Закаменские буряты в XIX в.: этнический состав и расселение

В двух административных родах племени тэртэ насчитывалось 270 хозяйств и 1411 человек. Кроме того, в Армакской управе в двух родах тэртэ было 795 человек. В итоге количество закаменских тэртэ составляло 2206 человек.

Таким образом, в трех административных родах племени хонгоодор (I, II, V) насчитывалось 328 хозяйств и 1774 человека.

Особняком стоит административный род ключевской, название которого происходит не от этнонима, а от названия местности, где был поставлен одноименный караул. В состав рода вошли несколько осколков разных племен. Исследование местностей, заселенных представителями ключевского рода, в контексте изучения этнического состава позволяет предположить, что в него входили шошолоки, долонгуты, салджиуты, сартулы (в районе Санаги этноним «сартул» произносится «Иартул»), шоно, галзуты и боол- дои [Галданова, 1992, с. 23-30].

В числе не указавших своего рода в Закаменской управе отмечена лишь небольшая группа духовенства Бургалтайского и Булакского дацанов.

Население Армакской инородной управы в связи с его небольшим количеством представлено одной таблицей (табл. 14).

Армакская инородная управа

Всего население Армакской управы состояло из 919 тунгусов, 802 бурят, а также 15 русских (бывших новокрещеных).

Этнический состав. Закаменские буряты вплоть до конца XIX в. считались ответвлением тункинских бурят. В восприятии самих закаменских и тункинских бурят эти две группы выступают родственными в возрастной иерархии как аха-дуу хоёр (старший - младший), а во взаимобрачных отношениях тункинские буряты выступают как группа нагасанар¹ по отношению к закаменским бурятам. Однако географическая разделенность, а впоследствии и административное деление (тункинские остались в Иркутской губернии, закаменские - в Забайкальской области) все-таки сформировали отдельную этнотерриториальную группу. По мнению Г. Р. Галдановой, упоминавшаяся в XVII в. этническая группа, известная как Барунхоше- уновшина, а в XIX в. как Баруун долоон, не что иное, как предки закаменских бурят [Галданова, 1992, с. 26-27; Бабуев, 1996, с. 134].

Хойхо. Закаменские хойхо/Нойко/сойго/сойсо/сойцо являются крупнейшим этническим подразделением этнотерриториальной группы закаменских бурят. Также хойхо известны в этническом составе тункинских, китайских и ¹ Группа родственников по матери, главные позиции в которой занимает старший брат матери и дядя жениха нагаса/нагаца. селенгинских бурят. В Закаменской управе хойхо составляли три административных рода: I и II сойготские и булбуевский [Галданова, 1992, с. 26-27; Бабуев, 1996, с. 134]. Из состава хойхо нам известны такие подразделения, как койко, дажи, хорчид, бурэнгуд, барунгар, зунгар, минаахай, ухин и булбэ ураг [Галданова, 1992, с. 27-28]. Собственно, хойхо и бурэнгуд-койхо, по- видимому, составляли основу 1 -го административного рода, хорчид хойхо - 2-го рода и булбэ ураг - булбуевского. Кроме того, судя по материалам

С.Д. Бабуева, в состав административных сойготских родов входили зунга- ры [1996, с. 139].

Как видно из таблиц о расселении бурят этих трех административных родов, хойхо проживали в 23 улусах и урочищах. В четырех из них (Улег- чин, Хусулур, Хамней, Улятуй) есть представители всех трех административных образований. Так, в улусе Улегчин проживало из I хойхо 73 человека, из II хойхо - 167 человек, из булбэ - 188 человек, в Хамнее из I хойхо - 72 человека, из II хойхо - 340 человек, из булбэ - 33 человека. Из 15 улусов и урочищ I сойготского рода в 10 расселены представители обоих административных родов. В связи с этим необходимо обратить внимание именно на факт расселения, благодаря которому становится очевидным, что деление на I и II роды было не случайным и в его основе лежит именно племенной фактор, а не формальное разделение одного племени на две группы по территориальному признаку.

