К истории русских контактов Джоакино Россини: автографы композитора в архивах Санкт-Петербурга и Москвы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

К истории русских контактов Джоакино Россини: автографы композитора в архивах Санкт-Петербурга и Москвы

Логунова, Анастасия Александровна

Санкт-Петербургская государственная консерватория имени Н. А. Римского-Корсакова

Аннотация

россини письмо биография композитор

Статья продолжает тему, начатую документальной публикацией автора в журнале Operamusicologica № 4 (42) / 2019, и освещает малоизвестные факты из истории взаимоотношений Россини с подданными Российской империи в период с 1817 по 1865 год. Источниками информации послужили материалы из следующих хранилищ: Российский государственный исторический архив, Российская национальная библиотека, Государственный архив Российской Федерации, Российский национальный музей музыки, Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства, Российский государственный архив литературы и искусства. В статье подробно комментируются два письма Россини к И. М. Толстому, придворному из окружения Александра II, свидетельствующие о продолжительных дружеских отношениях композитора с влиятельным российским чиновником. Среди рекомендательных писем Россини особенно интересны послания 1860 года -- к ТРикорди и Дж. Боноле, в которых идет речь о молодом русском певце, будущем режиссере А. Д. Гарфильд-Дмитриеве. Представленные в настоящей статье документы -- шесть писем и музыкальный автограф для альбома М. Я. Раппапорта -- не только открывают новую страницу в истории русских контактов Россини, но содержат малоизученные факты, касающиеся биографии композитора и его итальянских связей. Большинство автографов публикуются впервые.

Ключевые слова: Джоакино Россини, Иван Матвеевич Толстой, Александр Дмитриевич Гарфильд-Дмитриев, Матвей Юрьевич Виельгорский, Федерико Песканти- ни, Амалия Феррарис, Маврикий Яковлевич Раппапорт, Карло Чичимарра, Тито Рикорди, Джованни Бонола, Джованни Боттезини, Антонио Тамбурини, Джованни Рубини.

Abstract

Surveying the History of Rossini's Russian Contacts: the Composer's Autographs in the St. Petersburg and Moscow Archives

Logunova, Anastasia A.

The article continues the documentary publication in the Opera musicologica, no. 4 (2019) and deals with unknown facts from the history of relations between Rossini and subjects of the Russian Empire on the basis of the materials from the Russian State Historical Archive, the State Archive of the Russian Federation, the Russian National Museum of Music, the National Library of Russia, the St. Petersburg State Museum of Theatre and Music, the Russian State Literature and Arts Archive. The main attention is paid to letters by Rossini to Ivan M. Tolstoy, testifying to the composer's long-term friendly relations with the influential Russian official from the entourage of Alexander II. Among Rossini's letters of recommendation, messages to Tito Ricordi and Giovanni Bonola about a Russian singer Aleksandr Dmitriev are of particular interest. Six letters and a musical autograph presented in this article not only open a new page in the history of Rossini's Russian contacts, but also contain little-studied facts concerning the composer's biography and his Italian connections. Most autographs are published for the first time.

Keywords: Gioachino Rossini, Ivan M. Tolstoy, Aleksandr D. Garfild-Dmitriev, Matvey Yu. Wielhorski, Federico Pescantini, Amalia Ferraris, Giovanni Bottesini, Carlo Cicimarra, Mavrikiy Ya. Rappaport, Tito Ricordi, Giovanni Bonola, Antonio Tamburini, Giovanni Rubini.

В марте 2019 года в переписке с автором настоящей статьи редактор FondazioneRossini Даниеле Карнини, ссылаясь на опубликованные Фондом письма князя П. И. Тюфякина к Россини, предположил, что в Санкт- Петербурге может находиться ответное письмо композитора. Найти это письмо до сих пор не удалось, однако в ходе поисков были обнаружены другие автографы Четыре из них (три письма и визитная карточка Россини) с минимальными ком-ментариями были впервые представлены в разделе «Документы» в журнале “Operamusicologica” за 2019 год [Логунова 2019]., а результатом проведенной работы стала данная публикация*.

Джоакино При крещении Россини был назван Giovacchino, в дальнейшем его имя писалось по-разному--Gioachino, Gioacchino. В отечественной литературе стал традиционным вариант «Джоаккино». Однако в рассмотренных автографах композитора, как и в изда-ниях FondazioneRossini, значится Gioachino, которому соответствует русский вариант «Джоакино». Россини не довелось побывать в России, хотя возможность гастролей итальянской труппы под руководством маэстро дважды обсуждалась на самом высоком уровне. При этом круг общения композитора включал немало российских подданных, о чем свидетельствуют архивные документы, письма и музыкальные посвящения. В 1810-1820-х годах среди русских знакомых Россини фигурировали Е. И. Голенищева-Кутузова, З. А. Волконская Точное время знакомства Россини c Волконской неизвестно. В 1815 году Волконская выступила в опере «Итальянка в Алжире» в Париже [см.: Огаркова 2004, 120], а первое свидетельство исполнения ею партии Танкреда в одноименной опере Россини относится к 1821 году, когда княгиня находилась в Риме. Россини был гостем парижского салона Волконской, существовавшего с июня 1823 по июль 1824 года [см.: Иванова 2012, 20]., Н. И. Куракина, С. С. Щербатова. Как удалось установить, с А. А. Шаховским весной 1817 года Россини обсуждал детали готовившихся гастролей итальянской труппы По сообщению князя П. И. Тюфякина в журнале Комитета учреждений по делам Те-атральной Дирекции от 18 апреля 1817 года, «в Неаполе первый нынешний сочини-тель музыки Россини представил ему [Шаховскому.-- А. Л.] предположительную сме-ту итальянской полной оперной труппы в серьезном и комическом родах, принимая на себя составить оную из первейших артистов и привезти под своим надзором в Рос-сию» [Российский государственный исторический архив (далее -- РГИА). Ф. 497. Оп. 1. № 1646. Л. 3]. О непосредственном контакте Тюфякина с Россини и его роли в попытке организации гастролей свидетельствуют письма князя от 8 (20) мая и 12 (24) декабря 1817 года [см.: Rossini 1992, 220-223, 236-237].. Во время Веронского конгресса маэстро встретился с Александром II, который в скором времени поддержал идею организации итальянской оперы в Петербурге, при условии, что это будет контракт с Д. Барбайей и Россини Реализации идеи помешало петербургское наводнение 7(19) ноября 1824 года [см.: Додолев 1997; Лащенко 2012, 70-42].. В начале 1830-х Россини впервые услышал тенора Н. К. Иванова, ставшего его протеже [см.: Петрушанская 2007, 148]. Не будучи представленным Николаю I, в 1834 году композитор заочно посвятил ему три военных марша [см.: Копытова 1992]. В начале 1840-х в кругу общения композитора оказался князь Трубецкой Об этом свидетельствует письмо от 2 декабря 1842 года, в котором Россини про-сит неизвестного адресата любезно принять князя Трубецкого в Неаполе и передает через него подарок. Вероятно, речь идет о князе Петре Петровиче Трубецком (1822-1892), отце скульптора Паоло Трубецкого. Автограф хранится в частной коллекции и находится в открытом доступе: URL: https://www.invaluable.com/auction-lot/rossini- gioacchino.-autograph-letter-signed-g.-5bc4ba6bce# (дата обращения: 14.02.2020)., а к концу декады -- А. Г. Орсини-Орлова Антонина Орсини-Орлова, дочь графа Г. Ф. Орлова (1790-1853) и французской акт-рисы В. Вензель, с 1844 года была почетным членом Академии Санта-Чечилия в Риме [см.: Орлов 2019, 178-179]. Россини посещал салон Орсини-Орловой во Флоренции; согласно сведениям, предоставленным автору Р. Мюллером, переписка с ней охваты-вает 1849-1853 годы. Письмо от 24 марта 1851 года хранится в ОР РНБ [см.: Бронфин 1968, 60-61].. Личное знакомство связывало Россини с В. В. Стасовым В письме к М. И. Глинке от 18(30) ноября 1853 года В. В. Стасов делится восторгом от общения с Россини и намерением написать о нем статью, впрочем, так и не увидев-шую свет [см.: Глинка 1977, 320-321]., а также с А. Г. Рубинштейном и князем А. Б. Лобановым-Ростовским. Новые архивные документы, предлагаемые вниманию читателей в настоящей статье, позволяют значительно расширить круг русских контактов Россини, не ослабевавших на протяжении десятилетий.

