Происхождение калмыков. Ойраты – предки калмыцкого народа

Размещено на http://www.allbest.ru/

Происхождение калмыков. Ойраты - предки калмыцкого народа

История Калмыкии и ее народа - неотъемлемая составная часть истории России и ее народов. Добровольно войдя более трех с половиной столетий тому назад в состав Российского государства, калмыки неразрывными узами связали свою судьбу с Россией, с народами России, в первую очередь - с русским народом. Ближайшими предками калмыков были ойраты, иначе западные монголы, издревле обитавшие в Джунгарии и западных областях Монголии. В силу ряда объективно-исторических обстоятельств, о которых подробно будет рассказано ниже, в конце XVI-начале XVII в. некоторая часть ойратов отделилась от основной их массы, покинула родные кочевья и начала медленно продвигаться в северо-западном направлении, в сторону низовьев Волги. В 30-40-х годах XVII в. она в этих краях навсегда обосновалась, найдя здесь для себя и своих потомков новую родину.

Отделенные от Джунгарии огромным и в те времена трудно преодолимым расстоянием, поселившиеся на Волге ойраты стали постепенно утрачивать связи со своими бывшими соплеменниками, оставшимися на старых кочевьях. Во второй половине XVIII в., после того как ойратское феодальное государство - Джунгарское ханство - было разгромлено и перестало существовать, эти связи оказались окончательно порванными, Но изолированное существование для волжских ойратов было, конечно, невозможным. Их окружали соседи, некоторые из них были, как и ойраты, кочевыми скотоводами, другие вели оседлое земледельческое хозяйство: одни из этих соседей находились на низкой ступени культурного развития, другие, наоборот, достигли высокого уровня культуры.

Одновременно с ослаблением связей с Джунгарией стали быстро множиться и крепнуть экономические, политические культурные и бытовые связи волжских ойратов с их новыми соседями в первую очередь и, главным образом с русскими.

Так складывались условия и предпосылки для формирования в низовьях Волги новой народности, вошедшей в историю под именем калмыков.

Но откуда взялся термин "калмык", что он означает кто под ним подразумевался и подразумевается. Эти вопросы давно уже стоят перед исторической наукой, но убедительного ответа на них нет до сих пор. Известно, что тюркоязычные авторы в течение ряда столетий именовали всех ойратов, населявших Западную Монголию и Джунгарию, "калмыками". Что от тюркоязычных соседей ойратов последние и на Руси стали известны не как ойраты, а как калмыки, о чем убедительно свидетельствуют все русские источники, начиная с 70-х годов XVI в. Упоминание о калмыках содержится уже в указе царя Ивана IV от 30 мая 1574г. на имя Строгановых. Бесспорно, однако, и то, что, по свидетельству исторических памятников и источников, сами ойраты никогда не называли себя калмыками, что даже волжские ойраты лишь медленно и постепенно усваивали название "калмык", которое упрочилось среди них и стало их действительным самоназванием едва ли раньше конца XVIII в.

Такой компетентный свидетель, как В.М. Бакунин, долгие годы наблюдавший и изучавший жизнь калмыков на Волге, писал в 1761г.: "Примечания достойно, что хошеуты и зенгорцы сами себя и торгоутов калмыками и доныне не называют, а называют, как и выше означено, "ойрат" торгоуты же как себя, так и хошоутов и зенгорцев калмыками хотя и называют, но сами свидетельствуют, что сие название не свойственно их языку, а думают, что их так назвали россияне, но в самом деле видно, что сие слово "калмык" произошло из языка татарского, ибо татары называют их "калмак", что значит "отсталых" или "отстальцев". Не останавливаясь здесь на упоминаемом Бакуниным делений ойратов на торгоутов, хошоутов, зенгорцев и др., поскольку об этом речь будет идти ниже, - отметим его свидетельство, что уже к тому времени, т.е. к 1761г., торгоуты именовали себя и других ойратов калмыками, хотя и признавали это наименование несвойственным их родному языку, но привнесенным в него извне, от неойратов и немонголов. Из слов Бакунина следует также, что остальные ойраты, кроме торгоутов, в это время продолжали еще употреблять свое традиционное самоназвание "ойрат".

