Между наукой и идеологией. История немецкоязычной этнографии чешских земель

К заслугам Густава Юнгбауэра нужно отнести развитие дисциплины и вне университета.К примеру, он стоял у истоков зарождения (1928 г.) научного периодического издания «Судето-немецкий этнографический журнал» (Sudetendeutsche Zeitschrift fьr Volkskunde), которое постепенно достигло позиции важного в Центральной Европе народоведческого издания.В общей сложности за 1928-1938 гг.было опубликовано одиннадцать ежегодный номеров этого журнала, которые и на сегодняшний день представляют собой ценный источник не только для изучения истории дисциплины. После Хауффена Юнгбауэр принял на себя редакционное руководство главным этнографическим сборником «Труды по судето-немецкой этнографии» (Beitrдge zur sudetendeutschen Volkskunde) и стал выдающимся представителем ряда других неакадемических учреждений.

Весьма значима его собирательская деятельность, территориально ориентированная на южную Чехию, а тематически -- на народную песню.В 1930-х гг.ученый был назначен руководителем чехословацкой секции «Атласа немецкой этнографии», что предполагало сложную работу по распространению анкет, созданных примерно для 12 тыс. добровольцев родом из всех областей ЧСР, населенных немцами. Как руководитель, Юнгбауэр принимал участие в некоторых других больших немецких межвоенных проектах.К примеру, в «Справочник по немецкому суеверию» (Handwцrterbuch des deutschen Aberglaubens) и «Справочник по немецкой сказке» (Handwцrterbuch des deutschen Mдrchens) он был автором ряда статей.

С научной точки зрения у Юнгбауэра преобладал интерес к народным преданиям.Своей задачей этнограф считал издание расширенного собрания народных песен из немецкоязычной части Шумавы Шумава (чеш.Sumava,нем. Bцhmerwald)-- чешско-немецкий этнографический регион, находившийся в Южной Чехии возле границы с Германией и Австрией. Ср.: Jungbauer G. Volkslieder aus dem Bцhmerwalde. Bd. I-II. Prag, 1930-1937..Наряду с классическими фольклорными жанрами См., напр.: Jungbauer G. Deutsche Sagen aus der Cechoslovakischen Republik: in 2 Bdn. Bd. I. Prag, 1934. S. 117., Юнгбауэр интересовался еще историей дисциплины, ее теоретическими проблемами, темой этнических и языковых анклавов и т. д. Безусловно, он открывал и новые темы, часто рассматриваемые междисциплинарно.В связи с этим особенно высоко была оценена его монография Jungbauer G. Deutsche Volksmedizin. Ein Grundriss. Berlin, Leipzig, 1934. о народной медицине и об исследовании немецких новобранцев в чехословацкой армии Ср.: ZьckertM. Alltag im Multinationalen Heer. Interethnische Prozesse in der Tschechoslowakischen Armee der Zwischenkriegszeit // Jahrbuch fьr deutsche und osteuropдische Volkskunde. 2001. Bd. 44. S. 115-134..Лингвист по образованию, Юнгбауэр считал изучение языка одной из важнейших задач этногра- фии Jungbauer G. Deutsche Volkskunde mit besonderer Berьcksichtigung der Sudetendeutschen. Brьnn, Prag, Reichenberg, 1936. S. 23..Особенно его интересовали диалекты, которые он, не разделяя концепцию Ганса Науманна (о ней будет сказано позже), не воспринимал как «примитивные» культурные проявления, а скорее наоборот, как явление «намного более развитое, чем письменный язык» Ibid. S. 31..

С точки зрения этнографической программатики Юнгбауэр был сторонником мнения, что «немецкая этнография должна накапливать и изучать духовную и материальную культуру народа». Ibid. S. 2.Свое представление о народоведении как научной дисциплине он в самой подробной форме изложил в двух наиболее масштабных трудах Jungbauer G.: 1) Geschichte der deutschen Volkskunde. Prag, 1931; 2) Deutsche Volkskunde mit besonderer Berьcksichtigung., где рассматривал как историю дисциплины в общем, так и специфику судето-немецкой этнографии. В соответствии с предшествующей этнографической традицией предметом этнографических исследований Юнгбауэр считал (немецкий) народ, определяемый им как множество «кровнородственных» немецких «племен» (Volksstдmme) в их географической и исторической данности Jungbauer G. Deutsche Volkskunde mit besonderer Berьcksichtigung. S. 16..

