Совершенствование школьного дела в России и на Кубани в пореформенный период

Причиной неудовлетворительного состояния многих учебных заведений, как всегда в России, была нехватка средств, что выше уже отмечалось. В 1914 году на Кубани на начальное образование было отпущено 3 950 744 руб., около 1 руб.20 коп. на душу населения.⁵⁵ Можно отметить, что на большую осталось России в финансировании образования обращал внимание В.И.Ленин. Он отмечал, что еще 43 года тому назад, в 1870 г. в США было «учащихся без малого вчетверо больше, чем в современной России». Он писал: «Смета министерств народного затемнения (так В.И.Ленин называл Министерство народного просвещения) определена на 1913 год в 130,7 миллионов рублей. Это составляет на одного жителя по 80 копеек. … В Бельгии, Англии, Германии сумма расходов на народное образование составляет 2 - 3 руб. и даже 3 руб. 50 коп. на одного жителя. В Америке в 1910 году тратилось на народное образование 426 миллионов долларов, т.е. 852 миллиона рублей, т.е. по 9 руб. 24 коп. на 1 жителя».⁵⁶

Перечень учебных заведений будет не полным, если не сказать о церковных школах. В 1908 - 1909 учебном году работало 199 школ грамоты Ставропольской епархии: в Баталпашинском отделе - 17, Ейском - 22, Екатеринодарском - 35 и т.д. «Из этих школ грамоты 68, ютившихся в неудобных помещениях церковных сторожек и наемных домов …Епархиальным Училищным Советом закрыты, остальные 131, имеющие удовлетворительные и хорошие здания и такую же обстановку, преобразованы в одноклассные».⁵⁷ То есть численность школ (точнее школок по 30-50 учеников) была не стабильной и зависела от денежной поддержки приходов, которая, как правило, была мизерной. Описывалось образцовое церковное учреждение: «Усть-Лабинская женская второклассная школа имеет собственное кирпичное двухэтажное здание. В здании том и домовая церковь, священником которой состоит заведующий школой. Квартиры учительниц в отдельном флигеле; есть при школе и необходимые службы - сарай, баня, амбар, погреб… Построена школа в 1899 году и общая стоимость всех школьных зданий достигает 34 000 рублей. Земли школа имеет 5 десятин, отведенных обществом». Учениц было 77: в 1-ом классе - 30, во 20-м - 35, в 3-м - 12. «Возраст учениц от 13 до 21 года, а сословия они или крестьянского, или казачьего, или мещанского, только одна их духовных».⁵⁸ Такая школа была в единственном числе. К церковному ведомству также относились: мужское духовное училище, Кубанский исправительный приют и уже упоминавшееся женское епархиальное училище.

В 1908-1909 учебном году одноклассных школ стало 655. Это был пик их развития. Эффективность деятельности церковных школ была низкой. Из отчетности: «Из 453 человек (287 мальчиков и 166 девочек), учившихся … в двухклассных школах епархии, окончили полный курс 28 (18 мальчиков и 10 девочек), т.е. 6,18% . Из 28 864 человек (18 707 мальчиков и 10 157 девочек), обучавшихся в одноклассных школах, окончили курс и получили установленные свидетельства 2 757 (1 913 мальчиков и 844 девочки) или 9,55% всех учившихся»…⁵⁹ В 1911 г. в Кубанской области было 417 начальных церковных школ, из них двухклассных только 4. Мужских школ было 62, женских - 69, смешенных - 286. Их общего числа их учащихся в 1-м отделении (классе) было 11590. во 2-м - 7448, в 3-м - 3255, а в 4-м - всего 63 ученика.⁶⁰

Ситуация объяснялась тем, что основной контингент церковных школ составляли дети бедноты, для которых учеба была малодоступна. В 1912 г. Н.К. Крупская изучала положение детей рабочих в Москве. Они начинали помогать по дому с четырехлетнего возраста. По проведенной анкете работой было занято 85% девочек и 54% мальчиков. Половина опрошенных детей никогда не слыхала сказок, 76% не бывали на загородной прогулке, многие не знали имен отцов и матерей, названия улиц, на которых жили.⁶¹ С уверенностью можно сказать, что в захолустных городах, станицах и поселках Кубани детям бедноты жилось не лучше. Они нянчили младших братьев и сестер, пасли скот, немалой помехой для ученья являлось отсутствие одежды и обуви.

