Жизнь и творчество выдающихся педагогов, их вклад в становление и развитие педагогики

6 декабря 1908 года Толстой записал в дневнике: «Люди любят меня за те пустяки - „Война и мир“ и т. п., которые им кажутся очень важными»[64].

Летом 1909 года один из посетителей Ясной Поляны выражал свой восторг и благодарность за создание «Войны и мира» и «Анны Карениной». Толстой ответил: «Это всё равно, что к Эдисону кто-нибудь пришёл и сказал бы: „Я очень уважаю вас за то, что вы хорошо танцуете мазурку“. Я приписываю значение совсем другим своим книгам (религиозным!)»[65]. В том же году Толстой так охарактеризовал роль своих художественных произведений: «Они привлекают внимание к моим серьёзным вещам»[66].

Некоторые критики последнего этапа литературной деятельности Толстого заявили, что художественная сила его пострадала от преобладания теоретических интересов и что творчество теперь для того только и нужно Толстому, чтобы в общедоступной форме вести пропаганду его общественно-религиозных взглядов. С другой стороны, Владимир Набоков, например, отрицает наличие у Толстого проповеднической конкретики и отмечает, что сила и общечеловеческий смысл его творчества не имеют ничего общего с политикой и попросту вытесняют его учение: «В сущности, Толстого-мыслителя всегда занимали лишь две темы: Жизнь и Смерть. А этих тем не избежит ни один художник»[67]. Высказывалось мнение, что в его произведении «Что такое искусство?» Толстой частью совершенно отрицает и отчасти значительно умаляет художественное значение Данте, Рафаэля, Гёте, Шекспира, Бетховена и др., он прямо приходит к тому выводу, что «чем больше мы отдаёмся красоте, тем больше мы отдаляемся от добра», утверждая приоритет нравственной составляющей творчества над эстетикой[68].

Отлучение от церкви

Основная статья: Определение Святейшего Синода о графе Льве Толстом

Определение Синода было провозглашено 24 февраля 1901 года и опубликовано в «Церковных ведомостях»

После рождения Лев Толстой был окрещен в православие. Тем не менее, несмотря на своё отношение к Православной церкви, он, как и большинство представителей образованного общества своего времени, в юности и молодости был равнодушен к религиозным вопросам. Но в середине 1870-х он проявляет повышенный интерес к учению и богослужению Православной церкви[55]: «перечитал всё, что мог, об учении церкви, … строго следовал, в продолжение более года, всем предписаниям церкви, соблюдая все посты и посещая все церковные службы», следствием чего было полное разочарование в церковной вере[69]. Поворотным в сторону от учения Православной Церкви временем для него стала вторая половина 1879 года[70]. В 1880-е он стал на позиции однозначно критического отношения к церковному вероучению, духовенству, официальной церковности[55]. Публикация некоторых произведений Толстого была запрещена как духовной, так и светской цензурой. В 1899 году вышел роман Толстого «Воскресение», в котором автор показывал жизнь различных социальных слоёв современной ему России; духовенство было изображено механически и наскоро исполняющим обряды, а холодного и циничного Топорова некоторые приняли за карикатуру на К. П. Победоносцева, обер-прокурора Святейшего Синода.

Своё учение Лев Толстой применял в первую очередь по отношению к собственному образу жизни. Он отрицал церковные трактовки бессмертия и отвергал церковный авторитет; он не признавал в правах государство, так как оно строится (по его мнению) на насилии и принуждении[5]. Он критиковал церковное учение, согласно которому «жизнь, какая есть здесь, на земле, со всеми её радостями, красотами, со всею борьбой разума против тьмы, - жизнь всех людей, живших до меня, вся моя жизнь с моей внутренней борьбой и победами разума есть жизнь не истинная, а жизнь павшая, безнадежно испорченная; жизнь же истинная, безгрешная - в вере, то есть в воображении, то есть в сумасшествии». Лев Толстой был не согласен с учением церкви о том, что человек от своего рождения, по своей сущности является порочным и грешным, так как, по его мнению, такое учение «под корень подсекает все, что есть лучшего в природе человека». Видя, как церковь быстро утрачивала своё влияние на народ, писатель, по мнению К. Н. Ломунова пришёл к выводу: «Всё живое - независимо от церкви»[71].

В феврале 1901 года Синод окончательно склонился к мысли о публичном осуждении Толстого и об объявлении его находящимся вне церкви[55]. Активную роль в этом сыграл митрополит Антоний (Вадковский). Как значится в камер-фурьерских журналах, 22 февраля Победоносцев был у Николая II в Зимнем дворце и беседовал с ним около часа. Некоторые историки считают, что Победоносцев прибыл к царю прямо из Синода с готовым определением[72].

24 февраля (ст. ст.) 1901 года в официальном органе синода «Церковные ведомости, издаваемыя при святейшем правительствующем синоде» было опубликовано «Определение святейшего синода от 20-22 февраля 1901 г. № 557, с посланием верным чадам православныя грекороссийския Церкви о графе Льве Толстом».

Текст «Определения святейшего синода»

<…> Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно пред всеми отрёкся от вскормившей и воспитавшей его Матери, Церкви православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и Церкви, и на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной, которая утвердила вселенную, которою жили и спасались наши предки и которою доселе держалась и крепка была Русь святая.

В своих сочинениях и письмах, в множестве рассеиваемых им и его учениками по всему свету, в особенности же в пределах дорогого Отечества нашего, он проповедует, с ревностью фанатика, ниспровержение всех догматов православной Церкви и самой сущности веры христианской; отвергает личного живаго Бога, во Святой Троице славимого, Создателя и Промыслителя вселенной, отрицает Господа Иисуса Христа - Богочеловека, Искупителя и Спасителя мира, пострадавшего нас ради человеков и нашего ради спасения и воскресшего из мёртвых, отрицает бессеменное зачатие по человечеству Христа Господа и девство до рождества и по рождестве Пречистой Богородицы Приснодевы Марии, не признаёт загробной жизни и мздовоздаяния, отвергает все таинства Церкви и благодатное в них действие Святаго Духа и, ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию. Всё сие проповедует граф Толстой непрерывно, словом и писанием, к соблазну и ужасу всего православного мира, и тем неприкровенно, но явно пред всеми, сознательно и намеренно отторг себя сам от всякого общения с Церковию православною.