Объектом судето-немецкой этнографии, по его представлениям, должны были выступать живущие в Чехословакии немцы, которых, однако, вследствие появления ЧСР (1918 г.) следовало бы вычленить как отдельную общность со своей идентичностью в рамках всенемецкого народного контекста. Сам же Юнгбауэр признавал, что «судето-немецкое племя» -- это скорее совокупность многих отдельных «подплемен» Сам он чаще всего употреблял выражения «Substдmme» или «Untergruppen»., которые в условиях появления ЧСР становятся специфическим «сообществом судьбы» Ibid. S. 21. -- Юнгбауэр в среде судето-немецких земляческих объединений употреблял и сегодня распространенные слово «Schicksalsgemeinschaft» (Там же. S. 21)..Из этого следует, что важной темой судето-немецкой этнографии стало исследование, целью которого должно было быть выявление по локальным особенностям немецкоязычного населения чешских земель тех аспектов, которые для них являлись бы «племенной объединяющей» Ibid. S. 18..

Одна из вышеупомянутых работ Jungbauer G. Deutsche Volkskunde mit besonderer Berьcksichtigung. опубликована в серии «Handbuch fьr die deutschen Schulen in der Tschechoslowakei» и издавалась как пособие для учителей в школах ЧСР с немецким языком обучения.Причиной массового распространения книги послужило изменение учебных планов, произошедшее в 1934/35 учебном году, когда этнографию причислили к основным школьным предметам Это происходило в рамках изучения немецкого языка..Появилась необходимость обеспечить учителей надлежащими учебными пособиями для освоения нового предмета.Предпринятые усилия направлялись на передачу краткого обзора «немецкой этнографии в контексте судетских немцев», как и звучало ее полное название, и эта цель, несомненно, была достигнута.

Юнгбауэр занимался, ко всему прочему, еще и теоретическими вопросами.Например, он участвовал в протекавшей в то время дискуссии о суждениях немецкого имперского этнографа Ганса Науманна «о затонувших культурных ценностях» (gesunkenes Kulturgut).Юнгбауэр в полемике отвергал заключения На- уманна, в которых находил лишь только популярный в то время интерес к «примитивности», предположительно механически спроецированный из неевропейского поля на немецкого крестьянина, что привело к потере «понятия о немецкой индивидуальности» Jungbauer G. Deutsche Volkskunde mit besonderer Berьcksichtigung. S. 10.. Аргументы Юнгбауэра были направлены в защиту убеждений о «творческой мощи», исходящей из народа.Логической последовательностью этих взглядов было восприятие народной культуры не как пассивно заимствованных производных из сферы «высокой культуры» высшего слоя общества, а как надындивидуального проявления народа/простого люда. Ibid. S. 12.

Специфика судето-немецкой этнографии.В качестве «новой важной задачи» этнографического исследования «немецкой территории Чехословакии» Югбауэр обозначил исследование пограничных областей и языковых островов Ibid. S. 21..Эта новая исследовательская «задача» становилась очевидной, как полагал Югбауэр, по причине географического расположения немецкой популяции в ЧСР, поскольку «есть различия между немцем, живущим внутри собственной страны, и заграничным немцем, который живет в чужой стране» Ibid. S. 19..Для заграничных немцев предположительной отличительной чертой являлось долгосрочное сосуществование с разными «соседними народами».Контакт с представителями других этносов, как много раз отмечал Юнгбауэр в своих работах, «с течением веков проявился и в области народоведения.Поэтому научное исследование, как он однажды недвусмысленно заявил, должно «с самого начала руководствоваться сравнительным методом и учитывать последствия славянского, а для области Карпат дополнительно еще и венгерского народоведения» Ibid. S. 21..Идея понимаемого таким образом этнографического исследования состояла в «определении законов, в соответствии с которыми происходит культурный обмен между двумя народами» Ibid. S. 22..На практике этот образ мышления впоследствии развивало новое поколение судето-немецких этнографов, ввиду чего следует уделить отдельное внимание полевому исследованию Бруно Шира в Словакии Lozoviuk P Interethnik im Wissenschaftsprozess.S. 318..

