История просвещения татарского народа

Размещено на http://www.allbest.ru/

22

Татарский государственный гуманитарно-педагогический университет

Кафедра истории педагогики и этнопедагогики

РЕФЕРАТ

История просвещения татарского народа

СТУДЕНТКА ГР. 05.08.01

ФРФ ТГГПУ

НУРУЛЛИНА А. И.

ПРОВЕРЕН В. В ПОЛИТОВОЙ

КАЗАНЬ 2009

Татарское просветительство проделало очень долгий и сложный путь своего развития, прежде чем достигло того же уровня, что и общеевропейское и собственно русское просветительство. Возникновение просветительских идей у татар связано в первую очередь с теми историческими событиями, которые происходили в жизни народа после взятия Казани войсками Ивана IV: насильственной христианизацией, колонизацией края, невозможностью получить образование и т.д. После ослабления гнёта со стороны российского государя (указ Екатерины II о веротерпимости 1773 года, учреждение муфтиата в 1789 году, открытие учебных заведений в крае и возможность обучения там представителей татарского народа) стала укреплять свои позиции татарская буржуазия и постепенно стали появляться просветительские идеи. Стоит заметить, что в начале своего становления и ещё долгое время татарское просветительство носило исключительно религиозный характер.

Формирование национального просветительства края приходится на время, когда в российском общественном сознании окончательно произошло, по выражению З.А. Каменского, "расщепление понятия просвещения. Наряду с традиционной трактовкой Просвещения как исторической эпохи и антифеодальной идеологии, сформировалось второе значение - система мер, направленных на преобразование общества мирным путем, через распространение научных знаний, развитие школьного образования. Чрезвычайно сложное, многогранное и противоречивое явление представляет собой просветительство у татарского народа. С одной стороны, оно росло и формировалось под непосредственным влиянием русского и западного просвещения,с другой в его становлении не последнюю роль сыграла тенденция противостоять беспощадному, неумолимому проникновению русского и западного капитала. Поэтому здесь стремление к установлению европейских форм жизни тесно переплеталось с борьбой за независимость, национальное самосохранение и развитие своих, собственно национальных культурных традиций.

Просветительские идеи среди татар впервые были выдвинуты на рубеже XVIII-XIX вв. виднейшими представителями татарской культуры Г. Утыз-Имяни, Г. Курсави и И. Хальфиным.

Ими были сделаны первые попытки повернуть внимание людей от проблем небесных к проблемам земным. Татарские просветители уже в первой половине XIX в. стремились к усвоению передовой русской культуры, к созданию и развитию на её примере своей национальной культуры, мечтали о преобразовании религиозно-схоластических мектебов и медресе в светские, делали первые шаги по разработке проблем, связанных с историей, литературой, языком и устно-поэтическим творчеством родного народа, что подготовило почву и ускорило формирование татарского просветительства как движения.

Как уже говорилось выше, огромным подспорьем для развития просветительских идей явилось открытие в крае различных учебных заведений. Главным событием в развитии образования в XVIII веке стало открытие в 1759 году первой казанской гимназии. Именно здесь вела активную просветительскую деятельность династия Хальфиных - самая знаменитая династия татарских педагогов XVIII - начала XIX вв. В 1769 г. по указу Екатерины II в Казанской гимназии, с целью подготовки переводчиков, было введено преподавание татарского языка. Первым учителем был назначен Сагит Хальфин. С.Хальфину пришлось начинать преподавательскую деятельность в чрезвычайно сложных и трудных условиях. Не доставало учебных пособий, программ, руководств.

Учителю Хальфину приходилось самому разрабатывать график учебного процесса, подбирать и обрабатывать учебный материал, готовить планы и конспекты учебных занятий. В гимназию не принимали татар, поэтому ему приходилось обучать воспитанников русского происхождения. Отсутствие у них познаний в татарском языке усложняло задачу организации учебного процесса. Усилия С.Хальфина приводят к количественному увеличению учащихся татарского класса.

В 1778 г., т.е. спустя 9 лет после начала работы С.Хальфина в гимназии, на свет появляется его труд "Азбука татарского языка с обстоятельным описанием букв и складов...", который имел огромное значение ещё и потому, что эта была первая печатная татарская азбука и первая в России азбука, изданная с применением арабского шрифта.

В 1785 г. С.Хальфин завершает огромной сложности и трудоемкости работу над монографией "Татарский словарь и краткая татарская грамматика в пользу обучающегося при казанских гимназиях юношества татарскому языку". К сожалению, автор не смог издать этот труд, состоящий из 2-х томов, объемом в 1527 рукописных листов.