Не лучше было положение в обычной станичной школе. Здесь бедняк, чтобы определить ребенка в школу, должен был получить разрешение станичного правления, внести требуемую плату. Известный кубанский публицист, ссылаясь на материалы «Кубанских областных ведомостей», писал: «… на обучение своих детей в станичной школе, невзирая на разные платежи в станичный доход, иногородние права не имеют. Иногородних принимают в станичные школы лишь после того, как все дети казаков, которых пожелали отдать их в учение, будут приняты и затем останутся в школе свободные места. …За право обучения в министерской школе приходится платить: 1) в школьный капитал, 2) в общественный доход и 3) … учителю… А все это составит около половины платы за учение в гимназии приходящего ученика». Например, в станице Шкуринской за обучение в одно классном училище иногородние принуждались платить 20 руб. «Большая часть иногородних, после упрашивания» и даже торгов, взяла, с сожалением своих детей из училища».⁶² Газета «Кубанский курьер» за 17 сентября 1911 г. писала: «…сход казаков станицы Гиагинской отказал иногородним в просьбе выделить кусочек землицы под школу». Газета «Кубанец» за 5 января 1912 г., статья «Кубанская школа в 1911 году»: станичники заявляют: «Казачья школа для казаков». То, что иногородним путь в школу был закрыт, признавала впоследствии даже белоэмигрантская пресса.⁶³

Многие дети беднейших родителей, которым посчастливилось попасть в школы, главным образом из-за материального положения своих семей, вынуждены были бросать учебу, не доучившись. В 1914 г. в Кубанской области начальные училища окончили 15 348 ребят, а выбыло «до окончания курса» 17 110. В предыдущем 1913 г. это соотношение было еще более резким - на 10 тыс. окончивших приходилось 15 тыс. бросивших учебу.⁶⁴

В ответ на ширившиеся протесты, с особой силой прозвучавшие в дни первой российской революции, правительство впервые увеличило казенные пособия на школы. 3 мая 1908 г. принимается закон «Об отпуске 6900000 руб. на нужды начального образования».⁶⁵ В последующий период отмечается некоторый рост числа учебных заведений. В Кавказском учебном округе было открыто: в 1908 г. - 107 учебных заведений (в их числе начальных - 68), в 1912 г. - 468 (начальных - 436), в 1913 г. - 840 (начальных - 802). Такое увеличение количества школ, конечно, не могло принципиально изменить охвата детей ученьем. Через 6 лет после появления закона от 3 мая 1908 г. центральная и местная педагогическая печать с нескрываемым разочарованием констатировала невозможность преодолеть имевшиеся трудности - отсутствие средств, недостаток учительских кадров и др., что делало нереальной саму постановку вопроса о введении всеобщего начального школьного образования.⁶⁶

Нельзя не упомянуть о том, что на местах либерально-буржуазные круги высказывались за решение проблемы, понимая ее актуальность, и даже предпринимали определенные шаги. В 1910 г. Екатеринодарская городская управа пришла к выводу о возможности ввести в городе обучение всех детей школьного возраста, был опубликован программный документ: «О введении в Екатеринодаре всеобщего начального уровня. Доклад городской управы» (Екатеринодар, 1910). Планировалось, при условии получения кредитов, завершить работу в 1918 г. Но в 1915 г., несмотря на то, что число учащихся возросло до 9 342 (на 110 тыс. населения), решение вопроса пришлось отложить на неопределенное время.⁶⁷

По всероссийской переписи 1897 г. среди населения Кубанской области (1 918 881 чел.) грамотных было 16,77%, в том числе среди городского населения - 29,16%, сельского - 15,15%. В Екатеринодаре грамотных мужчин числилось 49,06%, женщин - 24,76%.⁶⁸ По данным авторитетного исследователя к 1907 г. среди казаков грамотных было: в Майкопском отделе - 16,3% (мужчин - 27,8%, женщин - 4,9%), в Екатеринодарском отделе - 21,4%(мужчин - 35,8%, женщин - 7,3%), в Лабинском отдел - 14,3%(мужчин - 25,7%, женщин - 2,5%) и т.д. У иногородних уровень грамотности был ниже: в Майкопском отделе - 10,5%, в Екатеринодарском - 19,8%, в Лабинском - 0,8%.⁶⁹ Уровень грамотности населения рос, но медленно. К 1916 г. лишь 43,1% казаков области умело читать и писать (мужчин - 68,8%, женщин - 30,2%).⁷⁰