Бывшие же к его вразумлению попытки не увенчались успехом. Посему Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею. <…> Посему, свидетельствуя об отпадении его от Церкви, вместе и молимся, да подаст ему Господь покаяние в разум истины (2Тим. 2:25). Молимтися, милосердый Господи, не хотяй смерти грешных, услыши и помилуй и обрати его ко святой Твоей Церкви. Аминь[73][К 6].

«Лев Толстой в аду». Собрание Музея истории религии и атеизма. 1883 г. На фрагменте стенной росписи из церкви с. Тазова Курской губернии Толстой в объятиях Сатаны.

По мнению доктора церковной истории священника Георгия Ореханова, решение Синода относительно Толстого - это не проклятие писателя, а констатация того факта, что он по собственному желанию больше не является членом Церкви. Кроме того, в синодальном акте 20-22 февраля говорилось, что Толстой может вернуться в Церковь, если он принесёт покаяние. Тем не менее, писатель, его окружение и русская общественность посчитали, что это определение - неоправданно жестокий акт. Например, когда Толстой приехал в Оптину пустынь, на вопрос о том, почему он не пошел к старцам, он ответил, что не мог пойти, так как отлучён[74].

В «Ответе синоду» Лев Толстой подтвердил свой разрыв с церковью: «То, что я отрёкся от церкви, называющей себя православной, это совершенно справедливо. Но отрёкся я от неё не потому, что я восстал на Господа, а напротив, только потому, что всеми силами души желал служить ему»[75]. Толстой возражал против предъявленных ему в определении синода обвинений: «Постановление Синода вообще имеет много недостатков. Оно незаконно или умышленно двусмысленно; оно произвольно, неосновательно, неправдиво и, кроме того, содержит в себе клевету и подстрекательство к дурным чувствам и поступкам». В тексте «Ответа синоду» Толстой подробно раскрывает эти тезисы, признавая ряд существенных расхождений между догматами Православной Церкви и его собственным пониманием учения Христа[69].

Синодальное определение вызвало возмущение определённой части общества; в адрес Толстого шли многочисленные письма и телеграммы с выражением сочувствия и поддержки[76]. В то же время это определение спровоцировало поток писем и от другой части общества - с угрозами и бранью[69].

В ноябре 1909 года он записал мысль, которая указывала на его широкое понимание религии:

«Я не хочу быть христианином, как не советовал и не хотел бы, чтобы были браманисты, буддисты, конфуционисты, таосисты, магометане и другие. Мы все должны найти, каждый в своей вере, то, что общее всем, и, отказавшись от исключительного, своего, держаться того, что обще»[66].

В конце февраля 2001 года правнук графа Владимир Толстой, управляющий музеем-усадьбой писателя в Ясной Поляне, направил письмо к Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II с просьбой пересмотреть синодальное определение[77]. В ответ на письмо в Московском Патриархате заявили, что решение об отлучении Льва Толстого от Церкви, вынесенное ровно 105 лет назад, пересмотреть невозможно, так как (по словам секретаря по взаимоотношениям Церкви Михаила Дудко), это было бы неправильным в отсутствие человека, на которого распространяется действие церковного суда[78]. В марте 2009 года Владимир Толстой выразил своё мнение о значении синодального акта: «Я изучал документы, читал газеты того времени, знакомился с материалами общественных дискуссий вокруг отлучения. И у меня возникло ощущение, что этот акт дал сигнал к тотальному расколу российского общества. Раскололись и царствующая семья, и высшая аристократия, и поместное дворянство, и интеллигенция, и разночинские слои, и простой люд. Трещина прошла по телу всего русского, российского народа»[79].

Уход из Ясной Поляны, смерть и похороны

Письмо Л.Н. Толстого жене, оставленное перед отъездом из Ясной Поляны

1910 г. Октября 28. Ясная Поляна.

Отъезд мой огорчит тебя. Сожалею об этом, но пойми и поверь, что я не мог поступить иначе. Положение мое в доме становится, стало невыносимым. Кроме всего другого, я не могу более жить в тех условиях роскоши, в которых жил, и делаю то, что обыкновенно делают старики моего возраста: уходят из мирской жизни, чтобы жить в уединении и тиши последние дни своей жизни.

Пожалуйста, пойми это и не езди за мной, если и узнаешь, где я. Такой твой приезд только ухудшит твое и мое положение, но не изменит моего решения. Благодарю тебя за твою честную 48-летнюю жизнь со мной и прошу простить меня во всем, чем я был виноват перед тобой, так же, как и я от всей души прощаю тебя во всем том, чем ты могла быть виновата передо мной. Советую тебе помириться с тем новым положением, в которое ставит тебя мой отъезд, и не иметь против меня недоброго чувства. Если захочешь что сообщить мне, передай Саше, она будет знать, где я, и перешлет мне, что нужно; сказать же о том, где я, она не может, потому что я взял с нее обещание не говорить этого никому.

Лев Толстой.

28 октября.

Собрать вещи и рукописи мои и переслать мне я поручил Саше.

Л. Т.[80]

Ясная Поляна, где писатель прожил большую часть своей жизни

В ночь на 28 октября (10 ноября) 1910 года Л. Н. Толстой, выполняя своё решение прожить последние годы соответственно своим взглядам, тайно покинул навсегда Ясную Поляну в сопровождении лишь своего врача Д. П. Маковицкого. При этом у Толстого не было даже определённого плана действий[81]. Своё последнее путешествие он начал на станции Щёкино. В тот же день, пересев на станции Горбачёво в другой поезд, доехал до станции Козельск, нанял ямщика и направился в Оптину Пустынь, а оттуда на следующий день - в Шамординский монастырь, где Толстой встретился со своей сестрой, Марией Николаевной Толстой. Позднее в Шамордино тайно приехала дочь Толстого Александра Львовна[81].

