Творчество Л.С.Петрушевской в системе школьного литературного образования

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Филиал ФГБОУ ВПО «Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского» в г. Угличе Ярославской области

Кафедра гуманитарных и социально-экономических дисциплин

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

На тему: «Творчество Л.С.Петрушевской в системе школьного литературного образования»

Андроновой Наталией Федоровной

Углич

2012 г.

Оглавление

Введение

Глава 1

1.1 Жизненный и творческий путь Л.С.Петрушевской

1.2 Литературные исследователи о творчестве Л.С.Петрушевской

1.3 Связь с литературной традицией 19 в.

Глава 2.

2.1 Анализ программ по литературе

2.2 Система изучения творчества Л.С.Петрушевской

2.3 Описание опытно-практической работы

Заключение

Список литературы

Приложение

Введение

Тема данной выпускной квалификационной работы: «Творчество Л.С.Петрушевской в школьном литературном образовании».

Выбранная тема является актуальной, т.к. в современных программах по литературе недостаточно представлены писатели конца 20 - 21в.

Одной из ярких представительниц данного периода является Людмила Стефановна Петрушевская.

Она c иронией изображает «повседневную» жизнь, обнажая темные стороны современного общества.

Основные проблемы, которые поднимает Петрушевская в своих произведениях: смерть и ее физиология, болезнь, семейная жизнь, алкоголизм, бедность, борьба за физическое выживание, коррупция

Все персонажи произведений Л.С. Петрушевской - несчастливые люди, причем несчастливые изначально, с момента своего появления на свет. И все они - живые, существующие рядом с нами - наши соседи, знакомые, родственники. В произведениях Петрушевской нет глобальных драм - лишь мелкие, коммунальные конфликты, происходящие повседневно и не вызывающие удивления, но именно они и становятся объектом пристального внимания читателя.

Цель исследования - разработать систему уроков для старших классов по изучению творчества Л.С.Петрушевской.

Данная цель решается через систему задач:

1. Анализируя литературу, определить основные моменты биографии и творчества Л.С.Петрушевской.

2. Проанализировав основные программы по литературе для старших классов, определить в каких программах изучается творчество Л.С.Петрушевской.

3. Составить и апробировать систему уроков по творчеству Л.С.Петрушевской.

Предметом нашего исследования является проза Л.С.Петрушевской

Объект исследования - процесс изучения творчества Л.С.Петрушевской в школьном литературном образовании.

В соответствии с целью и задачами были использованы следующие методы:

1. Анализ и обобщение теоретического материала.

2. Сопоставительный анализ художественных текстов.

Структура данной работы следущая: введение, где описан исследовательский аппарат; глава 1, в которой рассмотрены особенности творческого пути Л.С. Петрушевской, литературные исследования и связь с литературной традицией 19 в.; глава 2, в которой мы рассматриваем основные программы по литературе, разработана система уроков по творчеству Л.С.Петрушевской ; заключение, в котором мы суммируем все выводы, полученные в результате исследования; список использованной литературы, состоящий из 40 источников; приложения, в котором представленны разработанные конспекты по литературе.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что данный материал может быть использован на уроках литературы при изучении жизни и творчества Л.С.Петрушевской.

Материалы исследования были апробированы на уроках литературы в 10 и 11 кл.

Глава 1.

1.1 Жизненный и творческий путь Л.С. Петрушевской

Одной из ярких писательниц XX в. является Л.С.Петрушевская.

Петрушевская Людмила Стефановна - прозаик, драматург.

Родилась 26 мая 1938 г. в Москве, в семье служащего. Прожила тяжелое военное полуголодное детство, скиталась по родственникам, жила в детдоме под Уфой. После войны вернулась в Москву, окончила факультет журналистики Московского университета. Работала корреспондентом московских газет, сотрудницей издательств, с 1972 - редактором на Центральной студии телевидения [20].

Петрушевская рано начала сочинять стихи, писать сценарии для студенческих вечеров, всерьез не задумываясь о писательской деятельности. Первым опубликованным произведением был рассказ «Через поля», появившийся в 1972 в журнале «Аврора». Рассказ неожиданный для советской литературы 1972 года и жизненным материалом (сугубо бытовым, приземленным) и языком, как будто подслушанным на улице и в таком необработанном виде ставшим плотью литературного текста. С этого времени проза Петрушевской не печаталась более десятка лет. Между тем, писательница интенсивно работала все эти годы, занималась в знаменитой студии молодых драматургов А.Н. Арбузова вместе с В. Славкиным, Е. Поповым, О.Кучкиной.

Первые же пьесы были замечены самодеятельными театрами: пьеса «Уроки музыки» (1973) была поставлена Р. Виктюком в 1979 в театре-студии ДК «Москворечье» и почти сразу запрещена (напечатана лишь в 1983). Постановка «Чинзано» была осуществлена театром «Гаудеамус» во Львове. Профессиональные театры начали ставить пьесы Петрушевской в 1980-е: одноактная пьеса «Любовь» в Театре на Таганке, «Квартира Коломбины» в «Современнике», «Московский хор» во МХАТе. Долгое время писательнице приходилось работать «в стол» - редакции не могли публиковать рассказы и пьесы о «теневых сторонах жизни». Не прекращала работы, создавая пьесы-шутки («Анданте», «Квартира Коломбины»), пьесы-диалоги («Стакан воды», «Изолированный бокс»), пьесу-монолог («Песни XX века», давшую название сборнику ее драматургических произведений) [20].

Петрушевская принадлежит к так называемой «поствампиловской» драматургии. В ее пьесах своеобразная ловушка бытовых деталей, жизнеподобных ситуаций нередко уводит читателей и критиков от их настоящего смысла.

В 1988 году вышла первая книга рассказов «Бессмертная любовь». В 1991 году ей присуждена Пушкинская премия в Германии, в 1992 году ее повесть «Время ночь» выдвинута на Букеровскую премию. Многие критики признали эту вещь Петрушевской лучшим произведением года. Сегодня у Петрушевской множество новых изданий и переизданий. Только что закончена новая книга рассказов [7].

Многие критики относят творчество Петрушевской к «натуральному течению», полагая, что в ее произведениях выброшенная на поверхность «„порода“ - почти натуралистическая правда» (М. Строева).