Оставляли желать лучшего результаты педагогической работы учебных заведений. Они, разумеется, вели благородную деятельность, обеспечивая в возможных масштабах распространение просвещения и нравственных истин. Но были констатации: «Успешность учащихся в городских училищах выражалась следующими процентными отношениями числа переведенных в следующие высшие отделения или окончивших курс к общему числу учащихся: в 1879 году - 52,7%, в следующие затем 15 лет (1880 - 1894) - от 65 до 70%, и в последующие четыре года (1895-1898) - от 73 до 77%, а в среднем выводе за все время - 68,3%. Среднее число пропущенных в год одним учащимся уроков не превышает 24,4, из коих по болезни - 16,3».⁷¹ В документах начала XX в. нередко встречаются свидетельства того, что во многих учебных заведениях постановка учебного дела, с точки зрения чиновников, оставалась неудовлетворительной. В ревизионных записях инспекторов сельских районов, случалось, делались констатации: «В 1-м отделении (двухклассного училища станицы Пензенской)… читать дети, за исключением второгодников, не умеют…ни цифр, ни арифметических знаков писать… не умеют»; сообщение инспектора 4-го района - «успехи учеников … слабые».⁷²

Низкий уровень успеваемости был не только в начальной, но и в средней школе. Публиковались как совершенно обычные, никого не удивлявшие сведения: в 1911 г. без переэкзаменовок переведено в следующие классы по мужским гимназиям - Екатеринодарской 1-й 59,3%, Екатеринодарской 2-й 56,5%, Лабинской - 46,8%, Пашковской прогимназии - 56%, Романовской прогимназии - 49,1% учащихся.⁷³ В том же году во время испытаний на аттестат зрелости по русскому языку были показаны результаты:

Многие выпускники не поняли тем сочинений - «Взаимоотношения господ и слуг по произведениям отечественной литературы», «Положительные и отрицательные стороны людей 40-х годов по произведениям И.С.Тургенева», сочинения поражают своей бессодержательностью», отметил инспектировавший. В 1910 г. в Ставропольских Ольгинской и Cвятой Александры женских гимназиях было соответственно оставлено на второй год в 6-м классе 26% и 27%, в 7-м - 22,5%, и 12,3% учениц.⁷⁴ В 1914 г. фиксировалась лишь «несколько лучшая общая средняя успешность». Ниже, чем в министерских был уровень успеваемости в частных школах и пансионатах. Школы зачастую не располагали необходимой литературой, в распоряжении даже городского учительства не имелось достаточного числа наглядных пособий.⁷⁵ За первое столетие формирования системы народного просвещения на Кубани были достигнуты весомые результаты. Создание этой системы являлось органичной составляющей в освоении нового для России края. Генезис сети народного просвещения на Кубани представляет повышенный интерес, так как дает нечастую возможность проследить его организационные формы, направления и содержание работы, с «нулевой отметки», с момента создания первого учебного заведения и до становления развитой системы местной школы, в регионе, который интенсивно заселялся, то есть ее «функционирования в разные периоды». Работа в сфере народного просвещения складывалась и велась под непосредственным руководством и влиянием соответствующих институтов империи. И влияние это с годами становилось все более ощутимо. В создание и деятельность некоторых учебных заведений внесли свой вклад представители царствовавшей династии и высшей аристократии. Была создана разветвленная структура государственного управления школьным делом, которая издавала директивы, контролировала их исполнение, оказывала помощь непосредственно на местах. Постепенно укреплялись кадровая, финансовая и общая материальная база просвещения. Со временем усложнялись и становились разнообразнее типы учебных учреждений. Они во многом повторяли виды и формы учебных заведений, которые находились в старых центрах, постепенно усваивали принципы их существования. Вместе с тем на развитие местной школы не могли не сказаться особенности района относительно недавно подвергнутого русской колонизации. Как известно, в авангарде его освоения стояло кубанское казачество. Его управленческие структуры положили начало школьной сети, инициировали и, в значительной мере поддерживали материально ее рост. Эти усилия опирались на централизованную помощь государства, местных меценатов.

Разрастание школьной сети на Кубани, особенно, при сохранении наиболее примитивных форм первоначального распространения просвещения, влияние местных традиций дали знать о себе позднее. К рубежу XIX - XX вв. на Кубани сложилась и действовала система просвещения, в составе которой были все типы учебных заведений, известных в стране (за исключением высшей школы). В их работе присутствовали все направления рекомендованные Министерством народного просвещения и Кавказским учебным округом. В городах и станицах появились добротные школьные здания. И хотя охват детей школьными учреждениями был далеко не полным, итогом деятельности системы просвещения явилось все более прочное укоренение в общественном сознании понимания важности школьного дела, необходимости приобщения к нему детей и юношества.

