Может ли российское образование стать местом встречи личности и общества

Размещено на http://www.allbest.ru/

МОЖЕТ ЛИ РОССИЙСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ СТАТЬ МЕСТОМ ВСТРЕЧИ ЛИЧНОСТИ И ОБЩЕСТВА?

В.М. Розин

Общество

Говоря о том, что в России не сформировано гражданское общество, мы часто не осознаем, что отсутствие гражданского общества не означает, что в России нет общества как такового. Но разве это не одно и то же? Безусловно, нет. Общество существует во всяком развитом социальном организме, оно появляется еще в древнем мире, гражданское общество -- продукт культуры нового времени.

Понять, что такое общество, можно рассматривая социальный статус и бытие человека в культуре. В рамках социальных институтов человек является социальным актором, выполняя определенные роли. Но в рамках общества человек выступает в другой ипостаси: он является условием развития культуры, выступает как носитель всей социальности. Чтобы пояснить это второе понимание человека, рассмотрим сначала одну иллюстрацию.

Образованию в XV веке империи ацтеков предшествовала следующая история. В начале XV века мехики жили в небольшом государстве. После избрания королем Итцкоатла, около 1424 года, мехики оказались перед трагическим выбором: или признать власть Максила, тирана соседнего государства, или начать против него войну. Перед угрозой уничтожения король и мехиканские господа решили полностью подчиниться тирану, говоря, что лучше отдаться всем в руки Максила, чтобы он сделал с ними все, что пожелает, а быть может, Максил их простит и сохранит им жизнь. Именно тогда слово взял принц Тлакаэлель и сказал: «Что же это такое, мехиканцы? Что вы делаете? Вы потеряли рассудок! Неужели мы так трусливы, что должны отдаться жителям Ацкапутцалко? Король, обратитесь к народу, найдите способ для нашей защиты и чести, не отдадим себя так позорно нашим врагам». Воодушевив короля и народ, принц Тлакаэлель получил в свою власть управление армией, укрепил и организовал ее, повел на врага и разбил тирана.

Король и мехиканские господа представляют собой общество: на собрании вопрос о судьбе страны они решали вне рамок государственных институтов, это было именно общественное собрание, где важно было убедить других (короля, жрецов, господ, народ -- это все различные общественные образования, субъекты), склонить их к определенному решению и поступку. Но дальше формируется консолидированный субъект -- король и принц Тлакаэлель, возглавившие мехиканских господ и армию и организовавшие поход против тирана. При этом важно, что социальное действие осуществляется уже в рамках и с помощью социальных институтов -- армии и жрецов.

Если обобщать этот пример, то не должны ли мы считать, что у общества две основные характеристики: с одной стороны, это именно сообщество, образующее некую целостность, обладающее своеобразным сознанием, с другой -- общение входящих в неё субъектов с целью изменения социальных отношений и структур.

В отличие от обществ культуры древнего мира гражданское общество, вероятно, складывается в следующей культуре -- античной. Именно здесь формируется личность (то есть человек переходящий к самостоятельному поведению, создающий индивидуальный, не совпадающий с общественным сценарий и картину мира) и на ее основе отдельные группы, союзы, сообщества, партии, преследующие самостоятельные цели. Имея общий «плацдарм жизни» и социальные ресурсы, общественные образования взаимодействуют друг с другом, пытаясь склонить других участников общественного процесса, к нужным для себя результатам. В результате этого политического процесса и складываются общественное мнение и решения.

При переходе от одной культуры к другой именно общество сохраняет и переносит «кристаллы социальной жизни». Оно же выступает той средой, в которой складывается новая культура.

Гражданское общество

Эта социальная подсистема складывается довольно поздно, когда устанавливались опосредованные правом и политикой взаимоотношения общества, государства и отдельных граждан. Судя по всему, гражданское общество выделяется из общества только на стадии индустриального общества и становления сфер политики и права.

Одной из предпосылок становления гражданского общества в культуре нового времени была борьба общества против абсолютных монархий, которая привела к становлению государства нового времени. Уже Шарль Монтескье в «Персидских письмах» уподобляет французскую абсолютную монархию азиатскому деспотизму, но критика европейских монархий была в XVII веке почти общим местом. Европейское общество и стоящая за ним новоевропейская личность в целом по логике повторили античный ход, состоящий первоначально в проектировании государства, работающего на общество и человека, а затем и реализации такого проекта. Но конечно, содержание проекта было другим. В соответствии с новым мироощущением монархической власти и ее все более профессионализирующемуся аппарату управления была противопоставлена не менее внушительная сила -- народ и человек, действующие исходя из естественных природных законов и к тому же действующие в своем праве (идея общественного договора). Обращение к праву здесь было вполне естественным, ведь именно в праве общество могло провести свой новый идеал справедливости и утвердить необходимость для власти получить санкцию на управление со стороны общества. Постепенно выяснилось, что общество может реализовать свои планы, лишь создав институции (силы), соразмерные государству с его аппаратом. Такими институциями и выступили политическая либерально-демократическая система и гражданское общество, складывающиеся в этот период.