И. Дедков видит в них «издержки откровенности». Да, самая обыкновенная жизнь явлена в ее прозе в ритмах и речи сегодняшнего дня, что дает основание другим исследователям относить творчество Петрушевской к «магнитофонному реализму». Писательница сама порой провоцировала на подобные чересчур обобщенные суждения: «...Мое рабочее место на площади, на улице, на пляже. На людях. Они, сами того не зная, диктуют мне темы, иногда и фразы...». К сожалению, исследователи почему-то не замечают других слов Петрушевской: «А я все равно поэт. Я вижу каждого из вас. Ваша боль - моя боль». И забывают, что она соавтор сценария фильма Ю. Норштейна «Сказка сказок», удостоенного на фестивале в Лос-Анджелесе (1984) Гран-При международного союза.

В прозе Петрушевской всегда поражает какая-то необычайная концентрация, густота жизни, сжатой порою в миг. Наверное, это жизненное пространство героев до такой степени стиснуто и замкнуто, что превращается в «точку времени» [5].

Писательская манера Петрушевской резко отличается от типично «женской прозы». У нее не возникает потребности иронией, изощренной образностью или сентиментальным жестом «снять» ужас жизни. Она бесстрашна и беспощадна. В ее рассказах повествование, заволакивающее исключительно бытовыми реалиями и деталями, стихией разговорной речи, резко контрастирует с финалом - определенным в своей одномерной конечности: это или смерть персонажа, или его окончательное тупиковое одиночество. Писательница как бы подчеркивает, что наше безответственное отношение к собственной жизни, когда мы живем, подчиняясь оболочкам явлений, бытовым или клановым стереотипам, не может не разрушать нас изнутри, не калечить нашей жизни. Этапной для прозы Петрушевской стала повесть «Свой круг», написанная в 1979г., она была опубликована в «Новом мире» в 1988 г.

Большинство героев пьес, рассказов, монологов, реквиемов, повестей (в этих жанрах плодотворно работает писательница) не преодолевают замкнутого круга недолжного существования, но творчество Петрушевской направлено на поиски выхода из тупика через осознание «безидеальности» своего существования [20].

Петрушевская поворачивает читателя к реальному, а не мнимому смыслу бытия. Ее проза принципиально антиидеологична. Писательница, отвергая стереотипы и мифологемы литературы социалистического реализма, погружает своих героев в сферу быта, со всеми его подробностями и проблемами. Однако лаконичный сюжетный объем, узнаваемость житейских ситуаций и героев совершенно неожиданно, благодаря едва заметным акцентам, точной реплике или почти ненавязчивым речевым и синтаксическим повторам, рождают подтекст, совсем не бытовой, а бытийный. Мы понимаем, что в мелочах жизни, в невзгодах и вечных проблемах также заключены основные вопросы человеческого существования. Несмотря на беспристрастность авторской позиции, голос героя, его живая интонация вызывают в читателе сопереживание и отклик [2].

Разнообразие жанров, к которым обращается Людмила Петрушевская, сочетается с единством основной творческой задачи: Петрушевская прослеживает, как происходит деформация личности под влиянием среды, пытается дать «срез внутреннего мира» современного человека, показав его на пороге жизни и смерти; она видит его в самом разном обличье - от привычного до невероятного, вплоть до «превращения в насекомое».

Один из ключевых рассказов Л. Петрушевской - «Смотровая площадка». В названии отражено место действия и принципы авторского наблюдения за героями: возможность неоднократно возвращаться к одной и той же ситуации, рассматривать персонажей, переставлять, менять их местами, как на смотровой площадке, которая выступает в роли наблюдательного пункта и своеобразного подиума. Речь в «Смотровой площадке» идет о взаимоотношениях молодых людей. Герой один, а девушки сменяют друг друга. Пикантность ситуации в том, что все они - сотрудники одной организации, поэтому все сближения и расставания происходят как бы на глазах у всех.

Читателю почти ничего не сообщается о самих встречах, о степени близости героев. В рассказе не происходит никаких значительных событий, но один из эпизодов оказывается в фокусе наблюдения, затем к нему подключаются подобные. И все они раскрывают отношение персонажей к жизни, их ожидания, их намерения, связи с близкими. Автор обыгрывает позицию «стороннего наблюдателя», отказывается от писательского «всеведения».

Первый сюжетный эпизод дается в пересказе. Он оказывается важен не сам по себе, а тем, что о нем говорят герои, и еще важнее - чего они «не говорят». И в дальнейшем автор будет прибегать к такой форме опосредованных характеристик центральных персонажей: «Раз так - то так, думали за Андрея окружающие, а что он сам думал, нам неизвестно». При подчеркнутом отказе от прямых характеристик героя, нарочито отвлеченных рассуждениях повествователя просматриваются достаточно жесткие оценки: «Чего они от него все хотели, чем он должен был служить им и миру, если мир так нуждался в нем... Только единственно он не мог, как мы догадываемся, поставить жаждущему миру эмоций».

Автор отказывается от возможности заинтриговать читателя, заставить его ожидать развязки: «Известно, чем это дело кончилось». Сознательное «топтание на месте», «пережевывание» не факта, но его истолкования, подчеркивает отсутствие определенности в герое, несоответствие внешних впечатлений о нем и его внутренней сути.

Лишь в настойчивых повторах подчеркивается истинный смысл поступков Андрея и их оценка, прорывающаяся сквозь видимую наивность, обиду персонажа: «Вот так, так постыдно все оказалось, так нелепо, и Андрюша даже иногда закидывал голову и тряс ею, как бы не понимая, в каком мире он живет». Завершая рассказ, автор замыкает круг в характеристике (она строго выдержана в стиле не разоблачения, а обнаружения), дает возможность каждому поставить себя на место кого-то из героев и общую нашу судьбу спроецировать на те частные эпизоды, о которых говорилось в рассказе.

Рассказ «Смотровая площадка» позволяет выявить характерные особенности стиля, организации сюжета, манеры представления героев в творчестве Петрушевской. Обращает на себя внимание многозначность заглавия рассказа.

Сочетание вполне конкретного смысла с более обобщенным, может быть, и не совпадающим с тем, который предполагался при первом прочтении, характерно для повествования Петрушевской. Возьмем для примера те названия рассказов, которые использованы автором и для циклов: «Тайна дома», «Бессмертная любовь».

