Народное образование как одно из направлений государственной политики в первой половине XIX в. (по материалам Нижегородской губернии)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Народное образование как одно из направлений государственной политики в первой половине XIX в. (по материалам Нижегородской губернии)

Среди проблем, переживаемых сегодня российским обществом, одной из наиболее важных является формирование образовательной политики как приоритетной среди других сфер государственного влияния. С одной стороны, в системе отечественного образования накоплена солидная законодательная база, с другой - в условиях очередного процесса реформирования - налицо множество социальных, финансовых и организационно-правовых коллизий. В сложившейся ситуации имеет смысл обратиться к анализу исторического опыта Российской империи первой половины XIX столетия - опыта общегосударственного и регионального, в рамках которого народное образование было впервые возведено в ранг государственной задачи.

Первая половина XIX века - уникальный период в истории российского образования. Развитие промышленного производства, торговли, государственного аппарата в значительной степени предопределило необходимость повышения культурного и образовательного уровня населения. Как сам император Александр I, так и его ближайшие сподвижники постепенно пришли к мысли о том, что без развития системы образования экономическое и культурное процветание страны будет весьма затруднительно. Поэтому в сложившихся обстоятельствах сфера народного просвещения стала одним из основных объектов правительственного внимания.

В стране предполагалось сформировать целостную систему учебных заведений. Она была оформлена законодательными актами 1803-1804 гг. Среди них следует выделить «Предварительные правила народного просвещения» от 24 января 1803 г. и «Устав учебных заведений, подведомственных университетам» от 5 ноября 1804 г. [26].

В основу концепции проводимой реформы была положена идея общеобразовательной школы, профессиональной целью которой стала бы подготовка грамотных чиновников [2, с. 24]. Вновь создаваемая система включала в себя четыре ступени обучения. Основы начального образования можно было получить в приходских училищах, затем шли уездные училища, потом губернские училища (или гимназии) и, наконец, университеты. Каждая из первых трех ступеней обучения готовила учащихся к переходу на следующую и вместе с тем давала законченное образование тем, кто не желал или не мог по каким-либо причинам продолжать его дальше.

Согласно Уставу 1804 г. все школы объявлялись бессословными, доступными и бесплатными. Прежде всего, учебные заведения открывались в крупных городах [35, с. 27]. Казалось бы, созданная образовательная система - всесословная и общедоступная - на первый взгляд соответствовала просветительским идеям Запада о необходимости всеобщего бесплатного начального обучения. Однако на практике реализовать эту систему в полном объеме оказалось очень сложно.

Яркий тому пример - ситуация в Нижегородской губернии, одной из крупнейших в России, территория которой в начале XIX в. составляла 44 674 кв. верст, а число жителей - 816 200 человек [4, с. 59-60]. Самой серьезной проблемой здесь стало полное отсутствие школ, дающих возможность получить первоначальные знания, необходимые для дальнейшей учебы. По свидетельству современников, даже в Нижнем Новгороде не было в то время «ни одного начального училища: ни казенного, ни общественного» [29, д. 3, л. 6]. Обучением детей в городе занимались «несколько церковнослужителей, 2 мещанина, 1 чиновница, 1 подпоручица и 1 мещанка» [Там же, л. 7]. Всего существовало 15 частных школ с 86 учениками (от 2 до 14 человек в каждой) [10, с. 1-2].

При содействии профессора Казанского университета Арнгольдта, который проводил в этот период ревизию нижегородских учебных заведений, в Нижнем Новгороде были открыты два приходских училища - Благовещенское (1813 г.) [31, д. 1, л. 2-3] и Ильинское (1814 г.) [32, д. 1, л. 5-8].

Подобные училища могли открываться в губернских и уездных городах, а также в селениях при каждом церковном приходе. Они должны были готовить детей (как мальчиков, так и девочек) к поступлению в уездное училище. В круг преподаваемых предметов входили Закон Божий, чтение, письмо и первые 4 действия арифметики.

Государственная казна средств на приходские школы не предусматривала. Их содержание возлагалось либо на самих крестьян (если речь шла о казенных крестьянах), либо - на помещиков, церковные учреждения и органы городского управления. Поэтому в переписке с органами управления Нижнего Новгорода Арнгольдт указывал, что непосредственно от Городской Думы на ежегодное содержание двух училищ потребуется 300 рублей [10, с. 4].

