К изучению деятельности Императорского русского музыкального общества в Крыму

Размещено на http://allbest.ru

К изучению деятельности Императорского русского музыкального общества в Крыму

Марина Дубровская

Не прекращающийся процесс познания отечественными учёными вех дореволюционной истории Императорского Русского музыкального общества, определившего динамичное формирование профессиональной традиции академического музыкального образования, исполнительства и просветительства в России, к настоящему времени породил внушительный массив исследований и публикаций. Наряду с фундаментальными работами в сфере музыкознания, музыкальной культурологии и музыкального краеведения, основательно исследованы исторические процессы становления ИРМО в столицах государства [4; 7], а также его отделений в европейской части Российской империи [4; 5; 8; 12; 13], на Юге России [1], на Урале [15], в Сибири [2] и на Дальнем Востоке [3]. Многие важные исследования выполнены в последнее время [3; 5; 8; 13], что актуализирует проблему. В изданных в последнее десятилетие трудах российских ученых вскрыты причины и методы тщательного утаивания в советский период фактов беспрецедентного личного участия членов августейшей семьи в формировании, функционировании и финансировании ИРМО.

Вместе с тем, анализ существующей научной литературы позволяет полагать, что, несмотря на явное оживление изысканий в сфере истории и развития деятельности ИРМО на бескрайних просторах царской России, осталось ещё немало лакун в познании этого явления, судьбоносного не только для подъёма российской музыкальной культуры второй половины XIX - начала ХХ веков, но и всего дальнейшего её бытия. Погружение в проблематику изучения предмета выявило, что ещё не все грани, обстоятельства и результаты исторической миссии ИРМО досконально изучены и осмыслены, особенно в региональном аспекте.

Так, к числу недостаточно подробно исследованных и описанных в наши дни конкретных форм деятельности этого музыкального института следует отнести его функционирование в той части территории Таврической губернии России, которую занимал Крым. В связи с этим показательно содержание краткой статьи краснодарского музыковеда С.В. Аникиенко «Крым - Кубань: из истории Императорского русского музыкального общества», опубликованной в 2017 году [2]. В ней автор, исследователь многогранной музыкально-общественной и творческой деятельности М.Ф. Гнесина в Екатеринодаре, собственно о контактах последнего с местным отделением ИРМО и пишет. При этом крымский Севастополь упоминается лишь единожды в контексте описания плодотворной деятельности П.М. Татарчевского, который был не только инженером-строителем трамвая, но и директором Екатеринодарского отделения ИРМО с 1908 по 1912 годы [1, 15].

Стоит обратить внимание на показательный факт истории открытия 54 отделений ИРМО в дореволюционной России: в сравнении с Екатеринодарским отделением, возникшим в 1900 году, крымские отделения ИРМО в городах Ялте Ялтинского уезда и Керчи Керчь-Еникальского градоначальства были основаны значительно позднее - в 1905 году. И только три года спустя, в 1908, возникает отделение ИРМО в городе Симферополе (Симферопольский уезд), что, учитывая его в четыре раза превосходившее Ялту народонаселение, представляется ещё более специфичным. Причины сравнительно позднего возникновения в Крыму отделений ИРМО до настоящего времени не нашли отражения, а тем более обобщения в исследовательской литературе. А ведь перед нами историко-культурный парадокс! Все опубликованные источники свидетельствуют о том, что уровень музыкального образования и исполнительства в крупных крымских городах уже со второй половины XIX века был сравнительно весьма высок - великолепные климатические условия манили крупнейших деятелей столичного искусства.

В этой связи нелишне вспомнить позицию отечественной науки относительно механизмов результативности решения глобальных задач ИРМО. Так, содействовать распространению музыкального образования в России и способствовать развитию всех отраслей музыкального искусства возможно было лишь вследствие наличия на местах объективных параметров развития общественного сознания, кадров образованных музыкантов и меценатства. Именно они обусловливали эффективность распространения на территории Российской империи этой грандиозной новации музыкальной культуры.