Преемником Юнгбауэра в университете после его смерти (1942 г.) стал уроженец западночешского города Стршибро Йозеф Ханика. Тематикой его докторской работы были свадебные обычаи в немецком языковом анклаве в Центральной Словакии, так называемом кремницком языковом острове Hanika J. Hochzeitsbrдuche der Kremnitzer Sprachinsel. Reichenberg, 1927..В 1937 г. в Пражском немецком университете Ханика получил звание доцента этнографии и древностей (Dozent fьr Volks- und Altertumskunde) на основе работы о судето-немецком народном строе Hanika J. Sudetendeutsche Volkstrachten 1, Grundlagen der weiblichen Tracht, Kopftracht und Artung. Reichenberg, 1937..Габилитации Ханики предшествовали учебные стажировки в Нюрнберге и Берлине, а также путешествия по Прибалтике, Швеции, Финляндии и Дании. Во время своих странствий он посетил многочисленные этнографические музеи, где особенно интересовался собраниями народной одежды и способами ее репрезентации.В 1938 г. он стал адъюнкт-профессором этнографии в ПНУ, а в начале 1940-х гг. научным сотрудником «Судето-немецкого института краеведческого исследования» в северочешском городе Либерец. В конце 1942 г. Ханика взял на себя руководство недавно основанной «кафедры этнографии и племенной истории Моравии» на кафедре немецких древностей и этнографии на философском факультете ПНУ (Lehrstuhl fьr Volkskunde und Stammesgeschichte Mдhrens des Lehrstuhles fьr Deutsche Altertums- und Volkskunde) Bundesarchiv Berlin-Lichtenfelde, Ehem. Berlin Document Center (BDC)/NSDAP-Personalkartei, Akte Dr. Josef Hanika, *30.10.1900.. Пик его академической карьеры в ПНУ пришелся на 1943 г., когда он стал преемником Густава Юнгбауэра в ведении семинара немецкой этнографии, а позже и последним ординарным профессором немецкой этнографии в Праге.

Научный интерес Ханики изначально был направлен на материальную и духовную культуру языковых островов в Словакии, особенно кремницкого.Близ Кремнице и Нитранского Правна в 1922 г. он провел свое первое полевое исследование, в котором изучал свадебный обряд и собирал народные песни.Эта научная заинтересованность Ханики, ориентированная, кроме песни и обрядности, на народную одежду, нашла свое отражение в его первых публикациях, посвященных свадебным обычаям и народным устоям.Последующие его межвоенные публикации основывались на данных, собранных во время собственных полевых исследований на немецких языковых островах в Словакии. Благодаря подобному интересу и способу реализации этнографической деятельности Ханику можно отнести к группе так называемых Sprachinselforscher.

Дальнейшее увлечение Ханики культурой карпатских немцев Карпатскими немцами с межвоенного времени назывались представители немецких анклавов в Словакии и на Подкарпатской Руси. проявилось в более чем семилетнем руководстве Его следующими издателями были Эрих Гирах и Фридрих Репп. изданием журнала «Karpatenland» в Либер- це, который публиковался с подзаголовком «Ежеквартальный журнал по истории, этнографии и культуре немцев в Северных Карпатах» и был программно нацелен на освоение традиционной культуры, истории и языка словацких, карпаторусских, галицких и, в меньшей мере, буковинских, венгерских и силезских немцев.В 19281938 гг.вышло в свет в целом 11 годовых комплектов этого и на сегодняшний день вызывающего интерес периодического издания. Следующей важной страницей научной биографии Ханики было «практическое народоведение», которому он в разных формах уделял внимание всю свою жизнь, в частности с 1937 г., когда судето-немецкими союзами (Sudetendeutsche Volkstumsverbande) ему было поручено руководство действиями по «обновлению народного строя» (Trachtenerneuerung) Die Nachfolge Jungbauers // Архив Карлова Университета в Праге (AUKP). Ф. S8. Картон 69..