В рассказе «Тайна дома» раскрытие «тайны» происходит достаточно быстро - обнаруживается семейство шершней, издававших неприятные и непонятные звуки. Очевидно, что кроме прямого смысла названия, есть и другой, не столь конкретный. Само слово «тайна» теряет привычный смысл, подразумевающий загадочность, необходимость раскрытия. В данном и других рассказах цикла суть не столько в тайне, сколько в неопределенности, неясности отношений, несоответствии прочного старого дома и рушащихся человеческих связей.

В названии «Бессмертная любовь» звучит патетика. Ей соответствуют и некоторые имена, тоже вынесенные в заглавие (например, «Кларисса»), или установка на обобщенный смысл («Темная судьба», «Горе», «Слезы», «Поэзия в жизни»). Однако в рассказах речь идет совсем не о бессмертной любви, а о любовных связях, приключениях и похождениях персонажей.

Читатель в рассказах Петрушевской сталкивается с необходимостью отделять «я» повествователя от авторского «я». Так, к примеру, в рассказе «Свой круг» жестокая позиция, заявленная от первого лица, явно не совпадает с подходом писателя, но важна как ключ при интерпретации текста: «Я человек жесткий, жестокий... Я очень умная. То, чего не понимаю, того не существует вообще». У Петрушевской соединяется в тексте бытовая деталь и жизненный итог, указание точного времени и осмысление времени жизни: «Маришин отец выпил, безрезультатно наговорил Бог знает чего и безрезультатно погиб под машиной тут же у порога дочернего дома на самой улице Ступиной, в тихое вечернее время в полдесятого».

Соединение несоединимого - один из художественных принципов Петрушевской.

В рассказе «Я люблю тебя» перечисляется то, что, с точки зрения героя, имеет отношение к настоящей жизни: «рестораны, гостиницы,

прогулки и покупки, симпозиумы и экскурсии». За счет таких соединений достигается емкость фразы, объясняющей его отношение к жизни. К примеру, в финале рассказа «Мистика» объединены вера в «свою долю счастья» и в «свою пластичность по Алексеевой». А необходимость веры и выдержки как бы подкрепляется ссылкой на мнение других: «как говорили соседи по даче». Самой формой этой ссылки снимается глубина смысла.

Уход от неповторимости, единичности судьбы и характера обнаруживается в форме начала рассказа о нем или о ней: «Одна девушка вдруг оказалась...» («Черное пальто»); «Одна женщина ненавидела свою соседку»

(«Месть»). Порой рассказ о событии, ставшем основой сюжета, отодвинут за счет внимания к восприятию, оценке этого события. Так рассказ «Дитя» строится не как анализ преступления (молодая женщина заложила камнями своего новорожденного ребенка недалеко от роддома). Не делается попытка объяснить психологическое состояние преступницы, чтобы оправдать или обвинить ее. Развитие сюжета определяется восприятием происходящего всеми, кто оказался свидетелем: «И получалось...»; «Передавали также из уст в уста...»; «Весь родильный дом буквально бушевал...»; «Видно было...»; «По поводу этих детей рассказывали...»; «Из всего этого следует...».

Но за категоричностью некоторых утверждений явно проскальзывает тень сомнения: «...Как будто боясь - и кого, малого младенца, которому и нужно-то сорок граммов молока и больше ничего».

Такой принцип организации сюжета встречается достаточно часто. Какая-то история, случай с персонажем преподносится в восприятии нескольких участников. Автор, рискуя утомить читателей повторами, возвращается к одному и тому же несколько раз. К примеру, в рассказе «Н» (цикл «Бессмертная любовь») дается как бы схема эволюции восприятия эпизода - с точки зрения: «Первый раз...»; «Во второй раз...»; «И видно было...»; «Другое дело...». В чем же смысл такого хождения по кругу? Скорее всего не в поиске истины, а в выяснении того, как естественные человеческие отношения заменяются отношениями ролевыми, эмоции - масками, вместо искренних чувств - «как бы чувства»: «Внешне это проявлялось выражением как бы скуки, рассеянности и равнодушия».

Для произведений Петрушевской характерны сложные конструкции предложений, отягощенные многими придаточными: «И самый важный факт его биографии, что он взял долгими годами осады такую крепость, что эта крепость рухнула к ногам своего победителя и теперь клубилась пылью у его ног, плакала и умоляла верить и любить, и кричала, что любит его, - этот факт мог себя не оправдать» («Поэзия в жизни»).

Авторские характеристики героев включают пересказы общепринятых требований, лозунгов и цитат, по которым данный персонаж «выстраивает» свою линию поведения. Насмешка прячется в обстоятельности изложения и вкрапленных в него кратких образных сравнениях: «Честность и правдивость без ночевок были лозунгом этой Милиной подруги, из-за чего она и сидела одна, как еловый пень, ждала настоящего в жизни и отмахивалась

от временного, находясь под сильным воздействием литературы, не давала ни одного поцелуя без любви, по словам еще одного автора».

Имитация интонаций разговорной речи в рассказе о герое создает эффект присутствия читателя при происходящем, его соучастие в процессе узнавания. Авторская ирония и насмешка как бы скрыта, не должна ощущаться в сравнениях и сопоставлениях: «...и в этом виде была похожа на небесного ангела, на какое-то дивное белое надгробие, увидим, чье». Накапливаются детали, уточняются особенности жестов, позы, улыбки персонажей.

Исследователи творчества Петрушевской справедливо отмечают, что ее интересует не быт обывателя, а его сознание. Частные ситуации в рассказах становятся притчей, приобретают обобщенный смысл. Общее ощущение тревоги за человека от писателя передается читателю.

Даже из кратких характеристик особенностей произведений современных писательниц видно разнообразие сюжетов и типов героев, конфликтных ситуаций и путей их разрешения. Естественно, что чаще всего в основе сюжетов - любовь. Любовь как смысл жизни - и трагедия отсутствия любви; любовь духовная, самоотверженная - и любовь плотская; любовь вне зависимости от брака - и проблема семейных отношений. Бытовые неурядицы, заботы, проблемы в произведениях Петрушевской, как и Улицкой, Палей, Горлановой интересны не сами по себе, но они выявляют жизнестойкость героев, силу или слабость их характеров.

Произведения Петрушевской требуют от читателя напряжения, порой вызывают боль и отчаяние, даже ее «веселые» сказки представляют собой острый анализ деградации человека.

