Применение понятия "уменьшенная вменяемость в экспертной практике" (обзор отечественной судебно-психиатрической литературы и анализ клинических случаев)

Размещено на http://www.allbest.ru/

78

Применение понятия «уменьшенная вменяемость в экспертной практике (обзор отечественной судебно-психиатрической литературы и анализ клинических случаев)

А.Д. Костык, В.Э. Новиков, Областная клиническая психиатрическая больница Кемерово; А.А. Корнилов, Э.С. Вишневская, Государственная медицинская академия

Резюме

Рассматривается исторический аспект вопроса об уменьшенной вменяемости. Приведены соотношения трех составляющих уменьшенной вменяемости: личность, ситуация, психические аномалии. Подчеркивается ценность комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы. Анализируется 16 случаев применения понятия уменьшенной вменяемости.

Summary

Historical aspect of the issue about reduced liability is considered. Correlations of three compounds of reduced responsibility: personality, situation, mental abnormalities. Special value o complex forensic psychological-psychiatric expertise is stressed. 16 cases of application of the concept “reduced liability” are analyzed.

уменьшенный вменяемость непсихотический судебный

Проблема вменяемости лиц, имеющих психические расстройства непсихотического уровня, является одной из наиболее актуальных, что определяется ростом количества преступлений, совершенных указанными лицами. Одной из сложных и спорных в уголовном праве является проблема ограниченной, уменьшенной вменяемости (УВ). Концепция уменьшенной или ограниченной вменяемости существует более ста лет, за этот период она прошла определенную эволюцию.

Против уменьшенной вменяемости возражали отечественные психиатры В.Х. Кандинский, В.П. Сербский, И.Г. Оршанский, указывая на отсутствие «какой-либо правильной мерки» (1), «невозможность среднего решения» (2), неправомерность уменьшенной вменяемости, поскольку «речь идет о качественно измененной вменяемости» (3). Следует согласиться с С.С. Гурвичем, В.П. Петленко и Г.И. Царегородцевым, которые, рассматривая понятие болезни, считают, что хотя в основе нормальной и патологической деятельности и лежат общебиологические закономерности, тем не менее, «в рамках общих закономерностей возможно существование качественно различных процессов» (4).

В первые годы советской власти в судебной психиатрии господствовали теории с неоломброзианским оттенком. «Преступник, - по словам М.П. Кутанина, - должен быть приравнен к душевнобольному или душевноаморальному человеку» (5).

Судебная психиатрия имеет свой исторический опыт эволюционирования понятия уменьшенной вменяемости. В частности, в Институте им. В.П. Сербского экспертные заключения об уменьшенной вменяемости достигали в 1923 г. 30,9 %, как об этом пишет Д.А. Дианов (6). В то время более половины лиц с уменьшенной вменяемостью составляли лица с диагнозом «травматический психоневроз» или «командная истерия». К 1937 г. понятие УВ было ликвидировано, в несколько раз уменьшилось количество невменяемых, соответственно возросло число вменяемых (6). «Истина - дочь времени», это выражение имеет непосредственное отношение к таким сложным наукам, как философия, психология, социология, психиатрия, тогда как оценка клиники аппендицита или перелома бедра не зависит от времени. Истина также зависит от места, где ее изучают и применяют на практике. Несколько отступив от темы, приведем данные А.Р. Мохонько (1997) о невменяемости: невменяемыми в среднем по РФ были признаны 9 % испытуемых. В республиках Дагестан, Адыгея, в Омской области в 1997 г. невменяемыми признаны 30 % обследованных, тогда как в Республике Алтай, Пензенской, Вологодской, Волгоградской, Ульяновской и Мурманской областях - менее чем по 4 % - до 2,5 % от всего количества испытуемых в этих регионах, т.е. на порядок меньше (7).

После 1937 г. ужесточение карательной политики, захватившее и медицину, привело к тому, что даже упоминание об ограниченной вменяемости стало запретным, объявлялось пережитком буржуазного права со всеми вытекающими последствиями, как об этом писал в 1996 г. Б.В. Шостакович (8).