"Словарь" в рукописном виде сохранился в трех экземплярах. Создатель "Словаря" проявляет себя опытным педагогом, великолепно знающим русский, татарский и восточные языки, умело и точно применяет им же разработанные принципы, которые отвечают требованиям того времени и уровню развития филологических наук. Дело С. Хальфина было продолжено его сыном и внуком.

Абу-н-Наср Габденнасир б. Ибрахим б. Ярмухаммед б. Иштиряк ал-Булгари ал-Казани ал-Курсави - мыслитель-богослов, один из наиболее выдающихся личностей своего времени. Однако просветительские идеи Курсави касаются не столько педагогических, сколько религиозно-философских и нравственных вопросов. Наибольшую известность получило его сочинение «ал-Иршад ли-лґибад» («Наставление для рабов [божьих]»), впервые изданное в 1903 г. Проблематика его связана с таким понятием, как иджтихад - право компетентного специалиста выносить самостоятельное суждение по вопросам Ислама. Трактат Курсави носит подчеркнуто полемический характер и направлен против «невежественных» улемов. Общество несовершенно, погрязло в невежестве и катится к гибели. Причины этого - искажение чистоты веры, забвение истинных принципов Ислама. Главные обвинения, предъявляемые современникам, следующие: они утверждают, что действие по Корану и Сунне присуще лишь муджтахидам прошлого, что они не доступны пониманию современников, поэтому, даже в случае противоречия высказывания какого-либо авторитета предписаниям священных текстов, следует отдавать предпочтение высказыванию этого ученого и др.

Именно невежество, считает Курсави, распространившееся среди ученых, из-за нерадения и пассивности в изучении основных источников - Корана и Сунны, положило начало распространению бида - нововведений, искажений норм Ислама - главной причины упадка. Люди забыли высказывания Пророка (мир ему) и, полагаясь на руководство толкователей, отошли от принципов мусульманской общины первых столетий, в том числе принципа иджтихада. Путь к исправлению общества Курсави видит в искоренении бида, возврате к чистым истокам веры - Корану и Сунне, и возрождении права иджтихада.

Иджтихад в понимании Курсави не только право, привилегия интеллектуалов - это обязанность, возложенная на каждого образованного мусульманина в меру его способностей. «Знай, что каждый обязан прилагать усилия в поиске правильного по мере своих сил, и кто способен на абсолютный иджтихад - возложен на него абсолютный иджтихад, и кто способен на иджтихад в рамках мазхаба - возложен на него иджтихад в рамках мазхаба, а кто не способен на иджтихад в вопросах Шариата, принуждается к таклиду. Пусть следует ученым, тому, кто наиболее сведущ и набожен, дабы доверять его фетве и опираться на его слова». Курсави также осуждает вульгарные проявления суфизма - показное благочестие, чрезмерный аскетизм, совершение обрядов, не согласуемых с Шариатом; главную ценность для него представляют морально-этические принципы этого учения. Последовательный сторонник доктрины Газали, Курсави стремится к совмещению суфийских идеалов и ортодоксального учения, веры и знания, разума и сердца. Только пройдя через таинства суфизма, сухая теория фикха превращается в истинное знание и проникает в сердце факиха, и только опираясь на трезвый рационализм фикха можно избежать опасности заблуждений, искушений многочисленных недозволенных новшеств - бид'а, подстерегающих суфия на его пути.

Бид'а, по мнению Курсави, могут быть как благими, так и порочными. Благие - те, что основаны на Шариате и несут пользу людям, такие, как «строительство школ, сочинение книг, ибо содействие распространению знаний и сохранению Шариата - основа основ религии». Исполнение некоторых бид'а даже обязательно, как, например, разъяснение порочности отхода от пути Сунны.

В рассуждениях Курсави высвечивается новый подход к проблеме правоверия: правоверие не всегда принимается и одобряется обществом, а мнение общества вовсе не является критерием правоверия. В случае упадка религиозной жизни, считает он, противодействие обществу не только возможно, но и необходимо, поскольку совершается во имя сохранения истины. Требуя при любых обстоятельствах неукоснительно следовать примеру благочестивых мусульман ранних веков, Курсави дает обоснование особой линии поведения, определяет принципиально новый характер взаимоотношений индивида с социумом - противостояние человека обществу, его обособление от толпы предстает как вид самоотверженного служения.