На этом организационные и финансовые сложности при открытии первых приходских училищ в Нижнем Новгороде не закончились. Только здание Ильинского училища сразу потребовало серьезного ремонта, который был произведен частями: в 1814 г. - на сумму 116 рублей, в 1821 г. - на сумму 1790 рублей и в 1830 г. - на сумму 2000 рублей [Там же, с. 6-7]. После пожара 1839 г. это учебное заведение разместили сначала в одном здании с Благовещенским училищем, затем - в доме Стремоухова в Грузинском переулке. Собственное здание Ильинское училище получит лишь в 1899 г. Оно будет построено Городским управлением на пересечении 3-й Ямской и Б. Перекрестной улиц [32, д. 16, л. 24].

Число учащихся в первых приходских училищах к 1818 г. составило 46 человек [6, с. 10].

В 1823 г. было открыто третье городское начальное училище в нижней части города, так называемой «Канавинской слободе». С данной просьбой в правление Казанского университета обратился нижегородский купец Монахов. Он брал на себя обязательство в течение трех лет, вплоть до обустройства соответствующего школьного здания, размещать «классы» в собственном доме и ежегодно платить учителю по 75 рублей [29, д. 182, л. 3]. Однако названные школы доступны были лишь малой части населения. Средства на них отпускались минимальные (0,56% общих расходов города) и очень нерегулярно, нередко после долгих настояний губернатора [33, д. 3, л. 7 об.]. Училища располагались в так называемых «пожертвованных домах» или наемных квартирах, ремонт которых требовал значительных средств и многолетних хлопот.

Из уездных училищ в губернии первым было открыто 12 марта 1808 г. Нижегородское уездное училище. Срок обучения в нем составлял два года, в течение которых велась усиленная подготовка выпускников к гимназическому образованию. В учебный план входили Закон Божий, всеобщая и русская история, география, естественная история, физика, начальные правила геометрии и др. предметы [29, д. 4, л. 37]. При этом большая загруженность учебного плана вела к серьезной нагрузке учителей и учащихся: в школе практиковалось не менее 6-7 часов ежедневных занятий [Там же, л. 37 об.].

В гимназиях, создаваемых в губернских городах для детей дворян и чиновников, преподаваемый курс был рассчитан на четыре года. Целью гимназического обучения являлась подготовка к университетскому образованию. Нижегородская мужская губернская гимназия была сформирована также в 1808 г. Здесь предполагалось изучение иностранных языков, латыни, математики, географии, всеобщей и российской истории, философии, политической экономии, изящных искусств, технологии и коммерции [18, с. 12]. Причем в гимназии и университеты не допускались дети крепостных, не допускались к обучению девочки.

В связи с необходимостью управления вновь созданными школами территория страны была разделена на шесть учебных округов, возглавляемых попечителями. На попечителей возлагалось открытие университета (или преобразование уже существующего) и руководство учебными заведениями округа. Последнее осуществлялось через главу университета - ректора.

Директора гимназий (в каждом губернском городе) отныне управляли всеми школами данной губернии. Им были подотчетны смотрители уездных училищ, в ведении которых, в свою очередь, находились все приходские школы. Система была выстроена таким образом, что руководители школ более высокой ступени становились администраторами школ низших ступеней.

Практически все университеты в России начала XIX столетия (Московский, Виленский, Дерптский, Харьковский, Казанский, Петербургский и Киевский) возникли преимущественно как светские учебные заведения. В Нижнем Новгороде университет создан не был, и в сложившихся обстоятельствах его территория вошла в состав Казанского учебного округа.

Общее руководство образовательной сферой возлагалось на Министерство народного просвещения (МНП), при котором было создано Главное управление училищ. В Управление входили «попечители университетов и лица, назначаемые Его Императорским Величеством» [20, с. 44]. К числу их обязанностей относились составление уставов и учебных планов всех видов школ, а также подбор педагогического персонала [25, с. 91].

К 1828 г. по официальным данным в Нижегородской губернии функционировали следующие учебные заведения МНП: губернская мужская гимназия, девять уездных училищ, восемь приходских и частный пансион для благородных девиц [29, д. 328, л. 26 об.]. Общее число учащихся к 1829 г. не превышало 417 человек [Там же, л. 29-30].

В целом по России к 1828 г. приходские училища были открыты в 5% приходов, уездные - в 19% уездов, гимназии - в 63% губернских городов [8, с. 246]. Основополагающими принципами проводимых преобразований оставались принципы всесословности обучения и преемственности школ.