До начала 60-х гг. отношение к проблеме уменьшенной вменяемости имело негативный характер: проблема значимости психических аномалий в Уголовном праве почти не изучалась. Вновь к проблеме УВ вернулись в 1960 г., когда специалистами на межвузовской конференции был поднят этот вопрос. В 1965 г. началась дискуссия по проблемам правоведения и психиатрии во ВНИИ прокуратуры СССР. Несколько участников этого обсуждения предложили закрепить в законодательстве статус уменьшено вменяемых лиц, которые занимают промежуточное положение между вменяемыми и невменяемыми. В частности, с предложением о введении категории УВ выступил в 1966 г. в центральном журнале «Невропатология и психиатрия им. С.С. Корсакова» проф. С.Ф. Семенов (9). Его позиция была подвергнута сокрушительной критике со стороны проф. Д.Р. Лунца, считавшегося главным теоретиком проблемы невменяемости (10). Многие психиатры также выступили против этого предложения. Как пишет Б.В. Шостакович (1996), «под нажимом Г.В. Морозова было признано нецелесообразным применение этого правого института в СССР» (8). С точки зрения психиатров, участвовавших в упомянутой дискуссии, понятие уменьшенной вменяемости имеет расплывчатое содержание, но «не имеет критериев» (Лунц Д.Р., 1966).

Н.И. Фелинская предложила уменьшенную вменяемость называть пограничной (11). По этому поводу она писала, что «пограничная вменяемость не говорит об уменьшенной вине и уменьшенном наказании, а свидетельствует о промежуточном характере изменений личности, которые нельзя отнести ни к норме, ни к патологии».

В 1987 г. вышла в свет монография Ю.М. Антоняна, С.В. Бородина «Преступность и психические аномалии» (12). Под психическими аномалиями авторы понимали все расстройства психической деятельности, не достигающие психотического уровня и не исключающие вменяемости, но способствующие девиантному поведению. Лица с т.н. психическими аномалиями составляют 62-66 % среди вменяемых (12). Психические аномалии не могут жестко, фатально, однозначно определять преступное поведение. Им принадлежит второстепенная роль, хотя они создают криминогенность. В преступном же поведении имеют значение социально приобретенные личностные качества. Утверждение о том, что действия невменяемых лиц «социально не детерминированы», является спорным. Антисоциальные тенденции у психически больных не всегда обусловлены болезнью. Общественно опасные действия (ООД) невменяемых лиц могут быть обусловлены выработанными до болезни стереотипами и формами социального, хотя ранее это не признавалось (14) или признавалось не вполне.

В 1991 г. Верховный Совет СССР принял «Основы уголовного законодательства Союза ССР», где впервые норма ограниченной вменяемости была включена в закон. Новый Уголовный кодекс РФ, вступивший в действие в 1 января 1997 г., ввёл норму об уголовной ответственности лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемость (ст. 22). Статья 22 решает вопрос об уменьшенной вменяемости этих лиц. В последующие годы признаки ограничения свободы выбора в момент совершения ООД изучены в трудах Б.В. Шостаковича, Ф.В. Кондратьева, И.А. Кудрявцева (15-22). История вопроса об ограниченной вменяемости освещается в монографии под редакцией Б.В. Шостаковича (15). И в тех странах, где норма УВ существует многие годы, не затихают споры по поводу критериев УВ (15).

Решение экспертных вопросов не может во всех случаях исходить из имеющейся патологии абстрактно и исключительно. Важна не просто психопатология, а т.н. психопатологический интеграл, особый сплав (интеграл - дословный перевод «вместе бегущий») (18). «Ведь почти при любой психопатологии, при любой нозологической форме психического заболевания больной может проявлять адекватное социальное поведение. Исключение составляют лишь синдромы помрачения сознания. Высший ноэтический уровень, духовная сущность человека сама по себе болеть не может. Человек благодаря этому свободен в выборе своих поступков. Образования же, имеющие биологическую основу, могут «выходить из строя» (18).