Ещё один представитель татарского просветительства XVIII века - Габдерахим Утыз Имяни Аль Булгари. Он был имам-хатыбом различных мечетей Казанской и Оренбургской губерний, создал более 100 произведений. Он писал на булгарском тюрки, на арабском и фарси (персидском) языках. Ранние работы Утыз Имэни Булгари, комментарий и словарь к трудам Суфи Аллахияра и Ахмада Сирхинди, написаны в традициях накшбандия-муджаддидия. Однако со временем он стал более критически относиться к тарикату и его представителям, что нашло отражение в его стихотворных обличениях ишанов Бухары. В числе работ Утыз Имэни Аль Булгари - труды по исламской философии, филологии, комментарии к книгам Гали, Атари, Джами, Руми. Великий поэт оставил нам 10 поэм - "Тохфэтел горабаэ ва лэтаифел газаэ" ("Подарок обездоленным и притчи о терпении"), "Гаварифез заман" ("Дары эпохи"), "Тэнзихел эфкяр фи нэсаихел эхъяр" ("Добрые наставления для очищения мыслей") и др. Главные богословские труды Утыз Имяни Аль Булгари того периода - “Ас Сайф ас сарим” ("Острый меч"), “Джавахир ал байан” ("Драгоценности разъяснения") и “Инказ ал-халикин мин ал-мутакаллимин” ("Спасение погибающих от мутакаллимов"). В 1870 году, отдельной книгой был издан сборник его стихотворений под названием «Мохимматез заман» («Важнейшие проблемы эпохи»). На русский язык переведена пока незначительная часть его произведений.

Резкая критика Утыз Имяни Аль Булгари в адрес определенной части ишанов и улемов заслужила ему репутацию известного “оппозиционера”. Этому немало способствовали и высказывания самого Утыз Имяни еще в период пребывания его в Средней Азии. Со словами “Имамы - тупицы, не умеют даже правильно читать” он отказывался посещать публичные моления, а на вопрос эмира Шах Мурада, чем вызван такой поступок ответил, что он “не слышал азана, ибо принял голоса муэдзинов за крики ослов”. Мотивируя тем, что для пятничных и праздничных молений необходимым условием является Миср (мусульманский город), а страна булгар есть дар ал-харб (территория войны), объявил подобную практику недействительной. Утыз Имяни был из числа сторонников отмены ночной молитвы в светлые летние ночи северных регионов. В его стихах часто обличается падение нравственности, алчность и невежество ишанов, звучат обвинения в незнании ими элементарных норм фикха.

Большой патриот Булгарии Утыз Имяни Аль Булгари в начале своего произведения "Кашф аль-лугат" ("Открытие слов") писал о своем рождении "в Булгарской земле" и о посвящении сего труда "всему булгарскому населению" - "джамигы эпле болгар". Он так же организовал несколько центров по переписыванию редких булгарских книг, благодаря чему до нас дошли многие булгарские памятники, и среди них - "Кысса -и Юсуф" Мохаммед-Гали (Кул Гали).

Следующим важным событием в развитии татарского просветительства является открытие 5 (17) ноября 1804 года казанского университета, который впоследствии приобрёл всемирную известность благодаря деятельности целой плеяды учёных, работавших в самых разных областях знаний. В стенах Казанского императорского университета наряду с гегиальными научными открытиями рождались самые передовые философские и нравственно-этические идеи, он очень долгое время являллся главным и единственным центром общественной жизни Казанской губернии.

Ещё одним видным представителем династии Хальфиных был Ибрагим Хальфин, который также пошёл по стопам отца и деда. С 1800 г. он преподаватель татарского языка в 1-й Казанской гимназии, а с открытием Казанского университета - лектор, затем адъюнкт-профессор университета. Это был первый ученый из татар в университете, оставивший заметный след в его истории. . Помимо татарского, И.Хальфин обучал турецкому и арабскому языкам, занимался исследованиями в области востоковедения. Государство возложило на него миссию цензора татарских книг, чем поставило его в крайне неудобное положение перед своими соплеменниками. За свою цензорскую деятельность и азбуку татарского языка Ибрагим Хальфин был награжден царской наградой. Тем не менее в материальном плане Хальфину жилось крайне трудно. Большая семья, многочисленные обязательства подтачивали его здоровье. И все же он не прекращал заниматься научной деятельностью. Перу Ибрагима Хальфина принадлежат такие труды, как "Азбука и грамматика татарского языка" (1809), хрестоматия "Эхвале Чынгыз-хан вэ Аксак Тимер" ("Жизнь Чингиз-хана и Аксак Тимура", 1819,1822). В 1825 г. он издал книгу Абуль-Гази Бахадур-хана "Шбж,эрэи терек" ("Родословная тюрков"). Эти труды Ибрагима Хальфина сделали его популярным среди российских и зарубежных востоковедов.

Однако наиболее активными подвижниками татарского просветительского движения были Шигабурдин Марджани, Хусаин Фаизханов, Каюм Насыри. Общество впервые услышало их голоса в 50-е г.XIX в., и они продолжали звучать вплоть до XX в.