В Отделе рукописей Российской национальной библиотеки (далее -- ОР РНБ) хранится письмо Россини с упоминанием еще одной русской аристократки, а именно, «княгини Голицыной». Вместе с другим россини-евским автографом из коллекции графа П. К. Сухтелена9 письмо было опубликовано Стасовым в русском переводе [см.: Стасов 1856, 120-121], а затем факсимиле автографов (без транскрипции, перевода и комментариев) вышли в монографии Е. Ф. Бронфин [Бронфин 1973] ОР РНБ. Ф. 993. Второе письмо Россини адресовано директору Итальянской оперы в Париже К. Северини. ^{Письма отсутствуют в осуществляемом FondazioneRossini издании эпистолярного наследия композитора (к настоящему времени вышли четыре тома) и, по словам со-трудников Фонда Д. Карнини и Р. Мюллера, до сих пор не были известны в Италии.}

и ОР РНБ. Ф. 993. Оп. 3. Ед. хр. 341.. В тексте письма, адресованного певцу Карло Чичимарра, отсутствуют инициалы Голицыной; Стасов не комментирует личность княгини. Теоретически ею могла быть известная своей музыкальностью Елена Александровна Суворова (урожд.Нарышкина), которая, согласно анекдоту, пересказанному графом М. Д. Бутурлиным, имела шанс общаться с Россини еще в 1815 или 1816 году в Риме [см.: Бутурлин 1897, 590]; к 1824 году она вторично поменяла фамилию, став женой князя В. С. Голицына. Но вероятнее всего Россини пишет о Наталии Степановне Голицыной (1794 или 17961890), внучке легендарной княгини Н. П. Голицыной («Пиковой дамы»). В расшифровке Стасова письмо датировано 2 февраля 1825 года. Однако в автографе11 цифра «5» значительно отличается от свойственного Россини лаконично-округлого начертания. Швейцарский музыковед Рето Мюллер, сотрудничающий с FondazioneRossini в качестве специалиста по письмам композитора, не только подтвердил сомнения автора настоящей статьи в отношении датировки года, но откорректировал также и датировку месяца. Согласно его транскрипции, письмо было написано 2 сентября 1824 года. Н. С. Голицына как раз в 1823-1824 годах проходила лечение на водах в Карлсбаде и Эмсе, а осень и зиму проводила в Париже, где, вероятно, и состоялось ее знакомство с Россини. В 1825 году княгиня с супругом посетила Италию и «проехала всю страну, вплоть до Неаполя» [Басова 2018, 68]; указанный город соответствует адресу письма Россини, которое заранее было передано композитором Голицыной в Париже--для солиста неаполитанского театра SanCarlo. Приведем текст письма в транскрипции Р. Мюллера и А. О. Дёмина с переводом В. В. Стасова (датировка откорректирована).

Al Sig. Cicimarra. Primo Tenore Al Teatro di

S. Carlo. Napoli

Caro Amico.

La Principessa Galizia [sic!]¹² vi Consegnera questa mia; La diriggo a Voi onde vogliate assisterla nel eanto; ella e gia bene incaminata, e coi vostri consigli si perfezionera di piu: credetemi vto

Aff Amico Rossini Parigi li 2 Settr.^e1824

Господину Чичимарра.

Первому тенору театра Сан Карло.

Неаполь

Любезный друг,

письмо это вам передает княгиня Голицына. Я адресую ее к вам для того, чтобы вы помогли ей учиться пению; она уже идет вперед, и, конечно, усовершенствуется при помощи ваших советов.

Ваш друг Россини

Париж, 2 сентября 1824 года

Дружеские отношения с 1828 года связывали композитора с графами Виельгорскими [см.: Казанская 2004]; главным музыкальным знаком дружбы стала написанная в память Михаила и посвященная Матвею виолончельная пьеса «Слезав³. Однако в российских собраниях хранится еще один документ, свидетельствующий об этом общении, а именно -- письмо композитора к графу Матв. Ю. Виельгорскому, в котором Россини дает рекомендацию Дж. Боттезини, направлявшемуся в Петербург с концертами. Документ удалось обнаружить в Москве в Государственном архиве Российской Федерации (далее -- ГАРФ). Согласно архивному описанию, автограф датирован 30 декабря 1863 года, что не соотносится с фактическим временем гастролей артиста, выступавшего в Петербурге в феврале -- марте 1866 года Джованни Боттезини (1821-1889) дал три концерта (20 февраля, 4 марта и 28 марта, когда была исполнена посвященная Александру II ода-кантата) и принял участие еще в шести программах [см.: Михно 2008, 98-103]. ^{ГАРФ. Ф. 828. Оп. 1. Д. 945. Л. 1, Л. 1об.}. Так, письмо Россини к А. Г. Рубинштейну из собрания ОР РНБ [Бронфин 1968, 63] с аналогичной рекомендацией было отправлено 27 января 1866 года. Уместно предположить, что последняя цифра в указании года должна быть расшифрована как «5», а не «3», и настоящая дата послания Виельгорскому--30 декабря 1865 года. Не исключено, что автограф готовился к публикации: в архивном деле помимо самого документа содержится лист с безымянным переводом текста на русский язык. Однако найти издание с опубликованным текстом пока не удалось; письмо не было известно и в FondazioneRossini. Приведем текст письма в транскрипции Р Мюллера и В. А. Сомова с переводом В. А. Сомова.