Отдельные психопатологические феномены сами по себе могут и не быть достаточно выраженными, но, интегрируясь с ситуацией, которая предъявляет повышенную требовательность именно к этим конкретным функциям аппарата психической деятельности, они могут синергировать друг друга до степени, которая соответствует ограниченной вменяемости. В этом сущность учения Ф.В. Кондратьева (1996) о психопатологическом интеграле.

Огромное значение Ф.В. Кондратьев придает ситуации. Существует большая разница в том, что совершено ли ООД против личности как «плановое», целенаправленное или это ООД совершено в экстремальной ситуации. Имущественное ООД также может носить «плановый» характер или быть субъективно неожиданным, например, случайная ситуация возможной легкой наживы. ООД сексуального характера может совершаться в разных ситуациях: либо это результат направленного поиска жертвы, либо оно «случайное», с виктимным поведением жертвы или без такового.

Варианты ситуации зависят от характера преступления - индивидуально совершаемое ООД или групповое, кто лидер, кто ведомый, в алкогольном опьянении совершен деликт или нет. Важно выяснить, сложился ли психопатологический интеграл ограниченной вменяемости или нет. При ограниченной вменяемости, по Ф.В. Кондратьеву, психопатологический интеграл не блокирует свободу личности полностью, а лишь создает неблагоприятные условия для функционирования личности, ограничивая эту свободу.

А.В. Хрящев (2002) развивает эту тему, считая, что при УВ ситуационный фактор имеет огромное значение (23). К примеру, изнасилование может быть спровоцировано самой жертвой; кража может быть специально не подготовлена, если вещи выброшенные, ненужные. Деяния могут быть хотя и ситуационно подготовлены, но связаны с патологической зависимостью (алкоголизм, нарко- и токсикомании), к таковым относятся приобретение и хранение наркотических средств. Возможны субъективно-вынужденные деяния, например, кражи продуктов питания несовершеннолетними из неблагополучных многодетных семей (23). Ситуация может быть такова, что ООД инициировано соучастниками - отец, мать, старший брат, неформальный лидер подростковой группы (23). ООД может быть совершено под влиянием шантажа, обмана со стороны лидера, могут быть конформные деяния. Защитно-личностные деяния часто могут уменьшить вменяемость. Например, если убийство совершено при обоюдной ссоре, оскорблении, унижении со стороны потерпевшего, защите от угрозы изнасилования и т.д. (23).

При всей важности фактора ситуации важны и два других фактора - собственно психическое расстройство и личность. При ограниченной вменяемости эксперты исходят из оценок взаимоотношений трех составляющих (17): личностные особенности; ситуация, в которой совершается деяние; психическое расстройство. Главное в этой триаде - личность, сознательная деятельность которой ограничена имеющейся психопатологией (24). Благоприятные жизненные условия, нравственное воспитание могут нейтрализовать криминогенность при психических расстройствах (Антонян Ю.М., 1997). Об этом же пишет в 1997 г. И.А. Кудрявцев (21): «человек - биосоциальное существо. Социализация человека - это обуздание в нем инстинктивного, животного, агрессивного начала. Отличительная черта человека - это духовность, нравственные убеждения. Нравственные убеждения человека, ставшие сердцевиной его личности, «сильны как смерть, а нередко и намного сильнее смерти» (21).

Но если нравственные нормы усвоены только формально, то это низкий показатель социализации. Условие хорошей социализации - счастливое детство, материнская любовь, все это не могут заменить ни другие родственники, ни няня, ни тем более, детские дома, приюты, интернаты. Они способствуют развитию у детей при взрослении эмоциональной холодности, отчужденности, не развивается эмпатия, способность чувствовать боль и страдание других, как свои. Фрустрация в удовлетворении потребностей в детстве, как и любая фрустрация, сопровождается ростом агрессивности. Агрессивность фиксируется, и агрессия становится привычным способом реагирования, особенно в асоциальных группах. Эгоцентрическая и эгоистическая позиция, как оборотная сторона слабости нравственных установок, делает личность уязвимой, сверхчувствительной. Агрессивную реакцию вызывают даже ничтожные причины. Бессмысленные, на первый взгляд, убийства совершаются, когда чаша агрессии с краями полна и вот-вот прольется (21).