По словам писательницы, сказки - ее любимый жанр. Перу Л.С.Петрушевской принадлежит ряд сборников сказок,

среди которых «Сказки для взрослых» (1990), «Сказки для всей семьи» (1903), «Настоящие сказки» (1999), «Счастливые кошки» (2001). Сказки Петрушевской о счастье, которого так не хватает всем. Герои этих сказок - принцессы и волшебники, пенсионеры, кукла Барби - наши современники.

Характеризуя этот пласт творчества писательницы, критики видят в сказочном жанре стремление автора подняться над бытом, напомнить о прекрасном, о высоком. («Новые приключения Елены прекрасной», «Дуська и гадкий утенок»). В сказочном ключе Л. Петрушевская пытается решить проблемы абсурдного мира, рисуя в чеховских традициях «маленького человека» в нем, а также проблему «положительной героини». Ею, например, становится кукла Барби - Барби Маша, поднятая с помойки нищим слепым умельцем дедом Иваном. Барби Маша творит добро, согревает старость приютившего и вернувшего ее к жизни человека, терпит подлости Крысы Вальки, спасает других, но себя защитить не может.

Часто сказки Л.С. Петрушевской носят притчевый характер, поднимают общечеловеческие нравственные проблемы добра и зла, равнодушия и самопожертвования («Девушка Нос», «Две сестры», «Сказка о часах»). В них все, на первый взгляд, просто и даже по-детски наивно. «Жила-была одна бедная женщина… Дочка у нее росла красивая и умная… Начала дочка искать наряды в шкафу и нашла коробочку, а в той коробочке часики», - так начинается «Сказка о часах». Но затем постепенно автор подводит нас к выводу: пока идут часы, жизнь продолжается, и тот, кто заводит их, спасает от смерти своих близких, спасает мир. И мир этот будет жив до тех пор, пока есть люди, способные пожертвовать собой и заводить часы через час, через каждые пять минут… «Я не просплю свою жизнь, - говорит повзрослевшая дочь, для которой главным стала забота о собственном ребенке и о матери.

Л. Петрушевская справедливо считает, что настоящая сказка может быть веселой или немного грустной, но непременно с хорошим концом, чтобы каждый, кто ее прочитает, почувствовал себя счастливее и добрей.

1.2 Литературные исследователи о творчестве Л.С.Петрушевской

В последние годы активно обсуждается творчество Л.С.Петрушевской.

Р. Тименчик в статье-предисловии к сборнику пьес Петрушевской «Три девушки в голубом» подчеркивал, что драматурга интересует прежде всего сознание, дух. Отсюда в пьесах Петрушевской «диалоги со смещенным центром тяжести, отсюда особым образом разработанное движение диалогов и сам лексический состав речи персонажей». Критик считает, что романное начало в ее пьесах сказывается то в заторможенности экспозиций, то в подробностях пересказа засценных незначительностей. Так что окончательный приход Петрушевской в прозу был совершенно неизбежным и органичным [14].

Автором одной из наиболее резких, но ничем не обоснованных статей («Творцы распада: Тупики и аномалии «другой прозы») стал Е. Ованесян, который отождествил писателя с ее героями. Вместо анализа критик выдвинул такие претензии: «Шизофренизированные персонажи и ситуации, нарочито взломанная, синкопированная в стиле «рок», обездушенная, ничего общего с русской не имеющая речь, обилие омерзительно натуралистических, сексуальных и садистских сцен, убогое философствование, дальше плоского ерничества не идущее, - бесконечный видеоклип параноического сознания, щедро приправленный к тому же русофобским соусом». Ованесян, подобно многим исследователям 1980 - начала 1990-х, упрекнул Петрушевскую в наличии антиидеалов, «воспевании тлена и разложения», то есть выставил ее этаким декадентом, не упомянув о достоинствах ее прозы.

В журнале «Дружба народов» вышла подборка из двух емких статей, посвященных творчеству Петрушевской. Одна из авторов, О. Лебедушкина определила идеал, возникающий на страницах книг этого писателя как озарение, свет одного человека другому. «Если "бессмертный гений", сидящий в "раковине" человеческого тела, и дает о себе знать, то только "сверкая, подобно озарению". Озарение - то, что противостоит бессмысленности понимания. Этот опыт исключительно редок, он маргинален, как и следовало ожидать: "человек светит только одному человеку один раз в жизни, и это все" ("Через поля"). Если жизнь трагически "истребима", то свет человека неистребим и способен рассеять "тень жизни", ее "тайную, упорно процветающую, животную сторону", где "сосредоточены отвратительные, безобразные вещи" ("Тень жизни"). Человек светит другому из одного царства в другое, поверх смерти, времени, бездн и границ. Свет и спасение здесь равнозначны» . Здесь речь еще не идет напрямую о христианском мировосприятии мира: автор подмечает «всеохватность» текстов Петрушевской, важность и вневременность ее идеалов.

Другой исследователь, М. Васильева, в статье «Так сложилось» приводит иную концепцию. Она называет Петрушевскую прямой продолжательницей традиций русской классики, а именно - Н.В. Гоголя («Шинель», «Мертвые души»). Ср.: «если отмести вечную сверхидею рая, взяв за образец лишь явную творческую удачу Гоголя - его истинные шедевры, то есть «тьму и пугающее отсутствие света», то гоголевский ад мгновенно потеряет метафизическую глубину. Не давшаяся в руки, не ставшая таким же фактом литературы (в противоположность гениальному аду) вечная идея рая просвечивает сквозь всю свою «темную» предысторию. Ненаписанный же рай продолжает в его прозе свое фантастическое, необъяснимое присутствие». Таким образом, исследователь заключает, что и Петрушевская, подобно Гоголю, создает некий «ненаписанный рай», представление о котором предстает перед читателем в ее текстах. Идеал появляется не на страницах книги, а в душе человека: автор надеется на понимание читателя. (Ср. признание автора: «О мой читатель! Я еще в самом начале своей литературной деятельности знала, что он будет самым умным, самым тонким и чувствительным. Он поймет меня и там, где я скрою свои чувства, где я буду безжалостна к своим несчастным героям») Сравнение с Гоголем - уже отсылка к христианству (об этом говорит и избранная терминология: «ад» / «рай»), где рай - воплощение абсолютного идеала. Тем не менее, и у Гоголя, и у Петрушевской он недостижим.