Утром 31 октября (13 ноября) Л. Н. Толстой и сопровождающие отправились из Шамордино в Козельск, где сели в уже подошедший к вокзалу поезд № 12, следующий в южном направлении. Билетов при посадке купить не успели; доехав до Белёва, приобрели билеты до станции Волово. Сопровождавшие Толстого позже также свидетельствовали, что определённой цели у путешествия не было. После совещания решили ехать к его племяннице Е. С. Денисенко, в Новочеркасск, где хотели попытаться получить заграничные паспорта и затем ехать в Болгарию; если же это не удастся - ехать на Кавказ[81]. Однако по дороге Л. Н. Толстой простудился и заболел крупозным воспалением лёгких и вынужден был в тот же день выйти из поезда на первой большой станции рядом с населённым пунктом. Этой станцией была Астапово (ныне Лев Толстой, Липецкая область)[82].

Известие о болезни Льва Тол­стого вызвало сильный переполох как в высших кругах, так и среди членов святейшего Синода. О состоянии его здоровья и положении дел систематически направлялись шифрованные телеграммы министерству внутренних дел и Московскому жандармскому управлению железных дорог. Было созвано экстренное тайное заседание Синода, на котором, по инициативе обер-прокурора Лукьянова, был поставлен вопрос об отношении церкви на случай печального исхода болезни Льва Николаевича. Но вопрос положительно так и не был решён[83].

Льва Николаевича пытались спасти шестеро врачей, но на их предложения помочь он лишь ответил: «Бог всё устроит». Когда же его спросили, чего ему самому хочется, он сказал: «Мне хочется, чтобы мне никто не надоедал». Последними осмысленными его словами, которые он произнёс за несколько часов до смерти старшему сыну, которые тому от волнения не удалось разобрать, но которые слышал врач Маковицкий: «Серёжа… истину… я люблю много, я люблю всех…»[84].

7 (20) ноября в 6 часов 5 минут после недели тяжёлой[82] и мучительной болезни (задыхался)[85] Лев Николаевич Толстой умер, в доме начальника станции И. И. Озолина[86].

Когда Л. Н. Толстой приезжал в Оптину пустынь перед смертью, игуменом монастыря и скитоначальником был старец Варсонофий. Толстой не решился зайти в скит, и старец поехал за ним на станцию Астапово, чтоб дать ему возможность примириться с Церковью. Но его не пустили к писателю, как не пустили к нему и некоторых из его ближайших родственников из числа православных верующих[56][87].

9 ноября 1910 года в Ясной Поляне собралось несколько тысяч человек на похороны Льва Толстого. Среди собравшихся были друзья писателя и поклонники его творчества, местные крестьяне и московские студенты, а также представители государственных органов и местные полицейские, направленные в Ясную Поляну властями, которые опасались, что церемония прощания с Толстым может сопровождаться противоправительственными заявлениями, а, возможно, что даже выльется в демонстрацию. Кроме того - в России это были первые публичные похороны знаменитого человека, которые должны были пройти не по православному обряду (без священников и молитв, без свечей и икон), как пожелал сам Толстой. Церемония прошла мирно, что было отмечено в полицейских рапортах. Провожающие, соблюдая полный порядок, с тихим пением проводили от станции до усадьбы гроб Толстого. Люди выстроились в очередь, молча входили в комнату для прощания c телом[88].

В этот же день в газетах была опубликована резолюция Николая II на докладе министра внутренних дел о кончине Льва Николаевича Толстого: «Душевно сожалею о кончине великого писателя, воплотившего во время расцвета своего дарования в творениях своих образы одной из славных годин русской жизни. Господь Бог да будет ему милосердный судья»[89][90].

Могила Льва Толстого

10 (23) ноября 1910 года Л. Н. Толстой был похоронен в Ясной Поляне, на краю оврага в лесу, где в детстве он вместе с братом искал «зелёную палочку», хранившую «секрет», как сделать всех людей счастливыми. Когда гроб с покойным опускали в могилу, все присутствующие благоговейно преклонили колени[88].

В январе 1913 года было опубликовано письмо графини С. А. Толстой от 22 декабря 1912 года[91], в котором она подтверждала известия в печати о том, что на могиле её супруга было совершено его отпевание неким священником в её присутствии, при этом она опровергала слухи о том, что священник был ненастоящим. В частности, графиня писала[91]: «Заявляю ещё, что Лев Николаевич ни разу перед смертью не выразил желания не быть отпетым, а раньше писал в своём дневнике 1895 г., как бы завещание: „Если можно, то (хоронить) без священников и отпевания. Но если это будет неприятно тем, кто будет хоронить, то пускай хоронят, как обыкновенно, но как можно подешевле и попроще“»[92]. Священником, добровольно пожелавшим нарушить волю Святейшего синода и тайно отпеть отлучённого графа, оказался Григорий Леонтьевич Калиновский, - священник села Иванькова Переяславского уезда Полтавской губернии. Вскоре он был отрешён от должности, но не за противозаконное отпевание Толстого, а «ввиду того, что он находится под следствием за убийство в нетрезвом виде крестьянина <…>, причём означенный священник Калиновский поведения и нравственных качеств довольно неодобрительных, то есть горький пьяница и способный на всякие грязные дела», - как сообщалось в агентурных жандармских сводках[93]

Доклад начальника Петербургского охранного отделения полковника фон Коттена министру внутренних дел Российской империи:

«В дополнение к донесениям от 8 сего ноября докладываю Вашему Высокопревосходительству сведения о происходивших 9 сего ноября волнениях учащейся молодёжи… по случаю дня погребения умершего Л. Н. Толстого. В 12 часов дня была отслужена в Армянской церкви панихида по покойном Л. Н. Толстом, на которой присутствовало около 200 человек молящихся, преимущественно армян, и незначительная часть учащейся молодёжи. По окончании панихиды молящиеся разошлись, но чрез несколько минут в церковь начали прибывать студенты и курсистки. Оказалось, что на входных дверях университета и Высших женских курсов были вывешены объявления, что панихида по Л. Н. Толстом состоится 9 ноября в час пополудни в вышеозначенной церкви.