Ситуация резко изменилась с приходом к власти императора Николая I. Именно им было инициировано принятие нового «Устава гимназий и училищ, состоящих в ведении университетов», датируемого 8 декабря 1828 г. Данным документом была очень явно обозначена тенденция жесткого деления различных слоев общества на привилегированные и непривилегированные. Лица торгового и ремесленного классов - купцы и мещане - и особенно крепостные крестьяне отныне не могли поступать в средние и высшие учебные заведения. Для горожан признавалось достаточным обучение в уездных училищах, для крестьян - в приходских. Исключение допускалось лишь для лиц, «особенно выдающихся своими способностями» [22, с. 37].

Вносились изменения и в учебные планы. При этом если курс приходских училищ оставался практически прежним, то из числа преподаваемых в уездных училищах предметов были исключены «должности человека и гражданина», физика, естественная история и технология [20, с. 199]. В то же время в городах и так называемых «промышленных селениях» допускалось устройство дополнительных курсов. К их числу были отнесены курсы, касающиеся законоведения, судопроизводства (особенно торгового), коммерческих наук и бухгалтерии, механики, технологии, сельского хозяйства [29, д. 616, л. 52]. В гимназии с семилетним обучением предусматривалось преподавание Закона Божьего, церковной истории, российской грамматики, словесности, логики, латинского, греческого, немецкого и французского языков, математики, географии, статистики, физики, рисования и черчения [20, с. 200]. Время начала и окончания обучения определялось директором гимназии, для поддержания дисциплины в большинстве гимназий допускались телесные наказания.

В целом образовательная политика министерства подчеркивала сословный характер учебных заведений, что подтверждалось и рескриптом на имя министра народного просвещения графа Уварова от 9 мая 1837 г. [22, с. 15].

Рескрипт предписывал:

1) соблюдать правила перехода из низших училищ в средние;

2) допускать обучение лиц крепостного сословия в средних и высших учебных заведениях только «по воле помещиков»;

3) не принимать крепостных в частные училища, имеющие программу гимназий;

4) преподавать гуманитарные науки в реальных училищах по программе уездных;

5) придерживаться самых элементарных программ в училищах, открываемых помещиками.

Наблюдение за исполнением всех вышеназванных предписаний возлагалось на предводителей дворянства.

Подобная тенденция просматривалась и в дальнейших правительственных мероприятиях. Законом от 21 марта 1849 г. был изменен устав гимназий, уездных училищ и приходских школ [Там же, с. 16]. Теперь казенные и помещичьи крестьяне могли поступать в гимназии лишь при зачислении хоть и в податное, но свободное сословие мещан. Особо следует отметить, что трудно было не столько получить образование, сколько затем посвятить себя научной деятельности. Для этого человеку требовалось «уволиться» из сословного общества, к которому он принадлежал: например, мещанство не отпускало тех, за кого пришлось бы платить их долю податей.

Не менее актуальной для государственной образовательной политики конца 20-х - начала 30-х гг. XIX в. стала идея «нравственного» воспитания учащихся в духе «служения престолу и отечеству». Самый весомый вклад в дело ее практической реализации должна была внести, безусловно, Церковь.

В 1836 г. Синод предпринял первую попытку поручить открытие сельских школ духовенству. В соответствии с «Правилами для первоначального обучения поселянских, в том числе и раскольничьих детей» обязанность обучать крестьянских детей грамоте возлагалась на приходское духовенство [19, c. 127]. Правила были разосланы по епархиям для исполнения, и в 1837 г. в Синод поступили сведения об открытии первых 100 церковно-приходских школ [16, с. 17]. Для управления ими были созданы Губернские епархиальные училищные советы.

К концу 1850-х гг. по объективным финансовым обстоятельствам эти школы прекратили свое существование. Тогда в 1858 г. в соответствии с резолюцией императора Александра II Синод вновь предписал местному духовенству приступить к открытию церковных школ и «ежемесячно доносить о числе школ, учащих и учащихся в них» [27, с. 43]. Директивное требование Синода возымело свое действие, приказ был исполнен, но в основном формально.

Согласно распоряжению нижегородского архиерея Нектария духовенству, исполняющему учительские обязанности, полагалось вознаграждение «по истечении каждой трети года» [28, д. 126, л. 8 об.]. Содержание образования ограничивалось лишь самым необходимым: обучением читать, писать, считать на счетах, производить арифметические действия с небольшими числами. Практиковалось заучивание главных молитв, объяснение заповедей и основ церковной службы. Источником средств на организацию и работу церковно-приходских школ в Нижегородской губернии был определен 5% сбор с Макарьевской ярмарки (всего в сумме 6900 рублей) [30, д. 5, л. 3].