Критической рефлексии были научные и ненаучные действия Ханики подвергнуты только с начала XXI в. Ср.: Zьckert M. Josef Hanika (1900-1963) Volkskundler. Zwischen wissenschaftlicher Forschung und „Volkstumskampf“ // Prager Professoren 1938-1948. Zwischen Wissenschaft und Politik / Hrsg. M. Gletter, A. Miskova. Essen, 2001; Weger T. „Vцlkische Wissenschaft“ zwischen Prag, Eger und Mьnchen. Das Beispiel Josef Hanika // Geschichtsschreibung zu den bцhmischen Lдndern im 20. Jahrhundert. Wissenschaftstraditionen -- Institutionen -- Diskurse. Mьnchen, 2006; Lozoviuk P.: 1) Interethnik im Wissenschaftsprozess; 2) Ethnografische Praxis und Paradigmawechsel. Zu einem beinahe vergessenen Beitrag zur Migrationsforschung // Erfahren -- Benennen -- Verstehen. Den Alltag unter die Lupe nehmen. Festschrift fьr Michael Simon zum 60. Geburtstag / Hrsg. Ch. Niem, T. Schneider, M. Uhlig. Mьnster; New York, 2016. Как и многие другие его немецкие коллеги в военное время, Ханика принадлежал к политически ангажированным этнографам Дж. Ханика стал членом НСДАП 1 ноября 1938 г. См.: Bundesarchiv Berlin-Lichtenfelde, Ehem. Berlin Document Center (BDC)/NSDAP-Personalkartei, Akte Dr. Josef Hanika *30.10.1900..Этот факт, разумеется, не мог не повлиять на его научную деятельность.На страницах упомянутого выше периодического издания «Deutsche Volksforschung in Bцhmen und Mдhren» его авторству принадлежит целый ряд работ, в которых прослеживается прямое влияние расовых теорий того времени, проецируемых им на этнографический материал.Ханика, например, выступал в защиту убеждений о том, что определенные культурные элементы отражают «расовое основание» своих создателей или носителей.Он старался продемонстрировать это в условиях центральноевропейской народной культуры, особенно в связи с исследованием деревенской одежды, которую, в духе «Rassenkunde», считал выражением определенной «антропологической данности» Ср.: Hanika J.:1) Rassenseele und Stammescharakter // Deutsches Archiv fьr Landes- und Volksforschung, 1939. Bd. 3. S. 41-49; 2) Sippennamen und vцlkische Herkunft im bцhmisch-mдhrischen Raum. Prag, 1943; 3) Volkskundliche Erforschung vцlkischer Wesensart // Deutsche Volksforschung in Bцhmen und Mдhren. 1944. Bd. 3, Nr. 6. S. 313-331..Однако вместе с тем следует признать, что Ханика принадлежал к числу немецким этнографов, которые пытались практиковать сравнительную этнографию, хотя и под влиянием идеологии времени.

В послевоенное время Ханика был вынужден разделить судьбу многих немецких изгнанников из Восточной и Центральной Европы. Личный опыт насильственного выселения и потери родины отразился и на его этнографическом интересе к проблематике депортированного в Германию населения.В 1950-х гг.он был одним из главных исследователей так называемой «этнографии изгнанников» (Vertriebenenvolkskunde) Hanika J. Volkskundliche Wandlungen durch Heimatverlust und Zwangswanderung. Methodische Forschungsanleitung am Beispiel der deutschen Gegenwart. Salzburg, 1957.. Наконец, в 1955 г. Ханика получил должность адъюнкт- профессора немецкой и сравнительной этнографии в Людвиго-Максимилиановом университете в Мюнхене. Здесь, незадолго до своей смерти в 1963 г., он, в дополнение к вышесказанному, стал инициатором создания существующего и по сей день Института немецкой и сравнительной этнологии Институт в 2003 г. Стал называться «Institut fьr Volkskunde/Europдische Ethnologie».. Его последним ассистентом, а позже и долговременным сотрудником на этом месте стал уроженец Праги Георг Р. Шроубек -- последний профессиональный этнограф немецкого языка родом с чешских земель, скончавшийся в 2008 г. Ср.: Schroubek G. R. Studien zur bцhmischen Volkskunde. Herausgegeben und eingeleitet von Petr Lozoviuk. Mьnchen, 2008.

Судето-немецкая этнография как дискурс.Как показано выше, спонтанный интерес к этнографическому материалу в Чехии, как и в других областях Центральной Европы, начал проявляться на рубеже XVIII и XIX вв.Изначальной целью этнографической деятельности было обнаружение и описание «природы» (Wesensart) народа, а также отображение его образа в литературе и других формах высокой культуры.Этнографически исследованная собранная информация должна была использоваться для «культивирования» широких народных слоев (Volkstumspflege), а впоследствии и целой этнически определенной нации.Самыми подходящими объектами народоведческой науки сначала считались исчезающие формы собственных традиций, описываемых на примере относительно наглядных, прежде всего деревенских, сообществ.После возникновения Чехословацкой республики среди немецких этнографов были распространены темы, связанные с укреплением идентичности заново определенного немецкого сообщества в ЧСР.Такое развитие поднимало престиж дисциплины, что ускорило завершение ее институционализации в академической среде. В то время как в чешских условиях этнография стала этноэмансипационной наукой уже в конце XIX в., что вело к первой волне ее формальной институционализации В 1891 г. было основано главное периодическое этнографическое издание «Cesky lid», в 1893 г. -- «Чехославянское этнографическое общество», а через три года -- «Чехославянский этнографический музей»., на судето-немецкой стороне быстрее прошла следующая фаза институционализации дисциплины -- укоренение этнографии в академическом поле. Ввиду этого следует обратить внимание, что неслучайно одним из первых немецкоязычных университетов, где произошло внедрение этнографии в академическую сферу, стал именно Пражский немецкий университет.

