Размещено на http://www.allbest.ru/

Кыл-Кубыз - башкирский фрикционный хордофон

Современные масс-медиа усиленно культивируют урбанизированную субкультуру, построенную на миксте зрелищных и легко воспринимаемых межэтнических музыкальных компонентов. Не вдаваясь в подробности отметим, что основной целью этой деятельности является прибыльность и кажущаяся общедоступность. В этих условиях традиционный музыкальный инструмент, на первый взгляд, должен был быть полностью вытеснен из культурной сферы и не иметь перспектив. Однако этнографический поиск показывает, что многие, казалось бы, исчезнувшие и навсегда забытые инструменты сохранились благодаря своеобразной «консервации», а при возникновении подходящих условий даже начинают вторую жизнь. Рассмотрим этот тезис на материалах полевого исследования по восточному предгорью Башкирии, где и в настоящее время можно обнаружить аутентичные образцы инструментальной культуры.

Башкирские фрикционные хордофоны - струнные инструменты со смычковым звукоизвлечением. В национальной органологии представлены кыл-кубызом и скрипкой. В конструктивном классификаторе располагаются в лютневой или цитровой группе , однако функциональные характеристики этих инструментов сильно отличаются. Генезис кыл-кубыза - сакральность, ассоциируемая с архаичными обрядовыми нормами камлания [4]; скрипка с момента её внедрения в национальную музыкальную культуру - инструмент эстетического и, в какой-то мере, социально-политического характера с европейской ментальностью [10].

В тюркоязычном мире фрикционные хордофоны известны под разными названиями: «кобуз» (Алтай, Казахстан), «шичепши» (Адыгея), «кырыымпа» (Саха), «пызанчи» (Тува), «хур» (Бурятия) и др. В башкирской версии инструмент имеет название «Кыл-кубыз»² (башк. кыл - струна, кубыз - инструмент). Это - основной инструмент многих ритуалов «Мэжусилек» , до него не разрешалось дотрагиваться никому, кроме избранных личностей; его не продавали и не передавали, считая, что в нём присутствует дух «Баксы» нительство на кыл-кубызе имело свою чётко зафиксированную культурную нишу, и практически не пересекалось с другими видами инструментального музицирования

Однако в процессе известных революционных событий начала ХХ века кыл-кубыз был вытеснен из национального быта четырёхструнной скрипкой квинтового строя. Аналогичным образом щипковая думбыра была заменена на мандолину, исчезли «Гезле» (национальные гусли), стало утрачиваться традиционное исполнительство на аэрофоне «Курай», а наиболее массовый сектор этноинструментализма был занят гармоникой в её различных разновидностях (тальянка, русская, хромка, позже - баян). Возрождение кыл-кубыза началось в конце ХХ века, когда на волне подъёма национального самосознания возник интерес к традиционному инструментарию. Тогда же было организовано академическое образование на национальных инструментах, созданы ансамбли и даже оркестры, успешно функционирующие в современном музыкальном пространстве.

Восстановление традиционного башкирского кыл-кубыза началось по методике, хорошо зарекомендовавшей себя при реконструкции щипковой думбыры [9], и шло в двух направлениях - реставрационном и реконструкционном. Ниже приводятся основные материалы данной работы.

На начальном этапе был проведён сбор всей имеющейся информации по кыл-кубызу, который показал, что традиционная конструкция была потеряна, а репертуар утрачен [10]. В легендах и сказаниях сохранились только общие сведения о материалах, используемых при изготовлении инструмента , но чаще всего его изобретение было связано с деятельностью легендарного Коркута (башк. - Коркут-Ата) - собирательного образа, воплощающего в себе мудрость и талант тюрков

Один из древних эпосов повествует об этом следующее:

«Рассказывают, что Коркут-ата мечтал сделать себе такой музыкальный инструмент, на котором можно было бы исполнить любую мелодию. Долго мучился он, выбирая нужное для этого дерево, но ничего не получалось. Однажды, бродя по лесу в поисках такого дерева, он увидел шайтанов, попросивших его показать им музыкальный инструмент, над которым он работал. Сделав вид, что он уходит из леса, Коркут-ата обошел их стороной, подкрался тихонько и стал слушать, о чем они говорят.