Вполне очевидно, что Министерство народного просвещения не располагало достаточным количеством средств для открытия и содержания сельских начальных школ. Но они были необходимы, и потому открывались другими ведомствами и частными лицами. Этот процесс происходил и в Нижегородской губернии. Создавались так называемые «волостные училища», приходские училища министерства внутренних дел, некоторые учреждения Мариинского ведомства, собственно крестьянские школы и т.д.

Из всех вышеназванных учреждений первыми постоянными сельскими школами можно считать волостные училища, возникшие в России в 30-е гг. XIX в. Организованные различными министерствами с целью теоретической и практической подготовки служащих - писарей, фельдшерских помощников, землемеров, - они не считались собственно начальными школами. В статистических отчетах подобные заведения относились к разряду реальных, так называемых технических или профессиональных училищ [12, с. 79]. Поэтому они оказались большей частью незафиксированными, неизученными и очень малоизвестными. Между тем это были единственные планомерно организованные начальные сельские школы в России второй четверти XIX в. Общеобразовательный элемент в виде обучения грамоте, письму, счету и другим знаниям входил в учебные планы этих школ в качестве той основы, без которой никакая специализация немыслима.

Также начальные школы были организованы Министерством уделов. Согласно указу от 25 октября 1828 г. перед удельными сельскими училищами была поставлена следующая задача: распространение элементарного образования среди крестьян и подготовка грамотных писарей для удельных контор и приказов [20, с. 215]. Программы соответствовали курсу приходских училищ, а содержание школ производилось за счет тех имений, в которых они находились. В ведении Министерства внутренних дел числилось около 4 тысяч таких школ [12, с. 80].

Создавались приходские училища и при Министерстве государственных имуществ. Здесь был даже организован особый ученый комитет во главе с В.Ф. Одоевским, в обязанности которого входили издание и рассылка учебников для школ, составление методических указаний для учителей. На содержание каждого училища ежегодно выделялось 250 рублей. 85 рублей в год получал наставник школы, его помощник (если количество учеников превышало 50 человек) - 75 рублей [29, д. 850, л. 21]. Таких школ в России к середине 50-х гг. XIX в. числилось 2558 со 110 000 учащихся [12, с. 81]. При этом совершенно точных и исчерпывающих сведений о количестве начальных школ в России к середине XIX в. нет. Приведенные данные неточны, о чем говорит округленный характер цифр.

В то же время, какое бы ведомство ни открывало свои школы в деревнях, народ привык относиться к ним с недоверием, связывая с казенными школами представление о всякого рода насилиях. Среди крестьян сохранялся традиционный патриархально-общинный уклад жизни. Обучать своих детей они старались в школах грамоты, обращаясь за помощью к местному причту или к тем, кто, не имея других занятий, находил для себя, таким образом, заработок. Около такого человека создавалась маленькая школа - или в его собственной квартире, или в наемном помещении. Эти школы, функционировавшие без всякого учета, были весьма распространены.

В отдельных случаях приходские школы создавались помещиками для крепостных крестьян. Однако они существовали недолго по самым разным причинам - как по материальным, так и вследствие нежелания самих сельчан отдавать детей в школу. Действительно, вплоть до конца XIX века крестьяне смотрели на детей как на помощников в работе и видели в учебе ненужную трату времени, особенно ощутимую при удаленности селений, в которых учреждались общественные школы.

Создание училищ было особенно затруднено в тех местностях, где преобладало старообрядческое население: при обязательном преподавании в школах Закона Божьего православным духовенством, оно решительно противодействовало их учреждению [25].

Определенная организация школ была в дореформенное время только у государственных крестьян. Только школам министерства государственных имуществ было установлено небольшое содержание. Управление ими на центральном уровне сосредотачивалось в Палате государственных имуществ, на уездном - входило в круг обязанностей окружных начальников.

На каждую школу, число учеников в которой составляло не менее пятидесяти, ежегодно из казны выделялось 189 рублей, деньги выдавались «по третям года» [22, с. 37]. Но и здесь были свои сложности. Не только об открытии школы, приглашении в нее учителя, но и о покупке или ремонте мебели, о высылке книг, словом, о каждой статье школьных расходов происходила нескончаемая переписка между целым рядом лиц и ведомств. Вопросы о финансовых затратах, не предусмотренных сметами, решались в Петербурге.

