Основные типы личности, предрасполагающие к развитию депрессии в постинфарктном периоде

Размещено на http://www.allbest.ru

52

Омск, Государственная медицинская академия

Основные типы личности, предрасполагающие к развитию депрессии в постинфарктном периоде

В.А. Чернакова, Ю.В. Дроздовский

Резюме

Целью исследования явилось определение влияние базисных свойств личности на формирование депрессии в восстановительном периоде инфаркта миокарда. Произведено обследование 72 пациентов в восстановительном периоде инфаркта миокарда. С помощью методики ММИЛ определены базисные свойства личности пациентов. На основании оценки психологического статуса с помощью клинического обследования и шкалы Гамильтона выборка была разделена на две группы. Первую группу составили 33 пациента в восстановительном периоде инфаркта миокарда без признаков сопутствующих депрессивных нарушений. Во вторую группу включены 39 пациентов, у которых диагностированы аффективные расстройства в виде депрессии легкой и средней степени тяжести. На основании нашего исследования основными типами личности (по ММИЛ), предрасполагающими к развитию депрессии в постинфарктном периоде, являются психастенический, ипохондрический, конституционально-депрессивный и паранойяльный. Ключевые слова: инфаркт миокарда, основные психологические типы личности, депрессия.

Abstract

Role of basic personal types as promoters of depression in patients in rehabilitation period of myocardial infarction. V. A. Chernakova, Ur. V. Drozdovsky. the aim of study was to investigate influence of basic personal types on the development of the depression in survivors after myocardial infarction. All patients were examined by Hamilton depression rating scale and divided on two groups with/without depression, after that they were underwent Minnesota Multiphasic Personality Inventory (MMPI). Most basic personal types increased risks of the depression in patients with the history of myocardial infarction were psychastenic, hypochondriac, constitution-depressive and paranoiac.

Основная часть

Патогенность инфаркта миокарда (ИМ) как психотравмирующего фактора связана со значимостью, придаваемой на всех этапах цивилизации деятельности сердца в жизнеспособности человеческого организма, информированностью современного населения о той угрозе жизни и здоровью, которая сопряжена с таким тяжелым соматическим страданием, как коронарная патология [7]. Перенесенный ИМ вызывает изменение сложившихся и возникновение новых социальных условий развития личности, важнейшими из которых являются изменение профессионального и семейного статусов. По мнению А. Л. Сыркина (2002), психопатологические расстройства относятся к факторам, утяжеляющим состояние пациента в постинфарктном периоде и требующим проведения лечебных мероприятий. Психические нарушения при ИМ могут носить как острый, так и пролонгированный характер [1, 10]. В ряду пролонгированных психических нарушений чаще всего выступают депрессивные расстройства [6, 9]. Дебютируя следом за ИМ, в дальнейшем аффективная патология получает самостоятельное развитие - не только персистирует, несмотря на объективное улучшение состояния сердечно-сосудистой системы, но и утяжеляет течение ИБС [3]. Однако при одинаковой силе и выраженности воздействия ИМ как стрессогенного фактора у одних людей формируется депрессия, а у других она отсутствует. Можно предполагать, что развитие заболевания определяется субъективным восприятием и интерпретацией человеком жизненных событий и особенностями его ответной поведенческой реакции [4].

Цель - определение влияния базисных свойств личности на формирование депрессии в восстановительном периоде ИМ.

Нами были обследованы 72 пациента в восстановительном периоде ИМ (от 8 недель до 1 года от момента развития ИМ), из них 63 (88 %) мужчины и 9 (12 %) женщин. Диагноз инфаркта миокарда установлен на основании критериев, рекомендованных ВОЗ (1977). Средний возраст пациентов составил 53,5±1,36 года (от 30 до 67 лет). Структура личности больных определялась с помощью методики многостороннего исследования личности (Minnesota Multiphasic Personality Inventory - MMPI) в модификации Ф. Б. Березина и др. (1977). Для оценки депрессии использовалась шкала Гамильтона [Hamilton M., 1967]. Общий уровень тревожности (реактивной и личностной) оценивался с помощью теста, разработанного Ч. Д. Спилбергером и адаптированного Ю. Л. Ханиным. Диагноз депрессии выставлялся на основании диагностических критериев депрессии по МКБ-10. Результаты исследования подвергнуты стандартной статистической обработке. Проведены вариационный и графический анализы. Достоверность различий между выборками оценивалась с помощью критерия Стьюдента для независимых групп. Вычисления производились с помощью пакета статистических программ «Statistica 6,0».