Армянское духовенство вторично совершило панихиду, к концу которой церковь уже не могла вместить всех молящихся, значительная часть которых стояла на паперти и во дворе при Армянской церкви. По окончании панихиды все находившиеся на паперти и на церковном дворе пропели „Вечная память“…»[94]

Толстой за два года до смерти, 22 января 1909, записал в своём дневнике:

«Вчера был архиерей<…> Особенно неприятно, что он просил дать ему знать, когда я буду умирать. Как бы не придумали они чего-нибудь такого, чтобы уверить людей, что я „покаялся“ перед смертью. И потому заявляю, кажется, повторяю, что возвратиться к церкви, причаститься перед смертью, я так же не могу, как не могу перед смертью говорить похабные слова или смотреть похабные картинки, и потому все, что будут говорить о моем предсмертном покаянии и причащении, - ложь».- [95]

На смерть Льва Толстого отреагировали не только в России, но и во всем мире. В России прошли студенческие и рабочие демонстрации с портретами умершего, ставшие откликом на кончину великого писателя. Чтобы почтить память Толстого, рабочие Москвы и Санкт-Петербурга остановили работу нескольких заводов и фабрик. Происходили легальные и нелегальные сходки, собрания, выпускались листовки, отменялись концерты и вечера, на момент траура были закрыты театры и кинематографы, приостановили торговлю книжные лавки и магазины. Многие люди хотели принять участие в похоронах писателя, однако правительство, опасавшееся стихийных волнений, всячески препятствовало этому. Люди не могли осуществить своего намерения, поэтому Ясная Поляна была буквально засыпана соболезнующими телеграммами. Демократическая часть российского общества была возмущена поведением правительства, долгие годы третировавшего Толстого, запрещавшего его произведения, и, наконец, препятствовавшая чествованию его памяти.

Противниками и критиками религиозных взглядов Толстого были историк Церкви Константин Победоносцев, Владимир Соловьев, христианский философ Николай Бердяев, историк-богослов Георгий Флоровский, кандидат богословия Иоанн Кронштадтский.

Критика социальных взглядов писателя

В России возможность открыто обсуждать в печати социальные и философские взгляды позднего Толстого появилась в 1886 году в связи с публикацией в 12-ом томе его собрания сочинений сокращённой версии статьи «Так что же нам делать?»[130].

Полемику вокруг 12-го тома открыл А. М. Скабичевский, осуждая Толстого за его взгляды на искусство и науку. H. К. Михайловский, напротив, выразил поддержку взглядов Толстого на искусство: «В XII томе Сочинений гр. Толстого много говорится о нелепости и незаконности так называемых „науки для науки“ и „искусства для искусства“… Гр. Толстой говорит в этом смысле много верного, и по отношению искусства это в высшей степени значительно в устах первоклассного художника»[131].

За рубежом на статью Толстого откликнулись Ромен Роллан, Уильям Хоуэлс, Эмиль Золя. Позднее Стефан Цвейг, высоко оценив первую, описательную часть статьи («…едва ли когда-нибудь социальная критика гениальнее продемонстрирована на земном явлении, чем в изображении этих комнат нищих и опустившихся людей»), в то же время заметил: «но едва, во второй части, утопист Толстой переходит от диагноза к терапии и пытается проповедовать объективные методы исправления, каждое понятие становится туманным, контуры блекнут, мысли, подгоняющие одна другую, спотыкаются. И эта растерянность растёт от проблемы к проблеме»[132].

В. И. Ленин в напечатанной в 1910 году в России статье «Л. Н. Толстой и современное рабочее движение» писал о «бессильных проклятьях» Толстого «по адресу капитализма и „власти денег“». Согласно Ленину, критика Толстым современных порядков «отражает перелом во взглядах миллионов крестьян, которые только что вышли на свободу из крепостного права и увидели, что эта свобода означает новые ужасы разорения, голодной смерти, бездомной жизни…»[133][134]. Ранее в работе «Лев Толстой как зеркало русской революции» (1908) Ленин писал, что Толстой смешон, как пророк, открывший новые рецепты спасения человечества. Но в то же время - он и велик как выразитель идей и настроений, сложившихся у русского крестьянства ко времени наступления буржуазной революции в России, а также, что Толстой оригинален, так как его взгляды выражают особенности революции как крестьянской буржуазной революции[135][120]:48-50. В статье «Л. Н. Толстой» (1910) Ленин указывает, что противоречия во взглядах Толстого отражают «противоречивые условия и традиции, определявшие психологию различных классов и слоёв русского общества в пореформенную, но дореволюционную эпоху»[136].

2.3 А.С. Макаренко

Родился 1(13) марта 1888 г. в г. Белополье Харьковской губернии, ныне районный центр Сумской области Украины.

Отец, Семен Григорьевич, сын рабочего из Харькова, работал старшим маляром Белопольского железнодорожного депо Харьковской железной дороги.

Мать, Татьяна Михайловна, урожденная Дергачева, была дочерью николаевского солдата.

1895 г. - семилетнего Антона отдали в двухклассное начальное училище. Январь 1901 г. - семья Макаренко переезжает в г. Крюков. А.Макаренко стал учеником Кременчугского четырехклассного городского училища. В 1904 г. Макаренко заканчивает Кременчугское городское училище на "отлично". В августе 1904 г. ( в 16 лет) Макаренко стал слушателем одногодичных педагогических курсов при Кременчугском городском училище, имевших целью подготовку преподавателей начальной школы. Весной 1905 г. А.С.Макаренко успешно окончил курсы и получил свидетельство, дававшее право преподавать в начальной школе. 1 сентября 1905 г. (в 17 лет) Макаренко приступил к работе в Крюковском двухклассном железнодорожном училище. Он стал учителем русского языка, рисования и черчения. 1 сентября 1911 г. по распоряжению инспектора народных училищ Херсонской губернии Макаренко был переведен в железнодорожное училище на станции Долинская. Антон Семенович стал воспитателем в ученическом общежитии. В августе 1912 г. А.С.Макаренко поступает в учительский институт в Полтаве и июле 1917 г. заканчивает его с золотой медалью. По окончании института Макаренко становится учителем Полтавского Высшего начального училища, в котором проработал до конца 1917 г. В декабре 1917 г. он переезжает в г. Крюков. В 1918 г. (в 30 лет) Антон Семенович возвращается в Крюковское железнодорожное училище, которое в 1917 г. было преобразовано в Высшее начальное училище. Теперь Макаренко стал руководителем педагогического коллектива, ответственным за воспитание детей. В качестве директора училища Антон Семенович проработал там до осени 1919. В августе 1919 г. после занятия Крюкова белогвардейцами Антон Семенович переезжает в Полтаву, где становится заведующим начальной школы.