Судето-немецкая этнография, как и ее чешский аналог в то время, в национально сложной ситуации чешских земель кроме академических выполняла еще и ненаучные функции.Подобная тенденция возникла тогда, когда судетские немцы в условиях политической агитации начали обособляться как отдельная этническая группа, члены которой имели общую культуру, язык, коллективную идентичность.При этом внешними обстоятельствами выступало то, что они были вынужденны жить в государстве другого народа, т. е. в ЧСР.В данном контексте этнография стала рассматриваться как соответствующая научная дисциплиной для легитимации многих требований, которые были подняты на политический уровень, что могло бы посодействовать решению ряда социальных проблем.Стремление к этнографическому определению судето-немецких атрибутов явилось логическим продолжением и дополнением автономистских политических действий, постепенно приведших к желанию территориального разделения страны по этническому признаку.

Форма судето-немецкой и чешской этнографической традиций основывалась на представлениях и предположениях обозначенного времени. Последующее их структурное сходство заключалось в объединении научной деятельности и идеологических рассуждений, что происходило сначала спонтанно, но в межвоенное время, а именно с конца 1930-х гг., политическая ангажированность уже считалась условием участия в академической жизни Ср.: Miskovд A. Nemecka (Karlova) univerzita od Mnichova k 9. kvetnu 1945 (vedeni univerzity a obmena profesorskeho sboru). Praha, 2002.. В 1938-1939 гг. идеологическая инструментализация дисциплины вышла на качественно новый уровень, о чем свидетельствует возникновение академических институтов, которые посредством этнографических методик должны были содействовать легитимации «нового порядка» и легализации реализующихся и готовящихся экспансивных планов нацистского режима Уже упоминалось о создании новых университетских отделений в Праге, возникновении Фонда Рейнхарда Гейдриха или секций реорганизованного либерецкого Судето-немецкого института для исследования государства и народа. Ср.: Wiedemann A.Die Reinhard-Heydrich-Stiftung in Prag (1942-1945). Dresden, 2000; Lozoviuk P Interethnik im Wissenschaftsprozess.. Результаты работ судето-немецких этнографов военного времени имели важные политические последствия.Склонность к идеологизации «практической» науки (не только в области этнографии, но в социологии и антропологии) в первой половине 1940-х гг.проявлялась прежде всего в расистском исследовании проблематики «смешанной крови» (Blutvermischung) Это исходило из предположения о том, что национальность -- нечто объективное, данное человеку генетически, что коренным образом определяет его. Поэтому особое внимание было уделено изучению родственных связей между разговаривающими на чешском и немецком языке определенных национально смешанных регионов, целью чего являлось доказательство немецкого (следовательно, объективного, потому что «биологического») происхождения населения, которое в этой области заявляло о своей чешской национальности.и в активном участии этнографов в подготовке и отчасти в реализации нацистской «новой Европы».

Ко всему вышесказанному следует добавить, что довоенное изучение этнических анклавов, осуществлявшееся и судето-немецкими этнографами до возникновения протектората Богемии и Моравии, в определенном смысле предвосхищало послевоенное суждение об общественных процессах в ситуации межкультурно и межэтнически сформировавшихся регионов.В немецкоязычной этнологии такое развитие этнографического исследования языковых островов вело к парадигматическому повороту от исследования элементарных этнографических феноменов к рефлексии межэтнических отношений Cp.: Weber-Kellermann I. Deutsche Volkskunde zwischen Germanistik und Sozialwissenschaften, Stuttgart 1969..