Учителями в дореформенных школах были в основном воспитанники духовных семинарий. За рекомендацией учителей Палата государственных имуществ обращалась в Духовную консисторию. Проблема заключалась в том, что церковнослужители, выполнявшие в приходских школах функции преподавателей, зачастую были поглощены множеством хозяйственных дел и выполнением собственных обязанностей. Министерство народного просвещения неоднократно поднимало вопрос о специальной подготовке учителей для народных училищ, но больших результатов не было [27, с. 51].

Институт для подготовки учителей народных училищ просуществовал всего с 1820 до 1822 гг. при Петербургском университете, а два главных училища (в Москве и в Царском селе) - с 1832 до 1836 гг. Оставались только учительская семинария в Дерпте, учрежденная в 1828 г., и специальное училище в местечке Радзимин (созданное «для нужд Царства Польского и Западного края»). Молодческая учительская семинария будет открыта лишь в 1864 г., а специальные педагогические курсы учреждены лишь по закону от 23 марта 1865 г. [15, с. 378].

Таким образом, при отсутствии специальных педагогических учебных заведений, контингент учителей низших народных училищ в рассматриваемый период времени пополнялся определением всех желающих, «по выдержании ими надлежащих испытаний». По «Положению» от 1 марта 1846 г. эти испытания стали производиться по особой программе, причем для сельских учителей она была проще, чем для городских [20, с. 376].

Хорошей иллюстрацией положения учителей может служить записка министра народного просвещения графа Уварова, представленная им в Государственный Совет в 1844 г. Записка была составлена в процессе подготовки проекта «Положения о пенсиях и единовременных пособиях учителям начальных учебных заведений Министерства народного просвещения», утвержденного 9 января 1845 г. императором Николаем I. Из содержания записки более чем очевидно, что преподавательский труд ценился очень низко, никаких специальных познаний в данном случае не требовалось. «Многие учителя, - говорилось в записке министра, - или вовсе не получают жалованья, или, довольствуясь самым ничтожным окладом (до 15 рублей в год), пользуются ими выращенными припасами, содержатся частными лицами и сословиями» [Там же, с. 379].

В сложившихся обстоятельствах должность учителя начальной школы нередко занимали люди, соответствующим образом не подготовленные (приходские дьячки, отставные солдаты и т.д.). Как утверждал А.А. Савельев, «лучшие и наиболее талантливые не шли на такой неблагодарный труд, как труд учителя народной школы, и контингент преподавателей замещался лицами, неспособными к другим занятиям» [22, с. 19]. Именно поэтому, согласно циркуляру Министерства народного просвещения от 10 октября 1844 г., «поступление на преподавательские должности лиц бездарных и слабо подготовленных должно быть прекращено… Праздные места таких учителей… должны быть замещаемы достаточно подготовленными лицами, окончившими курс средних и высших учебных заведений» [20, с. 380].

В целом же преподаванием занимались преимущественно священники, в школах Министерства государственных имуществ и в удельных школах уроки вели особые учителя.

В Нижнем Новгороде - наиболее богатом и населенном губернском городе - в середине XIX в. ситуация в отношении учебных заведений складывалась несколько иначе. В середине 50-х гг. XIX в. здесь функционировало 14 учебных заведений. Из них четыре - среднеобразовательных: губернская гимназия, мужской и женский институты и духовная семинария [16, с. 150]. Дети дворян и чиновников поступали в школы через подготовительные частные пансионы, содержимые обычно «бедными, но благородными особами» из дворянок, где «после начатков грамоты усаживались за бесконечные прописи» [15, с. 438]. В 1855 г. такие пансионы в городе содержали иностранки: Каролина Герке, Луиза Фиррек, Ефразия Сегедин, Цецилия фон Гален и русские: Муза Менделеева и Екатерина Бакаева.

В середине XIX столетия, после длительного сбора пожертвований на открытие женских училищ, их взяла под свое покровительство императрица. Управление ими перешло в ее ведомство и оказалось в руках незаурядного педагога А. Вышнеградского. Курс женских училищ теперь соответствовал сокращенному курсу реальных училищ. Что касается Нижнего Новгорода, то в 1853 г. здесь возник «Нижегородский Мариинский институт благородных девиц», но он лишь в отдаленной степени напоминал учебное заведение в его настоящем смысле: много времени уделялось урокам музыки, танцев, рукоделия, кулинарии [24, с. 290].