В сентябре 1920 г. (в 32 года) Макаренко принимает предложение Полтавского отдела народного образования организовать и возглавить колонию для беспризорных и несовершеннолетних правонарушителей. В 1921 г. Макаренко ставит вопрос о присвоении колонии имени М.Горького. В 1923 г. в Полтавской газете "Голос труда" появилась статья Макаренко "Колония имени Горького", а во второй книжке полтавского журнала "Новыми стежками" ("Новыми тропами") - статья "Опыт образовательной работы в Полтавской трудовой колонии имени М.Горького". В ноябре 1924 г. закончилось восстановление усадьбы Трепке, и колония, до этого времени рассредоточенная в двух местах, воссоединилась на берегах Коломака. К лету 1925 г. в колонии было 140 воспитанников - 130 мальчиков и 10 девочек. В этом же году решается вопрос о создании комсомольской организации. В 1926 г. А.С.Макаренко выступил с докладом "Организация воспитания трудного детства" на Всеукраинской конференции детских городков. Доклад произвел большое впечатление на участников собрания. 9 мая 1926 г. Антон Семенович вместе с 4 воспитателями и 11 воспитанниками выехал в Куряж. 15 мая 1926 г. коллектив колонии имени Горького прибыл в Куряж в полном составе. 26 марта 1927 г. в Куряже, где за 10 месяцев сформировался новый, дружный коллектив, праздновали годовщину рождения М.Горького.

1928 г. - начинаются нападки на Макаренко со стороны его противников-педологов, имевших тогда большую силу и влияние. Летом 1927 г. Макаренко начал работать во вновь организованной Харьковской трудовой коммуне им. Ф.Э.Дзержинского. В ноябре он был назначен начальником коммуны. 14 марта 1928 г. на заседании секции социалистического воспитания Украинского НИИ педагогики совместно с представителями наркомпроса Украины был заслушан доклад Макаренко о его педагогических взглядах и об итогах работы в Горьковской колонии. Принятая резолюция осудила воспитательные методы Макаренко. 3 сентября 1928 г. А.С.Макаренко был уволен с должности заведующего колонией имени Горького. 1929-1836 г.г. в основном связаны с работой Антона Семеновича в коммуне им. Ф.Э.Дзержинского. Ядром коллектива коммунаров стали 60 воспитанников колонии, направленных в коммуну еще в 1927 г. Позднее, после ухода Макаренко из Куряжа, к ним присоединились еще около 100 горьковцев. 15.01.1928 в коммуне организован комсомол. В 1927-29 г.г. коммунары работали в деревообделочной мастерской и в кузнице. 1 июля 1930 г. коммуна перешла на полную самоокупаемость. В мае 1931 г. состоялась закладка нового завода электроинструментов.

В 1932 г. выходит в свет первая книга А.С.Макаренко "Марш 30-го года". 7.01.1932 торжественно открыт первый Советский завод электросверлилок. 28.12.1932 г. страна получила первую серию фотоаппаратов марки "ФЭД", сделанную руками джержинцев. В 1934 г. при коммуне была открыта школа-десятилетка. В 1933-35 г.г. выходит в свет "Педагогическая поэма". Сентябрь 1935 г. - Макаренко назначен на должность помощника начальника отдела трудовых коммун Народного комиссариата внутренних дел УССР.

10.10.1936 г. Антон Семенович берет на себя заведование колонией в Броварах (вблизи Киева), временно оставшейся без руководителя. Это была запущенная колония с очень запущенной дисциплиной. Но уже 7.11.1936 г. Макаренко вывел на демонстрацию прекрасный строй колонистов.

В 1937 г. Макаренко переезжает в Москву. В 1937 г. Выходит книга "Книга для родителей". В 1938 г. - книга "Флаги на башне".

Антон Семенович Макаренко скоропостижно скончался 01.04. 1939 г.

2.4. В.А. Сухомлинский

ушинский сухомлинский каменский песталоцци

Василий Александрович Сухомлинский

(28.09.1918 г., село Васильевка, ныне Кировоградской области - 02.09.1970 г., село Павлыш той же области), педагог, член-корреспондент АПН СССР (1957 г.), кандидат педагогических наук (1955 г.), заслуженный учитель школы УССР (1958 г.), Герой Социалистического Труда (1968 г.), лауреат Государственной премии УССР (1974 г.). Окончил Полтавский педагогический институт (1938 г.). Педагогическую деятельность начал учителем украинского языка и литературы в сельских школах Онуфриевского района Кировоградской области. В 1942-1944 гг. директор средней школы в поселке Ува Удмуртской АССР, в 1944-1948 гг. заведующий Онуфриевским роно, с 1948 директор Павлышской средней школы.

Сухомлинский - педагог-исследователь, автор работ по проблемам практической педагогики (вопросы руководства школой, профмастерства учителя, проблемы умственного, нравственного, трудового, эстетического и физического воспитания).

Сухомлинский создал оригинальную целостную педагогическую систему, основывающуюся на антропологичском подходе, гармонизации гуманистически ориентированных форм, средств и методов педагогической деятельности, её субъектно-субъектном характере, признании личности ребёнка высшей ценностью процессов воспитания и образования. Сухомлинский трактовал воспитание как процесс реализации неотъемлемо присущих ребёнку врождённых свойств, спонтанных реакций и импульсов. Вместе с тем большое значение он придавал и специально организованному воспитывающему социуму.

