Оптимизация антихеликобактерной терапии в современной клинической практике

Размещено на http://www.allbest.ru/

ГБОУ ВПО Московский государственный медико-стоматологический университет им. А.И. Евдокимова

Оптимизация антихеликобактерной терапии в современной клинической практике

А.Н. Казюлин

Несмотря на разработку стандартных схем антихеликобактерной терапии эффективность эрадикации колеблется от 70 до 80%, что заставляет исследователей искать пути оптимизации уже существующих режимов эрадикационной терапии (ЭТ). Большинство авторов сходятся во мнении, что показатель эффективности ЭТ коррелирует с распространенностью антибиотикорезистентности штамма Helicobacter pylori в популяции. Фактором, влияющим на эффективность ЭТ, является полиморфизм генов (CYP2C19, MDR1), определяющий особенность метаболизма препаратов. В случае неуспеха ЭТ сохраняется высокий риск рецидивирования Н. pylori-ассоциированных заболеваний. Помимо этого, значительно увеличивается риск возникновения рака желудка ввиду того, что Н.pylori рассматривается в качестве канцерогена 1-го типа (Международное агентство по изучению рака). Все перечисленное иллюстрирует необходимость поиска путей повышения эффективности ЭТ.

Региональные особенности

Нарастание уровня резистентности к антибактериальным препаратам в последние годы привело к необходимости модернизации нынешних схем ЭТ инфекции Н. pylori [1-5]. В соответствии с положениями Киотского консенсуса 2015 г., назначая схему эрадикации, нужно руководствоваться данными об успешности конкретных схем в конкретном регионе [6, 7]. Показатель эффективности ЭТ коррелирует с распространенностью антибиотикорезистентности штамма в популяции [8,9].

Согласно данным Российской группы по изучению Н. pylori, продолжается рост количества резистентных к антибиотикам штаммов Н. pylori в Москве. Резистентность к амоксициллину выявляется крайне редко. Этот феномен может возникнуть у пациентов, длительно или многократно применявших амоксициллин, как правило, по назначению врачей других профилей. При изучении механизмов формирования резистентности к амоксициллину исследователями была продемонстрирована значимость точечных мутаций в пенициллинсвязывающем белке (РВР-1А).

В России, согласно наблюдениям последних лет, уровень резистентности к кларитромицину колеблется от 8 до 19,3%, что позволяет активно применять его в схемах ЭТ [10, 11]. Из макролидных антибиотиков кларитромицин обладает наибольшей активностью в отношении Н.pylori. Поэтому во всех международных рекомендациях и рекомендациях Российской гастроэнтерологической ассоциации именно кларитромицин является обязательным компонентом стандартной эрадикационной терапии 1-й линии. К тому же, учитывая собственное противовоспалительное действие, минимальное влияние на микрофлору, а также способность разрушать бактериальные биопленки, кларитромицин повышает эффективность ЭТ и комплаенс пациентов. Отечественными учеными неоднократно изучалась эффективность кларитромицина (препарат Фромилид®, КРКА) [12]. Препарат продемонстрировал высокую эффективность. В исследовании особенно подчеркивалось оптимальное соотношение показателя эффективности, цены, качества, что немаловажно в настоящих экономических условиях. Приведенные выше данные позволяют рекомендовать Фромилид® в качестве надежного компонента ЭТ.

При оценке уровня резистентности к метронидазолу получены следующие результаты: в середине 1990-х отмечалось устойчивое повышение среднеевропейского уровня резистентности. Исходные данные, характерные для России, где продолжается рост числа штаммов Н. pylori, устойчивых к производным нитроимидазола, к 1998 г. достигли 56,6% [10, 11] (см. рисунок). Причиной такого высокого уровня резистентности является широкое применение препарата для лечения урогенитальных и других инфекций, а также нерациональное использование их в схемах ЭТ в предшествующие годы. Однако обращают на себя внимание данные о возможности восстановления чувствительности к метронидазолу у прежде резистентного штамма Н. pylori в анаэробных условиях. Исследователи объясняют этот феномен тем, что, находясь в полости желудка, H. pylori периодически попадает в анаэробные условия, в связи с чем у ряда больных с резистентными штаммами ЭТ с включением метронидазола достигает успеха. Приведенные данные иллюстрирует диаграмма динамики роста резистентности Н. pylori антибиотикам в Москве.

