Особенности профилактики псевдорелигиозного экстремизма в рамках учебной дисциплины "Новая и новейшая история стран Азии и Африки" (опыт Мордовского государственного педагогического института)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Мордовский государственный педагогический институт имени М. Е. Евсевьева»

ОСОБЕННОСТИ ПРОФИЛАКТИКИ ПСЕВДОРЕЛИГИОЗНОГО ЭКСТРЕМИЗМА В РАМКАХ УЧЕБНОЙ ДИСЦИПЛИНЫ «НОВАЯ И НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ СТРАН АЗИИ И АФРИКИ» (ОПЫТ МОРДОВСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА)

Мартыненко Александр Валентинович

доктор исторических наук, профессор

г. Саранск

Аннотация

В статье рассматриваются особенности изучения студентами истории социального зла псевдорелигиозного (салафитского) терроризма в рамках базовой учебной дисциплины «Новая и Новейшая история стран Азии и Африки».

Основная часть

Благодарности: исследование выполнено в рамках гранта на проведение научно-исследовательских работ по приоритетным направлениям научной деятельности вузов-партнеров по сетевому взаимодействию (ЧГПУ имени И. Я. Яковлева и МГПИ) по теме «Феномен политического экстремизма в контексте преподавания новой и новейшей истории в вузах Российской Федерации».

Международный терроризм стал в первые два десятилетия XXI века одной из главных угроз (а, возможно, и главной угрозой) человечеству. В силу глобальных масштабов данного социального зла игнорировать его невозможно, в том числе и при подготовке специалистов-историков в системе высшего образования Российской Федерации.

Именно поэтому на исторических факультетах российских вузов студенты неизбежно «сталкиваются» с историческим феноменом политического экстремизма, изучая его в рамках самых разных дисциплин - от базовых до элективных.

Достаточно обширную нишу тема экстремизма занимается в структуре учебной дисциплины «Новая и Новейшая история стран Азии и Африки», прежде всего в той ее части, которая охватывает новейшую историю, особенно вторую половину ХХ столетия и первые два десятилетия ХХI века.

В немалой степени эта ситуация обусловлена тем, что самая опасная и масштабная на сегодняшний день форма международного терроризма - псевдорелигиозный салафитский экстремизм (как правило, некорректно обозначаемый термином «ваххабизм») - связана с новейшей историей Востока, прежде всего, с темой ближневосточного конфликта.

Правда, здесь сразу необходимо оговориться и пояснить, что терроризм как явление, сопутствующее фактически всей истории ближневосточного конфликта со второй половины 1940-х гг. до наших дней, был и остается очень «многоликим» и не связанным исключительно с салафитской доктриной [о ней см., например: 10, с. I-XI]. Так, в период так называемой Накбы (араб. «Катастрофа»), то есть первой арабо-израильской войны, имел место терроризм со стороны еврейских боевых организаций. Своеобразным символом их преступной деятельности стала расправа над мирным населением арабской деревни Дейр Ясин 9 апреля 1948 г. [9, с. 13-15]. Или, если вспомнить историю межконфессиональной гражданской войны в Ливане 1970-80-х гг., то, наряду с мусульманскими (в основном, шиитскими) боевыми группами, террор, в том числе в отношении гражданского населения, практиковали организации маронитов - арабов-католиков, в частности, такая как «Катаиб» (араб. «Фаланга»). Более того, в палестинском движении сопротивления исламистское крыло, представленное организациями «Хамас», «Исламский джихад», имело место, но никогда не преобладало [6].

Тем не менее, приходится констатировать, что в течение всей истории ближневосточного конфликта исламистский фактор не только постоянно давал о себе знать, но и непрерывно усиливался. В качестве примеров можно привести убийство исламистами египетского президента Анвара Садата, ставшее «местью за Кэмп-Дэвид», то есть мирный договор Египта с Израилем, или исключительно напряженную и кровопролитную борьбу сирийского президента Хафеза Асада, отца нынешнего лидера этой страны, с местным салафитским подпольем в 1980-е гг.

Но наибольших масштабов салафитский экстремизм достиг вследствие так называемых «арабских вёсен», то есть массовых беспорядков и бунтов в ряде арабских государств, где-то стихийных, а где-то явно спровоцированных извне. псевдорелигиозный экстремизм студент история

В ряде стран (Тунис, Египет) «арабские вёсны» привели к смене политических режимов ценой «малой крови» и сохранения относительной стабильности. В Ливии данный процесс приобрел характер вялотекущей гражданской войны и фактического распада страны на сферы влияния различных военно-племенных группировок.

Пожалуй, самые тяжелые последствия «арабская весна» имела для Сирии, погрузив эту страну в хаос ожесточенного гражданского конфликта, решающую роль в постепенном прекращении которого сыграла военная антитеррористическая операция России.

Именно в период «арабской весны» произошло резкое усиление салафитских террористических группировок, воспользовавшихся ослаблением или даже развалом государственности в отдельных странах региона. Зловещим воплощением этой тенденции стало ДАИШ - международное террористическое сообщество «Исламского государство», ужаснувшее мир своими преступлениями против человечности. Казни, в том числе массовые, шиитов, зороастрийцев-езидов, христиан, ни в чем не повинных людей, включая женщин и детей, а также заложников из числа журналистов палачи ДАИШ выкладывали в интернете, превратив реальные убийства в видеоклипы с музыкой и декларацией своих идей. К казням нередко привлекались несовершеннолетние - дети боевиков. Жертвами палачей нередко тоже становились дети; причем, помимо отвратительности самого факта убийства ребенка, шокируют выдвигаемые фанатиками обвинения: так, в январе 2015 г. 13 подростков были расстреляны игиловцами из пулемета только за то, что смотрели по телевизору футбольный матч. Многие женщины и дети находились в концлагерях террористов. На подконтрольных ДАИШ территориях процветала работорговля, прежде всего - торговля женщинами. 30 сентября 2015 г. Вооруженные силы Российской Федерации (прежде всего, Воздушно-космические силы РФ) начали боевую операцию против «Исламского государства» на территории Сирии. Операция осуществляется в полном соответствии с нормами международного права: в частности, основанием для ее проведения послужило официальное обращение политического руководства Сирии к Президенту Российской Федерации об оказании военной помощи в борьбе с международным терроризмом. К настоящему времени факт военного разгрома ДАИШ в Сирии уже никем не оспаривается, хотя о победе над терроризмом говорить не приходится [1].