Необходимая для достижения её успеха «формула триединства» была, в частности, выведена в докторской диссертации Т.Ю. Зимы (2015), в которой доказывается следующее: «...социокультурная реалия (РМО) могла появиться и развиваться лишь при трёх обязательных условиях: 1. Когда имелся носитель идеи (подвижник); 2. Когда был налицо соцзаказ и 3. Когда идея и потребность в ней со стороны социума подкреплялась финансами» (курсив автора. - М. Д.) [3, 15]. К аналогичным выводам приходит и С.С. Радченко, вскрывая проблемы популяризации симфонической музыки в губернских городах Центрального Черноземья, которая, по её мнению, «зависела от ряда факторов: профессионализма и организаторских способностей руководителей отделений и учебных заведений ИРМО, финансовой состоятельности этих организаций, уровня развития слушательской аудитории» [8, 156].

Предложенные данными авторами аналитические подходы к целостному рассмотрению феноменов внедрения ИРМО (до 1873 года, как известно, обозначавшегося РМО) в столицах и ряде регионов России безусловно могут способствовать определению и систематизации специфических обстоятельств возникновения и аспектов деятельности отделений ИРМО в Крыму. Это особенно актуально, ибо приходится констатировать отсутствие специального рассмотрения данного предмета в трудах российских музыковедов.

Вместе с тем, следует отметить, что в ходе изучения музыкальной культуры России конца XIX - начала XX веков представителями отечественного музыкознания всё же были зафиксированы многие значительные события становления ИРМО в Крыму: они, в частности, представлены в хронографе одного из томов фундаментальной «Истории русской музыки» (2011) [4]. Здесь в разделе «Концертная жизнь провинции», подготовленном коллективом авторов (А.В. Комаров, О.П. Кузина, С.К. Лащенко, А.А. Наумов, В.И. Сорокин, Н.Ю. Тартаковская, Л.Л. Тумаринсон), в числе других культуртрегеров той эпохи обозначены некоторые имена энтузиастов профессионализации музыкальной жизни Крыма. Их истовое служение любимому искусству способствовало реализации данного проекта в уездных городах. Здесь же упомянуты и концертные акции, проводившиеся под эгидой ИРМО в названных ранее центрах новой музыкальной культуры Крыма [там же].

В данном хронографе обращает на себя тот факт, что среди состоявшихся в Крыму выступлений превалируют концерты, прозвучавшие в Ялте¹, правомерно считающейся центром музыкальной жизни полуострова ещё с конца XIX в. Некоторые подтверждения этой закономерности можно почерпнуть из недавних российских публикаций, посвящённых корифеям отечественного музыкального исполнительства рассматриваемого периода. Например, в сборнике «„Наш Старик“: Александр Гольденвейзер и Московская консерватория» (2015) [7] впервые представлен хронограф жизни и творчества великого пианиста, педагога и просветителя, в котором, в частности, фигурируют ценные сведения о концертах Гольденвейзера в Крыму: Ялте, Керчи, Феодосии, Симферополе. Так, в декабре 1912 года пианист дал в ялтинском Курортном зале (Курзале) два сонатных вечера с известным московским скрипачом Б.О. Сибором, а 3 января 1913 года сыграл в ялтинском зале Общественного собрания уже сольный концерт [7, 476]. В марте того же года в Феодосии и Ялте даются ещё два совместных сонатных вечера в том же составе, а с 19 по 21 августа 1913 года музыканты выступают в Феодосии, Керчи и Симферополе [7, 477].

Активная концертная жизнь Гольденвейзера охватывала большинство крупных культурных центров Европейской части и Юга России (в том числе Украины), но в те годы явно прослеживается его особая симпатия к Ялте. Немало важных суждений о музыкальной жизни дореволюционного Крыма можно почерпнуть также из публикаций симферопольских культурологов, которые в последнее десятилетие стали активно обращаться к данной теме. Однако судя по имеющимся в свободном доступе статьям, авторов в первую очередь интересуют вопросы культурологического регионоведения, а не влияния ИРМО на музыкальную жизнь полуострова. В качестве примеров из недавних по времени публикаций приведём статьи А.В. Яцкова (2010) [9] и К. Рикман (2014) [15].