A Monsieur Le Comte Wielhorski Grand maitre de la Cour de Sa Majeste L'Empereur de toutes les Russies Nice

Monsieur le Comte

C'est mon aimable ami Buffarini qui, plus heureux que moi, aura L'honneur de vous remettre ces quelques lignes. Portant un vif interet a monsieur Bottesini Le Paganini de la Contobasse, Bon Compositeur Virtuose sans son Egale, et d'un caractere tres honorable, reunion de talents et de merite qui m'encourage a reclamer en sa faveur la haute et puissante votre Protection.

Bottesini se rendra a S` Petersbourg pour y donner des Concertes pendant le prochain Careme, Monsieur le Comte sera-t-il a cette epoque a S` Petersbourg?

Si par malheur vous etiez absent de la grande Capitale seriez-vous assez bon de m'envoyer quelques mots de recommandations pour mon Celebre ami?

Laissez moi esperer que je ne suis point oublie de vous et que vous daignerez acceuillir [sic!] ma demande avec cette bonte qui vous est naturelle et que vous avez prodigue a votre

Dеvouё serviteur G. Rossini Paris 30 Dec 18651⁵

Господину графу ВиельгорскомуОбер-гофмейстеру двора Его Величества императора всея Руси

Ницца

Господин Граф,

мой добрый друг Буффарини Как полагает Р. Мюллер, имеется в виду Chevalier (Cavaliere) VincenzoBuffarini, депу-тат Итальянского парламента в Турине. ^{Матв. Ю. Виельгорский скончался в Ницце 21 февраля 1866 года. Михно указывает на ошибочную датировку этого письма в монографии Антонио Карнити 1921 года, выдержавшей несколько переизданий (см., например:[Carniti 1996, 73]). У Карнити значится 26 сентября 1866 года, при том что визит Боттезини в Россию состоялся в феврале - марте 1866 года. Р. Мюллер предоставил автору данной статьи копию автографа, который хранится в Парме (BibliotecaPalatina.SB I 1/a № 47977), и от-корректировал транскрипцию: письмо датировано 27 января 1866 года.}, который оказался счастливей меня, будет иметь честь передать Вам эти несколько строк. Я питаю горячий интерес к господину Боттезини, это «Паганини контрабаса», отличный композитор, несравненный виртуоз и при этом очень порядочный человек; такое собрание талантов и достоинств поощряет меня просить в его пользу Вашего высокого и могущественного покровительства. Боттезини отправится в Петербург с намерением дать там концерты в течение предстоящего поста. Будет ли Господин Граф в это время в Петербурге?

Если, по несчастью, Вас не будет в великой столице, не соблаговоли ли бы Вы прислать мне несколько слов рекомендации для моего знаменитого друга?

Позвольте мне надеяться, что я вовсе не забыт Вами, и что Вы соблаговолите принять мою просьбу со свойственной Вам добротой, которую Вы проявляли к Вашему преданному слуге

Дж. Россини Париж, 30 декабря 1865 года

Виельгорскому не суждено было вернуться в Петербург^, но, как следует из письма Россини к Боттезини, тяжело больной Матвей Юрьевич передал свои рекомендации. Это письмо, процитированное А. В. Михно без русского перевода [см.: Михно 2008, 96], имеет следующее содержание: «Дорогой Боттезини, хотя пословица гласит, с глаз долой -- из сердца вон, счастлив доказать обратное. Вот обещанные письма. Одно для Рубинштейна, директора Консерватории. Другое для тенора Тамберлика, и, наконец, присоединяю письмо, полученное из Ниццы от моего друга Буффарини, который дает инструкции, как следует поступать, чтобы представиться тем, кому Вы рекомендованы графом Виельгорским, который сейчас болеет в Ницце. Сделайтесь известным. Зарабатывайте много рублей, держите их в сохранности, думайте о старости!!! И не забывайте Вашего преданного Россини»™.

Имена Россини и Боттезини встречаются в документах еще одного российского музыкального деятеля, а именно, петербургского критика Маврикия Яковлевича Раппапорта В справочных изданиях можно встретить различающиеся сведения о годах жизни Раппапорта (1824, 1826 или 1827-1884), а также варианты отчества и фамилии (Мав-рикий Якимович Раппопорт). См., например: [Ливанова 1967, 18; Медведева 2005]. В 1851-1856-х годах он был музыкальным обозревателем газеты «Ведомости Санкт- Петербургской городской полиции», с 1860 года печатался в журнале «Сын отечества».. Так, в Отделе документов и личных архивов Российского национального музея музыки (РНММ) хранится письмо Боттезини, адресованное Раппапорту Письмо без даты. РНММ. Ф. 75. Ед. хр. 12. ^{С 1857 года -- «Театральный и музыкальный вестник». Отдел документов и личных архивов РНММ. Ф. 75. Ед. хр. 2. Пьеса в Es-dur посвящена некойМариеттеЛомбарди [см.: Muller 2018a].}. Раппапорт вел переписку со многими отечественными и зарубежными артистами: в его личном архиве можно найти письма Мейербера, Обера, Мерелли, Тамберлика, Контского и многих других.

В 1856-1860 годах Раппапорт был редактором основанного им еженедельника «Музыкальный и театральный вестник»/! Именно к этому периоду относится запись, оставленная Россини в альбоме Раппапорта, -- фортепианная миниатюра в жанре вальса в 10 тактов (ил. 1) с дарственной надписью на французском языке: “G. Rossini a M^rRappaport. Parisce 4 Oct^bre 1859”22. Как удалось установить Р. Мюллеру и пианисту А. Мара-ньони, тема заимствована Россини из его сочинения 1846 года2³.