Деятельность Марджани, Фаизханова и Насыри необходимо рассматривать вместе, во взаимосвязи, во взаимовлиянии. Из них Марджани был не только зачинателем, но и своеобразным идеологом антиклерикального движения. Несмотря на противоречивость своих филосовских концепций, половинчатость некоторых практических действий, что объясняется своеобразием эпохи и конкретной среды, именно он разработал теоретические основы татарского просветительства. . Энциклопедичность его знаний можно сравнить с энциклопедизмом французских просветителей XVIII века -- Дидро и Руссо. В семнадцатилетнем возрасте Марджани начинает преподавать в медресе и, будучи неудовлетворённым учебником морфологии персидского языка, составляет свой.

Характеризуя личность Ш. Марджани, следует отметить присущие ему высокие гражданские качества. Как гуманист он постоянно стремился помочь человеку труда.

В этом он видел и основную цель науки. Ш. Марджани отличался беззаветной преданностью науке, безоговорочно принося в жертву ей личное. Учёному были свойственны также непоколебимая стойкость идеалов, верность избранному пути и высокая принципиальность. Последние качества он высоко ценил у других, например, у Курсави.

Для него превыше всего были истина и справедливость и чуждо угодничество в любых его проявлениях. На замечания отца о необходимости придерживаться мнения большинства, чтобы не нажить себе врагов и неприятностей, Ш. Марджани отвечал: "Большинство" имеется и на "суконном" (так называлось местечко в Казани, где располагался суконный рынок), но превыше всего истина, честность и благородство".

Резко критикуя отжившие традиции и ненужные знания в богословских науках, Ш. Марджани навлек на себя гнев многих консервативных имамов, которые не только писали многостраничные теоретические опровержения на его труды, но также и многочисленные доносы в государственные инстанции. В свою очередь, чиновничество не особо жаловало его за слишком независимый и строптивый характер. В то же время Ш. Марджани безоговорочно поддерживало большинство мусульманского населения Казани(это подтверждает то обстоятельство, что в 1867 году Духовное собрание мусульман Поволжья и Приуралья назначило Марджани на должность ахунда и мухтасиба Казани, которая была одной из самых почётных религиозных должностей региона), а также представители научной интеллигенции. В его доме на Захарьевской улице (ныне ул.К.Насыри,10) частыми гостями были известный тюрколог В.В. Радлов, член-корреспондент Академии наук И.Ф. Готвальд, профессор Н.В. Катанов и другие. В 1876 году по пути в Западную Сибирь здесь побывал даже автор книги “Жизнь животных” немецкий ученый А. Брем. И это не случайно. Духовный наставник старейшей в городе махалли был горячим поборником истины, сторонником и идеологом обновления во всех сферах жизни татарского народа. В своих произведениях он призывал к очищению веры от вековых предрассудков и заблуждений, к возвращению к чистым и благородным традициям мусульманской общины времен Пророка. Он горячо отстаивал право каждого грамотного и мыслящего мусульманина самостоятельно искать в Коране и Сунне ответы на самые важные вопросы человеческого бытия.

Быстро и верно Марджани определил задачи, стоящие перед татарской нацией. Будущее своего народа учёный видел в подрастающем поколении и поэтому всеми доступными средствами добивался изменения характера его воспитания, освобождения просветительских учреждений от влияния невежественных толстосумов. Немало усилий потратил он на реформу школьного дела и внедрение преподавания светских наук, упорядочение работы в медресе.

Вместе с тем реформатор считал возможным и даже необходимым обучение мусульман русскому языку и светским наукам. Эти смелые идеи были подхвачены молодым поколением татарской буржуазии и духовенства, которое в конце XIX - начале XX века провело широкие социальные преобразования под лозунгами обновления и модернизации. Ш.Марджани не только стоял у истоков коренной реформы мусульманского образования, но и первым осуществил попытку создания татарской национальной исторической науки. Его перу принадлежит фундаментальный двухтомный труд “Мустафадель-ахбар” (правдивые известия о Казани и Булгаре), в котором на основе редких источников и материалов была представлена история татарского народа с древнейших времен до XIX столетия.

Деятельность Ш. Марджани, как и других татарских просветителей, "объективно была направлена против русификаторской, колониальной политики царского самодержавия, против национального угнетения, ибо эта политика наряду с религиозным фанатизмом сдерживала культурное развитие нации и просвещение масс". Поэтому не случайно, Н.И. Ильминский в своем письме к Победоносцеву, перечисляя вероятные кандидатуры на пост муфтия, указал на недопустимость занятия его Ш. Марджани.

Ш. Марджани осуждал подавление национальных свобод со стороны царского самодержавия. Он сочувственно относился к освободительной борьбе дагестанского народа во главе с Шамилем. Однако утверждение X. Хисматуллина о том, что Ш. Марджани переписывался с вождем дагестанского освободительного движения Шамилем, не соответствует действительности. Ш. Марджани подчёркивает, что встречаться или же переписываться с Шамилем ему не приходилось.