Александр Яцков справедливо констатирует, что если в аспекте музыкальной фольклористики региональная характерность музыкального наследия народов Крыма в определённой степени разрабатывается, то «своеобразной незаполненной лакуной» предстаёт «музыкальное образование и становление музыкального профессионализма в Крыму, функционирование на его территории традиции концертного исполнительства» [15, 190]. Ставя задачу прослеживания «равномерности протекания академизма на всём Крымском полуострове», автор уточняет, что решение её затруднено, поскольку «процесс формирования музыкальной культуры крымского полуострова, учитывая его географическую „привлекательность“ и широту „горизонта“, изначально не был „однолинейным“, для него более характерным оказался феномен своеобразной бицентричности» [там же] (курсив автора. - М. Д.).

Поскольку в горниле зарождения «бурной культурной жизни в Крыму», начавшейся со второй половины ХІХ века, «в первую очередь, своеобразными „богемными“ центрами полуострова проявили себя Ялта и Симферополь», Яцков сосредоточивает своё внимание именно на двух названных центрах. Он фиксирует, что «Ялта к этому времени стала одним из крупных населённых пунктов на Южном берегу Крыма, летней резиденцией царской семьи Романовых и самым модным курортом всей Российской империи» [там же], а также перечисляет имена знаменитых концертирующих музыкантов, выступавших в этом городе. Открытию отделения ИРМО в Ялте автор посвящает лишь несколько строк: «Особую роль в музыкальной жизни города играло также Русское музыкальное общество, основанное благодаря инициативе и хлопотам А.Г. Рубинштейна. Впоследствии его долгое время опекал Ц.А. Кюи, нередким гостем здесь бывал и А. Аренский. Главной целью общества была пропаганда отечественного музыкального искусства, что позволяло проводить масштабные концертные программы, приглашать гастролёров и т. д.» [15, 191]. Следом А.В. Яцков переходит к Симферопольскому отделению ИРМО. Указывая, что «на его базе функционируют ранее основанные музыкальные классы», он акцентирует внимание на том, что «стремительное развитие музыкального образования в этих первых заведениях профильного назначения достигает за краткие сроки такого уровня, что вскоре на их основе возникает Симферопольское музыкальное училище», а «с появлением целенаправленных образовательных музыкальных классов центр академической, чисто профессиональной традиции постепенно начинает смещаться в сторону Симферополя» [там же]. «Именно с этого периода, - констатирует автор, - Симферополь становится главным носителем идеи музыкального академизма» [там же]. И далее: «Отсюда, фактически, начинается и некая точка отсчёта в возникновении бицентричности в зоне региональной культуры Крыма, где Ялта и Симферополь становятся главенствующими центрами и носителями высокой традиции музыкального академического искусства» [15, 192]. Итак, в упомянутой работе подтверждается, что именно Ялта первоначально была главным феноменом музыкальной жизни Крыма, и кроме того содержится обоснование высокого музыкально-образовательного статуса Симферополя, сохранившегося до наших дней².

Рассматривая в своей статье музыкально-событийные процессы современного композиторского искусства Крыма, Карина Рикман так же, как и Александр Яцков, считает, что «на сегодняшний день история и современность музыкальной культуры Крыма освещена достаточно скромно, несмотря на то, что Крым является одним из узловых в историко-культурном и художественном смыслах регионов» [9, 98]. Весьма точное суждение!

В статье А.Е. Семилет (2014) [11] автор, делая попытку вскрыть проблематику становления и развития музыкального образования в Крыму в обозначенный период, также указывает на то, что данная ситуация «в Таврической губернии, в частных учебных заведениях в том числе, не была предметом специального исследования» [11, 185]. И хотя вопросы возникновения на Крымском полуострове отделений ИРМО ею не затрагиваются, Семилет в ходе анализа существа и принципов деятельности данных музыкальных учебных заведений в Симферополе, Керчи, Ливадии и др. рассматривает все учреждения, находившиеся под патронатом аристократии, в том числе членов императорской семьи. В качестве обобщения она предлагает следующие выводы: «в частных учебных заведениях Таврической губернии, а также в учреждениях ведомства императорского двора, ведомства учреждений императрицы Марии, в Керченском кушниковском девичьем институте музыкальное образование и воспитание занимало важное место и отличалось значительно лучшей организацией и финансированием по сравнению с государственными учебными заведениями. Значительное место в учебном процессе уделялось воспитанию патриотизма, национального сознания и достоинства» [11, 188].