Ил. 1.Дж. Россини. Allegretto. 1859

Fig. 1. Gioachino Rossini. Allegretto. 1859

В 2019 году в Российском государственном историческом архиве (далее -- РГИА) автором данной статьи были обнаружены два письма Россини к И. М. Толстому РГИА. Ф. 696. Оп. 1. Д. 28.^{25 Куда более резко об этом назначении и о способностях Толстого высказался извест-ный своим злым языком П. В. Долгоруков: «В 1838 году, за несколько месяцев до отъ-езда цесаревича (нынешнего государя) в путешествие по Европе, Иван Матвеевич был болен горячкою. Двоюродная сестра его, гр. Екатерина Фёдоровна Тизенгаузен, прия-тельница тогдашней императрицы, рассказывала везде, что он в бреду горячки все пел: „Боже, царя храни“: Вот, дескать, как юноша предан царю своему! Его назначи-ли к цесаревичу секретарем по иностранной переписке, а по возвращении из путеше-ствия -- шталмейстером к цесаревичу. Александр II боится умных людей и терпеть их не может.. . Можно посудить, как он полюбил Ивана Матвеевича и сделал его своим ежедневным собеседником» [Долгоруков 1934, 275]. При Толстом в стране было налажено производство материалов для сооружения телеграфных линий, что способствовало развитию российской телеграфной связи [см.: Высоков 2006]. После смерти Толстого в Германии от неправильного лечения малярии Министерство почт и телеграфов вошло в состав Министерства внутренних дел.}, датированные 1840 и 1858 годами [см.: Логунова 2019]. Иван Матвеевич Толстой (1806-1867), внук М. И. Кутузова по материнской линии, был представителем младшей нетитулованной линии рода Толстых, но именно ему, благодаря поистине головокружительной карьере при дворе, суждено было стать родоначальником новой графской ветви. Начав свой путь в Государственной коллегии иностранных дел, камер-юнкер Толстой с 1828 года служил секретарем русских посольств в европейских столицах. Судьбоносный поворот в жизни молодого чиновника произошел весной 1838 года, когда Николай I назначил его сопровождать цесаревича Александра Николаевича в заграничной поездке, о чем сохранилась дневниковая запись от 26 марта 1848 года соученика цесаревича, Иосифа Виельгорского, сына Мих. Ю. Виельгорского: «Иван Толстой, которого назначили в свите Великого Князя, представлялся ему; он кажется добрый, ласковый, любезный, но не более тот/⁵ [Лямина 1999, 282]. По возвращении в Петербург великий князь оставил Ивана Матвеевича при дворе в должности шталмейстера, после своего восхождения на престол назначил Толстого сенатором, в 1860 году произвел в действительные тайные советники и пожаловал высочайший чин обер- гофмейстера, а вскоре включил его в состав Государственного совета. В 1856-1861 годах Толстой занимал пост товарища министра иностранных дел при А. М. Горчакове, в 1863 году был назначен главным управляющим почтовым департаментом, а затем и всей телеграфной службой Российской империи. Толстой добился повышения статуса своего департамента до уровня министерства, став министром почт и телеграфов2⁶. За год до кончины он был пожалован в графы, и этот титул унаследовали сыновья чиновника Среди потомков Ивана Матвеевича -- крупные деятели российской культуры. Сын Иван Иванович (1858-1916), автор нумизматических исследований, занимал посты вице-президента Академии художеств, министра народного просвещения и петербург-ского головы; сын Дмитрий Иванович (1860-1919) был коллекционером, руководите-лем Русского музея и последним директором Императорского Эрмитажа [см.: Банни-ков 2008, 230]. Внук Ивана Матвеевича Иван Иванович Толстой (1880-1954) -- видный советский филолог, специалист по древнегреческой литературе, член Академии наук СССР..

Толстой сопровождал императора во время охоты, присутствовал вместе с ним на спиритических сеансах. О вхождении его в избранный круг приближенных свидетельствует то, что он был одним из немногочисленных постоянных партнеров Александра II в игре в карты [см.: Мещерский 1897, 97]. Собрание РГИА содержит 13 личных посланий императора к Ивану Матвеевичу (5 писем и 8 телеграмм^ РГИА. Ф. 696. Оп. 1. Д. 11. ^{«Со времени восшествия на престол Александра II надменности Ивана Матвеевича нет пределов; он до такой степени поднял нос, что в Петербурге его прозвали „Пав-лин Матвеевич", и мне случалось, разговаривая с иностранными дипломатами, в Пе-тербурге пребывающими, слышать, как они, упоминая о Толстом, называли его: одни -- lepaon, а другие -- lepavline», -- писал об этом князь Долгоруков [Долгоруков 1934, 156].}. Отношение к Толстому было неоднозначным: современники иронизировали над количеством его орденов [см.: Греч 1886, 141], отмечали высокомерие чиновника^. По мнению литератора В. М. Лазаревского, Толстой стал прототипом Рейзенбаха в романе Тургенева «Дым»: «Человек средних лет, геморроидальной комплексии, с сморщенным и надменным лицом, греческим носом и злыми губами, закутанный в соболью шубу, по всем признакам важный сановник» [Тургенев 1923, 293-294] Знакомство Тургенева с Иваном Матвеевичем состоялось, скорее всего, в середине 1840-х, а в 1856-м Толстой помог писателю получить заграничный паспорт [см.: Турге-нев 2008, 613]..

Когда могло произойти знакомство Россини с Толстым? Иван Матвеевич начал свою посольскую службу в 1828 году в Лиссабоне, затем был переведен в Париж Точную дату назначения на службу во Францию установить пока не удалось., а с 1836-го работал в Лондоне вплоть до возвращения в Петербург в 1838-м. Россини в 1824-1836 годах жил преимущественно в Париже. Теоретически, пути Россини и Толстого могли пересечься во французской столице -- не ранее 1828 года и не позднее 1836-го. И если факты, подтверждающие их личное общение в этот период, пока не обнаружены, в научный обиход уже введены материалы, удостоверяющие причастность Толстого к истории одного из «русских» сочинений

Россини 1830-х годов, а именно -- военной музыки в честь Николая I Подарочный манускрипт трех маршей для духового оркестра был выявлен Г. В. Ко-пытовой в Российском институте истории искусств [см.: Копытова 1992].. Речь идет о документах московского Архива внешней политики Российской империи: по данным регистрационного журнала российского посольства в Париже за 1834 год, 17 февраля (1 марта) рукопись Россини поступила к третьему секретарю посольства И. М. Толстому [см.: Копытова 2003, 69]. Более того, согласно учету корреспонденции из Парижа, письмо Россини с приношением российскому императору (направленное через посла К. О. Поццо диБорго) Публикация Г. В. Копытовой 2003 года содержит лишь упоминание об этом доку-менте; само же письмо Россини к российскому послу в Париже графу К. О. Поццо диБорго от 28 января 1834 года было обнаружено только в 2019 году в РГИА, в составе дела «О подносимых вещах» за 1834 год (Ф. 472. Оп. 13. Д. 867) [см.: Логунова 2019, 108]. было доставлено в Петербург, министру иностранных дел России графу К. В. Нессельроде, собственноручно камер-юнкером И. М. Толстым. Таким образом, россиниевские марши в честь Николая I чудесным образом оказались связанными с Толстым, которому в тот момент суждено было выступить в роли международного посланца итальянского композитора. Символично, что миссия, исполненная Иваном Матвеевичем в молодости, предвосхитила итог его восхождения по карьерной лестнице -- руководство Министерством почт и телеграфов.

Текст письма Россини к Толстому от 10 августа 1840 года говорит о том, что их общение, предположительно, начавшееся в Париже, носило неофициальный характер: уже на конверте адресат назван «прославленным любителем пения» (ил. 2а) “AlNobilUomo | IlSig. ConteTolstoy | CelebreDilettantedi | Canto | S. Pietroburgo” («Дворянину | господину графу Толстому | прославленному любителю | пения | С. Пе-тербург»). Высоким положением И. М.Толстого в свете и его влиянием при дворе мож-но объяснить тот факт, что Россини использует обращение «граф» задолго до офици-ального присвоения Толстому этого титула. ^{«По вечерам часто бывали у нас Толстые. <...> Они принадлежали к высшему обще-ству, но были милые, веселые люди и не брезгали жареным картофелем с луком, кото-рый у нас изготовляли в совершенстве» [Глинка 1887, 39].}.