В зависимости от результатов исследования психологического статуса с помощью клинического обследования и шкалы Гамильтона выборка больных была разделена на две группы. Первую группу составили 33 пациента в восстановительном периоде ИМ без признаков сопутствующих депрессивных нарушений. Во вторую группу были включены 39 пациентов, у которых диагностированы аффективные расстройства в виде депрессии легкой и средней степени тяжести. Распространенность депрессии у пациентов, перенесших ИМ, составила 54,2 %, что соответствует результатам Всероссийского крупномасштабного исследования «КОМПАС» (2003) [5].

Оценка депрессии по шкале Гамильтона в первой группе пациентов составила 5,1±0,05, что соответствовало психологическому благополучию; во второй группе выявлен средний балл (14,9±0,7), что соответствовало депрессии средней степени выраженности. Уровень личностной и реактивной тревожности у пациентов первой группы был умеренным. Для пациентов с депрессивным синдромом характерны высокая личностная тревожность и средние значения реактивной тревожности, однако они были достоверно выше значений первой группы (р<0,001, табл.).

Таблица 1 Результаты психологического тестирования пациентов с наличием/отсутствием депрессии в постинфарктном периоде

Примечание. * - р<0,001 достоверность различий между пациентами сравниваемых групп

Исследование базисных свойств личности осуществлялось с помощью методики ММИЛ, в исследование включались профили с достоверными результатами по оценочным шкалам L, F, K. Между пациентами первой и второй групп не выявлено статистически значимых различий между результатами оценочных шкал L, F, K, что говорит об отсутствии влияний на результаты исследования факторов, зависящих от исследователя, в дальнейшем эти шкалы не рассматривались (рис.).

Показатели по первой шкале у психологически благополучных лиц составили 57,7±2,3 балла, что указывало у них на отсутствие тревожности как характерологической черты и согласовывалось с результатами личностной и реактивной тревожности, определенной с помощью методики Спилбергера.

Рис. 1 Усредненные профили личности пациентов сравниваемых групп

Пациенты же с клинически выраженной депрессией в постинфарктном периоде выявили в среднем 79,4±1,3 балла (р<0,001); что свидетельствовало о том, что им были конституционально присущи ипохондрические личностные черты, которые и определили в дальнейшем высокую тревожность после ИМ. Немаловажную роль в этом играло появление ранней постинфарктной стенокардии и в дальнейшем степень тяжести стенокардии напряжения. Повторяющиеся эпизоды загрудинной боли фиксировали внимание пациента на ССС. При этом тревога соматизировалась, обретала конкретность, т. е. сменялась кардиофобией. Вторая шкала ММИЛ отражала склонность к затруднению межличностных контактов, низкому побуждению к активной деятельности, подавленности влечений, интересов, а также степень выраженности снижения настроения и самооценки, внутреннего дискомфорта, пессимистичности в оценке собственных перспектив (высокие показатели по этой шкале характерны для конституционально-депрессивных лиц).

У психологически благополучных пациентов профиль по второй шкале ММИЛ составил 55,8±1,3 балла и свидетельствовал об оптимизме, высокой самооценке и сохранном душевном равновесии. У пациентов сравниваемой группы выявлено значимое повышение показателей по второй шкале - 74,4±1,2 балла (р<0,001), что в сочетании низкими значениями по 9 шкале (40,1±1,8 против 54,6±1,6 балла у психологически благополучных, р<0,001) свидетельствовало о конституциональной склонности к депрессии данной категории лиц. Для данных пациентов в постинфарктном периоде характерны эмоциональные реакции, сопровождающиеся чувством вины, гневом, направленным на себя, аутоагрессией. Как крайняя степень интрапунитивной реакции могли возникать и суицидальные тенденции.