Свою лепту в описание сложившейся в начале ХХ века в Крыму музыкальной ситуации вносят популярные издания, принадлежащие также крымским авторам. В качестве примера можно привести книгу Л.Г. Розановой-Свердловской «Ялта музыкальная. 1888-1920» (2011) [ю]. Автор просветительских очерков, собранных в этом издании, предлагает известное объяснение особой роли Ялты и значения в крымской музыкальной жизни той эпохи: сюда, в «летнюю столицу империи», приезжали ради поправки здоровья отнюдь не только члены императорской семьи, но и все заметные фигуры российского музыкального олимпа.

Обозначая достаточно известные факты, перечисляя имена крупнейших русских композиторов той эпохи, приезжавших и живавших в Ялте³, Розанова-Свердловская описывает также менее известные подробности: «среди приезжих можно было встретить... Н.Н. Ама- ни, В.И. Поля» и резюмирует: «Ялта не могла не очаровать, и многие деятели музыкальной культуры оставались здесь надолго, а кто-то и на всю оставшуюся жизнь. Например, такой выбор сделали композиторы А.А. Спендиаров, К.Д. Агренев-Славянский, Ф.М. Блуменфельд, певцы Д.А. Усатов, Е.К. Мравина, а также руководитель „Славянской капеллы“ Д.А. Агренев-Славянский» [10, 4]. На страницах этой книги находим и портреты самых ярких деятелей ялтинской музыкальной культуры.

При этом более достоверные сведения о многих из них можно почерпнуть и в других источниках. Например, в фундаментальной книге воспоминаний С.К. Маковского «На Парнасе Серебряного века» (2000). Здесь крупному пианисту, композитору и общественному деятелю В.И. Полю посвящена отдельная глава [6]. Так, автор сообщает о начале работы Поля в Ялтинском отделении ИРМО в 1904 году: «.от переутомления заболел легкими и по настоянию врачей перебрался в Крым, где познакомился с подругой дальнейшей своей жизни, Анной Михайловной Петрункевич, - она училась пению, проживая у своих друзей Всеволожских, в Ялте. К тому же времени относится его знакомство, а вскоре и дружба с Цезарем Кюи. Оценив даровитость Владимира Ивановича, Кюи выхлопотал ему место директора „Крымского отделения“ Имп. Русского музыкального общества. Лечась и давая уроки, В.И. совершенствовался в игре на фортепиано, сочинял романсы» [6, 367]. Не забыты и последние его деяния: «Вскоре по приезде (в Париж. - М. Д.) В.И. организовал вместе с группой музыкантов и любителей музыки „Русское музыкальное общество“⁴, которое и приютило „Русскую консерваторию в Париже“. „Почётным дирек- тором“ её был избран Рахманинов, а когда его не стало - В.И. Поль» [6, 384].

Итак, поскольку в известной нам литературе авторы не ставят целью своих трудов прослеживание исторических судеб и функционирования ИРМО на крымской земле, соответственно, они и не задаются большинством назревших задач, в частности, выяснением причин позднего открытия в Ялте и Керчи отделений ИРМО и ещё более позднего - в Симферополе. Не хватает подробного погружения в сферу музыкального исполнительства в Симферополе начала ХХ века. Однако наиболее проблемным и неизученным, если судить по изданным материалам, осталось Керченское отделение ИРМО. Все попытки автора по обнаружению и воссозданию путей становления Керченского отделения ИРМО и его последующей деятельности оказались тщетными. музыкальный академический образование ялта

Таким образом, ещё немалое число аспектов региональной деятельности ИРМО в Крыму начала ХХ столетия сохраняют исследовательскую перспективу.