Бичурин тоже не сомневался в том, что "калимак, есть имя, данное западным монголам от туркестанцев". Такой заинтересованный свидетель, как калмыцкий нойон Батур-Убаши-Тюмень, автор "Сказания о дербен-ойратах", писал в 1819 г.: "Мангаты (тюрки) дали название халимак (калмык) оставшимся после падения нутука: халимак значит по-ойратски юльдюль (остаток)". Этот свидетель, как видим, не сомневался в том, что термин "калмык" тюркского происхождения, что он дан ойратам тюрками при распадении нутука. Неясно лишь, о каком распадении нутука он говорил и к какому времени его приурочивал.

В специальной статье о калмыках В.В. Бартольд в свою очередь высказывал мысль, что термин "калмык" представляет собой тюркское наименование одного из монгольских народов, самоназвание которого "ойраты".

Приведем в заключение высказывание В.Л. Котвича, которое может рассматриваться в известном смысле как некоторый итог изучения данного вопроса: "Для обозначения западных монголов (т.е. ойратов - Ред.) в русской и иностранной литературе употребляются чаще всего три термина: ойраты - из монгольских и калмыцких источников, калмыки - из мусульманских, которым следуют и старые русские источники, в том числе архивные документы, и элюты (oлoты, eleuths) - из китайских. Здесь (т.е. в данной работе по истории ойратов. - Ред.) принят монгольский термин ойраты: за термином же калмыки сохранено его специальное употребление для обозначения той группы ойратов, которая проживает по рекам Волге, Дону и Уралу и усвоила себе это наименование, забыв старое имя ойраты".

Итак, можно считать установленным, во-первых, что калмыками именовали всех ойратов их тюркоязычные соседи, тогда как сами ойраты, особенно западномонгольские и джунгарские, придерживались своего традиционного самоназвания, во-вторых, что лишь в конце XVIII в. термин "калмыки" стал приобретать значение самоназвания потомков тех ойратов, которые в XVII в. обосновались в низовьях Волги, отражая тем самым завершение процесса их консолидации в самостоятельную новую монголоязычную народность - калмыцкую. Важной вехой в этом процессе является законодательная деятельность калмыцкого правителя Дондук-Даши в 40-х годах XVIII в., о которой подробно будет сказано в главе V. Законы Дондук-Даши отразили новые явления в экономической, политической и культурной жизни калмыцкого общества, накопившиеся за столетнее его существование условиях тогдашней российской действительности.

Следует, однако, отметить, что в целом проблема складывания калмыцкой народности еще требует своего специального изучения. Важно выяснить, когда и почему тюркоязычные соседи начали именовать ойратов калмыками. Батур-Убаши-Тюмень, как мы видели, считал, что тюрки присвоили ойратам название "калмык" тогда, когда "распался ойратский нутук". Возможно, что под этим определением он имел в виду откочевку в конце XVI - начале IVII в. части ойратского населения из Джунгарии в пределы России, а в дальнейшем - на Волгу. Но такое понимание было бы ошибкой. Термин "калмык" появился в тюркоязычной литературе гораздо раньше этого события. Первое упоминание о калмыках встречается в сочинении Шереф-ад-дина Йезди "Зафар-намэ", написанном в первой четверти XV в. Описывая военные события эпохи Тимур-хана (1370-1405), автор сообщает о прибытии к Тимуру в 1397/98 г. послов из Дешт-и-Кипчака от улуса Джучиева (т.е. из Золотой Орды), обитателей которого он именует калмыками. Другой автор, Абд-ар-раззак Самарканди (1413-1482), излагая историю правления Шахруха (1404-1447) и Султан-Абу-Саида (1452-1469), указывает, что в 1459/60 г. "прибыли великие послы из земли Калмыцкой и Дешт-и-Кипчака", что эти послы были допущены к Абу-Саиду, которому целовали ноги и т. д. Наибольший интерес представляет рассказ о калмыках в исторической хронике "Родословие тюрков", написанной неизвестным автором не ранее середины XV в. Говоря о распространении ислама в Золотой Орде в годы правления Узбек-хана (1312-1343), автор пишет: "Когда Султан-Мухаммед-Узбек-хан вместе со своим илем и улусом достиг счастья (удостоиться) милости бога, то по указанию таинственному и знаку несомненному, святой Сейид-Ата всех привел в сторону областей Мавераннахра, а те несчастные, которые отказались от преданности святому Сейид-Ата и остались там, стали называться калмак, что значит "обреченный оставаться"... По этой причине с того времени пришедшие люди стали называться узбеками, а люди, которые оставались там, - калмаками".