Рис. Динамика резистентности Н. pylori в Москве в 1996-2005 гг.

Как было отмечено выше, немаловажным фактором, влияющим на эффективность ЭТ, также является полиморфизм генов (CYP2C19, MDR1), так как последний определяет особенность метаболизма препаратов [1, 2, 9, 13]. Согласно последним публикациям привилегированны схемы эрадикации с эффективностью более 90%, что делает актуальными исследования для определения схем в конкретном регионе, стремящихся к наивысшему уровню эрадикации [14-16].

На сегодняшний день существует несколько путей корригирования схем ЭТ [8, 12, 17, 18]:

· продление курса ЭТ;

· удвоение дозировки ингибитора протонной помпы (ИПП);

· дополнение схемы ЭТ препаратами висмута;

· назначение пробиотиков.

Рассмотрим каждый из предлагаемых подходов отдельно.

Продление курса ЭТ

Наиболее известной и часто применяемой мерой оптимизации ЭТ является увеличение длительности курса назначаемого лечения. Если в рекомендациях I и II Маастрихтского консенсуса обсуждалось назначение 7-дневной антихеликобактерной терапии, то в дальнейшем представления о необходимой длительности ЭТ были пересмотрены. По данным III Маастрихтского консенсуса (2005 г.), увеличение продолжительности ЭТ до 10-14 дней приводило к повышению показателя эффективности на 9-12%. Однако, в силу неуклонного роста антибиотикорезистентности к используемым препаратам на сегодняшний день этот показатель эффективности терапии при увеличении ее длительности не превышает 4-6%. По данным четырех мета-анализов 10-дневная схема лечения увеличивает частоту эрадикации на 4%, 14-дневная - на 5-6% по сравнению с 7-дневной схемой лечения. Различий по частоте побочных эффектов выявлено не было [19, 20]. В то же время увеличение продолжительности терапии неизбежно приводит к повышению стоимости курсового лечения, что бывает чрезвычайно важным для целого ряда пациентов Российской популяции [21, 22].

Удвоение стандартной дозировки ИПП

Другим способом усовершенствования ЭТ представляется удвоение стандартной дозировки ИПП, что обеспечивает более выраженный антисекреторный эффект в течение более длительного времени [23-25]. По результатам исследований зарубежных авторов эффективность антихеликобактерной терапии при этом повышается на 6-10% [20, 26, 27]. По данным исследований, для достижения успешной эрадикации крайне важна выраженность активности назначаемого антисекреторного препарата. Так, уровень рН в желудке выше 4 Ед в течение 90% времени за сутки приводит к 100% эрадикации, несмотря на наличие устойчивых к кларитромицину штаммов Н. pylori, что, вероятнее всего, связано с повышением устойчивости кларитромицина и амоксициллина в слабокислой среде желудка [28-30]. Учитывая сказанное, использование удвоенных стандартных доз ИПП закономерно для любых схем ЭТ [19, 23, 31, 32]. В силу необходимости достижения внутрижелудочного рН>4 на протяжении 90% времени обосновано применение ИПП последних поколений - моноизомеров (эзомепразол), демонстрирующих более выраженную антисекреторную активность за счет фармакокинетических особенностей [33]. Большое количество исследований было посвящено S-энантиомеру классической молекулы омепразола (эзомепразолу, препарат Эманера®, КРКА). Так, российскими исследователями был изучен антисекреторный потенциал препарата Эманера® путем длительного (48-часового) мониторирования внутрижелудочного рН у пациентов с язвенной болезнью и эрозивным гастродуоденитом. В исследовании сравнивали стандартные показатели рН в 1-й день исследования (без ИПП) и 2-й день (после приема 40 мг препарата Эманера®). Длительное (48-часовое) мониторирование внутрижелудочного рН показало высокий антисекреторный ответ препарата Эманера® в дозе 40 мг уже при 1-м применении: время поддержания рН>4 составило 18,5 ч, медиана среднесуточного рН оказалась впечатляющей - 6,25, медиана площади под кривой распределения значений рН от 1 до 10 после приема 40 мг препарата Эманера® увеличилась на 46,4%, наиболее наглядно демонстрируя антисекреторную эффективность препарата [34].