В 50-е гг. Сухомлинский разрабатывал продуктивные пути соединения физического и умственного труда школьников на основе опытнической, поисковой деятельности, прерогативы освоения учащимися средств познания над собственно знаниями. Специфичной являлась трактовка Сухомлинского сельскохозяйственного труда как основного средства развития личности, а не только пути подготовки учащихся к овладению профессией. Доминировали установка на переживание школьниками радости бескорыстного созидательного труда и эстетическая направленность форм и методов производств, деятельности.

В начале 60-х гг. центральной для Сухомлинского стала проблема коммунистического воспитания школьников, в которой автор видел средство формирования "мыслящих личностей" (а не беспрекословно выполняющих партийные команды людей). Это предусматривало отказ от абсолютизации подчинения и контроля со стороны коллектива, которые противоречили принципу свободы личности, препятствовали духовному и нравственному совершенствованию человека. В противовес нивелирующим тенденциям авторитарного воспитания Сухомлинский утверждал гуманистическую педагогику, возвышающую человека над коллективом, апеллирующую к совести, основой воспитания считающую проблему человечности.

В структуру педагогической науки Сухомлинский включал категории этики - долг, честь, достоинство, добро, свободу. Особенность применяемых им педагогических средств проявлялась в осуществлении воспитания через художественные образы в виде бесед, поучений, наставлении и заповедей, обращённых к учителям и ученикам, а также сказок, раскрывающих проблемы нравственности и др.

С середины 60-х гг. Сухомлинский исследовал широкий спектр проблем, связанных со стимулированием познавательной деятельности учащихся. Он был убеждён, что, только превратив учение в радостный труд, можно решить задачу развития школьников. Важнейшим инструментом этого считал ощущение у учащегося успеха в учении, переживание радости познания. Для развития у ребёнка эмоциональной восприимчивости большую роль отводил элементам праздничности, красоты, обращал внимание на взаимосвязь нравственного воспитания и обучения. Акцент делался на расширение представлений детей об окружающем мире, развитие у них критичности мышления, на формирование системы моральных ценностей, а также умений и навыков самостоятельного получения и использования информации. Большое внимание Сухомлинский уделял переживанию детьми накапливаемого опыта, самостоятельному раскрытию ими важнейших нравственных принципов. Важное значение имели "уроки мышления" среди природы. Чутко воспринимая диалектику учебного процесса, Сухомлинский резко выступал против негативного отношения к словесным методам обучения и считал слово учителя важнейшим средством образования. Большую роль отводил созданию детьми совместно с учителями сказок, поэтических и прозаических миниатюр, стимулирующих развитие эмоционально-образного мышления ("Сердце отдаю детям", 1969 г.). Художественные миниатюры прочно вошли в практику учебно-воспитательной работы Павлышской школы и используются современными педагогами.

Сухомлинский стремился к созданию в школе высоконравственного школьного коллектива, в котором согласованно действовали коллектив педагогов - энтузиастов-единомышленников и сплочённый ученический коллектив. В таком коллективе не возникал вопрос о наказаниях, палитра воспитательного воздействий определялась атмосферой взаимопонимания. Регуляторами поведения становились нравственные нормы, добрые традиции. Сухомлинский утверждал, что стимулирующий потенциал коллектива обусловливается тем положительным, что каждый ребёнок может внести в его нравственно-интеллектуальную атмосферу. Особое место в процессе формирования школьного коллектива занимала разнообразная совместная творческая деятельность учителей и учащихся, основой которой было переживание ими красоты природы. Сухомлинский разработал комплексную программу "воспитания красотой", высоко подняв роль эстетического воспитания школьников.

В целостном виде гуманистические педагогические идеи Сухомлинского впервые представлены в "Этюдах о коммунистическом воспитании" (1967 г.). Они воплощались в следующих принципах: доверие и уважение к детской личности; превращение учебной деятельности школьников в захватывающий, насыщенный творческими открытиями процесс; ограничение сферы влияния коллектива на личность; воспитание без наказания - признание самоценности и неповторимости каждой отдельной личности; воспитание у школьников свободы выбора. Взгляды Сухомлинского на воспитание привели к противоречию с официальной педагогикой и к острой дискуссии с её "консервативным крылом". "Этюды..." были подвергнуты уничтожающей критике, а сам Сухомлинский обвинён в проповеди "абстрактного гуманизма".

В коне 60-х гг. ведущей для Сухомлинского становится трактовка формирующейся личности как самоценности, понимание воспитания как феномена, в значит, степени независимого от требований общества. Главной целью воспитания выступало свободное развитие ребёнка как активной личности, раскрытие индивидуальности, способной противостоять нивелирующей тенденции официальной педагогики. В центре педагогического процесса, рассматриваемого как синхронное взаимодействие наставника и ученика, находился ребёнок с его интересами, творческими потенциями, на которые прежде всего и должны были ориентироваться учителя.

В последних произведениях Сухомлинского ("Рождение гражданина", "Сто советов учителю", "Разговор с молодым директором школы", "Мудрая власть коллектива") проявляется ряд новых гуманистических идей. Наряду с прежней установкой на интернациональное и атеистическое воспитание приоритет отдаётся украинской этнопедагогике, народным ценностям. Пристальное внимание уделяется культовой основе воспитания - сказкам, мифам, поверьям, легендам. Вместо акцента на всестороннее развитие личности обосновывается идея иерархичности воспитания - ведущей сферой выступает духовность, опосредующая другие черты личности.

Сухомлинскому были присущи убеждённость в отстаивании гуманистических идеалов воспитания, органичное сочетание глубины содержания с художественным стилем изложения, обоснование теоретической концепций собственной каждодневной педагогической практикой. Всё это придавало его педагогическому наследию прогностический характер, идеям и педагогическим технологиям - актуальность. Сам Сухомлинский представлял идеал народного учителя, "отдавшего сердце детям". Павлышская школа была научной лабораторией, в которой весь педагогический коллектив участвовал в многолетней опытно-экспериментальной деятельности. Такие инновации, апробированные здесь как "Школа под голубым небом" и "Школа радости" (для 6-летних детей), психолого-педагогические консилиумы, уроки этики и психологии семейной жизни для старшеклассников, родительская школа и др. впоследствии были внедрены в педагогическую практику.