Этот источник сообщает, как видим, не только время появления термина "калмык", но и причины, его породившие. Он прямо и недвусмысленно связывает слово "калмык" с процессом исламизации Золотой Орды в первой половине XIV в., причем калмыками, по его словам, стали именовать тех, кто отказался присоединиться к исламу, остался верным старым религиозным верованиям, не захотел переселяться в Среднюю Азию и остался кочевать в степях Нижней Волги и Дешт-и-Кипчака.

Едва ли есть основания подвергать сомнению сообщение данного источника. Вполне возможно, что именно так в описываемое время обстояло дело, что та часть монголо- и тюркоязычного населения Золотой Орды, которая не пошла за Узбек-ханом и Сейид-Ата, получила от правоверных исламистов название "калмык" в смысле "обреченный оставаться", "оставшийся", "отступник" и т. п. Но все это не может объяснить нам, почему указанное название было тюркоязычными соседями перенесено и на ойратов, обитавших в Западной Монголии и Джунгарии, не имевших никакого отношения к Золотой Орде, и, в частности, на ту часть ойратов, которая в XVI-XVII вв. переселилась в низовья Волги. В.В. Бартольд видел причину этого в том, что от присоединения к исламу отказались и ойраты Западной Монголии и Джунгарии, не в пример дунганам, обитавшим вперемежку и рядом с ойратами и примкнувшим к религии пророка Мухаммеда. Но это объяснение пока что не может быть подтверждено конкретными историческими фактами и остается догадкой. Для окончательного решения вопроса необходимо дальнейшее изучение тюркоязычных, русских, монгольских и, возможно, китайских и тибетских источников. Лишь на этой основе можно будет пролить полный свет на историю, термина "калмык", его происхождение и значение.

Ясно лишь, что предками современного калмыцкого народа являются ойраты. Не вдаваясь в подробное изложение истории этих предков, поскольку она составляет неотъемлемую составную часть истории Монголии и монгольского народа нам предстоит вскрыть и проследить развитие исторических предпосылок, обусловивших откочевку части ойратов из Джунгарии в XVI - XVII вв. и последующее формирование самостоятельной калмыцкой народности в пределах Русского государства.

Более или менее достоверные данные об ойратах приводятся в источниках, начиная с XI - XII вв. К этому времени в степях Центральной Азии заканчивался исторический процесс перехода от первобытнообщинного строя к феодализму, от родовых и племенных этнических группировок к более высокому типу этнических общностей - народностям. В течение этого переходного периода, длившегося около 15 столетий, оформился ряд тюркоязычных и монголоязычных народов, общественный строй которых к XII-XIII вв. соответствовал начальным формам феодального способа производства. Показания источников позволяют видеть в таких монголоязычных объединениях, как найманы, кереиты и некоторые другие, не просто племена или племенные союзы, как они обычно характеризуются в литературе, а небольшие государства или ханства раннефеодального типа.

К такому типу объединений приближались в XII в. и ойраты. Рашид-ад-дин в конце XIII-начале XIV в. писал о них: "Эти племена еще издревле были многочисленны и разветвлялись на несколько отраслей, у каждой в отдельности было определенное название...". К сожалению, из-за пропуска в тексте рукописи Рашид-ад-дина мы не в состоянии установить наименование тех племен и родов, из которых состояло ойратское объединение. Но пропуск этот был не случайным. У Рашид-ад-дина не было соответствующих материалов. Он сам в этом признается, отмечая, что ойратские племена "в подробностях [они]неизвестны". В одном месте он, однако, сообщает, что в начале XIII в. во главе ойратов стоял Худуха-беки из племени дербен. Из этого следует, что дербены входили в состав ойратского объединения. Трудно сказать, существует ли генетическая связь между этими древними дербенами и позднейшими дербетами, о которых пишут все монгольские летописи XVII-XIX вв.