Семья Толстых не была чужда музыке: композитор и музыкальный критик Ростислав (Феофил Толстой) -- не кто иной, как младший брат Ивана Матвеевича. Без сомнения, Толстой был вхож в музыкальные круги Петербурга -- так, Глинка, познакомившийся с братьями в 1827 году, оставил о них самые теплые воспоминания3⁵. Именно к Ивану Матвеевичу обратилась Людмила Ивановна Шестакова после смерти Глинки в надежде получить императорское разрешение на перезахоронение брата, причем результат содействия Толстого превзошел ожидания проситель-ницы: «Император не только разрешил это, но милостиво вник в тогдашнее мое положение и приказал, чтобы все хлопоты по этому делу правительство взяло на себя» [Глинка 1887, 268].

Ил. 2а. Письмо Дж. Россини к И. М. Толстому от 10 августа 1840 года. Автограф. РГИА. Ф. 696. Оп. 1. Д. 28. Л. 4 (фрагмент)

Fig. 2a. The Rossini's letter of August 10, 1840 addressed to Ivan M. Tolstoy. Autograph. The Russian State Historical Archive. Col. 696. Inv. 1. No. 28.

Fol. 4r (fragment)

В первой трети XIX века Иван Матвеевич был известен как певец-любитель [см.: Петровская 2009, 188]. О выступлениях чиновника при дворе свидетельствуют мемуары и письма фрейлин. Так, А. Ф. Тютчева, дочь поэта, отмечала в дневнике, что «Иван Толстой играл и пел очень хорошо» [цит. по:Высоков 2006], а в письме А. С. Шереметевой описан примечательный музыкальный вечер в Зимнем дворце, состоявшийся 24 марта (5 апреля) 1834 года: «Были также оба Толстые, Иван и Феофил, которых Императрица хотела слышать. Феофил очень хороший музыкант. Он пел вчера романсы своего собственного сочинения. Но Иван не мог петь, так как он сильно кашляет. Говорят, у него большой талант; и он много пел в Париже с Зонтаг» Письмо А. С. Шереметевой к матери от 25 марта (6 апреля) 1834 года [Шереметева 1902, 40]. Обнаружить подтверждение выступлений Толстого с Зонтаг не удалось. [Шереметева 1902, 39-40]. Незадолго до отъезда с цесаревичем за границу, 23 марта (4 апреля) 1838 года Толстой выступил в концерте любителей в пользу частных школ Женского патриотического общества: Иван Матвеевич принимал участие в исполнении хора из IV действия «Гугенотов» Мейербера [см.: Глинка 1973, 393]. Подробности концерта, участие в котором Толстого не ограничилось ролью хориста, зафиксированы И. Виельгорским: «Всего более эффекта сделали Лисянская, Львов, дуэт Толстого и Волкова И. М. Толстой и М. А. Волков исполнили дуэт из оперы Г. Доницетти «Безумный на острове Сан-Доминго» [см.: Лямина 1999, 280]., финал “Somnambula”» [Лямина 1999, 280].

О музыкальных выступлениях Толстого свидетельствуют ни много ни мало письма самого великого князя Александра Николаевича, будущего императора Александра II, к Николаю I. 5 (17) июня 1838 года Александр пишет отцу из Швеции: «К 9 ч. собрались ужинать, королі Король Швеции и Норвегии Карл XIV Юхан.со мною говорил о своих кампаниях и припомнил много любопытного об Аустерлицком сражении. После ужина по-нашему играли в разные игры и Толстого заставляли петь» [Переписка 2008, 35]. 6 (18) октября, находясь в итальянском Комо, цесаревич сообщает: «Вечер я провел, как обыкновенно со своими. ВиельгорскийЗ Речь идет о вышеупомянутом сыне Мих. Ю. ВиельгорскогоИосифе. и Толстой нас забавляли пением, и время летит неприметно» [Переписка 2008, 117]. 2 (14) апреля 1839 года Александр пишет из Гааги: «Вечером у принца Оранского было маленькое собрание, пели Толстой с молодой принцессой Софиею София Вюртембергская, дочь короля Вильгельма I и великой княгини Екатерины Павловны, двоюродная сестра Александра II. ^{Не символично ли, что будущий Александр II слушал оперу Россини именно в Веро-не, где шестнадцатью годами ранее композитор был представлен Александру I! Из переписки цесаревича с отцом следует, что 3 декабря 1838 года Толстой отбы-вал в Одессу [Переписка 2008, 337]. Если предположить, что Толстой мог отлучаться от цесаревича, то, согласно гипотезе Р. Мюллера, встреча с Россини могла состояться в период с 28 августа по 15 сентября 1838 года, во время пребывания Россини в Милане, где композитор 8 сентября дал концерт с Дж. Пастой в доме Меттерниха.}, у которой будет хорош голос, и с англичанкой мадам Скотт» [Переписка 2008, 382].

Итак, из эпистолярных и мемуарных источников 1830-х годов следует, что Иван Матвеевич пел уже во время посольской службы в Париже, в том числе, возможно, и с профессиональными певцами, выступал перед двумя российскими императорами -- Николаем I и Александром II, музицировал в присутствии коронованных особ в Европе.

Еще только предстоит выяснить, когда именно Россини мог слышать пение И. М. Толстого. Во время путешествия 1838-1839 годов будущий император не видел знаменитого итальянского композитора--такое событие не осталось бы незамеченным в подробнейших эпистолярных отчетах отцу. Александр упоминает только посещение оперы «Матильда диШабран» во время пребывания в Вероне [Переписка 2008, 111]41. Гипотетически Толстой мог встретиться с Россини отдельно от цесаревича зимой 1838-1839 года4². Как бы то ни было, о музыкальности представителей семьи Ивана Матвеевича композитор знал не понаслышке. Ведь за четверть века до письма с лестным отзывом о вокальных данных Ивана Матвеевича молодой Россини слушал пение.. . бабушки Толстого Екатерины Ильиничны Голенищевой-Кутузовой! Вдова фельдмаршала посетила Неаполь, Флоренцию и Рим, где в ноябре 1815 года была впервые исполнена кантата «Аврора», написанная Россини ко дню именин Голенищевой-Кутузовой (24 ноября по старому стилю) Рукопись кантаты была обнаружена в 1942 году старшим научным сотрудником Центрального Музея музыкальной культуры им. М. И. Глинки Е. П. Рудаковой в под-вале церкви Димитрия царевича на Крови в Угличе. После смерти Кутузовой рукопись перешла к ее младшей дочери Д. М. Опочининой, затем из семейного архива дома в Шишкино попала в Угличский краевой музей [см.: Рудакова 1955]. ^{Именно в «Авроре» композитор обратился к мелодии русской хороводной песни «Ах, зачем бы огород городить», которая вскоре появилась в финале «Севильского ци-рюльника» [см.: Рудакова 1955, 1; Копытова 2004].}: партия Авроры, олицетворявшей именинницу, предположительно, предназначалась для исполнения самой Голенищевой-Кутузовой44.