Педагогическое наследие Сухомлинского глубоко изучается на Украине, в России и за рубежом. Созданы Международная ассоциация В. А. Сухомлинского и Международное объединение исследователей Сухомлинского. В Павлышской школе действует (с 1975 г.) педагогический музей Сухомлинского.

Литература: Соловейчик С. Л., Рассказывайте о Сухомлинском, "Юность", 1971, № 4; Тартаковский Б. С., Повесть об учителе Сухомлинском, М., 1972; В о л к о в Г. Н., Советский принцип народности в сочинениях В. А. Сухомлинского, Этнопедагогика, Чебоксары, 1974; его же, Парадокс Василия Сухомлинского, «Советская педагогика», 1993, № 5; Азаров Ю. П., Гражданственность и человечность, "Коммунист", 1976, № 8; Григорьев К., Xандpос Б., Павлыш - продолжение легенды, М., 1976; Филонов Г. Н., Выдающийся педагогический талант, «Советская педагогика», 1978, № 9; Водзинский Д. И., Жизнь и педагогическое наследие В. А. Сухомлинского, Минск, 1979; Pавкин 3. И., Сердце, отданное детям, «Народное образование», 1982, № 1; Борисовскийи А. М., В. А. Сухомлинский, М., 1985; Педагогическое наследие В. А. Сухомлинского и современная школа, М., 1988; Богуславский М. В., Школа гражданственности и человечности, Кировоград, 1990; Pодчанин Е. Г., Зязюн И. А., Гуманист. Мыслитель. Педагог. Об идеалах В. А. Сухомлинского, М., 1991; Сухомлинская О. В., Идеи свободы в воспитании, "Свободное воспитание", 1993, № 3; Цыб А. А., В. А. Сухомлинский, Новосиб., 1993; Мухин М. И., Гуманизм педагогики В. А. Сухомлинского, М., 1994; В. А. Сухомлинский. Биобиблиография, сост. А. И. и О. В. Сухомлинские, К., 1987.

2.5 П.П. Блонский

Блонский Павел Петрович - известный российский философ, психолог и педагог. Родился 14 (26) мая 1884г. в Киеве, в семье мелкого чиновника. В 1902г. он поступил на историко-филологический факультет Киевского университета, который окончил в 1907г., получив золотую медаль за работу «Проблема реальности у Беркли».

Студенческие годы Блонского совпали с революционным подъемом и первой революцией в России. Примкнув к партии социалистов-революционеров, он трижды подвергался аресту и тюремному заключению. Впоследствии, уже в июне 1917г, он покинул ее ряды. Свою научную деятельность Блонский начал на кафедре психологии и философии Киевского университета. Здесь решающее влияние на него оказали лекции профессоров философии А. Н. Гилярова и Г. И. Челпанова А.Н. Гиляров читал лекции по античной философии; особенное впечатление на Блонского произвела теория Плотина, который и стал его любимым мыслителем. Философскую концепцию Плотина Блонский избрал в качестве темы магистерской диссертации.

Диссертацию Блонскому защитить не удалось, поскольку после Октябрьской революции ученые звания были отменены. Его книга, в которой нашла свое отражение практически вся его работа над магистерской диссертацией, «Философия Плотина» вышла в 1918г.

Знакомство с Г. И Челпановым сильно повлияло на судьбу Блонского - именно под его руководством он стал участвовать в психологических семинарах. Челпанов способствовал его переезду из Киева в Москву, где Блонский стал его аспирантом в Московском университете. Но впоследствии Блонсий, настаивавший на том, что психология должна быть перестроена на основе марксизма, расстался со своим учителем.

Материальное положение Блонского после Октябрьской революции было крайне тяжелое: научная деятельность практически не давала средств к существованию. Поэтому Блонский был вынужден перейти к практической работе в качестве преподавателя, что в какой-то мере давало необходимые средства к существованию, причем ему приходилось преподавать не только психологию, но и педагогику. Педагогика была для Блонского новым предметом, ему пришлось составить собственную программу курса, включив в него психологию и философию, преподавая эти предметы в максимально доступной форме.

В 1922г. Блонский был приглашен Н. К. Крупской в Научно-педагогическую секцию Государственного ученого совета для участия в составлении учебных программ для школы. Эта работа оказала на Блонского большое влияние, во многом определила эволюцию его взглядов в направлении марксизма.

В годы гражданской войны Блонский активно работал: тогда были написаны такие его работы, как «Трудовая школа» (1919), «Реформа науки» (1920), «Очерк научной психологии» (1921).

С 1918 по 1930г. всего вышло свыше ста его работ. Среди них первые советские учебники для средней и высшей школы. Его статьи публиковались в США и Германии. В 1920г. вышла его книга «Реформа науки». Она стала ярким свидетельством бурного периода развития советской философии и психологии. Она была насыщена духом тотального отрицания косных направлений в науке, многочисленных, по выражению самого Блонского, «атавизмов мысли».

Категорически отрицая философский идеализм, Блонский признал связанную с ним идеалистическую психологию «мифологической наукой» и призвал к ее фундаментальной реорганизации. В это время в советской психологии отходит на второй план философская умозрительная психология, представленная Л. М. Лопатиным, С. Л. Франком, Н. О. Лосским, Н. Н. Лапшиным. Все еще остается достаточно влиятельной эмпирическая психология (Г. И. Чел-панов, А. П. Нечаев, Ю. Ю. Португалов и др.). А естественно-научное направление (П. П. Блонский, В. М. Бехтерев, В. А. Вагнер и др.) уже приступает к реализации программы построения естественно-научной психологической науки на основе принципов объективизма, близких концепции объективной психологии, позднее - психорефлексологии Бехтерева. В книге «Реформа науки» Блонский провозглашает свое понимание предмета психологии: «Научная психология, - пишет он, - есть наука о поведении человека, то есть о движениях его как функциях некоторых переменных».

В продолжение этих идей Блонский публикует в 1921г. «Очерк научной психологии», где утверждаются принципы поведенческой, или объективной, психологии, ставшие основными для первого послереволюционного периода истории советской психологии.

В «Очерке научной психологии» Блонский обобщает представления о предмете научной психологии и ее методах, характеризует общие черты поведения живых существ и человека; подробно останавливается на социально-экономических основах человеческого поведения, на формах инстинктивно-эмоционального и рассудочного поведения.