Таким образом, собственно хойхо, чей этноним лег в основу административных родов, а также подразделение бурэнгуд-хойхо, были расселены в таких улусах, как Хуртуга - 407 человек, Унелгин - 133 человека, Хасурта - 127 человек, Бургалтай - 113 человек и т. д. Хорчиды отмечены в улусах Хамней - 340 человек, Омойха - 196 человек, Улегчин - 167 человек, Бургалтай - 167 человек, Тужин - 155 человек и т. д. Булбэ были расселены в улусах Улегчин - 188 человек, Утугтуй - 137 человек и т. д.

По отношению к этнониму «хойхо» предпринимались попытки вывести его из китайского написания этнонима «уйгур - хойху». По нашему мнению, это в корне неверно: если бы носители этнонима «уйгур» и могли принять китайскую транслитерацию как самоназвание, то это могло бы произойти только в китайской глубинке. А так как носители этнонима расселены в значительном удалении от носителей китайского языка, необходимо попытаться прояснить его этимологию с помощью языков, имевших распространение в местах их расселения.

Вполне вероятно, что хойхо в целом и группа хорчитое/хорчидое в частности имеют киданьские корни, судя по сохранившемуся в их среде пласту верований, связанных с почитанием кабана. У хорчитов в цикле свадебной обрядности особое место занимает использование головы лесного кабана в качестве ритуального блюда наряду с конской и бараньей головами. «Во время свадебного обряда главному свату подавали свиную голову вместе с поводком жолоо - узкой полоской сала, которая вырезалась вдоль спины животного. Главный сват делал надрезы и возвращал обратно, а при отъезде домой эту голову крепко-накрепко привязывали к его седлу, к торокам. Сват должен был по пути, не доезжая до дома, освободиться от нее - считалось, что если он довезет голову до дома, то непременно умрет» [Гал- данова, 1992, с. 38-39]. Согласно материалам Г. Р. Галдановой, закаменским бурятам был известен и обряд закапывания головы кабана под порогом жилища при постройке нового дома. Подобные обряды отражают отношение к кабану как тотемному животному, животному-предку и свидетельствуют о существовании культа кабана у некоторых групп закаменских бурят. Полагаем, что этот обряд был распространен преимущественно среди койхо, хотя со временем подобные представления могли разделять и другие этнические группы, тесно контактировавшие с койхо, тем более что почитание кабана не было чуждо хонгодорам, олхонутам, хара-сурэгчинам и шарагчинам, которые соблюдали другие обычаи, связанные с диким кабаном [Там же].

Необходимо отметить, что этноним хойхо незначительно распространен у тункинских и закаменских бурят [Галданова, 1992, с. 27-28; Бабуев, 1996, с. 136-137]. По нашему мнению, вполне вероятна связь тувинского племени хойуг/койук с бурятскими хойхо. В тувинской среде представители этого племени считаются пришлыми, не имеющими близких родственных связей с другими тувинскими племенами [Айыжы, Конгу, 2014, с. 9].

Тэртэ. Закаменские тэртэ являются вторым по численности племенем этнотерриториальной группы. Они представлены I и II административными родами Закаменской инородной управы, а также I и II административными родами Армакской инородной управы. Вхождение части тэртэ в состав Армакской управы, по-видимому, и послужило ошибочной гипотезой о тунгусском происхождении тэртэ. Дело в том, что часть тэртэ находилась в брачных связях с тунгусами заяктаева и сингидинова родов. Смешанное проживание этих родов среди тэртэ не позволило разграничить некоторые земли в районе современного поселения Мылы, благодаря чему тэртэ и вошли в состав Армакской управы.