А они (шайтаны) говорили как раз о нём (Коркуте): “Коркут-ата не сможет сделать кобуз, так как он не знает, что его нельзя изготовить из обычного дерева. Нужно взять ствол сухого дерева лох-жиде [мелкий кустарник, растущий в тугаях], сломанного диким кабаном, сделать из него желобок, обшить шкурой крикливого верблюда, изготовить струны из звонкоржущего Кыл-кубыз (кыл-кумыз) по классификации Хорнбостеля-Закса в зависимости от конструкции относится к разновидностям лютни (индекс - 321.322.71: Коробчато-шейковая лютня) или цитры (индекс - 314.11.71: дощечная цитра без резонатора) [14]. В национальной филологии принято слитное написание - «Кылкубыз» (Ф. Надршина, Р. Султангареева), в музыковедческих исследованиях - через дефис. «

Пример 1.

Коркыт-кюй (фрагмент) [3, с. 84]

В отличие от приведённых фантастических подробностей, конструкция башкирского кыл-кубыза была крайне проста, но звучание инструмента, даже изготовленного из случайных материалов, обладало магическими свойствами: «…подобрав подвернувшийся под руку пучок конского волоса, построгав и высушив валявшиеся под ногами деревяшки, принялся ладить… Одну мелодию сыграл егет, другую. И девушка, у которой ещё утром не было сил поднять голову, поднялась со своего ложа…» [2, с. 104].

Несмотря на налет сказочности, эти и другие сведения дают общее представление о внешнем виде кылкубыза - деревянное основание с волосяными или жильными струнами.

Более подробное описание было получено в процессе полевого поиска. Так, цитровидный фрикционный хордофон был отмечен в 1986 г. в Мечетлинском районе Башкирии. Информатор М. К. Кильмухаметов (1906 г.р.) сделал его схематическую зарисовку и сказал, что может изготовить в течение нескольких минут. На рисунке было изображено нечто, похожее на стилизированную цитру (Рис. 1), но М. Кильмухаметов настаивал, что это фрикционный инструмент, и даже пририсовал рядом подобие смычка (на рис. - «йэй?», башк. - лук). Назвал он его «детской скрипкой» и сообщил, что такой инструмент ему впервые смастерил дед.

Информатор по нашей просьбе с помощью топора и коловорота из обломка тарной дощечки за полчаса сделал «детскую скрипку», очень похожую на рисунок (Рис. 2). Шестью колками из дерева можно было довольно точно настраивать три металлических струны (в нашем случае инструмент был настроен в квинту) и ногтевыми «флажолетами» исполнять простейшие мелодии.

В процессе работы М. Кильмухаметов добавлял поясняющие подробности, что струны и волос смычка изготавливались «из конского хвоста», причем, не из всякого, а только «из белого хвоста». Это наносило заметный ущерб для некоторых пород лошадей их деревни и вызывало недовольство со стороны старших. По его словам, изготовленная конструкция практически полностью повторяла самый первый инструмент, за исключением материала струн . Более того, информатор рассказал, что

Рис. 1. Рисунок кыл-кубыза и смычка М. Кильмухаметова

Рис. 2. «Детская скрипка» М. Кильмухаметова. Фото 1986 г.

Рис. 3. Рисунок кыл-кубыза Г. Кубагушева

Традиционные струны, по его словам, изготавливались из сплетённого конского волоса или скрученных жил, а современные - из «телефонной» стальной проволоки.

Другой информатор - Г. Кубагушев (1924 г.р.) сообщил, что струнно-смычковая разновидность инструмента бытовала в Абзелиловском районе Башкирии вплоть до Великой Отечественной Войны 1941-1945 гг. По его словам, «кыл-кубыз» имел две струны и, по сведениям его последнего владельца, служил для культовых целей. Струны натягивались на корпус, напоминающий «разрезанную вдоль грушу» (Рис. 3).