Обоснованность концепции о необходимости более мощной антисекреторной терапии для повышения уровня эрадикации была проиллюстрирована последним мета-анализом A. McNicholl и соавт. (2012 г.), обобщившим результаты 35 исследований (5998 пациентов). Данная работа продемонстрировала более длительную и выраженную антисекреторную активность эзомепразола и рабепразола относительно ИПП первых поколений в схемах ЭТ на 4,7% (отношение шансов 1,32, 95% доверительный интервал 1,01-1,73) и 4,1% (отношение шансов 1,21, 95% доверительный интервал 1,02-1,42) соответственно [33]. Прямые доказательства повышения эффективности ЭТ путем удвоения дозы ИПП получены из метаанализа, который продемонстрировал увеличение частоты излечения на 6-10% по сравнению со стандартными дозами. Наиболее эффективны при этом ИПП второго поколения (эзомепразол 40 мг два раза в день) [20].

Препараты висмута

В современной клинической практике активно применяются различные препараты висмута (висмута субцитрат, висмута субсалицилат, висмута трикалия дицитрат - ВТД). Особенностью данной группы препаратов является то, что резистентности к ним вплоть до настоящего времени зарегистрировано не было [2, 31]. Препараты обсуждаемой группы практически не всасываются в кровь и выделяются кишечником, что объясняет редкость побочных явлений при их применении и дает им несомненные клинические преимущества. Нужно отметить, что характерной особенностью препаратов висмута является окрашивание стула в темный цвет вследствие их преобразования в просвете кишечника в сульфид висмута. Поэтому, назначая данные препараты, необходимо предупредить пациента об этой особенности, так как в ряде случаев окрашенный стул напоминает мелену Учитывая слабую эрадикационную активность препарата, использование его в качестве монотерапии инфекции Н.pylori нерационально, однако именно включение его в основные схемы ЭТ дает обнадеживающий результат.

Среди всех препаратов данной группы ВТД зарекомендовал себя как наиболее эффективное средство повышения эффективности ЭТ. В России доступным препаратом ВТД является Улькавис® (КРКА, Словения), хорошо зарекомендовавший себя в клинической практике. Фармакокинетические механизмы данного препарата многогранны, что обосновывает его включение в схемы ЭТ. Он оказывает не только бактерицидный, но и цитопротективный эффект, который реализуется благодаря связыванию с гликопротеинами эпителиоцитов в краях и дне язвы, где ВТД образует на слизистой оболочке желудка аналог прикрепленного слизистого геля, защищающего эпителиоциты от воздействия кислотно-пептического фактора. Такая протекция потенцирует репаративные процессы в зоне эрозивно-язвенных дефектов [31, 35]. Помимо этого, ВТД обладает свойствами опосредованной цитопротекции за счет стимуляции синтеза простагландинов группы Е, повышения выделения НСО3-мукоцитом в желудочную слизь, а также связывания пепсина [31].

Чрезвычайно важным представляется и антиоксидантное действие рассматриваемого препарата. Так, ВТД защищает молекулу ДНК от воздействия реактивных форм кислорода, что оказывает протективный эффект по отношению к молекулам ДНК, предотвращая мутации, приводящих к неопластической трансформации ткани слизистой оболочки желудка [36]. эрадикационный метаболизм протонный помпа

Активно обсуждается влияние препарата висмута на резистентность Н. pylori к антибиотикам [37]. По данным исследования Q.Sun и соавт. (2010 г.), включение в схему эрадикации препарата висмута приводило к повышению эффективности лечения на 15,4% и к снижению резистентности Н.pylori к кларитромицину при пролонгации стандартной тройной ЭТ до 14 дней (висмутсодержащая квадротерапия) [38]. Сказанное подтверждается также данными исследований российских авторов. Режим висмутсодержащей 4-компонентной терапии достоверно повышает уровень эрадикации до 93,7%. В случае инфицирования резистентными к кларитромицину штаммами Н.pylori успешной эрадикации удавалось достичь у 84,6% пациентов [39].

Таким образом, применение ВТД актуально не только в схемах классической квадротерапии, но также в качестве 4-го компонента в схемах стандартной тройной ЭТ 1-й линии в целях оптимизации антихеликобактерной терапии. Эта позиция поддерживается современными российскими рекомендациями [40], базисом которых являются результаты исследований, демонстрирующих дополнительный прирост эффективности эрадикации на 15-20% при включении ВТД 4-м компонентом в схему стандартной тройной ЭТ. Помимо этого, недавний клинический опыт зарубежных коллег демонстрирует нам целесообразность включения ВТД в схемы последовательной терапии [41].