Но в то же время в отличие от феодально-клерикальной прослойки татарского общества и фанатичного духовенства Ш. Марджани видел закономерность сближения и взаимодействия культур, разных по своим национальным истокам и традициям. И поэтому он был далек от противопоставления татар русским, а наоборот, выступая за преодоление национальных барьеров, пропагандировал необходимость изучения татарами русского языка и русских законов, поскольку татары живут бок о бок с русскими. И самое главное, в своих произведениях он доказал эту необходимость, приведя ряд веских аргументов. Например, в "Мукаддима...", он, подобно своему предшественнику Г. Утыз-Имяни, считавшему знание русского языка 41-й заповедью (истинный верующий должен соблюдать 40 заповедей, зафиксированных в мусульманской богословской литературе), писал, что "необходимо знать три вещи - язык, письмо и законы государства, где живешь". В "Вафийат ал-аслаф..." Марджани неоднократно возвращался к этому вопросу, бичевал противников изучения русского языка, выступавших также против нововведений, которые пытался претворить в жизнь его ученик и единомышленник Хусаин Фаизханов. Своим ученикам Марджани постоянно говорил, что "чем глубже копаешь золотоносную гору, тем больше добываешь руды. Русский язык подобен этой горе".

Наряду с пропагандой русского языка Марджани выступал за чистоту татарского языка, считал недопустимым смешивать при разговоре различные языки, что привело бы в какой-то мере, по его мнению, к порче языка и потере национальной самобытности народа.

Учёный ориентирует путь развития татарского общества на европейскую и общечеловеческую культуру, высмеивая схоластику и фанатизм мусульманских медресе, питомцы которых лишь углубляют мрак и усиливают бедственное положение масс. По его мнению, знанию и ремеслу не зазорно обучаться всюду и везде, так как знание и просвещение не имеют ни своей родины, ни своего особого языка.

Следует отметить, что такие последующие просветители, как Бигиев, Халиди и Ильяси, лишь отображали художественно многие прогрессивные идеи, которые впервые получили освещение в исторических трудах Ш. Марджани или же были претворены в жизнь им самим. Если последующие писатели Ф. Халиди, Г. Ильяси считали образованность выше богатства, то Ш. Марджани не ограничился декларированием этого положения, а стремился практически провести его в жизнь, освободив свою школу от зависимости таких богачей, как Ибрагим Юнусов, и добившись назначения и официального утверждения коллектива опекунов над ней.

Хусаин Фаизханов начинал свою деятельность в качестве последователя и соратника Марджани, но по некоторым вопросам дальше развил его идеи, занимал даже более радикальную позицию. Этому способствовало его общение с прогрессивными деятелями русской культуры в татарской среде. Его не устраивало то образование, какое получали тогда мусульмане, потому что в их образовании отсутствовали элементы светской учености.

Он всерьез размышлял о европеизации обучения в татарских школах. Более того, им была написана работа под названием «Ислах ал-мадарис» («Школьная реформа»), в которой он рассуждал о создании в Казани медресе с обучением на русском языке географии, европейским языкам, медицине, естествознанию и на тюркском языке - мусульманской юриспруденции и арабской филологии)работа так и не была опубликована).

Зная об этом проекте, вышедшем из-под пера Фаизханова, можно утверждать, что он стал одним из зачинателей идей новотатарского просвещения («новометодных мектебе»).

Х. Фаизханов был способным ориенталистом, знающим в том числе и множество языков. Русские востоковеды высоко ценили Фаизханова как ученого. Увидела свет лишь одна его монография -- «Краткая грамматика татарского языка», изданная литографическим способом в1862 году.

Он собрал много материала по истории татар и тюрок вообще, но не успел его опубликовать.

Каюм Насыри -- учёный-просветитель, историк-этнограф, языковед, писатель. Образование получил в медресе "Касимия", был вольнослушателем

Казанского университета, изучал русский язык. В 1855-1871 годах преподавал татарский язык в Казанском духовном училище и Казанской духовной семинарии. В 1871 году организовал в Казани свою школу. С 1879 года занимался творческой и научной деятельностью. Внёс вклад в развитие различных отраслей гуманитарных наук, заложил основы современного татарского литературного языка, его научной терминологии.

Ему принадлежат Труды по фонетике и грамматике -- "Образец" (1895), лексикографии татарского языка (двуязычные словари, первый толковый словарь в 2-х томах, 1895-96). Насыри являлся автором научно-популярных произведений, первых татарских календарей; много внимания уделял изучению истории края, татарского народа, его фольклора и этнографического наследия; также выпустил труды по литературе, педагогике, земледелию, ботанике, медицине, учебники по арифметике, геометрии, географии.