Слова Россини служат самым красноречивым подтверждением вокальных способностей Ивана Матвеевича: «Как проходят занятия музыкой? Знаю, что великолепные должности Ваши отнимают большую часть времени, однако, во имя гармонии прошу Вас пользоваться свободными мгновениями, чтобы совершенствовать Ваш восхитительный голос, коим творятся столь великие обольщения!!!! (sic!)» [Логунова 2019, 112].

Оба письма Россини к Толстому содержат рекомендации соотечественникам композитора, прибывающим в российскую столицу: в первом случае это Федерико Пескантини, во втором -- Амалия Феррарис, но как разительно отличаются послания, разделенные 18-летним перерывом! В 1858 году пожилой музыкант обращается к опытному царедворцу на французском языке, в любезном тоне светской беседы. В 1840 году Россини пишет 34-летнему Толстому по-итальянски, что делает его письмо более доверительным и непосредственным. В расположении текста и почерке автора ощущается поспешность, а пунктуация передает выходящие за рамки галантности эмоции Россини -- чего стоят только его четыре восклицательных знака в характеристике голоса Ивана Матвеевича! (ил. 2b).

Ил. 2b. Письмо Дж. Россини к И. М. Толстому от 10 августа 1840 года. Автограф. РГИА. Ф. 696. Оп. 1. Д. 28. Л. 3

Fig. 2b. The Rossini's letter of August 10, 1840 addressed to Ivan M. Tolstoy. Autograph. The Russian State Historical Archive. Col. 696. Inv. 1. No. 28. Fol. 3r

Ил. 2c. Письмо Дж. Россини к И. М. Толстому от 10 августа 1840 года.

Автограф. РГИА. Ф. 696. Оп. 1. Д. 28. Л. 3об

Fig. 2с. The Rossini's letter of August 10, 1840 addressed to Ivan M. Tolstoy. Autograph. The Russian State Historical Archive. Col. 696. Inv. 1. No. 28. Fol. 3v.

В письме от 10 августа 1840 года Полный текст письма с переводом А. О. Дёмина см.: [Логунова 2019, 112]. После пуб-ликации Р. Мюллеру удалось расшифровать неразборчивое слово (“costumanza”), так что последний пассаж на первой странице письма в переводе Дёмина выглядит следу-ющим образом: «не захотел я позволить ему прибыть в великую столицу, не поручив его Вам, облеченному всякой властью, а по обыкновению Вашему со мною, надеюсь, пожелаете оказать любезность и моему другу». ^{Ю. М. Стеклов указывает, что Пескантини был певцом [см.: Бакунин 1934, 449]. Письмо к Фридману из частной коллекции в настоящее время выставлено на про-дажу. Скан-копия автографа находится в свободном доступе в сети Интернет: URL: https://www.amazon.com/Gioacchino-Rossini-Autograph-Letter-Signed/dp/B00936M456 (дата обращения: 16.10.2019). Иоганна (Johanra, также Janica) Фенгер (1814-1856), урожденнаяКрёгер. Первым мужем Иоганны был датский консул Николаус Фридрих Фенгер (1802-1835). В августе 1838 года Иоганна стала женой Пескантини (см.: [Nekrolog 1856, 224]). Иоганна была неравнодушна к Бакунину: в 1850 году она через М. Рейхель писала ему в тюрьму [Ба-кунин 1934, 449].} Россини извещает Ивана Матвеевича о приезде Федерико Пескантини (1802-1875), итальянского писателя, активного деятеля Рисорджименто и страстного любителя театра [см.: ArisiRota 2015]. Вынужденный покинуть Италию в 1831-м, Пескантини продолжил литературную деятельность во Франции и Швейцарии. В Париже в 1832-1834 годах Пескантини был одним из учредителей двуязычного журнала «Изгнанник» (“L'esule”). В Швейцарии дом Пескантини стал местом общения выдающихся деятелей революционного движения, в том числе Дж. Мадзини, В. Джоберти и М. А. Бакунина, с которым писатель познакомился в 1842-м. Бакунин характеризует Пескантини в письме к брату от 10-12 февраля 1843 года: «Через месяц поеду я вероятно в Женеву к итальянцу Pescantini, который купил себе недавно имение на берегу Женевского озера. Я познакомился и подружился с ним в Дрездене скоро после твоего отъезда; с его женою также. Пескантини это -- прекрасный и великодушный тип итальянца: очень страстный, очень образованный и вполне артист4⁶» [Бакунин 1934, 183].

Известно, что Россини снабдил Пескантини не одной рекомендацией -- в тот же день композитор написал секретарю Министерства иностранных дел Х. Л. де Фридману4⁷. Однако в литературе о Россини факт общения композитора с Федерико Пескантини не обсуждается, упоминается лишь Джузеппе Пескантини, поверенный отца Джоакино, Джузеппе Россини, по вопросам сдачи в аренду его дома в ЛугодиРоманья [Rossini 2016, 712]. Федерико Пескантини, как и отец Россини, родился в Луго: не исключено, что писатель состоял в родстве с Джузеппе Пескантини.

Федерико Пескантини косвенно был связан с Россией через свою жену Иоганну Фенгер, уроженку Риги4⁸. Творчество Пескантини, как и его жизненный путь, до сих пор не становилось объектом исследований, так что подробности его визита в Петербург еще предстоит выяснить. О том, что поездка состоялась, свидетельствует письмо Россини к И. М. Толстому как таковое, ведь, согласно содержанию, адресату его должен был передать сам писатель. Другим доказательством пребывания Пескантини в Российской империи является изданный им в Риге сборник «На берегу Балтики». В нем впервые публикуются фрагменты «Музыкального путешествия», биографического эссе Пескантини об итальянском теноре Наполеоне Мориани [см.: Pescantini 1842], -- красноречивое подтверждение глубокого увлечения Пескантини музыкой и театром, на почве которого могла окрепнуть дружба с Россини. Поэтическую часть издания составляет серия стихов молодого француза Луи Делатра «Мечты и грезы»⁴9. Кроме того, в сборнике опубликована драма «Руфь»; за инициалами автора («Г-жа И. П.») скрывается Иоганна Пескантини. Интересно открывающее книгу предисловие, проникнутое ностальгией по «романтичным и суровым» берегам, покинуть которые авторов заставляет лишь «страх перед льдами северной зимы». Косвенным отражением эмоций Пескан-тини как составителя сборника служит и помещенное на первой странице стихотворение Делатра «Прощание с Санкт-Петербургом».