Примечания

¹ Не случайно в числе опубликованных тогда документов - Отчётов отделений ИРМО - из крымских отделений отчёты представило только Ялтинское [8, 20].

² Учитывая собственный опыт изысканий в сфере музыкального наследия одного из коренных народов Крыма, караимов, автор настоящей статьи готов согласиться также с ещё одним проницательным наблюдением В.А. Яцкова, который, хотя и замечает, что приоритетная позиция Ялты и Симферополя «отодвигала на задний план становление академизма в других городах Крыма, в частности, Евпатории, Феодосии, Бахчисарая и т. д.», но высказывает продуктивную гипотезу: «...в то же время, в силу сложившихся обстоятельств, там сохранялась аутентическая манера игры и пения фольклорной традиции» [15, 191-192].

³ Это В.С. Калинников, В.И. Ребиков, Н.А. Римский-Корсаков, М.П. Мусоргский, С.В. Рахманинов, А.С. Аренский, А.К. Глазунов; напоминается о гастролях Д.М. Леоновой, Ф.И. Шаляпина, А.П. Шереметьева, Л.В. Собинова; солисток Мариинского театра Е.И. Збруевой, М.И. Долиной, А.К. Рунге-Семеновой, М.Б. Черкасской, Н.С. Южиной и Д.Х. Южина; артистки театра С.И. Зимина М.Д. Турчаниновой; солиста императорских театров Д.А. Смирнова; исполнительницы цыганских романсов Н.И. Тамары, В.В. Паниной, М.А. Зориной, В.А. Каринской, русских романсов - А.Д. Вяльцевой, народных песен - Н.В. Плевицкой. «Ялта на сезон превращалась в главную сценическую площадку России, - отмечает Л.Г. Розанова-Свердлов- ская. - в городском саду играли симфонические оркестры под управлением А.И. Орлова, А.А. Эйхенвальда, Д.А. Шмукловского и Ф.В. Кучеры; струнный оркестр под руководством Фредерико и Винченцо Палладино; оркестр Вилли Ферреро» [10, 4].

⁴ Вот как описывает С.К. Маковский его состав: «В первое правление Р.М.О-ва вошли: Н.А. Коновалов (бывший министр торговли «Временного Правительства» и ученик Рахманинова), Е.Л. Рубинштейн (юрисконсульт по русским делам в «Лиге Наций»), Н.А. Черепнин, Ф.А. Гартман, П.Я. Штример (композитор-педагог) и В.И. Поль. Первым председателем Общества был избран И.А. Коновалов, затем - принцесса Елена Альтенбургская и, наконец, В.С. Нарышкина (рожд. Лисаневич). Первым директором Консерватории был приглашен кн. Сергей Михайлович Волконский. За ним избирались поочерёдно - Н.И. Черепнин, И.А. Ковалев, А.К. Теребинский (композитор) и В.И. Поль» [6, 284].

Литература

1. Аникиенко С.В. Крым - Кубань: Из истории Императорского русского Музыкального Общества // Черноморские чтения : тр. 3 Междунар. науч. ист. конф., г. Симферополь, 5 апр. 2016 г. / Крым. федерал. ун-т им. В.И. Вернадского. Симферополь, 2017. С. 12-15.

2. Валитов А.А. Тобольское отделение Императорского русского музыкального общества: Страницы истории // Культурное наследие России. 2017. № 1. С. 54-59.

3. Зима Т.Ю. Русское музыкальное общество как социокультурное явление в России второй половины ХІХ в. - начала ХХ в. : автореф. дис. ... д-ра культурологии. М., 2015. 39 с.

4. Концертная жизнь провинции // История русской музыки : в 10 т. / под общ. науч. ред. Е.М. Левашова. М., 2011. Т. 10-В. Хронограф. Кн. 2. С. 185-533.

5. Крылова А.В. Роль Императорского Русского музыкального общества в формировании музыкальной инфраструктуры Ростова-на-Дону // Проблемы муз. науки. 2016. № 1(22). С. 83-89.