Проблемы воспитания и обучения в той или иной форме и степени поднимают все представители татарского просвещения. Но наиболее важный вклад в их разработку внес К. Насыри. Этой проблеме посвящены такие его произведения, как «Китабет-тербия» (книга воспитания), «Балаларга тэгьлим бирмэк» (обучение детей), «Ахляк рисалясе» (трактат по этике) в двух самостоятельных выпусках, «Тђрбия» (воспитание), «Мугай-нетдин», «Бала тђрбия кылучы хатыннарга нэсихэт» (советы матерям, воспитывающим детей) и др. В них К. Насыри подвергает суровой критике средневековую схоластическую систему обучения в татарских мектебе и медресе, бичует царящий в них дух формализма, догматизма и оторванности от жизни. Вместе с тем он, опираясь на достижения русской педагогической мысли той эпохи, обосновывает научные основы воспитания, раскрывает его содержание, знакомит с приёмами и методикой обучения. При формировании взглядов К. Насыри по вопросам воспитания и обучения особенно сильное влияние оказали на него труды Н.И. Пирогова, К.Д. Ушинского, Л.Н. Толстого и И.Н. Ульянова.

К. Насыри поднимает широкий круг проблем, затрагивающих формирование как физического, так духовного облика человека. Одной из важных задач воспитания в его представлении является обеспечение нормального физического развития человека, что в свою очередь выступает основой нравственного и умственного развития. Причём необходимыми компонентами его являются питание, сон (и то и другое в пределах разумной нормы), свежий воздух, чистая вода, физические упражнения, соблюдение правил гигиены и здравоохранения. К. Насыри не только подчёркивает значение этих факторов в нормальном физическом развитии человека, но и популяризирует их среди населения, пишет и издает книги и брошюры по анатомии и правилам гигиены, о кормлении и содержании ребёнка, приготовлении пищи и структуре питания и т. д.

В то же время К. Насыри подчёркивает, что для формирования человеческой личности, в подлинном смысле этого слова, одно лишь физическое воспитание далеко не достаточно. «Воспитание,-- пишет он,-- не сводится к одному лишь питанию и созданию условий для телесного развития. Наряду с ними оно охватывает формирование у детей характера, исправление их поступков, возвышение из неразумного, животного состояния до разумного, человеческого, обучение их, дачу им знаний и привитие им добрых нравов». Следовательно, воспитание человека наряду с физическим охватывает также духовное развитие.

Причем последнее включает в себя, прежде всего, развитие разума, памяти и мыслительных способностей человека, приобретение знаний об окружающей действительности и познание самого себя.

К. Насыри придаёт большое значение практической направленности воспитания и считает, что людям необходимо прививать деловитость, непримиримость к лености, умение распознавать добро и избегать зло. Леность просветитель считает проявлением либо телесного, либо душевного недуга и лучший способ ее лечения -- труд и самовоспитание.

Важнейшей составной частью воспитания, по мнению К. Насыри, является привитие человеку трудовых навыков и обучение ремёслам. Он подчёркивает воспитательное значение труда для детей, призывает поддерживать и поощрять их стремление мастерить и совершать трудовые операции.

Одновременно с этим К. Насыри придает большое значение общественному характеру содержания воспитания. Каждый человек, считает он, должен иметь цель в жизни и «представлять свое назначение в мире этом. Воспитание начинается с осознания этой истины. А главная цель жизни -- это оставить о себе добрую память у людей. Но добрую память люди могут сохранить лишь о человеке, который радовал их своими добрыми делами. Если человек не делал этого в жизни, то никто не будет горевать по поводу его смерти. Потому, указывает просветитель, в процессе воспитания следует прививать детям любовь к родителям, своему народу и обществу так, чтобы они стремились оставить за собой след в жизни своими общественно-полезными деяниями и были готовы пойти на жертвы во имя общего блага.

Такое понимание содержания и задач воспитания в XIX в. со стороны К. Насыри было весьма смелым, поскольку оно совершенно обходило религиозно-суфийские установления о необходимости ограничения всех помыслов человека одним творцом и было нацелено на формирование сознательной человеческой личности, вооружённой научными знаниями и высокоразвитым самосознанием.

К. Насыри придерживается идеи о решающей роли среды в процессе формирования человека: здоровая среда воспитывает и умственно и нравственно здоровую личность, а нездоровая -- искалеченную. Люди рождаются не добрыми и не злыми, не гениями и не невеждами. И теми и другими они становятся в зависимости от того, как и в какой среде они получают своё воспитание.

К. Насыри пытается осмыслить систему воспитания и обучения и выяснить их научные основы. При этом он выдвигает следующие принципы, на которые должна опираться всякая разумная система воспитания и обучения:

1. Воспитание и обучение человека должно падать на детские и юношеские годы. «Самый ценный период в жизни человека,-- пишет просветитель,-- охватывает время от появления способности самопонимания и до завершения обучения в школе. Именно в эти годы надо заботиться о надлежащем воспитании ребёнка и доведении до его сознания правил общежития».