Несмотря на то что представители судето-немецкой этнографии считались частью большого корпуса ученых, придерживавшихся немецкоязычной народоведческой традиции, в их работах прослеживается также стремление обособить себя от имперской немецкой этнографии.Эта позиция была аргументирована исследованиями особенностей, которые исходили из судето-немецкой культурно-политической данности и были осуществлены именно в рамках так называемой этнографии пограничных областей и этнических анклавов (Grenzland- und Sprachinselvolkskunde).Определенной альтернативой этнически понимаемому народоведению могла стать ориентация этнографической работы на исследование «vulgus in populo», что в формулировке швейцарского этнографа Эдуарда Гоффма- на-Крайера обозначает «низшие общественные слои собственного народа» Hoffmann-Krayer E. Die Volkskunde als Wissenschaft. Zьrich, 1902. S. 13..Однако немецкие этнографы из Чехии к теориям, приходящим из-за границы (даже немецкоязычной!), относились весьма скептически.Кроме Гоффмана-Крайера, они так же критически реагировали, например, и на теории Ганса Науманна Cp.: Naumann H.: 1) Primitive Gemeinschaftskultur. Beitrдge zur Volkskunde und Mythologie. Jena, 1921; 2) Grundzьge der deutschen Volkskunde. Leipzig, 1922. и далее предпочитали темы классического этнографического канона с особым вниманием к народной словесности.Конструируемая подобным образом идеологическая инструментализация дисциплины была присуща и чешской традиции, в отношении которой судето-немецкое народоведение полемически обособлялось.

Судето-немецкая этнография как специфический научный дискурс закончила свое существование во второй половине 1940-х гг., когда основная часть немцев, проживающих на территории чешских земель, была выселена. Хотя во время первых послевоенных лет в РФН свою академическую карьеру продолжал целый ряд выдающихся этнографов судето-немецкого происхождения, это не могло повлиять на тот факт, что институциональная база была безнадежно разрушена, а сам объект исследования (судетские-немцы как особая этническая группа) исчез.

References

1. Grьner S. Ьber die дltesten Sitten und Gebrдuche der Egerlдnder. Grьner. Ьber die дltesten Sitten und Gebrдuche der Egerlдnder. Hrsg. A. John. Prag, J. G. Calve`sche k. u. k. Hof- und Universitдts-Buchhandlung, 1901, S. 23-138.

2. Grupp G. Der deutsche Volks- und Stammescharakter im Lichte der Vergangenheit. Reise- und Kulturbilder. Stuttgart, Strecker & Schrцder, 1906, 205 S.

3. Hanika J. Hochzeitsbrдuche der Kremnitzer Sprachinsel. Reichenberg, Stiepel, 1927, 83 S.

4. Hanika J. Sudetendeutsche Volkstrachten 1, Grundlagen der weiblichen Tracht, Kopftracht und Artung. Reichenberg, Sudetendeutscher Verlag Franz Kraus, 1937, 289 S.

5. Hanika J. Rassenseele und Stammescharakter. Deutsches Archiv fьr Landes- und Volksforschung. 1939, Bd. 3, S. 41-49.

6. Hanika J. Sippennamen und vцlkische Herkunft im bцhmisch-mдhrischen Raum. Prag, Volk und Reich Verl., 1943, 103 S.

7. Hanika J. Volkskundliche Erforschung vцlkischer Wesensart. Deutsche Volksforschung in Bцhmen und Mдhren. 1944, Bd. 3, Nr. 6. S. 313-331.

8. Hanika J. Volkskundliche Wandlungen durch Heimatverlust und Zwangswanderung. Methodische Forschungsanleitung am Beispiel der deutschen Gegenwart. Salzburg, Otto Mьller Verlag, 1957, 151 S.

9. Hauffen A. Die deutsche Sprachinsel Gottschee. Geschichte und Mundart, Lebensverhдltnisse, Sitten und Gebrдuche, Sagen, Mдrchen und Lieder. Graz, Georg Olms Verlag, 1895, 465 S.

10. Hauffen A. Einfьhrung in die deutschbцhmische Volkskunde nebst einer Bibliographie. Prag, J. G. Calve`sche k. u. k. Hof- und Universitдts-Buchhandlung, 1896, 224 S.

11. Hauffen A. Bibliographie der deutschen Volkskunde in Bцhmen. Reichenberg, Sudetendeutsche Verlag Franz Kraus, 1931, 400 S.

12. Herder J. G. Vyvoj lidskosti. Praha, Jan Laichter, 1941, 469 S.

13. Hobinka E. Bibliographie der deutschen Volkskunde in Mдhren und Schlesien. Reichenberg, Sudetendeutsche Verlag Franz Kraus, 1928, 125 S.