Особенности российской ситуации

Если мы в период холодной войны в экономическом отношении не отставали сильно от запада, то почему, спрашивается, мы в настоящее время оказались в таком катастрофическом положении? Чего у нас нет того, что есть на западе? Во-первых, в социальном и хозяйственно-экономическом планах мы проиграли соревнование с западом. Во-вторых, не сумели в период перестройки и реформ найти собственный путь развития, приняв западные условия хозяйственной жизни и социальной игры. В-третьих, у нас так и сложились либерально-демократические институты (полноценный рынок, право, независимый суд, гарантированная реально действующими законами и судом частная собственность, парламент и прочие институты).

Зато в России расцветают всевозможные формы социальных институтов и структур, которые, прикрываясь либеральными принципами и построениями, с одной стороны, позволяют обогащаться тонкому слою россиян (власть, чиновники, богатые люди), с другой -- ставят наше хозяйство на службу западной экономики, с третьей -- прививают нашим гражданам новые формы эгоизма, как будто в России в этой области недостаточно своих печальных традиций. Чиновники и власть всех уровней заняты тем, что изобретают схемы, позволяющие извлекать доход (так называемая «административная рента») из своих рабочих мест, должностей и статусов. Что касается российского общества, то оно расколото и пассивно, зато сильны всякие манипуляторы сознанием людей от власти и бизнеса. В обществе эффективны насилие и цинизм. Не продолжаю, все это достаточно широко обсуждается в Интернете и некоторых СМИ.

Вадим Беляев в своих книгах старается показать, что не только процессы глобализации, но и предыдущие, начиная с формирования индустриального производства, имеют общий источник, а именно становление либеральной доктрины и институтов (рынок, право и др.), естествознания как их когнитивной основы и инженерии как материального воплощения и подтверждения либерального мировоззрения. С этим вполне можно согласиться, с одной поправкой. Почти с самого начала либерализм, точнее его принципы использовались в двух разных контекстах, для решения практически противоположных задач. С одной стороны, в ситуациях, действительно, требующих решений либерального толка, т. е. задающих пространство сосуществования разных социальных и ценностных стратегий. С другой стороны, принципы либерализма, особенно начиная с прошлого века, использовались для прикрытия и продвижения прямо противоположных нелиберальных способов деятельности: развертывания коррупции, использования институциональных структур не по назначению, создания технологий, позволяющих преодолевать равные условия и прочее. Оказалось, что именно либерализм служит прекрасным инструментом для становления нового, более махрового эгоизма. В либеральном облачении он выглядел не как эгоизм, а наоборот, как современный гуманизм и альтруизм, хотя, по сути, это был дикий волк в овечьей шкуре. Отчасти, понятно, почему стали возможны такие превращения. Уже на заре либерализма-капитализма для него были характерны двойные стандарты (для своих граждан равенство и свобода, но не для тех, кого эксплуатировали); кроме того, характерные для второй половины XIX и ХХ столетий экспансия либерализма за пределами своей «родины» (Англии, Франции, Германии, США) и изобретение новых технологий позволяли преодолевать «невидимые руки» рынка и других либеральных институтов.

Российское образование и общество

При советской власти, как известно, образование было идеологическим, а личность, если и существовала, то скорее на кухне; в социальном плане для неё не было условий. Свободный выбор и самостоятельное поведение, отличное от общепринятого, как правило, кончались серьезными неприятностями или даже в местах не столь отдаленных. В школе советское общество преподносилось как идеальное и самое-самое, хотя на деле оно было полностью управляемым и в этом отношении вырожденным.

В постсоветский период можно говорить о двух тенденциях. Первая, в массовой школе практическое отсутствие всяких разговоров об обществе, поскольку, во-первых, оно не воспринималось как существующее (спало, пассивно), во-вторых, педагоги не знали, что о нем можно говорить и в какой форме. Вторая тенденция, характерная для экспериментальной школы, открытое и честное обсуждение отдельными педагогами проблем российского общества, власти, истории. Вообще, в обоих случаях много зависело от личности учителя.

Стоит учесть и такое обстоятельство: отсутствие осознанного обсуждения в школе (и средней и высшей) проблем общества было обусловлено неразвитостью личности среднего россиянина. И дело здесь не в образовании и интеллекте, они могут быть на высоте, а в отсутствие традиции свободной и одновременно ответственной индивидуальной жизни. В России обычны недоверие граждан к властям и чиновникам, отсутствие инициативы и незаинтересованность в делах, неуверенность в стабильном порядке и завтрашнем дне (последние социологические исследования показали, что россияне практически не планируют свою жизнь более чем на полгода, год вперед), недоверие друг к другу и государству с его институтами, низкий профессионализм, склонность везде видеть обман и жульничество, страх перед изменениями и многое другое.