Основу тэртэ составляют поколения Бажигадая и Мангадая, в именах которых прослеживается связь с этнонимами «бажиган»/ «бажинаг» и «мангуд». Причем этноним «мангуд» был также отмечен в этом регионе Ра- шид-ад-Дином, а по р. Ангаре фиксировались усуту-мангуты [Рашид-ад- дин, 1952, с. 102]. Что касается этнонима «бажиган», то, по нашему мнению, возможна его связь с этнонимами «бажинаг»/«баджанаг», известными в Поволжье и Придонье как печенеги. Еще один из вариантов этого этнонима, «Ьаёгтёа»/«баджинда», был обнаружен в Прихубсугулье среди он- хотое [Этнолингвистический атлас МНР ... , 1979, с. 61]. Распространение этого этнонима далеко на востоке может указывать на двухсторонние контакты населения степного пояса Евразии, а не только на движение с востока на запад. Общее количество человек, входящих в эти 4 административные рода, - 2208.

Этноним «тэртэ» в русских документах употреблялся как тыртеев- ский/тыретский - по отношению к тункинским и закаменским бурятам, и тыретский - по отношению к унгинским. От последнего произошел топоним «Тыретъ». За пределами Бурятии этноним не распространен. Кроме того, необходимо упомянуть, что Б. О. Долгих ошибочно считал селенгин- ский тураевский род происходящим от тэртэ [i960, с, 296].

По нашему мнению, этноним «тэртэ» предстает обуряченным в фонетическом отношении, и исходные его формы следует искать в тюркских языках, а именно в слове «tort» - «четыре», либо в его производном «tцrtдgь» - «четверо» [Древнетюркский словарь ... , 1969, с. 581]. Таким образом, смысл этнонима сводится к значению «четыре, четверо». Необходимо напомнить о широком распространении среди тюрко-монголов этнонимов подобного типа, образованных от имени числительного.

Полагаем, что этноним «тэртэ» можно связать со средневековым этнонимом «терат/татар-терат». Племя с этим этнонимом, согласно Ра- шид-ад-дину, было расселено в районе левых притоков р. Ангары, вблизи страны Баргуджин-Тукум [1952, с. 103]. Места расселения бурятских тэрэт/тэртэ в долинах рек Иркут и Унта, впадающих в р. Ангару с запада, совпадают с расселением средневековых татаров-тератов.

Хонгодор. Третьей по численности группой среди закаменских бурят являются хонгодоры. Они расселены преимущественно в верховьях р. Джиды на западе. Основное население расположено между Тутхалтуем и Шара-Азаргой. Также хонгодорские анклавы отмечены в Баянголе, Улег- чине и Цэжэ-Тужине. В административном плане представлены тремя родами: I, II, V, очевидно, совпадающими с аналогичными среди аларских хон- годлорое, имеющих все восемь родов. Среди закаменских хонгодоров известны подразделения саган, шурунхан и шуртхэ. Большинство шурунхан проживали в Енгорбое [Галданова, 1992, с. 29] и соответствовали II административному роду. Племя саган (тан) составляло I административный род, известный в различных территориальных группах как Тойбин или Саганов улус еще с XVII в. [Долгих, 1960, с. 300], и, соответственно, V административный род был составлен из шуртхэ-хонгодоров.

Этническая история хонгодоров все еще представляет интерес для исследователей, так как до сих пор, несмотря на многочисленные попытки изучения, их происхождение остается неясным. Одним из основных ключей для решения этого вопроса является лингвистическое изучение этнонима «хонгодор».