В 50-е гг. XIX в. среди самых различных образовательных учреждений Нижнего Новгорода благодаря инициативе представителей нижегородской интеллигенции появляются и воскресные школы. Их открывали частные лица, обеспечивая школам организационную и финансовую поддержку. Эти учебные заведения по своему назначению и функциям отличались от остальных. Школы были открыты «для всех возрастов и состояний» [5, с. 198], в них обучались дети, подростки, а также взрослые, преимущественно ремесленники и мастера, не получившие образования или не имевшие возможности его получить.

Частные лица учреждали, поддерживали школы, учили в них бесплатно; правительство содействовало их возникновению специальными подробными циркулярами. Министерство внутренних дел рекомендовало губернаторам способствовать широкому распространению воскресных школ. В специальном циркуляре Министерства народного просвещения говорилось, что само министерство «не встречает никакого препятствия к открытию школ, столь важных для просвещения рабочего и ремесленного населения» [7, с. 16]. Распоряжением от 21 сентября 1860 г. было разрешено предоставить для воскресных школ помещения гимназий, уездных и приходских училищ. В России в 60-е гг. XIX в. действовало около 500 воскресных школ в городах [5, с. 199].

Такие школы привлекли особую симпатию общества: работать сюда шли люди самых разнообразных профессий, самого различного общественного положения (гимназисты, студенты, учительницы, светские дамы, офицеры, семинаристы). Главные принципы обучения в воскресных школах были выработаны практически сразу и неуклонно соблюдались: бесплатность обучения, бесплатность преподавательского труда, коллективность работы, одинаковые правила для всех преподающих. Считая дело обучения в воскресных школах делом общественным, учителя выступали за гласность своей работы, знакомили с ней общество через периодические издания и официальные отчеты.

Однако власти четко определили границы преподавания в этих образовательных учреждениях и поставили их под надзор учебного начальства. В мае 1860 г. были изданы «Правила об открытии воскресных школ» с целью «не допустить уклонения столь полезных для народного образования учреждений от прямого пути, указываемого их предназначением - распространять грамотность среди ремесленного и рабочего населения» [7, с. 17].

Среди основных предписаний Министерства народного просвещения можно выделись следующие. Во-первых, воскресные школы устраивались с разрешения местного губернатора и начальства учебного округа. Во-вторых, они находились под надзором директора училищ, смотрителей училищ или других лиц, назначаемых попечителем. В-третьих, программа обучения соответствовала программе приходских училищ, и количество предметов преподавания в ней было строго ограничено.

Первая воскресная школа в Н. Новгороде открылась 16 октября 1860 г. Она размещалась в здании Нижегородского уездного училища. Педагогический персонал состоял из учителей и старших учеников гимназии. В течение года в губернии было открыто девять воскресных школ, в которых обучалось свыше 120 человек [29, д. 36, л. 34]. В число преподаваемых предметов входили Закон Божий, церковнославянская грамота, арифметика, чтение и чистописание.

Первоначальные средства для воскресных школ были предоставлены городским головой Ф.С. Пятовым.

К тому же среди нижегородского купечества собрано было еще 100 рублей [7, с. 18]. Местная пресса в лице «Нижегородских губернских ведомостей» горячо приветствовала любую общественную инициативу по открытию воскресных школ [17], а спад интереса к ним вызвал ряд фельетонов, в которых редакция обращалась к местному обществу с резким укором за невнимание к воскресным учебным заведениям.

Однако, по мнению министерства, такие школы через некоторое время сделались ареной политической пропаганды. Согласно циркуляру от 8 января 1861 г. попечители были обязаны внимательно следить за деятельностью преподавателей воскресных школ и назначать в каждую из них священника для преподавания Закона Божьего. Школьная программа ограничивалась Министерством просвещения, а затем был пересмотрен и устав. Тем не менее 10 июня 1864 г. при министре А.В. Головнине было издано общее распоряжение о закрытии всех воскресных школ «впредь до издания особых о них правил» [5, с. 202]. Второй этап существования воскресных школ в Нижнем Новгороде начнется спустя 30 лет открытием в 1891 г. частной воскресной женской школы на средства Е.Р. Бер [13, с. 11].

В целом деятельность воскресных школ имела немаловажное значение: она помогала приобрести необходимые в повседневной практике знания, навыки чтения и письма, способствовала повышению образовательного уровня различных социальных слоев. Однако ведомственное давление, мнение правительства о воскресной школе как об арене нежелательной политической пропаганды, финансовые трудности способствовали тому, что ассигнования на воскресные образовательные учреждения были прекращены, а сами воскресные школы закрыты.