Некоторое время спустя Г. Кубагушев изготовил кыл-кубыз лютневидной формы по своим детским воспоминаниям (Рис. 4). В основу конструкции была взята старая деревянная солонка, вышедшая из употребления, что лишний раз подтверждает принцип использования башкирами случайных и даже бросовых материалов при изготовлении музыкальных инструментов [10].

Многочисленные легенды и сведения, полученные от других информаторов показывает, что фрикционное звукоизвлечение на территории современной Башкирии не ограничивается скрипкой и имеет глубокие корни. Это послужило основанием для начала работ по восстановлению традиционного инструментария. Из реставрационных работ наиболее близка к легендарным оригиналам конструкция уфимского мастера Н. Старостина (см. Рис. 5). Пользуясь последними исследованиями по башкирской органологии, он изготовил фиддлообразный инструмент [Там же].

По словам мастера «…это не эталон, а только один из вариантов инструмента, которых может быть большое количество. Он выдолблен из единого куска дерева в форме веретена. Верхняя часть завершается головкой в виде листа с тремя колками. Нижняя часть резонатора покрыта кожей, на которой расположена подставка для струн, верхняя открыта. Строй квинто-квартовый. Инструменту свойственный флажолетно-фальцетный тембр» [12, с. 70].

Результат превзошел все ожидания - инструмент имел характерный, ни с чем не сравнимый тембр. Флажолетным способом (прикасаясь к струнам подушечками пальцев левой руки) на нем можно было исполнять несложные мелодии с бурдонирующим сопровождением, не меняя позиции.

Рис. 4. Кыл-кубыз Г. Кубагушева. Фото 1993 г.

Рис. 5. Реконструированный кыл-кубыз Н. Старостина. Фото 2004 г.

Ниже приводится расшифровка одного из башкирских народных наигрышей в исполнении мастера (Пример 2).

Реставрационные работы над традиционной конструкцией кыл-кубыза пока остановились на инструменте Н. Старостина , но реконструкция имеет активное продолжение. В ее основу была положена идея изготовления концертного инструмента на базе классической виолончели. Инструмент был изготовлен по заказу Национального оркестра народных инструментов Республики Башкортостан, на этой модели с 1994 г. началось преподавание по методике игры на виолончели в Уфимском училище искусств и, позже, в УГАИ им. З. Исмагилова. Первоначально на нём играли переложения традиционных башкирских мелодий и наигрышей, позже появились авторские сочинения. К сожалению, перестроечные события конца ХХ в. внесли свои коррективы, из-за чего работа потеряла координацию и продолжалась эмпирически, хаотично, методом проб и ошибок. В результате оптимальная конструкция концертного кыл-кубыза всё ещё не разработана, и в национальных коллективах его функцию часто выполняют скрипки и виолончели. В настоящее время эксперименты практически прекратились и продолжаются только в рамках нерегулярной деятельности национальных композиторов и редких музыковедческих исследований [5].

Пример 2.

Н. Старостин. Народный наигрыш (кыл-кубыз):

В качестве заключения отметим, что примеры «консервации» инструментов или смены их первоначальных функций можно найти у любого народа, как это произошло с фрикционными хордофонами многих этносов, в частности, гудком, замененным русским народом на скрипку. Реставрация В. В. Андреевым на рубеже XIX-XX вв. этого часто упоминавшегося в легендах и сказаниях инструмента и попытка ввести его в состав оркестра русских народных инструментов закончилась, как известно, неудачей. Более успешной оказалась попытка казахских мастеров, которые на основе сохранившихся этнографических образцов сумели отреставрировать традиционный кобуз и ввести его уже в реконструированном виде в состав национального оркестра им. Курмангазы. Уникальна жизнь болгарской гадулки и балканской лиры с фрикционным звукоизвлечением, которые сохранили свой традиционный внешний вид и репертуар.