Происхождение этнонима связано с термином «хонгор/qongur/qongпr», распространенного в тюрко-монгольских языках со значением «каурый», и окончанием - «-dap/dop/dar». То, как «qopur» и «-dar» ~ «qoyurdar» перешли в «qoyцdor», можно объяснить с помощью материалов по исторической фонетике. Согласный -г перед -d в слове «qoyur» в ойратских и бурятских диалектах редуцируется. Для сравнения: стп. м. я. (старописьменный монгольский язык) - «ortu», халх. - «урт», бур. - «ута», калм. - «ут» [Рассадин, 1982, с. 97]; халх - «дорд~доод», бур. - «доодо» - «нижний» [Монгольско-русский словарь ... , 1957, с. 152-153; Черемисов, 1973, с. 195]. Долгая гласная -о появилась вместо ударного -и, а также ввиду одновременного редуцирования -г. Последний гласный -о, вместо раннего тюркского -а, появился также под влиянием монгольского языка, где -а в безударном положении часто переходит в -о. Для сравнения: м. я. «ойап» - «звезда», халх. - «одон», бур. - «одон» [Рассадин, 1982, с. 30]. Также общую огубленность гласных можно объяснить особенностью языков циркумбайкальского языкового союза, внутри которого бурятский, монгольский и якутский языки характеризуются огубленностью широких гласных по всей словоформе [Наделяев, 1986, с. 3]. Таким образом, перед нами предстает следующий ряд: qopиrdаr ~ qoyбdаr ~ qoyбdor ~ хонгоодор.

Необходимо упомянуть, что окончание на -дар в Южной Сибири характерно для кыргызских (хакасских) этнонимов, что, возможно, также указывает на связи хотогойтско-хонгодорской общности с древними кыргызами.

Очевидно, бурятские хонгодоры являются потомками тюрко-монгольского населения Прихубсугулья, включая долину Дэлгэр-мурэна. В мифогенетических преданиях хонгодоров встречается сюжет, где Хонгодор предстает братом Хотогойто [Балдаев, 1960, с. 329-330]. Этот миф, очевидно, указывает на прежнюю локализацию хонгодоров в непосредственной близости от хотогойтов. Однако более подробное изучение «братской» связи затруднительно из-за недостаточности сведений об этногенезе и этнической истории хотогойтов. В настоящее время наиболее распространенной является гипотеза о хойтском происхождении хотогойтов. Однако эта гипотеза, приводящая к ойратскому прошлому хотогойтов, слабо разработана.

Хурхуд. Хурхуты - одно из старейших булагатских племен. В общебу- лагатской генеалогии Хузусагаан Хурхууд стоит вторым после Амасагаан Алагуя, что, очевидно, указывает на древность этого племени. В XIX в. кур- кутские административные роды проживали в Тункинской степной думе и Закаменской инородной управе. О прежнем широком распространении этого племени в Прибайкалье свидетельствует большой круг одноименных топонимов. Так, например, улусы Куркут/Куркат есть в Алари и Приольхонье. По данным С. П. Балдаева, хурхуты также проживали в долине р. Мурин, притоке р. Куды [1970, с. 164]. Есть основания полагать, что в состав икина- тов входили хурхуты, которые, вероятно, расселялись между штатами и быкотами.

По нашему мнению, основным местом расселения хурхутов в XVII в. были приангарские степи в низовьях долин рек Куда, Балей, Китой и Иркут, откуда и произошли миграции хурхутов на территории, занимаемые ими в XIX в. Вполне вероятна и откочевка части нижнекудинских хурхутов в Западную Монголию после восстания Петра Тайшина и Василия Степанова.

Этноним «хурхууд/хурхад», очевидно, имеет прямое отношение к этнониму «курыкан^ипдап», известному также в форме «куркам» у Рашид-ад- дина [1952, с. 125]. Осколок раннесредневековой общности после распада последней как единого социального организма, преобразовавшись в демо- социальный организм, имеющий этнические черты, сохранил термин «ку- рыкан», который трансформировался в «хурхад > хурхууд» с помощью монгольского суффикса ми. ч. -д, в дальнейшем преобразовавшего в другой суффикс ми. ч. -ууд.