У пациентов без психологических нарушений в постинфарктном периоде среди шкал первой триады выявлена умеренно выраженная «конверсионная V», что говорит о достаточной эффективности устранения тревоги путем вытеснения. Поведение этих больных ориентировано на сочувствие, внимание и поддержку со стороны окружающих, они активно предъявляли жалобы, искали и получали медицинскую помощь. У пациентов с депрессивными расстройствами, несмотря на высокий уровень профиля третьей шкалы, - 72,1±2,3 против 59,1±1,9 в сравниваемой группе (р<0,001), он оставался ниже, чем профиль по шкале 2, что указывало на неспособность устранения тревоги путем вытеснения и идеаторной переработки. Для лиц с этим типом профиля высокая тревожность провоцировала дальнейшее снижение настроения, ощущение слабости и апатии, этих пациентов отличали замалчивание жалоб и низкая комплаентность к лечению. Данная характерологическая черта проявилась в том, что самостоятельно жалобы, связанные с психологическим дискомфортом, предъявили лишь 7 (18 %) больных с депрессией в восстановительном периоде ИМ.

Результаты шкал 4 и 5 существенно не отличались у пациентов сравниваемых групп и здоровых добровольцев (р>0,05), что говорит об отсутствии асоциальных тенденций и идентификацией обследуемых с традиционной культурной и социальной ролью мужчины и женщины. У пациентов с диагностированной в постинфарктном периоде депрессией результаты шкалы 6, отражающей степень ригидности эмоций, достоверно выше, чем в группе больных без депрессии - 63,6±1,8 против 54,2±2,6 (р<0,01). Из этого можно сделать вывод, что при повторяющихся приступах стенокардии в остром и подостром периодах ИМ устойчивость негативно-личностных переживаний становилась источником длительной идеаторной переработки отрицательных эмоций. Это явление способствовало «застреванию» внимания на сердечной патологии и амплифицировало психологический дискомфорт. Для клинициста важно, что данная ригидная модель не требует для своего существования постоянного сенсорного подкрепления в виде приступов стенокардии в восстановительном периоде ИМ. У пациентов с ригидностью восприятия и мышления, несмотря на объективное улучшение состояния сердечно-сосудистой системы, сохраняется и усиливается психологический дискомфорт.

Если конституциональная предрасположенность обусловливала постоянную готовность к возникновению тревожных реакций, а устранение неопределенной тревоги достигалось путем формирования ограничительного поведения, то эта тенденция отражается в повышении профиля по шкале 7, что мы и зарегистрировали у пациентов второй группы - 62,7±1,7 против 29,3±2,4 у больных без депрессии (р<0,0001). Характерологической чертой таких лиц являлась склонность к навязчивым страхам - кардио-, танатофобиям, причем фобические реакции отличались эмоциональной насыщенностью. Именно это способствовало максимальному самощажению пациентов, отказу от расширения двигательного режима в постинфарктном периоде, больные выходили из дома только в окружении сопровождающих лиц. Психастенические конституциональные черты делали этих пациентов наименее устойчивыми к стрессу. Любые ситуации с непредсказуемым исходом, быстрой сменой действующих факторов, не упорядоченные и не поддающиеся планированию являлись для них стрессогенными. Т. е. для пациентов психастенического профиля личности ИМ являлся психологической травмой, сам факт его наличия способствовал формированию депрессии в постинфарктном периоде. Пациенты с низкими показателями профиля по шкале 7 были менее подвержены депрессивным нарушениям в постинфарктный период.