В 1860 г. число всех училищ, а стало быть, и состояние народного образования в Нижегородской губернии, по всеподданнейшему отчету Нижегородского губернатора А.Н. Муравьева, представляется в следующем виде. Всех учебных заведений, как средних, так и низших, было 87 с 5423 учащимися (кроме частных школ), одних низших - 71 с 2525 учащимися; распределялись они таким образом [22, с. 23]:

Вся территория Нижегородской губернии составляла в рассматриваемый период 45054,1 кв. верст, число жителей - 1 256 135 человек [Там же, с. 24]. Таким образом, один учащийся приходился на 200 человек.

Процент обучающихся в низших народных школах и по этим данным являлся очень незначительным, но в действительности он оказался еще ниже, чем в официальных статистических сведениях. Открываемые духовенством школы возникали достаточно быстро вследствие ожидания священниками определенных наград. Затем, однако, они стали практически сразу закрываться, когда такие ожидания не оправдались. Еще интереснее тот факт, что почти тысяча школ с несколькими тысячами учащихся в них, как оказалось по исследованию Губернского училищного совета, существовали главным образом на бумаге - в отчетах епархиальному начальству, - а не в действительности [29, д. 850, л. 19 об.].

Впоследствии право на открытие школ в сельской местности получили сельские общества по указу от 19 февраля 1861 г. Однако само крестьянство в открытии школ реального участия не принимало и не проявляло к ним интереса. В значительной степени это объяснялось привычкой крестьян к исполнению, а не к проявлению собственной инициативы. Появление каких-либо юридических документов не могло сразу сказаться на сознании сельчан. Кроме того, в России отсутствовала традиция создания организации системы обучения в сельской местности. Именно поэтому все надежды на распространение хотя бы элементарного образования были связаны с деятельностью духовенства.

В Российской империи начала 60-х гг. XIX в. число казенных и частных училищ всех ведомств (на 1863 г.), за исключением духовного, составило 14315 (учащихся в них - 541 человек), количество церковноприходских школ - 21420 (учащихся в них - 413 человек) [19, с. 130]. Однако помимо серьезного преувеличения числа школ и учащихся в них следует принять во внимание следующее. Во-первых, заканчивали учебу далеко не все ученики (подобной статистики по данному периоду не велось); во-вторых, вновь созданные школы хороших преподавательских кадров не имели; в-третьих, представленные данные основаны на министерских отчетах, которые неоднократно подвергались критике в печати. Так, Г.А. Фальборк и В.И. Чарнолуский писали, что способ их составления - исключительно бюрократический: «инспектора народных училищ представляют свои годовые отчеты директорам, директора - попечителям, попечители - министерству. Каждая из этих инстанций ограничивается простой… сводкой получаемых отчетов, без всякого критического к ним отношения» [27, с. 122].

Таким образом, в дореформенной России в целом и в Нижегородской губернии в частности, с одной стороны, в ходе реформ начала XIX столетия была предпринята попытка сформировать целостную систему обучения, которая включала бы в себя несколько ступеней получения базовых знаний и навыков (приходские училища - уездные училища - гимназии - университеты). С другой стороны, практическая реализация задуманного на протяжении первой половины XIX в. внесла самые серьезные коррективы (в том числе связанные с принятием Устава 1828 г.). В результате к 60-м гг. XIX в. четко организованной системы начальных учебных заведений для различных социальных групп по-прежнему не существовало. В привилегированные школы детям из податного сословия доступ был закрыт. Все эти проблемы требовали самого пристального внимания властей, особенно в связи с последующим проведением реформы по отмене крепостного права в 1861 г.

Список литературы

народный просвещение губерния

1. Артамонова Л.М. Общество, власть и просвещение в русской провинции XVIII - начала XIX в. Самара: Самар. гос. ун-т, 2001. 392 с.

2. Богуславский М.В. XIX в. российского образования. М.: Perse, 2002. 319 с.

3. Булкин А.П. Социокультурная динамика образования: исторический опыт России. Дубна: Феникс, 2001. 207 с.

4. Драницын Н.И. Отношение уездного городского общества к делу народного образования в Нижегородской губернии в начале XIX столетия // Сборник НГУАК. Н. Новгород, 1903. Т. V. Отд. 1. С. 59-61.

5. Дронов И.Т. Первые воскресные школы в России (1859-1862 гг.) // Вопросы истории. 1970. №6. С. 198-202.