6. Маковский С.К. Владимир Поль // На Парнасе Серебряного века. М.; Екатеринбург, 2000. С. 365-386.

7. «Наш Старик»: Александр Гольденвейзер и Московская консерватория. М. ; СПб. : Центр гуманит. инициатив ; Университет. кн., 2015. 704 с.

8. Радченко С.С. Симфонические собрания отделений Императорского русского музыкального общества в губернских городах Центрального Черноземья в конце XIX - начале ХХ века // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2017. № 12, ч. 3. C. 152-156.

9. Рикман К. Музыкально-событийные процессы современного академического искусства Крыма в аспекте культурологической регионики // Культура народов Причерноморья. 2014. № 276. C. 98-102.

10. Розанова-Свердловская Л.Г. Ялта музыкальная: 1888-1920. Симферополь : Н. Орианда. 2011. 119 с. URL.: http://krimoved-library.ru/books/yalta-muzikalnayal.html (01.09.2018).

11. Семилет А.Е. Развитие музыкального образования в частных учебных заведениях Таврической губернии (конец XIX - начало ХХ века) // Вестн. ТГПУ. 2014. № 3. С. 185-189.

12. Сиксимова М.В. Деятельность Царицынского отделения Императорского русского музыкального общества и становление системы музыкального образования в Царицыне // Изв. Волгоград. гос. пед. ун-та. 2011. Т. 3. С. 79-82.

13. Сметанникова А.Ю. Ростовское отделение ИРМО: Первое десятилетие работы // Проблемы муз. науки. 2015. № 1. С. 89-94.

14. Шабалина Л.К. Отделения Императорского русского музыкального общества на Урале // Проблемы муз. науки. 2010. № 2. С. 84-88.

15. Яцков А.В. Специфика формирования музыкальной культуры Крыма на рубеже XIX - ХХ столетий в аспекте регионально-культурологической проблематики // Культура народов Причерноморья. Симферополь, 2010. Вып. 177. С. 188-193.

16. Everist M. The Music of Power: Parisian Opera and the Politics of Genre, 1806-1864 // Journal of the American Musicological Society. 2014. Vol. 67, № 3. Fall. Р. 685-734.

References

1. Anikienko S.V. Krym - Kuban': Izistorii Imperatorskogo russkogo Muzykal'nogo obshchestva [Crimea - Kuban: from the history of the Imperial Russian Music Society]. Chernomorskie chteniya: tr. 3 Mezhdunar. nauch. ist. konf., g. Simferopol', 5 apr. 2016 g. [Blackseareadings: Proceedings of the III International scientific historical conference, Simferopol, April 5, 2016]. Simferopol, 2017, pp. 12-15.

2. Valitov A.A. Tobol'skoe otdelenie Imperatorskogo russkogo muzykalnogo obshchestva: Stranitsy istorii [Tobolsk branch of the Imperial Russian musical society: Pages of history]. Kul'turnoenasledieRossii [Cultural heritage of Russia]. 2017. No. 1, pp. 54-59.

3. Zima TYu. Russkoe Muzykal'noe Obshchestvo kak sociokul'turnoe yavlenie v Rossii vtoroj poloviny XIX - nachala XX vekov : avtoref dis.... d-ra kul'turologii [Russian Musical Society as a sociocultural phenomenon in Russia in the second half of the XIX - early XX centuries: abstr. of diss.]. Moscow, 2015. 39 p.

4. Kontsertnaya zhizn' provintsii [Concert life of the province]. Istoriya russkoj muzyki: v 101. [History of Russian music: in 10 vols. Ed. by E.M. Levashev]. Moscow, 2011. Vol. 10-B. Chronograph. B. 2, pp. 185-533.

5. Krylova A.V. Rol' Imperatorskogo Russkogo muzykal'nogo obshchestva v formirovanii muzykal'noj infras- truktury Rostova-na-Donu [The Role of the Imperial Russian Musical Society in the Formation of the Music Infrastructure of Rostov-on-Don]. Problemy muzykalnoy nauki [Music Scholarship]. 2016. No. 1(22), pp. 83-89.