И.А. Кудрявцев ссылается на Д.Е. Мелехова, который различал в больном дух и душу (психику). Можно быть духовно здоровым, будучи душевнобольным и наоборот. Развитая духовность позволяет человеку сопротивляться даже тяжелым психическим болезням, реализовать свой талант, добиваться творческого роста, несмотря на тяжелый недуг. Примером может служить Ф.М. Достоевский: гениальный писатель с 15 лет страдал эпилепсией (21).

Е.С. Романова (1998) пишет о том, что неадаптированные индивиды, осужденные в колониях, используют некоторые виды психологических защит в большей степени сверхнормативно, по сравнению с адаптированными (25). К таким психологическим защитам относятся отрицание, подавление, проекция и замещение. Это отражается и на поведении: девиантное поведение имеет такие мотивы, смысл которых может быть скрыт от самого субъекта и лиц, работающих с ним (25).

Переходим к третьей оставляющей экспертной оценки испытуемых - это психическое расстройство или психическая аномалия. Данная проблема освещена Ю.М. Антоняном, С.В. Бородиным в монографии «Преступность и психические аномалии» (12, 24, 26). Среди осужденных они выделяют психопатию эпилептоидно-возбудимого типа, эта категория лиц составляет группу трудновоспитуемых и рецидивоопасных осужденных в ИУ. Их неотъемлемыми особенностями являются взрывчатость, дисфории, жесткость, патология влечений. В анамнезе у них имеются множественные ЧМТ, явления органического синдрома.

Б.В. Шостакович, В.В. Горинов (1996) указывают, что у лиц с психическими аномалиями имеются различные изъяны в психике, которые существенно стесняют свободу личностного выбора, самоконтроль (15). Это оправдывает введение института ограниченной вменяемости. Ограниченная вменяемость при шизофрении изучена Е.В. Клембовской, С.Н. Осколковой (27, 28), которые считают, что больные шизофренией вменяемы в период фармакологически независимой ремиссии. Они могут быть ограниченно вменяемы, если в момент деликта у них сложился психопатологический интеграл.

Ограниченная вменяемость в наркологии, по данным Т.В. Клименко (1996), может определяться у лиц с компульсивным влечением к психоактивным веществам, возникшим вторично на фоне приема наркотических средств и алкоголя (29). За счет ухудшения качества алкогольных напитков в последние годы состояния алкогольного и наркотического опьянения изменились, включая больше аффективных, психосенсорных и иллюзорных расстройств, хотя такое опьянение остается непсихотической формой. В таком опьянении, как считает Т.В. Клименко (29), могут наблюдаться нарушения мышления и расстройства восприятия - от сенестопатий до иллюзорных переживаний. Ограниченная вменяемость является составной частью вменяемости, не освобождает от ответственности, а только смягчает ее. В.А. Гурьева, Е.Г. Дозорцева описывают ограниченную вменяемость несовершеннолетних (30).

Учеными из ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского изучены подэкспертные с ограниченной вменяемостью, имеющие органические психические расстройства (17). При органических психических расстройствах и расстройствах личности решение об ограниченной вменяемости принимается в случае сочетания декомпенсации и алкогольного опьянения обвиняемого в период криминальных действий, в условиях провоцирующих или субъективно значимых ситуаций (17), а также при наличии триады психоорганического синдрома и его прогредиентном течении (31).

Частота применения ст. 22 УК РФ, по данным ГНЦ ССП им. В.П. Сербского, за 1997 г. сотавила: при расстройствах личности - 15 %, умственной отсталости - 8 %, органических психических расстройствах - 66 % (16).