К отрицанию каких бы то ни было религиозных воззрений писателя приходит М. Ремизова в статье «Мир обратной диалектики»: «Проза Петрушевской безрелигиозна - но не атеистически, а первобытно, матриархально, когда Бога (и даже богов) еще нет, но есть какие-то смутные духи, которым, кстати, приносятся жертвы. И регулярно - причем не осознанно, не добровольно, а вынужденно, почти из-под палки, волею все тех же обстоятельств. Этому миру можно было бы поставить диагноз безнадежной патологии - если бы в нем не существовала вертикаль личного художественного мастерства автора. Петрушевская виртуозно балансирует на грани наивного и культурного текстов, оставаясь, вероятно, единственным автором, которому удается удержать на этой грани полноценное равновесие» . Ремизова утверждает, что идеалы писателя близки первобытным и истинно народным: это неподвластные логике любовь и материнство.

Приближается к этой точке зрения и автор другого учебного пособия И. Сушилина: «Петрушевская поворачивает читателя к реальному, а не мнимому смыслу бытия. Ее проза принципиально антиидеологична. Писательница, отвергая стереотипы и мифологемы литературы социалистического реализма, погружает своих героев в сферу быта, со всеми его подробностями и проблемами. Мы понимаем, что в мелочах жизни, в невзгодах и вечных проблемах также заключены основные вопросы человеческого существования. Несмотря на беспристрастность авторской позиции, голос героя, его живая интонация вызывают в читателе сопереживание и отклик» [229, 37]. Вполне логично она говорит о глобальности, сверхидее прозы Петрушевской и о соответствующих идеалах.

С концепцией М. Ремизовой спорит Е. Щеглова. «Разговоры именно об архетипах в применении к прозе Л. Петрушевской основываются на том, что при всей точности, с которой писательница воспроизводит массу тяжелейших житейских обстоятельств, рисует она, по-моему, не столько человека, сколько именно эти обстоятельства, не столько душу его, сколько грешную его телесную оболочку. Человек у нее проваливается во мрак обстоятельств, как в черную дыру. Отсюда, видимо, такое пристрастие писательницы к накоплению признаков этих обстоятельств -- начиная от пустых тарелок, дыр и всевозможных пятен и кончая бесчисленными разводами, абортами и брошенными детьми» . Не будем возражать против допустимости существования этой точки зрения, однако, кажется, автор просто за деревьями не увидел леса. Здесь снова выступают антиидеалы: мрак, безысходность, абсурдность человеческого бытия.

Казанский исследователь творчества Петрушевской Т. Прохорова больше изучает лингвистическую сторону ее текстов. В одной из статей она обратилась к семантике слова «счастье»: «Интересна семантика понятия счастье в художественном мире писательницы. Как правило, счастье - это краткий миг, «пик радости» обретения духовной свободы, чувства родства, но он не в силах рассеять мрак жизни. В итоге это «чудное мгновение» зачастую само оказывается миражом. Счастье и крест у нее обычно оказываются рядом. В художественном мире ее новеллистики можно встретить в основном следующие способы «обретения» героями счастья: иллюзия, подмена реальности мифом, игра. Но даже видимое, мнимое счастье воспринимается ими как благо, ибо тоска по идеалу неистребима». Исследователь называет Петрушевскую романтиком в изображении этого стремления к счастью. Ее идеал (счастье), по Прохоровой, тесно переплетается с долгом (крест). В этом мнение исследователя близко тем, кто воспринимает творчество писателя в русле христианской традиции: «Вообще соотношение мечты и действительности, "здесь"-бытия и "там"-бытия является ключевой проблемой в творчестве Петрушевской. Она связана с мыслью о невозможности обретения гармонии в этом мире. Единственное, на что могут рассчитывать герои рассказов писательницы, - это обретение искомого идеала за пределами человеческого существования, "где-то там, где-то там"». Все же надежду писатель оставляет своим героям: они верят в свое счастье - и оно приходит к ним, пусть не сразу, а «где-то там». Итак, мечта может осуществиться, человек может стать кем-то другим. Надежда и вера - вот те идеалы, о которых говорят исследователи в своей статье. Д.Маркова, выражая уже ставшие традиционными для исследователей творчества этого писателя мысли, пишет: «В аннотации к книге (сборник «Где я была» ) сказано, что главное в ней - «стремление людей спасти друг друга. И, как в большинстве волшебных, колдовских историй, это стремление приводит к счастливому финалу». К этому стоит добавить, что здесь есть и обратное стремление, ведущее к гибели, когда люди, замыкаясь в собственном мире, отворачиваются от других. Важно иное: то, что способность отдать все ради другого, само желание «оставить дверь открытой», оказать и принять помощь здесь оказываются безусловной ценностью. В буквальном смысле - вопросом жизни и смерти». Здесь уже явственна связь с идеалами христианской традиции, когда главное - забота не о себе, а о ближнем, участие, милосердие и сострадание.

Таким образом, творчество Л.С.Петрушевской разнообразно, поэтому трактуется с разных точек зрения.

1.3 Связь с литературной традицией 19в

«Чеховское» в художественной интерпретации Л.С. Петрушевской.

Художественные произведения Л. Петрушевской на протяжении последних десятилетий вызывают устойчивый интерес читателей, зрителей, исследователей. Предметом изучения становились тип героя (Л. Костюков, Т. Морозова, М. Ремизова, А. Зорин), характерология (Р. Доктор, А. Плавинский), речь персонажей (Я. Явчуновский, Р. Тименчик), сюжетостроение (М. Строева, Н. Лейдерман, Е. Петухова, Н. Каблукова), жанровое и стилевое своеобразие (В. Максимова, Н. Иванова, А. Смелянский, М. Громова, Н. Лейдерман, М. Липовецкий, Е. Меркотун).

По отношению к литературной традиции, её творчество определяют как «натуралистическое», «абсурдистское», «поствампиловское», «постреалистическое», «постмодернистское». Отмечая переполненность пьес Петрушевской бытовым, исследователи в качестве её предшественников называют Островского, определяя тональность комизма, отмечают сплав трагического, комического, гротескного - гоголевского. Но и чеховский «след» обращает на себя внимание исследователей.