Вместе с тем кубанской школе были присущи все черты народного просвещения, характерные для царской России. Она имела строго очерченный классово-сословный характер, отвечала интересам и запросам господствовавшего сословия, казачества, предпринимательских слоев и обслуживающей их интеллигенции.

Массы же простонародья - рабочие молодой местной промышленности, станичная беднота, батрачество продолжали жить в бескультурье, их молодое поколение на учебу в школах зачастую рассчитывать не могло. Причина этого крылась не только в коварности эгоистичности, классово запрограммированной политике «верхов», но, очевидно, в не меньшей мере, в привычной рутинности жизни и работы (в основном в сфере сельскохозяйственного производства). Исправить ситуацию в сфере народного просвещения царизм и буржуазно-помещичье общество были не в состоянии. Для этого требовались не только усилия просветительского порядка, но коренная глубочайшая модернизация всей социально-политической и экономической жизни страны. В начале XX века «нищета и одичание, при всевластии помещиков - крепостников» (В.И. Ленин) стали в империи весьма заметным фактором обострения антагонистических противоречий.

Примечания

1. БСЭ. Т.4. М., 1971. - С.356.

2. ГАРФ. Ф. 663. ОП.1. Д.19. Л.34.

3. ГАРФ. Ф. 663. ОП.1. Д.126. Л.2.

4. ГАРФ. Ф. 663. ОП.1. Д.119. Л.10 об.

5. ГАРФ. Ф. 663. ОП.1. Д.119.

6. Жизнь в Бозе почующей государыни императрицы Марии Федоровны. - М., 129. - С.15. См. также - Императрица Мария Федоровна (1759-1828). Ее биография. Т.1. Составил Е.С. Шулигорский. Рецензия академика Н.Ф.Дубровина. - Спб., 1892.

7. Жуковский В.А. Сочинения в трех томах. Т.1. - М., 1980. - С.233-242.

8. ГАРФ. Ф. 663. ОП.1. Д.132. Л.5 об.

9. Там же. Л.6.

10. Там же. Л.19 об.

11. ГАРФ. Ф. 678. Оп.1. Д.685. Л.2, 14, 15,16,21,22,24,27,30 об., 32,34,42 об., 77 об.

12. Там же. Л.118.

13. ГАРФ. Ф. 642. Оп.1. Д.210. Л.12, 14, 16.

14. ГАРФ. Ф. 642. Оп.1. Д.207. Л.3.

15. Там же. Л.8,7,10,11.

16. ГАРФ. Ф. 642. Оп.1. Д.216. Л.13.

17. Волконский С. Мои воспоминания. Родина (1860-1922). «Медный всадник». Без указ. года изд. - С.56.

18. ГАРФ. Ф. 642. Оп.1. Д.224. Л.45-51.

19. Там же. Л.8,7,10,11

20. РГИА.Ф.1152. Оп.1898 г. Д.427. Л.3. 3 об., 4,10.

21. Отчет о состоянии Екатеринодарского епархиального женского училища за 1908-1909 учебный год. По учебно-воспитательной части. - Ставрополь, 1910. - С.13-14.

22. Свод статистических сведений по учебным заведениям Кавказского учебного округа за двадцатилетний период 1879-1898 гг. Составил окружной инспектор .Шенгер. - Тифлис, 1899. - С.33.

23. РГИА.Ф.1276. Оп.19. Д.252. Л.2-2 об.

24. Там же. Л.2.

25. Отчет инспектора Кавказского учебного округа о состоянии учебных заведений за 1877 год. - Тифлис, 1898. - С.17.

26. Там же. - С. 73-75.

27. Среднее образование в России. Справка к смете Министерства Народного Просвещения на 1909 год. (Составлена по указаниям А.Н.Коломзина). Без указ. Места и года издания. - С.3,4,9-11,13.

28. Там же. - С.52.

29. Народное хозяйство Краснодарского края. Статистический сборник. - Краснодар, 1958. - С.177.

30. Страна Советов за 50 лет Сборник статистических материалов. - М., 1967. - С.274, 315-317.

31. Обзор Кубанской области. - Екатеринодар, 1910. - С.1, 156.

32. ГАКК.Ф. р-5. Оп.2. Д.26. Л.39. 33. Кубанская школа. 1917. №1. - С.17-20.