6. Makovskij S.K. Vladimir Pol' [Vladimir Paul]. Na Parnase Serebryanogo veka [On Parnassus of the Silver age]. Moscow; Ekaterinburg, 2000, pp. 365-386.

7. «Nash Starik»: Aleksandr Gol'denvejzer i Moskovskaya konservatoriya [“Our old Man”: Alexander Goldenweiser and Moscow Conservatory]. Moscow; St. Petersburg: Center for Humanitarian Initiatives: University book, 2015. 704 p.

8. Radchenko S.S. Simfonicheskie sobraniya otdelenij Imperatorskogo russkogo muzykal'nogo obshchestva v gubernskikh gorodakh Tsentral'nogo Chernozem'ya v kontse XIX - nachale XX veka [Symphonic collections of branches of the Imperial Russian musical society in the provincial cities of the Central Chernozem region in the late XIX - early XX century]. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie iyuridicheskie nauki, kul'turologia I iskusstvovedenie. Voprosy teorii ipraktiki [Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art history. Theory and practice]. 2017. No. 12. Pt. 3, pp. 152-156.

9. Rikman K. Muzykal'no-sobytijnyt protsessy sovremennogo akademicheskogo iskusstva Kryma v aspekte kul'turologicheskoj regioniki [Musical-event processes of modern academic art of the Crimea in the aspect of culturological regionic]. Kul'tura narodovPrichermor'ya [Culture of the black sea peoples]. 2014. No. 276, pp. 98-102.

10. Rozanova-Sverdlovskaya L.G. Yalta muzykal'naya: 1888-1920 [Musical Yalta: 1888-1920]. URL: http://kri- moved-library.ru/books/yalta-muzikalnaya1.html (01.09.2018).

11. Semilet A.E. Razvitie muzykal'nogo obrazovaniya v chastnykh uchebnukh zavedeniyakh Tavricheskoj guber- nii (konets XIX - nachalo XX veka) [The development of musical education in private schools of Taurian province (end of XIX - beginning of XX century)]. VestnikTGPU [TSPU Bulletin]. 2014. No. 3, pp. 185-189.

12. Siksimova M.V. Deyatel'nost' Tsaritsynskogo otdeleniya Imperatorskogo russkogo muzykal'nogo obshchestva i stanovlenie sistemy muzykal'nogo obrazovaniya v Tsaritsyne [Activities of the Tsaritsyn branch of the Imperial

Russian music society and the formation of the system of music education in Tsaritsyn]. Izvestiya Volgogradskogo go- sudarstvennogopedagogicheskogo universiteta [News ofVolgograd state pedagogical University]. 2011. Vol. 3, pp. 79-82.

13. Smetannikova A.Yu. Rostovskoe otdelenie IRMO: Pervoe desyateletie raboty [Rostov branch of Irmo: the First decade of work]. Proklemy muzykalnoy nauki [Music Scholarship]. 2015. No. 1, pp. 89-94.

14. Shabalina L.K. Otdeleniya Imperatorskogo russkogo muzykal'nogo obshchestva na Urale [Departments of the Imperial Russian music society in the Urals]. Proklemy muzykalnoy nauki [Music Scholarship]. 2010. No. 2,

pp. 84-88.

15. Yatskov A.V. Spetsifika formirovaniya muzykal'noj kul'tury Kryma na rubezhe XIX-ХХ stoletij v aspekte regional'no-kul'turologicheskoj problematiki [Specificity of formation of musical culture of Crimea at the turn of XIX-XX centuries in the aspect of regional-cultural problems]. Kul'tura narodov Prichernomor'ya [Culture of the black sea peoples]. Smferopol, 2010. Iss. 177, pp. 188-193.

16. Everist M. The Music of Power: Parisian Opera and the Politics of Genre, 1806-1864. Journal of the American Musicological Society. 2014. Vol. 67. No. 3. Fall, pp. 685-734.

Размещено на Allbest.ru