В целом А. Чехов и Л. Петрушевская придерживаются близких эстетических взглядов; проявляют интерес к художественному изображению обычного человека, обыденного сознания, в их произведениях возникают похожие сюжетные ситуации. Писатели оказываются близки по типу художественного мышления: работают одновременно над созданием драматического и прозаического текста, очевиден интерес обоих художников к малой драматической форме.

Мотив неудавшейся жизни, неустроенности, неудовлетворенности своим настоящим - один из основных в творчестве Чехова («Скучная история», «Три года», «Моя жизнь»; «О вреде табака», «Чайка», «Дядя Ваня» и др.). Ощущение усталости от жизни испытывает большинство персонажей рассказов Петрушевской, иногда они прямо об этом говорят, рассказывая свои «скучные истории» («Такая девочка», «Совесть мира», «История Клариссы», «Цикл», «Козел Ваня»).

Оба писателя выбирают в качестве действующих лиц - «средних», «обычных людей». Чеховский «средний человек» - это инженер, врач, учитель, адвокат, студент, офицер, статистик, земец, помещик, крестьянин, чиновник, священник, и его отличительной чертой становится обыкновенность, распространенность, но главным для писателя является «стремление рассмотреть людей разных сословий и состояний под единым углом зрения, найти закономерности, характеристики сознания «среднего человека». Символом среднего человека у Петрушевской стал «инженер», библиотекарь, младший научный сотрудник, т.е. человек интеллигентный или, как ранняя критика с возмущением писала «люмпен-интеллигенция». Персонажи обоих писателей одинаково страдают, испытывают раздражение от бытовых неурядиц. Но если чеховские Никитин («Учитель словесности»), Гуров («Дама с собачкой»), Надя («Невеста») «прозревают», пытаются что-то изменить в своей жизни, то персонажи Петрушевской, как правило, существуют в рамках второго чеховского архисюжета - они уходят в «футляр». Так, Пульхерия («По дороге бога Эроса»), «маленькая пухлая немолодая женщина, обремененная заботами, ушедшая в свое тело как в раковину. Именно ушедшая решительно и самостоятельно и очень рано, как только её дочери начали выходить замуж…». Жизненное пространство «футляра», как правило, ограничено плохо оплачиваемой работой, коммунальной или очень тесной квартирой, где не уживаются родственники: дети, родители, родители родителей («Мистика», «По дороге бога Эроса», «Свой круг», «Квартира Коломбины», «Любовь»).

Инвариантный чеховский мотив взаимонепонимания людей, разобщенности («Жена», «Огни», «Дуэль», «Дядя Ваня», «Чайка») приобретает у Петрушевской значение полного отчуждения и некоммуникабельности. Более того, она иронизирует по поводу возможности в современном мире иного типа коммуникации. Показателен рассказ с паратекстуальным названием «Дама с собаками», в котором представлено пародийное осмысление чеховского архисюжета прозрения: «Она уже умерла, и он уже умер, кончился их безобразный роман, и, что интересно, он кончился задолго до их смерти». Петрушевская пишет как бы продолжение того «самого сложного и трудного», которое предстояло пережить Гурову и Анне Сергеевне, но действие переносит в наши дни. Финал истории «безобразен»: героиня никого не любила, кроме пуделя и бездомных собак, прожила, никчемную жизнь, о её смерти не пожалела ни одна «собака». Если для Чехова сюжетная ситуация «пошлого»/курортного романа является исходной, то в художественном мире Петрушевской подобный ход развития отношений является наиболее вероятным.

Еще одна точка пересечения творчества писателей XIX и XX веков - изображение жестокого, страшного как обыденного; чеховским открытием считается изображение «ненормальности нормального». Но данная линия не стала основной в творчестве писателя («Спать хочется», «Палата №6», «В овраге», «Мужики»). Это, по Чехову, ещё не вся правда о мире, о жизни, в ней есть и другое. Изображая «жизнь как она» есть, Петрушевская насыщает повествование натуралистическими, фантастическими, иррационалистическими подробностями, «страшилками» (циклы «Реквиемы», «Песни восточных славян»). И это обусловлено мировосприятием Петрушевской как человека и писателя конца ХХ - начала XXI вв., «её проза убеждает, что жизнь этически безразлична, если не бессмысленна, её проза создается, скорее в координатах мифологического сознания», «человек не противостоит злу, а принимает все как данность, потому что не в силах противостоять своей человеческой природе. Мир плохо устроен, но и человек устроен не лучшим образом - в этом «другая проза» спорит с чеховской».

Одним из самых «чеховских» произведений Петрушевской считается пьеса «Три девушки в голубом». Название пьесы, неразрешимость конфликта, одиночество персонажей, их погруженность в себя, в свои бытовые проблемы, построение диалога (герои ведут разговор как бы не слыша друг друга, но нет чеховского «сверхпонимания», понимания без слов), многофункциональность ремарок - все это доказывает, что предметом художественного осмысления Петрушевской является поэтика чеховского театра.

Интерес у писателей вызывала малая драматическая форма. Художественное своеобразие миниатюр «Медведь», «Предложение» А. Чехова и «Лестничная клетка», «Любовь» Л. Петрушевской обусловлено комическим осмыслением традиций водевильного жанра. Если женитьба как смена социального статуса для героя водевиля имела позитивное значение, то в чеховской транскрипции, скорее, наоборот: герой мельчает, демонстрирует свою слабость; женское же начало воплощается в традиционном варианте отрицательной активности: женские персонажи подчеркнуто строптивы. Художественное воплощение мотива сватовства в пьесе «Лестничная клетка» носит «перевернутый» игровой характер: драматург апеллирует к читателю, искушенному не только водевильными и чеховскими текстами, но и современной любовно-мелодраматической массовой литературой, доказывая абсурдность, невозможность благополучия в современном мире. В миниатюре «Любовь»

Петрушевская заимствует чеховский приём создания подтекста, сохраняя при этом структурный и отчасти семантический план ремарки-цитаты: «Фраза производит какое-то действие, которое вполне можно назвать как бы звуком лопнувшей струны». Показателем дистанцированности от чеховского текста является союз «как бы», семантика которого содержит указание-сокрытие эволюционного отношения к предшественнику-классику. Мотивация действий персонажей осуществляется с помощью лейтмотивного «недоверия» друг к другу, подчеркнутое введение чеховских ремарок «сигнализирует» о влиянии объективных сил, неподвластных человеку, поэтому конфликт обусловлен не только эмоциональным состоянием персонажей, он отражает несовершенство жизни, извечные единство и противостояние мужского и женского начал. петрушевская творчество урок школьный