Экспертная оценка ограниченной вменяемости не может основываться только на психопатологических критериях. Она требует психологической оценки структуры личности, ее мотивационный сферы. Изучение личности - это междисциплинарная проблема, возникшая на стыке психологии, психиатрии и юриспруденции. Ведь происхождение всех форм психических аномалий полиэтиологично, определяется комплексом патобиологических, психопатологических, патопсихологических и социальных причин. Изолированное проведение только судебно-психологической или только судебно-психиатрической экспертизы недостаточно. Это и определило зарождение и развитие комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы (КСППЭ). Объектом ее является пограничная психическая патология. Предусмотрен паритет экспертов смежных специальностей, кооперация их усилий. В настоящее время КСППЭ - наиболее зрелая и сложная форма экспертизы ограниченной вменяемости, бурно развивается, наблюдается десятикратный рост ее производства с 1991 по 1996 г. (20, 32).

Сексолого-психиатрическая комплексная экспертиза выносит заключение об ограниченной вменяемости. У субъекта при сексуальном правонарушении может быть нарушен волевой компонент, когда он может осознавать свои действия, но способность руководить своими действиями у него может быть нарушена (17).

Обстоятельством, смягчающим наказание, является аффективное состояние (22). По меньшей мере, 25 % убийств связано с действиями, совершенными в состоянии аффекта (Кудрявцев И.А., 1997). И.А. Кудрявцевым (1988) разработан концепт «аномальный аффект» или «иррадиирующий аффект-деликт» (19, 22). Аффект развивается у психопатических личностей с усилением эпилептоидности, а у тормозимых с учащением псевдокомпенсаторных отказных реакций. При этом происходит сужение сознания, восприятие становится фрагментарным, иллюзорным, мышление - стереотипным, персеверативным, поведение - стереотипным с двигательными автоматизмами.

На высоте аффективного взрыва происходит иррадиация аффективной агрессии на окружающих, которые нередко бывают случайно включены в психотравмирующую ситуацию или имеют к ней отдаленное отношение. Аффект иррадиирует на неодушевленные объекты. Обвиняемый в это время не в полной мере осознает общественную опасность своих действий.

В последние годы в России наблюдается рост преступности психически больных. Сравнивая по материалам СПЭ количество деяний против личности в относительно благополучное советское двухлетие и в наше время, тоже за два года, томские ученые (33) А.П. Агарков, И.Р.Семин, А.В. Кондрашов (2001) определили число этих преступлений в 23-50 %. Постоянно растет удельный вес тяжких деликтов: с 11 до 29 % увеличились повторные ООД, что свидетельствует о росте агрессии в обществе как реакции на трудности и издержки социальных изменений. О тяжелых социальных условиях жизни психически больных, совершивших ООД, в период с 1995 по 2003 г. сообщают М.М. Мальцева и В.П. Котов, В.П. Котов, З.Б. Положая, Р.Р. Хамитов (34-36).

Нами изучен фактор ситуации у 16 испытуемых, признанных уменьшенно вменяемыми при проведении комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы. Все они привлекались к уголовной ответственности за совершение преступлений против жизни и здоровья граждан. Искаженные эмоциональные реакции при совершении испытуемыми аффективных деликтов возникали в состоянии алкогольного опьянения, имеющего атипичную клиническую картину, вызванную употреблением суррогатов алкоголя. В некоторых случаях аффекты, сочетаясь с сужением уровня сознания, обусловливали недифференцированную брутальную агрессию. В 11 случаях у лиц, совершивших ООД против личности, анамнез жизни был отягощен черепно-мозговой травмой с клиникой возбудимого варианта посттравматического психоорганического синдрома (Корнилов А.А., 1984).

Таблица 1. Структура непсихотических расстройств у лиц, признанных уменьшено вменяемыми

Примечание. 1 - убийство (n=2), 2 - умышленное причинение тяжкого вреда здоровью со смертельным исходом (n=4), 3 - умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (n=8); 4 - угроза убийством (n=2)

В 10 случаях стойкие эмоционально-волевые расстройства были результатом перенесенных в пери- и постнатальном периодах инфекционных заболеваний детства и нейроинфекций в течение жизни в рамках резидуально-органического заболевания ЦНС с астеническим, неврозоподобным или психопатоподобным синдромом.