Не секрет, что деятельность наших предприятий и социальных структур в значительной степени зависит от отношений с властями и чиновниками разных уровней. Эта зависимость обусловлена самой природой российской власти, рассматривающей население как своих подданных и быдло, постоянно стремящейся подтверждать и расширять свой властный потенциал (полномочия), а также желанием получить из своего места и статуса доход (ренту). С одной стороны, чиновник должен поддерживать свой институциональный статус, изображая эффективную работу (поскольку именно его место приносит доход), с другой -- он изобретает схемы, позволяющие так трансформировать свои статус и место, чтобы они давали ренту. Примерами таких схем являются откаты, расширение контролирующих функций, откладывание под разными предлогами принятия решений и другие. С. Б. Мирзоев показывает, что дело чаще всего идет не об отдельных случаях получения незаконного вознаграждения за работу, положенную чиновнику по закону, а о настоящем «рентостроительстве», когда, чтобы получать из своего места постоянный, а лучше, всё увеличивающийся доход, чиновник лоббирует принятие нужных законов или инструкций, подбирает на нужные должности «своих», устанавливает правила и регламенты, работающие именно на извлечение ренты.

гражданский общество образование школа

Ростки нового

Можно, конечно, и нужно обсуждать в школе проблемы российского общества, и вообще и конкретно на анализе кейсов (случаев из жизни, художественных произведений и прочее). Но главное все же не в этом. Сегодня, образовывает не только и не столько школа, сколько семья, улица (реальная жизнь), СМИ, Интернет. Скажем, в Интернете уж точно обсуждаются проблемы российского общества, и учащиеся с ними знакомятся. Школьная информация и анализ российского общества не должны расходиться с тем, что учащийся получает и узнает вне школы. И не только. Они должны помогать ориентироваться в море противоречивых публичных сведений и представлений, касающихся общества, способствовать выработке критического отношения к социальной жизни. Последнее особенно необходимо в силу очередного противостояния власти и рядовых россиян, очередных попыток идеологизировать образование.

Не состоится встреча личности и образования, если в школу не придет новое поколение педагогов, понимающее, что происходит, и заинтересованное в будущем России. Здесь большую роль должны сыграть профессиональные педагогические сообщества. Примером последних является быстро складывающееся тьюторское сообщество российских педагогов. Анализ его программ и действий показывает, что подобный профессиональный союз позволяет консолидировать тьюторов, работающих в разных городах страны, адаптирует тьюторство в плане педагогики и других социальных институтов, дает возможность обсуждать задачи тьюторства и методы их решения. Важно, что число обсуждаемых задач тьюторства входят, например, такие, как способствование развитию горизонтальных социальных связей, ответственности личности перед собой и страной, сопровождение и помощь индивидуальному развитию и образованию человека.

Нельзя сказать, что в России не было профессиональных сообществ. Напротив, в начале нашего столетия они появились, и как показывает В. Г. Горохов, оказывали большое влияние на развитие жизни страны. Но, начиная с конца 20-х годов, большевики закрывают такие общества и союзы, очевидно, как несовместимые с новыми идеологически ориентированными органами управления образованием и промышленностью. Остаются лишь организации, выполняющие декоративные функции, призванные демонстрировать творческую роль советских инженеров. Их реальная функция состояла в распространении информации и проведении мало значимых совещаний. Иную картину мы видим за рубежом, особенно в США, где действуют многочисленные профессиональные общества и союзы, оказывающие влияние на этический климат в сфере образования и в самой профессиональной деятельности. Именно они являются связующим звеном между образованием, бизнесом и обществом.

Наконец, для встречи личности и общества в сфере образования, да и самого образования нужна новая картина социальности. Что показала критика либерально-демократических институтов и мировоззрения? Что общество должно уметь себя защищать (против незаконных мигрантов, террористов, маргиналов и др.); последнее же предполагает ограничение и новое понимание права и других либеральных принципов, а также создание новых социальных практик (в том числе и образовательных). Что нельзя не учитывать новые формы эгоизма человека и новые социальные технологии, работающие против человека и общества. Что в настоящее время складываются новые типы социальности (сетевые сообщества, метакультуры, транснациональные элиты и другие). Все эти проблемы вполне можно решить при условии, что российское общество будет понимать, что нужно делать, и пойдет на соответствующие изменения. Однако, как мы говорили, российское общество пассивно, расколото, манипулируемое властями.

Образование, вероятно, должно участвовать в становлении новой социальной реальности, доводя до учащихся и обсуждая с ними новые реалии, способствуя тому, чтобы шло становление человека, готового к жизни в сложном и неопределенном обществе ближайшего будущего.

Размещено на Allbest.ru