУ невротизированных животных увеличивался соответственно на 53%, 71% и 112%, тогда как в группе НУ невротизированных крыс - на 255%, 145% и 172%. Когитум увеличивал содержание пировиноградной кислоты только в группе НУ невротизированных животных на 127% (таблица 1).

Таким образом, наиболее выраженный антигипоксический эффект исследуемые препараты проявляют в группе НУ невротизированных особей.

Изменения содержания малонового диальдегида в гиппокампе и коре больших полушарий в условиях экспериментального невротического состояния.

В условиях хронической невротизации (через 28 дней) не наблюдалось увеличение содержания МДА в гиппокампе в обеих группах невротизированных животных, тогда как уровень МДА в коре больших полушарий головного мозга значимо увеличивался - на 56% (у ВУ невротизированных крыс) и на 58% (у НУ невротизированных крыс) по сравнению с контрольной группой животных в условиях нормы (рис. 4).

Рисунок 4 - Влияние антигипоксантов на содержание малонового диальдегида в гиппокампе и коре больших полушарий высокоустойчивых и низкоустойчивых животных в норме и при хронической невротизации

Примечание - 1 - Контроль 1 (интактные); 2 - контроль 2 (невротизированные); 3 - когитум; 4 - когитум + невроз; 5 - мексидол; 6-мексидол + невроз; 7 - оксофил; 8 - оксофил + невроз; 9 - мелилотин; 10 - мелилотин + невроз. Достоверность различий данных между группами по сравнению с: * - контрольной группой 1; # - контрольной группой 2 при р < 0,05 (n=10)

Когитум, оксофил, мексидол и мелилотин на фоне хронической невротизации в группе ВУ животных уменьшали уровень МДА в коре больших полушарий на 34%, 49%, 34% и 18% соответственно, а в группе НУ невротизированных крыс - на 20%, 37%, 27% и 15% по сравнению с контрольной группой невротизированных животных, получавших воду для инъекций. В гиппокампе количественное содержание МДА у высокоустойчивых невротизированных крыс на фоне действия когитума, оксофила, мексидола и мелилотина также уменьшается на 28%, 18%, 22% и 19% соответственно по сравнению с контрольной группой невротизированных животных, тогда как в группе низкоустойчивых» крыс в условиях хронической невротизации уровень МДА снижается только на фоне действия когитума на 29% (рис. 4).

Результаты наших экспериментов показали различное содержание МДА в коре больших полушарий и гиппокампе, что свидетельствует о биохимической гетерогенности структур головного мозга. Исследуемые препараты проявляют выраженный антигипоксический эффект в коре больших полушарий. Уменьшение содержания МДА на фоне действия исследуемых препаратов в условиях хронической невротизации свидетельствует об угнетении процессов перекисного окисления липидов и предотвращении повреждающего действия недостатка кислорода в мозге. В наших экспериментах подтверждается зависимость антигипоксического действия препаратов от исходной индивидуальной устойчивости животных в стрессовой ситуации. Оптимальный защитный эффект антигипоксантов (оксофила, мексидола, когитума и мелилотина) в условиях экспериментального невротического состояния выявлен в группе НУ животных.

Таким образом, исследуемые антигипоксанты по-разному влияют на уровень тревожности и когнитивные функции животных в норме и на фоне хронической невротизации. Их действие обусловлено исходным состоянием индивидуальной устойчивости крыс в стрессовой ситуации. В условиях ингибирования синтеза и распада ГАМК наблюдается анксиогенный эффект, т.е. увеличивается уровень тревожности ВУ и НУ особей в норме и при экспериментальном невротическом состоянии. Сравниваемая анксиолитическая и ноотропная активность оксофила, мелилотина, мексидола и когитума на фоне действия тиосемикарбазида и аминооксиуксусной кислоты у животных с различной устойчивостью в стрессовой ситуации неодинакова, однако в обоих случаях эти средства демонстрируют определённое перекрывание эффектов на тревожность и сохранение энграмм памяти, что указывает на участие ГАМК в эффектах антигипоксантов. Исследуемые препараты проявляют наиболее выраженный антигипоксический эффектв группе НУ невротизированных животных, а содержание МДА уменьшают в большей степени в коре больших полушарий, чем в гиппокампе в группе ВУ невротизированных особей по сравнению с контрольной группой невротизированных крыс.