14. Hoffmann-Krayer E. Die Volkskunde als Wissenschaft. Zьrich, F. Amberger, 1902, 34 S.

15. HuЯ K. Die Schrift „Vom Aberglauben“ von Karl HuЯ. Nach dem in der fьrstlich Metternichschen Bibliothek zu Kцnigswart befindlichen Manuskripte herausgegeben von Alois John. Prag, J. G. Calve`sche k. u. k. Hof- u. Universitдts-Buchhandlung, 1910, 47 S.

16. John A. Einleitung. Grьner. Ьber die дltesten Sitten und Gebrдuche der Egerlдnder. Hrsg. A. John. Prag, J. G. Calve`sche k. u. k. Hof- und Universitдts-Buchhandlung, 1901, S. 1-20.

17. Jungbauer G. Volksdichtung aus dem Bцhmerwalde. Prag, J. G. Calve`sche k. u. k. Hof- und UniversitдtsBuchhandlung, 1908, 236 S.

18. Jungbauer G. Kriegsgefangen. Budweis, Verlagsanstalt “Moldavia“, 1921, 283 S.

19. Jungbauer G. Mдrchen aus Turkestan und Tibet. Jena, E. Diederichs, 1923, 319 S.

20. Jungbauer G. Die Volkskunde bei den Tschechen und Slowaken. Sudetendeutsche Zeitschrift fьr Volkskunde. 1928. Bd. 1, Nr. 1, S. 26-29; Nr. 2, S. 71-74; Nr. 3, S. 111-115; Nr. 4, S. 155-159; Nr. 5, S. 208-215.

21. Jungbauer G. Volkslieder aus dem Bцhmerwalde. Bdn. I-II. Prag, J. G. Calve, 1930-1937.

22. Jungbauer G. Die deutsche Volkskunde in der Tschechoslowakei. Deutsche Volkskunde im Ausserdeutschen Osten. Berlin, Leipzig, Walter de Gruyter & Co., 1930, S. 1-25.

23. Jungbauer G. Sprachinselvolkskunde. Sudetendeutsche Zeitschrift fьr Volkskunde. 1930, Bd. 3, Nr. 4, S. 143150; Nr. 5, S. 196-204; Nr. 6, S. 244-256.

24. Jungbauer G. Einleitung. Bibliographie der deutschen Volkskunde in Bцhmen. Hrsg. A. Hauffen. Reichenberg, Sudetendeutsche Verlag Franz Kraus, 1931, S. V-XLVIII.

25. Jungbauer G. Geschichte der deutschen Volkskunde. Prag. J. G. Calve`sche Universitдtsbuchhandlung, 1931, 193 S.

26. Jungbauer G. Deutsche Volksmedizin. Ein Grundriss. Berlin, Leipzig, Walter de Gruyter & Co., 1934, 248 S.

27. Jungbauer G. Deutsche Sagen aus der Cechoslovakischen Republik. Bd. I. Prag, Staatliche Verlagsanstalt, 1934, 117 S.

28. Jungbauer G. Deutsche Volkskunde mit besonderer Berьcksichtigung der Sudetendeutschen. Brьnn, Prag, Reichenberg, Nordbцhmischer Verlag Ges. m. b. H., 1936, 253 S.

29. Kцstlin K. Volkstьmlicher Goethekult und die Nationalisierung des Egerlandes. Zwischen den Wissenschaften. Beitrдge zur deutschen Literaturgeschichte. Bernhard Gajek zum 65. Geburtstag. Hrsg. G. Hahn, E. Weber. Regensburg, Verlag Friedrich Pustet, 1994, S. 36-47.

30. Kцstlin K. Ethno-Wissenschaften: Die Verfremdung der Eigenheiten, Inszenierungen des Nationalen. Geschichte, Kultur und die Politik der Identitдten am Ende des 20. Jahrhunderts. Hrsg. B. Binder, W. Ka- schuba, P. Niedermьller. Kцln, Weimar, Wien, 2001, Bцhlau, S. 41-63.

31. Kretzenbacher L. E. Schneeweis: Serbokroatische Volkskunde. Hessische Blдtter fьr Volkskunde. 1962, Bd. 53, S. 140-142.

32. Lozoviuk P. Interethnik im Wissenschaftsprozess. Deutschsprachige Volkskunde in Bцhmen und ihre gesellschaftlichen Auswirkungen. Leipzig, Leipziger Universitдtsverlag, 2008, 424 S.