У 16 испытуемых эмоционально-волевая непсихотическая патология сочеталась с интеллектуальной недостаточностью - недоучет ситуации, неполноценная их оценка, непродуманность и поспешность в принимаемых решениях, повышенная внушаемость. Дефицитарными оказывались и другие когнитивные процессы - внимание (неустойчивость и отвлекаемость), память (низкое качество запоминания, сохранения и воспроизведения). В результате формируется психический дефект с неполной критикой и сниженным самоконтролем.

В качестве положительных показателей в социальной и психологической адаптации при проведении СПЭ учитывались работа, материальные условия, социальные установки, отсутствие антисоциальных тенденций до совершения криминала, взаимоотношения в семье, наличие или отсутствие антисоциального окружения, инвалидность; пенсия.

13 испытуемых из 16 не имели постоянного места работы, жили случайными заработками на подсобных работах. 12 чел. не состояли в браке, не имели своей семьи, а у 4 обследованных семейная домашняя ситуация была конфликтной. Приведенные обстоятельства являются «почвой», способствующей возникновению атипичных форм алкогольного опьянения и аномальных аффективных деликтов, имеющих важное юридическое значение для применения статьи 22 УК РФ.

В связи с отсутствием четких психопатологических критериев для констатации уменьшенной вменяемости при вынесении экспертного заключения эксперты руководствуются профессиональным опытом и клинической интуицией. Предлагаемые нами соображения мы оцениваем как попытку наметить клинические контуры в актуальной проблеме уменьшенной вменяемости.

Литература

1. Кандинский В.Х. К вопросу о невменяемости.- М., 1890.- С. 786.

2. Сербский В.П. Законодательство о душевнобольных // Журн. невропатологии и судеб. психиатрии им. Корсакова.- 1905.- № 5.- С. 766.

3. Оршанский И.Г. Судебная психопатология для врачей и юристов.- СПб., 1900.- Т.5.- 159 с.

4. Гурвич С.С., Петленко В.П., Царегородцев Г.И. Вопр. диалект. материализма.- Киев, 1964.- С. 125-127.

5. Кутанин М.П. Кабинет по изучению преступности // Сов. медицина в борьбе за здоровые нервы.- Ульяновск, 1926.- С. 169-170.

6. Дианов Д.А. Применение понятия уменьшенной вменяемости в экспертной практике Ин-та им. проф. Сербского в 1920-1930 гг. // Рос. психиатр. журн.- 1997.- Т. 32.- С. 63-68.

7. Мохонько А.Р. О работе судебно-психиатрических экспертных комиссий в 1996 г. // Рос. психиатр. журн.-1997.- № 3.- С. 50-57.

8. Шостакович Б.В. Ограниченная вменяемость.- М., 1996.- С. 3-11.

9. Семенов С.Ф. К вопросу об ограниченной (уменьшенной) вменяемости // Журн. невропатологии и психиатрии.- 1966.- Вып.8.- С. 1268-1272.

10. Лунц Д.Р. Проблема невменяемости в теории и практике судебной психиатрии.- М., 1966.- 207 с.

11. Фелинская Н.И. О дискуссионных вопросах судебно-психиатрической оценки психопатии (Цит. по Татьяниной Л.Г. Психопатология и уголовный процесс.- Ижевск, 2002).

12. Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступность и психические аномалии.- М., 1987.

13. Шаргородский М.Д. Этика или генетика? // Новый мир.- 1972.- № 5.- С. 237.

14. Морозов Г.В., Лунц Д.Р., Фелинская Н.И. Основные этапы отечественной судебной психиатрии.- М., 1976.- 194 с.

15. Шостакович Б.В., Горинов В.В. Ограниченная вменяемость в судебно-психиатрической клинике // Ограниченная вменяемость.- М., 1996.- С. 11-18.

16. Шостакович Б.В., Вандыш В.В., Леонова Т.В. Информация о заседании секции по судебной психиатрии на международной конференции психиатров стран СНГ и Балтии // Рос. психиатр. журн.- 2002.- № 1. -С. 71-77.