2. Учет в процессе обучения и воспитания склонностей и интересов детей. «Круг интересов и склонностей человека, -- указывает К. Насыри, -- обнаруживается уже в детстве. Воспитатель обязан его учитывать. Надо обучать ребенка той профессии, к которой он способен и к которой он проявляет интерес». Ребенок, считает он, быстрее осваивает такую форму деятельности и профессию, к которой у него имеются склонности; воспитатель, игнорирующий это обстоятельство, не добьётся успеха. Одновременно с этим просветитель подчёркивает необходимость всяческой поддержки проявляемой ребенком активности в реализации своих склонностей и интересов.

3. Полное вовлечение в процесс обучения сил й чувств ребенка. Раскрывая содержание этого принципа, К. Насыри писал: «При воспитании ребенка необходимо обратить внимание на использование всех пяти его чувств и добиться, чтобы ни одно из них не простаивало* Ребенок должен все слышать и все видеть: и светлое и темное... Точно так же и другие органы ребенка должны быть приведены в действие».

4. Развитие умственных способностей ребенка и обеспечение сознательного усвоения им учебного материала. «В процессе обучения,-- пишет К. Насыри, -- ... надо заставить учащегося вольно пересказать и объяснить прочитанное так, чтобы стало ясно, как он его понял».

5. Сочетание обучения с физическим трудом. К. Насыри утверждает, что «постоянное умственное напряжение вызывает усталость. Поэтому организму следует дать физическую нагрузку. Тогда человеческий ум как бы омолаживается и его работоспособность умножается».

6. Гуманное и внимательное отношение к ребенку. Воспитатель, считает К. Насыри, должен относиться к личности ребенка с уважением и бережливо, не допускать его раздражения по мелочам и не задевать его самолюбие. Он категорически отвергает широко применяемые в то время телесные наказания учащихся и считает, что «умный педагог сумеет обучать детей без брани и избиения» (93, стр. 230). В то же время следует быть очень внимательным к поведению и интересам ребенка, не оставлять без ответа любой его вопрос. В противном случае умственное развитие ребенка задерживается. Поэтому «о чем бы только ребенок ни спрашивал, всегда следует дать исчерпывающий ответ» (83, 1891 г., стр. 32). Это будет способствовать нормальному развитию его памяти и мыслительных способностей.

7. Принципиальность по отношению к воспитуемому. Гуманность и внимание к ребенку не исключают требовательности по отношению к нему. Воспитатель не должен поддаваться его капризам, а требовать от него трудолюбия, усидчивости, нравственной чистоплотности, «не расхваливать его и не хулить».

8. Личный пример воспитателя. Провозглашение этого принципа явилось неизбежным следствием того, что К. Насыри в формировании человека важное значение придавал окружающей человека нравственной обстановке. Здоровая нравственная среда -- необходимое условие формирования добрых нравственных качеств. А воспитатели (родители, учителя) как раз и создают эту среду, и если с их стороны будут допущены безнравственные поступки, то это будет оказывать отрицательное влияние в процессе формирования ребенка как личности.

Ещё одним важным событием, внёсшим, безусловно, свой вклад в историю татарского просветительства, явилось открытие в Казани 24 октября 1876 года Учительского института (ныне ТГГПУ), который стал третьим в Российской империи учебным заведением, выпускавшим педагогические кадры. Из стен Казанского учительского института выпустилось великое множество деятелей науки и просвещения, которые посвящали всю свою жизнь распространению того богажа знаний, которым обладали сами.

История татарского джадидизма, как крупного общественно-политического и социокультурного явления татарского общества на рубеже XIX-XX вв. занимает особое положение в исторических и педагогических исследованиях, как отечественных, так и зарубежных авторов.

Джадидское движение начинает формироваться в конце XIX века среди прогрессивно настроенной интеллигенции, ратующей за необходимость реформ во всех областях общественной жизни. Первым среди них был Исмагил-бей Гаспринский. В 1883 году в Бахчисарае он основал газету «Тарджиман» (переводчик), которая на протяжении 20 лет оставалась уникальным печатным органом, служившим делу просвещения всех тюркоязычных народов. Здесь же он открыл показательную школу с обучением детей по новому облегчённому методу. От этого нового звукового метода обучения новое общественное движение и получило свое название «жэдитчелек» - джадидизм.

Начавшись в Крыму, за короткое время это движение получило известность среди татарской общественности Поволжья и Приуралья, ставших впоследствии центром джадидизма и просветительства.

Джадидизм противопоставлялся кадимизму (от араб. «старый»), сторонники которого защищали патриархальные устои жизни, вели активную борьбу против религиозного реформаторства, придерживались схоластической системы в области образования и воспитания.