Еще в первой половине XI в. некоторые монголоязычные племена и племенные объединения, в том числе и ойраты, передвинулись в районы Прибайкалья и верховья Енисея. Вполне возможно, что это было связано с теми общими крупными перемещениями народов Центральной и Средней Азии, которые развернулись в 20-30-х годах XI в. Но перекочевка ойратов в отмеченные районы подтверждается и Рашид-ад-дином. В начале XIII в., накануне образования монгольского раннефеодального государства, кочевья ойратских племен простирались на севере и северо-западе до пределов енисейских киргизов, на востоке до р. Селенги, на юге до отрогов Алтая, подходя здесь к верховьям Иртыша. Разгром Чингис-ханом найманского ханства позволил ойратам занять их кочевья на западе Монголии.

В империи Чингис-хана и его преемников ойраты составляли одно из феодальных владений, более или менее самостоятельное, управлявшееся своими владетельными князьями, власть которых была наследственной. Находясь на периферии монгольской империи, вдали от ее центров, ойратские феодалы пользовались относительной самостоятельностью от центральной ханской власти, всячески в то же время укрепляя собственную власть в своих владениях. В отличие от центральных областей тогдашней Монголии, экономически тяготевших к рынкам Китая и от них зависевших, ойратские владения, не менее восточных монголов заинтересованные в торговом обмене с Китаем, были все же менее связаны с китайскими рынками, ибо имели возможность хотя бы отчасти и иногда покрывать свои потребности за счет торговли с западными тюркоязычными соседями. Так складывалась некоторая территориальная, административная и отчасти экономическая обособленность ойратских феодальных владений, способствовавшая сохранению и укреплению специфических особенностей в языке, быте и культурных традициях ойратов, сближавшая их между собой, но в то же время отличавшая их от остальных монголов. В этих условиях не могла не зародиться и не получить развитие тенденция к складыванию особой ойратской монголоязычной народности. Эта тенденция усиливалась благодаря тому, что ойраты, населяя западные области Монголии, вольно или невольно вовлекались в борьбу, которую вели между собой монгольские претенденты на ханский престол в середине и в течение всей второй половины XIII в. народность ойрат калмык язык

Что касается социально-экономических отношений внутри ойратского общества, то они в общем не отличались от остального монгольского общества. Как и во всей Монголии, у ойратов в годы империи упрочились и стали господствующими феодальные производственные отношения.

Единственным и полноправным распорядителем земли, пастбищных территорий, этого основного средства производства кочевников-скотоводов, стали нойоны, люди "белой кости" (цаган-йаста). Непосредственные производители, люди "черной кости" (хара-йаста), превратились в феодально зависимый класс, несший на себе бремя феодальных поборов и повинностей, прикрепленный к земле феодальных владык, самовольный уход от которых сурово карался ханскими законами. Ойратские владетельные князья, бывшие в начале империи ленниками великого хана, жаловавшего им в условное пользование нутуки (т.е. кочевья) и улусы (т.е. людей), что по-монгольски именовалось "хуби", с течением времени укрепляли свои экономические и политические позиции, превращаясь в наследственных собственников своих владений, именовавшихся "умчи" (ончи - по-калмыцки).

Распад империи и изгнание в 1368г. монгольских феодальных завоевателей из Китая обнажили глубокие внутренние противоречия монгольского общества, главными из которых были отсутствие внутреннего единства и слабость предпосылок к созданию этого единства. Да и откуда было взяться единству в условиях безраздельного господства натурального хозяйства, слабости общественного разделения труда и почти полного отсутствия внутренней торговли, исключительной зависимости от внешнеторгового обмена с оседлыми земледельческими народами, незаинтересованности местных феодальных правителей в укреплении центральной ханской власти, сила, авторитет и значение которой резко упали? Если в период империи эти противоречия не прорывались наружу, будучи сдерживаемы блеском и силой императорского двора и прочими атрибутами имперской власти, то падение последней сразу же привело в действие дремавшие до этого центробежные силы. Началась эпоха феодальной раздробленности Монголии.