Для пациентов обеих групп характерны отрицание странных и необычных мыслей и поступков, строгое соблюдение конвенциальных норм поведения, что нашло отражение в относительном снижении профиля по шкале 8. Усредненный профиль пациентов с депрессией по нулевой шкале был выше, чем у психологически благополучных, - 58,3±1,7 против 50,1±1,6 (р<0,01), что говорило об их большей инровертированности, затруднении при осуществлении межличностных контактов и легкости возникновения тревоги при необходимости контактов вне воли субъекта.

Среди пациентов с депрессией в постинфарктном периоде согласно шкалам ММИЛ выделены психопатологические типы личности: ипохондрический (35,9 %), конституционально-депрессивный (20,5 %), психастенический (17,9 %), паранойяльный (15,4 %). Удельный вес психологически гармоничных личностей составил 10,3 %. Среди пациентов без депрессии в постинфарктном периоде на долю гармоничного типа личности пришлось 69,6 %, ипохондрического - 18,2 %, конституционально-депрессивного - 12,2 %. Психастенический и паранойяльный типы личности в данной группе не выявлены. У гармоничных личностей вероятность формирования депрессивных расстройств в постинфарктном периоде значительно меньше, чем у лиц с «невротической акцентуацией» личности.

Выводы

В качестве неспецифических факторов риска развития депрессии в постинфарктном периоде можно выделить повышенную тревожность, эмоциональную гиперчувствительность к средовым воздействиям; склонность к фиксации на негативно окрашенных мыслях, воспоминаниях и прогнозах; интрапунитивный (самонаказывающий) тип реагирования, склонность к самообвинению и обращению враждебности на себя, низкую самооценку; склонность к подавлению внешних проявлений отрицательных эмоций, поведенческую пассивность. Основными типами личности (по ММИЛ), предрасполагающими к развитию депрессии в постинфарктном периоде, являются психастенический, ипохондрический, конституционально-депрессивный и паранойяльный.

личность депрессия инфаркт клинический

Литература

1. Александровский Ю. А. Пограничные психические расстройства. - 3-е изд., перераб. и доп. - М. : Медицина, 2000. - 496 с.

2. Березин Ф. Б., Мирошников В. П., Рожанец Р. В. Методика многостороннего исследования личности. - М. : Медицина, 1976. - 186 с.

3. Гиндикин В. Я. Справочник: соматогенные и соматоформные психические расстройства (клиника, диф. диагностика, лечение). - М. : «Триада-Х», 2000. - 256 с.

4. Корнетов Н. А., Лебедева Е. В. Депрессивные расстройства у пациентов, перенесших инфаркт миокарда // Психиатрия и психофармакология. - 2003. - № 5. - С. 26-35.

5. Депрессии и расстройства депрессивного спектра в общемедицинской практике. Результаты программы КОМПАС / Р. Г. Оганов, Л. И. Ольбинская, А. Б. Смулевич, А. М. Вейн М. Ю., Дробижев, С. А. Шальнова, Г. В. Погосова, Д. В. Щуров // Кардиология. - 2004. - № 1. - С. 48-54.

6. Погосова Г. В. Депрессии у кардиологических больных: современное состояние проблемы и подходы к лечению // Кардиология. - 2004. - № 1. - С. 88--92.

7. Смулевич А. Б. Психическая патология и ишемическая болезнь сердца (к проблеме нозогений) // Псих. расстройства и сердечно-сосудистая патология: сб. статей / под ред. А. Б. Смулевича, А. Л. Сыркина. - М., 1994.

8. Сыркин А. Л. Инфаркт миокарда. - М. : Медицина, 2002. - 304 с.

9. Simon G. E., VonKorff M., Piccinelli M. An international study of between somatic symptoms and depression // New Eng. J. Med. - 1999. - V. 341, № 18. - P. 1329--1335.

10. Stern M. J., Pascale L., McLoone J. B. Psychological adaptation following an acute myocardial infarction // J. Chron. Dis. - 1976. - V. 29. - P. 513--526.

Размещено на Allbest.ru