Основным принципом лечения заболеваний, ассоциированных с Н.pylori, является принцип эрадикации Н.pylori, подразумевающий полное уничтожение вегетативных и кокковых форм бактерии в слизистой оболочке желудка и двенадцатиперстной кишки. К сегодняшнему дню предложено значительное количество различающихся по составу и длительности лечения схем ЭТ, обязательным компонентом которых являются антибиотики и ИПП. В то же время активно продолжаются исследования по поиску путей оптимизации схем антихеликобактерной терапии. В силу широкого распространения Н. pylori-ассоциированных заболеваний в РФ для каждого практикующего врача чрезвычайно важным являются мониторирование и практическое применение в своей лечебной деятельности предлагаемых современных подходов оптимизации схем ЭТ, что, несомненно, приведет к существенному снижению уровня инфицированности и поражения Н.pylori-ассоциированными заболеваниями, а также сыграет важную роль в профилактике рака желудка - второй по смертности онкологической патологии в мире.

Литература

1. Маев И.В., Самсонов А.А., Андреев Д.Н. Инфекция Helicobacter pylori. M, 2016. / Maev I.V., Samsonov A.A., Andreev D.N. Infektsiia Helicobacter pylori. M., 2016. [in Russian]

2. Маев И.В., Кучерявый Ю.А., Андреев Д.Н. Актуальные возможности оптимизации антихеликобактерной терапии. Лечащий врач. 2014; 4: 73-9. / Maev I.V., Kucheriavyi Iu.A, Andreev D.N. Aktual'nye vozmozhnosti optimizatsii antikhelikobakternoi terapii. Lechashchii vrach. 2014; 4:73-9. [in Russian]

3. Megraud F, Coenen S, Versporten A et al. Helicobacter pylori resistance to antibiotics in Europe and its relationship to antibiotic consumption. Gut 2013; 62 (1): 34-42.

4. Liou JM, Chang CY, Chen MJ et al. The Primary Resistance of Helicobacter pylori in Taiwan after the National Policy to Restrict Antibiotic Consumption and Its Relation to Virulence Factors-A Nationwide Study. PLoS One 2015; 10 (5): e0124199.

5. Маев И.В., Самсонов А.А., Андреев Д.Н. и др. Клиническое значение инфекции Helicobacter pylori. Клин, медицина. 2013; 91 (8): 4-12. / Maev I.V., Samsonov A.A., Andreev D.N. i dr. Klinicheskoe znachenie infektsii Helicobacter pylori. Klin, meditsina. 2013; 91 (8): 4-12. [in Russian]

6. Sugano K, Tack J, Kuipers EJ et al; faculty members of Kyoto Global Consensus Conference. Kyoto global consensus report on Helicobacter pylori gastritis. Gut 2015; 64 (9); 1353-67.

7. Маев И.В., Андреев Д.Н., Самсонов А.А. и др. Эволюция представлений о дефиниции, классификации, диагностике и лечении гастрита, ассоциированного с инфекцией Helicobacter pylori (по материалам Киотского консенсуса, 2015). Фарматека. 2016; 6 (319): 24-33. / Maev I.V., Andreev D.N., Samsonov A.A. i dr. Evoliutsiia predstavlenii о definitsii, klassifikatsii, diagnostike i lechenii gastrita, assotsiirovannogo s infektsiei Helicobacter pylori (po materialam Kiotskogo konsensusa, 2015). Farmateka. 2016; 6 (319): 24-33. [In Russian]

8. Маев И.В., Кучерявый Ю.А., Андреев Д.Н. Причины неэффективности антигеликобактерной терапии. Рос. журн. гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии. 2013; 23 (6): 62-72. / Maev I.V., Kucheriavyi Iu.A., Andreev D.N. Prichiny neeffektivnosti antigelikobakternoi terapii. Ros. zhum. gastroenterologii, gepatologii, koloproktologii. 2013; 23 (6): 62-72. [in Russian]

9. Маев И.В., Самсонов A.A., Андреев Д.Н. Болезни желудка. М., 2015. / Maev I.V, Samsonov A.A., Andreev D.N. Bolezni zheludka. M, 2015. [in Russian]