Её открыли ойратские феодалы. Опираясь на экономическую мощь своих владений, довольно значительные военные силы, относительную сплоченность ойратского общества, они первыми в Монголии противопоставили себя центральной ханской власти и повели самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику, не считаясь с интересами и планами общемонгольских правителей - прямых потомков Чингис-хана. Первая половина XV в. характеризуется, с одной стороны, усилением разброда в Восточной Монголии, с другой - ростом сил ойратских феодалов и их политической консолидацией. На этой основе возникла и стала крепнуть тенденция к установлению их гегемонии во всей Монголии, к переходу государственной власти в их руки. Своего наибольшего развития эта тенденция получила в годы правления ойратского нойона Эсена, на короткое время объединившего под своей властью всю Монголию, ставшего общемонгольским ханом, одержавшего крупную победу над армией Минской династии Китая и захватившего даже в плен императора Ин-цзуна.

Указанные успехи ойратских феодалов не могли не способствовать дальнейшему углублению процесса консолидации ойратов в особую монголоязычную этническую общность - ойратскую народность. Примечательно, что именно к этому времени относится появление у них такого этнографического новшества, как ношение улан-зала - небольшой кисти из красной ткани на головных уборах, перешедшей от ойратов к калмыкам и бывшей в употреблении вплоть до сравнительно недавнего времени. Введенное впервые указом ойратского правителя Тогона-тайши в 1437г., улан-зала в дальнейшем получило широкое распространение в народных массах, служа как бы наглядным выражением их отличия от остальных монголов. Важно отметить, что калмыки вплоть до Октябрьской революции часто называли себя "улан залата" или "улан залата хальмг", т.е. "носящие красную кисть" или "краснокистные калмыки", вкладывая в эти слова смысл этнонима, равного по значению термину "калмык".

В ходе истории ойратского народа его язык постепенно складывался как особый, самостоятельный язык. Исследования последних лет свидетельствуют о том, что в результате распада монгольской империи ойратский диалект, уже в XIII в. стоявший несколько особняком среди других монгольских диалектов, дал начало процессу образования особого ойратского языка. С этого времени в языке ойратов произошли существенные изменения фонетического и морфологического характера. Он пополнился значительным количеством слов, заимствованных из других языков, главным образом тюркских. Ю. Лыткин писал: "Влияние тюркского языка развило в языке ойратов или западных монголов мягкость, гибкость и упругость, которых был лишен язык восточных монголов, живость и необыкновенная сжатость, удивительная беглость и кипучесть живого говора ойратов вполне выражала их жизнь, кипучую, деятельную".

Таким образом, формирование ойратского языка развивалось параллельно процессу консолидации ойратов в особую народность и, будучи одним из основных признаков народности, подтверждает завершение этого процесса. В свою очередь и сам ойратский язык окончательно оформился как особый язык в XVI-начале XVII в. Образование ойратского письменного литературного языка связано с известным ойратским просветителем и политическим деятелем Зая-Пандитой, который создал ойратскую письменность, получившую известность как "тодо бичиг", т.е. "ясное письмо", "Как бы отвечая новым потребностям и национальному самосознанию ойратов, - писал академик Б.Я. Владимирцов, - представитель одного из ойратских племен хошоутов Зая-Пандита, получивший солидное образование в Тибете, изобрел в 1648 году особый ойратский алфавит, основанный на общемонгольском, и установил правила новой орфографии, руководствуясь главным образом этимологическим принципом правописания. Еще большая заслуга Зая-Пандиты заключается в том, что им был определен и установлен литературный язык ойратов".

Жизненность и своевременность реформы, осуществленной Зая-Пандитой, убедительно подтверждается тем, что она в исключительно короткий срок стала единственной основой ойратского письменного языка и ойратской литературы, о которых подробно пойдет речь в главе, посвященной культуре калмыцкого народа. Таковы в общих чертах основные этапы формирования ойратского народа - предка калмыцкого народа.

Конкретно-исторические данные, объективный ход исторического процесса убедительно свидетельствуют о том, что калмыки и ойраты - не один и тот же народ, по-разному лишь называемый, а два разных народа, хотя и связанных между собой совершенно очевидными генетическими узами: ойраты - предки, калмыки - потомки. История калмыцкого народа не является простым продолжением истории ойратов. Калмыцкая история как таковая возникла и развивалась не в степях Центральной Азии, а в низовьях Волги. События конца XVI-начала XVII в. являются рубежом, отделяющим ойратскую историю от истории калмыцкого народа.