Хузусаган хурхут. Подобный вариант встречается в персонифицированной форме в генеалогических легендах. Так же, как и в случае с этнонимом «алагуй», очевидна связь с древней общностью саган. Слабость народной этимологии «Хурхут, имеющий белую шею» налицо. Дословный перевод термина «шейный белый Хурхут» демонстрирует смысловую неувязку. На невозможность образования словосочетания, где определитель стоит после определения, нами указывалось ранее. По нашему мнению, термин «хузуу» - «шея», так же как и термины «худагсаган », «амасаган», имеет характеристику, обозначающую особенности ландшафта либо конкретный географический объект, к примеру перевал. Возможна тюркская этимология от «quz» - «часть горы, не освещаемая солнцем» [Древнетюркский словарь ... , 1969, с. 475], т. е. буквально «северный склон»; в данном случае, скорее всего, речь идет о северных склонах Восточного Саяна. Таким образом, наиболее вероятная трактовка - «саганы с северных склонов (Восточного Саяна)».

Шошолок. Этноним «шошоолог» распространен только среди бурят. В русских документах упоминался как чечелоеский/шешелоеский/цысолик. Г. Р. Галданова высказывала мнение о возможной связи его с северо- алтайскими шакшалыками [1992, с. 13-14]. В настоящее время шакшалыки являются одним из двух сеоков, вместе составляющих челканцев или лебе- динцев [Функ, Бельгибаев, Добжанская, 2006, с. 467]. Но, на наш взгляд, здесь мы имеем дело лишь с приблизительным созвучием. Очевидным в этом этнониме является тюркский суффикс -lay/-lпy/-luy, изменившийся под монгольским влиянием в -loy. Основу этнонима составляет корень «шошо», в этом случае следует учитывать влияние бурятского фонетического строя, где монгольский с переходит в s, т. е. c^s, например: совр. монг. - «чадал», бур. - «шадал» - «мощь, сила» [Монгольско-русский словарь ... , 1957, с. 625; Черемисов, 1973, с. 715]. К тому же в материалах Тункинской степной думы этноним «шошолок» на монгольским письме был записан как «ce- celoea//cacaluy» [ГАРБ. Ф. 171. Оп. 1. Д. 29. Л. 40]. Близким фонетически к «саса» является древнетюркский термин «caca» - «военный титул», иногда букв. «генерал» [Древнетюркский словарь ... , 1969, с. 135]. В таком случае, семантика этнонима - «имеющие чача [военачальника, генерала]», что вновь уводит к эпохе «трех станов».

Доказательством существования этнонимов подобного типа могут быть такие этнонимы, как «тутукульут» [Рашид ад Дин, 1952, с. 108] и «эймирли» [Еремеев, 1971, с. 93]. В них «tutuq» и «eimir» - титулы, a -li - суффикс обладания.

Уляба. Представители племени уляба закаменскими бурятами воспринимаются как лесные жители, охотники, коренное население Восточных Саян. Количество уляба выявить невозможно ввиду того, что они не смогли составить отдельный административный род. Судя по материалам Г. Р. Галдановой, большая часть уляба входила в состав куркутских административных родов и была расселена в пределах хурхутских территорий. Однако краеведческие исследования упоминают уляба как на востоке, так и на западе Закамны, т. е. в составе хойхо, шошолоков и др.

Этноним «уляба», по-видимому, имеет один корень с другими монгольскими этнонимами «улис» и «улиад», распространенными среди амурских даурое (улис) [Цыбенов, 2011, с. 240] и среди нерчинских хамниган (улиад) [Уварова, 2004, с. 22]. Вероятно, в основе этнонима лежит корень «ули» - «сова» (монг.). В бурятском варианте «уляаба/улиаба», по-видимому, состоит из двух частей - «ули» и «аба». Вторая часть - «аба», по нашему мнению, происходит от тюркского `оба', в свою очередь родственного монгольскому `обог ' - «род, племя». Так, к примеру, у некоторых тюркских племен в этнонимах встречаются подобные окончания: «токсоба» < «токуз+оба», «дортоба» < «дурут+оба» [Кузеев, 1974, с. 213], «таг-аба», «кара-аба» [Ки- меев, 2006, с. 247]. Кроме того, племя ули было известно еще по танским хроникам.