10. Кудрявцева Л.В. Биологические свойства Helicobacter pylori. Альманах клин, медицины. 2006; XIV: 39-46. / Kudriavtseva L.V. Biologicheskie svoistva Helicobacter pylori. Al'manakh klin. meditsiny 2006; XIV 39-46. [in Russian]

11. Кудрявцева Л.В. Динамика резистентности штаммов к амоксициллину, кларитромицину и метронидазолу в России в 1996-2001 гг. Consilium Medicum. Педиатрия (Прил.). 2002; 2:63-4. / Kudriavtseva L.V. Dinamika rezistentnosti shtammov k amoksitsillinu, klaritromitsinu i metronidazolu v Roscii v 1996-2001 gg. Consilium Medicum. Pediatrics (Suppl). 2002; 2:63-4. [in Russian]

12. Подгорбунских Е.И., Маев И.В., Исаков В.А. Фромилид - обязательный компонент терапии первой линии кислотозависимых заболеваний, ассоциированных с Helicobacter pylori // Рос. журн. гастроэнтерол. гепатол. колопроктол. -2002.-Т. 12,№5.-С.87-92.

13. Maev I.V., Andreev D.N., Kucheryavyi Yu.A., Dicheva D.T. Host factors influencing the eradication rate of helicobacter pylori. World AppI Sci J 2014; 30 (30): 134-40.

14. Андреев Д.Н., Кучерявый Ю.А. Факторы микро- и макроорганизма, влияющие на эффективность антихеликобактерной терапии. Consilium Medicum. 2013; 15 (8): 5-10. / Andreev D.N., Kucheriavyi Iu.A. Faktory mikro- i makroorganizma, vliiaiushchie na effektivnost' antikhelikobakternoi terapii. Consilium Medicum. 2013; 15 (8): 5-10. [in Russian]

15. Маев И.В., Кучерявый Ю.А., Андреев Д.Н., Баркалова Е.В. Эрадикационная терапия инфекции Helicobacter pylori: обзор мировых тенденций. Терапевт, арх. 2014; 86 (3): 94-9. / Maev I.V., Kucheriavyi Iu.A., Andreev D.N., Barkalova E.V. Eradikatsionnaia terapiia infektsii Helicobacter pylori: obzor mirovykh tendentsii. Terapevt. arkh. 2014; 86 (3): 94-9. [in Russian]

16. Graham DY, Lee YC, Wu MS. Rational Helicobacter pylori therapy: evidence-based medicine rather than medicine-based evidence. Clin Gastroenterol Hepatol 2014; 12: 177-86.

17. Wu JY, Hsu PI, Wu DC et al. Feasibility of shortening 14-day hybrid therapy while maintaining an excellent Helicobacter pylori eradication rate. Helicobacter 2014; 19 (3): 207-13.

18. Tepes B, O'Connor A, Gisbert J, O'Morain С. Treatment of Helicobacter pylori infection 2012. Helicobacter 2012; 17 (Suppl. 1): 36-42.

19. Malfertheiner P, Megraud F, O'Morain С et al. Current concepts in the management of Helicobacter pylori infection: the Maastricht III Consensus Report. Gut 2007; 56: 772-81.

20. Malfertheiner P, Megraud F, O'Morain С et al. Management of Helicobacter Pylori infection - Maastricht IV. Florence Consensus Report Gut 2012; 61:646-64.

21. O'Connor JR Taneike I, O'Morain С Improving compliance with helicobacter pylori eradication therapy: when and how? Therap Adv Gastroenterol 2009; 2 (5): 273-9.

22. Маев И.В., Андреев Д.Н., Кучерявый Ю.А. Инфекция Helicobacter pylori и экстрагастродуоденальные заболевания. Терапевт, арх. 2015; 87 (8): 103-10. / Maev I.V., Andreev D.N., Kucheriavyi Iu.A. Infektsiia Helicobacter pylori i ekstragastroduodenal'nye zabolevaniia. Terapevt. arkh. 2015; 87 (8): 103-10. [in Russian]