34. Кубанская школа. 1915. №13. - С.169.

35. Отчет начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска за 1915 год. - Екатеринодар, 1916. - С.86.

36. Ленин В.И. К вопросу о политике министерства народного просвещения. Полн. собр. соч. Т.23. - С.127

37. Отчет начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска за 1914 год. - Екатеринодар, 1915. - С.94

38. Кубанский календарь на 1916 год. - С.221-223.

39. Кубанская школа. 1914. №1. - С.59.

40.Об определении детей в приготовительные и первые класс реальных училищ и гимназий. - Екатеринодар, 1915. - С.36.

41. Отчет начальника Кубанской области… за 1915 год. - Екатеринодар, 1916. - С.94.

42. РГИА.Ф.1276.Оп.19. Д.123.Л. 3,12 об.

43. РГИА.Ф.1276.Оп.19. Д.595.Л..2, 2 об.9.

44. РГИА.Ф.1158.Оп.1-1912. Д.442.Л.1-.3, 44.

45. РГИА.Ф.1276.Оп.19. Д.843.Л. 1,16 об.

46. РГИА.Ф.1276.Оп.19. Д.928.Л.1-2.

47. РГИА.Ф.1276.Оп.19. Д.843.Л. 87,110.

48. Отчет начальника Кубанской области… за 1915 год. - Екатеринодар, 1916. - С.94.

49. Отчет о состоянии учебных заведений Кавказского учебного округа за 1914 год. Часть 2-я. Таблицы. - Тифлис, 1915. - С.7, 258.

50. Министерство торговли и промышленности. Учебный отдел. Материал по коммерческому образованию. Вып.5. - Спб., 1906. - С.5,6.

51. Екатеринодар - Краснодар. Два века города …С.340.

52. Отчет начальника Кубанской области… за 1915 год. - Екатеринодар, 1916. - С.94.

53. Долгополов С.И. Доклад в Екатеринодарскую городскую думу по вопросам о введении всеобщего обучения детей школьного возраста в Екатеринодаре. - Екатеринодар, 1915.

54. Кубанская школа. 1914. №2. - С.117-118.

55. Кубанская школа. 1915. №3. - С.170.

56. Ленин В.И. К вопросу о политике министерства народного просвещения. Полн. собр. соч. Т.23. - С.128-129.

57. Отчет епархиального наблюдателя о состоянии в учебно-воспитательном отношении церковно-приходских школ Ставропольской епархии за 1908-1909 учебный год. - Ставрополь, 1910. - С.3.

58. Там же. - С.53-54.

59. Там же. - С.19-20.

60. Ставропольские епархиальные ведомости. 1912. №39.

61. Крупская Н.К. Педагогические сочинения. Т.1. - М., 1957. - С.181-182.

62. Мельников Л.М. Иногородние в Кубанской области. - Екатеринодар, 1906. - С.56.

63. Сулятицкий П. Очерки истории революции на Кубани (на украинском яз.). - Прага, 1926. - С.54-55.

64. Кубанская школа. 1915. № 3.С.170.

65. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 3-е. Т.28.1908. - Спб., 1911. - С.228-229.

66. Кубанская школа. 1914. № 2.С.105, 116.

67. Долгополов С.И. Доклад в Екатеринодарскую городскую думу по вопросам о введении всеобщего обучения детей школьного возраста в Екатеринодаре. - Екатеринодар, 1915. - С.3-4.

68. Первая всеобщая перепись населения Российской империи. 1897 г. 15. Кубанская область. Б.м.1905. - С.8-9.

69. Македонов Л.В. В горах Кубанского края. Быт и хозяйство жителей нагорной полосы Кубанской области. - Воронеж. 1908. - С.64,65.

70. Отчет начальника Кубанской области… за 1915 год. - Екатеринодар, 1916. - С.96.

71. ГАКК.Ф. 5. Оп.1. Д.4. Л.6, 11.

72. Отчет о состоянии учебных заведений Кавказского учебного округа за 1911 год. - Тифлис, 1912. - С.48-49.

73. Обзор Ставропольской губернии за 1910 год. - Ставрополь, 1911. - С.67.

74. Отчет о состоянии учебных заведений Кавказского учебного округа за 1914 год. - Тифлис, 1915. - С.16, 128-129.

75. Каталог Екатеринодарского городского музея наглядных школьных пособий им. Н.В.Гоголя. - Екатеринодар, 1915.

Размещено на Allbest.ru