33. Lozoviuk P. Ethnografische Praxis und Paradigmawechsel. Zu einem beinahe vergessenen Beitrag zur Migrationsforschung. Erfahren -- Benennen -- Verstehen. Den Alltag unter die Lupe nehmen. Festschrift fьr Michael Simon zum 60. Geburtstag. Hrsg. Ch. Niem, T. Schneider, M. Uhlig. Mьnster, New York, Waxmann Verlag GmbH, 2016, S. 219-228.

34. Miskova A. Nemeckд (Karlova) univerzita od Mnichova k 9. kvetnu 1945 (vedeni univerzity a obmena profe- sorskeho sboru). Praha, Karolinum, 2002, 279 S.

35. Naumann H. Primitive Gemeinschaftskultur. Beitrдge zur Volkskunde und Mythologie. Jena, Eugen Diede- richs Verl., 1921, 194 S.

36. Naumann H. Grundzьge der deutschen Volkskunde. Leipzig, Verlag von Quelle & Meyer, 1922, 158 S.

37. Riehl W. H. Die Volkskunde als Wissenschaft. Ein Vortrag 1858. Wilhelm Heinrich Riehl und Adolf Spamer, Die Volkskunde als Wissenschaft. Berlin, Leipzig, Herbert Stubenrauch Verlagsbuchhandlung, 1935, S. 7-22.

38. Sauer A. Literatur und Volkskunde. Rektoratsrede gehalten in der Aula der k. k. Dt. Karl-Ferdinands-Universi- tдt in Prag am 18. Nov. 1907. Prag, J. C. Calve`sche K. u. K. Hof- und Universitдts-Buchhandlung, 1907, 58 S.

39. Schier B. Hauslandschaften und Kulturbewegungen im цstlichen Mitteleuropa. Reichenberg, Sudetendeutscher Verlag F. Kraus, 1932, 456 S.

40. Schroubek G. R. Joseph Georg Meinert. Zur Frьhgeschichte der Volkskunde in den bцhmischen Lдndern. Jahrbuch fьr ostdeutsche Volkskunde. 1970, Bd. 13, S. 213-226.

41. Schroubek G. R. Studien zur bцhmischen Volkskunde. Herausgegeben und eingeleitet von Petr Lozoviuk. Mьnchen, Waxmann Verlag GmbH, 2008, 237 S.

42. Svitak Z. Ьvod do historicke topografie ceskych zeml. Brno, Masarykova univerzita, 2014, 105 S.

43. Udolph L. Edmund Schneeweis als Volkskundler. Prдce z dejin slavistiky XX. Ed. by Z. Urban. Praha, Univerzita Karlova, 1998, SS. 61-71.

44. Urzidil J. Goethe in Bцhmen. Zьrich, Stuttgart, Artemis Verlag, 1962, 533 S.

45. Warneken B. J. „Vцlkisch nicht beschrдnkte Volkskunde“. Eine Erinnerung an die Grьndungsphase des Fachs vor 100 Jahren. Zeitschrift fьr Volkskunde. 1999, Bd. 95, Nr. 2, S. 169-196.

46. Weber-Kellermann I. Deutsche Volkskunde zwischen Germanistik und Sozialwissenschaften. Stuttgart, J. B. Metzler, 1969, 113 S.

47. Weger T. „Vцlkische Wissenschaft“ zwischen Prag, Eger und Mьnchen. Das Beispiel Josef Hanika. Geschichtsschreibung zu den bцhmischen Lдndern im 20. Jahrhundert. Wissenschaftstraditionen -- Institutionen -- Diskurse. Mьnchen, Oldenbourg Verlag, 2006, S. 177-208.

48. Wiedemann A. Die Reinhard-Heydrich-Stiftung in Prag (1942-1945). Dresden, Hannah-Arendt-Institut fьr Totalitarismusforschung, 2000, 126 S.

49. Zьckert M. Alltag im Multinationalen Heer. Interethnische Prozesse in der Tschechoslowakischen Armee der Zwischenkriegszeit. Jahrbuch fьr deutsche und osteuropдische Volkskunde. 2001, Bd. 44, S. 115-134.

50. Zьckert M. Josef Hanika (1900-1963) Volkskundler. Zwischen wissenschaftlicher Forschung und „Volkstumskampf“. Prager Professoren 1938-1948. Zwischen Wissenschaft und Politik. Hrsg M. Gletter, A. Miskova. Essen, Klartext Verlag, 2001, S. 205-220.

Размещено на Allbest.ru