Весьма примечательно, что племя улис среди дауров делится на две группы: улис и куркам. Сочетание этих двух этнических групп неслучайно и может означать происхождение даурских улисов из среды курыкан либо указывать на давние контакты ули и курыкан, совместно оказавшихся в Приамурье.

Долонгуты. Среди закаменских бурят долонгуты живут в Далахае [Галданова, 1992, с. 8-9]. В XVII в. долонгуты упоминаются в отписках казаков как самостоятельная административная единица [Долгих, 1960, с. 298299]. На основании упоминания долонгутов вместе с сойотами, урянхайцами и тувинцами Б. О. Долгих сделал выводы о том, что все они были тувинцами [Там же]. По нашему мнению, этот вывод был преждевременным, так как не все тюркоязычное население Саян было тувинцами. Кроме того, фонетический вариант этнонима «долонгут» позволяет допустить, что его носители были к тому времени монголизированы. Тюркоязычный вариант этого этнонима - «теленгэд» - до XX в. был распространен к юго-востоку от Хубсугула [Этнолингвистический атлас МНР ... , 1979, с. 60]. Следует заметить, что у родственных тюркоязычных этносов Саянского региона зачастую встречаются сходные этнонимы, имеющие одну основу, но фонетически развивавшиеся по-разному (например, «чогду», «джогду», «жегд», «зогд», «зоод», «зэд»). Скорее всего, некоторые осколки племени теленгид в Саянском регионе были монголизированы либо предками бурят, либо хото- гойтами и стали известны впоследствии как долонгуты. После XVII в. долонгуты исчезают из фискальной документации русской администрации. По предположению Б. О. Долгих, они откочевали в Южное Прихубсугулье. Однако, согласно этнографическим материалам, часть долонгутов либо вернулась, либо осталась на месте, но ввиду своей немногочисленности не смогла образовать самостоятельную административную единицу и впоследствии фиксировалась в составе сборного ключевского рода.

Таким образом, среди закаменских бурят долонгуты вместе с другими немногочисленными племенами составили сборный ключевской административный род. Но в других бурятских ведомствах - Тункинском и Аларском - долонгуты вошли в состав хонгодорских родов. Так, в частности, в

Аларской степной думе долонгуты вошли в состав аларских хонгодоров [Нанзатов, Содномпилова, 2013].

Салджиут. В долине р. Джиды салджиуты расселены не только в верховьях, но и в низовьях, среди закаменских бурят. Проживают они и среди селенгинских бурят. Этноним «салжиуд» известен в монгольском и тюркском вариантах: в монгольском - «салджиуд», в тюркском - «сельджук.» [Кононов, 1958, с. 102]. Во времена Чингисхана монгольские салджиуты упоминаются в союзе с тайджиутами, катакинами, татарами, кураласами и инкирасами [Рашид-ад-дин, 1952, с. 165]. Следует упомянуть, что салджиуты считались нирунами. Как нами уже отмечалось, салджиуты во времена Чингисхана расселялись в долинах юго-западных притоков р. Ангары [Нанзатов, 2008, с. 390-391]. Этим сведениям вторят сюжеты генеалогических преданий монголов, согласно которым салджиуты произошли от среднего сына Алан-Гоа - Букату-Салджи [Ра- шид-ад-дин, 1952, с. 178], что также связывает предков салджиутов с Прибайкальем. Вероятно, осколки салджиутов сохранились в юго-восточной части Приангарья и вообще в Присаянье со времен средневековья. Часть салджиутов двинулась в юго-западном направлении и оказалась в ЮгоВосточной Туве. Среди тувинцев салджиуты известны как салджак/салчак [Ванштейн, 1954, с. 163-169; Сердобов, 1971, с. 207; Потапов, 1969, с. 47].

Также среди закаменских бурят встречаются небольшие группы атага- нов, сартулов и цонголов, очевидно, оказавшихся здесь для несения пограничной службы. Кроме них в Закамне отмечены малочисленные группы шоно, галзутов, боолдой и таигутов. Все эти группы являются осколками бурятских племен. Так, шо...