Нам остается рассмотреть вопрос о том, что собой представляли такие подразделения ойратов и калмыков, как торгоуты, дербеты, хошоуты, хойты и т.д. В литературе издавна утвердилось мнение, что торгоуты, дербеты, хойты, хошоуты и т.д. представляют собой этнонимы, наименования племен, совокупностью которых якобы и являлся ойратский народ, или "ойратский союз", как писали многие исследователи. Несомненно, что в древности многие из этих наименований действительно были именами родовых и племенных групп. Правда, историческая наука, как уже говорилось выше, не располагает убедительными доказательствами, могущими подтвердить столь древнее происхождение торгоутов, дербетов, хойтов и т.д. Но если бы даже дело обстояло так, то невозможно себе представить, чтобы роды и племена могли сохраниться у ойратов и калмыков в почти нетронутом виде до XVIII - XX вв. Родоплеменное деление ойратов и тем более калмыков в своей древней форме и древнем значении было давно пройденным этапом, место родов и племен столетия тому назад заняли ойратская, а затем - калмыцкая народности, поглотившие и растворившие в себе эти архаические общественные группировки.

Что же в таком случае представляли собой торгоуты, дербеты, хойты и другие подобные группировки калмыков в XVII - XVIII вв. и позже? Полной ясности в этом вопросе еще нет. Он требует дополнительного исторического, лингвистического и этнографического изучения. Существует мнение, что в XVII-XVIII вв. торгоуты, хошоуты, дербеты и др., равно как и более дробные их подразделения, все еще представляли собой более или менее компактные массы людей, связанных общностью происхождения, диалекта, обычаев, исторической судьбы и т. п. и являвшихся, таким образом, сохранившимся остатком, пережитком соответствующих родоплеменных объединений прошлого.

Существует и другое мнение, согласно которому торгоуты, дербеты, хошоуты и др. в описываемое время представляли собой уже не этнические общности, а фамильные прозвания нойонов, державших власть в своих руках, собственников нутуков и улусон, княжеских династий, стоявших во главе соответствующих феодальных владений. Сторонники этого мнения допускают, что в далеком прошлом торгоуты, дербеты, хойты, хошоуты и др. действительно представляли собой родовые и племенные объединения. Но в ходе истории эти объединения дробились, перемешивались, сливались и исчезали, уступая место другим, более прогрессивным формам этнических и социальных образований. Результатом этого исторического процесса явилось то, что к XVII-XVIII вв. такие объединения означали уже не роды и не племена, а фамильные имена правящих династий, наследственно властвующих аристократических родов, по имени которых звали и феодально зависимых от них непосредственных производителей - "харачу" ("людей черной кости"), независимо от их происхождения. Вчера эти люди находились под властью торгоутских ханов и князей, а потому назывались торгоутами; сегодня их подчиняли себе дербетские ханы или тайши, и они становились дербетами, по этой же причине они завтра могли стать хойтами или хошоутами.

К оказанному следует добавить влияние российского законодательства и российской администрации, способствовавших стабилизации сложившегося в Калмыкии административно-политического устройства, препятствовавших свободному переходу людей из одного улуса в другой, от одних правителей к другим и тем самым закреплявших за харачу фамильные имена их ханов и князей.

Известно, что наиболее крупными мопголоязычными компонентами, составившими единую калмыцкую народность, являются торгоуты и дербеты, в состав которых вошли остатки таких более или менее древних родоплеменных и территориальных групп, как хойты, меркиты, урянхусы, цоросы, батуты, чоносы, шарнуты, харнуты, абганеры и др.

Данные источников свидетельствуют, что эти группы с течением времени, особенно в период XVI-XVII вв., поглощались торгоутами и дербетами, постепенно ассимилировавшими их. В результате этого меркиты, батуты, урянхусы и харнуты оказались в составе торгоутов и именуются торгоутами, а чоносы, абганеры, цоросы, шарнуты и др. вошли в состав дербетов и именуются дербетами.

Но кроме монголоязычных компонентов в состав калмыцкого народа вошли и другие этнические группы тюркского, финно-угорского, кавказского и славянского происхождения, тесные контакты и многосторонние связи с которыми получили широкое развитие с момента поселения калмыков на Волге.

Размещено на Allbest.ru