Соответственно, сюжеты, связанные с псевдоисламским экстремизмом и обозначенные выше, нашли свое отражение в содержании лекций и семинарских занятий по ближневосточному конфликту.

Приведем другие примеры изучения студентами тем, связанных с псевдорелигиозным салафитским экстремизмом, в рамках занятий по Новейшей истории Востока.

В значительной степени с феноменом исламского фундаментализма связана тема «Политическая история Афганистана второй половины ХХ в. - 2010-х гг.». Здесь студенты знакомятся с болезненной для данной страны проблемой формирования регионального варианта радикального исламизма, на основе которого в 1990-е гг. сформировалось движение «Талибан», остающееся мощным дестабилизирующим фактором до настоящего времени [2, с. 307-311]. При этом важно донести до учащихся, что основной нерв общественно-политической жизни той страны составляет национальный вопрос, затрагивающий все сферы жизнедеятельности афганского социума. Например, в военном противостоянии 1998 г., вошедшем в историю под названием «битва за Афганистан», талибы представляли интересы пуштунов, а так называемый «Северный альянс» - узбекско-таджикской прослойки страны.

Кроме того, поскольку талибы действуют и в соседнем с Афганистаном Пакистане, создав в провинции Вазиристан некое квазигосударственное образование [4], постольку к теме псевдоисламского терроризма студенты обращаются и на лекции по этому южно-азиатскому государству. Здесь необходимо обратить внимание на то, что в Пакистане наибольшую остроту приобрел конфликт между различными школами и общинами ислама, чем, безусловно, пользуются салафитские группировки. Кроме того, усиление исламистского радикализма и экстремизма в Пакистане имеет самые негативные последствия для внутреннего развития соседней Индии.

Отдельные разновидности салафитского экстремизма студенты изучают и по другим темам новейшей истории стран Азии и Африки. Так называемый «исламский ренессанс» в Турции [5, с. 182-204] связан с темой «Турция во второй половине ХХ и XXI вв.». На лекции по современным демократиям Юго-Восточной Азии обязательно затрагивается сюжет вооруженного сепаратизма моро-филлипинских мусульман [3, с. 20-25]. Проблема терроризма в штате Джамму и Кашмир [7, с. 51] рассматривается в ходе лекции по Республике Индия в общем ряду сепаратистских движений в этой великой азиатской стране.

Наконец, в цикле лекций по современной Африке южнее Сахары, так или иначе, упоминаются салафитские группировки Сахеля, например, «Боко Харам» в Нигерии [8, с. 17-27]. Питательной средой для салафийя в Тропической Африке является целый ряд факторов военно-силового, социально-экономического и социально-психологического характера, в том числе такое страшное явление, как трайбализм - исторически сложившаяся взаимная вражда отдельных племен и этнических групп «черного континента».

Таким образом, на основании сказанного выше, можно сделать вывод, что тема псевдорелигиозного радикализма, экстремизма и терроризма в рамках учебной дисциплины «Новая и Новейшая история стран Азии и Африки» изучается студентами достаточно подробно, что, по мнению автора данной статьи, является действенным средством профилактики этого социального зла среди молодежи, в первую очередь - в социокультурной среде сегодняшнего российского студенчества.

Список использованных источников

1. Вайс М., Хасан Хасан. Исламское государство: Армия террора. М.: Альпина нон-фикшн, 2016. 346 с.

2. Лалетин Ю. П. Межэтническое взаимодействие в Афганистане // Конфликты на Востоке: этнические и конфессиональные. М., 2008. С. 289-314.

3. Левтонова Ю. О. Два года до нового президентского цикла на Филиппинах (три угрозы безопасности) // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. 2014. № 25. С. 17-34.

4. Мартыненко А. В., Варламов Н. Н. Вазиристан: политическая история региона в контексте проблемы исламского радикализма // Научное обозрение: электронный журнал. 2017. № 3. URL: https://srjournal.ru/2017/id57/ (дата обращения: 23.07.2019).

5. Надеин-Раевский В. Экстремизм и терроризм в современной Турции // Пути к миру и безопасности. 2017. № 1(52). С. 182-204.

6. Пырлин Е. Д. Сто лет (1897-1997 гг.) противостояния. Генезис, эволюция, современное состояние и перспективы решения палестинской проблемы. М.: РОССПЭН, 2001. 480 с.

7. Яковлев А. Индийский терроризм: история и современность // Власть. № 4. С. 50-53

8. Яшлавский А. Экстремистская группировка «Боко Харам» в Нигерии: угроза местного или глобального уровня? // Мировая экономика и международные отношения. № 1. С. 17-27.

9. Comay N. Arabs speak frankly. Douglas, Isle of Man: Miracles Ltd, 2005. 224 p.

10. Sivan E. Radical Islam: Medieval theology and modern politics. L.: Yale university press, 1985. XI, 218p

Размещено на Allbest.ru