6. Иорданский Н.Н. Краткий очерк развития начального народного образования в Нижнем Новгороде. Н. Новгород: Тип. Ройского и Душина, 1900. 174 с.

7. Иорданский Н.Н. Судьба нижегородских воскресных школ в 60-е гг. // Действия НГУАК. Н. Новгород, 1896. Т. 1. Вып. 1-14. С. 16-21.

8. История образования и педагогической мысли за рубежом и в России / И.Н. Андреева, Г.С. Буторина, З.Н. Васильева. М.: Академия, 2001. 456 с.

9. Казакова С.В. Развитие системы управления народным образованием в России во II половине XIX в: автореф. дисс. … к.и.н. СПб., 2002. 22 с.

10. Калинин П. Нижегородское Ильинское приходское начальное училище в Н. Новгороде: исторический очерк. Н. Новгород, 1914. 29 с.

11. Киселева Т.Г. Народное образование и просвещение в России: реальность и мифы. М.: МГУКИ, 2002. 214 с.

12. Константинов Н.А., Струминский В.Я. Очерки по истории начального образования в России. М.: Учпедгиз, 1949. 207 с.

13. Краткий очерк развития начального народного образования в Нижегородском уезде (1865-1896) / сост. И. Введенский. Н. Новгород: Тип. губернского правления, 1896. 31 с.

14. Кузьмина О.В. Государственная политика в области начального образования в России в первой половине 60-х гг. XIX в.:

автореф. дисс. … к.и.н. СПб., 2000. 19 с.

15. Латышина Д.И. История педагогики: воспитание и образование в России X-XX вв. М.: Форум, 1998. 582 с.

16. Нижегородская школа XVIII - начала XX века: очерки истории образования / отв. ред. И.В. Берельковский. Н. Новгород: НГПУ, 2003. 272 с.

17. Нижегородские губернские ведомости. Н. Новгород, 1845. №6, 16-17; 1863. №23; 1864. №13.

18. Ниякий В.В. Главное училище - губернская гимназия и начальные школы // Педагогическое обозрение. Н. Новгород, 1996. №2. С. 11-33.

19. Рашин А.Г. Грамотность и народное образование в России в XIX - начале ХХ в. // Исторические записки. М., 1951.

Т. 37. С. 126-147.

20. Рождественский С.В. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения: 1802-1902. СПб., 1903. 785 с.

21. Российское образование: традиции и перспективы: докл. междунар. конф. Н. Новгород: ННГУ, 1999. 443 с.

22. Савельев А.А. Очерк развития начального народного образования в Нижегородском уезде в связи с характеристикой его положения перед введением земских учреждений. Н. Новгород: Тип. Ройского и Душина, 1900. 113 с.

23. Садов А. Из воспоминаний о сельской жизни и школьном быте 60-50 лет назад. Б. м., 1912. 18 с.

24. Слепенкова Е.А. Организация педагогических классов в Нижегородской Мариинской женской гимназии // Россия и Нижегородский край: актуальные проблемы истории. Н. Новгород: ННГУ, 1998. С. 289-301.

25. Терентьев А.А. Российская школа: становление, развитие, перспективы. Н. Новгород: ВВАГС, 1997. 119 с.

26. Устав учебных заведений, подведомственных университетам, от 5 ноября 1804 г. // Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ). СПб., 1867. Собрание второе. Т. XXX. Отделение 1. №4567.

27. Фальборк Г.А., Чарнолуский В.И. Народное образование в России. СПб.: Изд-во О.Н. Поповой, 1900. 264 с.

28. Центральный архив Нижегородской области (ЦАНО). Ф. 5. Нижегородское губернское правление. Оп. 46.

29. ЦАНО. Ф. 505. Канцелярия директора народных училищ Нижегородской губернии. Оп. 407.

30. ЦАНО. Ф. 507. Канцелярия штатного смотрителя начальных училищ Балахнинского уезда. Оп. 495.

31. ЦАНО. Ф. 508. Канцелярия штатного смотрителя начальных училищ Нижегородского уезда. Оп. 418.

32. ЦАНО. Ф. 540. Нижегородское Ильинское приходское училище. Оп. 1.

33. ЦАНО. Ф. 2394. Смотритель нижегородских училищ. Оп. 1786.

34. Цирульников А.М. Из тайных архивов русской школы. М.: Педагогика-пресс, 1998. 123 с.

35. Яковкина Н.И. История русской культуры: XIX в. Изд-е 2-е. СПб.: Лань, 2002. 576 с.

Размещено на Allbest.ru