Во втором письме (от 7 сентября 1858 года) Россини обращается к Толстому с рекомендацией для некой госпожи Феррарис Луи-Мишель Лакур-Делатр (1815-1893) -- поэт, писатель, переводчик, либреттист. На слова Делатра молодой Бизе написал оду-симфонию «Васко да Гама» (1860). ^{К письму приложена визитная карточка Россини с адресом “Passy, ruedelaPompe, 24” [РГИА. Ф. 696. Оп. 1. Д. 28. Л. 5], послужившая одним из подтверждений уточненной расшифровки даты письма (в архивном описании значится 1838 год вместо 1858-го): композитор снимал комнаты по этому адресу с 1855 по 1858 годы [см.: Hartopp 2017, 48-49]. Годы жизни балерины, вызывающие разногласия, даны по новейшей публикации В. Бонелли [см.: Bonelli 2019, 63].}. Речь идет о балерине Амалии Феррарис (1828--1904)51, принадлежавшей к числу самых выдающихся итальянских балерин своего времени, наряду с Марией Та-льони и Каролиной Розати.

В 1840-х Феррарис выступала в городах Италии, Лондоне и Вене, а в 1856 году дебютировала в Париже. Рекомендательное письмо Россини написано накануне российских гастролей балерины. Дебют Феррарис на сцене Императорского театра состоялся 4 ноября 1858 года в спектакле Ж. Перро «Эолина, или Дриады» на музыку Ц. Пуни. Т. Готье вспоминал: «Триумф г-жи Феррарис был полным, а русская публика не проста, когда дело касается танца: она видела Тальони, Эльслер, Черрито, КарлоттуГризи, не считая русских балерин, молодую хореографическую армию, которую выпускает одна из лучших в мире консерваторий» [цит. по:Боглачева 2015, 69]. 12 февраля прошел прощальный бенефис балерины; специально для этого вечера Мариус Петипа поставил pasdedeux «Венецианский карнавал» с музыкой Пуни на тему Паганини и сам танцевал в дуэте с Феррарис [см.: Боглачева 2015, 72].

Успешные выступления итальянской танцовщицы на сцене Opera, продолжавшиеся до 1863 года, совпали с пребыванием Россини в Париже. Сохранились фотопортреты Россини и Феррарис, выполненные в мастерской парижских фотографов Пьера-Луи Пьерсона и братьев Майер. Однако главное доказательство их дружеского общения ведет в семью танцовщицы: Амалия была женой генуэзского поэта и либреттиста Джузеппе Торре (1822-1900), защитника идеалов Рисорджимен- то, друга Гарибальди и Мадзини. Стихи Торре вошли в поздний росси-ниевский сборник «Грехи моей старости» Торре написал слова ариетт и ансамблей из «Итальянского альбома» (“Lalontananza”, `Legittane”, предположительно, -- “I gondolieri” и “Lafiorajafiorentina”); два итальянских варианта текстов из «Французского альбома» (“AveMariasuduesolenote”, “Notturno”); в третьей части (“Morceauxreserves”) на стихи Торре написаны “L'esule” и “Preghiera”. ^{Россини объединил две пьесы из разных альбомов в авторской копии, поместив следующее посвящение на титуле: “DueAriette | offerte | a | GiuseppeTorre (autoredelleParole) | insegnodiveracestima e disantaamicizia | da | GioachinoRossini | Passy 20 Agosto 1858” [Muller 2018b, 25].}, две миниатюры из которого-- “Lalontananza” и “L'esule” -- композитор посвятил поэту «в знак искреннего уважения и священной дружбы)/³. Произошло это 20 августа 1858 года, незадолго до появления рекомендательного письма для Амалии, направлявшейся в Россию.

Текст письма Россини И. М. Толстому от 7 сентября 1858 года подразумевает личное знакомство жены композитора Олимпии Пелисье с супругой Толстого Елизаветой Васильевной Толстой (Тулиновой). Не исключено, что их встреча могла состояться во время европейского путешествия Толстых в 1855 году: свидетельством посещения Италии служит полотно Дж. Карлини «Семейство Толстых в Венеции» из собрания Эрмитажа.

Установленные факты общения И. М. Толстого с Россини, высоко оценившим вокальное искусство русского придворного, помимо всего прочего, дают ценный материал к истории любительского музицирования России в первой половине XIX века.

В Санкт-Петербурге обнаружились еще два письма Россини, по всей видимости, не публиковавшиеся ранее. Известно, что Россини сыграл важную роль в карьере русского тенора Николая Иванова; по замечанию Ф. Госсетта, композитор относился к нему как к сыну [см.: Corti 2010, 20]. Документы из архива Санкт-Петербургского государственного музея театрального и музыкального искусства (далее -- СПбГМТиМИ) свидетельствуют, что Иванов был не единственным российским подданным, которому оказывал содействие Россини: четверть века спустя место его протеже занял «русский бас и баритон Дмитриев», о котором в один и тот же декабрьский день 1860 года композитор пишет из Парижа в Милан издателю Тито Рикорди и театральному агенту ДжованниБаттистаБоноле. Ниже приведены тексты писем в транскрипции Р. Мюллера и в переводе А. О. Дёмина.

Ил. 3a. Письмо Дж. Россини к Дж. Б. Боноле от 23 декабря 1860 года. Автограф. СПбГМТиМИ. Ф. 38. Оп. 1. Д. 1. Л. 1об (фрагмент)

Fig. 3a.The Rossinis letter of December 23, 1860 addressed to Giovanni B. Bonola. Autograph. St. Petersburg State Museum of Theatre and Music. Col. 38. Inv. 1. No. 1. Fol. 1v. (fragment)

Ил. 3b. Письмо Дж. Россини к Дж. Б. Боноле от 23 декабря 1860 года. Автограф. СПбГМТиМИ. Ф. 38. Оп. 1. Д. 1. Л. 1

Fig. 3b. The Rossini's letter of December 23, 1860 addressed to Giovanni B. Bonola. Autograph. St. Petersburg State Museum of Theatre and Music. Col. 38. Inv. 1. No. 1. Fol. 1r

Al Sig Bonola Corrispondente Teatrale di Primo Ordine.

Milano

Carissimo amico.

Il Giovane Artista Russo Dmitrieff Baritono e Basso Cantante ti presentera queste poche Linee. Ti prego di udirlo, Troverai in lui, che ti raccomando, mezzi Solari e non Nordici, ti sara facile diriggerlo nel perfezionamento di cui ha bisogno, come pure trovarle il mezzo di Esordire; Egli e pure portatore di un mio Ritrattino che ti ricordera il

Tuo Aff.⁰

G. Rossini

Parigi 23 Dec I860⁵⁴

Господину Боноле

Театральному агенту первого ряда.