В «Реформе науки» Блонский сформулировал важные для советской психологии мысли: «Научная психология есть социальная психология» и «Человек есть homo technicus». Человеческое поведение, считал он, «не может быть иным, как социальным», и, «с генетической точки зрения сопоставляя деятельность человека с деятельностью других животных, мы можем характеризовать деятельность человека как деятельность такого животного, которое пользуется орудиями».

Советская психология в 1920-е гг. в трудах Блонского находила и всячески использовала идеи, связанные с внедрением материализма при исследовании психологических явлений, использованием объективных методов исследования, опиравшихся на принципы генетического подхода к человеческому поведению и сближавших психологию с жизнью и практическим переустройством общества.

В 1924-1928гг. Блонский стал одним из ведущих теоретиков педологии. Комплексный подход к развитию, характерный для педологии, весьма импонировал Блонскому.

Характеристика детских возрастов являлась одним из направлений его педологических исследований. В 1920-е гг. возрастная периодизация сводится им в основном к биологическим признакам (развитие зубов, эндокринных желез, состав крови и т.п.). Все разнообразные особенности поведения ребенка, образующие «возрастной симптомокомплекс», объяснялись увеличением количества материи (ростом массы организма).

Но впоследствии Блонский заявлял, что «характеристика каждой возрастной стадии должна быть комплексной: не какой-нибудь один признак, а своеобразная связь признаков характеризует тот или иной признак».

Уже в 1928г. начался вызванный разочарованием в этой отрасли науки отход Блонского от педологии. «Занятия педологией, - писал он в это время, - все больше и больше убеждают меня в поверхностности обычных педологических исследований. Стремясь углубить их, я все больше углубляюсь в психологию».

Последний период научного творчества Блонского многие исследователи называют собственно психологическим. В это время он пишет книгу, полемизирующую с психоанализом как направлением в психологии, - «Очерки детской сексуальности».

Книги Блонского «Память и мышление», «Развитие мышления школьника» и примыкающие к ним труды представляют собой обширный и незавершенный цикл работ, в которых Блонский дает диалектический анализ процессов памяти, восприятия, мышления и воли в связи с деятельностью человека в условиях обучения. Он формулирует генетическую, или стадиальную, теорию памяти, которая исследует память в развитии, вскрывает ее связь с речью и мышлением.

В эмпирической психологии было принято выделять четыре разорванных, не связанных между собой и неподвижных видов памяти (моторная, аффективная, образная и вербальная). Блонский смотрит на них как на четыре последовательных ступени, каждая из которых имеет свои специфические законы. Он показывает, как память поднимается на более высокую ступень, приближается к мышлению: «Речь - та область, где память и мышление теснейшим образом соприкасаются настолько, что трудно подчас решить, что в речи принадлежит памяти, а что - мышлению: то и дело одно переходит в другое».

В последних произведениях Блонского развитие памяти и мышления связывается с общим развитием человека. Блонский планировал реализовать программу исследовательских работ по изучению комплекса психических процессов - восприятия, памяти, мышления, речи, воли и чувств - в их единстве и развитии.

Блонский пользовался среди студентов и коллег огромным уважением и популярностью, однако ему так и не удалось создать собственную научную школу, способную развить его идеи. Не последнюю роль в этом сыграли его личные качества: он вел очень замкнутый образ жизни. В последние годы из-за тяжелой болезни он нечасто появлялся на рабочем месте в Институте психологии. Из-за отсутствия живого общения, совместной творческой деятельности не сформировалась и школа, которая достойно продолжила бы дело учителя. Умер П. П. Блонский в феврале 1941г., оставив после себя труды, навсегда вошедшие в фонд работ, заложивших основы современной научной психологии.

Вывод

В определении объекта и предмета нашей науки существует много неясностей и разногласий. Можно даже сказать - в этом деле сколько людей, столько и мнений. Наиболее распространенное определение объекта педагогики такое: объект педагогики - это воспитание. Но сразу же возникают разнотолки. Во многих случаях об объекте даже и не говорят, а сразу начинают с предмета: предмет педагогики - воспитание. Но само понятие «воспитание» имеет несколько значений. К тому же утверждают, что педагогическая наука должна изучать ребенка, а это уже совсем не то же самое, что воспитание. Выдающийся отечественный педагог А.С. Макаренко по этому поводу высказался так: «В настоящее время (1922 г.) считается азбукой, что объектом педагогического исследования является ребенок. Мне это кажется неверным. Объектом исследования со стороны научной педагогики должен считаться педагогический факт (явление) (Сочинения. Т. VII. М., 1958. С. 402).

Чтобы избежать бесплодного спора о словах, нужно обратиться к существу дела, к тому, что педагогика изучает, а потом уже - к тому, как это обозначить. В какой деятельности возникают педагогические факты?

Педагогика изучает особый вид деятельности. Эта деятельность - целенаправленная, потому что педагог не может не ставить перед собой определенную цель: научить тому-то, воспитать такие-то качества личности (гуманность, нравственность, самостоятельность, способность к творчеству и т.д.). Если посмотреть на дело более широко, можно сказать, что это - деятельность по выполнению извечно существующей функции человеческого общества: передавать новым поколениям ранее накопленный социальный опыт. Иногда это называют «трансляцией культуры».

Список литературы

http://domostroitel.org.ru/page/yan-amos-komenskii

http://to-name.ru/biography/zhan-zhak-russo.htm

http://ru.m.wikipedia.org/wiki/Песталоцци,_Иоганн_Генрих

http://ru.m.wikipedia.org/wiki/Дистервег,_Адольф

http://vp-ch.ru/ushinskii

http://ru.m.wikipedia.org/wiki/Толстой,_Лев_Николаевич

http://www.ido.rudn.ru/psychology/labour_psychology/biograf24.html

http://www.dates.gnpbu.ru/3-8/Suchomlinskiy/suchomlinskiy.html

http://forpsy.ru/biography/otechestvennye_psikhologi/blonskiy_pavel_petrovich/

Размещено на Allbest.ru