Оба драматурга пробуют себя в жанре монопьесы. В миниатюрах А. Чехова («Трагик поневоле», «О вреде табака») и Л.С. Петрушевской («Стакан воды») действие подчинено раскрытию образа персонажа. У Чехова это осуществляется через показ, заострение какой-либо черты, типического («муж своей жены»), характер получает большую или меньшую психологическую глубину, своеобразным маркером становится мотив прозрения, движение сюжета от «казалось» к «оказалось». В дискурсивной практике Петрушевской выраженность авторской позиции в тексте сведена к минимуму (в пьесе нет ремарок, характеризующих персонажей), но в то же время читатель оказывается вовлеченным в игру: варьирование инвариантных мотивов ставит под сомнение «истинность» рассказа М. Нет доказательств осознанной ориентации Петрушевской на чеховскую традицию. Сходство обусловлено стремлением драматургов к психологически достоверному изображению человеческих переживаний. В монопьесах каждый персонаж наделяется индивидуальным жизненным опытом, своим уровнем культурного знания, предопределяющим его речевое поведение и мышление.

Чеховский «след» в произведениях Л.С. Петрушевской обнаруживается как в виде цитат, аллюзий, параллелей, так и в виде структурных сходств-совпадений. Писателей объединяет стремление дистанцироваться или нарушить жанровые стереотипы, что, вероятно, обусловлено недоверием к жанровым концепциям. «Цитирование» мотивов, ситуаций, приёмов писателя-классика имеет полемический характер («Дама с собаками», «Три девушки в голубом», «Любовь», «Стакан воды»). Но в целом, творчество Чехова воспринимается Л. Петрушевской как метатекст, обогатившего поэтику «психологического» комизма, отразившего восприятие мира и человека, созвучное ХХ веку, через синтез лирического, драматического, трагического.

Таким образом, драматургия Л.С.Петрушевской во многом соотносится с А.П.Чеховым, а именно: стилем, языком, образами героев.

Глава 2.Опытно-практическая

2.1 Анализ школьных программ по литературе

Современная литература к. 20 - 21в. отражена в программах по литературе для старших классов. Главная задача программы по литературе для учащихся старшей ступени - обеспечить вариативность и дифференциацию литературного образования, чего невозможно достичь при наличии единой программы для выпускных классов.

Современная старшая школа имеет классы разного уровня: общеобразовательные, профильные (негуманитарные), углубленного изучения предмета (гуманитарные и филологические). Очевидно, что механическое сокращение учебного материала программы для углубленного изучения не позволяет учителю на практике продуктивно заниматься литературным образованием учащихся профильных негуманитарных и общеобразовательных классов.

Для анализа литературных программ мы выбрали профильный уровень.

Программа	Класс	Тема урока
Программа 2100	11	Чуткая совесть писателей и «тихое безумие реальности» в жизни и современной литературе. Писатели конца XX века и русская классика (Петрушевская рассказы) Писатели последнего десятилетия XX века (Ю. Поляков, Л. Петрушевская, В. Токарева, В. Пелевин и др.)
Программа под ред. Курдюмовой	11	Литература на современном этапе (Новейшая русская поэзия)
Программа под ред. Коровиной	-	-
Программа под ред. Кутузова	-	-
Программа под ред. Меркина	9	Драматургия на современном этапе (Л.С.Петрушевская)

Таким образом, творчество Л.С.Петрушевской мало представлено в программах по литературе для старших классов.

2.2 Система изучения творчества Л.С.Петрушевской

В основу отбора произведений положены следующие критерии:

- соответствие высоким духовным и эстетическим стандартам гуманитарного образования;

- эмоциональная ценность произведения;

Класс	Раздел литературы	Цель и связь	Произведение	Концепция
10	Литература 19в.	После изучения Ф.Достоевского «Преступление и наказание», т.к. в данном рассказе Петрушевская поднимает проблему веры (в Бога, в себя), и каждый человек может совершить «чудо». После изучения М.Е.Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы», т.к. Петрушевская показывает распад семейных отношений.	«Чудо» «Время ночь»	показать, что особую роль в жизни человека играет чудо, которое совершают люди, помогая друг другу в сложных ситуациях. показать, что основа жизни человека - семья, где царит любовь, взаимопонимание и забота.
11	Литература 20 в.	После изучения творчества А.А.Ахматовой	« Как ангел» «Свой круг»	показать, что человек должен жить ради любви, нежности, заботы и взаимопонимания к ближнему («Человек светит только одному человеку только один раз, и это все»). показать, что особую роль в жизни человека и даже общества, прежде всего играет теплота, взаимопонимание, любовь и забота, поэтому Л.С.Петрушевская в рассказе «Свой круг» поставила «диагноз болезни общества», исход может быть летальным, если пропасть между людьми будет увеличиваться.

2.3 Описание опытно-практической работы

Базой опытно-практической работы являлась МОУ СОШ №9 г.В.-Устюга. Для реализации практической работы был выбран 10и 11 класс. Работа проводилась в два этапа.

На первом этапе была разработана и проведена система уроков по изучению творчества Л.С.Петрушевской;

Целью данного этапа является знакомство учащихся с творчеством и произведениями Л.С.Петрушевской. Уроки были проведены в 10 и 11 классе.

Далее мы приводим фрагменты из конспектов уроков, в которых предоставлены разнообразные формы и методы.

На первом уроке в 10 классе учащиеся познакомились с творчеством Л.С.Петрушевской и анализировали повесть «Время ночь».

Тема урока: «Что такое «Семья»

Цель: посредством медленного чтения понять основную мысль повести Л.С. Петрушевской «Время ночь».

В начале урока учащимся задается вопрос:

- Как вы думаете, на чем основывается семья?

На доске появляется запись:

Уважение

Любовь

Забота

Доброта

Благодарность

Честность по отношению друг к другу и людям

Затем учащиеся подробно разбирают повесть. Учащимся задаются вопросы:

1. Как вы понимаете смысл названия повести?

2. Определите жанр произведения и обозначьте особенности.

3. Можно ли повесть «Время ночь» назвать семейной хроникой?

4. Расскажите о главной героине повести.Свои ответы подтвердите текстом.