23. Кучерявый Ю.А., Баркалова Е.В. Двойные дозы ингибиторов протонной помпы - путь повышения эффективности тройной антихеликобактерной терапии первой линии. Лечебное дело. 2012; 1: 36-42. / Kucheriavyi Iu.A., Barkalova E.V. Dvoinye dozy ingibitorov protonnoi pompy - put' povysheniia effektivnosti troinoi antikhelikobakternoi terapii pervoi linii. Lechebnoe delo. 2012; 1: 36-42. [in Russian]

24. Маев И.В., Андреев Д.Н., Дичева Д.Т., Гончаренко А.Ю. Фармакотерапевтические аспекты применения ингибиторов протонной помпы. Мед. вести. МВД. 2013; 3: 9-14. / Maev I.V., Andreev D.N., Dicheva D.T., Goncharenko A.Ju. Farmakoterapevticheskie aspekty primeneniia ingibitorov protonnoi pompy. Med. vestn. MVD. 2013; 3: 9-14. [in Russian]

25. Маев И.В., Андреев Д.Н., Гончаренко А.Ю., Дичева Д.Т. Ингибиторы протонной помпы как основа лечения кислотозависимых заболеваний. Справочник поликлинического врача. 2013; 7-8:42-4. / Maev I.V., Andreev D.N., Goncharenko AJu, Dicheva D.T. Ingibitory protonnoi pompy kak osnova lecheniia kislotozavisimykh zabolevanii. Spravochnik poliklinicheskogo vracha. 2013; 7-8:42-4. [in Russian]

26. Vallve M, Vergara M, Gisbert JP, Calvet X. Single vs. double dose of a proton pump inhibitor in triple therapy for Helicobacter pylori eradication: a meta-analysis. Aliment Pharmacol Ther 2002; 16 (6): 1149-56.

27. Villoria A, Garcia P, Calvet X et al. Meta-analysis: high-dose proton pump inhibitors vs. standard dose in triple therapy for Helicobacter pylori eradication. Aliment Pharmacol Ther 2008; 28 (7): 868-77.

28. Sugimoto M, Furuta T, Shirai N et al. Evidence that the degree and duration of acid suppression are related to Helicobacter pylori eradication by triple therapy. Helicobacter 2007; 12 (4): 317-23.

29. Андреев Д.Н., Маев И.В., Кучерявый Ю.А., Дичева Д.Т. Оценка влияния сопутствующих анамнестических и клинических факторов на эффективность и безопасность антихеликобактерной терапии. Арх. внутр. медицины. 2016; 6 (1): 29-33. / Andreev D.N., Maev I.V., Kucheriavyi Iu.A., Dicheva D.T. Otsenka vliianiia soputstvuiushchikh anamnesticheskikh i klinicheskikh faktorov na effektivnost' i bezopasnost' antikhelikobakternoi terapii. Arkh. vnutr. meditsiny, 2016; 6 (1): 29-33. [in Russian]

30. Кучерявый Ю.А., Баркалова Е.В. Выраженность кислотосупрессивного действия ингибиторов протонной помпы и эффективность современных эрадиационных схем. Фарматека. 2013; 10: 11-7. / Kucheriavyi Iu.A., Barkalova E.V. Vyrazhennost' kislotosupressivnogo deistviia ingibitorov protonnoi pompy i effektivnost' sovremennykh eradiatsionnykh skhem. Farmateka. 2013; 10:11-7. [in Russian]

31. Peura DA, Crowe SE. Helicobacter pylori. In: Feldman M, Friedman LS, Brandt LJ eds. Sleisenger & Fordtran's Gastrointestinal and Liver Disease. 9th ed. Philadelphia, Pa: Saunders Elsevier; 2010; chap 50.

32. Gasparetto M, Pescarin M, Guariso G. Helicobacter pylori Eradication Therapy: Current Availabilities. ISRN Gastroenterol 2012; 2012:186734.

33. McNicholI AG, Linares PM, Nyssen OP et al. Meta-analysis: esomeprazole or rabeprazole vs. first-generation pump inhibitors in the treatment of Helicobacter pylori infection. Aliment Pharmacol Ther 2012; 36 (5): 414-25.

34. Курилович С., Чекалина Е., Белковец А., Щербакова Л. Антисекреторная активность эзомепразола (Эманера®) у пациентов с кислотозависимыми заболеваниями. Врач. 2015; 8: 35-40. / Kurilovich S, Chekalina E, Belkovets A, Shcherbakova L Antisekretornaia aktivnost' ezomeprazola (Emanera®) u patsientov s kislotozavisimymi zabolevaniiami. Vrach. 2015; 8: 35-40. [in Russian]

35. Bland MV, Ismail S, Heinemann JA, Keenan JI. The action of bismuth against Helicobacter pylori mimics but is not caused by intracellular iron deprivation. Antimicrob Agents Chemother 2004; 48 (6): 1983-8.