Джадидисты критиковали религиозный фанатизм, требовали замены устаревших религиозных школ национальными светскими, ратовали за развитие науки и культуры, выступали за издание газет на родном языке, за открытие культурно-просветительских учреждений, что способствовало сплочению демократических сил общества.

В так называемых новометодных школах, как уже говорилось, обучение грамоте велось не буквослагательным, как раньше, а звуковым методом. К началу XX века звуковой метод обучения прочно утвердился в ведущих мектебах и медресе края. В старометодных школах ученики обучались грамоте за 3-5 лет, в джадидистских - за год. Преподавание перешло с арабского языка и тюрки на татарский язык, который обрел также статус учебного предмета; существенно расширилось изучение и других светских дисциплин: математики, естествознания, физики, истории и т.д. Был установлен твёрдый учебный год и осуществлён переход к классно-урочной системе преподавания. В 1897 в Оренбурге открылась первая в крае новометодная женскмя школа. Первые башкирские и татарские преподаватели, последователи джадидизма, были выпускниками реформированных медресе Каира и Стамбула, педагогических курсов в городах Бахчисарай и Касимов. Со второй половины 90-х годов профессиональных учителей стали готовить медресе "Расулия", "Гусмания", "Хусаиния" и др. Идеологами джадидизма были просветители М.Акмулла , М.Уметбаев , Р.Фахретдинов , З.Расулев, крымско-татарский общественный деятель И.Гаспринский и др.

Следует отметить, что единой позиции со стороны российской общественности в оценке джадидизма изначально не существовало. Различные представители отечественной общественной и педагогической мысли давали разные оценки, порой взаимоисключающие друг друга. Одни (Н.И. Ашмарин, О.Г. Романов, С.В. Чичерина) в целом отмечали прогрессивный характер движения в области образования и подчеркивали, что «татарская педагогическая среда сделала значительные успехи…», признавая тот факт, что «сильнее, чем у других мусульман, прогрессивное движение затронуло татар». Другие (В.Д. Смирнов, С.В. Смоленский, А.С. Будилович) не скрывали своего негативного отношения к новометодному образованию и подчеркивали, что «школы старого типа менее вредные».

Негативным было отношение властей к джадидизму, о чём свидетельствует ряд «особых совещаний». Среди них выделяется так называемое «особое совещание по выработке мер для противодействия татарско-мусульманскому влиянию в Приволжском крае», проведенное в 1910 г. под предводительством П.А. Столыпина.

Таким образом, татарское просвещение проделало сложнейший путь от несмелых идей борьбы за получение элементарного права на свой язык, свою религию до, можно сказать, революционных в области татарской педагогической мысли того времени идей джадидизма. К началу XX века положение татар было качественно лучше, нежели в конце XVIII и даже середине XIX века: они имели право на высшее образование, занимали государственные должности, причём даже за пределами Казанской губернии, среди татар было очень много признанных деятелей науки и искусства. Необходимо, конечно, отметить, что, несмотря на всё вышесказанное, в процентном соотношении представителей русской национальности абсолютно в любых областях было больше. Однако же если оценивать весь период развития татарского просвещения от XVIII до начала XX века, то можно смело заявить о достижении равноправия татароязычного населения с русскоязычным. Ко времени установления власти большевиков уровень татарского образования не отличался от общероссийского уровня. Кроме того, нужно заметить, что татары могли получать образование как на русском, так и на родном языке; было довольно много печатной продукции, выпущенной на татарском языке: большое количество газет и журналов, учебники, художественная литература. Но во времена СССР татарскому языку и культуре пришлось столкнуться с новыми притеснениями и потрясениями. В настоящее время мы вновь наблюдаем возрождение татарского литературного языка и национального самосознания в целом.

Литература

просветительский татарский образовательный марджани фаизханов

1. Абдуллин Я.Г.: «Татарская просветительская мысль» - Казань, Татарское книжное издательство, 1976.

2. Н.А. Бобровников: «Новые течения в мусульманской школе» - Спб, 1915.

3. БСЭ - Изд. "Большая Советская Энциклопедия, 1997.

4. Журнал «Минарет» №1 2004 г.

5. Нафигов Р.И: «Формирование и развитие передовой татарской общественно-политической мысли (очерк истории 1895-1917 гг.)» - Казань, 1964.

6. Сайт ТГГПУ: http://tggpu.ru

7. Татарский энциклопедический словарь. -- Казань, 1999.

8. Электронная энциклопедия «Википедия»: http://ru.wikipedia.org

9. М.Х.Юсупов: «Шигабутдин Марджани как историк» - Татарское книжное издательство, Казань, 1981

Размещено на Allbest.ru