Таким образом, из имеющегося материала по кыл-кубызу можно сделать следующие выводы:

1) башкирский народ в критический период истории проявил гибкую политику, заменив элитарный кылкубыз массовой скрипкой фабричного изготовления;

2) в процессе замены кыл-кубыз не исчез из национальной музыкальной культуры, а был своеобразно «законсервирован» в виде Мечетлинской «детской скрипки» и модели Г. Кубагушева. При появлении востребованности они были взяты в качестве основы для реконструкции и реставрации;

3) данное замещение прошло согласно основным принципам этноорганологии, выдвинутым Ленинградскими учеными: «…мощный фактор эволюции музыкального инструмента - <…> соответствие потребностям музыкальной практики» [7, с. 64].

Список литературы

кыл кубыз музыкальный инструмент

1. Башкирские предания и легенды / сост. Ф.А. Надршина. Уфа: Башкнигоиздат, 1985. 288 с.

2. Башкирское народное творчество: в 12-ти т. Уфа: Башкнигоиздат, 1990. Т. V. Бытовые сказки / сост. А. М. Сулейманов. 496 с.

3. Гизатов Б. Казахский оркестр имени Курмангазы. Алма-Ата: КГИХЛ, 1955. 87 с.

4. Ишбулатова Г.А. О магических свойствах башкирских традиционных инструментов // Инновационные технологии в преподавании игры на народных инструментах письменной и устной традиции: сб. науч. ст. Всероссийской заочной науч.-практ. интернет-конф. (12 ноября 2009 г.). Уфа: Изд-во БГПУ, 2009. С. 36-42.

5. Ишмурзина Л.Ф. Инструментальная культура башкирского политеизма // Проблемы музыкальной науки. Уфа, 2013. № 1 (12). С. 66-71.

6. Книга деда Коркута [Электронный ресурс]. URL: http://vostlit.narod.ru/Texts/rus9/Korkut/pril31.htm (дата обращения: 23.12.2014).

7. Мациевский И.В. О взаимосвязи инструментария и инструментальной музыки в процессе исторического развития культуры // Вопросы инструментоведения. СПб.: ЛГИТМИК, 1995. Вып. 2. С. 60-66.

8. Отчёт члена-сотрудника С. Рыбакова о поездке к киргизам летом 1896 года по поручению Императорского Географического Общества // Живая старина. СПб.: ОЭ ИРГО, 1897. Вып. II. Год седьмой. С. 203-208.

9. Рахимов Р.Г. Башкирская думбыра. Прошлое, настоящее, будущее. Изд-е 3-е, доп. Уфа: Узорица, 2003. 24 с.

10. Рахимов Р.Г. Фактура башкирской инструментальной монодии. Фольклорное исследование. Уфа: Узорица, 2001. 130 с.

11. Рахимов Р.Г., Зарипова Г.К. Башкирская ансамблевая гетерофония // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2015. № 3 (53). Ч. 2. С. 154-157.

12. . Старостин Н.Г. Древнебашкирский кыл-кубыз как вариетет смычковых инструментов разных стран // Музыкальноинструментальная культура устной традиции: сб. науч. ст. Междунар. интернет-конф. / науч. сост. Р. Г. Рахимов. Уфа: Изд-во БГПУ, 2009. С. 65-70.

13. Султангареева Р.А. Башкирский кылкубыз - праскрипка: теория происхождения и функции (по материалам фольклора) // Музыкально-инструментальная культура устной традиции: сб. науч. ст. Междунар. интернет-конф. / науч. сост. Р. Г. Рахимов. Уфа: Изд-во БГПУ, 2009. С. 16-26.

14. Erich M. v. Hornbostel und Curt Sachs. Systematik der Musikinstrumenten // Zeitschrift fьr Ethnologie. 1914. Band 46. Heft 4-5. S. 553-590.

Размещено на Allbest.ru