36. Grisham MB, Jourd'heuil D, Wink DA. Review article: chronic inflammation and reactive oxygen and nitrogen metabolism - implications in DNA damage and mutagenesis. Aliment Pharmacol Ther 2000; 14 (Suppl. 1): 3-9.

37. Williamson R, Pipkin GA. Does bismuth prevent antimicrobial resistance of Helicobacter pylori? In: Helicobacter Pylori. Basic Mechanisms to Clinical Cure 1998. Ed. by R.H.Hunt, G.N.J.Tytgat. Dordrecht; Boston; London: Kluwer Acad. Publ, 1998; p. 416-25.

38. Sun Q, Liang X, Zheng Q et al. High efficacy of 14-day triple therapy-based, bismuth-containing quadruple therapy for initial Helicobacter pylori eradication. Helicobacter 2010; 15 (3): 233-8.

39. Маев И.В., Самсонов А.А., Коровина Т.Н. и др. Висмута трикалия дицитрат повышает эффективность антихеликобактерной терапии первой линии. Эксперимент. и клин, гастроэнтерология. 2012; 8:92-7. / Maev IV, Samsonov A.A, Коrovina XL i dr. Vismuta trikaliia ditsitrat povyshaet effektivnost' antikhelikobakternoi terapii pervoi linii. Eksperiment. i klin. gastroenterologiia. 2012; 8: 92-7. [in Russian]

40. Ивашкин В.Т., Маев И.В., Лапина Т.Л. и др. Рекомендации Российской гастроэнтерологической ассоциации по диагностике и лечению инфекции Helicobacter pylori у взрослых. Рос. журн. гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии. 2012; 1:87-9. / Ivashkin V.T., Maev I.V., Lapina T.L. i dr. Rekomendatsii Rossiiskoi gastroenterologicheskoi assotsiatsii po diagnostike i lecheniiu infektsii Helicobacter pylori u vzroslykh. Ros. zhurn. gastroenterologii, gepatologii, koloproktologii. 2012; 1: 87-9. [in Russian]

41. Uygun A, Ozel AM, Sivri В et al. Efficacy of a modified sequential therapy including bismuth subcitrate as first-line therapy to eradicate Helicobacter pylori in a Turkish population. Helicobacter 2012; 17 (6): 486-90.

Аннотация

В обзоре указаны пути оптимизации антихеликобактерной терапии. Показатель эффективности эрадикационной терапии (ЭТ) коррелирует с распространенностью антибиотикорезистентности штамма в популяции. Фактором, влияющим на эффективность ЭТ, является полиморфизм генов (CYP2C19, MDR1), определяющий особенность метаболизма препаратов. Удвоение стандартной дозировки ингибитора протонной помпы обеспечивает более выраженный антисекреторный эффект в течение более длительного времени, что повышает эффективность ЭТ. В силу необходимости достижения внутрижелудочного рН>4 на протяжении 90% времени обосновано применение ингибитора протонной помпы нового поколения. Введение препаратов висмута в основные схемы ЭТ демонстрирует положительное влияние на уровень эрадикации и регламентируется современными российскими рекомендациями.

Ключевые слова: эрадикационная терапия, антибиотикорезистентность, продолжительность курса, ингибитор протонной помпы, препараты висмута.

The review indicated ways of optimizing the Helicobactor pylori therapy. Performance indicator eradication therapy (ET) is correlated with the prevalence of antibiotic resistance strains in the population. One factor influencing the efficiency of ET, is a gene polymorphism (CYP2C19, MDR1), which is a defining feature of drug metabolism. Doubling unit dose of proton pump inhibitor ensures a more pronounced antisecretory effect for a longer time, which increases the efficiency of ET. In the view of the need to achieve the intragastric pH>4for 90% of the time the use of an inhibitor of the proton pump of the new generation is justified. The introduction of bismuth drugs in the main ET scheme demonstrates a positive impact on the eradication rate and is regulated in modern Russian recommendations.

Размещено на Allbest.ru