5. Какие слова в дневнике Анны Андриановны повторяются чаще всего?

6. Можно ли героиню повести назвать женщиной с жаждой разрушения? Почему?

Урок своей цели достиг. Учащиеся были активно вовлечены в работу.

На втором уроке учащиеся анализировали рассказ «Чудо».

Тема урока: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (по рассказу Л.Петрушевской «Чудо»).

Цель урока: анализ рассказа Л.С.Петрушевской «Чудо».

Для работы с рассказом учащимся предложены следующие вопросы:

1. В чем особенность названия рассказа?

2. Расскажите о героях рассказа.

3. О чем мечтает мать? Ради чего она живет?

4. Что является смыслом жизни ее сына?

5. Что необычного вы увидели в писательской манере Петрушевской?

6. Что удивляет в героях рассказа Петрушевской? Кто из героев советует Наде обратиться к дяде Корнилу?

7. Кто же такой дядя Корнил? Найдите его описание в тексте.

8. Какие библейские сюжеты и почему использует автор?

9. Как бы вы определили жанр этого произведения?

На первом уроке в 11 классе учащиеся знакомятся с творчеством Л.С.Петрушевской и анализируют рассказ «Как Ангел»

Тема урока: «Все мы немножко Ангелы»

Цель урока: посредством медленного чтения с остановками понять главную мысль рассказа, выраженную в заглавии; заинтересовать учеников необычным стилем Л.С. Петрушевской.

На первом этапе урока учащиеся знакомятся с биографией и творчеством Л.С.Петрушевской, затем идет комментированное чтение рассказа. После каждого фрагмента идёт обсуждение и заполнение таблицы.

Фрагмент 1. Первый абзац.

Фрагмент 2. Последующие 17 абзацев со слов “Чуть праздник -- а при двадцати с лишним...” до слов “...похожая на свою дочь, т.е. тоже без зубов, почти без волос, но закалённая, как в огненной печи”.

Фрагмент 3. Два абзаца со слов “Всё у них было подчинено этой вечной гонке...” до слов “...она тоже творение Божье и имеет все права на место на земле”.

Фрагмент 4. Четыре абзаца со слов “Но Ангелина упорно тащит мать...” до слов “...она, видимо, рвалась на улицу, как в театр, где от души исполняла роль городского пугала”.

Фрагмент 5. Со слов “Она идёт против всего человечества...” до конца.

После работы с рассказом учащимся предлагается написать синквейн.

Алгоритм написания синквейна

1-я строка.	Кто? Что?	1 существительное.
2-я строка.	Какой?	2 прилагательных.
3-я строка.	Что делает?	3 глагола, причастия
4-я строка.	Что автор думает о теме?	Фраза из 4 слов.
5-я строка.	Кто? Что? (Новое звучание темы)	1 существительное.

Ответы учащихся:

1.Ангелина,

Непонятая и чистая,

Отталкивающая и пугающая.

Лёгкий пух, подхваченный ветром.

Злодейка-судьба.

2. Крылатый Бог,

Спокойный, безмятежный.

Страдает, любит и хранит.

Грешная земля не для них.

Свет.

На втором уроке в 11 классе для анализа мы предложили учащимся рассказ Л.С.Петрушевской «Свой круг».

Тема урока: «Образ женщины в литературе» (по рассказу Л.Петрушевской «Свой круг»)

Цель: анализ рассказа Л.С.Петрушевской «Свой круг»

Для работы с рассказом учащимся были предложены следующие вопросы:

1.Расскажите первую часть. Что вас удивило в рассказе?

2. Каковы ценности этого круга?

3. Расскажите вторую часть рассказа. Что происходит с главной героиней?

4. Какая сцена является основной в рассказе?

5. Как автор выражает свое отношение к происходящему?

6. Расскажите о главной героине рассказа.

Кроме того на уроке учащимся было предложено творческое задание:

Пересказать рассказ от третьего лица.

На втором этапе опытно-практической работы мы предложили учащимся ответить на вопросы, связанные с усвоением предложенного им материала по творчеству Л.С.Петрушевской.

Целью данного этапа является систематизация и обобщение знаний учащихся о творчестве Л.С.Петрушевской.

Вопросы для учащихся:

1.В каком году было написано первое произведение?

2. Какие события произошли в жизни и творчестве Л.С.Петрушевской в 90-х г.?

3.К какому литературному направлению принадлежит творчество Л.С.Петрушевской?

4. В чем особенность художественного стиля автора?

5. С какими произведениями познакомились на уроках?

6.Какое произведение понравилось больше всего? Почему?

По результатам проведенного опроса получились, что учащиеся усвоили материал, но затруднение вызвал вопрос №3.

Таким образом, результаты опытной работы свидетельствуют о том,что у учащися возник интерес к творчеству Л.С.Петуршевской.

Заключение

Исследовав тему: «Творчество Л.С.Петрушевской в школьном литературном образовании» мы пришли к следующим выводам.

Творчество Л. С. Петрушевской - особый, во многом уникальный художественный мир. Жанровое разнообразие ее произведений достаточно велико.

Петрушевская поворачивает читателя к реальному, а не мнимому смыслу бытия. Ее проза принципиально антиидеологична. Писательница, отвергая стереотипы и мифологемы литературы социалистического реализма, погружает своих героев в сферу быта, со всеми его подробностями и проблемами. Однако лаконичный сюжетный объем, узнаваемость житейских ситуаций и героев совершенно неожиданно, благодаря едва заметным акцентам, точной реплике или почти ненавязчивым речевым и синтаксическим повторам, рождают подтекст, совсем не бытовой, а бытийный.

Мы понимаем, что в мелочах жизни, в невзгодах и вечных проблемах также заключены основные вопросы человеческого существования. Несмотря на беспристрастность авторской позиции, голос героя, его живая интонация вызывают в читателе сопереживание и отклик.

Изучению творчества Л. Петрушевской посвящено много исследований, например, работы Н. Ефимовой (1998 г.), Н.В. Каблуковой (2003 г.), И.М. Колтуховой (2006 г.), С.И. Пахомовой (2006 г.), Т.Г. Прохоровой (2008 г.). Объектом исследования в работах указанных авторов становятся мотив игры в произведениях Л. Петрушевской, поэтика ее драматургии, сказочные мотивы прозы писательницы и др.

...