17. Шостакович Б.В., Горинов В.В., Васюков С.А. Клинический опыт применения ст. 22 УК РФ в Центре им. В.П. Сербского за 1997-1999 гг. // Рос. психиатр. журн.- 2002.- № 1.- С. 24-28.

18. Кондратьев Ф.В. Методологический аспект проблемы ограниченной вменяемости // Ограниченная вменяемость.- М., 1996.- С. 18-28.

19. Кудрявцев И.А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза.- М., 1988.- 224 с.

20. Кудрявцев И.А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза ограниченной вменяемости: некоторые проблемы и пути их решения // Ограниченная вменяемость.- М., 1996.- С. 28-40.

21. Кудрявцев И.А. Диагноз: бездуховность // Рос. психиатр. журн.- 1997.- № 1.- С. 65-68.

22. Кудрявцев И.А. Иррадиирующий аффект-деликт // Рос. психиатр. журн.- 1997.- № 2.- С. 7-12.

23. Хрящев А.В. Структура и особенности мотивации противоправных действий ограниченно вменяемых // Рос. психиатр. журн.- 2002.- № 3.- С. 45-48.

24. Антонян Ю.М. Психические аномалии в механизме преступного поведения // Рос. психиатр. журн.- 1997.- № 2.- С. 12-15.

25. Романова Е.С. Исследование механизмов психологической защиты при девиантном поведении // Рос. психиатр. журн.- 1998.- № 3.- С. 18-21.

26. Антонян Ю.М., Верещагин В.А., Козюля В.Г. Типология осужденных с психическими аномалиями (психиатр. и криминол. аспекты) // Рос. психиатр. журн.- 1998.- № 1.- С. 11-16.

27. Клембовская Е.В. О возможности применения правовых категорий вменяемости и ограниченной вменяемости в случаях стойкой глубокой ремиссии шизофрении // Ограниченная вменяемость.- М., 1996.- С. 59-68.

28. Осколкова С.Н. Подходы к разработке критериев ограниченной вменяемости при шизофрении // Ограниченная вменяемость.- М., 1996.- С.46-58.

29. Клименко Т.В. Применение категории ограниченной вменяемости в наркологии // Ограниченная вменяемость.- М., 1996.- С. 68-78.

30. Гурьева В.А., Дозорцева Е.Г. Дискуссионные вопросы ограниченной вменяемости несовершеннолетних // Ограниченная вменяемость.- М., 1996.- С. 40-46.

31. Вандыш В.В., Бережной М.Р. К проблеме дифференцированной судебно-психиатрической оценки пароксизмальных расстройств при церебрально-органических заболеваниях // Рос. психиатр. журн.- 1997.- № 3.- С. 17-20.

32. Дмитриева Т.Б., Макушкин Е.В., Мохонько А.Р. Судебная психиатрия в условиях правовой реформы в стране: Материалы X Всерос. раб. совещ. по судеб. психиатрии // Рос. психиатр. журн.- 2001.- № 6.- С. 65-66.

33. Агарков А.П., Семин И.Р., Кондрашов А.В. Сравнительный анализ практики судебно-психиатрической экспертизы в Томской области // Рос. психиатр. журн.- 2001.- № 6.- С. 25-27.

34. Мальцева М.М., Котов В.П. Опасные действия психически больных.- М., 1995.- 255 с.

35. Котов В.П. Принудительное лечение психически больных.- М., 1996.- 170 с.

36. Положая З.Б., Хамитов Р.В. Некоторые показатели социального функционирования психически больных, совершивших особо опасные деликты // Медицина в Кузбассе.- 2003.- Спецвып.- № 3.- С. 114-116.

37. Корнилов А.А. Клинико-социальные аспекты неблагоприятного течения травматической болезни головного мозга в отдаленном периоде (катамн. исслед.): Автореф. дис. … д.м.н.- М., 1984.- 30 с.

Размещено на Allbest.ru