Милан

Дражайший друг,

молодой русский артист Дмитриев, баритон и высокий бас, представит тебе эти несколько строк. Прошу тебя послушать его, найдешь в том, кого тебе рекомендую, средства солнечные, а не северные, тебе будет несложно направить его для нужного ему усовершенствования, как и найти способ дебютировать. Он также передаст тебе портретик, который напомнит о преданном тебе

Дж. Россини Париж, 23 декабря 1860 года

Ил. 4a. Письмо Дж. Россини к Т. Дж. Рикорди от 23 декабря 1860 года. Автограф. СПбГМТиМИ. Ф. 38. Оп. 1. Д. 1. Л. 2об (фрагмент)

Fig. 4a.The Rossini's letter of December 23, 1860 addressed to Tito G. Ricordi. Autograph. St. Petersburg State Museum of Theatre and Music. Col. 38. Inv. 1. No. 1. Fol. 2v. (fragment)

Al Sig Tito di Giovanni Ricordi.

Editore di musica.

Milano

Carissimo Tito.

Privo di vostre notizie profitto della partenza dell'Esordiente artista Russo Dmitrieff per darvene delle mie, che sono passabili e per farvi pervenire una mia Carta di visita pel nuovo anno. Vi Raccomando il porgitore che merita per suo Talento le vostre Solleccitudini, mi saranno cari i vostri carateri e piaciavi dirmi come ve la passate: Ricordatemi alla vostra famiglia, e Credetemi ognora

Vost° Aff^o

G. Rossini

Parigi 23 Dec 1860⁵⁵

Ил. 4b. Письмо Дж. Россини к Т. Дж. Рикорди от 23 декабря 1860 года.

Автограф. СПбГМТиМИ. Ф. 38. Оп. 1. Д. 1. Л. 2

Fig. 4b. The Rossini's letter of December 23, 1860 addressed to Tito G. Ricordi. Autograph. St. Petersburg State Museum of Theatre and Music. Col. 38. Inv. 1. No. 1. Fol. 2r

Господину Тито ди Джованни Рикорди. Музыкальному издателю.

Милан

Дорогой Тито,

не имея от Вас новостей, я воспользуюсь отъездом дебютирующего русского артиста Дмитриева, чтобы отправить Вам свои, они удовлетворительны, и шлю свою визитную карточку на следующий год. Я рекомендую подателя сего, который заслуживает благодаря своему таланту Вашего уважения, мне будут дороги Ваши строки и буду рад, если скажете, как Вы поживаете. Напомните обо мне Вашей семье, и числите меня преданным Вам

Дж. Россини Париж, 23 декабря 1860 года

Определение личности протеже Россини потребовало длительных поисков, в результате которых удалось установить, что речь идет о певце и режиссере Александре Дмитриевиче Гарфильд-Дмитриеве Настоящее имя в биографической справке -- Аарон Гарфильд (1835-1889) [см.: Бо-рисоглебский 1938, 170-171]. По другим сведениям, настоящая фамилия -- Гарфельд, родился в 1832-м или 1833-м, умер в 1899-м [см.: Пружанский 1991, 148]. ^{Ныне -- г. Елгава (Латвия). Список постановок Дмитриева доступен на сайте Большого театра: URL: http:// archive.bolshoi.ru/entity/PRODUCTION?sa-person=3774301 (дата обращения: 3.01.2020).}. Фигура Гар-фильд-Дмитриева мало освещена в научной литературе, хотя творческий путь и значение его для русского оперного искусства второй половины XIX века весьма примечательны. Будучи родом из Митавь^⁷, в 1851 году Гарфильд оказался в Петербурге. Красивый голос привел юношу в салон княгини Потёмкиной, где он познакомился с Кукольником, а через него -- с Глинкой, который помог Гарфильду поступить в театральное училище. С 1857 года Гарфильд стал выступать в Петербурге под фамилией Дмитриев, в 1859-м был отправлен на усовершенствование в Париж, а затем, не без помощи Россини, оказался в Милане, где брал уроки у Фр. Ламперти, подготовив под его руководством партии Риголетто и Дона Паскуале, и пел в миланском театре Carcano. В 1862 году артист уже выступал в Петербурге в опере «Трубадур», а через два года был переведен в московскую оперу, где служил до 1877-го. Завершив карьеру певца, он работал главным режиссером Большого театра. 11 (23) января 1881 года Дмитриев впервые на этой сцене поставил «Евгения Онегина» Чайковского, всего же осуществил 18 постановок⁸, среди которых-- московская премьера «Аиды». После 1882-го музыкант посвятил себя преподаванию, открыв в 1887 году в Петербурге «Оперно-драматические классы» [см.: Петровская 2009, 202].

В процессе работы над настоящей статьей были обнаружены автографы Россини, не связанные напрямую с российскими адресатами. Так, в Российском государственном архиве литературы и искусства (далее -- РГАЛИ) в Москве хранится вклеенный в книгу Ж. А. Барбед'Оревильи «Музей древностей» автограф Россини -- короткая записка, подаренная некоему Самюэлю Д. в день премьеры Маленькой торжественной мессы в Париже 24 апреля 1865 года⁵Т Р Мюллер, сличив документ с дарственной надписью тому же лицу на одном из фотопортретов Россини, установил, что получателем записки является французский композитор Самюэль Давид. В том же московском архиве хранится фотокопия неизвестного письма Россини (без даты и без указания адресата) РГАЛИ. Ф. 994. Оп. 4. Ед. хр. 150. Л. 52. ^{РГАЛИ. Ф. 994. Оп. 4. Ед. хр. 149. Местонахождение оригинала установить пока не удалось. СерджиоРаньи -- соредактор издания писем и документов Россини FondazioneRossini [см.: Rossini 1992], автор капитальной монографии «Изабелла Кольбран, Иза-белла Россини» [Ragni 2012], директор Дома-музея Россини в Неаполе.}, написанного крайне неразборчиво. Для расшифровки текста потребовались усилия двух специалистов -- Р Мюллера и С. Рань^¹, которым удалось выяснить, что письмо с просьбой посодействовать неизвестной даме адресовано баритону Антонио Тамбурини; в самом ходатайстве композитор через Тамбурини обращается также к тенору Джованни БаттистаРубини. В ходе консультаций зарубежные специалисты предположили, что письмо могло быть написано либо после ноября 1836 года, когда Россини находился в Болонье, а Тамбурини и Рубини вместе пели в Итальянском театре в Париже, либо в период 1830-1836 годов во время пребывания Россини в Париже, когда Тамбурини и Рубини выступали в Лондоне. Примечательно, что Россини в этом послании называет Рубини «полковником» (“pregainmionomeilColonelloRubini”). В итальянской прессе 1840-х годов можно обнаружить анекдот о том, что русский царь сделал Рубини «полковником», когда захотел аплодировать певцу. Николай I, действительно, пожаловал тенору высокий титул, правда, согласно документам, это было назначение первым придворным певцом (приказ от 1 июня 1843 года [см.: Пезенти 2007, 89]). По просьбе русского императора Рубини собрал итальянскую труппу и в течение двух следующих сезонов выступал в Петербурге вместе с П. Виардо и А. Тамбурини. Всё это позволяет предположить, что вышеупомянутое письмо Россини было написано не ранее июня 1843 года и, вполне вероятно, было отправлено не в Лондон и не в Париж, а в Санкт-Петербург!